Юта покупает мороженое. И уже на кассе понимает, что снова взял любимый вкус Сычена. Чертыхается, задыхаясь на мгновение, и едва не роняет смартфон на пол. Оплачивает и выскальзывает из магазинчика. На улице ранний вечер, и его огни раньше вызывали улыбку Юты. А сейчас только «скучаюскучаюскучаю». Смахивает уведомление с экрана, там вопрос о свободном времени, это не так важно, ответит позже. Открывает приложение камеры и делает селфи с мороженым. «@yutanprivate: опять взял твое» И остаётся стоять посреди тротуара, пока ждёт, когда три точки внизу диалога сменятся сообщением. «@winwincn: ютаааа, я теперь хочу мороженое». «@winwincn: но не хочу выходить из дома. я точно не успею дописать тезисы, если буду так часто отвлекаться» Неподалеку сигналит машина. Юта не оборачивается, печатая, что Сычену точно нужен отдых сейчас. Он считает и получает больше семи часов с момента, когда младший сел за эти тезисы. «@yutanprivate: уставший ты не напишет быстрее. ты же знаешь. и возьми тот чай, о котором ты говорил». Обёртка от мороженого комкается с противным звуком и выбрасывается в урну у двери магазина. Юта смотрит на мороженое – на улице слишком жарко, и мороженое течет вниз, собираясь липкой лужицей на пальцах, – перехватывает его в другую ладонь и облизывает правую. Все ещё липко. Запихивает половину полумягкой смеси, бывшей ледяным бруском ещё пять минут назад, в рот и вспоминает вечер в Сеуле, где целовал Сычена, рот которого был наполнен вкусом только что съеденной сладости. Прокатывает по языку, находя отличия – это мороженое слаще. Точно, оно же растаяло, и холод больше не блокирует рецепторы, освобождая неприличное количество сахара. Вывеска на доме напротив рекламирует новый блокбастер, Юта не смотрел предыдущие фильмы, а Сычен пересматривал по десятку раз (чаще фоном, когда переписывал конспекты после лекций). И хочется сфотографировать, спросить, сходил ли в кинотеатр, но ладони слишком липкие, а смартфону ещё и месяца нет. Юта доедает мороженое – уже больше почти жидкость, – и пробует вспомнить, закинул ли новую упаковку влажных салфеток в сумку. Скорее всего, нет, протупил утром в ленте инсты вместо сборов на обычной для него скорости. Проверять себя и рыться в сумке он не хочет, да и сумку стирать тоже. До дома тут рукой подать, да и квартира теперь на втором этаже, как-нибудь откроет двери.
На улице свежо и прохладно. Хотя, глядя на виджет погоды, Сычен понимает, что это только так кажется после дня и вечера в комнате. Часто ему хочется забить на заказы и работу, провести день – целый день, а не пару часов перед сном, – за отдыхом и ничегонеделанием, но он себя знает: он будет не отдыхать, а потеряется в мыслях и надумает лишнего. Надумал уже однажды. Сычен вспоминает ту ночь и передергивается.***
В первые несколько месяцев после Сеула было слишком тяжело. И после дня, наполненного семинарами, где, казалось, каждый препод вызвал его отвечать, парень рухнул на кровать в моей комнате. Юта вписался в какой-то модный фестиваль, ночной, и Сычен знает, то не надо сейчас писать ему. Не потому, что Юта не сможет ответить, а совсем наоборот: Юта ответит, отвлечется от работы, а потом будет ждать нового сообщения, постоянно тыкая в экран. А младшему не хочется этого, не хочется вставать между Ютой и его работой. Ставить Юту между собой и работой. И сколько бы тот не пытался объяснить ему, что это не так, что он не выбирает между, Сычен слишком много думает. Ближе к утру Юта пишет краткое «скоро закончу». «ты спишь?», – добавляет через минуту. Сычен набирает: «не, заебался вчера, не могу заснуть». Хочет написать «не отвлекайся, я в порядке», понимая, что его улетевшее сообщение заставит Юту переживать, но не успевает. Смартфон вибрирует, и фотография Юты на весь экран. – Что случилось? – спрашивает Юта определенно-точно уставшим голосом. – Я не хотел тебя отвлекать, – у Сычена точно такой же голос. – Я в курилке, и ты никогда не отвлекаешь меня, – Сычен слышит, как Юта выдыхает воздух – дым, – и представляет это. Запрокинутая назад голова, дым поднимается вверх, пока не растворяется, теряясь в потоке воздуха, гоняемого вентиляцией. – Ладно, хорошо, – смиряется со словами Юты Сычен. – Вчера было три семинара, и если бы я не ненавидел эту экономику до этого, то возненавидел бы... Сычен пересказывает все слова преподов в его сторону, и в них было больше критики – доебки – до незаинтересованности Сычена к предмету, а не его ответам, и это раздражает в разы больше. Сычен буквально лучший в группе, он сдает все работы заранее