***
В глубине джунглей царил сырой полумрак. Огромные листья диковинных растений, вздымающихся метра на три над землей почти полностью закрывали небо, поглощая солнечный свет. Редкие лучи солнца, проникающие в заросли тянулись сверху тонкими струйками. Валькион быстро продвигался вперед, пробивая дорогу сквозь спутанные ветви. Нивелин пробиралась рядом, что было сил рубила свисающие лианы толщиной с добротные корабельные канаты, и старалась не отставать. Колючие скрюченные ветки цепляли за волосы, лезли в лицо, и если бы ни очки, Нив была уверена, что она давно бы осталась без глаз. Через двадцать минут рука устала и налилась свинцом, а еще через час Нивелин уже еле-еле ворочила легким ножом. Джунгли казались бесконечными. Ноги утопали в растелившихся по земле растениях похожих на плауны и папоротники. Овитые мхом стволы и ветви сплетались в паутину. Голова гудела от непрекращающегося крика птиц и стрекота насекомых. — В моем мире тропики называют зеленым адом, — сказала Нивелин, упираясь руками в колени, чтобы перевести дыхание. Валькион не ответил, но остановился, увидев, что ей нужен отдых. И как только Нив двинулась с места, молча пошел вперед. Еще час блужданий, и Нивелин совсем сделалось дурно. Чем дальше они проходили, тем гуще становились заросли, и тяжелее воздух. Тем сложнее было рубить лианы на своем пути, и страшнее хвататься за них. — В Элдарии водятся анаконды? — задала Нив вопрос, который мучил ее с тех пор как они углубились в джунгли. — Или питоны… — Что это? — спросил Валькион слегка обернувшись. — Здоровые змеи, которые могут заглотить человека целиком. — Василиски. Зелемеоны… да, — ответил гвардеец. — Но не в этих краях. — А могут нам встретиться ядовитые пауки или жуки? — Нет. — Опасные животные? — Хищные лианы, — также коротко ответил обсидианц. — Возможно. Звучало не очень утешительно. Нивелин уже не пыталась прорубать свою тропу, а плелась по следам Валькиона. Он явно не был настроен разговаривать. Между тем, Нив почти невыносимо было идти в тишине и думать, что каждая свисающая лиана может обвиться вокруг шеи и утащить в пасть, которую страшно было и представить. — Может… поговорим? — осторожно начала она. — Хочешь что-то спросить или сказать? — Не то, чтобы по делу, — выдохнула Нивелин. — Но когда я говорю, я… не так нервничаю. — Даже, обсуждая, сколько на острове живых существ, способных убить тебя? — Ну… — Нивелин не видела его лица, но по интонации и голосу поняла, что Валькион улыбается. — Ладно, намек поняла… — Я не мастер по части болтовни, — сказал Валькион все еще не оборачиваясь. — Тебе надо было идти с Эзарэлем. — Нет уж, — протянула Нив, улыбнувшись. — Лучше я буду молча представлять себя ужином лианы, чем слушать шутки, что я не сгожусь даже на это. — В другой ситуации я бы тоже пошутил. — Да? — Я люблю хорошие шутки. Это разрежает обстановку. — Вот как? — удивилась Нив. — Но, думаю, ты не станешь подтрунивать над слабыми в сложной ситуации. У тебя есть совесть. Эзарэль же не знает, что это такое. Валькион помолчал, а потом ответил. — Не многие в штабе с тобой согласятся, — сказал он, обернувшись. — Обычно все говорят, что дело как раз наоборот. — Да ну? — усмехнулась Нивелин. Ответа не последовало, и следующие полчаса гвардейцы шли не разговоривая. Валькион изредка хмуро поглядывал на скалу справа, вдоль которой они шли достаточно долго. Через какое-то время Нивелин тоже начала с опаской смотреть на покрытые слоем мха выступающие камни, и пробивающиеся сквозь трещины в них яркие цветы, но не видела в скале ничего необычного. Разве что... Она остановилась, разглядев под одним камнем маленькие черные панцыри, свисающие вниз, словно гроздья темных ягод. — Смотри-ка, моллюски, — сказала она, поправляя очки. — Мы таких с Хромом собирали на берегу. Нивелин обернулась к Валькиону, тот стоял в метрах пяти на небольшом выступе и рассматривал что-то перед собой. Нив приблизилась и поняла, что так тревожило гвардейца. Он, верояно, раньше нее понял, что скала справа шибко похожа на те, что раньше обрамляли береговую линию... А сейчас на их пути