***
Десять минут спустя… — В смысле, «вынужден тебе отказать»? Что это за неотложные дела такие? — орал в трубку Редфилд, пытаясь одновременно удержать телефон и обрулить резко перестраивающуюся машину. Крис уже давно жадничал, отказываясь покупать устройство «hands-free», поэтому регулярно создавал на дороге опасные ситуации… хотя плевать хотел на проблемы других водителей. — Хлопот полон рот, амиго, — извинялся Карлос Оливейра. — Мы с ребятами будем разгонять очередной митинг. — Из-за чего шумят? — для приличия осведомился Крис. — Правительство не такое? Бобы подорожали? — Койот их знает! Это Латинская Америка, амиго — тут даже местный не разберется, кто чем недоволен. Завтра разгоним митинг, потом у нас рейды до конца недели, еще акции устрашения… Освобожусь в следующем месяце — не раньше! — Вот подстава! — не скрывал огорчения Редфилд. — А мне крутые ребята прямо сейчас нужны! Джилл ведь еще с тобой? Стоит с ней поболтать? — Думаю, нет. Вескер позвонил ей первым, — признался Карлос. — Нес какую-то пургу о том, что ты любишь не ее, а Немезиса, поэтому похищения она не дождется. Испортил он Джилл настроение. Она сказала, что вы с Вескером — два козла, и, как всегда, ее не цените. Короче, не звони ей пока — не надо! — Из-за такой ерунды обиделась? — изумился Редфилд. — Еще понял бы, если б мы были парой, а я ее кинул и не спас. Но она сейчас с тобой, я с Айей, у нас четверых все нормально… Какие ко мне претензии? — Женщины, дружище, похожи на шампанское, — протянул Оливейра. — Идеальные формы и сумасшедший фонтан эмоций, который рвется наружу, если их лишний раз заденешь. Но ведь непредсказуемость — это клево, правда? Крис представил себе вспыльчивую Айю, фонтанирующую эмоциями и волнами пламени… и рефлекторно попробовал перекреститься. Такого «подарка» он бы врагу не пожелал. Заклятому врагу — то есть, Вескеру — всегда пожалуйста, но остальным… Перекинувшись с Карлосом еще парой фраз на прощание и убедившись, что толку от него никакого, Крис отключил телефон и призадумался. Он начал понимать, почему Вескер так страдает от геройского дефицита — «старая гвардия» упорно не желала собираться вновь. Ханк отпадал сразу — у них с Редфилдом в прошлом возникли некоторые разногласия (естественно, не по вине Криса — прим. автора). Наемники из России сейчас работали неизвестно на кого и к тому же сменили номера телефонов. Ребекка и Билли не брали трубки. Карлос только что откосил от спасения мира и Джилл заодно отмазал. Таким образом «беспроигрышных кандидатов» осталось всего двое. Они жили в одном городе с Крисом, поэтому им некуда было деваться от старого товарища и его предложений. Не получив немедленного и категоричного отказа, Редфилд решил проведать обоих.***
…где-то в школе имени Джеффа Томатсона… Мистер Гроулер любил детей. Впрочем, «любил» — не совсем точное слово. Он был одержим заботой о детях, ложился и вставал с мыслью о том, как бы сделать их максимально взрослыми, самостоятельными и приспособленными к нелегкой современной жизни. От него требовалось не так много — познакомить учащихся средней школы с биологией — однако мистер Гроулер не умел работать спустя рукава. Он без устали устраивал своему классу тесты и контрольные, впаривал дополнительную литературу (талмуды, которыми можно было от церберов отбиваться) и предлагал конспектировать особо интересные главы (от десяти до двадцати страниц)… А сколько труда Гроулер вкладывал в составление сложнейших домашних заданий! Не было никаких сомнений — если бы дети поднапряглись и хотя бы раз выполнили эти задания целиком, их невероятному интеллекту позавидовал бы любой профессор. Но пока что весь класс демонстрировал ужасную успеваемость и плохо скрываемую неприязнь к педагогу. Гроулер относился к этому спокойно. Не сомневался, что подопечные оценят его заботу не сегодня так завтра. Надо сказать, что усердный учитель измывался только над чужими детьми. Биология подшутила над своим преданным воспевателем и не позволила завести потомство. Вероятно, сжалилась над еще не родившимися крохами.***