и получает за них отличные баллы, он всегда абсолютно готов к семинарам, набирая в ответ на лист больше требуемого, пишет статьи в журналы, потому что внезапно универ решил, что это важно, а в их группе только Сычен не может отказать. Но он не горит этим. И этого достаточно, чтобы преподы – как сговорились, – решили высказать ему. Конечно, за семинары он снова получает высшие баллы, но... – Будто остальные, блять, горят, они едва набирают баллов на невылет из универа, – Юта щелкает зажигалкой, прикуривая уже третью сигарету. – Сычен, любовь моя, я понимаю твои чувства, и ты имеешь право на них, но не позволяй словам этих уебков влиять на себя. Ты уже лучший, и тебе не нужно доказывать это им. И вообще, они тебе кланяться должны, ты им рейтинг вытаскиваешь. – Я понимаю, – Сычен царапает одеяло. – Наверно, просто вчерашний день стал той самой последней каплей, как говорят. А ты закурил третью сигарету. Блевать не пойдешь? – Меняешь тему? – усмехается Юта. – Ага. Работает? – Работает, – Сычен знает, что Юта сейчас лыбится так, что щеки сводит. – Не пойду блевать, три сигареты за час на такое не способны. – Час? – удивляется Сычен и отнимает смартфон от уха, чтобы взглянуть на цифры. – А что с фестивалем? Ты из-за меня тут... – Сычен, – мягко произносит Юта, предупреждая самовиноватинг младшего. – У меня перерыв на обед... Завтрак? В общем, на еду. И прежде чем ты снова сейчас что-нибудь скажешь, перерыв длится полтора часа, – а там и до конца фестиваля два с чем-то часа, – так что я успею сейчас поесть, не волнуйся. Вот сейчас докурю и пойду искать что-нибудь в лавках. – Хорошо, – смиряется Сычен и ждёт, не зная, что ещё сказать. Юта молчит с минуту, докуривая. – Тут есть лавка с китайской едой. Что посоветуешь? – Сначала дойди до нее, – смеётся Сычен, отпуская эмоции прошедшего дня и полностью расслабляясь.Юта кажется, что на улице больше людей, чем их было час назад. Может, уже появились те, кому проще встать ранним утром, чем бодрствовать ночь? Точно, это бы объяснило все. Небо уже светлеет, и красная полоса на горизонте, с той стороны улицы, где этот горизонт не прячется за зданиями. У лавки неожиданно пустынно. Люди проходят мимо, толкутся около автомата с игрушками, какой-то иностранец ругается на автомат с банками чая, а у лавки с китайской – японской китайской, как бы исправил Сычен, – едой неожиданно пустынно. Что ж, Юте это на руку. И на пустой желудок. Он смотрит на вывеску с меню. – Ну, что? Читает Сычену список, комментирует некоторые позиции («это точно не сожжет человеческое тело?»). – Бери суратан и эбимайо, – Дун делает выбор сразу же, как только Юта замолкает. – И чай. Тот, который с медом. – Если я умру от остроты, завещаю тебе студию, – смеётся Юта, пока делает заказ. – Будешь тут с Джонни тусоваться, оплакивать меня. – Дурак, а. Сычен зевает широко, а потом ругается, когда слышит яркий смех Юты. Он держался бодрым на злости, но сейчас он готов заснуть. – Но я не хочу прощаться, – шепчет он позже. – Я так скучаю по тебе, кто бы знал. – Я знаю, – Юта вмиг становится серьезным, словно не смеялся только что над зевающим и уже путающимся в звуках Сыченом. – Я знаю, потому что скучаю точно так же. Они молчат. И это настолько комфортное молчание, что Юта едва ли не срывается на парня, который подходит к нему, напоминая, что перерыв закончился. – Пора идти, – и кажется, он готов расплакаться от осознания, что этот момент между ним и Сыченом прервался. – Я люблю тебя. – Я тебя люблю, Юта. Я уже засыпаю, так что не дождусь тебя. Напиши мне, когда проснешься, хорошо? – Мхм, – соглашается и поднимается на ноги. И отодвигает смартфон, когда раздаются гудки. Они не любят прощания и больше не прощаются. Им хватило того самого, Сеульского, прощания на всю жизнь.
Трель будильника доносится издалека, и Сычен хмурится. Ладонь Юты поверх оставленной им же татуировки перестает быть горячей, и младший от души – надеется, не вслух, – матерится, понимая, что это сон. Полдень жарит солнцем в приоткрытой окно. Сычен не то, чтобы выспался, но близко к этому, и послевкусие сна печалью и радостью закрывает его. На субботний день планов никаких. Разве что разобрать бумаги на столе и под, написать Юте, дочитать последнюю главу «Токийского зодиака» и проверить список заказов на тезисы – с незаконченным текстом там ещё три с дедлайном в неделю. Но сначала душ. И завтракобед. Сычен не уверен, что есть в холодильнике – родители на выходные уехали к бабушке, – поэтому листает меню доставки, думая, насколько он странный, если