Раскрой мое сердце

      — Блейн, осторожно! Она хрупкая! — крикнул Курт из окна. Они загружали Навигатор, готовясь к переезду в Далтон. Курт делал все возможное, чтобы убедиться, что с его одеждой ничего не случится, но из-за Блейна, волочащего по земле пакеты с одеждой, ему, возможно, придется купить новый гардероб. Хм.       Блейн раздраженно посмотрел на Курта:       — Это одежда, Курт! Как она может быть хрупкой?       Курт сверкнул на него глазами:       — Если мне нужно объяснять, почему моя одежда хрупкая, то Вы меня совсем не понимаете, Блейн Андерсон.       Курт продолжал ворчать. «Блейн сварлив просто потому, что у него не было секса», — подумал Курт. Это не его вина. Ну, может быть, он был слишком увлечен этим моментом. Но Блейн по идее должен быть мастером самоконтроля, так что это не проблема Курта.       — Я хочу тебя заклеймить, — прошептал Блейн напротив его губ. Он понятия не имел, как Курт воспримет новость о том, что он хочет заняться с ним любовью, но он не мог придумать лучшего момента, чем поднять эту тему.       — Хорошо, — пробормотал Курт.       Блейн отстранился, неуверенный, что он только что услышал:       — Хорошо?       — Хорошо, — подтвердил Курт, притягивая губы Блейна обратно к своим.       Блейн простонал в рот Курта. Он мечтал и днем, и ночью о том, чтобы заклеймить Курта. Мысли о великолепной бледной коже прямо под ним были причиной многих сцен в душе. Блейн сел и, стащив свою футболку через голову, бросил ее на пол. Он потянулся к Курту и начал расстегивать его пижаму.       — Что ты делаешь, Блейн? — спросил Курт дрожащим голосом.       — Ну, как правило, когда люди занимаются любовью, они делают это без одежды, — подразнил Блейн, нежно целуя Курта. Он никогда не устанет целовать его красивые губы. Они были мягкими, но уверенными, и от того, как соединялись их губы, у Блейна подгибались пальцы ног.       — Я знаю, но почему ты делаешь это сейчас? — спросил Курт, остановив руку Блейна от перехода к следующей пуговице.       — Ладно, мы, видимо, неправильно поняли друг друга, потому что, клянусь, я сказал, что хочу заклеймить тебя, а ты сказал «хорошо». Даже дважды. Я неправильно тебя услышал? — спросил Блейн, отчаянно пытаясь взять свое тело под контроль. У него было чувство, что ночь закончится немного иначе, чем он ожидал.       — Ты не неправильно меня услышал, Блейн. Но с чего бы мне соглашаться, если бы я знал, что ты захочешь сделать это здесь? В доме моего отца. Комната моего отца прямо по коридору. Я согласен, что мы можем начать движение к заклеймению. Но мы только начали целоваться и держаться за руки. Я хотел бы подготовиться к этому, а не просто бросаться в омут с головой. Очевидно, целоваться приятно. Очень приятно, — сказал Курт, наклоняясь, чтобы поцеловать Блейна. Он захватил нижнюю губу Блейна между зубами и куснул ее, вырывая низкий стон у своей родственной души. — Мне жаль, что я не прояснил все. Я был немного охвачен моментом.       Блейн плюхнулся на кровать и сделал глубокий вдох. Немного подумав, Блейн понял, что Курт был прав. Им не нужно было бросаться в омут с головой. Хотя его инстинкты Дома рычали ему заклеймить свою вторую половинку. Блейн полагал, что Домом делало Дома то, что Дом отчасти был пещерным человеком. На занятиях для Домов его предупреждали, что физические позывы могут быть непреодолимыми. Блейн крепко закрыл глаза и серьезно поговорил со своим телом. Когда он был уверен, что взял над ним контроль, то обратился к Курту.       — Тебе не за что извиняться. Я должен был обсудить это ранее, а не во время поцелуев. К счастью, практика приводит к совершенству. Я хотел бы поговорить с тобой о клеймении. Не только о том, что происходит во время, но и об изменениях, которые произойдут в отношениях родственных душ после. Ничего страшного?       — Да, это звучит потенциально неловко, но, вероятно, мы должны это сделать, — согласился Курт.       — Первый признак того, что ты не готов — это смущение по поводу самого вопроса, — сказал Блейн. Он наклонился и поцеловал Курта в щеку. — У нас завтра напряженный день. Давай немного поспим.       — Хорошо. Спокойной ночи, Блейн, — сказал Курт. Он перевернулся и прижался к своей подушке.       — Тебе тоже, милый, — ответил Блейн. Сон в лучшем случае был бы прерывистым, но он все равно попробовал уснуть.

