Асгардская песнь

Если актеры не ожидали столь бурной царской реакции, то Локи мог им только посочувствовать. Он-то как раз ждал, и даже не надеялся, что она будет благосклонной. Слишком рано, пока у Тора еще болит. Возможно, он немного приукрасил правду, как это и принято в художественных произведениях, но и Тор, прямо скажем, переборщил с эмоциями. Они веками изводили друг друга, так почему же сейчас он воспринял все так серьезно? Тор ведь и вправду был не готов занять престол, это казалось Локи таким очевидным... Возможно, он был прав, а возможно, и нет, теперь трудно сказать наверняка. Некоторые оправдания своим поступкам Локи придумал по ходу дела. Но, если совсем честно, кое-какие тогдашние решения теперь он признавал не совсем... логичными. – Ваше высочество, – несмело обратился к Локи его имперсонатор. – Вы уверены, что можно продолжать? Наш царь, он... кажется, не слишком доволен. Локи положил руки ему на плечи и пристально посмотрел в глаза. Смотрел долго, пока тревожный огонек не угас в глубине зрачков. Уж что-что, но это ему удавалось превосходно. – Наш царь не очень хорошо себя чувствует, – сказал Локи тихо, но твердо. – И мы сейчас слегка поощряем его к тому, чтобы он подумал, наконец, о собственном благополучии. Доверься мне. Если что-то пойдет не так, Тор будет злиться только на меня, вас он и пальцем не тронет. Он не такой, ты знаешь. Актер кивнул не слишком уверенно, и Локи задумался: ну что он может им предложить? Золото у них теперь не в ходу, его попросту нет, и живут они за счет старых запасов Грандмастера и натурального обмена. Да никто и не ждет от него оплаты, актерам хватило того, что он дал им интересное занятие, разбавив монотонность серых будней. Значит, их нужно просто подбодрить. – Сейчас мы отпускаем болезненные воспоминания, – Локи хитро улыбнулся, – но во втором акте, поверь, он придет в прекрасное расположение духа. Кстати, о Духах. Не мешало бы проверить, как там обстоят дела у второго призрака. Беннер не Валькирия, он может пойти на попятную, особенно, если Тор заупрямится. Оставалось только надеяться на добропорядочность доктора. Он ведь доктор, так? Значит, забота о здоровье ближнего для него должна быть превыше собственного удобства. На этот раз дверь в царский покой была плотно закрыта, так что Локи пришлось прижаться ухом к металлической обшивке. Хорошо, что никто не видел. – ...беспокоится за тебя, – говорил Беннер. – Начать с того, что вы даже не отпраздновали победу. – Победу, – передразнил Тор, и Локи так и видел, как он, раздувая ноздри и сжимая челюсти, меряет шагами каюту. – Тысячи асгардцев погибли. Наш дом разрушен до основания. Если ты не заметил, мы сейчас дрейфуем по космосу, и у нас почти не осталось товаров для обмена. Скоро не будет ни воды, ни еды, ни топлива. Мы зависим только от чужой милости, и нас в любой момент, с любой планеты могут просто вышвырнуть вон! Что нам праздновать, Брюс? То, что нам могут отказать в швартовке в любом порту? То, что скоро я буду вынужден ограничить потребление воды? То, что в перспективе нам светят лишь два варианта: стать или наемниками, или падальщиками? – А как насчет тех сотен, которые все-таки выжили? Эти сотни людей, которых ты спас? – Не я один. – Ну, это другой вопрос. Ты знал, что им нужна помощь, и ты помог. Ты не бежал от опасности. Собрал команду и привел нас к победе. И ты знал, что Локи вернется... – Честно? Я понятия не имел, что взбредет ему в голову. И сейчас не представляю, что он делает. Середина ночи, но никто не спит из-за его нелепого маскарада, все взбудоражены... спрашивается, зачем? Стоявший за дверью Локи тяжело вздохнул. Ну какой же он все-таки тупица... Зато умник Беннер все понимал правильно. – Они радуются, – заметил Брюс, – впервые за долгое время. Ты так усердно стараешься, чтобы дать им самое необходимое – пищу, воду, приют, обучение – но им нужно еще кое-что. Отвлечься. Развлечься, наконец. И это, кстати, не требует почти никаких усилий. – Хм, да я ведь и не препятствую... – А тебе это нужно в первую очередь, пока ты окончательно не завяз в своих мыслях. Слушай, я все понимаю. Это свойство человеческой натуры – зацикливаться на проблемах и негативных эмоциях. – Я не человек, Брюс. – Значит, и асам это свойственно. Нельзя тебе увязать в этом болоте, пойми, ты так скоро зачахнешь. Лучше пойдем со мной, посмотришь шоу, повеселишься. Ну, по крайней мере, попытаешься. Отпусти себя хоть ненадолго!.. Ты знаешь, я раньше не ладил с Локи... по очевидным причинам... но сейчас, мне кажется, он искренне хочет тебе помочь. Никогда не думал, что скажу это, но... похоже, он старается от чистого сердца. Тор ничего не ответил, но внезапно его шаги послышались так близко к двери, что Локи, от страха забыв про магию, рванул со всех ног в конец коридора. Царь с доктором вышли из каюты, и их голоса зазвучали громче. – Ты знаешь, где Локи? – спросил Тор. – Где он прячется? – Он сказал, что выйдет к тебе в самом конце, – ответил Беннер. – Наверное, хочет, чтобы ты сперва посмотрел спектакль. Тор хмыкнул и пошаркал ногой по полу (ну, или Локи так представилось). – Ладно, – бросил он, – я позволю ему, так и быть, доиграть его пьеску. Их шаги стали удаляться. Локи откинул голову к стене и подумал: если бы Тор услышал себя со стороны, то понял бы или нет, насколько сейчас он похож на отца?