All The Attention, All These Intentions

Луи сидел в гостиной, отчаянно пытаясь сосредоточиться на героях ситкома, который он сейчас смотрел. Он хотел делать что угодно, но не думать о парне, сидящем на диване в паре сантиметров от него. Луи откинулся головой на спинку дивана, не отрывая глаз от экрана телевизора, пытаясь игнорировать Гарри, который тихо мычал. Было бы в разы проще сконцентрироваться на серии, где девушка пытается найти себе пару на выпускной, если бы та песня, которую Гарри мычал себе под нос, не была знакома Луи. Он ненавидел то, что песня была ужасно знакомой, потому что это заставило его вспомнить, что парень, сидящий рядом, пишет лучшую музыку, которую Луи когда-либо слышал. Гарри мычал мелодию песни «Алый», и от этого Луи хотелось рвать волосы на голове потому, что это была его любимая песня. Локоть Гарри лежал на подлокотнике дивана, голова лежала на кулаке, и казалось, что он даже не осознавал, что тихо поет. Это было так мягко, однако в ушах Луи казалось очень громким. – Ты можешь перестать делать это? – тихо спросил Луи, проводя рукой по волосам и не отрывая взгляда от телевизора. – Я работаю над вокальными недостатками для следующего концерта, – ответил Гарри так же тихо. И это казалось таким милым: просто сидеть в комнате, разговаривать и смотреть телевизор, а не кричать друг на друга и врываться в спальни. Луи медленно выдохнул, все еще не отводя взгляда от сериала. Он пытался не обращать внимания на Гарри, но звуки перешли от тихого мычания к тихому пению. Луи не мог не представлять, как это звучит вживую. Это его удивляло, потому что за все время их «отношений» у него не было даже малейшего желания прийти на концерт Гарри. Зазвонил телефон Луи, и он посмотрел на него пару секунд, а затем нажал «сбросить вызов» и выдохнул. Он не понимал, как он был подсознательно вовлечен в мягкое пение Гарри, пока оно не остановилось. – Почему ты постоянно игнорируешь звонки? – спросил Гарри, разрезая комфорт гостиной. – Я не знаю. Наверное, это просто кто–то хочет, чтобы я поучаствовал в каком-нибудь опросе или что–то вроде того, – ответил Луи, опуская взгляд. – Нет, там был определенный контакт. Линда, – сказал Гарри, перебирая пальцами локон своих волос. – Разве тебе не нужно готовиться к какому–то своему дерьмовому концерту? – спросил Луи, поднимая брови. – Когда все это закончится, ты будешь игнорировать мои звонки? – драматично задал вопрос Гарри, ложась на колени Луи и улыбаясь. – Я надеялся, что ты мне не будешь звонить, – ответил Луи, закатывая глаза. Несмотря на то, каким дерзким он пытался быть, маленькая нотка нежности виднелась на его лице. – Почему ты такой грубый? – в шутку спросил Гарри. – Потому, что кудрявые парни думают, что вмешиваться в мое личное пространство и ложиться на мои колени, – это нормально, – ответил Луи. Гарри сразу же сел ровно, и на секунду Луи пожалел о своих словах, но Гарри тут же уложил его на свои колени. – Тогда давай сделаем это по–другому, – сказал Гарри мягким и тихим голосом. Луи сел и расставил ноги по обе стороны от бедер Гарри и не намеревался двигаться, хотя мысли в голове кричали ему слезть. – Так лучше? – спросил Гарри, приближаясь лицом к шее Луи и держа правую руку на его пояснице. – Ненавижу это, – сказал Луи, поворачивая голову немного вправо, чтобы Гарри мог зарыться лицом в его шею так, как он хотел. – Тогда, я думаю, мне стоит остановиться, – предположил Гарри, но Луи сразу схватился за ткань его футболки на плечах, без слов говоря ему «нет». Гарри поднял голову, чтобы прижаться лбом ко лбу Луи, притягивая его к себе уже двумя руками. Луи нежно проводил пальцами по шее Гарри и ждал того, что должно было случиться, – он хотел, чтобы это случилось. Гарри несколько раз прикоснулся губами к челюсти Луи, тихо мыча. – Ты вкусно пахнешь. – Правда? Спасибо. А