Ложь закрытых глаз

      Центральный аэропорт Страны Огня располагался на юго-востоке столицы. Он принимал международные рейсы и был связан с крупными городами остальных государств. Столица страны и её скрытая деревня кардинально отличались друг от друга. Казалось, они даже существовали в разных временных параллелях, тем не менее, несмотря на строгие устои, шиноби постепенно перенимали технический прогресс, будь то автомобили, компьютеры или мобильные телефоны. В основном это распространялось среди молодёжи, а старшему поколению казалось чем-то чуждым.       Приятный женский голос на нескольких языках объявил о прибытии рейса. Несмотря на раннее утро, терминалы аэропорта были заполнены людьми. Подавляющее большинство составляли обычные приезжие из других стран — бизнесмены, менеджеры, спортсмены, врачи, учителя, просто туристы. Шиноби пользовались транспортном обычных людей лишь в нескольких случаях: когда в место назначения их миссий требовалось прибыть в кратчайшие сроки, когда они посещали с дипломатическими целями другие страны, либо когда они были не на заданиях и вели себя не как шиноби. Во всех остальных случаях их жизнь затрагивала лишь скрытые деревни и территории, связанные с миром ниндзя.       Высокий молодой человек в тёмных джинсах и укороченном кожаном плаще, из-под которого выглядывала синяя рубашка и светлый шарф, уверенно шёл по терминалу, направляясь к выходу из аэропорта. Его темно-коричневые кожаные туфли блестели от яркого освещения, блики так же играли на солнцезащитных очках с непроницаемыми стёклами. Отросшая чёлка почти закрывала левый глаз, а черные волосы торчали на затылке. Его походка была уверенной, спина выпрямленной, плечи расправленными, а голова приподнятой. В правой руке — небольшая дорожная сумка с минимумом вещей, в левом кармане — разрешение на провоз оружия. Под плащом едва заметно выпирает длинный тонкий меч — катана, которая всегда при нём.       Его уверенная походка привлекает к себе много внимания, как женщин, так и мужчин. Первое, что думают эти люди в аэропорте, встречая его — что он актёр или модель, и едва ли кто-то может догадаться, что этот человек — один из сильнейших шиноби страны Огня.       Он ловит такси и просит довезти его до западной окраины столицы. По городу, наполненному суетой множества людей, было неудобно передвигаться, а уж тем более оставаться незаметным. Гораздо свободнее он почувствовал себя, когда столичные постройки сменил пейзаж из полей и деревьев.       — Остановите здесь, — попросил молодой человек, снимая с себя тёмные очки и протягивая водителю деньги.       — А дальше вы куда? — удивился тот, высадив пассажира посреди рисовых полей. — Насколько я помню, в той стороне деревня Скрытого Листа. Неужто туда пешком собрались?       — Да, проветрюсь немного, — тихо ответил молодой человек и, закинув сумку на плечо, продолжил свой путь.       За эти три года, что он отсутствовал, Коноха мало чем изменилась. Всё те же густые леса, надежно охраняющие деревню и скрывающие её от посторонних глаз, те же ворота, через которые пройти не так уж и просто. Широкая главная улица с множеством магазинчиков и лавок простирается от ворот до самой резиденции Хокаге, а та в свою очередь упирается в горы, на вершинах которых высечены лица всех правителей скрытой деревни. В западной стороне от главной улицы, на границе деревни и леса находился квартал, принадлежащий клану Учих. Свыше двух десятков домов и около полусотни жителей. Большая часть из них была шиноби, а другая половина занималась ремеслом или вела хозяйство.       