Школа-Интернат

      Я пришла к Меган. Я не истерила и не придавала признаков ужасного расстройства. Меган сама выспросила у меня всю информацию и дала теплое одеяло. Подруга разогрела в микроволновке (да, у них в комнате есть микроволновка) кофе с молоком и угостила меня. Она включила телевизор и мы, укутавшись в одеяло, душевно разговаривали. В дверь постучали. Я поежилась на кровати и сильнее укуталась в одеяльце. Меган подошла к двери и открыла ее на дюйм. - Нет, - тихим голосом сказала она.       Я увидела, как чьи-то пальцы вцепились в дверь, и в ту же секунду в комнату зашел Джастин. Он попросил Меган выйти. Та быстро на меня посмотрела и закрыла дверь с другой стороны. Джастин, засунув руки в джинсы какого-то грязно-желтого цвета, медленно подошел ко мне и посмотрел сверху. Я еще глубже засунула голову под одеяло, поджала коленки к лицу и закрыла глаза. Парень сел рядом. Рука Джастина мягко упала мне на колено и начала гладить ноги через плотную ткань. - Уходи, - твердо сказала я.       Бибер вздохнул и убрал руку. Я на сантиметр опустила одеяло и увидела, что его голова опущена вниз. - Прости, - хриплым голосом сказал он и виновато улыбнулся, смотря в пол.       Я резко сняла с себя одеяло и вскочила с кровати. - Иди вон, - я указала рукой на дверь.       Джастин встал, облизнул губы и подошел ко мне. Он еле заметно улыбался. Его ладонь дотронулась до моей щеки, но я в ту же секунду хлопнула по его руке и отошла на шаг. - Уходи отсюда, - я повысила голос.       Он, не сказав ни слова, развернулся и ушел. Меган сразу же зашла в комнату и, ничего не спросив, накинула мне на плечи одеяло и обняла.       Я посмотрела на свои тапочки и улыбнулась. Они были в форме зайцев. Я быстро накинула эту забавную обувь, домашние шорты и свободную майку. Сейчас мне хотелось побыть одной. Я ходила по тихим, безлюдным коридорам в школе, вдаль комнат. Около меня за полчаса прошла только пара человек. Я уже направилась обратно к комнате, как услышала приглушенное ковром цоканье каблуков. Я не успела обернуться. Из угла выбежала Молли. За секунду я увидела у нее в руках баллончик и сразу села на пол. Эта сука брызнула мне чем-то в лицо, но попало только несколько капель - под глазом ода, две на щеке и около губы. Я резко вскочила и стукнула Молли по голове. Она пригнулась от боли и упала из-за каблуков. Я, что есть мочи, побежала в медпункт. Он был закрыт. Те места, куда попали эти злосчастные капли, ужасно жгло, пульсировало, и было ощущение, что кожа разрывается пополам. Я вопила от боли. Везде, где могли мне помочь, было закрыто. Я упала на колени и зажала одной рукой глаза и нос, а другой рот. На секунду я убрала руки от лица. Все было в крови. Она капала на бежевые тапочки, на майку и коленки, на ковер. Я вопила и ревела во весь голос. Очень громко. Мне было настолько больно, что в конечном итоге я потеряла сознание.       Я проснулась от чьего-то громкого дыхания у себя на груди. Первое, что я сделала, это улыбнулась. - Малыш, - сказал хрипловатый, тихий голос. Я сразу же его узнала, - Родная.       Я разлепила глаза и увидела над собой лицо Джастина. Он плакал. Его слезы капали мне на грудь. Он поцеловал меня в щеку. Я думала, что это сон. Мое лицо горело, и руки почему-то жутко болели. Я приподнялась и села. Мы были в комнате у Бибера. Мои ладони были чистыми, без капли крови. На тумбочке лежало перевернутое зеркало. Я быстро схватила его и посмотрела на себя. Слезы полились рекой. В конце, я зарыдала. На тех местах, куда попали капли, кожа «разорвалась» пополам. Кровь уже не шла, но это было не самое приятное зрелище. Раны было четыре. Две совсем маленькие и две побольше. Джастин легонько положил мою голову к себе на колени и тихо сказал: - Сейчас будет немножко больно, потерпи.       Я пустыми глазами смотрела в потолок, словно бесчувственная кукла. Когда в рану капнула какая-то жидкость, я зажмурила глаза от боли, но не произнесла и звука. Пальцы правой руки сжали плечо Джастина, а левой я ухватила свою коленку. Я готова была орать и рвать всё кругом. Это было недолго. Парень наклеил пластырь на ранки и, приподняв мою голову, приложил к себе. Я чувствовала его губы у себя на макушке. Он что-то шептал и гладил мои волосы. Я слышала слова «прости», «любимая» и что-то в этом роде. В эти минуты я не думала ни о чем. Раны «пылали огнем», но мне не было столько больно физически, какова боль была на душе.