Отражение

      Путь со Стены в Королевскую Гавань казался Тириону бесконечным. Разоренные деревни, выжженные поля словно язвы на теле больных войной Семи Королевств, а виселиц и вздернутых мертвецов... хоть собирай их с деревьев как яблоки. Бес в очередной раз приложился к фляжке с вином, с сожалением понимая, что остается в ней совсем немного разбавленного отдающего кислятиной напитка, а день ведь только начался. Впереди - встреча с дражайшими родственниками и набор рекрутов в Дозор. Ланнистер не удержался от тяжкого вздоха и пустил лошадь рысью. Славная кобыла, мальчишки - конюхи звали ее Огнегривкой, хотя огненной гривой тут и не пахло. Смирная, послушная лошадка пегой масти, лишь хвост и грива чуть отливают золотистой рыжиной.       Тирион похлопал Огнегривку по крутой шее. - Ну... мы почти приехали, - вяло усмехнулся он, чуть ослабив ворот плаща. Осеннее солнце почти не грело, но Полумужу было жарко от выпитого и от волнения, а шрам начал нестерпимо зудеть. Там, в Красном замке, шпили чьих башен вонзаются в пушистые облака и полог равнодушно-голубого неба, его лорд-брат, лорд–отец и король, что приходится Бесу племянником. А так ли давно Джейме звался лордом–командующим?       Со дня свадьбы Джейме Ланнистера и Тартской Девы минуло три года, Гериону, их сыну, было почти два, и вот Бриенна снова была на сносях. Серсея, должно быть, в ярости. Тирион вообще дивился тому, как его сестрица, взбалмошная, истеричная, гордая и упрямая, допустила брак любимого брата с этой… дамой. Сам Бес против Красотки ничего не имел, однако, принял бы сторону Джейме, не задумываясь. После всех выкрутасов милой сестрицы и любимого отца Цареубийца заслужил счастье. Пусть немного, но все же…       Чем ближе были стены Красного замка, тем сильнее было желание Тириона повернуть лошадь, но нельзя. Его отец изъявил желание видеть своего сына–карлика. Вслед теперь уже черному брату Ланнистеру неслись шепотки, презрительное фырканье, и если бы взгляд можно было бы швырнуть подобно камню, Полумужа похоронило бы под целой грудой булыжников еще в Блошином Конце.       Варис, сияющий широкой улыбкой, в сопровождении рыцарей Королевской Гвардии ждал его у замковых ворот. Копыта Огегривки гулко цокали по мощеной булыжниками дороге, Тирион нервно ерзал в седле. И в каком же качестве встречает его этот почетный караул? Как черного брата, одного из Ланнистеров или отравителя короля? - Милорд Тирион, - сладко воскликнул евнух, всплеснув руками, - мы счастливы видеть вас вновь в Королевской Гавани!       А уж шлюхи-то как рады… Бес намеренно проехал по Шелковой улице. Перинницы, прослышав, что едет Полумуж, полунагие выскочили на улицу, на балконы, свешивались из окон. Всех интересовало, остался ли у вороны член или он отморозил его, когда отливал. - Не милорд, - Тирион спешился не особо грациозно. Дали о себе знать долгая дорога и выпитое вино. - Не забывайте о моей присяге лорд Варис. Не возьму жену и не буду лордом, - у меня была жена. Тиша. Леди Тиша… шлюха Тиша… не забыл ли отец, куда отправляются шлюхи?..       Варис горестно поморщился, сложил ладони на толстом животе, чуть склонив голову. Лицо его выражало чистейшее раскаяние. - Как же мне вас тогда называть? Не сир и не милорд… - А по мне и милорд неплохо, - заявил Джейме, выходя из-за спин гвардейцев. Пожалуй, единственный человек, которого Тирион был рад видеть. Брат почти не изменился. Лишь немного больше серебра стало в золотистых волосах.       Лорд Кастерли–Рок обнял Беса здоровой рукой, опустившись перед ним на одно колено. Дозорный похлопал его по плечу. - Поздравить ли тебя с женитьбой, Джейме? Или наоборот, посочувствовать? – ему не посчастливилось познакомиться с Тартской Девой до его отбытия на Стену в качестве черного рекрута, но слухов о ней было достаточно, чтобы понять, какой подарок достался ныне Цареубийце. О безобразии леди ходили чуть ли не легенды. А, впрочем, какая разница? В темноте все женщины одинаковы. Если Тирион во мраке мог бы сойти за Рыцаря Цветов, то почему бы Бриенне Тартской не обратиться ночью в Серсею? - Могло быть лучше. А могло быть и хуже. Уж как боги решат, - Тирион с облегчением заметил, что Джейме не выглядит несчастным. Странно. Уже одно присутствие королевы–регентши рядом с его женушкой могло устроить ему несварение желудка. - Идем, брат. Отцу не терпится тебя увидеть. - Не сомневаюсь, - кисло улыбнулся Бес, семеня вслед за Цареубийцей. Хотя с чего, собственно, Тайвину Ланнистеру грустить? Внук король, дочь королева, красивый сын, пусть и калека, все же стал лордом, и уродцу Тириону больше не нужно подыскивать невест, терпеть его общество и портить себе настроение его отвратительным видом. Ворона прилетела, ворона так же скоро улетит. Ее место на Севере, а не здесь, под самым монаршим носом.