теперь ты можешь перестать быть дразнилкой? – спросил Луи, почти шепча. Он чувствовал на обнаженной коже поясницы кончики пальцев Гарри, и если большинство людей это не возбуждает, то Луи был определенно заведен. Он пришел к выводу, что это из–за того, что его не касались так интимно уже несколько лет, поэтому любое подобное действие могло привести к такому. – Я думаю, что за то время, что мы живем здесь, – начал Гарри, запуская одну руку в волосы Луи, – это единственное имя, которым ты меня называл, которое мне нравится. Луи хотел стереть эту хитрую улыбку с его лица поцелуем, но в то же время не хотел быть инициатором. Это было не из–за его напыщенного отношения или характера, но ещё и из–за какого–то чувства внутри. То, что он уже делал, вся эта физическая близость с Гарри кричала в нем «неправильно!» разными способами, но он игнорировал это, поэтому наименьшее, что он мог сделать, – разрешить Гарри поцеловать его первым. Луи прижался головой к голове Гарри снова, одну руку запустил в его волосы, слегка оттягивая, в надежде, что Гарри сократит это маленькое расстояние между их губами. – Я буду называть тебя именем, которое тебе явно не понравится, если ты продолжишь издеваться, – выдохнул он. Дыхание Гарри сбилось, когда Луи потянул его за волосы снова, и, вау, – он не знал, что в нем есть такая сила. Гарри закусил свою губу и приблизился к Луи, пока Луи не вспомнил. Он не задвинул шторы. Он открыл их утром потому, что было слишком темно, а недостаток света придавал мрачное чувство, поэтому он думал, что это слегка поднимет настроение. – О боже, шторы, – пробормотал Луи перед тем, как их губы встретились. Гарри даже ничего не сказал, просто убрал Луи со своих колен и пошел закрывать их. Луи не сразу понял, что произошло, потому что он слишком запутался в собственных мыслях, которые с огромной скоростью формировали панику. Очевидно, кто–то уже успел их сфотографировать. Конечно, если бы они просто сфотографировали, как Гарри готовит завтрак или Луи сидит в своем телефоне, Луи было бы без разницы, но, если бы у кого–то была фотография с Луи на коленях у Гарри в паре секунд от поцелуя, это бы его по–настоящему волновало. Луи не заметил, как Гарри вернулся на диван, пока тот не заговорил. – Это всего лишь шторы, Луи, это не такая уж и проблема, – сказал он, замечая панику на лице Луи, который грыз ногти. – Проблема, Гарри. Что, если они сфотографировали нас? – с ужасом спросил Луи. Гарри вздохнул, подвигаясь ближе и думая, почему губы Луи не были на его губах в данный момент. – Я уверен, что нет, хотя бы потому, что мы на третьем этаже. – Они могут залезать на большие высоты, Гарри, – сказал Луи, смотря не на него, а куда–то вдаль, пока его мозг формировал в голове самые худшие варианты развития ситуации. – Но… даже если они сфотографировали нас, – начал Гарри с непониманием на лице, – в этом же нет ничего страшного, мы же должны быть парой. Луи сжал кулаки — Гарри явно не понимал сути. – Гарри, наши отношения должны только казаться настоящими. Некоторые люди в индустрии знают, что мы не встречаемся, поэтому это должно быть… чем–то вроде иллюзии. А то, как я целую тебя, когда мы наедине, – это далеко не иллюзия. Гарри сидел, потирая голову, и Луи знал, что он все еще не понимал. Гарри не понимал, зачем нужно было париться о таких бесполезных вещах, когда в этот момент они могли бы попросту целоваться. Луи сразу же подумал о людях, которые знали, что их отношения были ненастоящими, как бы они отреагировали на фотографии, где Луи и Гарри (почти) целуются. Он думал о людях, которые считали себя близкими к нему, которые знали, что он натурал, и что эти отношения лишь для публичности. Как бы они отреагировали? Луи и Гарри были в фиктивных отношениях, им не нужно было целоваться, особенно за закрытыми дверями. Все