* * *
Приемная лазарета встретила Лейфтана тишиной и мерным голубым мерцанием алхимических ламп. Дежурная медсестра, видимо, направилась на обход, а, возможно, была занята своими делами, потому как пациент в лазарете гвардий был сейчас только один… Лейфтан тихо приоткрыл витражные двери и прошел в коридор, ведущий в палаты. Все последние сменяющие один другой дни он никак не мог застать Нивелин одну. А ему крайне важно было понять… обманула ли его Пандора, или это всего лишь часть их сделки? Нивелин не должна помешать — такого было условие, чтобы получить Кредо. Пандора пообещала блокировать ее ману, но Лейфтан видел, что мана Нивелин только набирает силу. Небывалую силу. Даже несмотря на то, что… — Простите, но посещения уже за… а, Лейфтан, — навстречу ему почти сразу же выбежала уставшая и хмурая Жюли, но увидев в ночном посетителе советника Эль, пикси остановилась. — Я могу пройти к Нивелин? — учтиво спросил Лейфтан, склонив голову на бок. — Я… должен докладывать Мико о ее состоянии. Она просила. — Конечно, — кивнула Жюли и, обойдя его, направилась на пост дежурной медсестры. — Но… там не многое изменилось. Лейфтан коротко кивнул и прошел вглубь лазарета. К его неудовольствию Эзарэль, Эвелейн и еще несколько алхимиков были в палате, занятые зельями на составленных рядом нескольких прикроватных тумбах. От их врачебных экспериментов в палате стоял сильный запах озона и горьких трав, и Лейфтану показалось, что он зашел в лес после сильной грозы. Советник Эль на несколько секунд остановился у дверей, а затем с удрученным видом направился к гвардейцам. — Мико просила узнать, — начал он осторожно. — Удалось ли… что-то сделать? Смогли ли вы найти… — Мы алхимики, а не оккультисты, — прервал его Эзарэль, в отличие от Лейфтана не скрывавший недовольства и раздражения. — Лейфтан, прости, но тебе лучше уйти, — сказала Эвелейн, качая головой. Обстановка в палате явно была напряженной еще до его появления. — Понимаю, — грустно сказал он и будто бы собирался покинуть палату, но остановился и сделал еще несколько шагов к алхимикам. — Простите мою навязчивость, но возможно я могу быть чем-то вам полезен? — Если ты не некромант — нет, — резко ответил Эзарэль и, стремительно пройдя мимо лореалета, вышел в коридор. — Простите, — Лейфтан еще раз виновато улыбнулся Эвелейн и вышел вслед за эльфом. — Эзарэль… — главу Абсента он догнал в приемной, где тот как раз снимал наброшенный поверх повседневной одежды белый халат. — Что еще вы от меня хотите? — Я просто… — Об этом я вас предупреждал! — с напором высказал Эзарэль, смотря на лореалета с нескрываемой неприязнью. — В этом сама суть амальгамации — одна сущность убивается, а другая развивается. Но девчонка была человеком больше, чем на половину. Там просто… нечему развиваться, и ее опустошенную сущность наполняет мана. А против маны мы бороться не можем, это бред! — Я хотел сказать… — примирительно сказал Лейфтан. — Если дело и правда в мане, то… кое-какие знания у нас все же есть, — он помолчал, будто бы собираясь с мыслями. Выдержав паузу, он сложил пальцы домиком и продолжил. — Я не люблю вспоминать об этом, но… Моя сестра страдала нестабильностью маны, если не сказать больше, — Лейфтан глубоко вздохнул, — ее мана убивала ее. — Это бред, — хмуро бросил алхимик. — Твой дядя — эйри Сайрус, — продолжил Лейфтан, — тогда был медиком Эль, и он сам вынес такой диагноз. Они с моим братом создали зелье, которое смогло блокировать ее ману, и я подумал… возможно… если ты