хочет хотпот в летний полдень. Чешет подбородок, тыкает в хотпот и упаковку мороженого и оформляет заказ. Поднявшийся ветер сметает бумаги, и парень закатывает глаза – сам на себя, знал же, что так будет. Но сначала душ. Окно закрывает по пути к шкафу, вытаскивает полотенце и нажимает кнопку вентилятора. Надо позже достать бутылки из морозилки, вентилятор не справляется самостоятельно. Сычен в очередной раз задумывается о покупке кондиционера – накопленных денег хватит, да вот только родители вряд ли обрадуются счету за электричество, и ещё несколько лет подождать-переждать Сычен способен. Он тянет с сушилки второе полотенце, темно-зеленое с цветочным узором, и кидает его на пол перед душем, а первое складывает на тумбочку около раковины, сдвигая баночки, которые давно ждут разбора, там точно что-то умерло от старости после весенней проверки. Сычен думает, что сейчас уверен только в шампуне и геле для душа, они всегда заканчиваются до истечения срока годности. Пена с запахом клубники окутывает парня, стекая с волос под струями, собираясь у слива. Сычен запрокидывает голову, подставляя лицо и фыркает от затекшей в нос воды, закручивает вентили и тянется к гелю. У Юты такой же, он сам купил два – с запахом мороженого, – и один отправил в посылке, в которую закинул огромное количество разных снеков. Мороженое мешается с клубникой, и тут бы не забрести в душ, перепутав с кондитерской. Сычен смеётся в голос от этой мысли, но тотчас же решает найти рецепт какого-нибудь десерта и сравнить, что же ярче пахнет: его душ или выпечка. Поворачивает белые вентили почти до упора, взрагивает от полившейся холодной, постепенно сменяющейся на теплую, и смывает пену, а потом ещё раз ополаскивает волосы, зачесывая их назад. Смартфон пищит уведомлением через мгновение после того, как Сычен возвращается в комнату. Его ладони все ещё влажные, и парню не сразу удается разблокировать устройство – доставщик доберется через пять минут. В шкафу вся одежда в аккуратном порядке, поэтому найти нужные футболку и шорты ничего не стоит. С волос ещё капает, и Сычен передергивает плечами, ощущая как ткань на них намокает, выдавая темные пятна. У ворот пакет с едой, и байк сворачивает через три дома, где светофор горит красным. Сычен машет рукой соседке, когда та его окликает; занимался китайским с ее сыном в последних классах школы, почти бесплатно, посчитав это хорошим дополнением к подготовке к гаокао, а соседка всегда делилась фруктами, которые выращивала около дома в деревне, – в город ее держала только необходимость дать лучшее образование сыну. – Получит диплом, и я сразу обратно в деревню, – как-то вечером, встретив Сычена, возвращающегося после подработки в цветочном, сказала она. – О, я следующий месяц там буду, присмотри за моими цветами, на А-Линя надежды нет, забудет поливать, – смотрит внимательно, дожидаясь кивка. – И, знаешь, что, я тебе адрес напишу, приедешь в гости, отдохнёшь, наберёшься сил, а то вон какой тощий стал. Сычен заверил ее, что с радостью навестит ее, вспоминая их разговоры за вечерним чаем после занятий. – Цяньбэй, вы говорили о библиотеке в вашей деревне, она всё ещё работает? – он надеется, что там есть старые и довольно редкие книги, которые нужны ему для исследования в выпускную работу. И пусть вчерашние второкурсники ещё даже не думали о том, что им предстоит писать выпускную работу, Сычен уже выбрал тему и накидал предварительный план. Он осознает, что дальше будет сложнее, и хочет написать основной объем заранее. – Конечно, – улыбается соседка. – Там хоть и старики одни остались, но библиотека хороша, сам увидишь. Зайди завтра за адресом, у меня поезд в шесть вечера. И библиотека оказалась не просто хороша, а поразила Сычена. В ту поездку – два дня среди лета, – он собрал весь нужный материал для работы и теперь, в свободные вечера, сводил в общий текст. Поэтому позже, когда соседка вернулась в город, принес ей цветок в горшке, горячо поблагодарив за гостеприимность. Оказавшись в доме, он первым делом идёт на кухню, достает из морозилки двухлитровую бутылку со льдом и ставит на ее место упаковку мороженого. Поднимается к себе, устраивая бутылку перед вентилятором, ставит контейнер с хотпотом на стол и осматривается в поисках бутылки с питьевой водой. Но в комнате только пустая, кинутая мимо мусорки. Сычен вздыхает и хватает смартфон, решая, что, пока спускается за водой вниз, полистает ленту – засматривается на украшения ручной работы в поисках подарка на день рождения матери. В ленте новая фотография – завтрак на