Право на счастье

Волнение плавно переходило в настоящий ужас. Саша сидел на скамейке у стены в «обучающей» комнате в свободных серых штанах, которые ему выдали несколькими минутами ранее. - Можно мне, - Саша поднял взгляд на Дэна, который стоял у полок противоположной стены, - закурить? В горле пересохло, а от мыслей, через что ему предстоит сейчас пройти, становилось еще хуже. - Не разрешается, - виновато произнес Дэн. - Сколько это будет длиться? – нервно спросил Саша. Они были одни в комнате, поэтому можно было поговорить. - Представление? Часа два, может быть больше, может меньше, - ответил парень, сев на стул. – Мне жаль, но я ничем больше не могу тебе помочь. - Как это будет проходить? – Саша не был уверен до конца, хочет ли он знать, но все равно спросил. Когда Ахмет говорил про это представление, у него был такой довольный вид, что стоило ожидать больших неприятностей. Хотя, Саша не знал, что еще может быть хуже того, что было. - Тебя проведут на сцену. Ахмет поставит на тебе клеймо принадлежности клубу, а дальше каждый будет делать то, что ему хочется. Павел Игнатьевич любит плети и распорки, не переносит, когда раб кричит. Виталий Иннокентьевич любит воск и бандаж гениталий, а Игорь Михайлович... - Хватит, - не выдержав, остановил Саша парня. Дэн замолчал, и в комнате повисла тишина. Ожидание пытки выматывало сильнее с каждой минутой. Саша мечтал вырубиться прямо сейчас. Как это пережить? Как вообще сможет это выдержать? Хотелось кричать, биться об стены, умолять выпустить его отсюда. Бежать, пока не поздно. Неожиданно дверь открылась, и в комнату вошел незнакомый парень в форме охранника. - Тебя Ахмет вызвал, - произнес он, смотря только на Дэна. Было удивительно, но Саша за эти две недели уже привык, что для людей в этом клубе он как предмет мебели и не человек вовсе. - Я скоро приду, - сообщил Дэн и вышел из комнаты. Саша бросил короткий взгляд в сторону охранника, с опаской уставившись на шприц, который тот достал из кармана. - Магницкий не смог прийти, и просил передать тебе это, - протянул парень шприц. - Что это? – не двигаясь с места, настороженно спросил Саша. Охранник отвечать не стал, он молча достал телефон и, нажав несколько кнопок, протянул его парню. Саша с осторожностью взял телефон. - Привет, - голос Димы прозвучал несколько хрипловато. – Хоть дай знать, что ты меня слышишь. - Что в шприце? - Саша ненавидел себя за то, как предательски тело отреагировало на голос парня, вспомнив теплые объятия вчерашней ночи. - Наркотик, - усталый вздох на другом конце. – Ахмет разозлится и накажет тебя потом, но укол поможет тебе пережить представление. - Хочешь меня подсадить на иглу? – истерично хохотнул Саша. - Пожалуйста, вколи себе в руку «лекарство» от боли, - произнес Дима. – Меня не будет сегодня там. Прости. Прости? Боже, как глупо это звучит! Саша не желал больше говорить со странным парнем и вернул телефон хозяину. Что за игру ведет Магницкий? - Будешь использовать его или нет? – спокойно спросил охранник, не убирая шприц. - Мне даже выбор предоставляют? - прикусив губу, Саша взял иглу. За что же все это ему? Почему? - Давай быстрей, - поторопил его охранник. - Ахмет узнает, нам всем головы открутит. Дрогнувшей рукой Саша вколол себе иглу и ввел содержимое. Лучше так. Что угодно, лишь бы уже перестать соображать, перестать реагировать, думать, чувствовать. Возвращая использованный шприц, Саша уже чувствовал легкое онемение в руке. - Зачем он это делает? – вопрос срывается с губ легко и просто. - Скажешь, что наркоту тебе Магницкий организовал, будешь трупом, - предупредил охранник и ушел. Саша прислонился затылком к стене, ощущая странную расслабленность, все мысли смазывались, путались, терялись. Саша тряхнул головой, прогоняя туман, но ничего не получилось. Перед глазами все начало плавать. - И как тут мой ягненочек? Саша даже не сразу отреагировал на появление Ахмета, но вот грубые пальцы, сжимающие подбородок, проигнорировать не смог. Саша сфокусировал взгляд на мужчине. Злая улыбка на лице Ахмета выглядела угрожающе. - Ты запомнишь сегодняшний день, - прошипел мужчина. – Несмотря ни на что запомнишь, сучонок. Поднимайся! Смысл слов