Красавец и Чудовище

Столь желанная амнезия не наступила вопреки всем ожиданиям, которые Кайл возложил на котенка, на его умелое гибкое тело и губы, на большие обманчиво глупые глазки-блюдца. Да, секс с ним был хорош, но не более того. Да, кончил и не раз, но приятной истомы, обычно охватывающей тело, не наступило, мысли не желали уходить, все время, давя на совесть. Даже входя в разработанный проход, вместо Эмилевой идеальной кожи узких бедер и плеч, видел светлую испещренную множеством шрамов от ожогов и едва ли выл в голос. Варго впервые трахал одного омегу, а представлял другого, того, кого жаждал выкинуть из головы, а вместо этого прочно вбил в кору. Не вытащишь. И запах был не тем — молоко дразнило ноздри, от него хотелось отмахнуться, чтобы дать место тому, столь соблазнительному вину. Даже целуя Эмиливы мягкие умелые губы, Кайл видел лишь искусанные губы чудовища. Утром было хуже. Кайл привык просыпаться в одиночестве, единственным, кто мог без угрозы для собственного здоровья просыпаться с ним в одной постели, был Медина, который с легкостью отбивал нападки злого языка, ругаясь похлеще альфы, еще и кулаками размахивая. Но рядом был не пахнущий сочными зелеными яблоками Франций, а нежный котенок Эмиль пропитанный запахом теплого молока — Кайл еле сдержал сиюминутный порыв, скинуть спящего омегу на пол. Его голова, лежащая на альфьей груди, щекотала волосами на макушке шею. Актер недолго думая, переложил голову Эмиля на подушку и, облегченно вздохнув, поднялся. Времени было не больше пяти утра — альфа всегда вставал рано, из-за чего частенько ругался с итальянцем, который очень уж сильно любил поспать до обеда или дольше — от обстоятельств зависело. «Интересно, а чудовище во сколько встает? Судя по грохоту печатной машинки, он тоже любил поспать» Стоя под тугими струями холодной воды, Варго не мог не думать об омеге, не мог договориться с собственной совестью, которая упрямо скребла в груди, жгла пламенем, чьи языки не могли оставить ожоги, но причиняли смутно похожую боль. Упершись горящим лбом в приятно прохладную кафельную плитку стены, тем самым подставив струям напряженные шею и плечи, актер с силой зажмурил глаза — он не хотел думать о чудовище, о той боли, что тот пережил по чьей-то вине, из-за чьей-то ненависти, которая оказалась настолько огромна, что обладатель этого чувства был готов убить беззащитного омегу, спалив его дом дотла. Был ли он пойман? А если пойман, то чем объяснил свой мотив? Как можно настолько ненавидеть кого-то, чтобы попытаться его убить? Множество вопросов и ни одного ответа. «Только ты сможешь мне помочь, дать необходимые ответы. Но я не рискну спросить, не сейчас» Щелкнула дверь в ванную — Эмиль проснулся и пошел на шум воды, но своим появлением сделал лишь хуже. Кайл и без того находился в подвешенном состоянии и в такие минуты он желал лишь одного — побыть одному, но глупый котёнок этого знать не мог. — Свали! — грозный рык прозвучал особенно громко, отразившись от кафельных стен, от чего Эмиль дернулся в противоположную сторону от душевой, затравленно взглянув на альфу своими детскими глазами, но ничего не сказал. Видимо вид разозленного Варго дал омеге понять, что его присутствие здесь и сейчас не нужно, еще лучше бы ему и вовсе свалить за пределы номера, прежде чем ураган под названием Кайл Варго вырвется за пределы ванной. Эмиль внял молчаливому предупреждению и к тому времени как актер вернулся в комнату, на ходу запахивая белый гостиничный халат на мокрое тело, его уже не было. Только сиротливо лежащая на гладкой поверхности стола записка несла в себе отголосок его присутствия. Кайл записку не тронул, лишь лениво прочитал накарябанные кривоватым почерком буквы, даже не складывая в слова, не понимая их смысла, и принялся за сборы — ему сильнее всего хотелось уйти из этого места и вернуться домой к чудовищу, которое за все время пребывания в его доме никуда не уезжало. Нил изредка ходил к утесу, где мог просиживать по несколько часов, глядя то в небо, то на неспокойное море — Кайл обычно наблюдал за ним из своей спальни не торопливо стуча льдом о стенки в стакане с виски, который на самом деле терпеть не мог, реже курил, иногда делал фото, но тут же удалял за ненадобностью. Но теперь сидя за рулем автомобиля и с силой сжимая рулевое колесо, понимал, что будь у него в телефоне хотя бы одно фото, и он бы пришел в себя, чувство вины бы притупилась и дало нормально добраться до дома. Но он, Кайл, сам во всем виноват и в своем теперешнем состоянии тоже. Хуже было от того, что альфа никак не мог отделаться от запаха молока, кажется, чувствуя его всюду, хотя и понимал, что это всего лишь разыгравшееся воображение и на деле от него пахнет лишь собственным запахом. «Ты не должен ничего узнать. Ни за что. Иначе у меня больше