Курс молодого шинсенгумовца

В общем, я долго думала, что лучше всего подойдет для Лины и для романтической обстановки… В итоге пришлось отбросить большинство вариантов и остановиться на этом, даа. В общем, сплошные сопли. Блииин! Я к этим соплям двенадцать глав шла!!! Так что все, теперь финишная прямая Т_Т ------------------- Тидзуру проснулась поздно утром. Ну, хотя для нее позднее утро – это девять часов. Дело даже не в том, что она проснулась так поздно, а в том, что она услышала, открыв глаза. Возвратимся на полчаса назад, чтобы прояснить кое-какой момент. Лина проснулась оттого, что шальной луч утреннего солнца слишком ярко посветил сквозь деревянную стену ей в глаза. Девушка зажмурилась и перевернулась на другой бок, открыв глаза. В голове ощущалась необычная легкость и ясность мыслей. Видимо, для нее истерика-сопли-слезы-и дальше по списку необходимо для того, чтобы избавиться от напряжения. Сейчас, после такой разрядки, вся ситуация со вчерашним недопоцелуем стала казаться смешной. «Вот я идиот, - невольно улыбнулась Лина, приложив руку к лицу. – Я такой идиот, что даже зла на саму себя не хватает, - сейчас она уже абсолютно серьезно и критично оценивала ту сцену. – А он, между прочим… - покраснела и коснулась рукой того места, где он поцеловал. – А он ведь… Ааа! Вот дура! – от злости на себя саму уткнулась головой в подушку. – Как можно было убегать от такого момента?! Как?! – села на постели, мрачно разглядывая стенку напротив. – И права была Зиза-тян, когда говорила, что я вечно порчу самые классные моменты. Все, я потеряла смысл жизни», - несмотря на такие невеселые мысли, Лина была в прекрасном расположении духа, но, дабы хоть как-то занять и наказать себя, юная леди с дебиловатой улыбочкой на лице стала биться головой о футон. А что? И мягко, и, вроде как, истерика. (с) Лина, прекратив заниматься дуростью, выпрямилась и задумчиво посмотрела вперед, на стену. «Как странно… - странно, что она это поняла только сейчас, а не на второй день своего появления там. – Хм… - девушка улыбнулась, вновь вспоминая то легкое прикосновение к шее. – Я ведь… Всегда смотрела на него, когда он был на экране. Или, к примеру, на страницах манги. А сейчас… - вспомнились и прикосновения его рук. – А в итоге он оказался… - она попыталась подобрать подходящее слово для него, но остановилась на этом: - …живым… - оно более всего подходило под описание всех тех людей, именно людей, а не каких-нибудь персонажей, которые находились там. – И руки такие мягкие… И волосы… - девушка припомнила, что его волосы пахли какой-то травой. – Боже мой… - Лина почувствовала, что сейчас снова заревет. – Я влюбилась в него сильнее, чем когда просто таращилась на него в экран…» - девушка, осознав такую ужасную, но такую приятную реальность, снова принялась долбаться головой о футон, думая, что это как-то поможет. Так вот, спустя несколько минут Тидзуру как раз и проснулась от глухого звука удара чего-то пустого обо что-то мягкое. Девочка, не понимая, в чем дело, перевернулась набок и посмотрела на бьющуюся головой о постель Сэй-чан. Потом вспомнила свои мысли и хихикнула в кулачок, тем самым привлекая к себе внимание. Лина прервала свое очень интересное занятие и улыбнулась подруге: - Я тебя разбудила? - Нет, - соврала Тидзуру, присаживаясь. – Ты хорошо себя чувствуешь? – все же спросила, потому что после вчерашних слез девушка могла быть еще не в себе. - Ты про это? – усмехнулась иномирянка, имея в виду недавнее занятие. – В порядке, - отмахнулась. – Знаешь, мне после всего этого стало гораздо лучше. Даже, по-моему, мозгов прибавилось, - прислушалась к голове, будто «прибавление» мозгов можно почувствовать. - А ты вспомнила что-нибудь из своего прошлого? – зацепившись за фразу Лины, тут же спросила Тидзуру. - Неа, - помотала головой, мысленно уговаривая свою совесть заткнуться и не мешать жить. – Даже странно… - Прошло две недели, - сказала Юкимура, приложив палец к губам. – Думаю, память скоро начнет возвращаться. - Ну… наверное, тебе лучше знать, - и отвернулась к стопке с одеждой, чтобы скрыть свои бесстыжие глаза. *** Спустя полчаса девушки пошли к Хиджикате, потому что им срочно хотелось чего-нибудь