и угрозы плохо доходили до Саши, теряясь в тумане в голове. - Решил сорвать свое первое представление? - дернув его за волосы, Ахмет заставил встать. – Не получится. Шагай! Саша с трудом удержался на ногах, когда его толкнули в спину. Ахмет и еще трое его людей шли рядом. Путь по коридору показался слишком долгим. Каждый шаг отдавался гулким эхом. Саша зажмурился от люминесцентных ламп, которые сегодня светили слишком ярко. Дурман в голове не желал рассеиваться. Ощущения такие яркие и острые, что трудно дышать. А путь все никак не заканчивался, и казалось, что его ведут на смертную казнь. Винтовая лестница плавно уходила вниз, куда-то под землю. Наконец, они остановились в конце коридора. Дверь открылась, впуская путников. - Вперед, - Ахмет толкнул его в спину, заставляя пройти под свет прожекторов. Как на арене. Саша остро ощутил себя загнанным диким зверем под прицелом матерых охотников, которым доставляет удовольствие видеть мучения своей жертвы. - Господа, сегодня я хочу представить вам своего нового раба, - громко произнес Ахмет. Из-за света, бьющего в глаза, Саша не видел лиц собравшихся, лишь черные силуэты в креслах. И они пугали. Саша беспомощно огляделся вокруг, остро ощущая свою ничтожность. Он не видел взглядов, но кожей чувствовал похоть, витавшую в воздухе. Хотелось закрыться от них, спрятаться, просить этих людей отпустить его. - Он первый раз в кругу Избранных, - вновь заговорил Ахмет. Неожиданно около них появился Дэн, держа на подносе ошейник. Саша несколько раз проморгал, надеясь, что ему все это кажется. Нет. Они же не могут его... как собаку... Как можно настолько унизить человека? Как можно обращаться с человеком, как с вещью? Сашу затрясло от злости и несправедливости, от унижения, которому его собирались подвергнуть. - На колени, - повернулся к нему Ахмет. Сопротивление не имело смысла, но внутри все протестовало против подчинения. Наступая на горло собственной гордости, Саша выполнил приказ и тут же ощутил, как шеи коснулась холодная кожа ошейника. Щелчок замка в голове отдается захлопнувшейся крышкой колодца, в который его поместили. ...Саша шел на невероятно ароматный запах утреннего кофе. Лена стояла у плиты. Красивый, нежный ангелок. Невозможно сдержать счастливой улыбки от осознания, что эта юная богиня принадлежит ему. Осторожно подкравшись сзади, Саша обнимает свою девушку, коротко целуя ее в плечо. - С добрым утром, - развернувшись к нему, солнечно улыбается она... Саша не успел заметить, как рядом с ним появился стул. Возвращаться из того утра, когда он впервые ночевал в доме Лены, было сложно и больно. Саша не сопротивлялся, когда его усадили на стул. Ахмет с пафосом что-то говорил, но его слова звучали будто издалека. Лена. Он так хотел хотя бы в мыслях вернуться в те дни, когда они были счастливы вдвоем. Действительность ударила под дых, когда Саша увидел раскаленный узорчатый металл в руках Ахмета. Двое сподручных Ахмета удержали его от побега, не давая вырваться, сбежать от творившегося кошмара. Резкая боль в плече в первый миг оглушила, из груди самопроизвольно вырывался дикий крик. Всего несколько секунд, и он почуял тошнотворный запах обожженной кожи, от которого скрутило все внутренности. - Теперь ты моя собственность, - произносит Ахмет на ухо и отстраняется. Саша жадно хватает ртом воздух, скорчившись в сильных муках. Боль парализует, мешает здраво мыслить, мешает дышать. Сознание медленно уходит, перед глазами темнеет. Но его очень быстро приводят в чувство, задевая больное плечо. На руках и ногах застегивают браслеты. Саша с трудом различает силуэты перед собой, все расплывается, тускнеет. - Перед самым выступлением я узнал, что вы с отцом решили меня надуть, - спокойно говорит Ахмет, дожидаясь, когда помощники пристегнут к браслетам цепи. - Это большая ошибка. Саша поднял непонимающий взгляд, уже не реагируя на звон цепей. Плечо полыхало, но боль была далекой от наркотика в крови. - Твой отец хотел тайком от меня продать вашу квартирку и сбежать, пока ты тут отвлекал меня, - пояснил тихо Ахмет. - Чтобы больше не было ошибок, посмотри сюда, - мужчина указал на встроенный в стену экран. В темном переулке несколько