обратишься к нему, он что-то подскажет. — Не путай, — с досадой отмахнулся Эзарэль. — Твоя сестра родилась в Элдарии в семье волшебных существ. Чем бы она не страдала, это не одно и то же с человеком, которому, — он понизил голос и выговорил сквозь зубы, — влили дозу концентрированной маны! — Послушай, дело в том… Никто из них не услышал, как Невра вошел в приемную медпункта. Вампир появился так неожиданно, что Лейфтан оборвался на полуслове. — Ну как? — спросил Навра, обращаясь по большей части к Эзарэлю. — Нашли, как ей можно помочь? — Знаете… — эльф перевел взгляд с Лейфтана на Невру, — меня тошнит от вашего лицемерия! Ведете себя так, будто это очередной несчастный случай! — он оттолкнул вампира и прошел к дверям медпункта. — Эз! — Идите к черту! — у самого выхода Эзарэль остановился. — Сначала подписываете человеку смертный приговор, а потом, хлопая честными глазами новорожденных сабали, спрашиваете, как ей помочь?! Да никак! Он вышел в темный и прохладный холл, нарочито сильно хлопнув дверью медпункта. — Эз, послушай! — Невра догнал товарища в коридоре и ухватил за рукав окантованной рубашки. — Это ты не веди себя, будто… — Сделай одолжение, отвали! — эльф выдернул руку. — В тот день ты ушел, с собрания, а Мико… — Знал бы ты, как мне опостылело все это… — Эзарэль устало закрыл лицо руками. — Я просто хочу… — А я уже хочу вернуться в Лунд-Мулхингар, — снова оборвал Невру эльф. — Там хотя бы не скрывают своего истинного отношения к людям, и не прячут истинных намерений за высокопарными слоганами о помощи миру! — Дьявол тебя дери, ты дашь мне сказать?! — Знаешь, почему я этого не делаю? — Эзарэль Невру слушать не желал вовсе. — Мне жаль моих родителей, они не заслужили этого дерьма. Хотя… если они узнают все это, то поймут меня, даже если я просто выйду в окно, — он скрылся за дверью лаборатории, Невра только зло выругался, но за Эзарэлем не последовал.* * *
Покосившаяся деревянная таверна на окраине Каол т-ах-Летхена грозила в любую минуту рухнуть с отвесной скалы. Ашкор прикинул, что эту рухлядь когда-то построили вальтарцы на свой вкус — из дерева и с высоченными потолками, потому что гномы и кобольды Дал-Риады строили миниатюрные и аккуратные сооруженица из гольного камня. Несмотря на ужасную еду, Ашкор чувствовал себя здесь лучше, чем где-либо в этом проклятом гномьем городишке, — внутри было светло, просторно, на высоком стуле можно было удобно сесть и вытянуть ноги. Уолдмур же напротив был как не в своей тарелке. Было ли дело в обилии света, в том, что он едва доставал грудью до края стола, или в том, что средь бела дня его могли легко узнать, — Ашкору было плевать. — Я не могу сидеть здесь с тобой долго, — недовольно буркнул коротышка казначей. — Со дня на день мы ожидаем в Эль важного гостя… с кем придется расплачиваться валютой, которую я приехал разменять в эту дыру. У меня есть не больше двадцати минут, потом мне нужно вернуться к сопровождающим гвардейцам. Ашкор не подал виду, что о готовящемся приеме в Эль он не знает. Значило ли это, что Лейфтан списал его со счетов? Хотя, может это и к лучшему. — Мне нужны союзники, — сказал дракон, пытаясь по лицу Уолдмура понять его намерения… и настроения. — Всем они нужны, — ответил казначей, лишь слегка кивнув. На его лице читалась скука, хотя Ашкор был уверен, что коротышка его боится. Во всяком случае, на это он очень рассчитывал. — Узнай, кто в гвардиях еще ненавидит их. И кто готов… бороться против их порядков. — Пожалуй, я могу узнать… — ответил