Mess

      Если бы Найл знал, что происходит у Луи в голове, то он бы понял почему тот ходит по комнате друга и бубнит себе под нос что-то похожее на мат. Ой, как это не подобает Богу, Луи!       — Бля, Луи, мать твою, присядь уже. Не беси, пожалуйста! — Отчаянно пробует Найл, пытаясь заснуть. Луи тут же садится, чего блондин никак не ожидал.       — Прости, но ты слышал этого парня?! Что он о себе возомнил?       — Бро, это ты о себе такого высокого мнения. Он просто тебя на место поставил, хоть кто-то смог. — Луи на это цокает и закатывает глаза. Но потом резко разворачивается, как будто что-то вспомнив, и говорит:       — Где Лиам?       — Опохмеляется в туалете. — Смеётся в подушку Найл. — Он же вчера выжрал больше моего отца. Для него это рекорд…       — Понял… Может ему водички принести?       — Он был бы тебе благодарен, друг.       Томлинсон идет на кухню с мыслью, что тот парень был единственным человеком, который так привлек его внимание. И это странно, так как даже его друзьям не удается влиять на него таким образом. А когда он думает, что же его привлекло в нем, то сразу вспоминает тот высокомерный взгляд и притягательные глаза, которые врезаются в сознание, когда закрываешь веки, хоть и на мгновение. Он заходит к Лиаму в туалет и ставит на пол воду. Лиам безжизненно лежит на холодном кафеле, поджав ноги к груди. Луи искренне жаль бедолагу. Он идет в соседнюю комнату, берет подушку и одеяло, возвращается к другу, двигает его на ванный коврик, кладет подушку под голову и прикрывает одеялом. Хорошо, что Найл этого не видел, то бы пошли подколы по поводу поведения мамочки в компании.       «Ему надо отоспаться» — думает Луи и берет с комода пачку сигарет и любимую зажигалку.       Он стоит на крыльце дома и смотрит в ночное небо. На наручных часах глубокая ночь, но это не останавливает парня сделать затяжку на последней сигарете. Осенний ветер приятно холодит кожу, отрезвляя голову, очищая мысли.       Если посмотреть в его глаза сейчас, то можно подумать, что он скучает по кому-то или чему-то. Возможно так и есть, но это одна десятая часть от того, что Луи чувствует на самом деле.       Звезды… Ох, как же они прекрасны — холодная и величественная, но в тоже время уютная натура. Он не может свыкнуться с тем, что когда-то давно участвовал в сотворении нескольких. А сейчас просто смотрит на них.       Зачем он покинул пост? Луи говорит себе, что не знает, но на самом деле он просто пытается забыть распри со своим отцом. У них разные взгляды на жизнь. Этим все сказано. Раса Луи — это господствующая раса во всей вселенной. Их ни одна живая душа в лицо не видела, а если и видела, то воспринимала за богов, так как их технологии превосходят все другие. О них ходят легенды во всех уголках космоса.       Отец Луи живет с незапамятных времен, когда даже частицы света не было. Естественно он считает себя неким подобием Бога, лидер всего живого и неживого, ему должны все беспрекословно подчиняться. Но Луи не такой. Хоть он и унаследовал трон отца и все его привилегии, Томлинсон всё равно остается сторонником того, что его раса не должна подчинять, да, они сильные, но всегда найдутся те, кто сильнее них. Считается, что они несут благо, и это действительно так, но какое благо в том, что они с помощью страха тормозят развитие других рас, называя это религией?       — Броо… кхм, — охрипшим голосом говорит Лиам, но тут же прочищает горло. Это не помогло. — Почему ты тут? Уже вроде утро.       — Всего лишь 4 часа утра. — Говорит спокойно Луи, не отводя взгляда от крыши дома напротив. Его хриплый голос из-за долго молчания заставляет рой мурашек пробежать по спине Лиама, который посмотрел на часы и глубоко вздохнул.       — Не буду тебя разочаровывать, но сейчас 6.15, бро. Через 2 часа мы должны сидеть опохмелившиеся в универе.       — Ох, — Луи разворачивается и смотрит другу в глаза. Лиам в шоке от того, что у него нет даже намека на круги под глазами, — я даже поспать не успел…       — Так я по какому поводу… Бро, сгоняй в магаз, а то у ирландца нечего съесть. О, — умоляюще просит Лиам, вопреки недовольному взгляду Луи, — и водички купи, ты как раз уже на улице.       — Из под крана попьешь! Дай угадаю, денег у вас нет, да? — Луи берет куртку из рук Лиама, и тот кивает. — Как вы вообще за квартиру платите?       — Ну так это же квартира отца Найла. Он всем этим занимается.       — Ясно. — Луи проверяет деньги в карманах своей куртки и уходит. А Лиам думает, как вообще может существовать такой добрый человек.

