Пожиратель на полставки

      Поскольку я теперь официально на тёмной стороне, самое время представить эту самую сторону. Итак, начнём знакомиться по очереди.       Женщину с колтуном на голове мы уже заочно знаем, да и не думаю, что она нуждается в представлении. По другую сторону стола от неё сидело двое довольно похожих друг на друга людей. Разнополые близнецы Кэрроу учились на два курса младше меня в Слизерине, примкнули к Пожирателям относительно недавно. Наверное, пошли по стопам отца, который покоится где-то меж камней под Азкабаном. Должен сказать, что добрая часть «старых» Пожирателей, которых я знал ещё со времён первой магической войны, вероятно, там же или около того. Макнейр, Эйвери, Мальсибер, мои нехорошие друзья со школы, проводили свой уже второй длительный отпуск в стенах столь отдалённых. За исключением Малфоя, конечно же. Этот скользкий тип попался впервые. Отдельного упоминания заслуживал волшебник с бледным, длинным, искривлённым лицом. Я не люблю сравнения, особенно с моей персоной, но Антонин Долохов, один из первейших соратников Тёмного Лорда, по своей магической силе мог бы одолеть меня в дуэли. Не уверен, кто опасен в наибольшей степени: Лестрейндж со своей непредсказуемой безумностью или Долохов с холодным подходом.       Заметка №1: если на миссии присутствуют я, Долохов или Лестрейндж, то это — важная миссия.       Заметка №2: если на миссии присутствуют все из перечисленных — это грандиозная миссия.       Все остальные миссии — это так… что называется, пыль в глаза.       За всё тем же столом также присутствовал сегодня и Корбан Яксли. Чистокровный волшебник высокого роста и звериным лицом. Этот типчик, несмотря на знатность рода, вышел из любимчиков Тёмного Лорда, поскольку после исчезновения нашего Повелителя не предпринимал никаких попыток найти его. Обосновался в министерстве, хотя сомневаюсь, что любая работа ему была действительно необходима. Полагаю, именно из-за этого хобби Яксли всё ещё посещает собрания Пожирателей на своих двоих, а не развлекается в фамильном склепе, или где там хоронят чистокровных.       Моё повествование не случайно зашло о министерстве, так как его захват стоял сейчас перед Пожирателями, как первостепенная задача. Этот шаг был предсказуем. Когда власть в кармане, считай, и вся Англия в кармане. Я не в праве судить о решениях Тёмного Лорда, но, как мне кажется, стоило начать именно с министерства, а не с погони за мальчишкой. Но… ох, уж эти великие волшебники! Никогда не поймёшь, что у них в головах.       Однако, на удивление всем присутствующим, Тёмный Лорд довольно сильно опаздывал на собственно созванное собрание. Поэтому обстановка в меноре Малфоев царила весьма мирная. Кстати, очень весёлый каламбур получался: менор Малфоев стоял как прежде, и в нём что-то делалось, а самих Малфоев здесь было раз, два и обчёлся.       — Слышал, что преподавательский состав Хогвартса обратился к совету попечителей, — я внезапно прислушался: Яксли негромко беседовал с какой-то колдуньей с приплюснутым, как у мопса, лицом.       Ведунья усмехнулась, прикрывая розовые щёки полной рукой.       — Что они могут попросить? — сказала, хихикая, она. — Наверняка умоляют, чтобы их замок не закрыли.       Заметив, что я обратил на эту беседу внимание, Яксли произнёс чуть громче:       — МакГонагалл, однако, быстро подсуетилась. Уже протянула свои проклятые ручки к директорскому креслу.       Яксли и рядом сидевшие волшебники загоготали. Видимо, им это показалось смешным. Однако кто ещё, как не заместитель директора вот уже на протяжении сорока лет решился бы попросить эту должность? Естественно, МакГонагалл не стала сидеть, сложа эти проклятые ручки.       — И что? — спросил я, стараясь чтобы голос звучал бесстрастно. — Совет позволит ей управлять школой?       — Ну знаешь, Северус, — ответил Яксли, выглядящий довольным собой, поскольку он, такая важная пешка, знающая, что творится в министерстве, смог заинтересовать пешку чуть поважнее. — Попечители намерены сначала заявиться в школу с проверкой, а потом уже…       Яксли не договорил; двери рывком распахнулись, и в просторную трапезную вошёл Повелитель. Что бы он не делал, где бы он ни был — все Пожиратели уловили его плохое настроение и тотчас заткнулись. За ним, точно хвост, тащился Петтигрю. Повелитель сел во главе стола, закинув ногу на ногу, а Хвост остался болтаться за спинкой его кресла.       — Ну, Яксли, — сказал не без пренебрежения Тёмный Лорд, — поведай же нам, что происходит в министерстве.       — Скримджер в панике, мой Лорд, — отчитался Яксли. — Несмотря на то, что они с Дамблдором не ладили, Скримджер довольно расстроен.       — Мне плевать, расстроен он или нет. Когда министерство будет в моих руках?       — Мой Лорд… — растерялся Яксли. — Я ждал Вашего приказа…       Глаза Тёмного Лорда расширились, и его рубины впились в этого болвана, словно прямо сейчас бы и испепелили его на месте.       — Ждал моего приказа… — холодно повторил Тёмный Лорд. — Не ты ли буквально неделю назад умолял меня дать тебе ещё один шанс, в надежде вернуть моё расположение?       — Мой Лорд…       — Или я снова должен делать все дела за тебя? — сказал Повелитель. — Мне что, собрать тебе команду? Так зачем тогда мне ты?       Яксли дёрнулся, словно того огрели по голове, и нервно встал:       — Я всё сделаю, — раскланявшись, промямлил он. — Мне нужен месяц или более…       Повелитель поднял руку, чтобы тот заткнулся, и ленивым движением указал сесть на место.       — Похоже, — сказал Повелитель, — девчонка Поттеров всерьёз считает, что она — Поттер.       Он взглянул на меня, словно я утаил от него эту важную информацию. Но я ведь не утаил? — Мой новый источник сообщил мне, — продолжал Повелитель, — что Дамблдор засунул девчонку в Хогвартс как ученицу. Оказывается, она целый год свободно расхаживала под вашим носом.       Он перевёл взгляд на Малфоя-младшего, и лицо его сделалось суровым. Драко заерзал на стуле: не было ни дня, чтобы Повелитель не упомянул о его промахах.       — Мой Лорд, — произнёс Яксли, очевидно, желая оправдаться за сегодняшнюю ошибку, — мне известно, что девушка отказалась от защиты, которую ей предложило министерство.       — Неужели, — сардонически сказал Тёмный Лорд. — Неужели хоть кто-то из этого поганого ордена думает головой.       — Я также уверен, — ответил Яксли, — что Скримджер в скором времени вызовет девушку для дачи показаний и дальнейших министерских регистраций. Я бы мог воспользоваться шансом и…       — Угодить в Азкабан, — закончил Повелитель. — Она придёт не одна, а нам сейчас нельзя раскрывать, что мои агенты заполоняют министерство. Хотя и было бы любопытно взглянуть на эту особу ближе…       Он хищно облизнул губы, словно эта идея ему понравилась.       — Впрочем, я думаю, скоро мне этот шанс представится, — я не понял, что он имел ввиду, никто из Пожирателей тоже; Тёмный Лорд продолжал: — Ладно, с министерством более-менее понятно. Что известно о Хогвартсе?       — Вы планируете закрыть Хогвартс, мой Повелитель? — с интересом спросила Лестрейндж, подавшись вперёд.       — Ещё чего, — ответил Тёмный Лорд. — Конечно, он доставил бы меньше проблем, если бы прекратил работу, но… Пока лишаться очередного рычага давления на старшее поколение магов я не намерен.       Всё правильно. В Хогвартсе тысячи учеников, а это тысячи семей, которыми можно манипулировать. Многие Пожиратели не познали, что значит иметь собственного ребёнка, и потому недооценивали важность сохранения Хогвартса в своих руках. К счастью, Повелитель всегда продумывал любые действия на три шага вперёд.       — Что ж, — сказал он, когда Яксли повторил, что ему удалось узнать, — возьми кого-то из попечителей под Империус. Пусть пока тянут с назначением директора, сколько могут.       Амикус Кэрроу с важным видом прокашлялся:       — Мы с сестрой с удовольствием взяли бы на себя ответственность за Хогвартс. Нам никогда не нравились некоторые «подходы» Дамблдора к образованию.       Ну конечно, эта парочка всякий раз лезла из кожи вон, лишь бы впечатлить Повелителя. Я даже немного занервничал, боясь, что должность сорвётся.       — Очень похвально, Кэрроу, — сказал Повелитель. — Но, думается, Северус освобождал директорское кресло отнюдь не для того, чтобы ваши задницы его просиживали. К тому же, я не готов разбрасываться важными должностями за «просто так». Я неоднократно говорил, что хорошую службу я всегда награждаю и поощряю, и потому пост главы Хогвартса отойдёт Северусу — и это закрытый вопрос.       Я кивнул, выражая свою благодарность. И умолчал, пожалуй, что выпросил эту должность ещё до смерти самого Дамблдора.       — Однако вас троих наверняка заинтересует тот факт, — сказал Тёмный Лорд, обращаясь ко мне и близнецам Кэрроу, — что МакГонагалл намерена на этот раз засунуть девчонку в Хогвартс, но уже как преподавателя.       Эта новость заставила меня нахмуриться. Но откуда он мог знать то, чего даже не знал я? Сомневаюсь, что Минерва прислала сову со своими планами. Хотя… Повелитель упомянул что-то про новый источник информации. Но разведывать сведения из ордена — это моя работа. Мне что, нашли замену?       Собрание закончилось на незначительных изменениях в координационных моментах. Я хотел расспросить Повелителя об этом «новом источнике», но он быстро улизнул из Малфой-менора вместе с Хвостом.       — Слушай, Северус, — ко мне подошли близнецы Кэрроу и без всякого стеснения начали подлизываться, — мы так-то не шутили, что хотим заняться Хогвартсом.       — Ты устранил Дамблдора, тебе и пост, здесь не поспоришь, — поддержала брата Алекто. — Но тебе же нужны будут заместители и всё такое. Ты же не пойдёшь в это логово змей в одиночку?       — Зачем вам в Хогвартс? — спросил я с подозрением.       Близнецы переглянулись и осмотрелись, чтобы никто другой не слышал разговор, затем сели по обе стороны моих рук.       — Понимаешь…       — В гробу я видал уже эти битвы, — перебив сестру, сквозь зубы сказал Амикус. — В прошлый раз, если бы не я, Алекто была бы либо в Азкабане, либо хуже. И между прочим, из-за этой девчонки Поттер или не Поттер, дементоры её раздери.       — Повелитель вон сколько молодняка набрал, — заметила Алекто, кивнув головой в сторону кучки довольно молодых людей, бурно восхищающихся сегодняшним вечером. — Им понятно зачем битвы, а нам уже далеко не двадцать.       Кэрроу были всего на два года младше меня, и в чём-то даже я был с ними согласен. Мне самому уже далеко и не тридцать. А бегать за кем-то, заниматься слежкой и прочей подобной физической деятельностью уже и не солидно. Да и свыклось как-то зарабатывать авторитет умственным трудом.       — Я понял, — ответил я и развёл руками. — Но вы сами видите, у меня ни должности, ни полномочий.       — Ой, да все мы знаем, что это дело времени, — цокнула языком Алекто. — Просто когда всё случится, замолви за нас словечко, а? Мы в долгу не останемся.       Она попыталась сделать милое личико, но с её строением лица вышло глумливое рыльце. Впрочем, наверное, лучше найти союзников сейчас, чем откладывать эти дела на потом?       — Может, и замолвлю, — неохотно согласился я.       — Спасибо, Северус, — ухмыльнулась Алекто и протянула руку для рукопожатия. — Или лучше, директор Снейп?       «Директор Снейп»? К такому обращению можно и привыкнуть.       Вернувшись домой, я ходил из стороны в сторону. И снова все мысли о ней, да о ней. Почему Тёмный Лорд осведомлён о планах МакГонагалл на Амелию? У меня лишь одна догадка: рядом с ней предатель. И мне следовало как можно быстрее предупредить её, но я не знал как. Сову отправлять опасно, могут отследить, перьев феникса как у Дамблдора у меня не водилось, а по волшебному зеркалу, которыми обеспечен весь орден, связываться нет смысла — Амелию с этих пор не оставят одну ни на секунду.       Чтобы хоть как-то отвлекаться от навязчивых мыслей, я читал номера «Ежедневного Пророка». Там уже во всю перемывались ещё даже неупокоенные кости Дамблдора. Скитер настрочила статей на целую половину газеты, как и прочие люди, которые думали, что знали старика. Конкретных имён убийц не упоминалось, как и не было ни единого намёка об Амелии.       Мне этот факт казался странным. Министерство в курсе, что девушка жива, однако никто не спешит перекрыть смерть величайшего волшебника чудесным возвращением к жизни очередной из Поттеров. Ждут особого случая? Или, как и Тёмный Лорд, не поверили?

***

      Я залёг на дно. Пока Тёмный Лорд не захватил министерство, высовываться мне было опасно. Не то, чтобы я боялся быть подкарауленным в тёмном переулке или расправы. Мой дом был обеспечен всем необходимым, и выходить наружу попросту не требовалось. Корреспонденцию приносили совы, а ещё я понял, что не зря собирал коллекцию алкоголя. Не хотел бы показаться заядлым потребителем, но стакан дорогого виски был моим неизменным другом в одинокие вечера.       В один из таких вечеров, спускаясь со второго этажа, я обнаружил в своей гостиной незваного гостя. Хотел бы я сказать, что я обрадовался этой встрече, но… не скажу.       — Что случилось? — спросил я, нетерпеливо преодолев последние ступени.       Гость же вёл себя, словно не в первый раз заявлялся без приглашения. Сидя в кресле, слегка покачивая ногой, он обратил пустые глазницы на меня. Он странно мерцал: призраки, как правило, привязаны к одному месту, и такие путешествия давались им нелегко. Однако каждый раз, когда Кровавый Барон посещал меня дома, он приносил не самые лучшие новости.       — Дамблдора сегодня похоронили, — сказал он громким басом, и его пустые глазницы с грустью посмотрели на недопитый стакан на столике. — Я подумал, Вам будет важно знать об этом.       Я почти что безысходно выдохнул, падая на диван, и надолго замолчал. Кроме Амелии, Барон был единственным недочеловеком, который знал мою истинную натуру. Он часто заставал нас с Дамблдором беседующих в кабинете, а иногда даже участвовал в дискуссиях. Он наблюдал, как я готовил зелье, чтобы остановить тёмную магию, разлагающую руку старика, и знал буквально всё. Он застрял в том времени, когда ценилась рыцарская честь, и лишь потому я доверял ему свои секреты.       — Его похоронили… как он и хотел, в Хогвартсе? — наконец спросил я.       Призрак скорбно кивнул.       — Наверное, было много людей, — предположил я.       — Кажется, будто волшебники со всего света съехались, чтобы взглянуть на белую гробницу, — сказал Барон. — Водяной народ выплыл на поверхность Чёрного озера, и даже кентавры запустили прощальный залп стрел из запретного леса.       — Что ж, — ответил я, не зная, что в таких случаях полагается говорить, — надеюсь, он найдёт покой.       — Вы поступили, как подобает рыцарю, Северус, — вдруг признался Барон. — Вы дали слово старому другу и сдержали его. Это поступок чести, и Вы не должны себя винить.       — Я уже почти смирился, — сказал я с натянутым безразличием в голосе. — Но раз уж Вы здесь, я бы хотел обратиться к Вам с просьбой.       — Сделаю всё, что в моих силах, как всегда, — ответил призрак.       — Предупредите Амелию, что в Хогвартсе предатель, — сказал я. — Пусть ведёт себя в десять раз осторожнее.       — Боюсь, это невозможно, — нахмурился Барон, — учеников уже оправили по домам.       — Что? А иностранные гости?       — Нет, разумеется, пятые и седьмые курсы, которым необходимо сдать экзамены, остались в Хогвартсе. Но, очевидно, родители многих учеников забрали своих детей домой, пока не будут известны даты экзаменов.       — Амелия…       — Амелия в Хогвартсе, — опередил меня Барон, — и профессор МакГонагалл не отходит от неё ни на шаг.       — Это хорошо, — вздохнул я, — Минерва сделает всё, чтобы…       Я не договорил; в дверь с напором постучали. Кровавый Барон взлетел с кресла, резко обернувшись.       — Кто? — шепотом спросил я у него.       Как-то обсуждая загробную жизнь с Бароном, я выяснил, что призраки воспринимают человеческий мир не так, как люди. Эти души застряли в пространстве между двумя мирами, и получается, что мир людей им не рад, а иной мир, тот, что за «гранью», их тоже не принимает. И призраки видят чёрно-белую картинку с единственными цветными кляксами — аурами живых существ.       — Волшебник, — сказал Барон, приглядевшись.       — Сильный?       — Ослабленный… — ответил он и исчез.       Ослабленный волшебник за моей дверью? Это что-то новое. Пока я гадал, не засада ли это, снова раздался грохот, и на этот раз — нетерпеливыми кулаками. Я вынул палочку и медленно потянул ручку.       На пороге стоял человек, о котором я часто вспоминал последнее время. Однако выглядел он отнюдь не так, каким запомнился. Его некогда идеальная белоснежная кожа сейчас зеленела мертвецким оттенком. Светлые волосы поредели, а глаза, ранее надменные и властные, казались сейчас надтреснутыми.       Гость отпихнул меня с дороги и прошёл в гостиную, рухнув в кресло, где минуту назад сидел призрак. Его взгляд метнулся к несчастному недопитому стакану, и мужчина тотчас опустошил его.       — Мне это снится или?.. — спросил я и, осознав, что так и не закрыл дверь, захлопнул её.       — Не надо нотаций, — рявкнул мужчина, и его голос звучал надломано. — Лучше налей ещё.       Я поманил хрустальный графин к себе. Наблюдая, как трясётся протянутая рука, забрал стакан, щедро плеснул янтарную жидкость и вернул обратно.       — Не то, что бы я не рад тебя видеть… — сказал я. — Но, какого хрена, Люциус? Ты вроде бы должен отдыхать в Азкабане.       Малфой зло глянул на меня:       — Повелитель освободил сегодня всех, — сказал он, прижав стакан к виску. — Все Пожиратели на свободе.       Я поначалу не поверил своим ушам. Но перед глазами было живое тому доказательство. Я начертил новый стакан и тоже не удержался, пригубив немного виски.       — Моя семья…? — спросил Люциус.       — Они в порядке, — ответил я. — К слову, о семье… Зачем ты сюда явился?       — Я не могу вернуться к ним в таком виде! — прошипел Люциус. — Мне нужен душ. И свежая одежда.       Он встал и, слегка покачиваясь, побрёл наверх.       — Ну да, ну да, — вздохнул я, — ко мне можно в «таком» виде, а к собственной семье нельзя.       Пока Люциус тратил мою воду, я приготовил ему мантию. У меня имелся комплект одежды, который остался ещё со времён нашей бурной молодости. Да, не отрицаю, пили мы так, что на следующее утро нужно было переодеваться.       Когда Люциус спустился, выглядел он посвежевшим. Хотя… Если на зачерствевший хлеб налить глазури, его ведь нельзя назвать свежим?       — Можно одолжить твою палочку? — спросил Люциус.       Я сидел и наблюдал, как Малфой умеренно наводил лоск. Волосы свои зачесал назад, как обычно. Сбрил двухмесячную щетину, я-то думал, у аристократов она априори не растёт.       Я догадался: Тёмный Лорд решил вторгнуться в Азкабан сегодня, поскольку вся магическая Британия собралась на похороны Дамблдора. Наверняка «Три метлы» и «Кабанья Голова» были забиты под завязку, а министр собрал всех своих охранных псов.       — Проводишь? — закончив марафетные приготовление, уточнил Люциус.       — У меня непереносимость женских слёз, ты же знаешь, — скривился я, представив, как Нарцисса наплачет новый пруд в саду.       — Придётся, — не оставляя надежды, сказал он. — Палочки у меня нет, а последние силы я потратил на трансгрессию сюда. К тому же, нас ищут, Северус. Я наслышан о твоих успехах. Выслужился, всё-таки…       Малфой прищурился, словно я должен был сейчас вставить что-то заумное, а меня злость уже пробирала до костей.       — И что? — сказал я. — Плевал я на министерских.       — Собираешься сидеть здесь? — скривив нос, Люциус осмотрелся. — В этом…       — Кхм-кхм, — прокашлялся я. — Не забывай, ты пришёл именно в «это», что бы там ни было. И хозяин «этого» с удовольствием выставит тебя за дверь прямо сейчас.       — Думаешь, ты такой неуязвимый? — изогнул бровь он. — Впрочем, у меня нет времени на споры. Я хочу поскорее увидеть сына и обнять жену.       Долго упираться не было смысла, и мы на всякий случай трансгрессировали с порога моего дома. Я тоже давненько наложил кое-какие заклинания, не все же лавры Дамблдору. Оказавшись перед чёрными коваными воротами, поёжились: несмотря на лето, погода не баловала. Ветер и туман, оседающий мелкой моросью, подгоняли быстрее добраться до дома.       Люциус осматривал свои владения, точно какая-то важная проверка. Но тисы всё также плотно обрамляли гравийную дорожку, а белые павлины расхаживали по идеально выстриженной лужайке.       — Я вообще не надеялся застать тебя, — признался Люциус. — Думал, ты догадаешься, что двери моего дома всегда открыты для тебя, даже в моё отсутствие.       — Нарцисса предлагала задержаться, — ответил я. — Но ты же знаешь, я не могу подолгу выдерживать идиотов, которых сейчас в твоём доме, как собак нерезаных.       Малфой посмотрел на меня с таким лицом, словно ему под нос подставили испражнения, не иначе:       — Пожиратели в моём доме?       — Практически все до единого, — с наслаждением сказал я.       Люциус ещё более заторопился в дом, подгоняемый порывами холодного ветра:       — Тем более, не смей возвращаться в своё логово, — он на мгновение остановился, притянув меня за рукав, и тихо произнёс: — Тёмный Лорд зол на меня. Он ясно дал мне это понять. Помоги, Северус. Ты же знаешь…       — Что? — перебил я. — В долгу не останешься?       Он задрал нос, точно его белые павлины, шастающие по саду.       — Пойдём уже, — закатив глаза, сказал я. — Придумаем что-нибудь. Как всегда.