Уолдмур, лениво ковырнув ложкой стоявшее перед ним непонятное блюдо. — Но за одну идею уже никто не поднимется с места. С любыми союзниками придется расплачиваться. — Об этом не беспокойся, — сказал Ашкор, нахмурившись. — Я бы не беспокоился… — Уолдмур устало подпер ладонью щеку и его маленькие красные глаза недобро сверкнули. — Но у тебя нет денег. — А не слишком ли ты самоуверен? — хмыкнул Ашкор, но руки непроизвольно сжались в кулаки — Мы в Дал-Риаде, — ответил казначей Эль, смотря собеседнику прямо в глаза. — На черном рынке, прямо под нами, — он негромко постучал тростью по скрипучему полу в такт своим словам, — можно достать все, что угодно. И нанять дюжину вальтарцев и островитян, согласных на любую работу. Но ты рискуешь встречаться со мной… Значит, денег у тебя нет. — Будут, — зло ответил Ашкор. — Ну-ну, — Уолдмур поправит тонкое пенсне. — Вот тогда и поговорим. — Тогда ты мне даром будешь не нужен, — сказал дракон, наклоняясь над столом. — И ты до конца своих жалких дней останешься один с планами мести гвардиям. Один, потому что Натиен уже покойник. Уолдмур нахмурился и поджал губы. — Что тебе известно? — спросил коротышка. — То, что я найду его и убью, — уверенно и холодно сказал Ашкор. — Если он вообще еще жив. Так что решай, на чьей ты стороне, пока я даю такой шанс. — Я сказал, что все узнаю… — ответил Уолдмур, обдумав его слова. — Но у меня условие. Лейфтана в нашем деле нет. — Идет, — солгал Ашкор. Не этому коротышке решать, кто в деле, а кто нет. Дракон помолчал, выжидая, что ответит собеседник, но тот не спешил говорить. — К слову о Лейфтане… — рискнул начать дракон. — Он мне ничего не передавал? — Пожеланий выздоровления? — криво усмехнулся казначей. — Нет. И ничего от него не жди. Он последнюю неделю слишком занят, изображая переживания за судьбу девчонки, похожей на Сонеко. Ашкор почти сразу понял о ком речь и задумался. — Проблемы? — зашел он издалека. — Слухи, — Уолдмур равнодушно пожал плечами. — Она училась на алхимика. Говорят, выпила какое-то неправильно приготовленное зелье. — И ты веришь? — В этой жизни я верил только в зубную фею, лет до пяти, — выдохнул казначей. — И что на самом деле? — Какая разница? — Уолдмур отодвинул тарелку и кинул на стол оплату. — Когда гвардиям нужен был веский повод избавиться от тех, кто им не угоден? — сказал он как выплюнул. По его пронзительному и озлобленному взгляду Ашкор понял наверняка — этот коротышка знает и о его истории. Казначей тем временем встал, опираясь на трость. Ашкор постучал пальцами по столу. Лейфтан говорил, что у девчонки нет способностей, Натиен утверждал обратное. Но на его памяти Натиен, будь он трижды проклят, еще ни разу ни в чем не ошибся. Можно было попытать счастья еще раз. — Если останется жить… — сказал Ашкор, в спину Уолдмуру. — Пригласи ко мне… ее тоже.* * *
Поздним вечером Лир-ан-Мин зашла в пустую лабораторию. С порога в нос ударил неприятный запах то ли алкоголя, то ли какого-то зелья на вымоченных и настоянных ингредиентах — нимфа не смогла сходу определить. Лира аккуратно разложила на столе вязанку сухой свистящей травы, собранной на равнине, и хотела уйти, но на соседнем столе увидела неубранные книги. Покачав головой, нереида открыла шкаф и хотела убрать беспорядок, чтобы оставить лабораторию чистой, но статья в открытой книге привлекла ее внимание. Лир-ан-Мин пробежала глазами по витиеватым буквам. Сначала она читала внимательно, потом изумленно, но дойдя до конца страницы, нахмурилась, недовольно