возникло огромное озеро. Налево оно уходило в джунгли, справа упиралось в высокий утес. Нив осторожно спрыгнула с выступа и подошла к воде, проверить свою догадку. Прозачное песчанное дно почти не оставило сомнений. Нивелин присела и, зачерпнув воды, поднесла ее к губам. — Соленая, — сказала она. Валькион нахмурился. — Если озеро соленое, значит остров не просто крутится. Его части меняются местами, и это… — Остаток береговой воды, — закончила Нив. — Возможно… — Оно тянется довольно далеко, — сказала Нив, проводя взглядом по водной глади. — Салано, Эзарэль и Хром тоже должны были выйти к нему? — вопрос прозвучал риторически. Нивелин закусила губу и посмотрела на утес. — Я придумала! — сказала она, подойдя к гвардейцу. — Я заберусь наверх и осмотрюсь. — Не думаю, что это хорошая идея. Если ты сорвешься? — Буду надеяться, что нет… — Нивелин еще раз скользнула по утесу снизу вверх. — Тут всего метров шесть, и на первый взгляд достаточно выступов. Если это скала с берега, то я взбиралась на них. — Оставь сумку, — сказал Валькион все еще сомневающийся в правильности затеи. — А вдруг тебе тоже придется подниматься? — спросила Нив, — у тебя будет вдвое больше вещей. — Думай о том, как не сорваться самой. Я справлюсь. Нивелин оставила сумки внизу, потуже затянула шнуровку сапог и полезла наверх. Уставшие руки тут же начали ныть, ладони вспотели, изнуренное тренировками тело дрожало от напряжения. Кое-как сумев доползти до вершины, Нив рухнула на живот, и пролежала так с минуту, восстанавливая дыхание, затем поднялась и осмотрелась вокруг. Она стояла на вершине скалы, и зеленый остров раскинулся перед ней почти как на ладони. Нив тихо ахнула от захватывающего вида и того, что открылось перел ней. Вода, которую они приняли за озеро… была вовсе не озером... Остров Тампиль будто б состоял из колец, разделенных на грани водой или скалами. «Как круглый лабиринт…», —подумала Нив. Она проследила взглядом по кольцам к центру, где госло огромное дерево, похожее на цветок. Или это и был гигантский цветок? — Мы почти добрались до центра острова… — тихо сказала она. — А вон и корабли! — воскликнула Нив. — Справа! Не на противоположном берегу, как мы думали. Нивелин подошла к краю утеса и посмотрела вниз. Листва закрывала землю, и Валькиона не было видно. — Валькион! — крикнула она, сложив руки рупором. — Я вижу корабли! С твоей стороны не обогнуть скалу! Поднимайся! Но ответа не было. Нивелин прошлась по выступу, набрала горсть небольших камней и стала кидать их в воду, надеясь, что Валькион поймет ее знак, если докричаться не выходит. Внезапно раздолся шум. Остров загудел, скала под ногами пошла мелкой дрожью, и Нивелин буквально увидела, как крутанулся мир вокруг нее. Она потеряла равновесие и упала, инстинктивно закрыв голову руками, и прижав колени к груди. Тряска успокоилась. Стиснув зубы, чтобы унять дрожь в теле, Нивелин встала и снова осмотрелась вокруг... Но перед ней была совершенно другая картина острова. Только дерево-цветок, казалось, все еще было в центре. А корабли теперь были прямо перед ней, с другой стороны дева-цветка. Сердце в пнике забилось быстрее. Что же делать? — Валькион! — снова крикнула Нивелин вниз. Ни звука. А с какой теперь стороны от нее обсидианец? А если скала крутанулась, в момент, когда он карабкался вверх? Нивелин присела на корточки и сделала несколько глубоких вдохов, чтобы вернуть контроль над чувствами и не поддаться сковывающему страху. Какие варианты у нее есть? Спускаться обратно было бесполезно и опасно, — части острова уже поменяли положение. Остаться здесь — тоже, —гвардейцы встретятся у кораблей и уберуться подальше от этого места, а про нее даже не вспомнят. Похоже единственное, что ей осталось — идти к кораблям. Одной. Нивелин поняла, что у нее не было с собой даже ножа... Но от тяжелых раздумий ее отвлек тонкий звон колокольчика, разрезавший шум ветра на утесе.* * *