это становилось еще более непонятным и даже ужасающим. Он думал о ларри–шипперах, как они бы закатили вечеринку, если бы эти фотографии просочились в интернет. Он думал обо всех «анти», как бы эти фотографии, где Луи в дюйме от губ Гарри, заставили бы их заткнуться. Больше никто в мире бы не посчитал их отношения фиктивными. Никому бы не пришлось смотреть через все дерьмо. Поначалу Луи был параноиком в отношении людей, которые называли их отношения ненастоящими, но теперь казалось, что эти люди были к Луи ближе всего. В случае релиза фотографий не останется тех, кто станет сомневаться — они присоединятся ко всем остальным, кто верит в эту красивую ложь. – Теперь все узнают, что наши отношения настоящие, – сказал Луи тихим голосом, смотря вниз. – В любом случае, – сказал Гарри, вставая с дивана. Луи застали врасплох, когда Гарри взял его на руки и понес в спальню, несмотря на писк и попытки вырваться. Луи был в комнате Гарри всего один раз, поэтому, когда он принес его туда, это было как освежение памяти. Луи даже не успел осмотреть комнату еще раз, его сразу посадили на кровать. – Больше никогда, – шикнул Луи, поправляя футболку. Гарри сел возле него на кровати, кладя подбородок на плечо Луи и заботливо смотря ему в глаза. – Все будет хорошо, – мягко сказал Гарри. – Может быть, да, может быть, нет. Я просто… я не хочу, чтобы люди–, – начал Луи, но его прервали медленные губы Гарри. Луи перестал думать о том, что хотел сказать, когда Гарри засасывал его нижнюю губу. Язык Гарри нежно касался языка Луи, и Луи принялся ждать это движение снова, а потом сам начал двигать языком. Гарри положил руку на заднюю часть шеи Луи и навис над ним, а Луи был прижат спиной к стене, у которой стояла кровать. Этот поцелуй был глубоким, более глубоким, чем когда–либо, и каждый раз, когда Луи слышал, как Гарри хнычет ему в рот, его член немного дергался. Он притянул Гарри за футболку ближе к себе, чтобы еще больше углубить поцелуй, хотя это казалось невозможным. Гарри опустил руку на пах Луи, и тот сразу же отстранил губы, потому что уже начинал стонать. Когда Гарри приблизился, чтобы поводить языком по шее Луи, а рукой потирал его член через джинсы, Луи знал, что чтобы кончить, ему нужно всего несколько секунд. Но было несколько но: он не хотел кончать в штаны, он не хотел, чтобы Гарри знал, как легко и быстро он кончает, иначе он потом будет дразниться, и не хотел, чтобы Гарри отсосал ему без какого–либо ответного действия. Луи мог продумывать свои действия, когда хотел. – Стой… – сказал Луи хриплым голосом, его бедра дернулись, когда Гарри остановился. – Я думал… ты хочешь, – начал Гарри, отрываясь от шеи Луи. – Ты же не хочешь, чтобы я запачкал твои простыни, верно? – спросил Луи, пытаясь натянуть улыбку и не задыхаться. Гарри посмотрел на него темными глазами и облизнулся, отодвигаясь слегка назад. – Если это означает, что я увижу тебя отчаянным, я не против, – ответил он. – Я не отчаянный, – сказал Луи. – И для чего бы мне быть отчаянным? – Чтобы я прикоснулся к тебе, – ответил Гарри, ухмыляясь, – в любом месте. Ты такой чувствительный. Это мило. Луи знал, что начинает краснеть, поэтому отвел взгляд от Гарри, изучая комнату, как в первый раз, когда он был здесь. Гитара все еще стояла у кровати на своем привычном месте. Гитара, с которой начались все песни Гарри, предполагал Луи. Это была легендарная гитара. – Ты хочешь заняться чем–нибудь еще, кроме как сидеть целый день в этом заточении? – спросил Луи после нескольких моментов ожидания, чтобы его возбуждение ушло. Гарри мог думать о тысячах вещей, которыми он бы хотел сейчас заняться с Луи на этой кровати, но оставил эти мысли позади. – Да. Например? В итоге они отправились в торговый центр, часть его закрыта из–за того, что за ними ходило много людей. Это было наиглупейшей