Его желание

      Дрим вошел в анти-пустоту и сразу же ощутил ее давление. Даже воздух в этом месте был особым. Тяжелым. Как в давно не проветриваемой комнате. Вслух Дрим не говорил, но атмосфера пустоты всегда угнетала его. А дом Инка, будто дом с приведениями, порой пугал. Со временем хранитель снов привык как к воздуху, так и странностям, но чувство напряжения так и не покинуло его.       Дом хранителя альтернативных реальностей встретил веселыми цветочками, поющими птичками и парой рассыпавшихся в пыль тушек. Опять об стекла убились. Дрим лишь головой покачал от такого зрелища, вошел он без стука. И тут же обомлел:       — Друг мой, что ты делаешь? — Дрим нашел Инка в довольно странном положении.       Тот сидел на полу в одном лишь нижнем белье. А вокруг него записные книжки, бумажки, записки, разложенный шарф. При этом он рассматривал свои шорты взглядом «и ты, Брут, туда же!»       — О, привет. Ты как раз вовремя, — в глазах художника зрачки сменили форму на восклицательные знаки.       — Вовремя для чего? — не понял Дрим, но в ручку двери вцепился. Может, еще успеет убежать?       — Для расследования!       — Ась?       Вскоре перебирающих старые записи скелетов стало двое.       — Я всю одежду перетряхнул, но нашел все, что когда-либо записывал. — Инк-таки надел обратно шорты. — Вот теперь изучаю.       Дрим дошел в чтении до момента описания похождений в Андерласте и тяжело вздохнул:       — С чего тебя вообще потянуло в детектива играть?       — А что остается делать? — Инк пристально рассматривал середину шарфа. — Не могу же я подойти к Эррору и спросить: «Эй, тот, с кем я иногда трахаюсь, ответь мне: почему ты обходишь стороной Андерсвап?..» Слышишь, как это звучит?       — Да, как жена, выискивающая любовницу среди подруг.       — Дрим!       — А что, я не прав? — Хмыкнул хранитель снов и пропустил пару страниц блокнота, узнал, что по заверениям Ласта является «сладким яблочком». Его передернуло. — Раньше тебя этот вопрос не интересовал. К тому же Эррор игнорит не только Андерсвап, но и некоторые фелл-вселенные. Оутертейл тоже. В очень большие вселенные с едва ли не открытым миром, например, как Курстеил, он тоже не приходит.       — Да, ты прав, — чуть смутился Инк, — я об этом думал. Есть ряд вселенных, куда он не приходит. Но когда Эррор увидел Блу…       — ЧТО???!!! — записная книжка отправилась на пол, а лицо Дрима воспылало гневом.       — Не кричи!       — Да как ты позволил ему?!       — Не кричи, прошу! — Инк потупился. Он принимал свою вину и не хотел, чтобы друг усугублял эти чувства. Поэтому он поспешил оправдаться: — Мы были в Шокотейле, угощались вкусностями. Кто ж знал, что не я один сластена. Туда пришел Эррор за шоколадом и увидел Блу.       — И не тронул его?       — Он его испугался и тут же ушел.       — Испугался???       Дрим был поражен услышанным. И уже жалел, что не видел все описанное своими глазами. И да, поведение врага мультивселенной оставляло вопросы. Сколько раз не видел разрушителя Дрим, тот всегда представал самоуверенным, безумным, всеразрушающим монстром. Полная противоположность всегда спокойному, дружелюбному, креативному художнику.       — Вот именно! Я лишь раз видел его таким испуганным — когда он узнал о моей бездушности и силе.       — Это-о странно.       — И не только это, — в глазах Инка загорелись звезды, а лицо его стало хитрым. — Среди кукол Эррора нет ни одной куклы свап Cанса. У малыша довольно приметный внешний вид, я бы узнал его. Знаешь, когда я завязал Эррору глаза своим шарфом, у меня было время осмотреться.       — Без подробностей! — Дрим поднял руку, прося не отягощать его разум пошлыми образами.       — Так вот, куклы Блу у него нет. Странно, да?       — Твоей куклы у него тоже нет, — сказал хранитель снов и осекся.       — Моя как раз есть, — усмехнулся Инк, и его зрачки изменили форму на вопросы. — Она довольно старая и потрепанная. Висела над его гамаком.       Скелеты представили это. Разрушитель возвращается в «гнездо» после трудового дня. Ложится на гамак и смотрит на куклу Инка. Притягивает к себе. Обнимает и засыпает.       — Смущающий факт.       Вопросительные знаки в глазницах изменились на солнышко и сердечко.       — Да. Пожалуй, — Инк подложил под скулу кулак. — Чем больше я узнаю об Эрроре, тем больше удивляюсь. Знаешь, напоказ он такой псих. Все мается дурью и желает уничтожить мир. Такой самоуверенный. А стоит поманить в кровать, так вся спесь сходит.       — Звезды! Который раз прошу: без подробностей!       — Ну, просто он становится как подросток. Не знает, за что хвататься и как себя вести. Словно до сих пор девственник. Хотя я над ним хорошо поработал с обеих сторон.       — Инк! — на Дриме можно было жарить яичницу. Тут он понял, о чем говорит друг и заинтересовался: — Погоди, ты у него первый? Ох, бедняжка!       — Почему это бедняжка? — не понял художник.       — Ты в постели очень властный. Вроде и идешь на любые компромиссы, а все равно у руля. Наверное, он чувствует себя подавленным после ваших встреч.       — Да нет, вроде, — задумался художник. — Ему, напротив, это идет на пользу. Опыта нет. Плюс гаптофобия. Я когда дал ему «руль» в первый раз, он не знал, что с ним делать.       — Не боишься, что потом он этот «руль» у тебя вырвет и не вернет? — спросил Дрим.       — Боюсь, что он может оставить меня и «руль», — помрачнел Инк. — Все-таки наши отношения весьма однобоки и шатки.       — Рад, что ты это понимаешь. И, стоп! Почему мы перескочили с детектива на пододеяльные темы?       — Ой, прости, — опомнился художник и вновь вернулся к записям. — Я просто… просто все нити синие и ведут к Эррору. А единственное место, где мы находим общий язык — это «кровать».       — Вы всего два раза переспали, это маловато для выводов.       — Три.       — Когда успели?       Все произошло недавно и жутко суматошно. Инк застал Эррора в какой-то (художника подвела память) геноцидной вселенной. Где у них даже боя не состоялось. Злой и раздраженный разрушитель просто на ходу начал раздеваться, дойдя до маленько сбитого с толку хранителя, повалил того на землю. И наскоро им овладел. А затем ушел, ни слова не сказав.       — Я, если честно, до сих пор в шоке. Город, вся земля в прахе мертвых, а тут нате вам секс без предисловий и быстрый побег. С одной стороны, удивительно: он впервые проявил инициативу и был невероятно настойчив. Но с другой: он мне даже краску не дал выпить.       — Оу, — Хранитель снов помнил, как много значит для Инка поглощение эмоций и бросил на него сочувственный взгляд. — И он ничего не заметил?       — Вроде нет. Он был очень странным. Очень нервным и злым.       — Он всегда такой.       — В «постели» он другой. Думаю, в тот раз он с моей помощью просто сбросил напряжение. Ну, пускай. Мне не жалко. Но… как-то это было…       — Неприятно?       — Да. Пожалуй. Я бы в тот момент глотнул фиолетового. Это было очень неприятно. Поэтому я буду мстить.       Дрим в удивлении вскинул голову. Он не ожидал подобных слов от друга:       — Тоже поймаешь его и отымеешь?       — Нет. Я заманю его к себе домой…       — А он не придет.       — В таком случае я принесу его домой, как трофей. И вот тогда…!       — И вот тогда ты спросишь странного Санса о странном поведении.       — После! Обязательно спрошу его. После.