Я ждала тебя

      Вся Япония с размахом отмечала долгожданный праздник цветения сакуры. Цветущей вишней любовались все: и бедные, и богатые, и юные, совсем седые. Юки Сан была подобна цветущей сакуре: совсем юная, миниатюрная, прелестная словно куколка, образованная, из хорошей богатой семьи. Не было ничего удивительного в том, что девочкой любовались так же как и весенними распускающимися цветами. Но особенно жадно смотрел один. Звали его Ороку Саки. Босоногий, грязнощекий, едва одетый мальчишка из квартала, где жили бедняки, там, где у людей не было имён, лишь клички: «эй, носильщик», «эй, рабочий», «эй рыбак». Трудно было поверить, но оборванец Саки происходил из старинного знатного рода Ороку, который когда-то владел большими землями. Но всё не вечно на земле. Род обеднел, когда его возглавлял ещё дедушка Ороку. Теперь всё было в упадке. Земли потеряны, замки проданы. Теперь потомки великих предков ютились в ветхой лачужке и радовались лишней миске риса. Саки не нравилась такая жизнь, да и кому бы понравилась. Чтобы выжить, ему приходилось воровать. Саки был из числа: «Эй вырви ему руки — он снова украл у меня рыбу!» Дома множество младших братьев и сестёр постоянно плакали от голода. Ороку Саки до конца не понимал, родные ли они ему, но хорошо понимал другое, если он сегодня не принесет выручку, ему несдобровать. От гнева «мамаши» могло спасти лишь одно — внезапная и непреднамеренная смерть. Саки не жаловался, он просто не видел другой жизни, но это было до неё, до Юки. Как обычно в утренний час Саки промышлял в рыночном квартале Нагасаки. Юки шла за покупками в лавку Чезаре, неся в руках плетёную корзинку, в которой явно угадывался тугой кошелек. Саки не мешкая взялся за дело. Надо только было ловко подтолкнуть жертву, быстро извиниться, и с глаз долой что есть ноги. Саки уже приготовился к действию, но вдруг с другого угла мальчик увидел своего оппонента — карманника Мияки, который уже со всех ног спешил к девочке с теми же недобрыми намерениями. Это было вопиющим хамством со стороны Мияки, так как Саки уже давно закрепил рынок как свою территорию. Мияки принадлежал к банде свинорылых. А эти гады ничем не гнушались: ни мелкими кражами, ни убийствами, ни мародерством — чем заслужили себе славу беспредельщиков. Саки знал, как опасно было с ними связываться, но Мияки, кажется, был один, и это воодушевило мальчика. Сам Саки неплохо дрался и ещё лучше бегал, но самое главное, он почти никогда не уставал и всегда мог дать нежданный отпор выбившемуся из сил врагу. Мияки уже облизывал толстые губы в предвкушении лёгкой наживы, как вдруг на него сверху упало нечто тяжелое и внушительное. Внезапный сильный ветер пошатнул хрупкую фигуру Юки, ветер вырвал из рук её корзинку, но в тот же момент из толпы появился мальчик. Он был грязный и в рваной одежде, но в одной руке он держал корзинку, а в другой лепесток сакуры. Он, улыбаясь, протянул девочке и то, и другое. Как только Юки взяла корзинку, мальчик тотчас исчез, словно ветер. В корзинке лежали кошелек и сахарные леденцы. Что произошло в тот момент в сердце Саки — он так до конца объяснить и не смог, ему вдруг стало совестно грабить столь красивую девочку, а ещё захотелось сделать для неё что-нибудь хорошее. Домой он вернулся без выручки, но в приподнятом настроении, и даже очередная взбучка от «мамаши» не заставила его обиженно сопеть в углу, а вызвала лишь усмешку. Девочка приходила на рынок по вторникам и пятницам. Саки наблюдал за ней из своего укрытия, откуда патрулировал весь рынок. Также незаметно он провожал её до дома и, только убедившись, что с девочкой ничего не случилось, возвращался к «работе». Через несколько дней Саки набрался смелости и заговорил с предметом своего восхищения. С тех пор они подружились: Саки, разорившийся аристократ из квартала бедняков, и Юки, дочка таможенного служащего. Два человека, которые, по идее, никогда не должны были пересекаться.