Черная дыра сливного отверстия раковины затягивала кровь и слезы, и Мико чувствовала такую же зияющую черноту где-то в районе солнечного сплетения, затягивающую ее душу. Она поставила руки по обе стороны умывальника, чтобы не упасть на трясущихся и ослабевших ногах. «Стой!», — приказала Мико себе. Или… уже не она? Где теперь среди гудящих наперебой голосов в голове ее внутренний голос? И был ли вообще у нее когда-либо ее собственный голос? Была ли когда-то она у себя? Или всю жизнь так и жила гостьей в собственном теле? Вчера все произошедшее с Мико было будто б и не с ней вовсе. Будто б и не она держалась до окончания совета. Будто б и не она твердо и уверено отвечала взволнованным гвардейцам и жителям убежища. Будто б и не она собранно стояла, пока договор скрепляющий союз не был подписан и подтвержден. Будто б и не она организовывала процессию, провожающую последнюю делегацию. Будто б и не она улыбалась на поздравления, пожимала протянутые руки, — такие горячие по сравнению с ее собственными. Но добравшись до своей комнаты именно она упала без сил на ворсистый ковер. Как прибитая к полу, в полусне-полубреду провалялась на полу до рассвета, так и не сумев перейти на кровать. Утро не восстановило силы. Не принесло ни умиротворения, ни новой надежды. Но Мико заставила себя встать. Она не имеет права сдаться. Ее долг — вернуться к своим обязанностям. Голоса в голове и раньше всегда были с ней. Голоса, приходившие ей на помощь. Мико чувствовала, как они придавали ей сил, а теперь… теперь их было не унять, и вместе с ними что-то чужеродное шевелилось внутри, дергало сердце страхом и душило волнением. Она никогда раньше не задумывалась, кому принадлежат эти голоса, — наставникам, ставшими хаку-ками и присматривающим за ней с той стороны жизни, или темным акума, стремящимся поглотить ее душу? Это ведь цена? Мастер Гомард всегда повторял, что путь Света труден. Но он наполняет своего последователя силой, взращённой изнутри. А путь Тьмы легок. Тьма дает силу из вне, но в долг. А процент по нему огромен, и выплачивать его приходится собственной кровью и душой. А если ее душа — цена, то… Тело Мико вновь содрогнулось в приступе изнуряющего кашля. Плотный сгусток крови снова вырвался из горла и исчез в черноте слива. Кицунэ отдышалась и закрыла лицо мокрым полотенцем. Так нельзя. Надо было прийти в чувство. Связать нервы остатками воли, и стоять. Стоять до конца. Чего бы это не стоило. Если собственная душа — цена, которую придется заплатить, то… Пусть будет так. Это все долг. Это все в интересах Элдарии. — Ты сопротивляешься, поэтому страдаешь, — Пандора, возникнув в изголовье ее кровати, укоризненно покачала головой. Мико обернулась, наблюдая, как демонесса проходится по комнате. Защитные обереги на светильнике пронзительно зазвенели, затряслись, а затем полыхнули бардовым огнем, и пеплом осыпались на ковер. Мико снова едва удержалась на ногах. Она хотела опять уставиться в зеркало, где она не видела бы Пандору… Но не смогла поднять глаза, понимая, что в зеркале увидит нечто страшнее, чем все демоны Р’ха на-Дола. — Она встретится глазами с той женщиной, которой стала… Нет. Которой всегда была. Все ошибались в ней. Все. Только Сонеко всегда была права. Тот день Мико помнила хорошо. В тот день она рыдала на плече у Ната, а он убеждал, ее, что Сонеко наговорила гадостей из зависти. Из-за ущемленного самолюбия. Назло. Мико верила ему, потому что хотела верить… Как и мастер Гомард верил, что Сонеко ошибается на счет Ренгара, потому что очень хотел верить… Но Сонеко никогда не ошибалась. Никогда. «Почему ты оставила меня?» — снова требовательно спросила Мико, продолжая давнишний, так и не законченный диалог. — «Это все из-за тебя. Пандора никогда бы не нашла меня, если бы не ты…» Голоса стихли. Замолчали все как один, будто б давая слово самому главному Голосу. Но в ответ прозвучала звенящая и уничижительная тишина. — Считаешь меня трусихой и эгоисткой? — прошептала Мико, все еще всматриваясь в черную дыру умывальника. — Я знаю… — она вытерла кровь с потрескавшихся губ тыльной стороной ладони. — Но знай, я не эгоистка. Все, что я делаю, я делаю ради Элдарии. Моя цель оправдает средства. Цель оправдает средства. Мико вздохнула и наконец подняла глаза на отражение. Если