Микото Учиха, сидя за низким столиком в просторной гостиной старинного дома, тихо напевала себе под нос, зашивая разорванные после долгих стирок простыни. Её жизнь не была лёгкой, но и тяжелой её нельзя было назвать. Она просто работала от самого рассвета до заката, занималась хозяйством и домашними делами, которые день ото дня не убавлялись. Так за заботами и мелкими хлопотами незаметно проходила вся её жизнь. Женщине уже исполнилось сорок семь, и всё же до сих пор в её лице и глазах читалось очарование молодости. Стройная, среднего роста, с длинными тёмно-каштановыми волосами, всегда опрятная в платье или юбке до колена, Микото по-прежнему считалась одной из самых привлекательных женщин клана. Если бы у неё была дочь, то она наверняка стала бы завидной невестой, однако всю свою красоту и мягкость Микото смогла передать лишь старшему сыну, а своё упорство и преданность — младшему.       Мадара во дворе громко залаял, и Учиха, отложив иголку с ниткой, поднялась на ноги. В последнее время пёс тихо себя вёл, поэтому его звонкий лай удивил женщину. Но не успела она дойти до кухни, как заметила на террасе высокого молодого человека, который снимал обувь и проходил в дом.       — Неужели!.. — ахнула Микото, глядя на непослушные тёмные волосы, торчащие на затылке и лицо, наполненное самообладанием и уверенностью.       — Да, привет, мама, — его голос совсем не изменился, но вот взгляд стал другим. Более взрослым, осмысленным и спокойным.       — Саске, — прошептала она и бросилась обнимать сына. — Неужели это ты?       — Что, так сильно изменился за три года? — усмехнувшись, спросил тот, обнимая мать в ответ. Он стал выше неё и теперь мог спокойно положить подбородок на её макушку.       — Ещё бы! — всплеснула руками она, со слезами счастья глядя на младшего сына. — Так повзрослел и похорошел! — осматривая его со всех сторон, улыбнулась мама. Его волосы заметно отросли, и кончики теперь касались плеч. Челка стала такой длинной, что приходилось убирать её с глаз, поэтому Саске поправлял её на левую сторону. На затылке волосы продолжали торчать, но уже не так сильно. Его взгляд стал спокойнее и увереннее, а подростковая угловатость перешла в юношескую стройность. — И так неожиданно! Почему не позвонил, не предупредил? Мы бы тебя встретили. Ты надолго? Или лишь на время, как в тот раз? — вздохнула она. — Снова отец отправил?       — Да, он, — согласился Саске, кивая головой. — Эти три года я набирался силы и опыта, путешествовал по миру в качестве шиноби-наёмника. На этот раз я вернулся как законный наследник клана Учих, поэтому думаю, что надолго.       — Законный наследник? — переспросила Микото, — значит, ты вернулся с конкретной целью?       — Да, — снова подтвердил Саске. — Отец хочет, чтобы я присмотрел себе невесту из Учих, чтобы к его возвращению сыграть свадьбу, — младший Учиха всё же не сдержался и слегка поморщился, будто съел что-то кислое.       — Фугаку тоже вернётся? — ещё больше удивилась Микото. — И когда же?       — Нескоро. Может быть через год или два. Сказал, как я буду готов. Я должен изучить каждого члена клана и войти к ним в доверие, а также заявить о себе как о будущем главе. Должен сделать всё сам, без его помощи. Только так он меня признает.       — Что ж, это было ожидаемо, — вздохнула мама. — Тебе уже двадцать — он хочет скорее осуществить свою мечту и гордиться своим сыном. Хотя бы одним.       От последнего уточнения Саске едва заметно вздрогнул и, нахмурившись, прислушался к своим ощущениям. Похоже, в доме нет никого, кроме него и мамы.       — Итачи нет? — на всякий случай спросил он.       — Нет, он в кондитерской.       — Всё ещё не бросил это дело? — с некоторой надменностью произнёс Саске, до сих пор относясь к этой профессии с пренебрежением.       — Наоборот, — улыбнулась Микото, — он смог накопить денег и выкупил кондитерскую. Теперь она принадлежит ему, и Итачи почти всё время проводит там, а вечером пропадает на миссиях. Совсем его не вижу, — удручённо добавила она.       — Вот как, — коротко отозвался Саске. — Значит, всё так же, как и три года назад.       — Да, практически ничего не изменилось. Наверное, ты проголодался с дороги, — тут же засуетилась Микото, отправляясь на кухню. — Попьём чаю?       — Да. Только приму душ и переоденусь. В этой одежде ощущаю себя непривычно, — он с некоторым презрением осмотрел свою рубашку и джинсы. Саске не особо любил носить что-то, не относящееся к миру шиноби, но пришлось преодолеть свою неприязнь, дабы не выделяться из толпы.       На ходу раздеваясь, он отправился в душ, а затем поднялся к себе. Его комната совсем не изменилась. Мало того, была чистой и убранной, будто его возвращения ждали каждый день, хотя Саске не обещал, что вернётся вообще. Открыв шкаф, Саске невольно улыбнулся, глядя на знакомую одежду клана: у него всегда было много тёмных футболок с бело-красным гербом на спине. Одни с длинным рукавом, другие — с коротким. А брюки наоборот — светлые, немного ниже колена. Путешествуя, Саске обрёл привычку забинтовывать свои голени, чтобы не повреждать мышцы. И первым делом перевязал ноги, а уж потом принялся одеваться.       Однако без неприятных сюрпризов не обошлось: вся одежда была рассчитана на шестнадцатилетнего подростка, а не на двадцатилетнего молодого парня. Футболку он натянул, однако та была тесна в груди и плечах, а брюки заметно обтянули его ноги, подчеркивая все выступающие части. Юный Учиха укоризненно рассматривал себя в зеркале, понимая, что в такой одежде никуда не выйти. И даже для тренировок она не годится.       — Саске, дорогой, — в дверь осторожно постучала мама и заглянула к нему. Увидев, как сын вертится перед зеркалом, она тихонько рассмеялась, прикрывая рот рукой. Затем подошла к нему, продолжая улыбаться.       — Так и думала, что твоя одежда будет теперь мала, — вздохнула она.       — Не мала, — процедил тот. — Я же влез. Просто… немного тесновато, — он пытался поднять руки и услышал, как где-то затрещал шов. Юноша побледнел, а Микото снова рассмеялась.       — Вот, — она протянула что-то сыну, и только сейчас тот заметил, что в её руках была другая одежда. Причем, очень знакомая. Темно-серая удлиненная футболка с сетчатой майкой, такого же цвета брюки и белый пояс.       — Это одежда Итачи, — замечая, как Саске замер, неуверенно произнесла мама. — Думаю, она придётся тебе впору. Я обязательно куплю тебе новую, а это просто на первое время, — торопливо объяснила она, видя странную отрешенность на его лице. — но если не хочешь… — Микото отступила, опасаясь, как бы сын не швырнул этой одеждой в неё. Она даже не представляла, какие теперь будут отношения между братьями. Снова они враги, или нет.       — Всё в порядке, — Саске сделал глубокий вдох и мгновенно успокоился. А затем забрал одежду из рук матери. — Всё же лучше, чем то, в чем я приехал.       — Правда? — улыбнулась она, когда Саске снял свою старую футболку, натянул майку, а поверх неё другую, тёмно-синюю, и переодел штаны. Дышать действительно стало свободнее, а брюки уже не смотрелись так вызывающе.       — Вот и славно, — когда юноша завязал ещё и пояс, воскликнула Микото, тепло смотря на сына. — Ты так похож на него… — ласково начала она и тут же осеклась. — Прости, обычно, люди не любят, когда их сравнивают. Особенно, младшего со старшим.       — Всё в порядке, — бесстрастно отметил Саске. — Меня это не волнует. Главное, что одежда удобная.       — Хорошо. Тогда пойдём пить чай, — облегченно выдохнула Микото и покинула его комнату. Саске же немного помедлил, снова смотря на себя в зеркало. Неужели он и правда стал так похож на брата? Какой теперь Итачи? Всё также безэмоционален и смотрит в пустоту? Фальшиво улыбается и пытается угодить всем? А может, он расчетлив и холоден, не щадя никого и не жалея ничего?       «Я должен увидеть его», — переодевшись, он вышел из своей спальни и на несколько мгновений застыл перед дверью Итачи. Брата сейчас не было, и Саске очень хотелось вспомнить всё то, что когда-то происходило в этой комнате, но всё же он подавил в себе желание, которое могло доставить немалую долю страданий, и спустился вниз.       Саске рассказал матери о том, как он провёл эти три года. Как путешествовал по странам, выполнял задания от имени различных скрытых деревень, набирался опыта, учился у других и обучал сам. Рассказал и об отце, чувствуя, что Микото очень хочет получить от него весточку, но боится спросить. Он редко звонил, редко писал, но присылал деньги, будто они могли заменить его. Саске признался матери, что в последние годы Фугаку немного изменился. Возраст подтачивал его, и возможно, ощущая слабость, он стал становиться чуть мягче. Поэтому решил отправить сына перенимать права главы клана и впоследствии вернуться сам.       Весь день Саске решил посвятить этому самому клану, вокруг которого строилась вся его жизнь. Захватив с собой Мадару (пёс по нему очень соскучился), молодой наследник отправился изучать внутренние дела клана. Для начала он решил сблизиться с самыми влиятельными семьями их рода, узнать их настроения и перспективы. Некоторые из них были настроены лояльно к политике Хокаге, некоторые — радикально. Саске спокойно выслушал все проблемы, которые мешали развитию клана и предложения, которые могли бы помочь ему в будущем. Он также посетил крупных предпринимателей и торговцев среди Учих и попытался понять, какую долю в процветании Конохи составляет его клан.       На это занятие он потратил весь день. Саске не успел обойти и половину домов, как солнце опустилось к закату, а воздух наполнился прохладой. Вернувшись домой, он оставил Мадару во дворе и несколько помедлил. Мама готовила ужин, Итачи до сих пор не вернулся. Понимая, что не сможет дождаться его возвращения, Саске вышел за ворота и покинул квартал Учих, отправляясь на главную улицу Конохи. На самом деле, желание увидеть Итачи уступало другому, не менее сильному желанию проверить себя. Саске хотел убедиться, что за эти три года смог достичь того потрясающего контроля над чувствами, которым владел его брат. Молодому шиноби хотелось узнать, что теперь он испытывает к этому человеку. За эти три года, находясь на расстоянии от него, он смог справиться и погасить свои юношеские чувства. Но лишь потому, что у него не оставалось выхода. А теперь, когда он снова начнёт видеть и слышать брата каждый день, выдержат ли его замки и оковы пробудившийся ураган чувств? Или их больше нет в его душе?       Кондитерская была пуста. Внутри слабо мерцал свет от одной единственной лампы, на двери висела табличка с надписью «Закрыто». Ещё задолго до того, как Саске её увидел, он полностью подавил свою чакру и максимально скрыл присутствие. Теперь ни один, даже самый опытный шиноби не смог бы его почувствовать, разве что, он не был бы гениальным сенсором. Подойдя к двери Саске приоткрыл её и прошёл внутрь. Поздним вечером в кондитерской он чувствовал чакру лишь одного человека, и им оказался его брат. Да, он был там. Прибирался в торговом зале, вытирал столики и подметал пол. Делал это медленно и осторожно, наверное поэтому задержался допоздна. Саске, затаив дыхание, простоял у двери несколько секунд, а затем сделал бесшумный шаг вперед, не спуская глаз с хозяина кондитерской. Но как только он шевельнулся, Итачи выпрямился и замер, вслушиваясь в тишину. Младший Учиха тоже остановился, ощущая, как сердце от волнения сильнее трепещет в груди. Брат не мог ни услышать, ни почувствовать его. Так почему же он насторожился?       — Саске?.. — едва уловимый удивленный шёпот слетел с его губ, и по телу молодого шиноби побежали мурашки, словно по его коже скользнул прохладный ветерок. Внутри что-то болезненно дрогнуло, и ему пришлось сделать глубокий вдох, чтобы снять давящее чувство.       — Это ведь ты? — в его голосе появились сомнения из-за того, что он не слышал и не чувствовал чужого присутствия. — Как ты можешь быть здесь? — продолжал изумляться Итачи, стоя на месте спиной к брату. Младший Учиха, незаметно усмехнувшись, также бесшумно приблизился и остановился подле него всего в паре сантиметрах.       — Как ты узнал, что это я? — выдохнул он прямо в ухо брату, и тот, содрогнувшись, развернулся к нему лицом. — Ведь я ничем не выдал себя, даже чакру скрыл, чтобы ты не ощутил. Но ты всё равно понял, что это я. Как? — повторил Саске, не в силах отвести взгляд от его лица, несмотря на то, что они стояли очень близко друг к другу. Не изменился, ни капли. Всё такой же стройный, красивый и непоколебимый. Длинная чёлка, спадающая на глаза, не может скрыть их полностью, и Саске не видит бликов света на этой холодной радужке. Его лицо — лицо молодого мужчины — не потеряло той юношеской мягкости, которая привлекала к себе других людей. Чуть склоненная голова, большие выразительные глаза и губы, длинные тёмные волосы всё больше напоминали Микото. Особенно эта скрытая женственность в сильном мужском теле, эти трогательные эмоции, выглядывающие из-за маски уверенности и хладнокровия. Он был противоположен самому себе, быть может поэтому загадка его сущности так манила Саске.       На лице старшего Учихи появилась улыбка. Мягкая, но немного снисходительная, будто маленький ребенок задавал вопрос, ответ на который был очевиден.       — По своим глазам, — проронил Итачи и, приподняв руку, коснулся даже не век, а ресниц Саске. — И тогда и сейчас я всегда могу узнать тебя по своим глазам. Ты можешь подавить всю свою чакру, но мою, заключенную в глазах, тебе скрыть не под силу. Поэтому, даже не ощущая твою, свою я чувствую безошибочно.       — Значит, в этих глазах до сих пор твоя чакра? — удивился Саске и сам прикоснулся к ним, когда брат убрал руку.       — Да, и она останется там навсегда, ибо твой Мангекё может быть вечным лишь благодаря смешению твоей чакры и моей, — ответил тот и отстранился. Улыбка погасла на его лице, а выражение стало серьёзнее. В чертах появилась некоторая резкость и теперь он даже стал похож на отца более, чем на мать.       — Почему ты вернулся, Саске? — спокойно спросил Итачи, убирая все свои инструменты за прилавок. — Ведь когда ты уезжал три года назад, ты не думал возвращаться.       — Да, не думал, — согласился младший Учиха, снова делая глубокий вдох. Его старший брат как обычно восхитителен в контроле эмоций, но теперь и младший не собирается в этом проигрывать. Он больше не тот шестнадцатилетний подросток, которого трясло и выворачивало от каждой встречи с братом. — Но отец заставил. Сказал, что мне больше нет смысла учиться и путешествовать — я познал всё, что он мог мне дать. Теперь я должен большую часть времени уделять клану и привыкать к роли главы. А ещё… — он запнулся и хмуро добавил, — хотел, чтобы я нашёл себе невесту. Из Учих, естественно, поэтому снова отправил сюда.       — Даже так, — Итачи, казалось, безразлично воспринял эту информацию, а вот Саске от напряжения даже прикусил кончик языка, стараясь уловить в его интонации хоть каплю колебаний. На несколько секунд воцарилось молчание: вероятно, оба осмысливали сказанные слова, но младшему Учихе хотелось спросить ещё кое о чем.       — А ты… — хрипловато начал он и тут же кашлянул, чтобы привести голос в норму, — ты до сих пор один?       Итачи не успел ответить на этот вопрос. Оба брата, сосредоточенные лишь друг на друге, не почувствовали приближение третьего человека. Лишь когда открылась дверь и послышались шаги, а затем и голос, они невольно вздрогнули и развернулись к вошедшему.       — Итачи-кун, ты уже освободился?       Этим человеком оказалась симпатичная девушка с длинными каштановыми волосами. На вид ей было двадцать пять лет, а судя по большим тёмным глазам и бледной коже она принадлежала клану Учих. Её голос прозвучал робко, возможно потому что она не ожидала застать в кондитерской кого-то ещё. Только услышав её голос, Саске тут же нахмурился и метнул мрачный взгляд исподлобья. Девушка невольно съёжилась, будто вышла на мороз без куртки. Она была весьма изящной и красивой и отчего-то не понравилась младшему брату с первого взгляда.       — Ох, Изуми… — несколько озадаченно проронил Итачи, чувствуя, как напряжение застыло в воздухе. — Да, я уже закончил. Познакомься, это мой младший брат, Саске. Саске, это Изуми, — представил он их. — Моя… — кондитер внезапно запнулся, будто забыл то, что хотел сказать.       — Девушка, — закончила за него эта самая Изуми и мягко улыбнулась младшему Учихе. — Я тоже из клана и много слышала о тебе, Саске-кун, — вежливо добавила она.       — Что ж, зато я о тебе ничего не знаю, — пробормотал тот и снова перевёл угрюмый взгляд на брата.       — Похоже, я вам помешала, — Изуми несколько виновато переминалась с ноги на ноги. — Зайду в другой раз.       — Нет, ничего страшного, — Итачи двинулся к ней, ибо девушка уже развернулась к двери. — Я провожу тебя до дома.       — Но твой брат… — она бросила пугливый взгляд на грозного Саске. Тот, усмехнувшись, обошёл их и вышел первым.       — Я догоню тебя, — крикнул ему Итачи, а тот только махнул рукой, подняв её. Саске быстрым шагом покинул главную улицу и свернул на восток, стараясь скрыться между домов. Ему пришлось выбрать более длинный и извилистый путь, поскольку по пути к дому они могли столкнуться в квартале Учих, а это ему было ни к чему. Наверняка они пойдут медленно, будут о чем-то разговаривать, может даже держаться за руки. Это ведь свойственно парочкам вроде них. От этой картины Саске невольно поморщился и стиснул зубы. Он словно проглотил приторный масляный торт с розочками, крема в котором было больше, чем бисквита. Внутри появилось неприятное чувство, стоило ему подумать о них. Оно было похоже на то, когда Наруто назвал Итачи братишкой, но теперь имело несколько другой оттенок. Было более физическим, нежели духовным и душило вполне реально.       Ускорив шаг, Саске обошёл квартал Хьюга — клана, который наравне с Учихами являлся одним из самых влиятельных и известных в Конохе. Отец дал ясно понять, что если младший сын не сможет подобрать девушку в собственном клане, то стоит обратить внимание на этот, поскольку ребенок с Бьякуганом и Шаринганом мог стать даже сильнее, чем обычный Учиха. Этот вариант со временем начал нравиться Фугаку даже больше, чем первоначальный.       Покинув территории клана Хьюга, Саске невольно выдохнул. Из этого клана он знал лишь двух человек, которые три года назад учились вместе с ним в школе и встречались на миссиях — Неджи и Хинату Хьюга. Они были двоюродными братом и сестрой, и Саске невольно сравнивал их с Итачи. Впрочем, каких-то сходств он не находил, разве что Неджи заботился о сестре так же, как и Итачи о нём.       «Интересно, что они ощущают друг к другу? — вернувшись домой, Саске разулся и медленно побрёл к лестнице, что вела на второй этаж. — Когда-нибудь их мучили эти странные чувства, или они просто брат и сестра? Кажется, Хината восхищается тем балбесом, а вот Неджи… ведь не смотрит ни на кого, кроме неё…»       — Саске? Будешь ужинать? — донёсся из гостиной голос мамы.       — Нет, я не голоден, — поднимаясь по лестнице, ответил тот, — перекусил, пока изучал клан, — добавил он, чтобы Микото не волновалась. Полы на втором этаже немного скрипели, поэтому Учиха инстинктивно старался передвигаться бесшумно. Остановившись возле своей спальни, он развернулся к ней спиной и прикрыл глаза. Присутствия брата не ощущалось, значит, он ещё не вернулся. Сделав шаг вперед, Саске открыл его дверь и прошёл в комнату. Он не стал включать свет, поскольку и так знал расположение всех вещей. А когда глаза привыкли к темноте, шиноби подошёл к кровати и опустился на неё. Да, воспоминаний очень много. Эти стены, эта кровать, этот запах… Не изменилось ничего. Сладковатый аромат ванили и шоколада всё так же наполняет каждый уголок этой комнаты и эту постель.       Руки Саске дрогнули. Он сцепил пальцы между собой, поднял предплечья и оперся на кисти лбом. Его брови были сдвинуты, а глаза закрыты. Лицо — наполнено напряжением. За несколько минут он справился со своей вспышкой эмоций и сделал глубокий вдох, расслабившись. Это сложно, но теперь реально для него. Подчинить своё тело и чувства контролю, находясь буквально в пучине того, что эти чувства разжигает. Он стал другим и будет доказывать самому себе столько раз, сколько придётся.       Прошло около получаса, прежде чем скрипнула дверь. Саске приподнял голову, держа скрещенные пальцы на уровне губ, и посмотрел вперед. Старший брат, аккуратно прикрыв дверь, замер возле неё, ощущая присутствие другого человека у себя в спальне. Совсем как прежде.       — Мы не договорили, — спокойно и холодно произнёс Саске, поднимаясь на ноги. Итачи, чуть пройдя влево, коснулся выключателя и всё же включил свет. Его брат, привыкший к темноте, сузил глаза и всё же уловил слабую улыбку на лице старшего.       — Что? — хмуро переспросил он, когда Итачи положил что-то на стол и приблизился к нему.       — Ты изменился, — пожал плечами старший Учиха. — Хотя всё так же бесцеремонно заходишь ко мне и встречаешь таким тоном, будто готов снова убить. Но твой голос звучит чуть ниже и более уверенно и спокойно, к тому же, — он поднял руку и положил её на макушку Саске, отчего тот невольно зажмурил правый глаз, — догнал меня по росту. И, наверное, вырастешь ещё, — опуская руку, добавил он.       — Зато ты не изменился, — отметил Саске, снова рассматривая его лицо и скользя взглядом по телу. — Тебе двадцать пять, но эти юношеские черты не исчезли с твоего лица и не сделали его по-мужски грубым. Даже наоборот, — он потупил свой взгляд, — ты стал ещё больше похож на маму. И волосы отросли, — Саске протянул руку и коснулся хвоста, который лежал у него не плече, — почти до пояса доходят.       Его пальцы гладили длинные пряди, и неожиданно даже для самого себя, младший брат приподнял кончики волос и вдохнул их запах. Как он и думал — всё та же ваниль, которой пропиталась комната и постель.       — Чем ты занимался эти три года? — поинтересовался Итачи, когда его брат отстранился и потупил взгляд, словно позволил себе лишнего.       — Учился, — глухо ответил он. — Путешествовал, узнавал новые техники от шиноби других стран, которые в Конохе не пользуются популярностью. Изучал древние манускрипты, выполнял самые тяжелые миссии. Справлялся со своим дрянным характером, — иронично усмехнулся он. — А ты? — взгляд снова остановился на лице брата и его опущенных глазах. Красивых и пустых. — Кто она? — с чуть большим нажимом, чем нужно, спросил Саске.       — Изуми Учиха, — ответил непоколебимый Итачи. — Моя ровесница и подруга детства.       — Подруга детства, значит, — хмуро подытожил молодой шиноби. — И давно ты с ней встречаешься?       — Около года. Мы дружили с самого детства, учились вместе. Изуми вместе с Шисуи помогали мне и маме. Три года назад её не было в Конохе — она уезжала обучаться в страну Ветра, но вернулась, и с тех пор мы вспомнили о тех чувствах, которые связывали нас в детстве. Думаю, что она влюбилась в меня, — с некоторой грустью проговорил Итачи. — Я ей кажусь идеальным.       — Не только ей, — себе под нос пробормотал Саске и снова нахмурился. — И? Её чувства взаимны? — в голосе засквозило раздражение, которое он постарался подавить. Итачи медлил с ответом. Он опустил голову ещё ниже, а глаза вовсе закрыл на несколько мгновений. Всё говорило о том, что ему было необходимо собраться с мыслями.       — Она мне нравится, — наконец произнёс старший Учиха, — Изуми — хорошая девушка. Терпеливая, уступчивая, умная, заботливая, мягкая… Её положительные качества можно перечислять бесконечно. И я… советую тебе найти такую же.       — Тогда может, лучше отдашь её мне? — скривил губы Саске, высокомерно смотря на своего удивлённого брата. — У меня, если честно, нет особого желания искать кого-то, так что я был бы не прочь взять готовое. К тому же она из Учих и выбрана тобой, что идеально мне подойдёт, — он подошёл ближе и зашептал прямо в лицо брата, — ведь как наследнику клана, ты должен уступить её мне? — голос наполнился странной сладостью, и Итачи невольно отстранился.       — Но ведь она старше тебя, — отчасти испытывая потрясение от такой просьбы, произнёс он. — На пять лет, так же, как и я.       — И что? — пожал плечами Саске, — я люблю девушек постарше, — осматривая брата с ног до головы, добавил он. — Главное для меня — просто оставить наследников с чистой кровью Учих.       — Но ведь… ты только причинишь боль человеку, не испытывая к нему чувств, — теперь голос Итачи был наполнен сдержанным волнением, — думаю, тебе стоит поискать девушку, которую ты хотя бы будешь беречь и уважать. Которую тебе захочется защищать и возвращаться к ней.       — А если у меня не получится найти такую? Что прикажешь делать? — немного повысил голос Саске. — Ты так привязан к этой Изуми? Собираешься жениться на ней?       — Да, собираюсь, — оборвал его брат, и Саске резко замолчал. — Если не сейчас, то через год или два. Ты знаешь, что я не бросаю слов на ветер, и если привязываюсь к человеку, то это на всю жизнь.       — Вот как, — младший Учиха снова отступил назад и развернулся к окну. Всё-таки справиться с подступающими эмоциями не так просто, как он думал. — Что ж, для тебя это будет лучшим выходом. Она Учиха, ты тоже. Значит, у ваших детей высока вероятность родиться с уникальными и редкими способностями. Особенно, если учесть, что их отец был гением клана. Твоя слепота никак не повлияет на них — они-то родятся с глазами. Может быть, им даже передадутся способности твоего Шарингана. И тогда отец вновь признает тебя, как наследника клана. Даже он не сможет устоять перед внуками. Всё вернётся на свои места и будет так, как и должно быть, — развернувшись, Саске быстро прошёл мимо брата и покинул его комнату. Закрыв дверь, он прижался к ней спиной и медленно сполз на пол. Сердце быстро колотилось в груди, а ладони отчего-то похолодели. Сложно, невероятно сложно выстоять перед таким напором эмоций. За три года он смог запереть все чувства под замок, да не один, но находясь наедине с братом, Саске буквально ощущает, как оковы на сердце и груди натягиваются и трещат. Он надеялся, что его достигнутый тренировками самоконтроль выдержит любое столкновение, однако встреча с Итачи вновь пошатнула все чувства, и Саске как никогда осознал, что лгать отцу и брату гораздо проще, чем самому себе.