Roman Effect

— Совершенно не вижу никаких проблем, Гней. Мы проверили уже три раза — имплант работает стабильно. Скорее всего, это была неполадка принимающего сигнал оборудования. Нет никакой вероятности, что образец Мю-Сигма 3 выйдет из-под контроля. — ответил Фабий своему коллеге. Гней вновь неуверенно посмотрел на сидящий в тестовой камере «образец», что в данный момент, закрыв свои глаза повязкой, телекинетически манипулировала какой-то головоломкой, собирая и разбирая её из составных частей силой мысли, и произнёс: — Я то уверен в твоих имплантах, Люций. Префект не уверен. Когда он прочитал отчёт по проведённой операции, он, впервые с того инцидента с нарушением целостности щита, встал с кресла и начал мерять кабинет шагами. А это показатель. — Я вполне понимаю префекта, но могу уверить, что имплант в полном порядке, Тит подтвердит, психологическая коррекция стабильна и спадать не собирается. Снова кинув неуверенный взгляд на Мю-Сигму, Гней вздохнул и сказал: — Я тебе охотно верю. Но знаешь, меня не покидает чувство, будто мы стоим на пороге бездны, и один неверный шаг… — Не пугай меня так, Гней, я всё равно не испугаюсь. Мю-Сигма 3 — безвольная марионетка, я могу прямо сейчас приказать ей выйти на поверхность Венеры без специального скафандра, и она без раздумий последует этому приказу, и всё благодаря моему импланту. Я вживил не менее двух десятков таких, и ни один из них ни разу, подчёркиваю, ни разу не вышел из строя! — Люций Фабий Приск наставительно поднял указательный палец, будто добавляя тем самым веса своим словам. Гней Клавдий Сцевола лишь вздохнул, кинул очередной взгляд на собирающую силой мысли головоломку Мю-Сигму, посмотрел на высвечивающиеся на экране данные о состоянии объекта, после чего активировал микрофон и произнёс: — Достаточно, образец Мю-Сигма 3. Можете прекратить. И снять повязку. Головоломка мягко опустилась на пол, и девушка сняла закрывавший её глаза кусок чёрной ткани. Тусклые золотые огоньки её глаз безразлично уставились на человека по ту сторону бронестекла в ожидании следующих приказов. И это взгляд вызвал у Гнея некоторое едва уловимое чувство беспокойства. Из всего персонала венерианской базы проекта «Ихор», Гней был, похоже, единственным, кто не относился к образцам как к простому научному материалу. В отличии от тех-же Люция Фабия или Тита Теренция, что воспринимали психократоров как подопытный материал или как очередного болванчика для перепрошивки, Гней видел в них людей. Искалеченных, навсегда потерянных для общества, обладающих невероятными способностями, но всё-таки людей. И он искренне их жалел, хоть и не делился своими мыслями по этому поводу ни с кем. Мю-Сигма 3 исключением для него не была. Эта юная девушка определённо вызывала у него странную гамму чувств. Ему было жаль её, как и многих других психократоров, ибо у неё была, возможно, вся жизнь впереди, но это пробудившееся в ней проклятье обрекло её на роль подопытной крысы до конца её жизни. Но в то-же время он подсознательно испытывал к ней страх, ибо с тех пор, как он услышал о неполадке контролирующего импланта, его не оставляла мысль о том, что этот имплант может выйти из строя. И одни только боги могут знать что произойдёт, если он перестанет работать, а психологическая коррекция, без постоянной поддержки со стороны импланта, спадёт. И даже многочисленные проверки, проведённые по инициативе префекта, показавшие что всё в норме и имплант работает стабильно, не могли его успокоить. Мю-Сигма 3 была мечом Дамокла, висящем на тоненьком волоске. И при её виде Гней понимал — всё это неправильно. Они должны были использовать психократоров по другому, найти другой способ поставить их на службу Риму, а не стирать память, превращая в бездушных, беспрекословно подчиняющихся болванчиков. Но такова природа людей — люди боятся того, чего не понимают. А руководители проекта «Ихор» не понимали сил психократоров, хоть и пытаются их изучить. Оттого и были такие радикальные меры со стиранием памяти и полным подчинением. Но сделанное вспять не обратить. Проект «Ихор» выбрал свой путь в достижении цели, а был ли он правильным или нет — неизвестно. Гнею лишь оставалось надеяться на то, что посеяв ветер они не пожнут бурю.       