собственная душа — цена, которую придется заплатить, то пусть будет так. Глава Эль в очередной раз плеснула в лицо ледяной воды и до красноты растерла кожу полотенцем. На ватных ногах подошла к шкафу и переоделась в привычную и удобную одежду. А вернувшись к зеркалу скрыла следы мучительной ночи макияжем. Нельзя, чтобы другие видели ее неживое лицо. Нельзя, чтобы другие заметили ее терзания. Сейчас она должна собраться и устранить угрозу Элдарии. Главное — успеть. Ее проклятье настигло ее, а значит, у нее очень мало времени. Сначала — безопасность Элдарии. А потом… потом она решится. Так ведь Йонуки-сенсей справился с Суалей, — позволил ей поглотить свою душу, а потом… — Хочешь избавиться от меня? — усмехнулась Пандора за ее спиной. — Хочешь снова остаться одна? Мико вздрогнула и замерла, так и не закончив подвязывать чулок. Она молчала, но ответ демонессе не требовался. Все, что ей было нужно, она находила в душе Мико, теперь полностью открытой перед ней. — Ты боишься одиночества, — сказала Пандора, сострадательно склонив голову на бок. — И правильно… Что ты сможешь сделать одна? И что мы сможем сделать вместе… Мико опустила глаза, сосредотачиваясь только на том, чтобы трясущимися и холодными пальцами завязать треклятую подвязку. — Считаешь, что выдержишь? — вздохнула Пандора. Она сделала паузу, после которой покачала головой и снисходительно улыбнулась. — Не сопротивляйся. Я знаю, что тебе нужно. Плечо. Поддержка. Мико наконец покончила с чулком, и все еще стараясь на задевать взглядом Пандору принялась натягивать перчатки. — Что могут дать тебе главы гвардий и советники, когда они… — Пандора развела руками. — Они мужчины. Мужчины всегда предают. Мужчины всегда оставляют, — она подошла к Мико и провела рукой по ее волосам. — Мужчины никогда не понимают… — вкрадчиво сказала Пандора. — Женщину может по-настоящему понять только другая женщина, — она отошла на пару шагов. — Сестра. Ее облик снова изменился, — и перед Мико будто бы снова стояла не Пандора. Глава Эль зажмурилась — Я нужна тебе, — ледяные пальцы коснулись лица кицунэ. — Как и она была нужна тебе. И я помогу тебе сделать то, что ты всегда боялась сделать… Но что давно должна была… — И… изыди! — слабым голосом крикнула Мико, сложив трясущимися пальцами печать. Призрак равнодушно смотрел как рассеиваются в воздухе попытки слабого колдовства, и улыбнулся. Но уже не снисходительно, а неприятно. Зло. — Так не пойдет… — ледяным тоном сказала Пандора, вернув свой облик. — Я очень долго ждала нашей встречи… И я все же помогла тебе. Не думай, что я уйду, не получив причитающуюся мне… благодарность. — Что ты хочешь? — шепотом спросила Мико, едва найдя силы сделать вдох. — Освободи меня, — Пандора подошла к Мико, и холод коснулся ее кожи. — Мне нужно сердце. Мое было отнято. Ты должна найти мне… новое сердце.* * *
Звон колокольчика привел Нивелин под откос скалы, обогнув который, она увидела широкую расщелину. Высеченные в камне ступени уходили вниз, где мерцал приятный теплый свет. Оглянувшись еще раз на остров, Нив нерешительно спустилась вниз. Каменная лестница привела ее в просторный грот, отделанный витражным стеклом, светящимся, будто б под лучами солнца. Но Нив достаточно видела в Элдарии и поняла, что это всего на всего магическая иллюзия, и она все еще в скале, под землей, а не снаружи. С потолка грота нависали высеченные в камне изваяния, а со стен смотрели местами облупившиеся фрески. Вся обстановка в гроте напомнила Нивелин храм. Человеческий храм. Красный крест на правой стене и строчки на латыни лишь подтвердили ее догадки. Однако на месте, где у храма располагался бы алтарь, в гроте капал родник. Колокольчик висел над выдолбленным в камне водном резервуаре и дергался, на ветру. Только взглянув на воду, Нив поняла, как сильно хочет пить. Она отстегнула флягу от пояса, но вдруг настороженно замерла. В гроте и в самом деле было много человеческого, и все же Нивелин чувствовала себя неуютно. Будто б она встретилась не с чем-то земным и родным, а напротив — чужим и враждебным. Но прежде, чем она успела развернуться