О чем вы думаете, когда смотрите на звезды? И что вы видите, смотря на них? Тьму, которая поглощает всё? Или же свет звезд, который пытается прорваться сквозь тьму? Кем бы вы были? Искушающей своей властью тьмой или бросающим вызов ярким светом?
Октябрь. Третий курс юридической академии. Некоторые бегут на лекции, другие медленным шагом идут в направлении входа. Только один человек стоит с левой стороны института и курит, делая одну затяжку за другой. Светлый шатен, растрепанные волосы, серая шапка, надетая не до конца, узкие черные джинсы, черный свитшот с белой надписью на груди Monday, закатанные рукава, которые показывают татуировки на руках и черные кеды. Коротко говоря — отменно. И, ох, какие у него глаза: глаза, пугающие своей глубиной, холодным голубым цветом, а взгляд проникает прямо в душу, считывая всю информацию о человеке (да, он будет отличным следователем). Но мало кто видит в его глазах одиночество и опыт, приобретенный за все те века, которые он прожил. Честно говоря, никто не знает, сколько он прожил, Луи уже сам давно сбился со счета. Всё что он помнит о своем возрасте так это то, что ему вечно 20 лет. Луи делает последнюю затяжку и направляется в сторону входа. По пути пафосно кидает окурок точно в урну. Самовлюбленная ухмылка озаряет его лицо, когда он замечает восхищение в глазах девушки. — Проходишь? — он открывает дверь перед её носом и галантно пропускает вперед. Девушка, оторопев, кивает и входит в здание. Луи нравится то, как он влияет на людей. Можно сказать, что в институте он самый популярный и востребованный студент. Он поднимается по широкой лестнице, ведущей прямо к лекционному залу, и со всех сторон его обволакивают взгляды девушек и даже парней всех курсов, а он будто не видит их пожирающие взгляды и спокойно проходит мимо, оставляя приятный шлейф одеколона, сигарет и мяты. Луи разочарован. Точнее он был разочарован, когда покинул Рай и решил увидеть всё своими глазами. Общество падко, люди даже в таком культурном заведении думают под кого лечь или кого отыметь сегодня ночью. Да, он пытается до сих пор изменить общество, но как можно его изменить, если сами люди не хотят этого? Многих он сумел вытащить со дна притягательного разврата, но этого мало. Подавляющее количество, будто сам Дьявол держит в узде и ведет в искушение. Это логично, ведь это Дьявол. Тьмы всегда будет больше чем света. Как только Томлинсон входит в лекционный зал, он садится прямо напротив стола преподавателя. И все знают, что это его законное место в любой аудитории. К счастью для него, никто и не претендует сидеть лицом к лицу с профессором. Просто кто будет вести беседу прямо на лекции? Никто, кроме Луи. Он учит профессоров, а они пытаются учить его. Это может показаться странным, но преподавателям нравится то, как Луи себя ведет. Они понимают, что это единственный способный студент, который вникает во все темы лекций. Лекции идут одна за другой, а Томлинсон просто передвигается из одной аудитории в другую до начала перерыва на обед. Он проходит мимо полных столиков и доходит до самого конца, где может сесть за свой стол; его там не потревожат. Ну, кроме друзей, которых он завёл за свой недолгий срок пребывания на Земле. — О, Томлинсон собственной персоной! И почему же Вас сюда занесло? Тем более в понедельник, не хорошо это, не хорошо… — О, Хоран, такая реакция, будто ты меня редко видишь, ах подожди, ведь так и есть — ты ходишь максимум два раза в неделю. Оба перекидываются высокомерными взглядами, но после ухмылки Луи, Найл сдаётся. — Я к нему со всей душой, а он — засранец, — парирует Найл. — Ох, поверь, твоя душа далеко не со мной, — ухмыляется Луи. — Ой, давай сегодня без твоих