Eternal

Я ожидающе смотрю на Тора, ища у того поддержки, но тот соглашается с Локи, давая тому право действовать. — Убери свои мерзкие руки, — шиплю я прямо в его лицо перед тем, как он хватает меня под локоть и тащит обратно в направлении дома. — Ты меня вообще слышишь? Мысль, что можно рассказать Тору о причастности Локи к этим похитителям, остается лишь мыслью. Те недвусмысленные намеки, брошенные когда-то трикстером о том, что Амора умерла именно из-за своего длинного языка, и факт того, что убил её сам Локи, невольно наводят на мысль, что болтать против мага опасно для жизни. Сильная рука, что недавно прижимала меня к земле, а после мертвой хваткой цеплялась за подбородок, не позволяя отстраниться от мужских губ, сейчас грубо тащила меня все дальше и дальше. Держать одной конечностью дрова было ужасно неудобно, но кого же это волнует? Этот… Бог не реагирует ни на мои гневные речи, ни на смелые дерганья. Лишь встряхивает особенно сильно, когда я слишком активно трепыхаюсь, и вновь целеустремленно тянет вперед. Мужчина опасается, что я устрою побег. Сказав об этом Тору, трикстер получает соглашение на свои действия. Когда мы залетаем в дом, с меня сдирают грязный и мокрый плащ, отправляя его куда-то на пол. Поленья выпадают из рук. Я пугаюсь на мгновение, а после вспоминаю, что в дверях стоит Тор. Буквально за секунду, что мы проходим мимо дивана, я наклоняюсь, захватывая рюкзак с шаром и книгой, но меня тут же дергают обратно, и в следующий момент вталкивают в комнату мыслителя. Ноги путаются и я чуть было не падаю от сильного толчка. Запоздало поворачиваюсь, чтобы кинуть в след Локи что-нибудь определенно обидное, но дверь оглушительно хлопает и по всей ее поверхности расползаются белые точки, что поначалу кажутся мне мелкими тараканами. Белые огоньки распространяются по всей комнате и я понимаю: запер. Злость и раздражение клокочет в груди, рвет на части мнимое самообладание, которое лопается через секунду и я, наконец, совсем не опасаясь награды за такие слова, гневно кричу прямо в дверь, надеясь, что трикстер еще не успел уйти: — Выродок! Наше с ним соглашение отправлено к Хель для особых нужд ее подчиненных. К чертям Локи, к самым что ни на есть настоящим чертям. Пусть варится в котле! Отчаянно стирая ладонью с губ стойкое ощущение легкого прикосновения трикстера, я сажусь на кровать, положив сумку рядом. По рукам бегут странные мурашки, когда я закрываю глаза, думая о том, как наш милый разговор смотрелся со стороны. Против воли закрадывается мысль, что было бы не приди Тор? Фантомное ощущение чужих губ на своих приводит в чувство и я распахиваю глаза, отгоняя наваждение. Не смей даже думать, Лоррейн, ясно? Вспомни свои жизненные планы, ты собиралась провести свою жизнь в одиночестве, не подпуская к себе никого. Не вздумай интересоваться им. Тебе противно, помнишь? Противным было и ощущение мокрой одежды на теле. Она ужасно отнимала тепло и если я от нее не избавлюсь, рискую заболеть. А кто меня здесь лечить потом будет? Трикстер? Пропавший Скарлан? Я скинула с себя мокрые тряпки и нагло залезла в небольшой сундук, выуживая оттуда длинную мужскую рубаху, доходившую мне чуть ниже колена. Натянув сухую ткань на себя, я вздохнула с облегчением. Болезнь отменяется. Присев на кровать, я открыла книгу, находя особо нужные мне моменты. Пока никого нет, я должна наведаться к Аморе, на Землю. Вновь перечитав строки, я закрыла глаза, стараясь не забыть нужных слов. Видя перед собой лишь темноту, расслабляюсь, представляя, как покидаю собственный разум. — Тонкими нитями, — еле шевеля губами. — Прочными чувствами. Не зная пути, иди. Отыщи, что связано со мной. Несколько напряженных минут я оставалась в пугающей тишине. — Амора, ты здесь? Я надеялась услышать хоть шепот в ответ, неясное бормотание, но все также оставалась одна. — Тонкими нитями, прочными чувствами. Не зная пути, иди. Отыщи, что связано со мной. Повторив заклинание еще несколько раз, я отчаянно пыталась пробраться в чужой разум, как недавно это сделала Амора. Но, видимо, не все получается сразу. Промучившись целый час, за который дом успел полностью утонуть во тьме и потерять тепло, я прекратила мозговой бой и поднялась, зажигая в руках небольшой огонек. Свет мягко, но слабо осветил комнату без окон, а я, приглядевшись, отыскала несколько широких свеч. В комнате Скарлана стало явно светлее, но не теплее, поэтому, недолго думая, я сдернула одеяло с постели и запуталась в него по самый подбородок. Конечно, в Асгарде не зима, но все равно холодно. Сейчас бы затопить камин на кухне и согреться, но противный трикстер запер меня, не позаботившись о том, что я могу закоченеть. Я злобно выругалась, проклиная Локи. За то, что оставил меня мерзнуть, за то, пытался поцеловать, за то, что несомненно сюда вернется. Не смогу я с ним находится в одном доме, нужно идти во дворец и искать Скарлана. Вот как только дверь мне откроет, так и пойду.