двоих, чашки с сердечками, ладонь фотографирующего Сычену не знакома, а вот вторая, напротив, – знакома слишком хорошо. И не нужно смотреть отметку на фото. Сычену бы открыть аккаунт, чтобы понять, но он падает – не буквально, но близко к этому, – в мысли, бьющиеся в тревоге. Юта устал. От расстояния ли, от отношений ли, от Сычена ли, но устал. И Юта нашел кого-то рядом. – Ты же понимал, что так будет, – шепчет тревога. – Ты же не думал, что такой красивый Юта будет ждать тебя? Сычен знает, что Юта не такой, что Юта сказал бы до, а не скрыл, но перед глазами воспоминание: его сменщик в продуктовом, обнимающий девушку рядом со стеллажом, отходит от нее, чтобы поговорить по телефону со своей девушкой, уехавшей на два месяца в столицу из-за работы. – Конечно, я тебя жду и скучаю, – произносит он, оборачиваясь к Сычену и жестом показывает на пачку чипсов за его спиной, беззвучно просит отбить. – Ага, вечером созвонимся, люблю тебя. Сбрасывает вызов и открывает приложение для оплаты. – Она сама уехала, – пожимает плечами. – Она же не думает, что я буду воздерживаться столько времени. Понимаешь меня? Сычен не понимает, но ничего не отвечает, отрывая чек и бросая его в коробку. Он выключает смартфон, чтобы прореветь остаток субботы, баюкая себя в пустоте. Сычен слишком много думает. И надумывает, отдавая победу тревожности.Он приподнимается, разминая мышцы, тянется вверх ланонями, вниз ступнями и ощущает, как сонливость – уже легкая, – покидает его тело. За окном ранние сумерки, суббота через несколько часов превратится в воскресенье, и Юта не хочет думать о планировании и подобном. Он выделил два дня – почти два, – на абсолютный отдых после фестиваля. Никаких проверок сообщений в рабочем аккаунте, никаких поисков свободного времени для подбора записи клиентки или клиента, никаких листаний фотографий и выбора подписи для поста. Ничего. Сначала он поднимается на ноги и смотрит на одеяло. После дневного сна постель больше не кажется уютной – и чистой. Юта тянет одеяло и простынь, несёт их в ванную и закидывает в стиральную машинку. Но не включает, не хочет тратить остаток вечера на развешивание, оставляет это на воскресное утро. Быстро моется, размышляя, что приготовить на ужин. И волосы бы покрасить, – добавляет к списку дел, глядя в зеркало на отросшие корни. Вваливается в спальню, когда ногу сводит судорогой, пережидает, закусила губу и идёт к шкафу, хватает падающую с полки толстовку, снимает с вешалки штаны и быстро одевается. Накидывает на влажные волосы капюшон, сует ноги в кеды и понимает, что смартфон в спальне, а не в кармане. Чертыхается, но мелочи на полке с ключами не хватит, поэтому надеется, что чувство вины за то, что он идёт по квартире в обуви, не может его после. В круглосуточном, который через два дома от его, почти знакомый парень – Юта видит его каждый раз, но всё ещё не взглянул на бейджик, чтобы у продавца было имя, а не «тот парень», – пробивает онигири и баночный кофе, привычно не спрашивает про пакет и не говорит об акциях. Но говорит о другом: – Видел вас на фестивале, крутые работы, – Юта едва наклоняет голову, благодаря. – Но визитку не успел взять, куда можно написать? Юта прислоняет смартфон к терминалу, оплачивая, сворачивает приложение и открывает инсту, переключаясь на рабочий аккаунт, показывает код, ожидает, когда парень его отсканирует. – А это дорого? – Зависит от эскиза и размера, – может, написать это в био, чтобы не отвечать каждый раз. – Напишите мне, я проконсультирую. Но отвечу уже в понедельник, у меня выходной. Смазано отвечает взаимным «хорошего вечера», когда в магазин заходят другие люди, и выходит на улицу. Отстраненно смотрит на счётчик непрочитанных и меняет аккаунт. «@yutanprivate: купил ужин» Когда и спустя час сообщение оказывается непрочитанным, Юта начинает волноваться – пока не ярко, едва заметно, но волноваться. У Сычена могут быть дела, – напоминает себе. – Он не обязан читать сообщения сразу же, отвечать сразу же. Хотя именно так и было. Не про «обязан», а про «сразу же». Они оба постоянно отвлекались от всего, что важно и нет, когда слышали уведомление. И Юта иногда думает, что он везунчик, ведь ни разу не ошибся в работе при этом, но дёргался на любое уведомление, пусть и понимал, что это не Сычен. В рабочие часы Юта пишет первым, чтобы младший не переживал из-за возможной ошибки, если Юта не сдержится и схватит смартфон раньше, чем отложит машинку. И старший принимает это решение – общее, скорее, – и пишет первым, когда устраивается на перерыв, пишет