Сколько времени она провела тут? Пару недель? Пару лет? Её расколотое сознание не могло дать ей ответа на этот вопрос. Да и вообще на любой вопрос, если на то пошло дело. Она даже не могла вспомнить, как её зовут. Там было что-то на «М»… Ме… Ма… Ми… Мине… Мю-Сигма 3. Её имя — Мю-Сигма 3. Её новая память говорила ей, что у неё именно такое имя, но осколки… старой памяти? Осколки старой памяти сопротивлялись, утверждая что это не её имя. Что оно… навязанное? Как можно навязать имя? Это-же бред, её всегда звали Мю-Сигма 3. Всегда. Осколки памяти продолжали сопротивляться. «Всегда» это когда? Какой у неё возраст, и когда она получила это имя? Новая память не могла ответить на этот вопрос, она просто не знала этого. Осколки продолжали наступление — если она не знает, когда она появилась на свет и сколько ей лет, то можно ли быть уверенным в том, что её имя настоящее? Быть может, изначально она носила другое имя, похожее, но другое? Или этот комплекс — когда она в нём появилась? Резкий импульс, источником которого был контролирующий имплант, подавил осколки старой памяти, загоняя их обратно в глубины подсознания, не позволив задавать новые вопросы, способные разрушить установленную картину мира. Она Мю-Сигма 3, она служит Риму, она всегда носила это имя и всегда была здесь. Это железные, абсолютные истины, сомневаться в них невозможно. Но можно было быть уверенным, они, осколки старой памяти, вернутся. Они всегда возвращаются.

***

Новый корабль появился в системе Латоны, выйдя на самом её краю. Однако, учитывая космические расстояния, вероятность того, что кто-то заметит нового гостя в этой системе была крайне мала. Всё-же, свету требуется время для того, чтобы добраться из точки А в точку Б, и за это время таинственный корабль, коим был фрегат Пространства Цитадели «Кортамал», мог бы десять раз убраться отсюда, что он и сделал, отлетев от точки входа в систему подальше. Небольшие размеры и современные системы невидимости гарантировали, что те, кто контролирует эту систему, его в ближайшее время не найдут, что, учитывая специфику миссии «Кортамала», было жизненно необходимо. Удалившись на безопасное расстояние от тех мест, где «Кортамал» мог быть обнаружен, фрегат выпустил мелкие разведывательные зонды, что должны были изучить систему, выяснив, кому она принадлежит. Согласно полученным от СПЕКТРов и ГОР данным, эта система принадлежала таинственным «романи», как и несколько, которые «Кортамал» посещал ранее, однако предыдущие системы контролировались кроганами, а планета одной из таких систем так и вовсе, похоже, была опустошена бомбардировкой астероидами, что заставляло задуматься — может, эти «романи» не были так хороши в войне с кроганами? Может, вся эта затея с поиском вероятных союзников обречена изначально, и они прибудут лишь на сожжённое пепелище, оставленное от миров «романи»? Однако дальнейшие мысли на эту тему, что терзали капитана корабля, были прекращены ввиду заявления одного из офицеров, чьей епархией было получение информации с зондов: — Сэр, зонды обнаружили присутствие неопознанных кораблей в системе. Их сигнатуры не совпадают с известными типами кораблей кроганов. Капитан корабля, саларианский СПЕКТР, что в своё время выступал перед штабом объединённых сил с информацией о романи, при этих словах заметно оживился: — Количество, предполагаемый состав флота? — Крупный флот, около сотни кораблей, не менее десятка кораблей, подходящих под классификацию «дредноут». Помимо флота обнаружены многочисленные обломки, предположительно остатки кроганского флота. Эта новость явно обрадовала СПЕКТРа, и он возвестил: — Поздравляю, дамы и господа, похоже мы наконец нашли этих таинственных «романи». — Попытаться выйти с ними на связь, сэр? — вопросила связистка. — Нет, Тела, слишком рано. Лучше подготовь квантовый коммуникатор, сначала следует известить об этом Совет. — после этих слов СПЕКТР покинул БИЦ, направившись в связную рубку. Ожидание ответа от Цитадели было на удивление долгим, однако в конце концов, перед СПЕКТРом возникли голограммы советников. — СПЕКТР Хеплорн, какие известия? — не тратя время на расшаркивания спросил советник Ойерн. Хеплорн поспешил его обрадовать: — Советники, наши поиски увенчались успехом, и мы смогли наконец-то найти систему, контролируемую «романи». — Это определённо хорошие новости. Я так понимаю, в контакт с ними вы пока не вступали? — Пока-что нет. — Рекомендую