фыркнула и отодвинула фолиант. — Ты, вероятно, теперь считаешь нас монстрами, — голос, внезапно раздавшийся из глубины лаборатории заставил Лиру вздрогнуть. Но обернувшись, нимфа увидела только Эзарэля, направлявшегося к столам от шкафов. — Вовсе нет, — Лир-ан-Мин пожала плечами и закрыла фолиант, рассказывающий об амальгамации. — Каждый может ошибиться. — Ошибиться… — повторил эльф. По его чересчур расслабленной походке, изменившемуся голосу, Лира к своему удивлению поняла, что ее начальник, вероятно, не трезв. — Извините меня, — сказала она. — Я не хотела… вторгаться в Ваш вечер. — Нет-нет-нет, — Эзарэль замотал головой, не давая ей уйти. — Поговори со мной. — О чем? — растерянно спросила нереида. — Обо всем этом, — он схватил фолиант со стола и, снова открыв его по плетеной закладке, кинул на стол. — Давай, выскажи, все, что думаешь. Лир-ан-Мин растерянно моргнула, и опустила глаза на пожелтевшие страницы. — Знаете… Может не стоит? Это всегда будет предметом наших споров, — выдохнула она. — В круге друидов уже ни раз пожалели, что открыли алхимикам ритуал амальгамации. — Поделились с монстрами сакральными тайнами? — эльф сел за стол, разворачивая к себе толстый фолиант. — Алхимики всегда превратно понимали ритуалы природы, — осторожно сказала Лира, присаживаясь напротив него. — Изучали и копировали… но все равно видели только поверхность. Простите, — виновато сказала она. — Мы… очень по-разному понимаем дух, поэтому всегда будем спорить обо всем, что касается ритуалов духа. — А как понимаете дух вы? — В этом вся проблема, — Лир-ан-Мин пожала плечами. — Никак. Его нельзя понимать… Наблюдать, изучать, — она неуверенно посмотрела на эльфа и вздохнула. — Я правда не понимаю, зачем Вам этот разговор. — Я хочу понять, — хрипло ответил Эзарэль. — Амальгамацию? Это тоже… путешествие духа, и… — нимфа покачала головой. — Послушайте, не все можно объяснить рационально… что-то можно только почувствовать. — Почувствовать? — Что по-Вашему амальгамация? Эзарэль развернул к себе фолиант. — Это высвобождение магического потенциала фейлина через отказ от человеческой природы, — прочел он. — Нет? — Я не знаю, — честно ответила Лир-ан-Мин. — Но в этом мы расходимся с алхимиками: вы думаете, что природу можно изменить… простым зельем. — Но это факт, — Эзарэль провёл руками по лицу. — Зелье действительно может изменить сущность. Изменить природу. — Законы Матери-природы стоят выше зелий, — возразила Лира. — Зелья и сама алхимия возможна только благодаря этим законам. Дух, в понимании служителей природы, это не алхимический элемент с которым можно проводить изменения… Он само изменяющее начало. Само в себе, понимаете? — без особой надежды спросила она. — Что же тогда по-вашему амальгамация? — Эзаряль убрал с лица взъерошенные волосы. — Путь. — И куда? — При амальгамации дух получает шанс отправиться в царство высших сущностей, хранящих силу и опыт нашего мира. Они испытывают попавший к ним дух, и если он выдерживает испытания, то возвращается измененным… а поэтому, можем менять и природу своей сущности, природу своего тела. — Сознательно? — Сознательно, — сказал Лир-ан-Мин, подняв впервые на него сиреневые глаза. — Амальгамация это всегда осознанный переход в совершенно новое состояние. Состояние баланса между духом и магической энергией тела, — она закрыла книгу и убрала ее в шкаф. — Поэтому и происходит то, что алхимики называют «обретение силы». И так это выглядит со стороны. — Тогда откуда мутации? — Эзарэль