***

      Герион Ланнистер, крепкий двухлетний парнишка, взирал на дядю чистыми голубыми глазами и стеснительно улыбался. Уголки губ Полумужа дернулись, но он сдержался от улыбки. Его оскал может и напугать ребенка, чего доброго. Джейме буквально раздувался от гордости, того и гляди лопнет, изумрудно – зеленые глаза светились любовью. На Джоффа, Томмена или Мирцеллу он никогда так не смотрел. Это были не его дети. Его семя, его плоть и кровь, но Серсея сделала их сыновьями и дочерью Роберта. - Славно потрудился, - насмешливо заметил Тирион, глядя, как племянник играет с игрушечным рыцарем. Деревянный гвардеец в красно–желтых латах мог двигать руками и ногами, держать меч и садиться на лошадь. Цареубийца самодовольно фыркнул. - Старался. Бриенна должна родить через три месяца, и уже извела и меня, и половину замка, - он сел в кресло, вытянув ноги, - боится, что родится девочка, похожая на нее, - пальцы его здоровой руки запутались в золотистых волосах. - С одной стороны сестра чуть ли не желчью захлебывается, с другой – жена в септе дни и ночи проводит, и между ними наш лорд-отец поучает и наставляет. - А, так вот значит, зачем я нужен, - Тирион наполнил чашу до краев борским золотым. Как же давно он не пил такого вина! Пригубив напиток, он блаженно прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла. - Чтобы отвлечь внимание нашей милой королевы и лорда–десницы от тебя? Хитро, братец, очень хитро. - Не от меня. От Гериона. Отец готов вцепиться в него прямо сейчас. Да и Серсея… - мужчина криво усмехнулся, - она меня беспокоит. Слишком уж ярко сияет. Того и гляди вспыхнет. - Я щит во тьме, Джейме, помнишь? – Бес подхватил мальчика на руки и чуть подкинул в воздух. Герион счастливо захихикал, и карлик, умилившись, улыбнулся в ответ. Очаровательный мальчишка! – Я защищаю Семь Королевств от Иных, снарков и грамкинов. Неужто не смогу уберечь родного племянника от почти отправившей свое королевы?