выебонов, ладно? — Невозможно. — Хей, Найл, я смотрю сегодня ты бодрый, так может сходишь и принесешь мне обед? — сказал Лиам, садясь к ним за стол. — Я тебе не раб, Лиам. Будь добр позаботиться о себе самому. Тебе-то не впервой! — Да ладно тебе, можешь купить себе на сдачу конфетку. — Лиам протягивает ему деньги с умоляющими глазами. — Ладно, онанист херов. — Бубнит себе под нос Найл, но все же встает, берет деньги и уходит к буфету. — Это ты его научил своей «отзывчивости»? — обращается Пейн к Луи. Томлинсон поднимает руки в жесте а-ля «я тут не причём» и спокойно продолжает есть свой обед.***
После окончания лекции по психологии Луи старается лишний раз не пересекаться с людьми и быстрее идёт домой, чтобы продолжить свою работу в качестве «бога». Но он знал, что ему не дадут поработать, ибо Найл… Луи чувствует спиной как Найл, заметив его, прощается с какой-то симпатичной девушкой и подбегает к нему. — Эй, приятель, давай сходим с Лиамом посидим в баре. Так скажем, обмоем неделю. — Говорит воодушевлённо Найл, но замечая, что его друг не очень рад его словам, продолжает, — Чувак, твои отмазки я не хочу даже слышать! — Найл, мне посрать на твой бар, я не в настроении сидеть, пить пиво и слушать твои баллады о любви. А Лиам когда напьется начинает читать рэп! А я когда пьян… — Томмо, новый бар, это раз. Там есть кальян, это два… — Алкоголь и кальян лучше не мешать. — Сука, так не пей! И да, мы должны там быть! Мой знакомый сказал, что в нём тусят только студенты. Снимешь себе кого-то наконец. — Я не снимаю людей. Это низко. — Тогда позволь им снять тебя. Это льстит. — Иду только ради рэпа Лиама, учти!***
— Господин… у меня есть весьма интересная для Вас информация. — Со спокойностью в голосе сказал парень, одетый во всё черное: джинсы, рубашка, пиджак, лаковые туфли. Напротив него стояло черное кожаное кресло, в котором сидел Его Искусительство, скрытый за массивной спинкой. По-видимому, он смотрел на пламя камина и пил кроваво-красное вино, так как его тонкая кисть, обрамлённая разными кольцами, периодически появлялась в поле зрения подданного, размеренно подхватывала бокал и исчезала. Затем появлялась снова и ставила бокал на стол. — Говори. — Голос с так полюбившейся подданному хрипцой пронёсся эхом по всему темному помещению, которое освещал мягкий свет камина. Подчиненный выдерживает паузу, так как знает реакцию его вспыльчивого повелителя. — Он… Его Превосходительство на Земле. Сказать, что подданный удивился реакции дьявола — ничего не сказать. Он спокойно встал, по пути взяв бокал в руки, и медленно повернулся к демону. И даже от этого у демона по спине пробежали мурашки, он всем нутром чувствовал его давящее величие. Демон четко не видел его лица, поэтому он наблюдал за тёмным силуэтом, у которого опасно заблестели глаза и четко стала видна зловещая ухмылка. — Ммм… — Протянул бархатным голосом дьявол. — И что же ты мне предлагаешь? — Он всё ближе и ближе подходит к своей правой руке. — Зейн? — Кхм… — прочистил голос Зейн и продолжил, — Я, с вашего позволения, могу отправиться на Землю и узнать о его планах, потом… — Он не на столько глуп, чтобы подпускать к себе демона. — Перебил его дьявол, — Но не волнуйся, Зейн, у меня есть одна, ммм, знакомая на Земле, имеющая отличный бар. Не хочешь пойти за мной на Землю? — Он приблизился к демону на столько близко, что тот отчетливо увидел идеальный черный костюм дьявола, который так чертовски ему шел. — Это честь для меня, Господин. Дьявол проходит мимо Зейна, направляясь к выходу из комнаты, и добавляет напоследок: — Пакуй чемоданы, мы идем веселиться. — Он делает глубокий глоток вина, тем самым допивая до конца, — Ах, да, прошу не так официально. — Понял тебя, Гарри. — Отвечает демон с ухмылкой, провожая взглядом удаляющуюся фигуру дьявола. Он чувствует, что они действительно повеселятся. — Мне нравится, знаешь. «Гарри Стайлс» — за мой стиль, естественно. — И фигура полностью пропала во тьме…***
