Сферы влияния

      На следующий день, собираясь на «проклятую вечеринку», как обозвал день рождения младшего Малфоя Рон, Гермиона не переставала думать о проблеме Холмса. Мелькнула нездоровая идея найти его родителей (пойди, Гермиона, отыщи двух магглов в Соединённом Королевстве, и скажи спасибо, что фамилия у них всё-таки не Смит, не Браун и не Эванс). Увы, даже если она из-под земли достанет мистера и миссис Холмс (это при условии, что они оба здравствуют), это ни к чему не приведёт — Кингсли они не интересны. Ему нужен рычаг воздействия на Рудольфа Холмса, Шерлок, в сущности, ничего не значит.       Не для Гермионы. Чем больше она думала о сложившейся ситуации, тем острее чувствовала свою вину и свою ответственность.         — Выглядишь… — отвлёк её от размышлений недовольный голос Рона, — излишне здорово.       Гермиона бросила взгляд в зеркало, в кои-то веки хранившее довольное молчание, и пожала плечами:         — Синяки под глазами придают мне особого шарма.       Рон закатил глаза, подошёл и осторожно, словно боясь сделать ей больно, коснулся губами её виска. Гермиона погладила его по щеке и с трудом выбросила из головы идею наплевать на обещание и провести день с Роном.         — Мне пора, — вздохнула она. Рон скорчил недовольную рожицу, потом рассмеялся и шутливо, но не без тревоги напомнил:         — Если хорёк будет слишком сильно пялиться, ты всегда можешь снова разбить ему нос.         — Так и поступлю, — серьёзно пообещала Гермиона и наконец активировала порт-ключ, присланный вместе с официальным приглашением.       Мир завертелся, Гермиона пошатнулась, но удержала равновесие, и ей тут же подал руку Драко Малфой. Сейчас он был ещё больше похож на отца — в тёмно-зелёной мантии, с забранными в хвост светлыми волосами и вежливо-отстранённым выражением узкого худого лица. Впрочем, почти сразу же отстранённость сменилась улыбкой. Малфой поцеловал кончики её пальцев, сообщил, что рад её видеть, и поблагодарил за подарок — она отправила его заранее, ещё с утра.         — Здравствуй, М… — Гермиона осеклась и тут же исправилась: — Драко, прими мои искренние поздравления с днём рождения.         — Спасибо, Гермиона, — Малфой не отпустил её руку и со странным нажимом продолжил: — Мне очень приятно получить поздравление от тебя.       Дверь в небольшую комнату, куда Гермиону перенёс портал, открылась, и вплыла Нарцисса в синей парадной мантии. Изобразив дружеский поцелуй, но так и не коснувшись губами щеки Гермионы, она радостно защебетала: чудесный день, она очень рада, что Гермиона нашла время заглянуть на их скромное празднование, жаль, конечно, что Министерство не позволило устраивать вечерний приём, но она надеется, что дорогая гостья будет чувствовать себя комфортно.       Гермиона терпеть не могла эту сторону характера Нарциссы, но стиснула зубы и улыбнулась — слово нужно было держать. Её проводили в гостиную, где собралось не более двадцати человек, причём многих — Панси Паркинсон, сестёр Гринграсс, молчаливого Блейза Забини и насупленного Захарию Смита, — Гермиона узнала сразу. Взрослые были ей не знакомы.         — Расслабься, Гермиона, — неожиданно сказал ей Малфой почти что на ухо, — мы все меньше всего на свете хотим скандалов и ссор.         — Рада это слышать, — пробормотала Гермиона себе под нос, предчувствуя очень долгие несколько часов.       У неё всегда было плохо с прорицаниями.       Праздник прошёл если не идеально, то очень и очень хорошо. Слизеринцы как будто сговорились и не произнесли ни единого резкого слова, не бросили ни единого гневного взгляда на неё, и почти сразу же Гермиона оказалась вовлечена в достаточно приятный разговор на тему разработки новых заклинаний, подбора вербальной формулировки и возможных погрешностях в нумерологических расчётах. Вскоре к ним присоединилась темноволосая женщина с резкими чертами лица — миссис Перье, мать Блейза Забини, — и постепенно перевела тему на зельеварение.       