последним, когда предупреждает, что перерыв закончился. А потом до и после работы нагоняет, строчит тысячи сообщений, получая столько же в ответ. И специально изменяет график работы, чтобы обед был в то же время, что и длинный перерыв между занятиями Сычена. Это время они тратят на разговоры и сыченовское «Сначала прожуй, потом говори». Листает ленту и лайкает фотографию, опубликованную Джонни. Тот снова в Японии, и на этот раз с Тэном, у второго здесь что-то типа обмена опытом, тусуется в танцевальной студии в центре города, а Джонни бросает все – даже работу, но она надоела ему до, так что это не ощущается тем, от чего он отказывается ради поездки, он отказался от нее раньше, просматривая вакансии в Тае, чтоб ближе, – и прилетает к нему. – Ладно, и к тебе, Юта, – он закатывает глаза, когда тот смеется над тем, насколько американец одержим своим парнем. «@yutanprivate: опять поменял имя, как это вообще выговорить?» «@jlt2mnb: подумай» «@jlt2mnb: иногда ты умный» Юта зависает на несколько минут, глядя на буквы и цифру, а потом хлопает себя по лицу, понимая, что там написано. «@yutanprivate: фу ты такой милый аж тошно» «@jlt2mnb: ой как будто если бы ты мог ты бы не сменил свой ник на похожий ага» И, в общем-то, Джонни прав. Но Юта не может сменить, а заводить ещё один аккаунт ради любовного ника он не готов, он в уведомлениях и сообщениях этих двух теряется. Поэтому он не думает, что бы сам написал. И возвращается мыслями к тому, что Сычен не онлайн. У него точно выходной, его родители не дома – семейный вечер отметается из списка «почему не онлайн», – и он бы написал, если бы собирался куда-то пойти, что будет недоступен. Юта проверяет все мессенджеры, даже если там нет их диалога, но Сычен везде отсутствует. Набирает номер и ожидает гудков, а не «Абонент...». Может, смартфон разрядился, а Сычен гуляет? Точно, наверняка так и есть. О любой другой причине пытается не думать, потому что: «а что, если» и продолжение заставляют его паниковать. Он ничего не сможет сделать, да и узнает только тогда, когда – или если – ему напишет-позвонит-хоть что-нибудь сам Сычен. Если бы не родители Сычена, то Юта уже давно получил бы номер соседки или хозяина лавки, где младший подрабатывает, да хоть любого одногоуппника – но с ними и сам Сычен не общается, они б ничего не знали, чтобы сказать-ответить Юте. Но родители Сычена – и этим все сказано. Юте некому звонить, а смартфон Сычена выключен. «@yutanprivate: что-то случилось?» «@yutanprivate: ты где? ты в порядке?» «@yutanprivate: напиши что-нибудь, когда увидишь сообщение» «@yutanprivate: я паникую, но не волнуйся» Набранное «я так люблю тебя и меня только что вырвало из-за паники» он не успевает отправить, когда видит зелёную точку. «@winwincn: я ожидал, я думал, ты скажешь» «@winwincn: а ты не сказал» «@winwincn: я разочарован» «@winwincn: в себе больше чем в тебе» Юта не понимает. Пытается, но не понимает. Набирает номер и, кажется, молится, чтобы Сычен ответил. – Почему ты не сказал? И слезы в голосе, и пустота ломают Юту. Его бы вырвало, если бы не вырвало ранее. Он ощущает комок в горле и сглатывает прежде, чем даёт себе сорваться – во что? – О чем ты? – ему важно и нужно узнать ответ. – Что я не сказал, любовь моя? – и последнее становится триггером. – Что ты устал, – Сычен не дышит. – От меня. Или отношений. Или всего разом. – Стоп, – Юта хмурится, и паника захлёстывает новой волной. Он сжимает смартфон, удерживая в дрожащей ладони, молчит мгновение, думая, как спросить, чтобы не задеть, не обидеть, не заставить Сычена чувствовать негативные эмоции, но говорит все, что в мыслях бьется: – Что за чушь? С чего ты взял, что я устал от наших отношений? Что я сделал такого, чтобы ты мог так подумать? Я не понимаю, но я исправлюсь, и буду просить прощения за свою ошибку, но скажи мне... Сычен прерывает тараторящего парня: – Если тебе нужен кто-то рядом, то хотя бы скрывай его от меня, если у тебя не хватило смелости признаться мне. Я не хочу видеть твою измену в ленте инстаграма, когда ты даже не попытался сказать мне... – Стоп! – вскрикивает Юта и слышит-ощущает, как Сычен вздрагивает от этого. – Прости, я не хочет кричать, прости. Но... какая измена? Я бы никогда... Слышит уведомление о входящем сообщении. Лоб тянет в напряжении, и Юта давит пальцем между бровей, не зная, это Сычен что-то прислал, и нужно проверить, или рекламная рассылка, которую просто не глядя закинуть в спам. Сычен отвечает на неозвученный вопрос: – Посмотри. Юта смотрит на фотографию, которую лайкнул ранее, и