Его желание

      Когда всю жизнь живешь один, привыкаешь к пустоте как в доме, так и в душе.       Инк жил в белой пустоте, один в доме, без души. Поэтому, когда в конце рабочего дня он переступил порог, расстроенный и уставший, был удивлен, увидев Эррора. Ему потребовалось не менее минуты, чтобы вспомнить о произошедших накануне событиях.       — Опять память подводит? — понял разрушитель.       — Да, — невесело улыбнулся художник, — случается при сильных эмоциональных перепадах. Я привык.       Эррор продолжал сидеть на диване и смотреть через телевизор на Андерновеллу. Казалось, он потратил на это весь день. В мире итальянских страстей персонажи были очень взволнованы недавним явлением путешественников.       — Кажется, эти придурки сотворили новую ветку событий, — с энтузиазмом поведал Эррор. — Дон Азгоре обвинил церковь в пособничестве с Дьяволом и порвал связь с его преосвященством Гастером. Сын священника – Дон Синс – окончательно откололся от семьи и теперь занят спасением брата, которого собираются принести в жертву во имя избавления города от тьмы. Ух, и забористая наркота у главы наркокартеля Донны Маффет. Зря Альфис с ней связалась. Теперь с ней на пару за Папи охотится, все демоны ей мерещатся.       Хранитель альтернатив издал сиплый звук задыхающейся рыбки и приземлился на диван рядом. Он даже не знал, что его ошарашило больше: изменения в мире Андерновеллы или то, что Эррор так увлечен итальянским сериалом.       Фактически это означало, что тот, кто всю жизнь рушил миры, чужие судьбы, ломал отношения, увлечен взаимоотношениями и судьбами. Художник постарался вспомнить, в какой момент Эррор остановился. Перестал тянуть нити к чужим душам и при помощи «марионеток» вычищать миры. Сталкивать Санса и Папайруса на поле битвы. Десять лет назад.       Хранитель посмотрел на разрушителя прицелами зрачков и тяжело вздохнул. Что толку вновь поднимать тему тайн? Только натянутся еще больше хрупкие нити и велик шанс хлопка дверью вместо прощанья.       — Видел Рипера? — Эррор продолжал смотреть в экран, так что казалось, он все еще болтает на неважные темы.       — Нет, — Инк и не искал его. — Я проверил Афтертеил, там без изменений. Однако загрузочный экран пуст. Гено пропал.       — Знаю, что пропал. Думаю, у Рипера нет и шанса его найти.       — Так ты причастен к его исчезновению?       — Нет. Кто его знает, куда этот лаг делся. — Напускное равнодушие дало трещину, и черный скелет едва заметно напрягся.       Инк помнил подслушанный телефонный разговор. Эррор действительно не принимал участия в исчезновении Гено, но знал виновных в лицо. И покрывал их.       Хранитель сверлил разрушителя пустыми глазницами, затем зрачки приняли форму звезды и квадрата. Он подумал, что поживет без ответов еще некоторое время. Пусть тайна будет терять полог постепенно, рано или поздно она все равно будет открыта. А пока рядом с ним тот, кого он жаждал. Никуда не рвется, ничего не разрушает. Спокойный и домашний.       Инк желал насладиться этим как можно дольше, поэтому вновь отступил.       — Можно?       Не успел Эррор спросить: «Можно что?» — как художник лег головой на его колени. Нельзя сказать, что подобное ему понравилось. Черный скелет дернулся, будто желая скинуть наглую ношу, но быстро одумался и лишь сильнее облокотился на спинку дивана, не желая лишних касаний.       Так они и сидели, пока хранитель альтернатив не начал зевать и тереть глазницы. Тогда он поднялся и, взявшись за рукав халата разрушителя, утянул того в спальню.       — Только зря одевался, — возмутился Эррор, когда его начали раздевать.       — Ходи голым – я буду только рад, — посмеялся художник и лег на край кровати. Он скинул с себя все тряпки, порождая своим видом грязные мысли. Однако усталый вид и сонный взгляд исключали такую возможность. — Ты ведь останешься еще на немного? Хотя бы на пару дней? Пока страсти не улягутся.       — Страсти никогда не улягутся, — фыркнул разрушитель, — но Рипер остынет и придет поговорить. Возможно, сюда. Не боишься?       — Рипера?       — Того, что все узнают о наших… — Эррор хотел сказать «отношениях», но проглотил это слово и заменил его невразумительными жестами.       — Нет, я существо бездушное и бессовестное, — ухмыльнулся Инк и тут же поправил себя. — Немного. Если эти знания дойдут до некоторых лиц, нам обоим будут грозить проблемы.       У Эррора замигал правый глаз, стоило ему представить, как это знание доходит до компании Найтмера.       — Мда, это будет не очень хорошо. Есть предложения?       — Ну, у меня есть очень удобный подвал. Могу нарисовать там решетки, цепи, орудия пыток…       Не успел он закончить, как разрушитель завалился на кровать, оглушительно хохоча.       — Хорошо. Я останусь у тебя ненадолго. И если Рипер явится, мы попробуем твой план с подвалом и цепями. Готов подыграть… Инк? — Хранитель спал. — Ути звездочки! Умаялся, пока искал ответы, — улыбка сползла с лица Эррора. Он лег, как мог, близко к любовнику, при этом не прикасаясь к нему, и прошептал. — Прости. Тебе просто нельзя узнать. Если узнаешь ты, узнает и ОН. А мы как никогда близки… совсем немного усилий… дай немного времени… потерпи… и мы… обретем свободу…       Эррор проснулся первым. Вновь знакомый потолок и ставшее таким нужным живое тепло под боком. Инк все еще спал.       Одеяло сползло и дало сполна насладиться видом обнаженных косточек. Спокойное лицо, чуть разжатые челюсти. Беззащитная шея. Тонкая ключица. Изгиб двенадцати ребер. Округлые позвонки. Соблазнительный обруч бедер. Крепкие ноги, так трогательно поджатые сейчас.       Эррор сглотнул. Его накрыла сильная волна возбуждения. Будто раскалённым оловом полила душу и заворожила мысли.       Мучительно медленно, стараясь не разбудить, разрушитель скинул с кровати одеяло и перетек к ногам хранителя. Едва касаясь, развел их и, не отрывая взгляда от лица спящего, начал ласкать белые косточки. Очень осторожно, медленно, ни одного лишнего движения. Огладить позвонки поясницы, большими пальцами пройтись по плоским крыльям бедер, нежно коснуться внутренней стороны.       Инк возбудился и начал едва слышно постанывать во сне.       Он не проснулся ни от ласк, ни от подготовки, ни даже когда любовник слился с ним в одно целое. И лишь первые толчки заставили его вздрогнуть и начать возвращение из страны грез. Пальцы судорожно впились в простыню. В глазах затрепетали зрачки, а тело едва заметно выгнулось навстречу.       — Эр…ор? — едва ли осознавая себя, простонал Инк.       Эррор улыбнулся и начал двигаться уверенней. Его воодушевило, что любовник не перепутал его с другим: даже во сне он желал именно его.       Все лицо Инка залила яркая краска, изо рта лились мелодичные стоны, а тело дрожало от нарастающего наслаждения. Наконец в его глазницах загорелся яркий огонь осознания.       — Эррор! — вот теперь Инк проснулся.       — С добрым, — толчок, — утром!       То ли от неожиданности, то ли от накативших вперемешку чувств, но хранитель резко выгнулся и протяжно застонал, изливаясь на свои кости.       Черный скелет усмехнулся этому безобразию и не остановился. Напротив, стал двигаться резче, быстрее, глубже, чем заставил партнера вновь войти на волну удовольствия, балансировать на ее пике и потерять голову в головокружительном падении.       Инк едва осознавал, кто он и где. Все, что он способен был понять, это что ему очень хорошо.       — Ох! Вот таких «доброе утро» я не отказался бы получать почаще, — усмехнулся художник, с восторгом смотря на любовника.       — Ну, раз ты просишь, — Эррор нагнулся и поцеловал его.       На краю сознания черного скелета билась мысль, что ситуация вышла из-под контроля. Их отношения - это уже не просто секс.