— Дети, не расходитесь! — Чтобы заглушить звонок на перемену, мистер Гроулер постучал ручкой по металлическому лотку, в котором только что препарировали лягушку. В последнее время он хотел попросить увеличить количество часов биологии — ему катастрофически не хватало времени донести до ребят всю свою мудрость. — Не забудьте — сегодня у нас очередное дополнительное занятие с мистером Бертоном. И без того утомленные восьмиклассники дружно охнули и, не сговариваясь, уставились на одну ученицу. Полли Бертон немедленно опустила голову и сосредоточилась на пристальном изучении колпачка от ручки. Мистер Гроулер не зацикливался на строении и жизнедеятельности организмов — он хотел дать детям побольше знаний, полезных в быту. «Увлекательные и познавательные» дополнительные уроки педагог проводил как минимум раз в месяц, заручившись полной поддержкой школьного комитета. Он предостерегал детей от ужасных соблазнов и ошибок, способных погубить их жизнь. Объяснял, почему нельзя курить кубинские сигары, часами сидеть на порносайтах, заниматься незащищенным сексом и голосовать на выборах за республиканцев. А чтобы до учеников лучше доходило, уроки всегда проводились в игровой форме и при поддержке Барри Бертона. Тот, правда, в гробу видел эту поддержку и оказывал ее из-под палки… но родители остальных восьмиклассников наотрез отказались заниматься «просветительской ерундой». Барри просто назначили крайним — он до последнего думал, что если два года не сдавать большие суммы на ремонт класса, то за это никак не накажут. — Сегодня мистер Бертон, — с умильной улыбкой говорил Гроулер, — преподаст вам новый важный урок, дети. Препода-а-а-ст… уро-о-о-ок… — нарочно тянул он время, многозначительно косясь на дверь класса. За ней можно было разобрать шуршание и яростное сопение. — Мистер Бертон, вас все ждут. Почему вы задерживаете класс? — Гроулер очень ревностно относился к учебному времени и предпочитал задерживать всех сам. -… — по привычке выматерился Барри. Он и так был здоровяком, страдающим от чересчур тесных дверных проемов. А уж сейчас, когда на нем висел наряд размером с костюм водолаза… — Ругаться при детях? — с негодованием воскликнул учитель биологии. — Вы меня разочаровали, мистер Бертон… и подали отличную идею для следующего занятия. На следующей неделе мы поговорим о нехороших словах, которые повторять не надо! Где-то на задних партах послышался звук, напоминающий сдавленный вой умирающего зверя. Гроулер немедленно предположил, что нетерпеливые ученики хотят изучать новую тему сейчас, а не через неделю. В это время Барри поднатужился и пролез в класс. Неуклюже поворачиваясь в своем огромном костюме кенгуру, он чуть не снес торчащим хвостом скелет в углу комнаты. Дети, как по команде, захихикали, и учитель снова застучал по лотку, чтобы их унять. — Гм, гм… — издавал нечленораздельные звуки Бертон, пытаясь подобрать удобную позу и сладить с большой головой-колпаком, которая закрывала глаза. — Короче, детишки… — По тексту, болван! — прошипел преподаватель, не разжимая губ. Здоровяк откашлялся, снял мешающуюся голову, стараясь не встречаться взором со своей подавленной дочерью, и начал вещать с интонацией бывалого Санта-Клауса, объездившего все торговые центры штата: — Здравствуйте, дети. Угадайте, кто я?! — Папа Полли, — заунывно протянули сразу несколько детей. — Ха-ха, — посмеялся невеселый Барри. — Вот и не угадали! Я — Кенгуру Пивоненавистник. Смотрите, что я вам принес. В костюме кенгуру, как и положено, был карман на брюхе. Настолько вместительный, что Барри не отказался бы сделать такой на повседневной одежде. А сейчас он достал из кармана бутылку пива и поставил ее на учительский стол. — Это называется «пиво», — объявил Бертон (будто дети сами этого не знали). — Оно вкусное и бодрящее, его пьют, когда хотят казаться крутыми… Но! — поднял он лапу в предостерегающем жесте, похоронив зародившуюся надежду слушателей на реально интересную лекцию. — Пиво негативно влияет на печень и головной мозг. Думая о деградации пьющей молодежи, я становлюсь грустным кенгуру! — Бертон для