Lean on me

      27 августа 2017 года. Воскресенье. 14:56. Парк Бикон-Хилл.       — Ханбин, ты у нас по девочкам или как?       Они с Чжунэ купили двойные чизбургеры и пошли в ближайший парк просто по-дружески посидеть, поболтать. Донхёк уехал в Корею, чтобы навестить семью, а Юнхён познакомился с одной девчонкой на днях в клубе и исчез с ней. Друзья знали, что не о чем волноваться. Летние романы — это стихия Юнхёна. Пока не наступит следующее лето и он опять не влюбится в какую-нибудь девчонку, он будет целый год жужжать о своей прекрасной любви, которая была утеряна из-за ненавистной школы.       — Эээ… к чему этот вопрос? — Ханбин откусил огромный кусок и облизал уголки губ.       — Ну, ты у нас ни с кем не встречаешься, хотя довольно популярен у девчонок. Просто странно, что ты вроде как тусуешься с девчонками, целуешься там, обнимаешься и всякое такое, но дело не доводишь до секса. Разве это не странно?       — Спасибо, что не назвал меня импотентом, — рассмеялся Ханбин. — Я вроде как натурал. До сих пор я только и делал, что целовался с девчонками. А в чём проблема?       — Да ни в чём вроде. Просто мне кажется, что ты гей. Чтобы это понять, тебе надо влюбиться, — заключил Ку. — В любом случае, мы учимся в стране, где такое является нормой, так что я буду ждать, когда ты свершишь каминг-аут.       — Ты настолько уверен в моей ориентации?       — У меня гей-радар, друг! — Чжунэ хлопнул его по плечу и слегка сжал. — С тех пор, как я вляпался в своего пиздюка, так сразу же у меня включился мой спящий механизм.       — Ты не вляпался, а влюбился, — замечает Ким, улыбаясь.       — Нет, учитывая, что я тоже когда-то был уверенным в себе натуралом, я точно вляпался, — изрек Чжунэ, бросая в урну мусор. — Ты не поймешь, какой ты ориентации, пока не появится тот, кто разбудит это в тебе.       4 сентября. Понедельник. 11:55. Школа Бикон-Хилл.       — Эй, чуваки, как дела? — к маленькой компании друзей присоединился Юнхён. Он учится уже на последнем курсе старшей школы, в отличие от остальных, которые младше его на год.       — О, наш блудный Ромео вернулся! — заголосил Чжунэ, широко улыбаясь и обняв друга.       — Да иди ты! — отшутился Сон, поочередно обмениваясь приветствиями с остальными двумя. — Как отдохнули?       — Уж точно не так, как тебе удалось, — произнёс Донхёк. — Я не настолько страстен, чтобы заводить кратковременные шашни с незнакомками.       — Знаешь, ты всё-таки засранец. Вот несмотря на то, что ты воспитан. — заключил Юнхён и посмотрел на Ханбина как-то снисходительно. — А ты чем занимался?       — Ну, точно не сексом, — вставил свои пять копеек Чжунэ, который почти всегда и везде не упускал шанса обсудить любовные потехи друга. Уж больно они его волновали.       — О-о-о, — прогорланил Дон. — Ты в своем репертуаре! — они с Чжунэ дали друг другу пять. Отчего-то Донхёка тоже волновала сексуальная ориентация Ханбина, несмотря на отсутствие гей-радара, в отличие от Ку.       — Да идите вы нахер! К концу недели я кого-то завалю! — уверил их Бин.       — Эй, секс — это не лакросс. Осторожнее! — заметил Юнхён. — Завалит он.       — Смотри, чтоб тебя не завалили, — сказал Чжунэ.       Ханбин подумал, что он стопроцентный натурал. Просто ему ещё не довелось встретить ту, которую ему хотелось бы трахнуть. Не может же быть такого, чтобы он оказался представителем сексуальных меньшинств только из-за того, что у него не стоит на девчонок.       В тот же день. 14:45       Два Кима сидели в библиотеке и усердно пытались понять теорию эволюции Дарвина, попутно задаваясь вопросом, зачем учитель дал им эту тему для реферата. Помнится, они проходили её ещё в средней школе. Чжунэ слинял к своему пиздюку и, наверное, сейчас где-то в раздевалке охотно предавался любовным утехам. Донхёк несколько завидовал ему. Только ему хотелось охотно трахать свою старосту, но так как она стерва, ему это пока не удавалось.       — Я думаю, что нам нахер сдалась эта эволюция Дарвина, — Ханбин откинул в сторону энциклопедию, которую взял для вида и потянулся.       — Дарвин был конченым атеистом.       — Неудивительно, — взгляд Бина бесцельно блуждал по книжным полкам, затем по окнам, вновь по полкам. — Может, разойдёмся по домам?       Он посмотрел за спину Донхёка и заметил парня-азиата с длинными чёрными волосами, убранными назад, и выбритыми висками. Он был одет в джинсовую куртку поверх худи и мешковатые брюки с армейским принтом. Ким подумал, что он новенький. И ещё, что он привлекателен. Незнакомец поймал его взгляд и задержал свой на нём, отчего Ханбину стало несколько неловко, и он отвёл глаза.       — Думаю… мы закончили. Думаю… надо съебать с этого места поскорее… — произнёс Донхёк. — Мне нужно время, чтобы вновь привыкнуть к школе.       — Нам всем надо. — Ханбин собрал сумку.       Перед уходом, предварительно вернув книги на места, Ким обернулся последний раз, сам не зная почему. Он посмотрел туда, где сидел тот незнакомец, и нашёл его там же, опять поймав на себе ответный взгляд.       6 сентября. Среда. 10:55. Раздевалка.       — Ты принёс? — прошептал Ханбин.       — Да, как ты просил. Два пакетика, — Рони вытащил с заднего кармана брюк пакетики с травкой.       — Окей, ладно, — парень зашуршал в рюкзаке, глубоко пряча их.       — Только смотри, особо не увлекайся. Ты мне обещал, — нахмурился тот, сомневаясь, правильно ли он поступил, продав парню травку. С виду этот кореец хиленький такой. Может не осилить и не похож на наркомана.       — Да нет. Я просто хочу попробовать, — ответил Ханбин. — С друзьями, — добавил он, чтобы выветрить сомнения из головы одноклассника.       — Хорошо. Давай, — попрощавшись, Рони ушёл, оставив Кима одного в раздевалке.       Вечером того же дня у Донхёка в ванной.       — Где ты это взял? — Юнхён затянулся и передал косяк Чжунэ.       — У Рони, — ответил Ким, — Подумал, что нам надо это попробовать, — он вытянул ноги вперед, поёрзав, пытаясь найти удобное положение, на что Ку зашипел.       — Мои ноги тебе не мягкие подушки. Не елозь на них своей задницей.       — А что, возбуждает? — Ханбин поиграл бровками, улыбаясь во все зубы.       — Охо-хо… — заржал Юнхён, откашливаясь.       — Э-э-э… — протянул Донхёк, шутливо взъерошив волосы Чжунэ.       Он сидел в уголке, где обычно у него лежали шампуни, гели и всякие ванные принадлежности, и легонько массировал ступнями ребра Чжунэ, который почти всю половину ванны занял своими длинными конечностями, удобно устроившись головой между колен друга. Отсюда Дон мог наблюдать за всеми, и ему казалось, будто он сидит на троне. Нельзя было отрицать и лёгкое воздействие травки.       — Меня может возбудить только мой пиздюк, — прокомментировал Чжунэ, очередной раз мысленно матерясь, что правда вляпался. — Ничего, скоро ты тоже встретишь того, у кого на тебя будет стоять колом, стоит тебе вильнуть задом.       — Аха-ха! Один-один! — Дон захлопал, а Юн заржал.       — Ага, — Ханбин закатил глаза и почему-то пнул ногу Юнхёна, который ржал довольно долго. Колкости длинноного засранца звучали не настолько смешно.       — Вот скажи, Чжунэ, как можно понять, что парень гей? — Донхёк увлеченно завернул косяк.       — Например, если парень подходит к парню и начинает говорить о членах, то он сто процентов гей.       — Я не говорю о членах, — заступился за себя Ханбин.       — Скоро заговоришь, — Ку почему-то запрокинул голову и выдохнул клуб дыма в лицо Донхека.       — Я правильно это сделал? — Дон показал всем косяк.       — Вроде, — Юнхён спрыгнул с подоконника и подошёл к ребятам.       — Да, хер его. Правильно или нет. Какая разница? Мы всё равно его выкурим дотла.       8 сентября. Пятница. 15:00. Школа Бикон-Хилл.       