***

Услышав через два часа громкий хлопок двери, я быстро выпала из полудремы. Не выпутываясь из одеяла, я подскочила с кровати, подлетая к выходу из комнаты, успев прихватить и спрятать рюкзак попросту прижимая его к животу. Ну наконец то! Наверное я еще никогда так не радовалась приходу Локи как сейчас. Стало уж совсем морозно. Дверь открывалась вовнутрь, поэтому я предусмотрительно сделала несколько шагов вбок, боясь, что трикстер ударит меня дверью. Когда та с силой распахнулась, я лишь удовлетворенно кивнула самой себе, но через секунду застыла, боясь даже вздохнуть. Локи был взбешен. Разглядывая профиль мужчины, я сжалась, чуть ли не закрываясь одеялом с головой, видя, как тяжело дышит Бог и как от этого раздуваются его ноздри. Взгляд его обвел комнату и только после этого наткнулся на меня. Локи медленно оглядел меня, потом взглянул на валяющуюся мокрую одежду и злобно процедил: — Пошла вон. Оторопев от его голоса и формы обращения, я уже было открыла рот, чтобы что-нибудь вякнуть в ответ, но вовремя заткнулась, посчитав это очень плохой идеей. Сделав шаг к двери, я надеялась, что мужчина отойдет, давая мне ускользнуть и оставить его одного, но Локи не сдвинулся с места, уткнувшись злым взглядом в пол. — Я прохожу? — неуверенно, тихо произношу я, опасаясь, что неадекватный трикстер убьет меня просто за несколько произнесенных слов. — Можно мне… эм… я здесь не пролезу. Раздраженный выдох сквозь зубы и свирепый взгляд темно-зеленых глаз выбивает весь дух и я быстро, насколько это вообще возможно, вылетаю из комнаты, когда трикстер все же немного отодвигается. Ужаснувшись тому, как по-настоящему страшен бывает Локи, я быстро собрала поленья, позволяя одеялу вместе с рюкзаком упасть на пол, и рванула на кухню. Широкий рукав длинной рубахи съезжает с плеча и я тут же его поправляю. Складываю бревна и поджигаю их, расплываясь в блаженной улыбке от тепла, что бежит по рукам. Сделать это раньше я не могла, выработанная энергия требовала выхода, а спалить дом не хотелось. Теперь же, от непривычного тепла, который начал окутывать меня, бежали приятные мурашки. Рискнув показаться в общей комнате, откуда меня мог легко увидеть Локи, я быстро забираю упавшее одеяло, забрасываю рюкзак ближе к дивану и отправляюсь обратно к огню, намереваясь сидеть возле него до посинения. Видимо, разговор, касающийся Фригг, был очень трудным для Локи, ведь тот вернулся в абсолютно ненормальном состоянии. И попадаться ему на глаза — прямое самоубийство. Если найдет, на ком выплеснуть свои эмоции, не отпустит, пока не убьет, а я единственное живое существо на ближайшие два часа пути, которое способно привлечь его гнев. Когда бревна начинают прогорать, я подкидываю еще, наслаждаясь жаром вспыхнувшего пламя. Потянувшись, я морщусь от легкой боли в спине. Просидеть на стуле в полусогнутом состоянии, подтянув под себя ноги, было нелегко, но, зато, очень тепло. За окном, где не переставала бушевать гроза, была глубокая ночь. Глаза слипались, но я опасалась идти спать. Вдруг, задушит? Или еще чего хуже. Я, честно, ожидала каких-нибудь злобных криков или звуков переворачиваемой мебели, но за закрывшейся дверью стояла тишина. Только одиноко валялись выпнутые за порог мои тряпки. Фыркнув, я еще немного посидела у огня, окончательно отогреваясь, и решила забрать вещи, чтобы те высохли и мне было что завтра надеть. Остальная часть моего скудного гардероба была испачкана в следах чужих лап. Подбираясь к двери на цыпочках, я вслушивалась в тишину. Вот не дай Бог, Локи изъявит желание выйти, когда я буду подбирать свои вещи. Облегчение не накрыло меня, когда я без происшествий отошла на безопасное расстояние. Одежда была не только мокрой и ужасно помятой, но и частично грязной, ведь кое-кто вдавливал меня в грязь. Не найдя ничего лучше, я открыла окно, тут же содрагаясь от бешеного, холодного ветра, что умудрялся еще и водой меня обрызгивать, и развешала вещи, закрывая окно и придавливая тряпки, чтобы те не улетели. После стула диван кажется мне самой мягкой периной и засыпаю я практически мгновенно, удобно