убедительности всхлипнул и безуспешно попытался смахнуть лапой невидимую слезу. «Черт, какой праведный утырок писал этот текст?» — вздыхал он про себя. — А если малыш злоупотребляет пивом, у него нарушается выработка гормонов. Когда у алкоголика пропадает интерес к другому полу, и наступает им… имп… импотенция, — с трудом выговорил кошмарное слово здоровяк, — я становлюсь очень грустным кенгуру! Барри сам чувствовал, что краснеет от собственной речи, и попытался вернуть голову костюма на место, но Гроулер требовательно дернул его за хвост. Когда Бертон обернулся, учитель с торжественным видом подал ему молоток, а сам поставил пиво рядом с раковиной. — Смотрите внимательно, дети! — обратился к ученикам Гроулер. — Сейчас Кенгуру Пивоненавистник научит вас, как бороться с уже купленным алкоголем. На ваших глазах он разобьет бутылку ужасного зелья! Барри против воли ойкнул — в «сценарии» не было такой сцены вандализма. — Пиво? — Именно пиво. — Вдребезги? — Вдребезги. — Да я тебя… Побелевший учитель машинально прикрыл голову, когда Барри замахнулся. Но прикрывать следовало уши — здоровяк долбанул молотком по металлической раковине. Как только оглушительный звук утих, и дети перестали с очумелым видом трясти головами, Бертон начал новую речь. Экспромт, можно сказать. — Ребята, школа просто компостирует вам мозги. Слушайте лучше настоящего взрослого мужика! — громогласно объявил Барри. — Я — пивоман с огромным стажем, но на жизнь не жалуюсь! У меня пять чудесных дочек, и никаких проблем с потенцией. Все потому, что я меру знаю! Губит людей не пиво — губят такие вот говорящие скелеты! — пренебрежительно бросил он, указывая на костлявого педагога. — Мистер Бертон, я попрошу… Стоило только учителю начать возмущаться, как класс наполнил еще один неприятный звук — кто-то припарковался под окнами и неистово бибикал. Через десять секунд все услышали крик с улицы: — Эй вы, ботаны! Подайте мне сюда старину Барри! Без него мир никак не спасти! — КРИС! Уже лечу!!! Даже малышки Бертон не бежали к возвращающемуся домой папе так радостно, как побежал сам здоровяк. От счастья его перемкнуло, и он решил добраться до машины кратчайшим путем — через окно. Класс располагался на втором этаже, так что у прыгнувшего Барри все могло получиться… но костюм предсказуемо застрял в окне. — Эм… — Голос Криса стал озадаченным. — Я не говорил, что мир надо спасать сию же секунду. — Спасибо, что не шутишь насчет кенгуру, — сказал здоровяк, упираясь руками в раму. — Так я просто охренел! — честно ответил Крис. — Ты бы хоть предупредил — шутки про кенгуру надо готовить заранее! Полли спохватилась и кинулась помогать болтающему ногами папе. К ней присоединились одноклассники, и вскоре они общими усилиями освободили застрявшего «кенгуру». — Мистер Бертон, это черт знает что! — вопил у них за спинами учитель. Похоже, он сам готов был переключиться на недетскую лексику. — Вы просто неандерталец! Испортили урок, развратили юные умы! Вас нужно немедленно изолировать от общества, лишить права общаться с дочерьми… Ох, напрасно Гроулер произнес последние слова! Особенно если учесть, что Барри уже вытащили из окна. — Мне что-то в ухо попало. Показалось, — спросил здоровяк, — или премудрый микроб только что угрожал моей семье? — Э-э… Учителей бить нельзя! — Гроулер совершил удивительный трюк — забился под свой стол за секунду, не поворачиваясь при этом спиной к Бертону. — Вы сами этому учили на позапрошлом занятии. — То был Индюк Учителя-неприкосновенны. А я — Крутой Кенгурумен! — с гордостью заявил здоровяк. — Мне скоро мир спасать… И я всех спасу! Даже таких говнюков, как ты! Но если еще раз тявкнешь на меня или на моих дочек… — Никогда! — И учебных маскарадов больше не будет! Достало! — Понял-понял! В принципе мы осветили все основные темы… — А на ремонт класса я не сдавал и сдавать не собираюсь! Так своим комитетным и передай! — Не вопрос, — пролепетал Гроулер. — Я заплачу за вас. В конце концов мы стараемся ради детей… — Во-во, точно! — обрадовался Барри. — Для детей тоже сделай что-нибудь хорошее. Сам придумай, что. Перетрусивший преподаватель робко улыбнулся и произнес: — Дети, контрольной завтра не будет. Я уверен, что вы все знаете. Сразу всем по сто баллов! — Ура!!! — в полном восторге завопил класс. Слегка прихрамывающий после незапланированной пробежки Барри потащился к выходу. Сияющая от гордости Полли догнала папу и повела его на улицу. А расходящиеся ученики внезапно услышали все тот же голос с улицы: — О, Барри… Ты когда пойдешь сюда, не бери всех своих детей. Они не уместятся в кармане. Прикол понял? В кенгурячьем кармане! Эй, Барри! Чего молчишь? Не смешно?***