К тому моменту, как миссис Малфой пригласила всех за стол, ещё раз извинившись, что вынуждена ограничиваться чаепитием, потому что устраивать парадный обед днём недопустимо, а министерские чиновники не пожелали войти в их положение, Гермиона уже чувствовала себя в этой заведомо враждебной компании относительно свободно. Во всяком случае, она могла смотреть на них как на новых знакомых, а не как на потенциальных врагов и Пожирателей Смерти.       Только Малфой напрягал — галантностью. По каким-то только ему известным причинам он настоял на том, чтобы сидеть рядом с ней, подливал ей чай, угощал сладостями и подавал руку, когда она вставала. Это настолько не вязалось с его типичным поведением, что начинало серьёзно нервировать. К счастью, праздник длился недолго — через три часа первые гости начали прощаться, и Гермиона поспешила присоединиться к ним, мягко, но настойчиво отклонив предложение Нарциссы «взглянуть на её прекрасный розарий».       Она трансфигурировала парадную мантию в обычный маггловский костюм, аппарировала в центр Лондона и уже собиралась вернуться оттуда домой, но вместо этого глянула на часы, убедилась, что её никто не видит, и переместилась на задний двор родительского дома. После встречи с Малфоями ей отчаянно захотелось увидеть маму. Что до папы, то в субботу в четыре часа вечера он, вероятнее всего, на встрече с друзьями.       Хотя она и не предупреждала о своём приходе, мама открыла заднюю дверь почти сразу же.         — Ты меня как будто ждала, — тихо сказала Гермиона, обнимая маму и пряча лицо у неё на плече. На грани слышимости она ответила:         — Я тебя всегда жду, Гермиона.       Гермиона почувствовала, что в глазах предательски защипало, и так беззаботно, как только могла, заговорила о работе, Малфоях и Роне. Последняя тема показалась маме интересней всего, и именно её они продолжили обсуждать, зайдя в дом и расположившись в гостиной.         — Обычно матери боятся, что их дочери слишком рано выйдут замуж, — улыбнулась мама, — а я опасалась, что ты так и не покажешь носа из книг, и настоящая жизнь пройдёт мимо. Я рада, что ошиблась.         — Я не такая уж зубрилка, — рассмеялась Гермиона, потом бросила взгляд на домашнюю библиотеку, которую перечитала целиком, не считая разве что «Анжелики», которая показалась ей слишком легкомысленной, и подумала, что стоит взять свои слова обратно.         — Хорошо, что у тебя есть Рон, — мама подхватила её смех, точно угадав направление взгляда и ход размышлений.       Гермиона хотела было ответить, но не успела — раздался телефонный звонок.       Мама подошла к аппарату и, взяв трубку, деловито представилась, заставив Гермиону вспомнить своё детство, наполненное звонками от пациентов, свои первые попытки подражать взрослым, неуверенно говоря в трубку: «Гермиона Грейнджер слушает», — и улыбки родителей.       Впрочем, долго ностальгировать ей не пришлось. Мама нахмурила брови и обратилась к ней:         — Гермиона, это тебя, — потом прикрыла рукой микрофон и добавила: — Я забыла сказать, тебя всю неделю кто-то ищет, сегодня в пятый или в шестой раз звонят.       Гермиона подошла к телефону, ощущая непривычную робость — она не пользовалась им уже очень давно. Но ещё в детстве отработанное:         — Гермиона Грейнджер слушает, — сорвалось с языка сразу же.         — Мисс Грейнджер, — раздался с той стороны прохладный голос, — ваш отец сейчас находится в полиции.         — Что? — переспросила она.         — У него обнаружены некие вещества. Запрещённые в нашей стране.       Гермиона похолодела. Что из лекарств у папы в аптечке могли вдруг признать запрещёнными? И зачем его обыскивали? Есть ли в полицейском участке камеры видеонаблюдения? Если нет, она может сейчас же аппарировать туда и подправить память всех свидетелей и полицейских. Если есть… Она не работала с маггловской техникой, для этого в ДМП были отдельные специалисты.         — Кто вы такой? — спросила она, чтобы потянуть время и придумать выход из ситуации. Задействовать ресурсы Министерства нельзя — это незаконно и классифицируется как вмешательство в маггловский мир без необходимости.         — Мисс Грейнджер, уверен, вы хотите решить эту проблему, — продолжил голос. — Максимально безболезненно.       Было очевидно — голос хотел от неё что-то получить. Гермиона сунула руку в карман пиджака и сжала рукоятку волшебной палочки.         — Что вам нужно?         — Помочь вам в трудной ситуации. Думаю, мы можем обсудить это лично. Возле вашего дома стоит машина. Садитесь в неё.       За окном действительно послышались шум двигателя и шуршание колес. Гермиона медленно положила трубку, повернулась к маме и сказала спокойно:         — Мне нужно уехать, возникло важное дело.         — Гермиона? — мама была слишком проницательным человеком, чтобы не заподозрить неприятностей. И вялое «Всё в порядке» её категорически не убедило.         — Это проблема, которую я могу решить, — сказала Гермиона, понадеявшись, что говорит правду.       В конечном счёте, волшебники, которые могли бы хотеть навредить ей, вряд ли стали бы пользоваться маггловскими технологиями. А с магглами, даже вооружёнными, она сумеет справиться.       Она засомневалась, стоит ли отправить патронуса с предупреждением Рону, но отказалась от этой идеи — скорее всего, за ней сейчас следят, если увидят вспышку — будут лишние проблемы.       Определить марку машины Гермиона не смогла бы при всём желании — но она была чёрной и с тонированными стёклами и напомнила машины из фильмов про Джеймса Бонда, которые они смотрели с папой по выходным. Правда, Гермиона не верила в существование суперагентов и суперзлодеев, но ощутимо напряглась.       Шофёр — мужчина в чёрном костюме с непримечательным лицом, — открыл перед ней дверцу, и она села на заднее сидение.       Они тронулись.       Гермиона ничего не говорила и ничего не делала — можно было бы расспросить водителя или даже применить к нему легиллименцию, но это было бесполезно. Едва ли он что-то знал.       Ехали около получаса. За дорогой Гермиона не пыталась следить — она не настолько хорошо знала Лондон. Вместо этого сжимала и разжимала пальцы, чтобы они не отказали, если придётся колдовать без палочки — она не могла быть уверенной в том, что её не станут обыскивать.       Мимо мелькали ряды домов. Гермиона сунула руку в сумочку и попыталась оценить степень полезности её содержимого. Книги, зелья, сменная одежда — это было важно, но сейчас едва ли помогло бы. В отличие от нескольких ровных шариков — старых запасов. Она переложила один из шариков в карман. И, едва она успела закрыть сумочку, раздалось:         — Приехали, мисс, — водитель остановился посреди просторного полутёмного ангара. — Пройдите, вас ожидают.       Не дожидаясь, пока ей откроют дверь, Гермиона выбралась сама и пошла по направлению к самой освещённой части ангара, где тёмным пятном едва различалась человеческая фигура. Гермиона слышала вокруг шорохи — в темноте были ещё люди. Поддержка. Наверняка вооружённая. К счастью, аппарация не требует палочки и занимает доли секунды. «Расслабься», — велела себе Гермиона, выпрямила спину и волевым усилием заставила себя ставить ноги точно по одной линии и в одном темпе. Ей нечего было бояться. А человек, который решил угрожать её семье, сильно об этом пожалеет.       Резкий направленный свет бил в глаза, но Гермиона сумела загородиться от него и разглядеть человека, который её ждал. Он был знаком ей.       Тёмные волосы, намечающиеся залысины, колючие небольшие глаза, кривоватый рот. Костюм в этот раз чёрный — жилет и пиджак явно тесны, но тщательно застёгнуты. Родственник Шерлока Холмса, дважды на памяти Гермионы забиравший его из притонов, стоял в расслабленной позе, опираясь рукой о длинный чёрный зонт-трость. Это был однозначно не Рудольф — его фотографию она хорошо запомнила. Напряжение вдруг спало. Она искала выход из ситуации с Шерлоком — и, кажется, выход нашёл её сам.         — Добрый день, мисс Грейнджер, — мужчина улыбнулся настолько неприятной улыбкой, что рядом с ней даже знаменитый оскал покойного профессора Снейпа показался бы дружелюбным.         — Добрый день, мистер Холмс, — ответила Гермиона спокойно. Она была уверена, что не ошиблась. — Не могу сказать, что рада знакомству.       Мистер Холмс как будто снял улыбку и убрал в карман — лицо тут же стало серьёзным и непроницаемым, а глаза опять напомнили о дементорах.         — Прискорбно слышать, — сообщил он. — К сожалению, у нашей встречи есть повод. Так вышло, что, по моим данным, вы — последний человек, в чьём обществе видели Шерлока Холмса.       Гермиона промолчала. Умей она, как та же Нарцисса, поднимать одну бровь, она бы сделала это, но увы — оставалось просто ждать продолжения.       Мистер Холмс достал из внутреннего кармана пиджака небольшую, величиной с ладонь, записную книжечку, раскрыл её на середине и прочёл:         — В прошлую субботу, около трёх часов дня, в районе Сент-Джеймс-парка. После этого его никто не видел, — книжечка вернулась в карман, и Гермиона подумала, что не так уж она и нужна была мистеру Холмсу.         — Что вы хотите от меня узнать?         — Где Шерлок Холмс.       «Думай, Гермиона!».       Мистер Холмс-безымянный организовал проблемы с полицией для её отца. Разыскал её (что было непросто), следил за Шерлоком, точно знает, где его видели в последний раз. Это гарантировано означало, что он так или иначе связан с маггловскими секретными службами. Возможно ли, что он работает под началом Рудольфа?         — Этот вопрос нужно задавать не мне, а мистеру Рудольфу Холмсу, — ответила Гермиона жёстко. Голос прозвучал громче, чем она хотела, отдался эхом и вернулся обратно — искажённый и совсем несерьёзный.       Мистер Холмс умел приподнимать одну бровь.         — Ему сообщили, что Шерлок Холмс попал в неприятности и объяснили, как ему помочь, — продолжила Гермиона. — Но он не счёл нужным утруждать себя. Возможно, — она посмотрела в глаза своему неприятному собеседнику, — вы взглянете на ситуацию иначе.         — Поясните… — мистер Холмс сделал паузу, — свою мысль.       Гермиона вдохнула и попыталась убедить себя, что просто проводит допрос нарушителя и сообщает ему его права и обязанности. И что совсем не боится этого человека.         — Она предельно ясна. Ваш… — она подстегнула свой мозг, заставляя работать быстрее. На вид этому мистеру Холмсу не больше тридцати, значит, он не может приходиться Шерлоку отцом, а степень беспокойства показывает, что отношения между ними близкие, — ваш брат, — судя по тому, как дёрнулось веко мистера Холмса, Гермиона угадала, — попал в серьёзные неприятности, отчасти связанные с наркотиками, отчасти — с его любопытством. Чтобы избавить его от этих неприятностей, потребовалась помощь вашего дяди. Но он посчитал оказание этой помощи… затруднительным.       В глазах мистера Холмса мелькнуло что-то очень пугающее.         — Боюсь, мисс Грейнджер, — произнес он, — что этой информации недостаточно для того, чтобы я мог оценить ситуацию.         — Я предлагаю вам встретиться ещё раз, — Гермиона опустила руку в карман, — завтра, в шесть часов вечера, на этом же месте. К этому моменту мой отец должен быть освобождён от всех обвинений и подозрений. В свою очередь, я предоставлю вам исчерпывающую информацию о судьбе вашего брата и о том, как именно вы можете ему помочь.       Несогласие Гермиона прочла в глазах мистера Холмса за мгновение до того, как он едва заметно кивнул — не ей, а тем, кто обеспечивал его охрану. Гермиона и не думала, что он согласится сразу. Пальцы разжались, и на пол выскочил чёрный упругий шарик. Громыхнуло, и ангар погрузился в кромешную тьму. Не дожидаясь, пока созданный Перуанским порошком мгновенной тьмы мрак рассеется, Гермиона аппарировала к себе домой, а оттуда бросилась в Министерство. Она точно знала, что делать.