здоровых парней окружили Костю. Изображение нечеткое, но Саша отчетливо видит страх в глазах брата, и это на миг приводит в чувство. - Нет, - не отрывая взгляда от экрана, Саша слабо дернулся в цепях. – Нет, Ахмет, прошу, он всего лишь ребенок, не трогай его, не надо, - Саша запаниковал, не зная, что предпринять, как помочь брату. На экране завязалась драка, Костю несколько раз ударили битой. - Сволочь, не трогай моего брата! – взревел Саша, с полной силой начиная вырываться из оков, желая добраться до ублюдка и вцепиться зубами ему в глотку. – Не трогай, сука!!! Его переполняла жажда мести и страх за брата. Костя уже не дрался, его повалили на землю и стали избивать трое парней. Неожиданно цепи натянулись, растягивая его в воздухе. От полыхнувшей боли в руке Саша заорал, мышцы рук и ног натянулись, как струна. Но это ничего не значило. Где-то там больно Косте, и собственные страдания уже теряют остроту. - Усвоил? – довольно спрашивает Ахмет. – Ошибка влечет за собой наказание. - Останови их, - уже умоляюще просит Саша, повиснув безвольной куклой на цепях. – Пожалуйста... я все понял, только отпустите его, отпустите Костю... не надо, пожалуйста... - Вот видишь, оказывается, и ты умеешь просить, - улыбнулся мужчина, сжав больное плечо. – Готовься ягненочек, сегодня с тобой каждый готов поиграть. Жаль, Магницкого нет, а то я обещал ему первую игру. Но и других желающих полно. Наслаждайся, - выдохнул он почти в губы и удалился. Через несколько секунд Саша увидел перед собой незнакомого мужчину, в глазах которого горел пугающий огонек. Но страх за Костю был сильнее. Они хотят видеть сопротивление? Они его не получат. В этой мысли было столько несокрушимой уверенности и злости, что Саша не сомневался – он не доставит удовольствие своим мучителям. Но первый же удар плетью вырывает из груди громкий болезненный крик. *** Саша не знал, сколько он провисел в воздухе и сколько человек его уже поимело. Менялась лишь боль: то ослепительно яркая, пронзающая насквозь, от которой перехватывало дыхание и замирало сердце, то медленная, расползающаяся по телу, словно мучительный яд, от которой стонешь диким раненым зверем, то тупая и ноющая, то слабая и унизительная. Когда его сняли с цепей, Саша уже ничего не соображал от этой боли, не чувствовал своего тела, но он готов был даже ползти, лишь бы увидеть брата, узнать, что с ним. Это единственная цель, благодаря которой он держался все время, пока над ним издевались. - Ты произвел фурор, мой мальчик, - склонился над ним Ахмет. Саша дрожал от напряжения и смертельной усталости, от пережитого унижения и страха за брата. - Костя, - едва шевеля губами, выдохнул он в ответ. - В больничку, кажется, твоего брата отвезли, - пожал плечами мужчина. – На сегодня свободен. Жду тебя во вторник. Ахмет ушел, зал опустел. Прожектора стали один за другим гаснуть. Сил на то, чтобы подняться с пола, не было никаких. От бессилия на глаза наворачивались слезы. Саша знал, что должен сейчас подняться, он нужен Косте. Но так сложно, так чертовски сложно встать. Неожиданно рядом с ним возник Дэн, в нос ударил едкий запах нашатырного спирта. Саша повел головой, застонав. - Потерпи немного, я обработаю раны, - открывая очередной флакончик с неприятным запахом, произнес парень. - Помоги мне, - искусанные губы дрожат, говорить трудно, но Саша делает над собой последние усилие, хватая парня за руку и умоляюще смотря ему в глаза. – Мне нужно к брату. - Нужно обработать, - с жалостью произносит Дэн. - Пожалуйста, - Саша чувствовал, что еще несколько секунд и он просто отключится. Но ему нужно к Косте. - Хорошо. Я принес твою одежду, давай помогу, - сдался парень. Дэн помог ему натянуть одежду. Каждое движение давалось с трудом, все тело невыносимо болело, но Саша делал над собой усилия. В результате, с чужой помощью ему удалось подняться и выйти из клуба. Дэн вызвал ему такси и помог сесть в машину. Поблагодарив его, Саша достал свой телефон и набрал номер отца. - Где Костя? – с трудом выдавил он из себя. Сидеть было больно, даже думать было больно. - В центральной больнице, отделение травматологии. Сынок, я... Саша не стал дослушивать, отключая телефон. Назвав