тряхнул головой. — Все эти истории, которыми полнится описания ритуалов? — Мутации — попытка повторить изменение тела минуя изменение духа, — Лира помолчала и добавила. — Ваша попытка изменить природу с помощью зелий. — Но вы даете зелья при амальгамации. Во всех описаниях… — Ритуал, — сказала Лир-ан-Мин, — это всего лишь декорация. А зелья, чаще всего, обычная вода. Это просто… я не знаю, как объяснить, — она поджала губы и покачала головой, — обрядовые действия… помогающие духу начать путь. — Но я читал… — Эзарэль, ни одно зелье не может начать амальгамацию… в том виде, в каком наши предки создали ритуал, — Лир-ан-Мин поднялась из-за стола. — А зельями можно только выгнать дух из тела, — она сжала губы и добавила тише. — Принудительно. — И куда попадает дух… если ему не открыли врата? — спросил Эзарэль, поднимаясь вслед за ней. Лира задумчиво помолчала прежде чем ответить. — Туда… откуда не возвращаются.* * *
Нивелин не поняла в какую минуту в окружившей их черноте проступили бледные очертания мраморных колон. А еще через несколько секунд Нив поняла, что Натиен вывел ее к обширному каменному выступу. Перед ней белели ступени, уходящие вниз, в дальше — сцена, похожая на античный амфитеатр, или даже арену. Натиен остановился, и, усмехнувшись, посмотрел наверх. — Скоро они тебя почуют, — сказал он, повернувшись к Нивелин. — Страшно? Нивелин кивнула. Она уже не плакала, просто стояла и отрешенно смотрела вниз. — Мне немного тоже, — сказал Нат, хмыкнув. — А вот моя сестра никогда не боялась. Никогда. Никого. Ничего. Не поэтому ли ее считали сумасшедшей? Это же безумие! Ничего не бояться, — продолжил он громко говорить, театрально вышагивая по краю выступа. «Ты уже мертва, — сказала Нивелин себе, не слушая восклицаний Ната. — Это твоя предсмертная агония. Галлюцинация.» Серые тени мелькнули в свете белых колон, но Нив не двинулась с места и зажмурилась. «Ты уже мертва. И скоро это все закончится, » — она сжала губы и молитвенно сложила руки. — Да брось! — рассмеялся Натиен за ее спиной. — Бог тебя здесь не услышит! А вот кое-кто, — по его голосу Нив поняла, что он снова улыбается своей полубезумной улыбкой, — вполне может. Он подскочил к Нивелин неожиданно и наотмашь ударил ее по лицу. Нив слабо вскрикнула, потеряла равновесие и едва не упала, отступив на белеющую лестницу. Подняв глаза, она увидела, что Натиен медленно надвигается на нее, широко улыбаясь. — Вот теперь можешь кричать и звать на помощь, — сказал он. Нив не успела даже дернуться, как второй удар сбил ее с ног, а из разбитого носа хлынула кровь. — Наши друзья неравнодушны к крови, — хищно оскалился Нат. — Так они сбегутся на зрелище быстрее. — Привели меня сюда, чтобы скормить этим тварям? — спросила Нив, продолжая пятится. — Брось! — рассмеялся Натиен. — Они бы и так тебя сожрали… А я всего лишь хочу испытать твою удачу. Он замахнулся в третий раз, но Нивелин пригнулась под удар и отскочила. — Я же сказал, — Нат цокнул языком, — здесь ты можешь кричать и звать на помощь. — Что-то яркое вырвалось из темноты и хлестнуло Нив по боку так больно, что она невольно вскрикнула. — Знаешь, что сейчас происходит с твоим телом? Оно лежит где-то брошенное, и умрет, если ты останешься здесь. Потому что ничто в Элдарии не живо без духа и маны. Еще один хлесткий удар задел ее по ноге, но Нив только сильнее сцепила зубы, не собираясь тешить Натиена своим слезами и криками. — Ну же! Я даю тебе шанс! — крикнул он и ударил Нивелин снова. Она оступилась, потеряла