Перебранки на крючке

Комм.: Митя хотел эдакий академический драббл на тему описания красоты человеческого тела. На самом деле, Митя сам однажды решил, что он должен любить людей. Любить их души сложно, их ведь не видно? Как узнать сразу, что внутри? И Митя решил, что сначала он научится любить их тела. Нет, тут нет пошлого подтекста, я имел ввиду, любить с точки зрения эстетики. Так вот, тут эта самая эстетика. Но я немного завернул и накрутил еще и эмоциональную сторону, да и кусочек сюжетной тоже. Но это не страшно, я думаю. song: Айрэ и Саруман – Полет дракона _____________________________________________________________________________ Ты знаешь каждый дюйм его кожи так, как не знаешь даже той улицы, где ты прожил почти всю свою жизнь. Знаешь каждый его волосок, готов даже поклясться, что можешь пересчитать все их, когда они тонким черным шелком струятся сквозь твои пальцы в тот момент, когда ты берешься за гребень. Знаешь каждую черточку небесно-голубой радужки его хрустальных глаз. Ты помнишь форму каждого его позвонка, многократно пересчитывая их то пальцами, то языком, когда он выгибает спину от удовольствия и нежного трепета каждую ночь. Ты помнишь вкус его бледной кожи, пахнущей молоком и кокосовой стружкой. Его совершенно плоский живот и мерно вздымающуюся широкую грудь, где в клетке выступающих ребер таится сердце, такое же холодное, как и он сам. Твои пальцы помнят чувство прикосновения к его до неприличия острым костям таза, когда ты стоишь за его спиной, прижимаясь к нему, обнимая и царапая его своими когтями, не замечая этого. Ты любишь его не только сердцем. Ты любишь его кончиками своих пальцев, всей кожей, ушами, глазами и дыханием. Ты любишь его, как друга и как любовника, как отца и сына, как брата и творца, как мир и как жизнь. Ты начал беспокоиться о себе, потому что не хочешь больше приносить ему боль. Тебе больше никого не хочется любить. Ты любишь его непропорционально длинные узловатые пальцы, любишь каждую морщинку на его ладонях. Его тонкие запястья и уголки его локтей. Ты дышишь им, как воздухом, потому что он и есть твой воздух, твой ветер, твоя душа. Ты любишь шершавость его прохладного языка, когда он касается им твоих черных сухих губ, очерчивая тонкую линию, проникая вглубь, немного прикусывая их, так нежно, что тебя прошибает озноб. Ты даже не думал, что когда-нибудь будешь любить кого-то так, вздрагивая от каждого прикосновения. Это не просто возбуждение плоти и разума, это скорее похоже на приливную волну, которая подхватывает тебя, словно рыбу на песке, и ты знаешь, что она больше никогда тебя не отпустит. Ты родился в этом море, и в нем же тебе суждено будет когда-нибудь скончаться. Вы оба не принадлежите самим себе. Вот уже много лет вас нельзя разделять ни под каким предлогом. Кажется, словно от этого разрушится мир, сломается и раскрошится в пыль одна из мраморных колонн под ним, и он скатится в бездну. И дело не в вас, а в этом самом грешном мире. Да, пожалуй, только в нем. Но ты все равно будешь любить его также, даже если этот мир когда-нибудь и разрушится.