…где-то вдали от школы… — Крис, охренительное было зрелище! — Машина Редфилда давно отъехала от школы, а возбужденный Барри все не унимался. — Я просто уничтожил эту перхоть обезьянью! Я его… — Не увлекайся, — напомнил ему Крис. — Мы вообще-то не одни. Сидящая на заднем сидении Полли, которую сам же здоровяк просил завезти домой, очаровательно улыбнулась, заверила, что все нормально, и опять заткнула уши наушниками. — Короче, в школе я был крут, — подвел итоги Бертон, — но геройствовать все равно лучше. Я уже в костюме был, когда ты позвонил. А то бы сам прибежал на зов, да через весь город… — Прибежал бы, говоришь? — усомнился Редфилд. — Ты и к машине ковылял неуверенно. Что с ногой? — Пуля попала, — с неожиданной беспечностью откликнулся здоровяк, потирая колено. — Кто посмел?! — Девчонки игрались. Я как-то оставил пистолет на столе, и младшенькие его нашли. Зашел к ним в комнату, а они растерялись и с перепугу на спуск надавили. Повезло, конечно — могли ведь друг дружку поранить! — Все равно неприятно, да? — неуверенно предположил Крис. — Ты, наверное, расстроился и убрал оружие под замок? Здоровяк засмеялся: — Шутишь? Да я был счастлив! У меня нет сына, но подрастают клевые дочки, которых тянет к оружию! Перед тем как меня в больницу увезли, я обещал научить их стрелять правильно и точно в цель. Но не вышло — жена потом такой скандал закатила! Орала, что Мойра с самого детства боится оружия, а я, старый козел, хочу и остальным девочкам психику сломать. Потом пригрозила, что подаст на развод, если опять увидит пушку в руках дочек. Ну я и сдал назад — не хочу разводиться! Где тогда харчеваться буду? — Короче, ты сейчас с разбитой мечтой и простреленной ногой, — вздохнул Крис. — Старик, мои соболезнования! — Не надо соболезновать, — прервал его Барри, — я свое наверстаю! Давай договоримся: когда у тебя будет собственная организация, я в ней стану главным инструктором. Всему твоих орлов научу: как стрелять, как в ближнем бою бить… — Я сам хотел этим заняться! — поспешил заявить Редфилд. — Не, Крис — тебе нельзя. Ты будешь самым главным! А самый главный постоянно сидит в кабинете, устраивает бесполезные брифинги и матерится, когда его люди накосячили, — обломал его Бертон. «Ну не фига себе новости! — обалдел Крис. — Я что, стану вторым Грэхемом? За что мне такое счастье?» К счастью, в этот момент они подъехали к месту назначения. Крис вышел из машины и постоял немного у двери, пока Барри просил Полли не шалить и выбирался из собственного кресла. Потом они вместе отправились к ничем не примечательному четырехэтажному дому. — Вот здесь наш смазливый и работает, — на ходу объяснил Редфилд. — Мне он заливал, что стал кинозвездой мирового уровня. — Думаешь, привирает? — Я бы, может, и поверил, — усмехнулся Крис, — но он потом ляпнул, что окружен самыми крутыми актрисами и уже запарился отбиваться от обвинений в сексуальных домогательствах! — Однозначно заврался, — Бертон расплылся в улыбке. Крис и Барри обменялись понимающими взглядами и остановились рядом с железной дверью с табличкой «Студия звукозаписи». Они прикидывали, как поприветствовать Леона Скотта Кеннеди, чтобы получилось весело и при этом не очень обидно. И в этот момент сзади подошел какой-то пыхтящий мужчина, который бесцеремонно растолкал друзей и взялся за дверную ручку. — Полегче, папаша! — вскинулся Барри. — Захлопни варежку, пузырь! — Оскорбление было вдвойне обидным и несправедливым, поскольку незнакомец сам был