Ловушка

             Надежда – чувство роботам несвойственное и незнакомое.       Если бы Р. Джеффри захотелось проводить аналогии, он бы, наверное, выбрал другое слово. Или – чтобы не провоцировать разногласия директив и Законов – просто перестал бы об этом думать. Второй Закон последней фразой Марка Фаумана велел ему ждать и заботиться о себе до возвращения человека.       И Джеффри ждал.       Он просчитал – да на это и не требовалось особых вычислительных способностей, что на то, чтобы совершить двойное путешествие, Марку потребовалось бы около пяти дней, если не учитывать задержки.       Первую неделю он провел в недавно построенном доме, практически не выбираясь из него. Сырость медленно делала свое дело, как ни старался робот вывести пятна коррозии. Он не говорил Фауману об этом – но ржавчина разъедала корпус не только снаружи; стали намного хуже работать шарнирные связки, упала плавность и стремительность движений, изредка заедали суставы.       Р. Джеффри отчетливо понимал, что спустя какое-то время позитронный мозг утратит связь с остальным телом, и тогда он попросту превратится в неподвижный кусок металла.       К четвертой неделе дожди прекратились.       Синтетик несколько раз проверял маячок у болота – опасался, что возможно тот просто перестал подавать сигналы. Но передатчик функционировал нормально, исправно рассылая сообщение о бедствии за пределы планеты.       Теперь в нем, конечно, больше не упоминалось о человеке.       Спустя месяц Р. Джеффри перепросчитал вероятность возвращения Марка и бесстрастно вернулся к изучению местной флоры и фауны. Показатели прилета спасательного корабля были настолько ничтожно малы, что робот больше не видел нужды оставаться рядом с маячком. Он поставил себе первичной целью – так же, как и в первый раз – накопление знаний о планете для занесения в Регистр, и полностью погрузился в работу.       Вероятность того, что его вообще никогда не отыщут, и вся эта информация пропадет зря, синтетик решил не просчитывать, опасаясь вновь потерять цель. Одни мысли об этом и так вызывали колоссальную перегрузку на позитронных цепях.       "Я вернусь за тобой" – сказал Марк Фауман. И его первый хозяин говорил так же, почти слово в слово.       Но Р. Джеффри знал, что купить нового робота гораздо легче и проще, чем возвращаться на край галактики за уже наверняка устаревшей моделью.       Это было логично.       А про странную аномалию, непривычным болезненным напряжением отзывавшуюся над первичными директивами и Законами, робот решил не думать.       Легче.       Неминуемое произошло, когда он добрался до небольших кратеров в нескольких сотнях миль от стоянки. Кратеры оказались серными источниками, наподобие земных, только с более высоким процентом серы. Они испускали резкий острый запах, который был классифицирован Р. Джеффри как газ сероводород.       И наклоняясь, чтобы взять пробы жидкости, робот внезапно подумал, что окажись здесь Марк, он бы не преминул высказаться об "омерзительной вони".       В этот момент отказал соединительный сустав левого бедра.       Нога подогнулась неожиданно, и Джеффри, не успев среагировать на потерю контроля над корпусом и сместить вес, рухнул в изжелта-серую жидкость. Мгновенно погрузился с головой – тяжесть металла тянула вниз. Сканеры за долю секунды прощупали грунт – до дна было не менее тридцати метров.       Нога не работала. Робот уцепился за какой-то выступ, уже чувствуя, как жидкость начинает разъедать связки корпуса, рывком подтянулся, с трудом вытаскивая себя наружу. Еще одно усилие – чтобы перебросить не повинующееся ему больше тело через скалистые уступы-парапеты кратера и неуклюже скатиться вниз по склону.       Ему потребовалось не больше семи секунд на анализ повреждений.       Вся левая часть тела не функционировала. В его распоряжении осталась только одна рука и нога, но этого, конечно же, было недостаточно даже для того, чтобы передвигаться.       Оставалось ждать, пока сырость не закончит работу.       Третий Закон велел заботиться о себе, но это больше не представлялось возможным. Р. Джеффри перевернулся на спину, чтобы видеть небо, и перевел все системы в спящий режим.       До полной ликвидации.       Позывные незнакомого корабля он услышал через пятьдесят семь часов.       Вздрогнул, словно пробуждаясь, вслушался – сенсоры все еще работали исправно и тут же передали данные о том, что рядом с установленным маячком заходит на посадку небольшое судно класса "гамма". И даже поймал рассылаемый им во все стороны радио сигнал-сообщение, которое сводилось к нескольким словам:       "Джеф, возвращайся к маяку. Марк"       Это был приказ, триггер Второго Закона. И триггер Третьего Закона, требующего выжить во что бы то ни стало. Но тело его не слушалось, и Р. Джеффри мог только бессильно смотреть на вечно-зеленое небо, представляя, как Марк – в трехстах милях отсюда – разыскивает его по окрестностям и зарослям.       Фауман, наверное, проверит дом и улетит, никого не найдя.       Если бы он только не ушел оттуда...       Аномалия, прочно угнездившаяся в мозгу, на какой-то миг вдруг перекрыла все приказы и директивы. И Джеффри, опершись единственной функционирующей рукой о землю, перевернулся и неловко пополз, волоча тяжелый металлический корпус по камням.       Он знал, что не сможет преодолеть такое расстояние сам.       Он знал, что Марк не будет ждать столько времени.       Но аномалии не было до этого дела.       Через двадцать три часа сенсоры передали роботу об изменившейся длине волновых колебаний. Корабль заводил двигатели.       Конец?       