не будет шанса. Иначе ты, мое чудовище, больше ни на шаг меня не подпустишь, и будешь прав» До дома добрался на удивление быстро и без особых неприятностей, правда, выходить из машины не спешил — минут пять или может все десять сидел, упершись пылающим лбом в ледяные ладони, сложенные на руле и считал. Считал до десяти, двадцати, а когда числа вдруг перевалили за сотню, разогнулся и больными глазами посмотрел на входную дверь, вспомнил тот первый день, когда столкнулись на пороге и оба не знали как себя вести, и он, Кайл, конечно же, отличился. Кто тянул его за язык? Почему, достаточно было лишь взглянуть на шрамы на лице омеги, как мозг отключался, оставляя лишь никому не нужный яд? Объяснить своё поведение он мог лишь одной жалкой причиной, которая била по альфьему самолюбию, потому что он поддался общественному мнению — все как один говорили, что спутник Варго должен быть самым прекрасным существом на планете, и он повёлся, хотя всегда шёл наперекор. Привыкший ломать общественные устои, не заметил, как поддался одному из этих мерзких устоев и чуть было всё не похерил. В дом Кайл заходил с опаской, всё ещё принюхиваясь к собственному запаху, как можно тише поднялся по ступеням наверх и замер возле двери в спальню чудовища. Привычного грохота не было — во всём доме стояла непривычная в такое время суток звенящая тишина. Кайл было подумал, что омега ещё спит, но распахнув дверь, увидел лишь заправленную постель и сиротливо стоящую на полу печатную машинку в окружении листов с текстами, на рабочем столе лежал ноутбук, изрядно покрытый пылью и снова кипа бумаг, какие-то книги и канцелярские принадлежности. Альфа не решился переступать порог спальни, вместо этого плотно прикрыл за собой дверь и отправился на поиски чудовища, который нашёлся в кабинете с головой погружённый в чтение книги. Нил никак не отреагировал на появление Варго, даже взгляда не оторвал от вдруг расплывшихся перед глазом строчек. Кайл не стал подходить к омеге, вместо этого уселся в кресло напротив и принялся терпеливо ждать, пока на его присутствие хоть каким-нибудь способом отреагируют. Невилл не выдержал взгляда настойчивого золота, почувствовал жар своего пылающего лица и отложил книгу в сторону: — Вы что-то хотели? — Поехали, погуляем, — Нил поражённо уставился на серьёзного альфу, даже пару раз моргнул, чтобы развеять возможный морок, но ничего не менялось — Кайл сидел неподвижным изваянием и ждал его ответа с таким видом, будто от этого зависела судьба всего человечества. Нил не смог сказать «нет», хотя очень хотел хотя бы таким образом насолить за свою бессонную ночь. Невилл, довольно быстро собравшись, ждал альфу возле его машины, беспокойно кусаю нижнюю губу — он так боялся, что сейчас супруг выйдет из дома, рассмеётся и скажет, что это всего лишь шутка. Но это была не шутка — Варго с лёгкой улыбкой на губах, открыл дверь перед удивлённым чудовищем, дождался пока тот сядет и захлопнул её. Теперь Кайл не пытался гнать, вместо этого едя на максимально минимальной скорости, чтобы продлить этот приятный момент, чтобы ещё хотя бы минутку насладиться полным удивления лицом омеги, который беспрестанно облизывал губы. — Я предлагаю сначала перекусить, а потом поехать на маяк, — Варго особо не задумывался над местом прогулки — единственным критерием было отсутствие посторонних глаз и ушей. Маяк идеально подходил по всем критериям, ведь в конце осени туристов там почти нет. — Тебе подходит? — Вполне. Нил незаметно для себя расслабился, было приятно услышат обращение на «ты» из уст истинного, будто бы это указывало на то, что их отношения улучшились, хотя за ночь практически ничего не произошло, альфа так вообще ночевал неизвестно где и… с кем? Омега не позволил негативным мыслям завладеть им, ведь сегодняшний день был шансом узнать друг друга получше — за прошедшие два месяца, один из которых они провели, подписывая контракт, друг о друге была известна лишь самая малость, что была слишком крохотна для истинной пары, которой предстоит жить вместе четыре года или может больше. Нил так далеко не загадывал. Он вообще предпочитал не думать даже о завтрашнем дне, каждый раз, с опаской открывая глаз, он ожидал, что снова проснётся в своём ещё не сгоревшем доме и всё будет как раньше. Но «как раньше» быть уже не могло. Они остановились возле закусочной у побережья со столиками на улице. «В такую погоду грех сидеть внутри» — сказал Кайл и Нил с ним полностью согласился. Погода действительно была прекрасна — осеннее солнце ещё согревало своими редкими яркими лучами, глубокой синевы небо нависло чудесным куполом, ветер пусть и был достаточно прохладен, но кружечка горячего кофе легко бы отодвинула его на задний план. — Займи нам столик, — буквально на самое ухо прошептал альфа и направился во