***

      — Ты берешь с собой достаточно вещей, Курт? — спросил Берт, глядя на перегруженный Навигатор.       — Что если мне нужно что-то, что я оставил здесь? Я просто хочу убедиться, что у меня есть все необходимое. Кроме того, Блейн сказал, что общежития для родственных душ больше похожи на небольшие квартиры. У меня должно быть что-то, чем заполнить пространство, — подчеркнул Курт.       — Я уверен, что с этим у тебя проблем не будет, сынок, — ухмыльнулся Берт. — Удачи, Блейн.       — Эй! — запротестовал Курт. — Ты будешь скучать по мне, и ты это знаешь.       Блейн и Берт хихикнули.       Берт поднял руки, когда Курт неодобрительно посмотрел на него:       — Да, я буду скучать по тебе, малыш. Может, когда ты вернешься домой, пригласим Кэрол на ужин. Что думаешь?       — Звучит отлично, папа, — сказал Курт. Он стоял перед отцом, в его глазах блестели слезы. — Я буду скучать по тебе, пап.       Берт покашлял:       — Да, я знаю. Звони мне, когда тебе будет нужно что-нибудь, когда ты скучаешь по дому или просто так. Понял меня?       Курт улыбнулся, и слеза скользнула по его щеке:        — Понял. Позаботься о себе, пап. Ешь фрукты и овощи. Высыпайся. Не засиживайся на работе допоздна. И ты можешь позвонить мне, если тебе что-то понадобится, — сказал он. Кроме ночевок со своими друзьями, он никогда не был вдали от дома. Какой бы захватывающей ни была перспектива взрослой жизни, он будет скучать по безопасности и комфорту, зная, что комната отца больше не находится прямо по коридору. — О, и не забудь, на следующей неделе мы приедем на вечеринку, которую хоровой кружок устраивает для нас. Она будет в доме Рейчел, но мы заедем к тебе.       — Звучит неплохо. Вам, ребята, пора выезжать, — сказал Берт, крепко обнимая Курта. Он протянул руку Блейну, который пожал ее. — Позаботься о моем мальчике, — сказал он с улыбкой.       — Понял. Спасибо за вашу помощь, Берт, — искренне сказал Блейн. — Курт, если мы потеряем друг друга на дороге, я позвоню тебе.       — Хорошо. Пока, папа, — сказал Курт. В последний раз обнявшись, Курт сел в машину. Он выехал вслед за Блейном и не мог не помахать своему отцу еще раз. Тот выглядел очень одиноко, и Курту оставалось лишь надеяться, что дела с Кэрол продвигаются вперед и, возможно, он больше не будет одинок.

***

      — Привет, Мерседес, — сказал Курт, отвечая на телефон.       — Привет, парень, как дела? — ответила его лучшая подруга.       — Водить скучно. Я буду скучать по отцу. Я беспокоюсь о жизни вместе с Блейном как мужчиной. Я беспокоюсь о том, чтобы жить с Блейном как с моим Домом. Эм. Я буду скучать по тебе больше, чем по остальным из хорового кружка. Мне страшно по поводу учебы в Далтоне и оттого, что у меня не будет друзей. Я думаю, это только пока. А ты как? — сказал Курт. Он любил Мерседес и то, что он мог все это выложить. Когда было нужно, она давала советы, и выслушивала, когда необходимо было это.       — Ну, моя жизнь не так интересна, как твоя. Хотя я завидую тому, что вы с Блейном будете жить вместе. Мне не терпится найти свою родственную душу. Ты слышал о Сэме? — спросила она.       — Нет! Что? Расскажи мне все, — потребовал Курт, зная, что сейчас будут хорошие сплетни.       — Он нашел свою родственную душу. Второкурсница по имени Китти. Она чирлидерша и стерва. Ей нравится быть сабом еще меньше, чем тебе, — рассказала Мерседес.       — О, Мерседес, мне жаль, — сказал Курт. Он знал, что его подруга надеялась быть сабом Сэма. — Ну, может, она сделает Сэма таким же несчастным, как я сделал Блейна.       Мерседес хихикнула:       — О, все в порядке. Я все равно была уверена, что он не мой. Но он где-то там. Похоже, я понаслаждаюсь своей независимостью еще какое-то время.       — Да, это хорошая идея, — хихикнул Курт. — В некотором смысле, однако, становится легче. Я имею в виду, мы целовались, и, хотя мы спорили по поводу учебы в Далтоне, я сдался, и это осчастливило его. Иногда я держу его за руку, и это тоже делает его счастливым. Я понял, что уступки в мелочах делают его снисходительнее к более крупным вещам. Я надеюсь, — сказал он.       — Вы целовались, да? Как прошло? — спросила Мерседес.       — Он перевернул мой мир. Его поцелуи были настолько приятными, что я согласился заняться с ним сексом. Конечно, он решил, что я имел в виду прямо тогда, но я сказал, что ни за что не стану заниматься сексом, когда дома мой отец, — сказал Курт. — О, мой поворот. Я позвоню тебе позже, хорошо?       — Хорошо, Курт. Береги себя. Пришли мне фотографии твоего общежития, — сказала она.       Он согласился и повесил трубку.