поделать, даже сильно чесались руки. Лина хотела заглушить все свои переживания, так как она в одном журнале вычитала, что от депрессии хорошим лекарством является работа. Тидзуру просто желала помочь, занять себя, чтобы не сидеть в комнате и чтобы лишние мысли не одолевали ее. Зам был как всегда в своей комнате. Иномирянке даже пришло на ум, что командирам тупо легко живется за счет тех, кем они руководят. На вопрос Юкимуры, чем можно помочь, Хиджиката оторвался от писания кисточкой по бумаге и сказал, чтобы они занялись опять стиркой. - Хиджиката-сан, но мы ведь недавно стирали, - Лина скорчила жалостливую мину отчаяния. - Лично тебя я вообще не заставляю работать, - сказал Тоши, но сказал так, что Тидзуру покраснела от стыда за свою подругу, а та, опустив голову, виновато произнесла: - Простите… - И кстати, Сэй, - Хиджиката серьезно посмотрел на нее. – Саннан-сан сказал, что хочет с тобой поговорить. – Наивный зам полагал, что иностранка опять доставала секретаря Шинсенгуми, за что тот собирается с ней обстоятельно поговорить. Лина же, как услышала, что сказал Тоши, покраснела, потом побледнела, потом позеленела, а потом снова покраснела. Наблюдавший это Хиджиката удивился, но виду, как всегда, не подал. - Я… эээ… пожалуй, потом к нему схожу, да, - нервно засмеялась девушка, отчего самурай решил, что его догадка верна. Какой самоуверенный, однако… - Мы пойдем? - Идите, - сухо отпустил зам, возвращаясь к свитку. Тидзуру прикрыла дверь и нахмурилась, глядя на смотрящую в сторону Сэй. Девочка знала, чего так испугалась она, и сопереживала ей, но, памятуя о своем решении не вмешиваться в дела иностранки, вздохнула и прошла вперед. Очнувшаяся от своих мыслей Лина шагнула за ней. - Ти-чан, знаешь, нам не мешало бы поесть, - привычным тоном сказала девушка. – Как думаешь, нам дадут? - Не знаю, - Юкимура пожала плечами. – Мы ведь как раз и идем на кухню, - девочка оглянулась через плечо и улыбнулась иностранке. - Отлично! – Лина радостно потерла ручки. – Сейчас поедим, и можно будет приниматься за работу! «Лишь бы его не встретить, - пугливо заглядывая за угол, подумала она. – Иначе меня хватит карачун, инфаркт или что-нибудь еще в том же роде…» Но, на их счастье (на их, потому что Тидзуру бы пришлось возиться с несчастной), к кухне они дошли без приключений. Там нашли еду – на этот раз рыба была не в емкости с водой, а уже приготовленная с рисом. Также беспрепятственно поели, убрали за собой и в достаточно радостном расположении духа пошли выполнять поручения Хиджикаты. Теперь, после еды, все вчерашние недоразумения стали казаться Лине еще вчерашнее и еще глупее, так что, позабыв об этом, как о страшном сне, девушка с легким сердцем шла за Тидзуру к колодцу, неся с собой тазы с халатами. За шедшими девушками наблюдал сам секретарь Шинсенгуми. Он уже был у Хиджикаты после них, поэтому знал, что ответила Сэй. И сейчас, видя ее счастливую мину, Саннан хмурился, так как не мог понять эту беспамятную иностранку. Вчера она не пришла на ужин – ей было стыдно? Тогда почему она сейчас такая веселая и будто ничего не помнит? Мужчина, кинув последний взгляд на шедших девушек, отвернулся и пошел своей дорогой. В тот момент Лина, будто почувствовав, остановилась и посмотрела в ту сторону. И, не увидев ничего, пожала плечами и продолжила путь. *** Был уже почти обед. Светило солнце. Лина, отерев пот со лба, задумчиво глянула в небо без единого облачка и вспомнила весну у себя. Солнце было не такое нежное, как здесь, деревья не цвели так пышно, как здесь. «Или… - девушка опустила взгляд в таз, в котором полоскались халаты. – Быть может, все здесь кажется таким прекрасным только потому, что он тоже здесь?» - Сэй-чан? – окликнула Тидзуру вдруг замолчавшую подругу. - А? – Лина опомнилась от своих мыслей. – Э… все хорошо! – улыбнулась вполне правдоподобно. – Ох… когда же мы уже закончим, а? – пожаловалась она, с новой силой налегая на стирку. - Я уже все, - улыбнулась Юкимура. – Тебе помочь? - Конечно! – обнаглела беспамятная иностранка, широко улыбаясь. Вдруг обе девушки услышали какой-то странный свист за забором, вблизи которого они сидели. Свист повторился, и внезапно из-за забора вылетел небольшой