***

      Томлинсон идет по безлюдной улице, прямо по середине проезжей части дороги; ни одной машины. Начинает светать. Луи хочет взять сигарету из пачки, но понимает, что они закончились, глубоко вздыхает и замечает круглосуточный магазин. Он выкидывает пустую пачку в мусорник перед дверью и входит внутрь.       — Мы закрыты. — Грубо сказал кассир, как только вышел из служебного помещения.       — Мне кажется или при входе желтым цветом написано «24 часа», да и вы на работе.       — Мы закрыты! — Еще грубее говорит мужчина.       — А дверь открыта. — Луи вальяжно проходит между стеллажами с продуктами и набирает всё необходимое для завтрака и даже обеда Найлу и Лиаму. — Закрываться надо, если уж так. — Он подходит к кассе и складывает покупки в пакет.       — Я не могу вам это продать. Мы закрыты.       — Хорошо, — улыбается Луи, — и пачку сигарет «Hilton». — Томлинсон кидает деньги за покупку на стол и берет сигареты с прилавка. — Всего доброго. Надеюсь, вы запомнили, что я купил. — Он выходит из магазина, а продавец остается в ступоре еще секунд десять от такой дерзости.       Луи входит в квартиру, проходит на кухню, достает сигарету. Щелчок зажигалки, глубокий вдох, блаженно прикрытые глаза, выдох…       — Бля, чувак, для тебя специально есть балкон. Почему именно в доме? — сонно потягивается Найл и садится за кухонный стол.       — Странно, что ты считаешь эту залупу домом. — Отвечает Томлинсон, делая очередную затяжку, и набирает кофе в три чашки.       — Что на завтрак? — заходит Лиам и начинает копаться в пакете с продуктами. — О, колбаса. — Он берет ее в руку и достает нож из ящика.       — Так, стоп, — останавливает его Луи, ставя перед Найлом все три чашки, — вы, безрукие, сейчас продукты просрёте. Позвольте я приготовлю.       Парни в шоке от таких слов переглянулись, ибо никогда не видели, чтобы Луи хоть раз готовил.       Томлинсон берет из пакета шесть яиц, помидор, колбасу и сыр, не забывая делать затяжки. Зажигает плиту и ставит сковороду на огонь. Быстро и аккуратно режет помидор, затем колбасу и складывает в уже прогретое масло, интенсивно перемешивает и смотрит на парней, а они заинтересованно на работу рук Луи. Разбивает по два яйца за раз и прикрывает все это дело крышкой. Докуривает сигарету, моет руки и достает три тарелки. Профессионально раскладывает еду по тарелкам и самовлюбленно улыбается, когда замечает блестящие глаза друзей. Найл первый пробует и начинает стонать от удовольствия.       — Боже, это лучшая еда за последнюю неделю.       — Ох, чувак, можно тебя нанять, чтоб ты нам готовил? — Спросил Лиам, доедая первое яйцо. — Платим любые деньги! Пожалуйста, а то ирландец не умеет вообще готовить.       Луи усмехается, прикрывает глаза и с улыбкой на губах попивает кофе, отрицательно качая головой.       — Спасибо, обойдусь. У вас и так денег нет, чтобы оплатить квартиру, тем более моя цена вам не по зубам, мальчики, придется почки продавать. Каждый месяц.       — Оплата телом? — похабно играет бровями Найл.       — Оплата хером. Найл, я понимаю, что очень хорош и меня все хотят, но прости, друг, ты не в моём вкусе.       — О, то есть ты только что признал, что гей?       — Я и не скрывал. Не люблю вешать ярлыки, поэтому «гей» не характеризует меня.       — Так, значит ты би?       — Нет, Найл, я Луи Томлинсон.       — Как скажешь, принцесска.