запутавшись в теплом одеяле. Старая скрипучая лестница сразу вводит меня в состояние паники. Хочется развернуться и сбежать, но как только я поворачиваю голову назад, натыкаюсь на стену, покрытую коричневыми обоями. В голове вспыхивает искра и я узнаю это место. Желание сбежать заменяется желанием спрятаться в самом темном и отдаленном месте, чтобы не увидели и не нашли. Из-под бока, будто совсем не видя меня, выныривает мой Карл. Совсем маленький, такой, какого я воровала по ночам. Сердце замирает от рвущейся тоски и я падаю перед ним на колени, пытаясь схватить и обнять. Руки проходят сквозь и я невольно отшатываюсь. — Карлик? — тихо шепчу, всматриваясь в глаза брата. Тот смотрит куда-то вперед, сквозь мое лицо, взгляд его излучает неуверенность и страх. Сердце в груди сжимается, когда я слышу несколько шагов на самом верху лестницы. Боль острым ножом разрезает плоть, смешивая все внутренности в одно месиво. Я медленно оборачиваюсь, заранее боясь и зная того, что увижу там. Безысходность отражается на моем лице и я чувствую, как из глаз начинают бежать слезы. — Карл, мальчик мой, — произносит отец. — Поднимайся. В безрезультатной попытке загородить собой брата, я скалюсь и выплевываю злобное: — Только не его. Забирай меня! Надежды рушатся, когда Карл делает несколько шагов вверх, проходя сквозь меня. — Нет, — тихо шепчу и вновь становлюсь перед братом, пытаясь остановить его. Напрасно. — Не ходи туда, Карлик, не нужно. Убегай вниз! Я продолжаю отступать, приближаясь спиной к отцу и не переставая махать руками перед лицом мальчика. Даже пытаюсь толкнуть его, но руки не находят ничего и чуть не лечу сама. Внутри все замирает, когда брат останавливается и сквозь мой живот проходит мозолистая рука. Мальчик берет ее и мгновенно исчезает за моей спиной. Рыдания вырываются и я не могу найти сил, чтобы обернуться. Если увижу это, никогда не смогу забыть. — Почему ты ушла, Лорри? — тихий, детский голос ломает мне кости. Стон боли вырывается из горла. Это сон. Я точно знаю, что сплю, но легче от этого совсем не становится. — Я так скучаю по тебе, — маленькая, теплая ладонь ложится на голову. Взгляд бегает по лестнице и я твержу себе лишь одно: «Проснись!» Когда я распахиваю глаза, все еще темно. Меня скручивает от тяжести в груди и я все не могу отдышаться. Сон. Только чертов сон, что так похож на реальность. Я вытираю мокрые дорожки с щек, запоздало понимая, что кожей чувствую чье-то присутствие. — Что, — шиплю я, поднимаясь на локтях. — Успокоился? — Вполне, — кивает головой трикстер, стоя совсем недалеко. — С твоей стороны было несправедливо скрывать от меня такое. Настораживаюсь на секунду, боясь, что он все видел и все понял, но после замечаю в тусклом освещении золотой сферы мою книгу. — Что это, — морщится, а я успеваю подскочить с дивана. — Кровь? — Отдай, не твое, — быстро преодолеваю расстояние между нами и тянусь за книгой. Не отдает, захлопывая и поднимая. В принципе, вполне ожидаемо. — Не мое, но касается меня. Так что имею полное право, — в подобном освещении его глаза кажутся темными. От пронзительного взгляда становится неудобно даже дышать. — Ты вообще знаешь, что копаться в женской сумке — верх неприличия? — О-о, — тянет он и поднимает брови, делая свое лицо практически невинным. — Как мне не стыдно. — Вот именно. Я предпринимаю новую попытку выхватить книгу, но Локи заводит руку за спину. Вынужденно отстраняюсь. Вот Хель его задери! Зачем, спрашивается, вылез? Сидел бы, озлобленный, в своей комнате и ближайшие три дня не высовывался. Сколько радости было бы. — Я отдам ее только в том случае, если ты прочтешь мне содержание. Встречаюсь с серьезным взглядом и на лице медленно расплывается улыбка. Хочется злорадно посмеяться и поблагодарить врагов за столь ценную защиту знаний. — Знаешь, можешь оставить себе. Потом как-нибудь опять украду, а ты пока полюбуйся непонятными знаками, — я улыбаюсь во весь рот, наблюдая за трикстером, и разворачиваюсь, победно щелкая пальцами. Локи, такой всесильный маг, столкнулся с некой проблемой в переводе и ему нужна моя