заняться этим как можно быстрее. В данный момент кроганы осадили Тепрану, и хотя Турианская Иерархия решила к нам присоединиться, этого определённо недостаточно. — Турианская Иерархия вступила в войну? — Не совсем, она вступит в течении этого месяца. Но расслабляться нельзя, нам нужны все возможные союзники, поэтому настоятельно рекомендую выйти на контакт с «романи» как можно быстрее, благо всё необходимое для этого у вас есть. Цитадель рассчитывает на вас. — после этих слов советники отключились даже толком не попрощавшись. Хеплорн же быстро вернулся обратно в БИЦ, приготовившись начать этот самый «контакт». Усевшись обратно в своё кресло, СПЕКТР начал раздавать приказания: — Отключить системы маскировки, начать трансляцию сигнала… — началась критическая фаза операции. От того как пройдёт первый контакт Цитадели с этими «романи» будет зависеть, кого обретёт Цитадель — нового союзника или нового врага. СПЕКТР Хеплорн надеялся, что всё-таки союзника. — И в конце концов, этот тип, весь в вине, поднимает голову и говорит, что мол, «я человек и ничто человеческое мне не чуждо»! — с этими словами Гай Кассий Назика налил ещё вина себе и Септимию Метеллу, стараясь не расплескать его при этом, сотрясаясь от смеха. Довольно быстро магистры флотов, до сражения на орбите Конкордии Магны имевшие лишь шапочное знакомство, нашли общий язык и быстро стали чуть-ли не лучшими друзьями. Вот и сейчас, пользуясь тем, что никаких кроганских армад на горизонте не было, флотоводцы наслаждались отдыхом, музыкой, беседами за жизнь и отменным вином, в котором Гай Кассий, судя по восторженным отзывам Септимия, определённо знал толк. Магистр «Classis III Annonica» уже собрался было рассказать своему гостю на его квадриреме «Гай Марий» очередную смешную историю, но в дверь каюты постучали, а затем внутрь вошёл либурнарий: — Что такое, Менений? — тут-же спросил его магистр флота, мгновенно нацепив серьезное выражение на своё лицо. Может, Гай и любил выпить и поболтать, но в нужные моменты он становился предельно серьёзным и сосредоточенным. — Прошу прощения, что прерываю, доминусы, но в системе обнаружен неизвестный корабль, пытающийся выйти на связь. Сигнатура не совпадает с известными кораблями кроганов. Назика заметно расслабился, воздав хвалу Юпитеру за то, что это не был очередной кроганский флот, но тем не менее бокал с вином он всё-же отложил: — Похоже, это эти, как их там, «азари» о нас узнали. — о инопланетянах, из-за которых Рим так неудачно вляпался в войну, Гай Кассий был в курсе, как и другие магистры флотов, на случай если ещё какой-нибудь азарийский крейсер вывалится из ретранслятора в римском пространстве. Попрощавшись с Септимием, капитан быстро покинул каюту, направившись на мостик. Не успев подняться на мостик, магистр с ходу спросил у стоявшего там опциона: — Какова ситуация, Валерий? Стоявший подле кресла магистра опцион немедленно отсалютовал ему и возвестил: — Десять минут назад в системе, согласно показаниям сканеров дальнего радиуса действия возник корабль неизвестной конструкции. Агрессивных действий корабль не предпринимает, только передает сигнал. Заняв своё место в капитанском кресле и бросив взгляд на тактическую панель, магистр спросил: — Каково содержание сигнала? — Приветствие, убеждение в мирных намерениях и просьба о переговорах, всё женским голосом и на весьма скверной латыни. Так, а вот это было довольно интересно. Насколько помнил Гай Кассий из предоставленной информации, те азари, которые приволокли с собой на хвосте кроганов, связаться со своими не могли, соответственно никакой информацией о латинском языке и даже о самих римлянах их «Совет Цитадели» получить не мог. Но тем не менее их (а их ли?) корабль был тут и посылал сигналы на латинском языке. Параноиком магистр флота не был, но ему всё это казалось весьма подозрительным. Задумчиво почесав подбородок, магистр отдал приказ: — Объявите повышенную боевую готовность, выстроите флот в оборонительную формацию, запросите инструкции с Терры и вышлите неизвестному кораблю в ответ требование подождать. Сказано — сделано. Classis III Annonica, а следом за ним и Classis II Vulcanica начали перестраиваться, ожидая, что на них, возможно, вывалится целая армада. На планете тоже не сидели сложа руки, приводя в боевую готовность батареи ПКО и присланные