***

      Время шло. Дети росли. И к четырнадцатой весне Юки превратилась в красивую девушку, а Саки в ловкого юношу. Проворный как обезьяна парень мог пролезть где угодно, взять что угодно и остаться незамеченным. Он каждое утро приносил к окну Юки бутоны свежих цветов. И Юки полюбила юношу из трущоб, как и юноша полюбил Юки. Они поклялись в любви друг другу вечной клятвой. Ороку Саки предлагал Юки бежать, но девушке было жаль покидать мать, сестёр и бабушку. Она наивно надеялась, что отец, узнав о её чувствах, даст разрешение на брак, и убеждала в этом Саки. Планы молодых людей оборвались трагически и внезапно, как и следовало ожидать. В одну из ночных вылазок Саки, их застиг отец Юки. Он настрого запретил дочери даже думать о бедном юноше. Но, неожиданно для всех, Саки в открытую пришел к отцу Юки и сказал, что сделает всё ради любимой. Горделивый Ичиро сан даже не стал слушать, просо выгнал Саки взашей, велев слугам побить юношу палками. Избитый и униженный Саки поклялся отомстить Ичиро сану. Вернувшись домой, он сообщил матери о намерении обучится искусству ведения боя, но мать выслушала его доводы со смехом. Она содержала нелегальный опиумный притон и руководила небольшим отрядом юных попрошаек и карманных воров, умело замаскированных под частный детский дом, что позволяло хоть как-то сводить концы с концами. Все её силы ушли на то, чтобы воспитать старшего сына рода Ороку — Наги, который должен был занять место отца в клане, а что касалось её младших детей, то она ими не занималась вообще, заставляя их попрошайничать и воровать наравне с другими детьми. Однако Саки был настойчив. В итоге она отвела его в школу клана ниндзя. Потому что только в этой школе не надо было платить за обучение. Дело в том, что для любого нормального японца ниндзя были чем-то вне закона, а для любого потомка аристократического рода — стать ниндзя было позорно. Ороку Саки был ошеломлен. Стать наемным убийцей — это ещё хуже, чем быть вором, но контракт был подписан, и Ороку, покинув родной дом, приступил к занятиям. Поначалу он плакал, ночью, когда его никто не мог услышать. Он думал о разлуке с любимой. Но однажды его осенила мысль, что если он станет мастером, то тогда с легкостью может просить руки Юки, а если её отец снова воспротивится, то в этом случае он сможет увезти её силой. Годы трущобной жизни закалили организм молодого парня. Характер у него и так был бойцовский, поэтому Саки легко обучался искусствам, но ранги посвящения требовали долгих лет усилий, к чему юный Ороку не был готов. А время неумолимо шло. Когда Саки пришел к отцу Юки во второй раз, Ичиро даже не захотел его выслушать, просто выслал слуг с палками. Но Саки был уже не сопливым мальчиком, а тренированным бойцом. По итогу всё закончилось тем, что Саки посадили в тюрьму за порчу чужого имущества, так ещё и школе пришлось разбираться с последствиями драки. Спасло Саки только то, что от школы пришёл Ёши сенсей. Удивительный человек, с удивительным талантом к мирным решениям любых вопросов. Ичиро сан был недоволен слабым наказанием для того, кто покалечил его работников и испортил его имущество. С его подачи Саки передали, что Юки сан выходит замуж за богатого чиновника из Токио. Ичиро думал, что это остудит горячую голову, но просчитался. Саки в тот же день бежал из тюрьмы. День был совершенно особенный. Тёплый, благоуханный, ласковый, солнечный весенний денёк. Лепестки сакуры струились по воздуху словно большие розовые хлопья удивительного снега, что подталкивало влюбленные сердца открываться навстречу друг другу. В этот день Юки сан шла по рыночной площади с корзинкой в руках. На встречу ей словно сотканный из лепестков возник прекрасный юноша, стройный и гибкий как ива. Он стоял протягивая на раскрытой ладони цветок сакуры — красивое признание в любви на языке цветов хана катоба, клятва верности. Юки посмотрела на цветок, улыбнулась и печально вздохнула: — Милый, Саки, что же ты делаешь? Тебя могут схватить. Прошу, пожалуйста, уходи. Отец в ярости. Ты же знаешь, нам никогда не дадут быть вместе. Но юноша настойчиво продолжал протягивать цветок, его глаза светились решимостью. Вдруг всю площадь огласил крик: — Ах, вот ты где! Оборванец! Вор! Держите, держите его, это тот самый, что сбежал из тюрьмы! Саки резко обернулся. По площади, задыхаясь, в окружении ничего не понимающих слуг бежал полноватый человек в дорогой одежде: — Стой, негодяй. Да что вы встали как истуканы, — крикнул он на подчинённых, — схватите его! Саки был полон решимости во что бы то ни стало доказать свои права на Юки сан. Он лишь приосанился и сжал кулаки… Последующую сцену Ороку Саки будет видеть в каждом ночном кошмаре, на протяжении всей жизни, но ничего с ним так и не сможет поделать. Его рука в мгновение ударила по щеке отца Юки. И вроде полный человек отлетел и шмякнулся о землю, словно пушинка. Юки смотрела на всё это с болью и ужасом, разрываясь между чувствами к отцу и Саки, замерев словно испуганный кролик. Приподнявшись с земли и утерев кровь со рта, отец Юки злобно прошипел: — Она помолвлена, оборванец. И никогда не будет твоей! И тут на глазах изумленной онемевшей толпы, Юки, маленькая прекрасная Юки, порхнула, словно бабочка, к обрыву. Саки бросился вдогонку, но успел схватить лишь край ускользающего из пальцев кимоно, и увидеть полный прощения и умиротворения взгляд, словно просящий: «Не ссорьтесь из-за меня, я решу все ваши проблемы своим уходом». Так в сотый раз с болью в сердце просыпался бывший японский беспризорник Ороку Саки, ныне самый лучший ученик клана Фут, в будущем — глава клана Ороку и более известный миру как злодей — гений Шредер.