помощь, которой он, конечно же, не увидит. Вокруг локтя сжимаются длинные пальцы и меня дергают назад. Через секунду сталкиваюсь спиной с каменной грудью мужчины и пытаюсь сразу отстраниться от него. Ладонь, державшая меня за руку, быстро перемещается поперек живота. Вздох вырывается из груди и я хватаюсь за его конечность, стараясь освободиться. Холодное дыхание в затылок будоражит. Я чувствую, как он склоняется к моему уху и низким голосом произносит, заставляя что-то внутри меня перевернуться: — Ты раздражаешь меня, смертная. — Я не смертная, ясно? — чувствую, как голос дрожит. — Еще тебя переживу. Локи сжимает кулак, загребая ткань рубахи на животе, и тихо усмехается, прижимая меня ближе. — Ты рада этому? — Еще как! Попляшу на твоих костях. Все повторяется вновь. Он задумчиво хмыкает, а я дергаюсь, стараясь хоть немного отдалить свой таз от… Я зажмуриваюсь, сокрушаясь об отсутствии явной ненависти и чувства омерзения. Где все это, спрашивается? Они должны появляться, как только ко мне начинают проявлять интерес. Так, в принципе, и было раньше, если брать в расчет шайку асгардских ухажеров с Тронвером во главе. — Согласишься добровольно потратить немного своего времени для того, чтобы почитать мне, — ледяное дыхание касается плеча, с которого так не вовремя сполз рукав из-за моих попыток вырваться. — Или поговорим по-другому? Мозг отчаянно требует прекратить превращение в размазню и надавать трикстеру хороших пинков, но я не могу оторвать собственных рук от его. Понимаю, что все это закончится не очень хорошо для меня, если не соглашусь, но что будет, если Локи узнает все то, что узнать довелось мне? Он ведь пока не ведает и считает меня слабым, ни на что не способным зверьком. Но стоит мне только воспользоваться теми знаниями… Не оцененный по достоинству противник — опасный противник. Я не могу позволить ему полностью оставить меня без каких-либо сюрпризов для него. — Я не буду тебе читать. Острые, словно акульи, как мне кажется, зубы вцепляются в плечо и я вскрикиваю. Неожиданное и такое подлое нападение не ограничивается одним коротким укусом. Я, словно обретя новые силы, начинаю колотить наглого трикстера по рукам. Ты сама решила скрыть от него написанное любой ценой, Лоррейн. Он сжимает кожу между зубов, оттягивая ее и иногда посмеиваясь прямо в плечо, мужественно переносит все мои удары и не прекращает шумно дышать, опаляя меня холодным дыханием, заставляя дергаться и зажмуриваться. — На кухне есть суп! Если такой голодный, я могу разогреть. Меня жрать незачем! Мои слова остаются без внимания и нападение на беззащитное плечо продолжается. Я прикрываю глаза, чувствуя, как в груди сжимается от ощущения чужого рта на коже. Губы мужчины лишь иногда мажут, посылая мурашки, но тут же пропадают, заменяясь зубами. Короткие, колкие укусы медленно поднимаются, переходя на шею. Я пытаюсь зажаться, прижать голову к покусанному плечу, но вторая рука Локи приходит в движение, сковывая мой подбородок и отклоняя голову так, как будет удобно ему. Я открываю глаза, перед которыми все плывет. На щеке отчетливо чувствуется прикосновение его волос. Я не должна чувствовать приятные мурашки, когда этот мерзавец творит подобное. Это неправильно! Когда я успела превратиться в Амору, что млела от его прикосновений? Как я смею, после всего… " — Но, быть может, стоит дать себе небольшой шанс? Многие пережили подобное и смогли пересилить боль, а ты зациклилась. Отпусти, Лоррейн.» Я отгоняю эту мысль, потому что она способна уничтожить то, что помогает мне жи…, а помогает ли? Не оно ли тащит меня назад, не позволяя жить полной жизнью? Громкий, влажный поцелуй прямо под челюстью, выбивает остатки связных мыслей. — Да, — голос Локи становится более хриплым. — Такой метод общения мне нравится куда больше. И главное, ты уже почти не сопротивляешься. Это кажется мне оскорблением. Причем, самым страшным. Голова, наконец, проясняется от вязкого тумана. Огонь, вспыхнувший в руках, быстро перекочевывает на Локи и пока тот тушит его, мне удается вырваться и позорно сбежать. В спину летит смешок.