Ребята один за другим зашли в малый актовый зал, где должно было пройти первое собрание группы «Единство», которая, по словам Мишель, руководителя группы, поможет иностранным ученикам освоиться в школе и не только. Донхёк, Ханбин и Чжунэ учились тут уже третий год, а Юнхён и вовсе четвертый, но почему-то девушка заставляла их из года в год таскать свои азиатские задницы на все собрания, потому что они едины.       — Итак, здравствуйте! Многие из вас меня знают, но в этом году у нас есть новенькие, поэтому я представлюсь. Меня зовут Мишель, и я учусь во втором классе старшей школы, — произнесла девушка.       Мишель была блондинкой с голубыми глазами и пухлыми губами, которая переспала почти со всеми иностранцами школы. Донхёк утверждал, что она делает отменный минет. С её-то пухлыми губами, конечно.       — Я попрошу новенького представиться. В этом году к нам перевёлся всего один ученик.       Ханбин почувствовал движение сзади, и через пару секунд рядом с ним прошёл тот самый парень из библиотеки, которого Ким видел в понедельник и потом не встретил ни разу, хотя втайне от самого себя искал его среди толпы учеников. А почему, Ким пока не хотел понимать.       — Привет всем, — парень махнул рукой собравшимся. — Меня зовут Бобби… — он улыбается в смятении, не зная, чего ещё добавить.       — Здравствуй, Бобби! — хором произносят ребята.       — Эм, Бобби учится в третьем классе старшей школы. Он из Вирджинии, — Мишель сочла возможным помочь ему со знакомством. — Как я поняла, он увлекается хип-хопом и вполне спортивен. Так что… давайте поможем Бобби освоиться у нас.       — А что он любит больше: вагину или член? — конечно, Джейк не умел заткнуть свой рот в такие моменты. Ему обязательно надо было выделиться из толпы.       Толпа разразилась смехом, улюлюкая ему, а Ханбин подумал, что новенький никакой ни иностранец, а просто кореец. Может, он метис? В отличие от него, у парня чистое произношение.       — Если ты так хочешь, могу трахнуть тебя. — Бобби шагнул вперед, и толпа вновь взбудоражилась. Кто-то из задних рядов даже засвистел, а Джейк умолк, не ожидав такого отпора от новенького.       Собрание продолжалось ещё минут пятнадцать, а потом все разошлись, как только дали согласие участвовать в проекте «Говорим нет расизму» на следующей неделе.       — Если что, ты можешь трахнуть меня, — услышал Ханбин, уходя.       — Непременно, — последовал ответ новенького.       Ханбину это не понравилось. Ему не понравилась мысль, что новенький может с кем-то потрахаться.       9 сентября. Суббота. 20:25. Квартира Ханбина и Чжунэ.       Вчера Ханбин разузнал, что у новенького фамилия такая же, как у него, что весьма неудивительно. Наверное, семьдесят процентов всех корейцев на земле ходят с фамилией Ким. Он лежал у себя в кровати и набирал по клавишам «Бобби Ким» уже сотый раз, но интернет-зараза не хотела выдавать ему никакой информации. Невозможно такое, чтобы у этого новенького не было страницы в социальных сетях. Он вновь и вновь набирал его имя, но безрезультатно.       — Привет. Чем занимаешься? — в комнату зашел Чжунэ и моментально завалился на ноги Кима, что чуть ли не уронил ноутбук, на что хозяин комнаты выматерился.       — Блядь, ты бы предупредил.       — Ты же знаешь, что я всегда так делаю, — отмахнулся тот и поудобнее устроился под боком Ханбина, закинув на него свои конечности.       — Странно, что ты дома. Разве ты не должен быть на свидании со своим пиздюком?       Бин выключил ноутбук и убрал его в сторону, чтобы не дай Бог не сломался случайно, но не без помощи кое-кого.       — Нет. Сегодня старшеклассники тусуют. Что-то типа посвящения для новенького. — вздохнул тот обреченно. — Может, выпьем пивка?       — А что, Чжинхван тебя не пригласил?       — Пригласил вроде…       — Давай, подними свою задницу. Едем туда. — Ханбин резко встал и сбросил с кровати друга. — Давай-давай. Быстро.       — Зачем нам туда ехать? Это не наша вечеринка. — негодующе протянул Чжунэ.       — Там попьем пивка. Это же тусовка, — парень заметался по комнате, а Ку всё также сопротивлялся, не сдвинувшись с места.       — У нас есть в холодильнике. Пять банок.       — Блядь, Чжунэ, заткнись! Одевайся и пойдем.       — Ты чего всполошился? Что с тобой? — продолжил негодовать тот, выходя из ханбиновой комнаты. — Блядь, Ким Ханбин, я даже не знаю адрес.       — Спроси у своего пиздюка! — проорал Ким.       Чжинхван, тот самый пиздюк Чжунэ, великодушно отправил им адрес в сообщениях и уже через двадцать минут двое парней стояли у двери того самого Бобби. Чжунэ с негодованием, а Ханбин - предвкушением. Он потом даст себе отчет, с чего так всполошился и приехал на эту чёртову вечеринку, не имея особых на то причин. Разве Ким Бобби может быть адекватной причиной всего?       Дверь им открыл Ким Чжинхван, в которого молодой и неопытный Ку год назад вляпался. По-крупному.       — Привет, котик. Ты же вроде не хотел приходить, — слащаво протянул старшенький, заигрывая с Чжунэ, как кошечка.       — О, Господи, избавьте меня от этой ванильности, — Ханбин мученически вздохнул и зажмурился, а потом, отодвинув двоих влюблённых в сторону, прошёл внутрь дома.       Дом у Бобби оказался двухэтажным, довольно просторным и забитым людьми. Парень протиснулся сквозь толпу, мысленно охуевая, откуда взялось столько народу. Вроде в старших классах не так много учеников. Оглянулся по сторонам в поисках одного единственного человека, из-за которого он рванул, словно сумасшедший, в незнакомый дом, захватив с собой негодующего друга.       Ким Ханбин пока не понимал, что конкретно с ним происходит с того дня, как увидел эти почти чёрные глаза в пяти метрах от себя в библиотеке. Ясно было одно: его влечёт к нему и не хило. Он не спешил найти оправдания тому, что целыми вечерами рыскал в интернете хоть какую-то зацепку о Бобби, который Ким, не заводящий страничку.       — Привет, — донеслось до него, когда он пробирался к лестнице.       Ханбин обернулся и увидел его. Бобби улыбался, и Ким заметил, что у того миленько выпирают два передних зуба и появилось несколько морщинок вокруг глаз-щелочек, напоминающих полумесяцы.       — Привет, — Бин по-дурацки лыбился и убрал чёлку с лица. Выходило это довольно неловко.       — Не ожидал, что ты придёшь на вечеринку. — Бобби смотрел на него неотрывно, изучая каждую клеточку и замечая, насколько милые у того ямочки. Он подумал, что в начале их знакомства надо обратить внимание на такие милости, как ямочки, а не на такую пошлость, как губы.       — Э-э, я тоже не думал. Просто Чжунэ попросил с ним пойти, — соврал Ким.       — Чжунэ… это твой парень? — тот вскинул брови вверх. Его лицо заметно напряглось.       — Нет, — поспешил с ответом Ханбин. — Он мой друг. Мы с ним вместе живём и учимся в одном классе, — лицо напротив начало смягчаться, и Бин мысленно расслабился. — Он пришел к своему пиздюку… — он засмеялся со своих же слов, а потом нервно добавил: — Парню к своему. Это Чжинхван, он учится с тобой. Такой миленький парень маленького роста.       — Да-да, — кивнул тот головой, вспоминая, кого имеет ввиду гость.       Ханбин бы так и продолжил чесать языком от нервов, если бы тот не предложил ему выпить. Бобби взял две банки с пивом и кивком позвал парня куда-то. Тот без вопросов последовал за ним, и вскоре они вышли на задний двор дома, где оказался маленький сад и пара скамеек вокруг небольшого бассейна.       — Мило, — Ханбин осмотрелся и сел на скамейку рядом с Бобби.       — Спасибо. Мы с братом живём тут, — Бобби открыл банку с пивом и вручил парню.       — Понятно. А где твои родители?       — Они живут в Вирджинии. Планируют эмигрировать в Корею, — ответил тот и протянул свою банку, — Будем?       — Будем! — они чокнулись и сделали по глотку. — Странно. Зачем тогда тебе надо было переезжать с братом в Бикон-Хилл?       — А-а, ну… меня отчислили с прежней школы. Почти все школы в нашем городе отказались брать меня. Так что… моя семья решила меня отправить туда, где, возможно, не возникнут проблемы из-за моего поведения. — Ханбин наблюдал за тем, как в лице парня сменяются эмоции и он становится серьезным с каждым произнесённым словом. — Говорят, в Бикон-Хилл происходит много странного. Люди смирились жить с этим. Родители думают, что я могу только тут окончить школу.       — Понятно. Бикон-Хилл — удивительный городишко. Тут много всего происходит, но никто не понимает, что именно. Мистика какая-то.       Ханбин решил не расспрашивать парня о том, что не так с ним, что его из далекой Вирджинии сослали в мистический Бикон-Хилл. Что такого написали в его характеристике, что его никакая школа не осмелилась взять и перевоспитать. С виду Бобби не был похож на маньяка-убийцу, насильника или наркомана.       Ким Ханбин подумал, что Ким Бобби очень привлекателен, очарователен и хорош во всех смыслах.       11 сентября. Понедельник. 14:20. Школа Бикон-Хилл.       — Привет, Ханбин, как дела?       Лекси подошла к нему, когда все покидали класс. Парень остался, чтобы дорисовать схему, которую задал учитель.       — Привет. Нормально. Как у тебя?       — Хорошо, — девушка заметно нервничала. — На следующей неделе будет вечеринка в честь Хэллоуина. Я хотела узнать, не хочешь ли ты пойти со мной?       Ханбин поднял голову и посмотрел на неё, раздумывая. Девушка поджала губы и теребила подол свитера, явно переживая, ответят ли ей взаимностью или нет.       — Я подумаю, Лекс, — он улыбнулся ей, не лишая её надежды.       — Хорошо, Бин. Ответишь потом, — она вышла из класса и присоединилась к подругам, которые всё это время ждали её за дверью и молились, чтобы подруга смогла уломать этого красавчика.       Ханбин не считал себя настолько привлекательным, чтобы девушки убивались по нему. Но у всех своё мнение. И у многих девушек оно единое: Ким Ханбин достоин того, чтобы по нему убивались.       В тот же день после обеда. 14:30.       — Хорошо, допустим, что Человек-паук круче Железного человека, — произнёс Дон слишком разочарованно, чтобы признать такое.       — Железный человек круче всех! Сто процентов, — встрял Чжунэ, надеясь поставить точку и прекратить этот глупый спор между Юнхёном и Донхёком.       — Почему же? — негодующе спросил Сон.       — Ох, Юн, прекрати, а?! Ты нам уже проебал мозг со своим Человеком-пауком.       — Всё равно ни Человека-паука, ни Железного человека не существует. К чему этот спор? — Ханбин пнул камешек под ногами.       — Вот именно, — поддержал его Ку. Они остановились возле остановки. — Я встречаюсь со своим пиздюком в парке, так что мне путь лежит с этими глупцами, — он кивнул в сторону двоих все ещё спорящих парней, которые даже не остановились на минутку, чтобы попрощаться с ними.       — Хорошо, друг. Встретимся вечером. — они сцепили кулаки на прощание. Чжунэ быстренько шагнул за друзьями, оставив Ханбина одного.       «… с этими глупцами. Сам тот ещё глупец», думает он, поднося лицо к солнечным лучам. Вскоре подъехал тридцать второй автобус желтого цвета с чёрными полосками с тем же водителем, в котором парни каждый день возвращались домой. Ханбин прошел в более свободную часть автобуса, роясь в плейлисте, выбирая, что послушать.       — Привет, — услышал он рядом и поднял голову, встречаясь взглядом с тем самым Бобби.       — О… — Ханбин подавился воздухом, но быстро вспомнил, что он не девчонка какая-то там.       — Привет.       — Домой? — спросил тот, не отводя взгляда от лица Ханбина.       — Да, - Ханбину казалось, что если он поднимет голову и просто посмотрит на него, то весь мир обрушится и он провалится сквозь землю, и даже тогда он будет прикован к этим почти чёрным глазам, задыхаясь от нехватки воздуха и в то же время захлёбываясь от переизбытка необъяснимых чувств и эмоции, которых ему ещё не доводилось испытать на своей шкуре. Парень не мог контролировать это, и поэтому боялся поступить неправильно. А что если он ошибается в своих догадках и может облажаться? Что если его чувства окажутся невзаимными, и ему придётся испытать боль?       — Что будешь делать дома? — Бобби всё так же не отводил от него взгляда.       Он тоже чувствовал себя неловко, пытаясь завладеть вниманием младшенького, ведь тот почти постоянно избегал контакта с ним. Ему не нравилось, что Бин всегда отводит взгляд от него, когда он сам горит желанием заглянуть в его глаза и утонуть там. Бобби не мог по-другому. Он не мог избегать взглядов, в отличие от Ханбина. Наоборот он всегда ломился вперед. Возможно, он будет метаться по сторонам, но всегда будет идти вперед, не оглядываясь назад. Но с его бременем ему было тяжело заполучить парня.       Впервые он боялся потерять кого-то, даже не успев завоевать. Он хотел, чтобы парень сделал шаг к нему на встречу и принял его душой. Где-то в подсознании он задавался вопросом: «Сможет ли Ханбин принять его таким?», «Сможет ли он быть с …» Он не позволял себе даже додумать вопрос, который пугал его больше, чем что-либо другое.       — Не знаю. Может, посмотрю какой-нибудь фильм? — Бин бросил на него мимолетный взгляд, но быстро отвёл глаза в сторону, не выдержав неловкость, витающую вокруг них.       Они оба ведь не догадывались, что одним щелчком можно избавиться от этой давящей на глотку неловкости. Что чувства внутри них порождают эту самую неловкость. И она никуда не денется, пока двое не откроются друг другу.       — Может, пойдём ко мне? — и заглянув в глаза напротив, спустя пятнадцать секунд Бобби получил ответное «да».       Они сдвинулись от мёртвой точки.       Вечером того же дня. 22:22.       Ханбин, почти влетев в свою комнату, отбросил рюкзак в сторону и, быстро вынув ноутбук из-под кровати, включил его.       — Эй, что с тобой? Где ты был? — Чжунэ почесал затылок и облокотился о косяк двери, широко зевая.       — Ты знаешь Трэвиса Скотта? — друг задал ему вполне неожиданный вопрос.       — Чего? Трэвис кто? — поморщился тот. — А зачем тебе он? Это кто-то из нашей школы? Он в команде по лакроссу?       — Какой лакросс? Какая команда? Это знаменитый рэпер. Ты что, не знаешь его? — делано возмутился Ханбин, вспоминая, как он облажался перед Бобби днём, когда тот спросил его, какую музыку он слушает.       Ким ответил, что ему нравится ДжейЗи, также, он слушает Канье, Рианну и очень много афроамериканских певцов, которые завоевали весь Лос-Анджелес. Бобби кивнул головой в знак одобрения музыкального вкуса младшенького, но потом задался вопросом, не слушал ли тот Трэвиса Скотта, на что Ханбин всем своим видом выдал, что не знает никакого Скотта, Трависа или Трэвиса там непонятного, отчего Бобби заржал так, что захлебнулся дымом от сигарет и дал тому дружеское поручение как-нибудь послушать названного рэпера.       — ДжейЗи — рэпер. Вот, кто знаменит, — отрезал Чжунэ и с гордо поднятой головой покинул ханбинову обитель.       Бин накинул майку с глубокими вырезами по бокам и пляжные шорты огненного цвета, которые ему подарил Юн, и уселся на свою кровать, взяв свой ноутбук. Найти информацию о Трэвисе Скотте и скачать его песни не составило труда.       В эту ночь Ханбин заснул под трэки знаменитого трэп-исполнителя из Хьюстона, который опьянён, воодушевлён и типа на взводе. *       На первый взгляд тексты Трэвиса казались слишком понтовыми, поверхностными и не имеющими смысла, но это было неважно. Самое главное — Бобби слушает его.       Парень создал новый плейлист в смартфоне, чтобы завтра они с Чжунэ послушали его по дороге в школу.       14 сентября. Четверг. 13:52. Школа Бикон-Хилл.       — Парни, с кем вы идёте на Хэллоуин? — Мишель подошла к маленькой компании друзей, которые столпились у окошка.       — Я пока не знаю, с кем. А что, обязательно надо парами идти? — поинтересовался Юнхён, мысленно прикидывая, кого бы позвать.       — Меня можешь даже не спрашивать, — отозвался Чжунэ, в который раз замечая на уме, что он вляпался в своего пиздюка.       — А ты? Идешь с Лекси? — девушка обратилась к Ханбину, остальные тоже, следуя её примеру, устремили свой взор на него. Парню показалось, что он сейчас словно под прицелами камер, не иначе.       — Ты что, идёшь с Лекси? — удивился Дон. — Когда это вы успели посюсюкаться?       — Они ещё не успели, но Лекси очень надеется на это, — сообщила Мишель без зазрения совести. Разве это не являлось маленькой тайной между девушками? — Ой, не надо на меня так смотреть. Все знают, как по нему убивается почти половина девчонок класса, — изрекла девушка, делано закатив глаза. — Вот что я предлагаю… Вы трое можете не искать себе пару, а просто пойти с Лекси, Джоузи и Борам. Можете взять себе ту, которая по вкусу.       — А ты с кем идёшь? — без задней мысли спросил Чжунэ.       — Я? Я иду с красавчиком Бобби, — почти торжественно сообщила девушка, вся сияя от счастья.       У Ханбина под ребрами слева образовалась невыносимая тяжесть, с болью отдающаяся в лёгкие, отчего парню стало невыносимо дышать. Он поднёс правую руку к груди, мягко касаясь тёплой ладонью там, где нудит, но боль не отступала.       — Ханбин? Бин? Бини? — он слышал, как друзья тревожно оглядывают его и пытался отогнать нахлынувшие ощущения где-то глубоко за пазухой, потому что просто избавиться от них казалось немыслимым. Он подсознательно делал глубокие вдохи и выдохи, а потом мягко, почти виновато улыбнулся, опуская руку.       — Всё нормально, - слабо выговорил он, а потом улыбнулся ещё раз.       Чжунэ подумал, что друг не в порядке и вечером он узнает почему.       — Я пойду с Лекси, — произнес Ханбин. Даже если он пойдет на вечеринку с другой, может увидеть там его. Просто увидеть. Просто поговорить. Просто улыбнуться и попить. Просто хочется ловить его взгляды.       — Хорошо. А вы двое?       — Ладно, Юн с Борам, а я с Джоузи, — решил Дон, обменявшись взглядом с хёном.       — Отлично. Девочки будут рады, — похлопала в ладоши Мишель.       15 сентября. Пятница. 20:45. Хэллоуин. Дом Мишель.       — Как и ожидалось, ты фея, — заметил Юн, встретив на пороге Чжинхвана, которого друзья зовут Джей, поскольку для американцев очень трудно произнести его имя, не сломав себе язык.       — Рад тебя приветствовать, ТиОуПи! — ухмыльнулся тот, оценив костюм фиолетового цвета, который на себя напялил Сон, чтобы хоть чуточку походить на знаменитого айдола-рэпера из южно-корейского бойзбэнда. — Откуда ты это откопал? — Ким кивает на неординарную трость в руке Юна.       — У Стива заказал, — ответил парень и потёр глаза. — Эти линзы… — он пальцем показал на своё лицо. — Мне кажется, у меня аллергия. По мне видно, на кого я похож?       — С этими ужасными линзами ты напоминаешь мне кота с катарактой, — хмыкнул Чжинхван, а потом спросил, кивнув подбородком на его пассию. — А она-то в кого вырядилась?       — Разве ты не видишь? Это же Дэсон из Бигбэнг! — воскликнул Сон, взглядом намекая на парик со спущенной чёлкой до кончика носа.       — Особенная черта Дэсона — это его аппетитная задница, а у неё она вовсе отсутствует, — заметил Джей.       — Тебе надо поменьше общаться с Чжунэ, — запричитал Юнхён. — Когда мы познакомились, ты был таким милым. Думаю, тебе надо было приодеться в дьяволицу. — бросил он напоследок, проходя внутрь.       — Какая из меня дьяволица, когда мой пиздюк бульбазавр? — рассмеялся Чжинхван, вспомнив в какой «восторг» пришел, увидев, во что нарядился возлюбленный.       В это время Донхёк напивался пуншем, а Джоузи пыталась обратить его внимание на себя, тщетно проваливаясь с каждой попыткой. Он сегодня был греческим Богом и мог позволить себе многое, и ни какая фейковая Афродита не смогла бы противостоять этому. Если бы захотел, он увел бы у кого-то Клеопатру. Он ведь до сих пор жаждал трахнуть старосту, и не смог бы усмирить своё желание, пока не исполнит его.       — Так ты мне не скажешь, что тебя мучает в последнее время? - Чжунэ уже который день не отставал от Ханбина, пытаясь выпутать из того, чего неладного произошло, что друг замкнулся в себе и не веселится, как раньше. Он увёл парня подальше от Лекси, сказав, что на пару секунд, а проторчал с ним в обнимку целых тридцать минут, вальяжно расположившись на скамеечке у бассейна. Мишель ни разу не представляла себе, что у её бассейна бульбазавр и Микки Маус будут в обнимку потягивать пиво.       — Я сам не знаю.       — Ну так скажи, о чём ты думаешь. Что чувствуешь, и мы разберемся, что происходит.       — Давай разберёмся потом. Ты лучше приглядывай за своей феей, а то улетит на своих крыльях, — слабо улыбнулся Ханбин.       — Ах, этот маленький пиздюк, — вздохнул Чжунэ. — Его наряд слишком сексуальный.       — М-м-м… ты вляпался.       Спустя какое-то время они зашли во внутрь. Чжунэ исчез среди толпы в поисках своего пиздюка, а Ханбин то ли от стыда, то ли от чувства долга подошел к Лекси, которая вообще-то ради него принарядилась в обезьяну, потому что кое-кому они очень нравятся, и сейчас находилась под жесткой критикой со стороны одноклассниц.       — Как дела? Не скучала? — парень улыбнулся ей, будто бы прося прощения за всё.       — Нет. Может, потанцуем? — девушка посмотрела на него в ожидании, нервно поджимая губы, пока парень обдумывал её предложение, осматривая толпу.       Лекси подумала, чего трудного в том, чтобы просто потанцевать. Парень скользил взглядом по толпе, ища его, но не находя, матерясь, что за грёбаный маскарад.       21:21. В лесу.       Молодой мужчина светил фонариком вокруг, осторожно шагая по лесной тропинке. В лесу было до ужаса темно и тихо, что невольно пробегали мурашки по коже. С каждым глубоким вдохом он чувствовал, что воздух пропитан опасностью. Не вовремя он вспомнил все те сплетни о таинственном Бикон-Хилл, в котором чудом исчезали люди, находились жертвы животного нападения и всякие мистические истории, связанные с этим местом. У него сердце ушло в пятки, когда послышался резкий треск под ногами. Он застыл на пару секунд в страхе, а потом медленно направил свет от фонаря под ноги и, обнаружив, что наступил на сухую ветку, шумно выдохнул. Ему послышался шелест листьев, и он обернулся вокруг, светя фонариком в кусты. Он всмотрелся и заметил убегающую фигуру парня, в которой признал брата.       — Бобби? Бобби? — выкрикнул он имя младшего брата и побежал за ним, пытаясь не отстать и молясь, чтобы не потерять из виду. — Бобби, это я Чжиун… — он задыхался. — Твой брат. Слышишь? Бобби, не бойся меня! Я помогу тебе! Я твой брат! Бобби?       Он потерял его из виду, остановившись, чтобы отдышаться. Сердце скакало в груди, и в висках гулко пульсировало. Парень не намерен был отступать. Он должен был найти брата.       — Бобби? Это я… Не бойся меня! Я хочу тебе помочь, — он свернул с тропинки влево и прошел около десяти метров, натыкаясь на обрыв, внизу которого текла река.       Посветив на воду, предполагая один из вариантов, что брат мог упасть в реку, не заметив обрыва. Старший Ким обошёл края обрыва, молясь, чтобы младшенький не поранился и не сломал себе что-нибудь.       — Бобби? — с надеждой в голосе позвал он брата, — ты здесь?       — Брат… — послышалось неподалеку, и Чжиун побежал в сторону, откуда донесся голос.       — Бобби! — закричал он, увидев в нескольких метрах от себя дрожащего парня. Он был весь мокрый. — О, Господи! Ты упал в воду?       Чжиун снял рюкзак со спины и вытащил оттуда тёплый свитер, домашние штаны и обувь.       — Прости меня… — Бобби дрожал.       — За что? Ты не виноват, что болен, — старший заботливо надел на него свитер, а потом помог с брюками. — Я просто надеюсь, что это со временем прекратится.       Он заключил младшего в крепкие объятия и увёл его домой. Чжиун правда надеялся, что это когда-нибудь закончится, даже если это невозможно.