омерзительным жирдяем. — Время не ждет! Хам с неожиданным для такой туши проворством вбежал в студию и прямо с порога начал матом подзывать к себе Кеннеди. Крису сразу стало интересно, и он придержал Барри, уже собиравшегося намять жирдяю бока. Несколько секунд спустя друзья услышали голос Леона: — Я тут, мистер Колман. Незачем так орать! — Поговори еще у меня, лодырь! — Жирдяй и не думал успокаиваться. — Почему не работаешь? — У меня же обеденный перерыв. — Неправильный ответ! Перерыв у меня! А ты должен пахать! Сколько листов ты уже обработал? — Пятнадцать. — А остальное кто будет делать? Пасхальный кролик? Шевелись, Кеннеди! Пока всю работу не сделаешь, домой не пойдешь! С этими словами гневно пыхтящий Колман двинулся к выходу, резко распахнул дверь и нос к носу столкнулся с хмурым Барри. — Опять вы тут торчите? — крикнул хам. — Идите работать, проходимцы! — Крис, теперь-то можно? — взмолился Бертон. — Нужно, — добрым тоном ответил Редфилд. Пока довольный Барри увлеченно дубасил визжащего Колмана и требовал сказать, кто тут «настоящий пузырь», Крис вошел в здание. Он здорово удивился, когда Леон не вышел ему навстречу. Словно бы и не слышал звуки побоев. Но изучив помещение как следует (и прикинув, что оно ненамного больше его собственной конторы), Редфилд сообразил, в чем дело. После выволочки от начальства мрачный Кеннеди сидел в комнате с большим окном и что-то бубнил в микрофон, напялив наушники. Смотрел белобрысый исключительно в свои бумажки, не поднимая головы, и явно ничего не слышал, работая в звуконепроницаемой студии. Не утруждая себя стуком (все равно никто не среагирует), Крис толкнул дверь комнатки и с любопытством прислушался к бормотанию Леона: — …И тогда принцесса Попрыгунья и ее друзья — дракончик Хрум-Хрум, котик Обнимуля и собачка Дружок — покинули свой сказочный замок. Их путь лежит через Поля Улыбающихся Маков, через Леса Поющих Грибов, через Реки Смеющихся Рыбок и через Город Веселого Зефира в Шоколаде. Только так они смогут попасть в Царство Голубых Гномов и в Башню Розовой Феи. В пути ждет множество препятствий, но принцессе и ее друзьям нечего бояться, ведь они каждый день делали зарядку, хорошо кушали, слушались родителей, никогда не разбрасывали игрушки и… Криса начало мутить. Ему чудилось, что добрый и монотонный голос Леона обволакивает все помещение, словно густая и тошнотворно приторная патока. Редфилд подумывал ткнуть товарища в спину, выдернуть из-под него стул или еще каким-то образом привлечь к себе внимание. Но белобрысый внезапно сам сорвал наушники, нажал какую-то кнопку на пульте перед собой и простонал: — Господи, какая порнография! — Ага, — поддакнул Крис. — Ты часто делаешь перерывы, чтобы поплакать? — Раз в час. Чаще нельзя… — машинально ответил Кеннеди. Вдруг он вздрогнул, вскочил, как ошпаренный, и безумными глазами уставился на Редфилда: — Крис, какого лешего? Я не приглашал к себе на работу! Кто тебя пустил? — Как обычно — сам себя пустил, — честно сказал Редфилд. — Ты сказку-то дочитывать будешь? Там, по ходу, экшн намечается… Леон зарычал и бросил бумаги с текстом на пол: — Смешно тебе, да? — Естественно. А где, говоришь, знаменитые режиссеры, дорогие декорации и податливые актрисы? Или это роль такая, и ты играешь профессионального неудачника? Кеннеди посмотрел на насмешника с вызовом: — Да, я солгал! Я озвучиваю даунские мультфильмы для дошколят! Работа паршивая, но другой нет. Зато ты, бсааашник хренов, целыми днями просиживаешь штаны в захудалом офисе! Что? Думал, я не знаю, какой у тебя бизнес? — Эй, не сравнивай нас. У меня все иначе… — Даже не начинай, Крис! Катись отсюда, пока я тебе микрофон в глотку не затолкал! Голову Редфилда запоздало посетила мудрая мысль, и звучала она, как: «Кажись, переборщил немного». Неуместные шуточки грозили поставить крест на любой совместной работе с белобрысым. Крис уже пятился к выходу, но чуть не уткнулся спиной в Барри. — Кабан в отрубе! Куда его? — бодро доложил здоровяк, затаскивая Колмана в помещение за ноги. Увидав начальника-тирана в таком плачевном