опору, резко подалась вперед, пытаясь удержать равновесие, но завалилась на колени. Оттолкнувшись саднящими руками от холодных ступеней, Нив молниеносно вскочила, слыша шаги Натиена почти над ухом. — Парадоксально! Но когда после обряда тело моей сестры, лишенное духа и всей его маны, магистр уволок в мир без магии, оно… смогло продолжить жить… породив новую личность. — Еще один удар по ногам. Тело Нив заныло и задрожало, но она дала себе зарок держаться до последнего. — А ее дух, отправленный в эту дыру, сцапала Воинствующая Луна! И оставила старшим аватаром где-то при себе… — Натиен посмотрел куда-то наверх. Нив подняла голову за его взглядом и тут же получила удар в живот, сдавленно простонала и согнулась пополам. Натиен тут же схватил ее за ворот туники. — Есть небольшой шанс, — сказал он ей почти на ухо, — что после физической смерти своего тела она не удержалась, и впитала его память… — он с силой оттолкнул Нивелин на лестницу. — Ведь так? — громко крикнул Натиен и рассмеялся. Нивелин снова оступилась, и, на этот раз не удержавшись, упала на бок. Вставая, она заметила, что сверху серый туман клубится и движется, закручиваясь в плотную воронку. Увидела, что с площадки сверху к ним приближаются три аватара. Но целая дюжина толпиться внизу. Куда он толкает ее… Новый удар под грудь заставил ее вскрикнуть и повалиться на ступени. Нив не успела сгруппироваться, как следующий удар под ребра толкнул ее вниз. — Сонеко! Клянусь, она умрет сегодня! — крикнул Натиен. Первый аватар налетел на Нивелин, выпрыгнув из-за колонны. Призрачные когти впились ей в ногу, но Нив почувствовала их всем своим существом, будто бы когти прошлись по ее оголённым нервам. Она пронзительно закричала, но поднявшийся ветер унес ее крик прочь. — Давай, убеди свою дорогую подруженьку выпустить ее отсюда! Неужели тебе не жаль? — сквозь собственный крик Нив снова услышала голос Натиена. В следующую секунду тугая цепь обвилась вокруг ее шеи и груди. Натиен дернул цепь на себя, и как наживку на леске выдернул Нивелин из лап аватара. Тот зашипел и рванул было следом, но белая печать остановила его. — Хотя тебе точно не жаль… — Нат ослабил натяжение цепи и толкнул Нивелин вниз. Уже два аватара налетели на нее. Нив оглушил ее собственный крик, когда ее тело буквально начало разрывать на части. — А вот малышу будет очень жаль, — он снова притянул ее за границу белой линии, куда аватары не заходили. — Он чертовски расстроится! Я войду в его сон и расскажу, что это ты виновата! Что ты смотрела и ничего не сделала. И покажу ему. Во всех красках покажу, как она умерла! Воронка наверху почернела и пошла яркими вспышками, будто бы молниями, и оттуда просачивались новые и новые аватары, но Нивелин было уже все равно, она хотела только, чтобы эти мучения прекратились. Все равно как. — Он будет ненавидеть тебя до конца своих дней… а может и дольше, кто знает… — Натиен зашелся безумным смехом. Хватка цепи ослабла. Нив закашляла, пытаясь сделать вдох. Она обхватила шею руками и даже не почувствовала удар, который пустил ее вниз на самое дно арены. Шипя, аватары полетели следом. Нивелин прижалась лицом к холодной поверхности, даже не пытаясь встать. Она только тихо всхлипнула, молясь, чтобы теперь эти твари завершили начатое и для нее все закончилось. Земля неожиданно дрогнула, и аватары замерли не долетев до Нив считанные сантиметры. Она сжалась сильнее, закрыв голову руками. Второй толчок, еще более отчетливый, последовал буквально через