такой метательный ножичек и воткнулся в ручку колодца. Тидзуру и Лина мгновенно вскочили на ноги, собираясь бежать и звать на помощь. Но перемахнувший через забор человек в черном, как ниндзя, их остановил. - Ни с места, - негромкий голос, даже в какой-то степени приятный. Девушки переглянулись, не зная, что им предпринять. Тем временем еще четверо человек все в том же черном уже стояли рядом со своим лидером. Приказы между людьми отдавались жестами. Один жест – и девушки оказались в руках двоих шиноби. Даже пикнуть не успели. «Это… это, вообще, что такое, на фиг?! – изумленно подумала Лина, чувствуя, как ей связывают руки за спиной. – Это вообще что за «Наруто», блин?! Откуда в этом мире ниндзя взялись?! – рот и ей, и Тидзуру не завязывали – просто пригрозили, что убьют, если те попытаются хоть слово сказать. – И снова я дебил, - нахмурилась Лина, провожая взглядом людей, удаляющихся вглубь комплекса, - это ж Япония. Тут ниндзи по канону должны быть». Из-за масок был видны только глаза. И у всех, как на подбор, они были карие. - Простите… - обратилась Лина ввиду своей несдержанности к человеку, который остался с ними и по совместительству был главным. Тидзуру захотелось оказаться подальше отсюда. - Я же предупреждал вас обеих молчать, - откликнулся ниндзя, но без тени злобы в голосе. Или, может, просто вид Лины вызывал у всех жалость, что даже злиться на нее не хотелось? - Еще раз попрошу прощения, - улыбнулась девушка, передернув начинающими затекать руками. – А зачем вы нас в плен взяли? И вообще… Зачем вам понадобился штаб Шинсенгуми? – Лина спросила это от чистого сердца, так как реально беспокоилась и за сохранность секретов шинсена, и за здоровье этих пяти ниндз. Однако, несмотря на добрые побуждения иномирянки, человек, который еще до ее вопросов был уверен в себе, спокоен и тверд, внезапно сник. - Как ты сказала? – оба испуганные карие глаза были обращены к иномирянке. - Эм… - она просто не поняла, что он хочет услышать. - Это… штаб Шинсенгуми? – каким-то осиротевшим тоном спросил горе-ниндзя. - Ну, вообще-то, да, - кивнула Лина. – С утра был он. – Девушка, глядя на перемену в настроении… хех… завоевателей, хотела рассмеяться, но подумала, что с кем ни бывает? Поэтому предпочла молча посочувствовать. Те двое за спиной девушек о чем-то тихо перешептывались. Затем раздался свист, и через некоторое время трое людей в черном возвратились на место появления. Причем, их глаза, не скрытые маской, тоже выдавали испуг. - Хи-хых, - не удержалась Лина, но руки были связаны, поэтому некуда было скрыть широченную злорадную улыбочку. – Простите, - снова извинилась, но улыбку скрыть не удалось. – Лоханулись вы, парни, да? – даже как-то сочувственно прозвучало. Юкимура, от природы обладающая способностью молчать в нужный момент, хотела приложить руку к лицу, но не смогла, так как руки тоже были связаны. «Парни» же, злобно глянув в сторону девушек, собрались по-быстрому ретироваться оттуда, чтобы никто ничего не узнал об их позоре. «Хорошо еще, что в масках», - синхронно пришло на ум всем пятерым. Естественно, если бы Лина вела себя тихо, ей бы не досталось от и так опозорившихся людей, но иначе девушка не могла, да. Ввиду этого через пару секунд иномирянка валялась на земле без сознания, Тидзуру изумленно смотрела на все, а пятеро парней уже скрылись за забором в лесу красиво цветущих сакур. Юкимура вытащила тонкие ручонки из плохо завязанной веревки и подскочила к девушке, чтобы проверить пульс. Ну, пока от удара в солнечное сплетение еще никто не умирал, поэтому и пульс иномирянки тоже был на месте. Девочка быстро побежала к заму, который и должен был навести порядок. Но навстречу Тидзуру уже вышли мрачные самураи – Тоши и Саннан, на которых наткнулись те трое лохов, иначе их никак не назвать… - Хиджиката-сан!.. – хотела было отрапортовать произошедшее девочка, но тот остановил ее. - Мы знаем, - кивнул Тошизо, нахмуривший лоб и наткнувшийся взглядом на валяющуюся на земле иностранку. – Что с Сэй? Саннан же подошел к девушке и присел, проверяя пульс. - Живая, - сказал он, смотря на ее лицо, кажущееся очень милым. - Что могло понадобиться им здесь? – Хиджиката потер переносицу. Эта