состоянии, Леон разительно переменился. Сияя, как начищенная медная пуговица, он заявил: — Кидай у входа! Мужики, я тут подумал… Может, задержитесь? Я так давно не виделся со старыми друзьями! Во всей студии был всего один стул. Леон уступил его Редфилду, сам остался стоять, а Барри, не долго думая, плюхнулся на Колмана, чтобы он не валялся без дела. — Ну как, Крис? — немедленно спросил здоровяк. — Леон идет с нами? — Нет, — отозвался Кеннеди. — Как это? — удивился Крис. — Ты ведь согласился встретиться. — Во-первых, встретиться после работы, а не на работе! — напомнил Леон. — Во-вторых, я просто обещал подумать. — Что тут думать? — не понимал Редфилд. — Или спасение мира… или это, — презрительно указал он на Колмана. — Мы уже спасали мир, забыл? Потом Грэхем вышвырнул нас и моментально сдал всю страну Вескеру. Пойдем разгребать дерьмо за неблагодарным уродом? — Ты не понял! Этот гад — уже история, — Крис не дал увести разговор в сторону обсуждения морального облика президента. — В первую очередь мы будем отрываться. Совсем как раньше! Леон мечтательно улыбнулся — видимо, вспомнил то самое «как раньше». Потом вздохнул: — Тогда мы были конгрессменами. И нас заваливали деньгами. Что у нас есть теперь? В этот момент Редфилд широко улыбнулся и продемонстрировал белобрысому «козырную карту» — новенькую кредитку. — Вот! Действительна до бесконечности, и деньги не кончаются! Карточка моментально приковала к себе внимание Кеннеди: — Совсем-совсем не кончаются? — Верховный говнюк гарантирует, — заверил Барри. — Грядет Великий Запой! — заорал Редфилд, задрав руки к потолку. — Нас трое, и мы богаты! Берегись, город — герои идут! — Уже бухать собрался, Крис? Вместо того чтобы бороться со мной? Сейчас я тебе задам! Услышав этот голос, Редфилд так и подскочил. — Вескер! — Где Вескер? Где? — засуетился Бертон, крутясь на месте. — Он невидимый, да? Оба товарища в панике оглядывались и прижимались спиной к спине. Постепенно до них дошло, что что-то тут нечисто. А затем они обратили внимание, что Леон не мечется вместе со всеми, а подавляет рвущийся наружу смех, зажимая рот ладонью. Наконец, он сделал глубокий вдох и поинтересовался: — Прикольно было, да? — В смысле? — замотал головой Редфилд. — Что это было? Где, мать его, Вескер? — У меня во рту, — посмеивался белобрысый. — Тут других актеров нет — я один всех озвучиваю. Поэтому научился подражать десяткам голосов. Меняю их, как перчатки, — пробасил он, удачно изображая Барри. — Круто! — Бертон пришел в восторг. — Не круто! — в ту же секунду ответил Редфилд. — Больше меня так не разыгрывай, усек? Леон опустил глаза. — Конечно, Крис, конечно… Раз тебе не понравилось, больше никаких глупых шуточек. Несмотря на заявленные таланты, Кеннеди говорил подозрительно неубедительным тоном. И Крис понял — с этого дня придется отвыкать верить ушам своим. Колман заворочался, не приходя в сознание, и громко испортил воздух. Барри поспешил зажать нос, а Леон озабоченно посмотрел на бывшего начальника: — Он будет волноваться, не застав меня на месте. Придумал! — Кеннеди устремился к микрофону. — Запишу для него прощальное обращение! — Матерное? — ухмыльнулся Редфилд. — Обязательно, — откликнулся белобрысый, настраивая оборудование. — Матерные надо записывать большой компанией, — Бертон поспешил присоединиться к друзьям. — Репетировать не будем — даешь импровизацию! — объявил Кеннеди. — Три-четыре! На счет «четыре» Леон, Барри и Крис одновременно прокричали в микрофон все, что думают о жирном хаме. В их нестройном вопле проскользнуло всего одно приличное слово — фамилия Колмана. Но и ее Редфилд креативно переделал в «Козломан».***