***

      Парни входят на территорию университета и бредут к главному корпусу. Они проходят мимо парковки, и Луи замечает группу девушек, которые стоят рядом с ней и хихикают.       — Да, этот новенький сейчас должен приехать. Боже, я уверена, что он красавчик. Знаете, может повезет и он будет общительнее Томлинсона. — Писклявым голосом проговорила блондинка в бессовестно короткой юбке и с глубоким декольте на рубашке. Луи закатывает глаза — шлюха. Её подруги начинают кивать и поддакивать. Парни заинтересованно тоже останавливаются позади девушек, замечая незнакомую машину. Она заезжает на парковку, из приоткрытых окон громко играет музыка. Луи скрипит зубами, так как это Aston Martin-ебанный-Timeless и песня — R U Mine?*. Томлинсону не требуется смотреть сквозь лобовое стекло, он уже знает кто там. И он уже его ненавидит.       — Чего встали? Пошли, а то опоздаем. — Нервно говорит Луи, стараясь побыстрее свалить.       — Еще 10 минут, успеем. — Отвечает Найл и не может сдержать смешок, когда он узнаёт водителя. — Чувак, ты выиграл этот день. — Он чуть не загибается, а Лиам не понимает в чём проблема.       — Кто это?       — Это, друг мой, то, что ты пропил. — Язвит Найл.       Все студенты, которые стоят или проходят мимо, смотрят, как маневренно паркуют машину. Глохнет мотор, из машины выходят два парня. Луи даже свои способности не надо использовать, чтобы услышать сбитое дыхание каждого.       Два парня, нет, две гребанные модели, один краше другого. Шатен снимает солнцезащитные очки и ставит машину на блокировку. Черная рубашка, такого же цвета брюки так чертовски хорошо контрастируют с его бледной кожей. Томлинсон ловит себя на мысли, что засмотрелся и тут же приходит в себя: состояние незаинтересованности, спокойствия, появляется холод в глазах и всё такое. Он переводит взгляд на брюнета, который в контраст своей смуглой коже одет в белую рубашку. Они идут прямо к компании девушек, и та блондинка выпрямляет спину, хочет начать флиртовать, но два парня проходят мимо, не удосужив её взглядом. Томлинсон ловит прямой взгляд от шатена. Парень пропускает руки через свои волосы и тем самым закидывает их назад. Он проходит мимо Луи, с дьявольской ухмылкой грубо толкает его в плечо. Луи не смотрит на него, лишь немного отшатнувшись от удара.       — Утро доброе, танцор. — Усмехается тот, уходя в сторону здания, его друг идет следом.       — Доброе… — Томлинсон не ожидал от себя такого. Он не будет играть по его правилам.       — Как ты смотришь на то, чтобы сегодня вечером ты меня поучил некоторым движениям?       — А ты как думаешь? — Луи поворачивается и смотрит шатену в спину.       — Ух, — парень оборачивается, но не перестает идти, — зная тебя, согласишься…       — Боюсь тебя расстроить…       — Это отказ? — Парень останавливается. Между ними десять метров, но это им чувствуется, как десять сантиметров.       — Это предупреждение.       И только слепой не заметит эти искры азарта и злости в глазах обоих.