Луи в компании Найла и Лиама подходит к бару «Fallen»*, от куда слышны отголоски блюза. И он подавляет желание закатить глаза от такого четкого представления людьми сущности дьявола. Они заходят внутрь и садятся за стол, самый близкий к сцене. На сцене никого, что странно, и Томлинсон отмечает для себя, что заведение действительно новое и выглядит богато. Возможно владелец не мало потратился и, что главное, имеет отменный вкус в интерьере: приглушённый мягкий свет ламп, хорошо освещена только сцена, стены из коричневого камня, дорогие деревянные столы, рядом с ними удобные и очень мягкие черные диваны, стеклянные полки за барной стойкой освещены неоном. Луи впервые может сказать… — Вау… А ты еще и не хотел идти. — Говорит Найл, рассматривая всё вокруг. Луи не может не согласиться. — Ирландец, с каких пор у тебя такие связи? — Удивленно лепечет Лиам. — О, девушка, — обращаясь к официантке, — будь добра, нам три виски с колой и что-нибудь на закуску. — Официантка искренне улыбается и отходит к бару. Спустя двухчасового безостановочного поглощения алкоголя и закусок, выслушивания шуток Найла и рэпа Лиама, пластичных танцев Луи на пустой сцене в белоснежной расправленной рубашке, расстегнутой на четыре пуговицы со спущенным галстуком, растрепанными волосами и в черных джинсах под песню No Good** (ему очень громко аплодировали), парни поняли, что им нужно ещё по стакану. Луи сидит и смотрит на сцену, отпивая виски из стакана, пока Найл и Лиам усердно что-то обсуждали. У Томлисона предчувствие, что сейчас будет интересно, и он прав. На сцену выходит девушка с микрофоном: — Добрый вечер, господа и дамы! Спасибо, что вы посетили наш бар именно сегодня, так как в честь замены управляющего этого заведения у нас для вас подарок! Её речь закончилась громкими вскриками и аплодисментами; она ушла. Везде погас свет, поэтому было трудно разобрать, что происходило на сцене. Весь бар затих в ожидании представления. Мягкая музыка начала разливаться по всему пространству, и Луи не мог не узнать аккорды своей любимой песни***. Яркий свет резко осветил парня, сидящего на высоком стуле, выделяя его одного из полной темноты на сцене. Он начинает петь, резко открыв глаза и смотря прямо на Томлинсона. Пафосно, Луи это не нравится, но он смотрит в ответ, не отводя взгляд с зеленых глаз. Listen to the wind blow Watch the sun rise Run in the shadows Damn your love Damn your lies Парень встает со стула и берёт микрофон в руки, затем указывает на Луи. And if you don’t love me now You will never love me again I can still hear you saying You would never break the chain. Он играет со всем залом, пропевая эти строчки второй раз и Томлинсон сам не замечает, как начинает тихо подпевать ему. Но вовремя себя останавливает, когда парень начинает ходить по сцене, вызывая бурю аплодисментов. Песня заканчивается, парень кланяется и затем дьявольски улыбается, говоря в микрофон: — Спасибо вам за теплый приём! Но поверьте, я не стою таких громких оваций, как парень, который танцевал здесь до меня. — Он показывает на Луи, а зал ещё больше начинает кричать. — С вами был Гарри Стайлс — новый владелец этого замечательного заведения. Прошу любить и жаловать! Гарри уходит со сцены под незатихающий бар, Найл громко смеётся со слов владельца в сторону Луи, Лиам упитый, пытается не заснуть, а Томлинсон смотрит на заднюю стену на сцене, где неоновыми лампами горит надпись, и не может пошевелиться. «Devil has come». Его уделал какой-то парень…