…где-то на балконе шикарного ресторана… Крис, Барри и Леон честно отвезли Полли домой и передали ее миссис Бертон. Затем, уже изнывая от нетерпения, наболтали что-то о срочной и длительной совместной операции… и устремились навстречу отчаянному загулу. Редфилд думал, что он единственный, кто разучился веселиться из-за бесконечной рутины. Однако Бертон и Кеннеди, практически повторяя друг друга, жаловались на какие-то дела, обязательства и банальную нехватку свободного времени. Теперь у старых товарищей был бездонный источник денег. И твердое желание наверстать упущенное. Как подметил Леон: «Пришло время раскодироваться по полной программе». За три дня веселья друзья поняли: талант не пропьешь. Особенно талант пить, петь и хулиганить. «Культурную программу» никто заранее не планировал. Герои бездумно колесили по городу и врывались в первый попавшийся бар или клуб. Там все и всегда были рады визиту троих крутых мужиков при деньгах (кто не радовался, тот получал по шее и отправлялся отдыхать на улицу). Любые проблемы с полицией, включая езду в пьяном виде, решались одним лишь намеком на близкое знакомство с самим Верховным Правителем. Имя Альберта Вескера буквально гипнотизировало бравых копов. Так и отдыхали счастливые герои. Кутили в барах, затем приползали домой к Леону, долго отлеживались и боролись с беспощадным похмельем… а потом вновь отправлялись пить. Если бы все решал Барри, они так бы и не вылезли из дешевых шумных заведений. Однако Крис с Леоном захотели провести третью ночь с шиком — в дорогом ресторане, расположенном на крыше высотки. В этом месте обычно собирались приличные и уважаемые снобы, не желавшие ужинать рядом с простонародьем. Метрдотель честно попытался объяснить это троице богатых, но явно некультурных мужчин, однако те пропустили намек мимо ушей. Как только вышколенный сотрудник ресторана перестал блеять, Крис щедро осыпал его крупными купюрами, а затем деликатно попросил очистить балкон с самыми лучшими местами от жующих снобов и отправить их в… любое другое место, где они смогут чинно и благородно вкушать яства, не мешая героям наслаждаться свежим воздухом. Метрдотель громко сглотнул, однако аккуратно собрал все деньги и отправился раздавать приказы персоналу. Минут за пятнадцать официанты перетащили все столы, кроме одного, в зал, утрамбовали туда же взбешенную «приличную публику», а балкон, превратившийся в VIP-ложу для троих человек, с удовольствием предоставили Крису, Леону и Барри. — …А я не подкаблучник какой-то! — доказывал разгорячившийся Барри, размахивая бокалом. — Сказал, что воспитаю дочек правильно, и добьюсь своего! Самых младших я назвал Арнольд, Чак и Сильвестр, и ничего мне за это не было! С такими именами девкам деваться некуда — вырастут настоящими мужиками! — Правильно! — поддержал его Редфилд. — Нужно больше настоящих мужиков! Леон внезапно фыркнул: — Крис, а ты заметил, как меняется Барри? Сколько с ним болтаем, а он ни разу ничего не ляпнул про гадкие болячки! Помнишь, как раньше? «Эта жизнь заставила меня выучить…», бла-бла-бла… — Это я медицинскую энциклопедию штудировал, — с готовностью пояснил Бертон, — чтобы не скучно было на толчке сидеть. Прочитал, да и забыл почти все! Сейчас новую книгу в туалете положил: «Кожные заболевания домашних животных». Процитировать любимые фрагменты? Леона передернуло. Бертон и Редфилд захохотали, любуясь его физиономией, и залпом осушили бокалы. А Кеннеди помедлил, о чем-то задумавшись, отпил из своего, а потом протянул: — Хорошо тут… Вот бы халява не кончалась! — С чего это она кончится? — Крис в очередной раз потряс кредиткой перед его носом. — Мы гуляем всего три дня. Вескер дал на подготовку десять. А потом мы ему что-нибудь наврем и еще одну отсрочку получим! — У него Немезис, — счел своим долгом напомнить Леон. — Не боишься, что Вескер рассвирепеет и сделает с ним что-то плохое? Редфилд немного поразмыслил, а потом ответил: — Сперва боялся… Затем решил, что ерунда это все! Если бы Вескер хотел, он бы поубивал и меня, и Немезиса, и вас за компанию. Но ему, видите ли, скучно без соперников! Поиграться охота! И заложник это тоже часть игры. Вескер, наоборот, должен холить и лелеять Немезиса, иначе я пошлю его к ликеровой матери! — Вот это по-мужски! — Бертон восхитился храбростью товарища и подлил ему еще текилы. Неожиданно в кармане Криса зазвонил телефон. Улыбка медленно сошла с лица героя. — Вескер… — проворчал он. — Умеет же испортить настроение! — Ты даже не посмотрел на