секунду, и аватары взлетели вверх, и черными сгустками заметались по арене. После третьего толчка они затаились за лестничными пролетами и колоннами, как стадо гиен… пред приближением хищника. Нив почувствовала, что Натиен снова схватил ее за ворот туники. — Хватит, пожалуйста! — она закрыла истерзанное лицо руками. — Просто дайте им убить меня! — Не волнуйся, скоро они налетят обратно. — Отпустите! — Лучше смотри-ка сюда, — Нат тряхнул ее за ворот и развернул в сторону, откуда сверху на них летела волна яркого света. — Что это? — вздрагивающим голосом спросила Нив, но ее голос утонул в порыве поднявшегося ветра. Если это очередная призрачная тварь, распугавшая даже аватаров, то она предпочла бы, чтобы Натиен просто свернул ей шею. — Твоя самая большая удача в этой жизни, — сквозь порывы ветра Нат все же услышал ее. — Если успеешь взбежать наверх… может быть выживешь. — Может быть? — Нив еле подавила всхлип. Руки, ноги — все ее существо превратившись в один комок боли. Больно было просто находиться в сознании, не говоря уже о том, чтобы бежать. — Или хочешь, чтобы они добрались до тебя? — Натиен снова схватил ее лицо рукой и развернул назад, где из краев арены к ним снова приближались аватары. Одной мысли об их раздирающих призрачных руках Нив хватило, чтобы прийти в чувства и рьяно замотать головой. Натиен улыбнулся, пожалуй, впервые тепло, а не хищно и жестоко. — У людей много преданий о том, как выбраться из мира мертвых, если тебе посчастливилось получить билет на выход, — он обхватил ладонями ее лицо и серьезно посмотрел ей в глаза. — Главное правило — никогда не оглядываться. «Я не смогу, — Нивелин зажмурилась, и новые слезы, собравшиеся на ресницах тут же покатись по щекам. — Не добегу…» — Да не реви ты, — Натиен отпустил ее. — Все будет хорошо, — он рассмеялся и отступил назад. — Но я не обещаю. Нивелин вытерла с лица кровь, перемешанную со слезами. «Не добегу…» — Уже почти, — сказал Натиен, когда волна почти приблизилась к ним. Он продолжил пятиться, а потом неистово рассмеялся, глядя, куда-то Нив за спину. Она едва не дернула головой, спиной чувствуя холодную волну, будто что-то приближалось… Натиен приветственно раскинул руки, а потом, смеясь, изобразил неуклюжий реверанс. В эту секунду свет коснулся ее ног, и Нивелин кинулась навстречу. Коридор света мигнул оранжевым, поглощая ее. Нив казалось, что она бежит по колено в кипятке или в раскалённой лаве. Но аватары, с шипением летевшие следом, лишали ее даже мысли о том, чтобы остановиться. «Беги, — сказала себе Нив. — Беги, чего бы это не стоило! — но с каждым шагом Нив будто бы все глубже погружалась в горячий и липкий туман. — Лучше свариться заживо, чем обратно к ним в лапы.» Бежать стало невыносимо тяжело. Нивелин казалось, что она уже и не бежит, а барахтается в тумане как в зыбучем песке. «Борись!» — отчетливо услышала она в шипении аватаров за своей спиной, и еще сильнее продолжила проталкиваться сквозь толщу горячего тумана. «Выживи!» Что-то подхватило ее и бросило на желейную поверхность. Нивелин потеряла всякую ориентацию и не понимала, где верх, где низ. Она зажмурилась, чтобы ненароком не посмотреть назад, руками за вязкие стены на ощупь стала пробираться дальше, туда, где свет был ярче. «Взойди!» — услышала Нивелин, когда поток горячего воздуха подхватил ее и закружил на бешеной скорости. Что-то сомкнулось вокруг нее как кокон, как оболочка. Стало непривычно, тесно, неприятно… но спокойно… И все вокруг снова погрузилось в черноту.