идеей, но Луи не понимал, почему он позволил Гарри принять это решение. – Я чувствую себя виноватым, – пробормотал Гарри, когда они шли по коридорам торгового центра. – Это не твоя вина, – сказал Луи, подходя к странному и темному павильону. Луи не любил торговые центры, он всегда все покупал в интернете, поэтому то, что он пришел сюда, показывало, как сильно он хотел выйти из их номера в отеле. – Ты постоянно куда–то заходишь, но ничего не покупаешь, – вздохнул Гарри, заходя за Луи. – Я знаю. – Тогда почему? Почему ты вообще пришел сюда? – спросил Гарри. – Я выдвинул предложение выйти из номера и что–нибудь поделать, спасибо большое, – сказал Луи, смотря на Гарри. – И неужели ты никогда не слышал о том, что можно просто ходить и рассматривать витрины? Гарри непонимающе посмотрел на Луи, но тот продолжил ходить по павильону и рассматривать всякие товары. В магазине продавались черные футболки с рок–группами и другими графическими рисунками на них, различная бижутерия, рваные джинсы и другое, что Луи бы описал как «вещи для эмо». Луи смотрел на какие–то солнечные очки, когда Гарри подошел к нему, и он почти – почти – испугался, потому что забыл, что Гарри был с ним. Гарри же тоже рассматривал какие–то очки. – Я все еще не понимаю, почему ты так разволновался из–за этого, – сказал Гарри. – Я не понимаю, почему ты так волнуешься насчет того, что я расстроился. Хотя это неудивительно, ведь до тебя не всегда доходит сразу. – Ладно, твое отношение меня не так волнует. Я просто хочу понять, – сказал Гарри, поворачиваясь лицом к Луи, – почему ты так боишься, что кто–то увидит, как ты целуешь меня? – Это не… – начал Луи, но почти сразу же затих. Дело было не в Гарри, определенно не в Гарри. Дело в парнях в целом. Люди могли бы подумать, что он на самом деле не натурал, и он бы переживал из–за этого. Конечно, он иногда целовал Гарри, но это лишь потому, что он был рядом, и он всегда хотел целоваться с Луи. Луи давно решил, что ему нравилось целоваться и он скучал по этому чувству, поэтому Гарри его как бы выручал. Но Луи мог искренне и честно сказать, что Гарри его не привлекал. – Это не что? – спросил Гарри, но его взгляд тут же переместился на что–то за головой Луи, и его глаза сразу же загорелись. Луи закатил глаза и надеялся, что он не приметил девушку за кассой. Неужели этому парню нужно было, чтобы ему нравилась каждая живая вещь? Гарри сделал несколько шагов вперед и взял несколько цветных бандан, которые висели за головой Луи. Луи прищурился из–за плохого выбора головного убора, но оставил слова при себе. Гарри стоял перед ним с банданами, ожидающе глядя на Луи. – Что? – нахмурился Луи. – Какую ты хочешь? – спросил Гарри, огонек в его глазах не гас. Луи удивленно поднял брови, делая шаг назад от Гарри. – Я не хочу эту ерунду у себя в волосах. – Но… – начал Гарри, улыбка с его лица улетала, – тебе нравится их носить… нравилось… они мило смотрятся на тебе. Луи прищурился, скрестив руки на груди и наклоняя голову в стороны. – Откуда ты знаешь? – Эм-м, – ответил Гарри, – как я уже говорил, я был твоим огромным фанатом. И я изучал твою жизнь. Детально. Луи медленно кивнул, его руки опустились, а пальцы начали теребить край футболки. – Ну, я их больше не ношу, поэтому… – Просто надень одну. Я хочу увидеть тебя в ней, – сказал Гарри, подходя ближе. – Гарри, блять, я не стану надевать это на голову. Гарри растянул в руках фиолетовую бандану, готовясь надеть ее на Луи, но тот быстро ударил руку Гарри. – Ты же носил их! Надень и сейчас! – крикнул Гарри, его голос звучал так, будто он делал это только для собственного развлечения. – Это было раньше, я был странным и ярким, – сказал Луи, обходя Гарри, чтобы не чувствовать этого возмущения из–за банданы. – Ты и сейчас яркий, дурачок, надень, – ответил Гарри, быстро надевая бандану