определитель, — поразился Барри. — Ясновидящий? — Попочующий! — огрызнулся Крис. — Это однозначно Вескер. Только он может дозвониться на выключенный телефон! Зная, что нечеловечески упорный злодей по-хорошему не отстанет, Редфилд вытащил смартфон и буркнул: — Алло. — Крис, я занятой сверхчеловек, — деловито напомнил бывший капитан. — Позволь перейти сразу к делу. — Ну… это… — Редфилд неопределенно водил рукой по воздуху, глядя поверх головы Леона. — Я тоже страшно занят, так что… — Чем ты занят? — рявкнул ему в ухо Альберт. — Жрешь текилу в три горла за мой счет? Знай — я вижу и тебя, и твоих друзей-болванов! Наблюдаю за вашим балкончиком со спутника. Крис не испугался. Вместо этого он ухмыльнулся и прикрыл телефон ладонью. — Народ, вы слышали? У нашего крутого хмыря есть собственный спу-у-у-тник. Он всех-всех ви-и-и-дит, — заявил Редфилд, кривляясь и в нужных местах завывая. Его товарищи загоготали и стали увлеченно рассуждать, все ли видно подсматривающему злыдню и разглядит ли он кое-что неприличное, если показывать прямо с балкона. Но Вескер (занятой, как мы помним, сверхчеловек) все равно докричался до собеседников: — …Сборище пьяных баранов! Сейчас же прекратите, или я пришлю вам конверт с пальцем Немезиса! — Пфф! — прыснул со смеху Редфилд. Отдышавшись, он снисходительно произнес: — Напугал хантера свиной грудинкой! У Немезиса все заново отрастет — сам такое видел, когда он кормил крокодила с руки! А еще от него читатели прутся! Испортишь их любимого монстра — они тебя порвут! — Не надо читателями прикрываться. Нечестный прием! — Вескер внезапно растерял свой задор и неуклюже сменил тему разговора: — Поговорим о важных вещах! Где новая база БСАА? — Ну, она… в проекте… — Конкретнее! — Не торопи меня! — Редфилд перешел в наступление. — Знаешь, какая сейчас задница на рынке недвижимости? Уйдут годы, прежде чем мы найдем просторное здание, да еще и в хорошем районе… — Понятно, — прошипел Альберт. — Ты ничего не нашел и искать не собираешься. Но я предвидел все! У тебя там поблизости факс есть? Редфилд был настолько огорошен, что против воли начал оглядываться по сторонам. Потом до него дошло, что вопрос абсурдный: — Какой тебе факс посреди ресторана? Сам его ищи своим спутником! Вескер, судя по всему, убрал трубку ото рта и что-то забормотал. Крису сперва показалось, что он матерится. Но через несколько секунд Леон удивленно вскрикнул и указал на небо, а потом друзья услышали нарастающий свист, как от минометного снаряда. Кеннеди, Бертон и Редфилд бросились в разные стороны, опрокидывая стулья. А затем их стол треснул и сплющился от удара чугунной наковальни, прилетевшей с неба. — Экспресс-доставка! — бодро доложил идущий сверху голос демиурга. — Можно не расписываться! — Благодарю, — сдержанно произнес Вескер, после чего опять обратился к Редфилду: — Не увиливай, Крис! Я буду следить за тем, как ты устраиваешься на новой базе! После этих слов Альберт отключился. Друзья еще немного подождали и подошли к наковальне с опаской, будто принимали ее за бомбу. Вблизи стало заметно, что она обмотана веревкой, придерживающей стопку бумаг. — Посмотрим? — робко предложил Барри. — Крис у нас главный. Пусть он смотрит! А у меня из-за моей работы фобия — боюсь большого количества бумажек! — моментально отреагировал Леон. Редфилд ругнулся, но все-таки развязал узелок и снял примотанные к наковальне бумаги. Едва он начал читать, как его глаза заметно округлились: — Что там? — Барри вытянул шею. — Если это не развод, — пробормотал Крис, — получается, что Вескер уже раздобыл нам землю под базу. Блин, ерунда какая-то! — напрягся он, перелистнув страницу. — Он так расщедрился, что впарил нам почти пятьдесят квадратных километров территории! У Леона и Барри одновременно отвисли челюсти. Наконец, Кеннеди благоговейным шепотом спросил: — Это что ж за подарок такой? Личный остров на Сейшелах? Но белобрысый рано раскатал губу. Редфилд посмотрел на следующую страницу и отчего-то нервно захихикал. — Хе-хе, Сейшелы… А Детройт не хочешь? Часть его трущоб отныне принадлежит нам!