Хеталийский рынок

Франциска Бонфуа все знают. Его любят, уважают. На то, конечно, есть причины: Он обаятельный мужчина, Красив, богат, успешен, Бывает, строг, бывает нежен. Умеет красиво говорить. С ним любая замутить, Хотя б на день, конечно, рада. Короче, Франц – мужик че надо! Но это не все его уменья. Также, ради развлеченья, На базаре он бывает. Весьма активно посещает И успешно, кстати, продает Французский разный он помет. На сей раз привез вино – Его во Франции полно. А также, с плесенью сыр – В каждом двадцать с лишним дыр. И чтоб быстрей все распродать, Начал он людей сзывать: «Мон ами! Купите сыр! Он знаменит на целый мир! Есть сладчайшее вино! Предотвратит инфаркт оно!» Дальше бы орать продолжил, Но вдруг, заметил рядом Польшу. -Приветос! - тот говорит. -Ты че орешь как гастрит? Че за муть тут продаешь? Сколько за вино берешь? А то я это, типа, знаешь… Ну, короче… понимаешь? У меня сегодня туса. Будем там, как те индусы, Типа, ну, кальян курить. Ну, часом же можно пошалить? Хочешь, тоже приходи. Или… Ай, ладно. Заходи. И сыр дырявый свой бери. Джинсы, платье подари. Короче, разные подарки Дарить можешь. Мне не жалко! А! Я ж позвал, типа, Литву, Он приведет свою братву – Ну, малого и ботана, Но, малому мы кальяна Совсем немножечко дадим. Ну, типа, чтоб не гнал картин… Внезапно, вдруг поляк заметил, Очень точно он подметил, Что Франц его совсем не слышит, Прерывисто лишь только дышит Пока Феликс распинается. Ну, последний возмущается: «Эй, Франция! Ты, вообще слышишь? Ты чего так странно дышишь?» К нему Франц бошку повернул, Лицо, немного, улыбнул. -Ой, пардон, я чет прослушал. Я, просто, представлял как в душе Очень красивые девчонки Мылись, в полной обнажонке. А у одной такая грудь… Ммм… Ну, тоетсь… Кхм… Забудь. Феля, хоть и не врубился, Но очень сильно разозлился. Ведь для поляка оскорбление – Такое поведение. Феликс Францу не съязвил (Типа, гордость проявил). Молча, он решил уйти. Но, внезапно, на пути, Мелкий камешек возник, Поляк в сие вообще не вник И, потому, споткнулся. Так, нехило навернулся. Так, что все теперь болит. Примерно, был такой на вид: Ноги обе он сломал, Под левым глазом был фингал, Из-под носа кровь лилась, Одна штанина порвалась, Также, на лоб какнула птица. Тут он начал истерить, В панике Литве звонить. Долго тот не отвечал – Под звоночек танцевал. Из брейк-данса и хип-хопа Делал движенья, двигал попой, Сделал сальто, колесо Под песню Growl, группы ЕХО. В конце концов, устал скакать. Решил трубочку поднять. А ему, Феликс оттуда Орет, как будто съел верблюда: «Ой, Литва, прошу, спаси! Мне аптечку принеси! Меня Франциск побил, мне больно! Это, типа, не прикольно! Штаны новые порвал, Руку, ноги поломал! Ой, приди, прошу, Литва!» - Ты че звонишь в шесть утра? Меня какого разбудил? Кто там тебя уже избил? - Да Франциск же, говорю, Мне все сломал и жизнь мою! Я ж, типа, платье новое купил, А меня француз избил! Теперь, уж как бы ни вертеться, Плохо буду в нем смотреться! Еще и голубя подослал, Такой, французский, прилетал И мне лобешник обосрал! - Да что ж ты сразу не сказал?! Стой там! -Я не могу стоять! -Да пофиг! Сидя/лежа ждать! -Ага, все ясно. Понимаю. -Конец связи. Выезжаю. Через сорок семь минут (Так быстро, потому что ждут), Торис, будто на экспрессе, Прикатил на Мерседесе. Выскочил, руками голову схватил: «Феликс, да что ж ты за дебил?» И к поляку подскакал, И головою покачал. «Надо обработать раны». Но, у Литвы, кроме банана И коробки ассорти-конфет Ничегошеньки больш нет. Чуток попрыгав на скакалке, Торис проявил смекалку: Конфеты, а они с ликером, Закопал он под забором. Оставил только пару штук И быстро, прямо, как паук, Не желая больше ждать, Стал конфетой натирать Другу ссадины и раны, Избежать, чтобы доганы. Лукашевич, весь процесс леченья (Поверьте, то было мученье), Молодцом себя держал, Изредка, лишь мат бросал. Дальше, для протекции, Не попала, чтоб инфекция, Лит, решил бинтом все обмотать. Ну, он в аптечку только глядь – А там то, ничего и нету! Литва, бумагой для туалета, Руку, ноги обмотал – Первую помощь оказал. Нос, штаны заклеил скотчем – Процесс лечения окончен! Феликс был прямо как новый. Без пяти минут здоровый. Но все равно, ведь друга жалко. Литовец, вооружившись палкой, Собачку кексом подкормив, Слезу скупую обронив (А может, было их пятнадцать, Если, конечно же, не двадцать. На том не будем зацикляться), Пошел с Франциском разбираться.