ещё больше не понимает. – Сычен, зачем мне фотография Джонни? Тишина. – Джонни? – неуверенно произносит Сычен, не решаясь поверить, проверить. – Это его аккаунт? – Да, сменил ник. Он прилетел позавчера, – Юта загибает пальцы. – Уже позапозавчера, и Тэн тоже тут, я говорил тебе. – Это Джонни, – Сычен задыхается от осознания. – О, блять, прости, я такой... – Ты такой любимый, Сычен, – мягко говорит Юта, надеясь, что это поможет младшему успокоиться. Попытка успокоить не словами, привычными и правдивыми, а мягкостью голоса, заверением, что Юта не злится. – Ты же объяснишь, как фотография связана с тем, что ты сказал об измене? – Прости, – шепчет Сычен, понимая, что именно он надумал, что это заставит Юту подумать о них. – Блять, я просто... – Слишком много думал, да? – понимающе заканчивает фразу старший. – И я, наверно, знаю, о чем ты думаешь сейчас. Я не буду злиться на тебя. Что еще? Огорчусь? Обижусь? Разочаруюсь? Это в твоей голове? На все это – нет, я этого не сделаю. Просто расскажи мне. В разговоре теряется следующий час, заполненный словами Сычена и его слезами, после – слезами Юты, заверяющего бесконечно, что не злится, что эта ситуация не меняет его отношения к младшему – разве что чувство любви кажется ошеломляющим после пережитой паники, а потом осознания, что ничего непоправимого не произошло, – он говорит об этом, икая в попытке перестать реветь, от облегчения или любви. Юта говорит, что это все не от недоверия, просто Сычен вымотался, поддался неверным мыслям раньше, поддался воспоминанию о других людях, чем хоть немного подумал о том, что они сами – другие. – Я бы хотел сказать, что похожих ситуаций не будет, – бормочет Сычен, его клонит в сон после пережитого эмоционального срыва и слез. – Но нам обоим тяжело даётся расстояние между нами, – выдыхает Юта, водя пальцами по столешнице. – А ещё ты слишком много думаешь. – Когда-нибудь в будущем мы будем шутить об этом вечере, – Сычен улыбается, представляя, какие шутки мог бы придумать – или уже придумал – Юта. – Но не сейчас. Они молчат долгие минуты, пока Сычен не зевает широко, потом – после неподдающегося определению шума – ругается и смеётся, говоря, что уронил себя в кровать, но попал на пол. – Пора спать, любовь моя, – у Юты в голосе вагоны восхищения и умиления, и он не пытается скрыть этого. – Знаешь, – добавляет он, становясь серьезным в мгновение, –Ты продолжишь надумывать, я не виню тебя в этом, не подумай, только пообещай, что в такие моменты ты будешь писать мне о том, что ты надумал, чтобы у меня была возможность развеять, уничтожить плохие мысли. Или, если не сможешь написать, то хотя бы не выключай телефон. – Обещаю, любовь моя, – Сычен все понимает и ещё раз попросит прощения на следующий день, для себя и Юты, чтобы завершить эту ситуацию не на грани сна, а потом оставить ее в прошлом. – Поужинай и ложись спать, Юта. Я уже засыпаю. И бесконечно скучаю по тебе. – Засыпай, – и если бы можно было обнимать сквозь километры. – Я люблю тебя, Дун Сычен. – А я люблю тебя, Накамото Юта.
***
Через два дня Юта пишет в середине дня, зная, что младший снова сидит за написанием чего-то там, экономика Италии, кажется, или уже взялся за следующую работу, тезисы по планированию рекламы образовательных курсов – у Накамото периодически мозг искрит от обилия и разности тем тезисов-статей-докладов, на которые берет заказы Сычен, но ещё больше искрит от того, что его парень – умный настолько – и заебанный, к сожалению, – что разбирается во всем этом, а не бездумно копирует-вставляет из разных источников. «@yutanprivate: ты убрал бумаги от себя? покажи» «@winwincn: стол или себя?» «@yutanprivate: сначала стол, а потом себя» «@yutanprivate: покажи мне себя полностью» Сычен ржёт громко над последним сообщением, и фотография стола – он честно убрал все листы, чтобы отдохнуть от тезисов, как сказал Юта, – выходит смазанной. «@yutanprivate: эта фраза в голове звучала лучше, но раз ты ржёшь там, я проебался с флиртом» «@winwincn: думаю у нас обоих проблемы с флиртом, да, я говорю о том, как я накатал тебе комментарии в первую ночь» «@yutanprivate: какие проблемы если это сработало» «@yutanprivate: если бы не комменты я бы не увидел тебя» «@yutanprivate: и это привело нас в этот момент» «@yutanprivate: так что с твоим флиртом точно никаких проблем, научи меня» «@winwincn: это не работает на заказ» «@winwincn: но я напишу тебе сразу, когда в моей голове появится фраза для флирта» «@yutanprivate: вот даже это выглядит как флирт но окей буду ждать» «@winwincn: ой иди и