на пушистую челку Луи. Луи ничего не оставалось делать, кроме как стоять и принимать это. Он удивленно открыл рот, опустив взгляд. – Ты думаешь, что я яркий? – спросил он, поднимая взгляд на Гарри, одна его рука скользила по другой. – Я думаю, да, – сказал Гарри. Его глаза расширились, когда он увидел Луи, который выглядел точно так же, как и в юности. – Но это ничего не значит, – добавил он, когда почувствовал другую энергию, которую излучал Луи. Все это было просто замечательно. Годы работы над разрушением мальчика, которым Луи был много лет назад, все бесполезно. Луи не хотел иметь чего–либо общего с тем мальчиком, он больше не знал, кто это. Тот мальчик делал глупые и детские вещи, доверял людям, любил других мальчиков, позволял другим насмехаться над собой. Луи не хотел связываться с этим до конца своей жизни. Он не хотел быть ярким, он хотел быть полной этому противоположностью. Он хотел, чтобы люди испытывали страх при виде его, боялись ему сказать хоть слово. Он хотел быть сильным и агрессивным, таким, каким бы его не назвали в подростковом возрасте. А сейчас Гарри взял и разрушил все это потому, что он был проницательным человеком. Глупый Гарри, который слишком хорошо понимает людей и вглядывается слишком глубоко в вещи. Гарри положил руки на плечи Луи, вновь привлекая его внимание. – Ты выглядишь так… красиво. – Это просто гребаная бандана. Хватит драматизировать, – сказал Луи, думая, почему же он еще не стянул это с головы. – Хотя без нее ты тоже мило выглядишь. – Я знаю. Луи стоял и ждал, пока Гарри скажет что–то, но над ними повисла тишина. Однако глаза Гарри говорили о многом. Зеленые глаза Гарри пересеклись со взглядом голубых Луи, и тот хотел отвести взор, но попросту не мог. Ему казалось, что в глазах Гарри была какая–то гипнотическая сила, под влияние которой сейчас попал Луи. Луи нахмурился, все еще смотря на Гарри, и медленно наклонил голову. После таких долгих переглядок Луи чувствовал, будто Гарри знает все его самые глубокие секреты, он помотал головой, поправляя волосы. – Прекрати. – Прекратить что? – спросил Гарри, ухмыляясь. – Прекрати… читать меня, – тихо пробормотал Луи. Гарри смотрел на Луи, а потом перевел взгляд на что–то другое, чем оказались металлические наручники. Он с интересом приподнял одну бровь, наблюдая, как Луи на другом стеллаже рассматривает плакаты, все еще с банданой на голове. – Сэр, вы не сможете выйти из магазина, не заплатив за бандану, – громко сказал Гарри, подходя к Луи. – Что? – спросил Луи, понимая, что бандана все еще на нем, и быстро стянул ее с головы. – Сэр, вы пытались украсть? – драматично сказал Гарри, подходя ближе и держа наручники за спиной. – Боже, Гарри, заткнись, – выдохнул Луи. – Богохульничаете в общественном месте? – строго спросил Гарри, услышав, как смеется девушка за кассой. Луи не успел ничего опровергнуть, как Гарри схватил его руки и завел ему за спину. Луи от удивления резко вдохнул, хотя он уже давно должен был привыкнуть к тому, какой Гарри непредсказуемый человек. – Гарри! – крикнул он. – Вы арестованы, – резко на ухо Луи сказал Гарри, надевая наручники. – Гарри, я надеюсь, что они ненастоящие, – фыркнул Луи, пытаясь вырваться из хватки Гарри. Он услышал, как девушка за кассой снова засмеялась, причем искренне и радостно. Луи немного смягчился – конечно, они не были настоящими. Луи тоже почти засмеялся, но потом вспомнил, с кем имеет дело. – Ладно, Гарри, – вздохнул Луи, – ты получил свое развлечение. Гарри все еще стоял за Луи, держа наручники на его запястьях. – Как бы да, но… – Но что? – фыркнул Луи. – Кажется, я потерял ключ, – сказал Гарри. Луи слышал ухмылку в его голосе, он закусил нижнюю губу. – Гарри, я не тупой, – ответил он, и его голос ни на каплю не звучал устрашающе, как должен был. – Ладно, хорошо, – тихо сказал