внутрь, делать заказ. Он не стал оборачиваться, чтобы посмотреть на то, как стремительно краснеют щёки омеги и полыхают кончики ушей, хотя очень хотел. Нил подтянул клетчатый шарф повыше, пряча кособокую улыбку от редких посетителей, и уселся за самый дальний столик с чудесным видом на побережье, пусть здесь были сильнее порывы ветра, но омегу это не смущало — ради такого прекрасного вида можно и потерпеть. Смущало только ощущение постороннего пронзительного взгляда, но Невилл отмёл так некстати разыгравшуюся паранойю. Кайл пришёл быстро, на удивление ловко неся поднос с парой чашек кофе и ещё горячими круассанами, не менее ловко расставил всё на столике и даже ребячески поклонился. Редкие посетители поглядывали, перешёптывались, но быстро потеряли интерес — красноречивый взгляд золота остудил их пыл. Нил едва ли сдерживался, чтобы не расхохотаться, лишь тихий смешок вырвался наружу, что Варго засчитал себе в плюс. — Где ты этому научился? — сделав пару осторожных глотков кофе, Нил расслабился окончательно и даже не постеснялся завести разговор. Да и чего стесняться? — Подрабатывал официантом в студенческие годы, — тут же отозвался Кайл, решив быть сегодня откровенным, тем более что ему самому хотелось узнать чудовище поближе. — Кто ты по образованию? — Я? — омега не ожидал подобного вопроса, но сделав ещё глоток кофе, всё же ответил, правда, смотрел в этот момент на прибрежные волны неспокойного моря, — Никто, только школу и окончил. Семейные обстоятельства не позволили мне поступить в институт, а потом стало не до этого. Кайл молча покивал, откусил кусочек от круассана, но тему развивать не стал, понял, что омега ещё не готов настолько раскрыться перед ним. — А у тебя, как я понимаю, актёрское? — Не поверишь, но по образованию я механик, — поймав недоверчивый взгляд светло-серого глаза, Кайл улыбнулся и всё же разъяснил, — можно сказать, что это был подростковый бунт. Отец мечтал, чтобы я стал хирургом, а папа упрямо стоял на юридическом. — А ты решил сделать по-своему? — В точку, — улыбка у актёра была заразительной, потому Нил не пытался больше сдерживаться и улыбнулся в ответ, правда, поспешил спрятаться за шарфом, но лёгкое покачивание головой со стороны альфы заставило его опустить руки. Они болтали ещё, наверное, полчаса, с головой окунувшись в увлекательный для обоих разговор, пока вдруг не заметили, что народу вокруг прибавилось, и официанты смотрят на них неодобрительно, будто призывают освободить, наконец, столик. Супруги намёкам вняли, Кайл расплатился, отмахнувшись от денег омеги, и они поехали к маяку, но прежде чем сесть в машину, Невилл оглянулся по сторонам, но так и не увидел никого, кто мог бы прожигать его спину взглядом. На маяке, ожидаемо, было безлюдно, если не считать старую пару из двух бет, прогуливающихся у кромки воды, но они вряд ли обратили внимание на появление Нила и Кайла. Нил, не дожидаясь, пока Варго вылезет из салона автомобиля, пошёл прямо к белой башне маяка. Провёл по шершавой стене, пропитанной солью, ладонью, прикрыл глаз и весь обратился в слух — вот, шум морских волн беспокойно бьющих о берег, вот, крик чаек, кормящихся мелкой рыбёшкой, а вот, стук гладкой гальки друг о друга, когда ноги альфы в кремовых туфлях смещают их с места. И снова пронзительный взгляд царапает спину, но Касс упрямо делал вид, что не замечает его. Актёр не спешил подходить, прогуливаясь в паре метров от замершего у маяка Касса. Не хотел нарушать то спокойствие, что окутало, кажется, их обоих, на душе стало спокойнее, и вина больше не душила своими сильными лапами. Но ноги сами понесли альфу ближе к истинному, руки сами опустились на покатые плечи поверх бежевого пальто до середины бедра, а нос втянул запах дорогого вина, ткнувшись в белокурую макушку. Нил не вздрогнул, лишь расслабленно откинул голову на плечо, стоявшего сзади альфы, опёрся спиной на приятно широкую твёрдую грудь и молчал. Кайл заговорил первым: — Знаешь о печальной истории связанной с маяком? — омега молчал, и актёр продолжил своим рычащим приглушённым голосом, от чего вибрация отдавалась в спину Касса, баюкая, — эта история о двух истинных, против которых ополчился весь мир, их пытались разлучить, но они этого не позволили. Поднявшись в башню маяка, они совершили двойное самоубийство, застрелив друг друга… — В этом маяке? — Не знаю, но вполне возможно. Возвращались домой под вечер, когда сумерки накрыли город, заставляя зажигать тут и там фонари, в окнах загорался свет. Нил дремал на пассажирском, а Кайл довольно улыбался, сжимая свободной от руля рукой в кармане пальто телефон, на котором появилась их первая совместная фотография на фоне белой башни и тёмного моря. В голове всё ещё звучали крики чаек, шум волн и приглушённый смех омеги, который, оказалось, безумно боится щекотки.