***

      Рядом с Бриенной Тарт Тирион чувствовал себя как… как будто стоит рядом с Горой, у которого отросли титьки. За счет живота девушка казалось еще более внушительной, но робко улыбалась, и на веснушчатых щеках горел стеснительный румянец. Она протянула Бесу руку, дозорный вежливо коснулся губами кончиков ее пальцев, при этом ему пришлось приподняться на цыпочки. Не красива, это верно. Но отталкивающего впечатления не производила. - Миледи, рад, наконец, с вами познакомиться. Теперь вижу, от кого моему юному племяннику достался столь чистый цвет глаз.       Серсея тихо хмыкнула себе под нос и поднесла к губам чашу с вином. В последнее время Тирион не видел ее без штофа с вином под рукой. Всегда немного пьяна. От гордыни, собственных мыслей, реальных и вымышленных обид. Леди Таэна, смуглая чувственная мирийка, что-то нашептывала королеве, поглаживая ее руку, темные глаза с поволокой то и дело скользили по неказистой фигуре Полумужа. Серсея тихо, чарующе смеялась словам своей фрейлины, встряхивала золотыми локонами, прижимала руку к тяжело вздымающейся груди. В вычурном платье из бледно–розовой парчи она блистала словно солнце, затмевая собой Тартскую Деву, подурневшую из-за беременности. Но при всей ее видимой красоте и самоуверенности, внутри Серсея словно кипящая смола. Кипит ее ярость, ее уязвленное самолюбие. И то, что Джейме суетится возле своей колоды–жены, лишь сильнее разжигает пламя под котлом.       Поданный им обед был скромным для лордов и леди, но роскошным для брата Дозора – рубленная свинина с драконьим перцем, медовые коврижки, щука с миндалем и грибами. Давненько Тирион не ел таких яств, поэтому не стал скрывать свой разыгравшийся аппетит от родственников. Бриенна почти не притронулась к еде, хотя Серсея, прямо таки лучась радушием, усиленно подкладывала ей в тарелку куски то одного, то другого блюда. - Вам обязательно нужно поесть. В вашем положении не стоит так волноваться. Помню, когда я носила Мирцеллу… - королева ворковала, успокаивающе сжимая пальцы Бриенны, и нечто круглое, иссиня–черное выскользнуло из ее рукава прямо в чашу Тартской Девы. Кусок встал поперек горла Тириона, когда он внезапно понял, что задумала сестра. - Выпейте, дорогая. Это придаст вам сил и успокоит.       Бес резко, насколько он только мог, вскочил на ноги и будто бы случайно толкнул стол. Чаша опрокинулась, и разбавленное вино расплескалось по скатерти, мгновенно пропитав узорчатую ткань. Бриенна поднялась, сдавленно охнув, схватилась за живот, Серсея едва не задохнулась от возмущения. Зеленые потемневшие глаза полоснули по изуродованному лицу Полумужа. - Прошу прощения, миледи, я такой неловкий, - отчеканил Тирион, не отводя взгляда. Джейме, сухо извинившись, повел супругу в ее покои, сославшись на тяжелый день и ее положение. Королева сжала зубы, глядя вслед близнецу, изящные пальцы сжались в кулаки. На смену ее гневному румянцу пришел практически мертвенная бледность.       Хлопок закрывающейся двери заставил Тириона вздрогнуть. Первым его желанием было убежать вслед за братом, но он остался. Остался наедине с королевой – регентшей, только что пытающейся отравить жену Джейме. - Почему, Серсея? – голос Полумужа звучал глухо и хрипло. Он знал ответ. Знал, что заставило сестру пойти на это, но хотел услышать это из ее собственных уст. - Ответь мне, почему? - Почему? Почему?! – Серсея истерично рассмеялась. Слезы покатились по ее щекам, и дозорный ощутил, как жалость давит ему на грудь. Такой слабой, такой незащищенной и уязвимой он видел ее лишь раз – когда она провожала Мирцеллу в Дорн. - Ты разве не понимаешь?! Хотя что ты можешь понять! Ты! Ты, убийца моего сына! – женщина швырнула в него кубком и промахнулась. - Джоффри мертв! Мой сын умер у меня на руках, а ты живешь, ешь со мной за одним столом и еще смеешь мне указывать?! - У тебя есть причины ненавидеть Бриенну, но дитя, которое она носит, так же ребенок Джейме… - У Джейме итак есть дети! Мои дети! Наши дети! Джоффри, Томмен, Мирцелла… а вместо них он будет воспитывать телят этой коровы?! – Серсея, рыдая, упала на колени. Тирион безмолвно смотрел на нее. Хотелось утешить ее, но Бес знал, что от него сестра утешений не примет. Ни жалости, ни ласки, ничего. - Почему он должен быть счастлив, когда несчастна я?! Почему он любит этого мальчишку, когда наш с ним первенец… - изумрудно–зеленые глаза, полные слез, боли и ненависти впились в Тириона, беспомощного перед яростью сестры. - Это все ты! ТЫ! Почему отец оставил тебя в живых?! Почему?! - Так было угодно Семерым, - и откуда только столько холода в его голосе, - и знаешь… я рад, что им угодно было подарить мне жизнь. Только ради того, что бы помешать тебе отравить тебе жену Джейме и его детей, я готов жить. - Убирайся! – завизжала она. - Уходи, иначе я убью тебя собственными руками. - О, не стоит, ваша милость, пачкать свои руки кровью презренного карлика, - Тирион поклонился и пошел прочь, оставляя Серсею одну, рыдающую, разъяренную. Опасную. Видимо, она решила отравить Бриенну во время ужина, что бы подозрение пало на Беса. Убила бы сразу двух зайцев – и устранила бы соперницу, и отомстила бы убийце сына. Браво, Серсея, блестящий ход, пусть и не очень разумный. Тирион задумчиво потер подбородок. Прежде чем он вернется на Стену, стоит, пожалуй, кое-что сделать… вырвать сестре клыки конечно не удастся, но кто сказал, что их нельзя слегка затупить.