Гарри, приближаясь губами к уху Луи. – Я отпущу тебя, но только если ты разрешишь мне использовать их на тебе позже, – промурчал он. Луи вырвался, разрывая хватку Гарри, стягивая наручники и поворачиваясь. Как только его руки были свободны, он ударил Гарри в грудь. – За что? – спросил Гарри, потирая место удара. – За то, что ты думаешь, что я позволю тебе ограничивать меня, – шикнул Луи, проходя мимо Гарри к выходу. – Простите, что вам пришлось наблюдать это. Обычно он счастливый щеночек, – сказал Гарри девушке, выходя, держа руки на плечах Луи. – Он, наверное, не выспался. Луи прорычал, даже не замечая того, как Гарри массажирует его плечи, но отмечая то, как расслабленно он стал себя чувствовать. В конце концов они стояли на улице, прислонившись к стене торгового центра возле черного входа. Гарри прижался головой к кирпичной стене, Луи что–то смотрел в телефоне. – Я надеюсь, ты знаешь, что «яркий» – это не плохое слово, – сказал Гарри. Луи знал, что именно Гарри разрушит эту тишину. – Продолжай убеждать себя, – пробормотал Луи, листая ленту в телефоне. Гарри вздохнул. – Если, конечно– – Подожди, – сказал Луи, поднимая палец вверх, чтобы Гарри замолчал, так как зазвонил его телефон. Это был звонок от Дэвида Бэкхема, а Луи нечасто принимал звонки от такого человека. Вообще он не очень любил разговаривать по телефону с другими знаменитостями или просто общаться с ними, только если не по делу, потому что все это казалось слишком напыщенным и притворным, но Дэвид Бэкхем был тем, от которого по коже бежали мурашки. Луи быстро нажал зеленую кнопку на телефоне и приложил его к уху, улыбаясь. – Алло? – Привет, Томмо! – услышал он, сразу же закрывая глаза, чтобы насладиться голосом на другом конце провода. – Привет, Дэйви! – улыбаясь, ответил Луи, будто они были лучшими друзьями. Он краем глаза заметил, как расширялись глаза Гарри, который пытался привлечь внимание Луи. Луи быстро посмотрел на него, пока Гарри тихо спросил: – Дэйви? Дэвид? Дэвид Бэкхем? Или Дэйв Франко? – Как дела? – очаровательно спросил Луи, убирая руки Гарри от себя. – Я в порядке! Я просто думал, сможешь ли ты прийти на ужин, который я устраиваю на этих выходных, – сказал Дэвид. Губы Луи сформировались в небольшую «О», пока он оценивал полученную информацию. Он и Дэвид не были такими близкими приятелями, а тут он приглашал его на ужин? И это точно не день рождения, потому что он уже был у Дэвида, поэтому это, наверное, просто встреча. – Конечно! Было бы здорово, – радостно сказал Луи. – Прекрасно, можешь взять своего парня. – Хорошо, – ответил Луи, краем глаза смотря на своего парня, про которого он почти забыл. Дэвид объяснил Луи все подробности предстоящей встречи, и после разговора Луи радостно улыбался. – Что это было? – резко спросил Гарри, в его зеленых глазах бегали нотки заинтересованности. – О, да… Дэвид просто пригласил нас на ужин, ничего особенного, – пожал плечами Луи. – Дэвид Бэкхем?! – спросил Гарри, закусывая нижнюю губу. – Нет, Дэвид Швиммер, конечно, Бэкхем, – закатил глаза Луи. – А сейчас, пожалуйста, умоляю тебя, не опозорь меня. Он тоже хочет тебя там видеть. Гарри несколько раз провел рукой по волосам, а потом посмотрел на свои ногти. – Ужин… с как бы, Дэвидом Бэкхемом? И другими знаменитостями? – Да, Гарри. А что такое? – спросил Луи. – Ничего, – сказал Гарри, поднимая взгляд и кусая пальцы. – Вау, – Луи скрестил руки на груди, – я не видел тебя таким нервничающим с того момента, как тебя впервые встретили папарацци, когда ты приехал к нашему отелю, а это было ужасно, на самом деле. – Эй, я в этом новичок, а еще Дэвид Бэкхем – мой любимый футболи– – Бла–бла–бла, – сказал Луи, поворачиваясь к машине, – он твоя любимая знаменитость, и ты любишь его всю свою жизнь. О скольких знаменитостях ты можешь сказать то же самое? Придержи это при себе.