рисуй краской под кожей клиента» «@winwincn: лучше бы ты рисовал губами на моей коже» «@yutanprivate: сычен блять у меня сейчас встанет а мне работать ещё четыре часа с отсутствием перерыва» Сычен кидает первый попавшийся смеющийся стикер и блокирует экран. У него четыре свободных часа, и нужно придумать занятие, чтобы точно отдохнуть, а не измаяться бездельем и тревогой и сесть за работу. Юта расстроится. Вспоминает о книге, о которой услышал в одном видео, не от Юты, и ищет ее – в переводе на английский находит, загружает файл и открывает его. Отвлекается через три часа сорок шесть минут, вытягивает руки вверх и назад, за голову, ставит отметку-закладку в файле, поднимается на ноги, растирая бедро по которому теперь мурашки. По пути на кухню сворачивает в туалет, потом моет руки ландовым мылом и думает, что надо купить новый крем – в цветочном вчера пересаживали растения, и кожу на ладонях неприятно сушит, а дома осознал, что баночка с кремом уже пуста. В кухне доливает воды в чайник, ставит на подставку и щелкает кнопкой. Родители вернутся через два с половиной часа, и у Сычена есть время для свободы от лжи и избегания многих тем. Перебирает упаковки чая на полке, останавливая свой выбор на зелёном с женьшенем и сливой, кидает пакетик в кружку и заливает. Достает из холодильника клубничное пирожное, чешет подбородок и тянется к ещё одной упаковке – сэндвич-бисквит с сырно-сливочным кремом и солью, – он обедал ещё днём, а в чтении затерялся и даже не вспомнил о перекусе. Мог, конечно, разогреть остатки обеда, так и сделал бы, если б не смартфон, оставшийся в комнате, когда на часах на три минуты после окончания рабочего времени Юты.«@yutanprivate: я закончил(ся)» «@winwincn: хоть не кончил без меня, то хорошо» «@winwincn: достал себе подобие ужина. ты домой?» «@yutanprivate: ты не видишь, но я закатил глаза. домой, по пути схвачу что-нибудь пожрать, тут лавок как грязи» Юта поворачивает на соседнюю улицу, подходя к ближайшей лавке, смотрит на меню и хмурится. Хочется чего-то определенного, но чего именно – непонятно. Считалочкой выбирает из всех позиций – палец останавливается на кацу карри дон, – просит побольше ракке. «@winwincn: еще пожалуйся, когда они спасают тебя от ежедневной готовки» «@yutanprivate: а я не жалуюсь, я оперирую фактами» «@winwincn: теперь я закатываю глаза. а мой желудок закатывает истерику, я читал книгу» «@yutanprivate: что за книга?» «@yutanprivate: тут есть странные сэндвичи с водорослями внутри, которые склизкие как не знаю что» «@winwincn: バトル・ロワイアル» «@winwincn: нашел ее на английском» «@yutanprivate: о так вы японец» «@yutanprivate: или англичанин» «@yutanprivate: фильм смотрел?» Юта отвлекается от экрана, забирая пакет с контейнерами, и поворачивается к дороге. Точно, по пути есть кондитерская, а в ней точно есть пирог с зелёным чаем. «@winwincn: китаец» «@winwincn: не, может, вместе посмотрим?» «@yutanprivate: когда-нибудь я пойму по какому принципу ты выбираешь в каких предложениях ставить запятые а в каких нет» «@winwincn: но не сегодня сам так же делаешь» Вздыхает и оглядывается. Подходит к скамейке, ставит на нее пакет и печатает ответ двумя руками. «@yutanprivate: я, конечно, могу писать вот так, без проблем. и ошибок, наверно. но я заебался уже сейчас, пока набирал это все» «@winwincn: мы фильм посмотрим?» «@yutanprivate: ага конечно два раза» «@yutanprivate: это не сарказм если что, я серьезно про два раза» «@winwincn: ок напомню об этом когда дочитаю» «@winwincn: сдохнут все?» Над дверью колокольчик едва слышно звенит, когда Юта придерживает дверь для выходящей из кондитерской пожилой пары. Смотрит, как между их ног проскальзывает кошка, и заходит вслед за ней. Здоровается с девушкой за прилавком, просит кусок пирога с собой – чаще, конечно, остаётся тут, заказывая кофе в огромной чашке, но сегодня в планах сначала карри, потом пирог. «@yutanprivate: не думай что я наспойлерю тебе» «@jlt2mnb: го к нам» «@yutanprivate: как мило» «@yutanprivate: если доживу до отпуска» Конечно, до отпуска дожить проще, чем накопить на поездку. На двоих. Всё-таки Сычен не потянет расходы, но без него Юта не хочет. Третьим к джонтэнам? Не, спасибо, их лучше держать на расстоянии. У них два состояния – приторно-сладкие и агрессивно-саркастические – которое хуже, Юта не знает. Ставит сотку на оба. «@jlt2mnb:понял принял» «@jlt2mnb:и чтоб с сыченом своим, будем вам лавстаграм оформлять» «@yutanprivate: завались» «@jlt2mnb:я тебя тоже» «@jlt2mnb:подумал про кафе? соглашайся, там чувак нормальный. намек