***

      От Далтона у Курта перехватило дыхание. Он был огромным и живописным. Кирпичные здания с колоннами и фонтанами во дворе. На окнах не было решеток, не было никаких охранников.       Они подъехали к общежитию родственных душ, названому «Дом душ». Комната Курта и Блейна была в конце второго этажа. К счастью, там были обычные и грузовые лифты, достаточно большие, чтобы в них можно было загрузить мебель и другие крупные вещи.       Блейн открыл их квартиру и взял Курта на руки, отчего тот взвизгнул:       — Блейн!       — Я просто пронесу тебя через порог, милый. Не более, чем традиция, — со смехом сказал Блейн.       Курт рассмеялся с ним, когда Блейн покружил его, а затем мягко поставил. Осмотревшись, они остались приятно удивлены. Квартира занимала почти 250 квадратных метров, но казалась больше. Там была небольшая кухня, окна с двух сторон квартиры, небольшая ванная с туалетом и раковиной в проходе. За следующей дверью находились стиральная машинка и сушилка. Блейн прикрыл Курту глаза, когда они добрались до двери спальни.       — Сюрприз! — сказал он, распахнув дверь.       — Блейн! — Курт не мог в это поверить. В комнате была двуспальная кровать с балдахином, выполненная из вишневого дерева. Это было великолепно. По обеим сторонам стояли подходящие по цвету тумбочки. Комната была сделана для удобства использования. Там были полки, ящики и стоящие рядом друг с другом шкафы. Комната небольшая, но пространство было использовано настолько умело, что Курт знал, что все будет хорошо. — Кровать великолепна, Блейн. Когда ты ее купил?       — Рад, что тебе нравится. Я сделал заказ, и вчера ее доставили. Ещё там был набор из комодов того же цвета, но, когда начальник общежития рассказал мне о встроенных, я подумал, что они нам не нужны. Ничего? — спросил Блейн.       Курт кивнул:       — На самом деле это идеально. Я так взволнован. Я уже вижу подходящую сюда цветовую схему.       Блейн ухмыльнулся:       — Тогда нам лучше заняться делом!

***

      Через несколько часов они сидели на пластике и ели перед телевизором сделанные Куртом бутерброды . Они покрасили стены квартиры. Курт не мог остановиться, когда дело дошло до разрисовывания Блейна. Он должен был знать, что его Дом так же хорош в этом, как и он. Они бегали друг за другом по квартире, ведя войну краской. Курт боролся с собственной необходимостью быть чистым и по-настоящему наслаждался собой.       — Чем займемся сегодня вечером? — спросил Курт, гадая, есть ли у Блейна планы.       — Я думал, что мы могли бы походить по магазинам и купить вещи вроде посуды, постельного белья и так далее. И подумал, что после, если ты будешь готов, мы можем пойти поужинать. Что думаешь? — спросил Блейн.       Курт кивнул и улыбнулся:       — Я никогда не откажусь от похода по магазинам.       — Прежде всего, я хочу, чтобы ты вздремнул. Ты совсем недавно переболел, и я не хочу, чтобы это повторилось, — сказал Блейн, внимательно наблюдая за ним, зная, что Курт не собирался принимать его сторону.       — Я даже не устал. Не командуй, — огрызнулся Курт, глядя на него, как на сумасшедшего.       — Не спорь, Курт. Я забочусь о твоем здоровье, — сказал Блейн.       — Я сам позабочусь о своем здоровье, и я не хочу спать, — настаивал Курт.       — Ты уверен? Ты похож на ребенка, которому нужен сон, — сказал Блейн.       Курт вскинул бровь:       — Что, прости?       Блейн рассмеялся:       — Я шучу, Курт. Но не о сне. Я очень хочу, чтобы ты поспал. Так что либо поспи два часа, либо мы можем слиться на полчаса.       — Серьезно? — цинично спросил Курт.       — Конечно. Слияние, бесспорно, будет намного более освежающим, чем сон, — сказал он. — Не говоря уже о том, что это очень приятно.       Курт уставился на него:       — Я, пожалуй, посплю, — сказал Курт, уступив. Он встал и выбросил одноразовую тарелку.       Блейн присоединился к нему:       — Спасибо, — сказал он.       — За что? — спросил Курт.       — За то, что не споришь со мной, — ответил он.       — Блейн, я огрызнулся на тебя. Это и был спор, если ты не понял, — сказал Курт.       Блейн улыбнулся, покачав головой:       — Да, но ты прекратил, и, когда я дал тебе два варианта, ты выбрал более подходящий тебе. Мы нашли компромисс. Я очень рад, что нам удалось избежать настоящей ссоры. Так что спасибо.       — Пожалуйста, — сказал Курт.       После душа Курт лег на их новую кровать и завернулся в одеяло. Он снова прокрутил их разговор в голове. Каждый раз, когда он думал о словах Блейна, о том, что он доволен, ему внутри становилось тепло. Он не понимал этого, и что-то подсказывало, что он и не хочет.

***

      Когда Блейн проходил мимо спальни, он улыбнулся. Его саб свернулся калачиком под одеялом, положив руку под розовую щеку. Он крепко спал. Блейн любил этого парня до безумия.