Еще через семь часов Р. Джеффри увидел черную точку шаттла, на бреющем полете облетающего планету. Он был слишком далеко, чтобы суметь дать о себе знать, но понимание того, что Марк не собирается исчезать, откликнулось неожиданной легкостью в позитронных связях, мгновенно расставив приоритеты.       Р. Джеффри принял решение во что бы то ни стало добраться до Фаумана.       Шаттл промчался над ним через девять с половиной часов – столько потребовалось, чтобы обогнуть экватор и начать обыскивать другую параллель. Марк, видимо, настроил локаторы корабля на поиск металла, потому что едва пролетев над корпусом робота, шаттл завис в воздухе и начал осторожно вынюхивать ровное место для посадки.       Джеффри еще раз проанализировал свое состояние и с интересом провел аналогию с человеческой эмоцией радости.       Шаттл приземлился очень близко – всего в нескольких десятках ярдов. Он видел, как Марк выскочил из корабля, сбежал по опустившемуся трапу, тут же сморщился от ударившего в нос резкого запаха.       - Ну и омерзительная же вонь! – искренне высказался пилот. Огляделся, закусил губу, торопливо подбежал к Р. Джеффри. – Черт, Джеф, что с тобой случилось?!       Законы пришли в абсолютный и совершенный баланс. Такого с роботом еще не случалось, даже после того, как он идеально качественно выполнял заданную работу.       Аномалия твердила, что это – правильно.       - Сырость повредила корпус, - хрипло проговорил Р. Джеффри, с помощью Фаумана принимая вертикальное положение. Вокодер после вынужденного купания в источнике плохо воспроизводил звуки, но пилот, конечно же, все понял. – Прости, Марк.       - Это ты меня прости, - тяжело выдохнул Фауман, дотаскивая его до корабля.       Шаттл был небольшой, но вполне достаточный для полноценной команды. Мужчина с трудом доволок робота до кресла второго пилота, заботливо пристегнул его страховочными ремнями и только потом сам уселся за панель управления.       Навигатор через несколько секунд вывел оптимальный курс, уже с расчетом особого магнитного притяжения планеты и гравитационных встрясок на орбите. Фауман не стал бы называть себя хорошим исследователем, если бы позволил себе не внести собственные поправки к стандартному вычислению.       Рыкнули двигатели, вскидывая корабль вверх.       - Я должен был вернуться сразу, как доберусь до Земли, - виновато повторил Марк, не отрывая взгляда от лобового стекла. Коротко выругался. – Эти сволочи не дали мне корабль. Сказали: и так уже один разбил, а рисковать еще одним ради робота... Прости.       - Не стоит извиняться, Марк, - непривычно мягко ответил Р. Джеффри. – Но как ты все-таки их уговорил?       Пилот передернул плечами.       - Это не совсем мой корабль. Ну, теперь уже мой. Я навел справки, наведался к твоему бывшему хозяину, чтоб его понос прихватил на пару лет! По закону он должен был нехилый срок отсидеть за то, что не внес новую планету в Регистр и не предупредил об опасности. С-скотина продажная... Короче говоря, мы замяли дело. Корабль взамен на мое молчание.       Он замолчал – вспоминать лысого мудака с бегающими глазками ему не хотелось. Марк искренне и всем сердцем презирал таких людей, и если бы не оставшийся на планете Джеффри, мотать бы тому срок за решеткой.       Чернота плеснулась в глаза – такая безумно-контрастная после опостылевшей зелени. И Марку вновь показалось, что чище и безупречней космоса в жизни ничего не встретишь.       Он, по крайней мере, не собирался от этого отказываться.       - Кажется, у меня уже аллергия на зеленый, - пробормотал пилот.       Р. Джеффри чуть наклонил голову.       - Думаю, как ни странно, у меня выработались похожие предпочтения.       Позитронная матрица позволяет такое, если, конечно, это не вступает в противоречия с Тремя Законами. Марк знал об этом – за этот месяц вынужденного бездействия и пробежек от одной канцелярии до другой, он успел изучить психологию роботов едва ли не на уровень среднего программиста.       Настала пора проверить на практике.       Фауман негромко кашлянул, взглянул на неподвижного синтетика.       - Джеф, слушай... Я собираюсь в очередной рейд... мне давно советовали взять робота в напарники – сам знаешь, какая у меня работа. Мало ли что случится, а такие, как ты, всегда смогут вытащить и помочь, если что. Тебя я уже хорошо знаю, знаю, что могу тебе доверять, и когда тебя починят, ты мог бы...       Он смешался, запустил пятерню в растрепанные волосы.       К счастью, Джеффри не стал ждать, пока Марк выдавит из себя окончание фразы, а только чуть виновато качнул головой. Тихо произнес:       - У меня есть хозяин, Марк. Не думаю, что он меня отпустит. И потом, повреждения корпуса слишком обширны... я не уверен, что людям вообще будет резон меня ремонтировать. Проще заказать новую модель...       Фауман раздраженно передернул плечами, и робот замолк.       И взглянул на мятый листок бумаги, вытащенный Марком из его нагрудного кармана и подписанный сэром Отто Вопором.       Заявление от отказе от прав на собственность.       - Считай, что я тебя перекупил, - неловко пробормотал Фауман, снова отворачиваясь к рычагам управления. – И ремонт я, разумеется, тебе обеспечу. Но если ты хочешь вернуться к этому муд... к твоему бывшему владельцу, то это, конечно, твое право.       Аномалия пронзительно-четко за неуловимую долю секунды расставила все приоритеты, и Р. Джеффри даже не стал проводить дополнительные анализы.       Только наклонил голову, обозначая признательность.       - Я буду рад отправиться с тобой, Марк.       Пилот усмехнулся в ответ – с облегчением и искренней радостью, дотянувшись, коротко сжал его неподвижную руку. И, принявшись вполголоса напевать себе под нос какую-то полуцензурную песенку, выставил курс на Землю.