глупая ситуация с какими-то идиотами его ничуть не смешила. Проникновение этих лиц лишь свидетельствовало о безалаберности самураев и о том, что присутствие этой девушки на пользу штабу явно не пошло. В общих чертах это значило то, что после ужина всех капитанов будут хорошо так песочить в кабинете зама. Пока Хиджиката намечал примерный план по перетрахиванию* собственного штаба, а Тидзуру пыталась сообразить, что ей делать дальше, Саннан подхватил на руки бессознательное тело и понес в неизвестном направлении. Юкимура, заметив это, почти в ужасе проводила его взглядом, даже не представляя, как отреагирует Лина, когда очнется, увидев его рядом с собой. - Сэй тебе уже вряд ли поможет, - мельком глянув на уходящего секретаря, каким-то извиняющимся тоном сказал Тоши. – Вы уже успели закончить работу? - Да, - неожиданно для себя покраснев, кивнула Тидзуру. - Хорошо. Пока можешь идти отдохнуть. – Зам повернулся и зашагал к своей комнате. – И… - он остановился, не оборачиваясь, - Тидзуру, я не заставляю тебя работать, - и ушел. - Я знаю, - тихо произнесла девочка, погрустневшим взглядом глядя вслед самураю. Затем, опомнившись, возвратилась к несчастным, но достиранным халатам. *** Лина открыла глаза и посмотрела прямо перед собой в потолок. Во всем теле ощущалась слабость, и совершенно не хотелось вставать. Зато руки, избавленные от веревок, свободно лежали вдоль тела. - Как самочувствие? – раздался сухой, но такой знакомый голос, что девушка мгновенно присела на постели и уставилась на рядом сидящего секретаря. Правда, от резких движений сильно закружилась голова, так что если бы не сильные руки зама, иномирянка конкретно так приложилась бы затылком об пол. – Осторожнее, - Лина заметила, что его голос звучит так… отчужденно… и даже… обиженно? – Не стоит так резко подниматься: удар все-таки был не шуточный. Девушка всмотрелась в его лицо, чтобы понять, что он чувствует. Но хитрый Саннан отвернулся к небольшой емкости с водой, на бортике которой висела мокрая тряпка. «Значит, присматривал за мной», - в сердце радостно кольнуло: все усилия не прошли даром. Но этот его странный холодный тон и намеренное безразличие… - Мм… Добрый день, Саннан-сан, - наугад сказала Лина, так как ей очень хотелось что-нибудь ему сказать. Но тот в ответ смерил ее снисходительным взглядом, ничего не говоря. Девушка помолчала. Голова кружиться перестала: если не бегать, как савраска без узды, по штабу, то в течение дня все должно пройти. Саннан же, нарочито аккуратно выжимая тряпку, чтобы даже капля лишняя не упала не так, избегал взгляда иностранки, делая вид, что с головой погружен в это занятие. Лина, пожевав нижнюю губу, наконец сказала: - А вы… Присматривали за мной, да? - Да, - кивнул Саннан. – Хиджиката-кун попросил, - щурясь, соврал он. - Сказал, что так будет меньше беспокойств, - обрадовавшаяся было Лина обломалась, узнав, что тот не по своей воле это делал. Девушка вздохнула. Секретарь же поднялся с места и отошел к столику, на котором, как всегда, что-то стояло. Мужчина взял со стола стакан и треугольный пакетик с лекарством и вернулся к больной. - Это успокоит, - он протянул ей стакан и пакетик. Лина вместо того, чтобы взять предложенное, посмотрела на Саннана глазами, полными слез. – Что случилось? – обеспокоенно спросил он. - Вы меня специально избегаете, да? Вы не хотите со мной разговаривать из-за вчерашнего? – девушка смотрела ему прямо в глаза, пытаясь высмотреть то, что очень давно хотела увидеть – неравнодушие. Чуть прищуренные карие глаза за очками смотрели в ответ мягко и только со свойственной Саннану манерой. - Сэй, - через некоторое время сказал он, поставив стакан на пол и рядом положив пакетик. – Я ведь предупреждал тебя насчет действий, о которых ты потом можешь пожалеть… - он говорил это достаточно сдержанно и спокойно, будто не столько напоминал ей, сколько убеждал самого себя в том, что слова взбалмошной иностранки ничего не стоят. - Саннан-сан, - Лина резко прервала его. – Если вы думаете, что я откажусь от своих слов, то вы очень плохо меня знаете, – она посмотрела на него злым взглядом. – Вы считаете меня слишком легкомысленной? Или, быть может, недостойной вас? Знаете, когда я