адрес водителю, он откинулся на спинку сиденья, зашипев, когда больная спина соприкоснулась с кожей. - Вы в порядке? – заметив его состояние, спросил водитель. - Быстрей, езжайте, - застонав, Саша отвернулся к окну. Удерживаясь в сознании только благодаря чудовищной силе воли, он прибыл к больнице все еще способный перемещаться самостоятельно. Выбравшись из машины, Саша заковылял ко входу в больницу. В холле он заметил административную стойку и двинулся к ней. - Мне нужен Константин Крылов, - без предисловий произнес он девушке. – Его привезли сегодня к вам. - Тридцать седьмая палата, - полистав журнал, ответила медсестра. – Это по коридору налево. Первый этаж. Переведя дыхание, Саша направился по указанному маршруту. В коридоре, на диванчике, возле одного из кабинетов он увидел отца, который, схватившись за голову, смотрел в пол. Саша не думал, что он еще способен на какие-то эмоции, но, встретив отца, охватила злость. Заметив сына, мужчина поднялся. Саша, добравшись до отца, схватил его за куртку, презрительно взглянув в лицо родителю. - Не смей больше вмешиваться, - процедил он сквозь зубы. - Прости, - с искренним сожалением в голосе выдохнул отец. – Я хотел как лучше... а потом мне позвонили они и сказали, что в следующий раз убьют меня и Костю... я не хотел этого, Саня... видит Бог, я хотел помочь... - Что с ним? – отступая на шаг от отца, спросил Саша. - Перелом двух ребер и руки, гематомы. Врачи говорят, его жизни ничего не угрожает, но пока он побудет в больнице, - залепетал мужчина и поднял опухшие, покрасневшие глаза на старшего сына. – Что они сделали с тобой? Саша прислонился к стене и прикрыл глаза, стараясь справиться с дрожью в теле. Что они делали с ним? Ломали. Долго и больно. Без шанса на восстановление. - Саша? Услышав родной голос Лены, он едва сдержал слезы. - Что с тобой? Я как узнала о Косте, сразу же приехала, - Лена стояла так близко, что можно было почувствовать запах ее духов. – Что случилось? - В ее глазах светилась тревога и нежность. Это было выше его сил. Внутри все переворачивалось при виде любимого человека. Ему нужна была ее поддержка, ее присутствие и тепло. Хоть ненадолго. Лена не понимала, что происходит, но, почувствовав его состояние, мягко обняла. Саша уткнулся ей в плечо, желая спрятаться от всего мира, от этой боли, что сидела внутри него. - Лена... - Я здесь, Саш, я здесь, - ласково поглаживая его по спине, прошептала девушка и коснулась губами его шеи. Ничего особенного, она сотни раз так делала, но сегодня, после всего, что было, для Саши любой намек на интимные отношения вызывал тошноту. Напрягшись, он отстранился от девушки. Стало ужасно обидно за их чувства. Неужели теперь всегда так будет? Неужели теперь любое прикосновение будет напоминать о клубе? - Что такое? – удивленно посмотрела на него Лена. - Уходи, - тихо выдохнул Саша, отворачиваясь от девушки. Нет. Они не могли забрать у него Лену. Не могли. Это пройдет. Должно. Обязано. Саша задыхался от охватившего его страха, что он больше никогда не сможет спокойно реагировать на Лену. - Саш, что происходит? - девушка снова шагнула к нему навстречу. - Уходи, Лен. Пожалуйста, уходи. Уходи!!! – срываясь на крик, Саша оттолкнул ее от себя и упал на колени. Отец хотел помочь встать, но истерика рвалась наружу. – Убирайся!!! - отталкивая от себя и отца, Саша никак не мог успокоиться. Хватит уже трогать. Хватит! Он устал. Его душило горькое чувство необъяснимой потери. - Отойдите, - прозвучал где-то рядом знакомый голос. Саша поднял глаза, полные слез. Магницкий. А рядом с ним санитары в белых халатах. - Тихо, тихо, - поднимая руки, показывая, что он безоружен, Дима опустился на пол. – Саш, успокойся. - Нет, - замотал он головой. Зачем этот человек пришел? Зачем? Дима ловко подался вперед, захватывая его в плен крепких объятий. Саша отреагировал мгновенно, начиная вырываться, но он слишком устал, чтобы продолжать атаку. Дима не выпускал его, что-то шептал на ухо, покачивая на руках. Сил на сопротивление больше не было, поэтому он просто сдался. Какая уже разница, что будет с ним дальше? В руке что-то кольнуло, и через несколько секунд темнота окончательно накрыла его.