на то, чем можно оплатить билеты» Владелец готовящегося к открытию кафе написал в инсте, что Джонни посоветовал к обратиться к Юте, добавив в сообщение цифры, да такие, что Юта переспросил, нет ли там лишних. И Юта понимает ещё кое-что прямо сейчас. Дедлайн там ужасающий, но под давлением – только если это интересный заказ, – и с последующей возможностью оплатить этими путешествие в Тай с Сыченом Юта способен отрисовать эскизы за неделю с минимумом сна и перенести все задуманное на стены за ещё одну неделю. С учётом поправок и ожидания высыхания краски трёх с половиной недель на этот заказ ему более чем достаточно. До сообщения Джонни он и не думал, что этот заказ может быть способом встретиться с Сыченом, а сейчас думает, что Джонни продумал и это. Ещё бы прямо сказал, а не намеками и приглашением в гости. Переходит на рабочий аккаунт, выискивая нужный диалог. «@yunakamototattoo: я согласен. могу завтра приехать, обсудим, если вам удобно» Возвращается к личному, не дожидаясь ответа. «@yutanprivate: у тебя когда будет свободная неделя-две? после октября» Юте проще, он не зависит от других людей, выбивающих отпуск в удобное для себя время, он в любой момент может решить, когда ему закрыться на пару недель. Разве что только нужно решить заранее, чтобы не записывать на нужные дни людей. У него впереди несколько фестивалей, которые не пропустить – три в сентябре и четыре в октябре, он уже отметил по три дня на каждый, чтобы не просто приехать и уехать, но и посмотреть города, – пара огромных заказов на забивание всего тела, и это тоже минусует возможность уехать из города, и Тэен, запланировавший появиться в Японии в конце октября. У Сычена учеба и множество подработок, которые вот так просто не отменить, не свалить. И Юта, готовый ждать сколько угодно долго, если впереди будет встреча – а она будет обязательно, но когда и где – они не знают пока что. Впрочем, с где уже есть определенность. Если Сычен сможет и согласится.
Сычен смотрит на сообщение и не понимает, о чем речь. Но листает календарь, где отметил три недели в ноябре самостоятельной учебы – по мнению преподавателей они должны потратить эту свободу от посещения занятий на написание исследовательской работы, но это же Сычен, он уже написал эту работу, даже показал своему руководителю, и тот сказал, почти не удивившись тому, что работа готова за пять месяцев до начала срока написания и за полгода до срока сдачи, что примет ее. «@winwincn: с пятого ноября свободен. что ты задумал?» «@yutanprivate: мы летим в тай, пятого ноября» «@yutanprivate: ты же сможешь?» «@yutanprivate: с родителями разберёшься?» «@yutanprivate: ты же хочешь, да, полететь со мной и провести две недели в тае?» «@yutanprivate: правда там джонтэны» «@yutanprivate: но ты я и две недели вместе, подумай» Сычен щипает руку, чтобы убедиться в своем бодрствовании. Проснуться после такого предложение было бы ужасным событием. Вот только «@winwincn: погоди, а как? на что? это дорого» «@yutanprivate: джонни хитрый, он сначала подогнал мне очень хорошо оплачиваемый заказ, а потом предложил приехать с тобой в тай, к ним с тэном» Сычен набирает номер и ждёт всего один гудок, Юта сразу же отвечает. – Скажи «да», Сычен, – нервничает так, что пугается, когда девушка окликает его, говоря забрать пирог. А вдруг у Сычена другие планы на длинные выходные – знает, что никаких планов нет, но тревога – она такая. – Мхм, – Сычен улыбается ярко, Юта слышит это. – Но мне некомфортно от мысли о том, что ты потратишь на это кучу денег. – Эй, ты же знаешь, что я готов потратить все, если это поможет тебе оказаться в моих руках. – Юта выходит на улицу и останавливается посреди тротуара, запрокидывая голову и смотря в небо – туда, где оно должно быть, но из-за обилия фонарей и подсветки баннеров там, выше, только темнота. – И я могу потратить свои деньги и время в любой момент, потому что ты важнее. О, и не думай, что я пытаюсь виноватить тебя в том, что ты пока что не можешь сорваться с места так же, мы уже обсуждали это. Я могу и хочу тратить все, что у меня есть, на тебя, и ради тебя. – Юта, я сейчас заплачу, и ты будешь виноват, – шутит – нет – Сычен. – Это «да», да? Твое «мхм» было «да»? – Конечно, да, всегда да, – и Сычен смеётся, слыша, как Юта взвизгивает – и выкидывает кулак вверх, вот точно, – счастливо и облегчённо от согласия младшего. – Людей напугаешь, – журит его. – Ну, их вина, что они в этом нашем моменте.В моменте счастливого ожидания счастливой встречи и счастливых двух недель в руках друг друга.