легионы. К чести римлян — управились они весьма быстро, но вот инструкции с Терры запаздывали. Однако и они в конце концов поступили. — Отправьте ответное сообщение с просьбой выйти на орбиту шестой планеты системы. Там их встретят корабли сопровождения и сопроводят до Конкордии. — это было достаточно далеко от края системы, чтобы можно было бы захватить римлян врасплох внезапным выходом из сверхсвета целой армады. После этого он связался с одной из подконтрольных ему либурн: — Триерарх Пинарий, выдвигайтесь на орбиту шестой планеты системы и приготовьтесь сопроводить инопланетное судно до Конкордии. — корабль Пинария был сильно повреждён в ходе битвы за Конкордию и в случае чего потерять его было не так жалко. Но тем не менее не подстраховать Пинария ему совесть не позволяла, и потому он отдал приказ двум другим либурнам держаться поблизости. — Мы получаем сигнал со стороны флота романи! — произнесла связистка, незамедлительно добавив: — Похоже, просят… похоже… выйти на орбиту шестой планеты системы, там нас, похоже, встретят корабли сопровождения. А затем выдвигаться к их колонии. — разработанная саларианскими учеными программа-переводчик не очень хорошо справлялась с латинским языком из-за недостатка данных. Но несмотря на некоторые неточности и погрешности, программа свою функцию всё-же выполняла, позволяя понять — чего хотят от инопланетян эти романи. Саларианец соображал быстро, как и все представители его вида, и потому понял, что «романи» опасались возможной засады, в которой его «Кортамал» мог сыграть роль наживки. Лишний раз нервировать возможных союзников Хеплорн не стал, поэтому поспешил требование «романи» выполнить. Когда «Кортамал» вышел на орбиту шестой планеты, Хеплорн наконец-то смог увидеть корабли «романи» относительно вблизи. Подходящие под классификацию «эсминец», эти три корабля явно побывали в бою, учитывая пробоины и «царапины» угрожающих размеров, явно оставленные кроганскими орудиями, одного попадания из которого достаточно, чтобы развалить «Кортамал» на две половинки. И хотя романские корабли и несли на себе следы боя, они явно представляли опасность, учитывая корабельные орудия, наведенные на фрегат Цитадели, и что-то подсказывало СПЕКТРУ, что залп из них его корабль так же не переживёт. Римские корабли начали сопровождать фрегат Пространства Цитадели и по уже установленному между ним и флагманом флота каналу повторили требование следовать к Конкордии. Особого выбора у цитадельцев не было и они поспешили это требование выполнить. Учитывая то, что римские корабли держались совсем близко, СПЕКТР решил воспользоваться шансом и рассмотреть их повнимательнее, благо внешние камеры на корпусе позволяли это. Выведя изображение на экран, СПЕКТР задумчиво хмыкнул — ничего, похоже на азарийский или саларианский стиль ожидаемо не было — никаких излишних плавных овальных изгибов и линий не было, кораблестроители «романи» явно предпочитали прямые линии и углы. Но и подобными уродливым кроганским «кирпичам» эти корабли не были, в них определённо прослеживался определённый стиль и эстетика. Касательно цветовой окраски — если азари предпочитали всевозможные оттенки синего, а кроганы — коричневого, то «романи» явно питали любовь к красному цвету. В конце концов «Кортамал» достиг орбиты Конкордии, и римляне приказали послам приземляться, переслав им координаты нужного космопорта. Вскоре «Кортамал» вошёл в плотные слои атмосферы римской колонии и полетел в сторону космопорта, молчаливо сопровождаемый римскими либурнами и стволами направленных на них зенитных орудий. Спустя относительно недолгий перелёт над бескрайней пустыней и чередой горных хребтов, наконец показались взлётно-посадочные площадки римского космопорта, на одну из которых в конце концов фрегат и приземлился, а от терминала космопорта к кораблю протянулся стыковочный шлюз. Когда посадочные опоры фрегата коснулись конкордианской земли, Хеплорн облегчённо выдохнул — похоже первая часть критической части операции прошла успешно; агрессивности таинственные враги кроганов не высказали, и хоть они явно осторожничают, распылять послов Цитадели на части они не спешат, и это хорошо. Но тем не менее дальше предстоит личная встреча, что тоже весьма опасное дело. Вдруг какие-то традиции, общепринятые в Пространстве Цитадели, считаются