к лестнице, как из ниоткуда перед ней возник мужчина в черной маске. Нив вскрикнула от неожиданности и уронила флягу. Эхо от удара прокатилось по пещере. — Ты пришла, — констатировал он и склонил голову. Нивелин замерла как вкопанная. Красные прорези какое-то время изучали ее, а затем он не спеша поднял с каменного пола ее флягу. — Кто вы? — спросила Нив, набравшись храбрости. Мужчина не ответил. Он развернулся и прошел к роднику. Нивелин посмотрела на спасительную лестницу, затем снова на мужчину. Осторожно отступила назад, но все же ее испуг немного прошел, и терзающий интерес взял вверх. — Я видела вас раньше, — сказала она ему в спину. — В подземельях гвардии… В лесу Эль. Здесь на скале… И в своих снах, — добавила она нерешительно. Незнакомец обернулся и приложил палец к губам. — Никому не давай свои сны, — сказал он. — Сны это врата. — Куда? — почти беззвучно, шевеля одними губами спросила Нивелин. — Здесь, — мужчина указал на источник, — ответы на все твои вопросы. Нив нахмурилась, указательным пальцем придвинула очки ближе к переносице и, осторожно приблизившись, нерешительно заглянула в чашу резервуара. Но в ней она увидела лишь свое отражение. Она протянула руку к воде, и та колыхнулась и встрепенулась, будто живая. Ниведин одернула руку. — Что это за место? — она подняла глаза на орденца. — Они пришли сюда в святой войне против исчадий ада, — ответил собеседник. — Они хотели создать крепость и храм… Но Элдария поглотила их, впитав их коварство. — Они… Люди? — спросила Нивелин и дернулась, вспомнив, что по словам Невры, мужчина перед ней — из числа самых ярых человеконенавистников Элдарии. Ответом ей было молчание, только красные прорези маски вкрадчиво всматривались в ее лицо. Паника стиснула Нивелин горло. Отступив на шаг назад, она резко дернулась к выходу, но незнакомец схватил ее за плечо. — Ты боишься? — спросил он. — Мне дурно… — ответила Нивелин, жалея, что не умеет сжиматься до размеров точки. — Здесь тяжело дышать, — выдала она первое, что пришло на ум. Ординец разжал захват. — Мана сказывается на тебе, — он покачал головой. — Так не должно быть. — Почему? — Ты ведь… не совсем человек, — протянул он. — Кто вам сказал? — спросила Нив испугано. — Важно не кто сказал мне… — рыцарь покачал головой. — А что сказали тебе. — Мне? — переспросила Нив удивленно. — Узы крепки. В ночь, когда освободится сердце Пандоры взойдет Воинствующая Луна, — рыцарь наполнил водой из источника флягу Нивелин и протянул ей. — Так помоги же ей. — Кому? — одними губами спросила Нив, нерешительно принимая флягу из его рук. — Правильно спросить — как, — сказал ее собеседник. Снаружи послышался шум, и по телу Нивелин электрическим разрядом прошел страх. А если это Валькион поднялся на скалу? И сейчас он спустится и застанет ее с заклятым врагом гвардий? Ее обвинят в сговоре с Орденом, не иначе. И обсидианец убьет ее. Наверняка убьет. — Ты не доверяешь гвардейцам, не так ли? — спросил рыцарь, будто б прочитав ее мысли. — Хочешь уехать отсюда со мной? — Я хочу домой… — слабо прошептала Нив. — Все получится, — сказал мужчина и ободряюще погладил по плечу, а затем кивнул на лестницу. Нивелин развернулась и стремительно выбежала из грота, ожидая увидеть снаружи ищущего ее Валькиона. Но склон был пуст. Нив обошла скалу, и остановилась, уставившись взглядом на дерево-цветок. Огромные лепестки то ли колыхались на ветру, то ли извивались в непонятном танце. Трясущимися руками она открыла крышку фляги и сделала несколько жадных глотков, и тут же пронзительно закашляла от того как ледяная вода обожгла ей рот и горло. — Ну здравствуй, — раздалось у нее за спиной. Нивелин обернулась и едва не вскрикнула, увидев еще четверых рыцарей на противоположной стороне выступа. Все были похожи на того, с кем она совсем недавно разговаривала в гроте, — а может, он и был среди них… Их доспехи почти не отличались. Из всех выделялся лишь один, — он шел впереди и был на голову выше остальных. А а его шлем-маска не просто украшалась бороздой шипов, а увенчивалась изогнутыми и устрашающими красноватыми рогами.