была в плену, мне намекнули, что я для этой страны не подхожу ни по каким критериям. Секретарь на такие слова чуть хмыкнул, продолжая смотреть на нее. - Так что? – она не разобрала его реакции. То ли он насмехался над ней, то ли прекрасно понимал её чувства. – Нет, подождите, не отвечайте! – Лина внезапно почувствовала, что совершенно не хочет знать ответ на свои вопросы. Еще один отказ, особенно после стольких усилий, был бы подобен контрольному выстрелу. – Послушайте, Саннан-сан, - она села прямо и снова посмотрела ему в глаза, только теперь с ярко выраженной в них решимостью. – Я вас очень сильно люблю, вы должны это знать. И мои вчерашние колебания были связаны отнюдь не с моими чувствами, а с моим же воспитанием. Должно быть… - девушка стушевалась, так как ей вдруг вся эта сцена показалась глупой. – Должно быть, вы считаете это глупостью, верно? И с проблемами масштаба целой страны никак не сравнимо. Но… - Лина решила идти до конца: помирать, так уж на войне, да. – Но если бы вы позволили мне просто быть рядом с вами. – Она легонько дотронулась до его руки. – Ведь в науке я не буду пустым грузом, мешающимся под рукой, – вопросительно глянула на него и увидела в его взгляде уже не напускную сухость, а обычную мягкость. За окном было уже темно – Лина очнулась лишь под вечер – стрекотали сверчки, шелестел лепестками сакуры ветер и льдистым светом мерцали звезды, свет которых приглушала восходящая луна. Прошло секунд пять, после того как голос девушки перестал звучать в пределах комнаты, а сама Лина ждала ответа на столь странную, двусмысленную и дерзкую по тем временам просьбу. Саннан чуть улыбнулся. Он знал, что примерно это попросит иностранка. Разумеется, в его власти было холодно отказать ей, таким же холодным тоном отчитать несчастную, а потом пожаловаться Хиджикате, который плохо следит за своей подопечной. Но… Но это нужно было сделать в первый раз, когда той ночью девушка пришла к нему, раздираемая чувствами, чтобы рассказать ему обо всем. Быть может, если бы тогда зам так и поступил, всего этого бы не было. Но он этого не сделал. Поэтому теперь сам должен во всем разобраться. - Когда ты вспомнишь свое прошлое, ты обо всем пожалеешь, - сказал Саннан, и улыбка его стала немного грустной. - Не пожалею, - горячо заверила его Лина, ловя его руку и переплетаясь пальцами. Может, это действие и было немного распущенным и неприличным для того времени, но для иномирянки сейчас существовали лишь Саннан, она сама и ее любовь к нему. – Я клянусь вам в этом, что никогда ни о чем не пожалею. Зам в ответ лишь грустно улыбался. Но Лина, считая, что ей дали как бы зеленый свет, была счастлива. А от счастья, как известно, ей всегда сносит крышу, поэтому, прекрасно осознавая, что делает, девушка, расцепив руки, приблизилась к мужчине вплотную и сдавила его в объятиях. Неслыханная дерзость. Хотя, судя по тому, что вчера они целовались, хоть и по-детски, эти объятия можно считать вполне приемлемым действием. Ухом, приложенным к его груди, Лина слышала, как бьется его сердце. Но, к сожалению, будучи не сильно знакомой с медициной, девушка не смогла понять, что его сердце билось несколько учащенно. Саннан же, посмотрев на стену впереди, чуть вздохнул и положил свою руку Лине на голову. Затем, скользнув по волосам, прижал девушку к себе, уже обеими руками. Спустя некоторое время – Лина точно не помнила, сколько прошло, потому что счастливые часов не наблюдают – секретарь Шинсенгуми первый разлепил объятия и, посмотрев в серые глаза иностранки, улыбнулся: - Тебе пора идти в свою комнату, Сэй. - Хорошо, - послушно кивнула та, и оба поднялись на ноги. Не решившись поцеловать его, дабы это все не зашло слишком далеко, иномирянка пожелала ему спокойной ночи и удалилась. Выйдя в коридор, Лина, чувствуя переполняющее ее счастье, вдохнула полной грудью ночной воздух. Сейчас она готова была остаться здесь навсегда, несмотря на ужасное будущее и вероятные столь же ужасные последствия. Сейчас ей было на все плевать, так как ее мир сузился лишь до одного человека. ----------------------- *достаточно плоский афоризм, принадлежащий не мне, а довольно известному политику ХD Простите меня, пожалуйста^^"</i>