среди этих «романи» варварскими и наоборот? Тем не менее, СПЕКТР встал со своего кресла и приказал: — Уведомите дипломатическую группу. — после этих слов саларианец направился прочь из БИЦ в сторону шлюза, куда довольно скоро подтянулись и разумные из дипломатической группы. Дипломатическая группа была не очень большой — пара азарийских дипломатов, три саларианских учёных различных специальностей, от ксенобиологии и до лингвистики, сам СПЕКТР Хорел Хеплорн и его коллега — СПЕКТР Аэла Т’Лоак, что в своё время первой обнаружила информацию о таинственных «романи». Конечно, если-бы в Пространстве Цитадели царил мир, устанавливать контакт с иным видом подрядили-бы чуть ли не целый флот дипломатов, но в галактике сейчас царила война и приходилось использовать такие печально малые силы. Сделав глубокий вдох, Хеплорн сделал первый шаг в неизвестность, а если использовать меньше пафоса, то просто в стыковочный рукав терминала космопорта вместе со своей командой дипломатов. Далее они попали в шлюзовую камеру терминала, и, после того как двери шлюза за ними закрылась, судя по всему, началась характерная для всех без исключения, будь-то Цитадели, кроганов или этих «романи», процедура дезинфекции, но Хеплорн был на сто процентов уверен, что помимо дезинфекции их сканировали всем, чем только можно. По крайней мере на месте «романи» Хеплорн поступил-бы так. Промариновав послов в шлюзовой камере пару минут, «романи» наконец-то соизволили впустить алиенов — шлюзовая камера открылась, и перед послами Цитадели наконец-то таки предстали римляне — несколько контуберниев легионеров и опцион, все поголовно в бронескафандрах и при оружии, и хотя они его на послов не наводили, было понятно, что взяли они его определённо не для красоты. СПЕКТР пропустил вперёд азарийского дипломата. Представительница самого прекрасного вида Пространства Цитадели неуверенно подняла руку в приветствии и произнесла: — От лица свободных народов Пространства Цитадели приветствуем вас. Переводчик сработал как и положено, переведя приветствие дипломата на латинский язык. Перевод был достаточно корректным, чтобы римляне его поняли, и опцион шагнул вперёд, поднимая руку в приветственном жесте: — От лица Сената и народа Рима приветствую вас. Добро пожаловать на Конкордию Магну. Пожалуйста, следуйте за мной. Альтернатив послам не предоставили, и потому СПЕКТРы сотоварищи последовали за опционом в сопровождении легионеров. Наличие огромного количества молчаливых солдат, вышагивающих рядом с ними, явно действовало удручающе на «гражданский персонал» дипломатической группы, и их явно можно было понять — куча вооруженных инопланетян с неизвестными целями не может действовать на нервы успокаивающе. СПЕКТРы же демонстрировали куда как лучшую выдержку, старясь увидеть и подметить для себя как можно больше существенных деталей — внутреннюю планировку терминала, численность легионеров, их поведение и оружие, и Хеплорн нашёл очередное подтверждение сворованной у кроганов информации о том, что «романи» не гнушаются вступать в ближний бой, ибо у каждого легионера на поясе висел меч, и что-то подсказывало саларианцу, что далеко не просто так. В конце концов опцион остановился у одной из дверей, открыл и указал внутрь: — Проходите. Послы прошли. За дверями оказалось относительно крупное помещение, вероятно, конференц-зал, в котором, однако, легионеров не было. Зато был большой стол, преторианцы в парадном обмундировании, ликторы с фасциями и проконсул Конкордии Магны со своим аналогом «дипломатической свиты». Хоть на время чрезвычайного положения власть в колонии и была передана военным, проконсул никуда не девался и продолжал находиться на планете, хотя он и мог отбыть на Терру, подальше от ужасов войны. Но, тем не менее, он остался, и сейчас его подрядили на роль дипломата. Проконсул шагнул вперёд, вытянул руку в приветственном жесте и произнёс: — Приветствую вас на Конкордии Магне, уважаемые послы. Я — Септимий Флавий Дарий, проконсул Конкордии Магны, уполномоченный вести переговоры от имени Римской Республики. Снова из дипломатической группы Цитадели вышла вперёд азари и поприветствовала консула в ответ: — Приветствую вас, проконсул, от имени Пространства Цитадели. Я — Сарилла Т’Кари, уполномоченная вести переговоры от имени Совета Цитадели. Что-же, контакт был налажен.