***
На следующий день я решил навестить одного человека. Подъезжая к кафе, я увидел знакомую вывеску и сразу же зашёл внутрь, глазами находя приятеля. — Тао, дружище, привет, — сказал я, подходя к барной стойке, отчего блондин лишь изумлённо посмотрел на меня. — Крис, ты как тут?.. Не ожидал тебя увидеть, — кажется, мой друг слишком удивлён моему приезду, но тем даже веселее для меня. — Я сам Мистер Неожиданность, хах. Так что всё нормально, — я легонько ударил Тао в грудь, отчего тот лишь посмеялся, начиная отпихивать от себя мою руку, но после с его лица пропала улыбка, а он лишь слабо приподнял уголки своих губ. — Ты приехал сюда из-за Наны, верно? — спросил меня блондин, чему я даже слегка удивился. Тао — наш общий знакомый. Я знал его из байкерской тусовки, а Нана училась с ним в одной старшей школе. «Удивительное совпадение», — подумал я тогда и лишь улыбнулся, смотря на лицо нашего знакомого. — Вообще-то, я тут проездом, но думал о том, чтобы узнать, как у неё дела. Я не думаю, что она захочет меня видеть после нашей ссоры, но мне хотя бы одним глазком удостовериться, что она в порядке, — с моих уст сорвался тяжёлый вздох, а я сам смотрел на стакан с водой, который мне любезно предложил блондин. — Скажу честно, я рад, что ты приехал даже спустя такой промежуток времени. Наверное, мы встретились не случайно, — сказал Тао, отчего я удивлённо поднял голову и наблюдал за тем, как парень рылся в какой-то коробке, доставая оттуда белый конверт. — Вот, это тебе. — Что это? — сведя брови, я принял «посылку» от друга, а после посмотрел ему в глаза. — Это письмо… от Наны.***
Я не открывал письмо до самого приезда в отель, где я остановился. Я боялся. Знаете, то самое трепещущее чувство внутри, которое именуется волнением. Поэтому я боялся. Заходя в номер, снял кожаную куртку и повесил её на крючок возле двери, ключи положил на тумбочку и прошёл в комнату, устало падая на кровать и закрывая глаза. Боялся читать письмо. Наверное, она в нём написала о том, чтобы я никогда не искал, возможно, так и есть. А тем временем письмо в руках, и я открыл конверт, доставая оттуда несколько листов и начиная про себя читать. «Здравствуй, Крис. То есть… привет. Странно писать тебе письмо, но я не могу не сделать этого. Ты сменил номер, так что я не могу дозвониться до тебя, поэтому пишу это письмо. Как ты поживаешь? Правильно ли питаешься? Я знаю, что вы с парнями только и делаете, что живёте с шумом ветра в ушах и частыми обеденными перерывами рамёном. Вы ещё такие дети, хах. У меня всё хорошо, за меня не переживай. Я работаю в той самой компании. Мне нравится работа, но, знаешь, я скучаю. Я безумно сильно скучаю по нашим вечерним посиделкам в моей квартире, по просмотрам фильмов, по походам по магазинам. Я скучаю по твоему обществу. Я очень жалею о том, что говорила ранее. Это было настолько необдуманно, глупо и эгоистично с моей стороны, что я просто хотела бы, чтобы ты вернулся. Вернулся ко мне… А помнишь, как мы ходили в парк аттракционов? Тогда я впервые узнала, что ты боишься высоты. Бесстрашный байкер, гоняющий на огромных скоростях, боится даже самых низких американских горок. Кто бы мог подумать! Помнишь, что ты тогда говорил? — Нана, ты совсем с ума сошла?! Я же умру от сердечного приступа. Если хочешь меня убить, можно это сделать более лёгким способом! — Но ведь так никто и никогда не подумает на меня. Я буду гулять на свободе. Божечки, видел бы ты своё лицо в тот момент: я просто хотела засмеяться в голос от того, как сильно ты испугался, ахаха. Больше всего я помню те дни, когда мы с тобой катались на твоём байке, особенно в первый раз. До встречи с тобой я никогда не каталась на мотоцикле, как и на скутере, в принципе. Так что наши покатушки были для меня настоящим испытанием. Но ты меня поддержал, собственно, как обычно. Помнишь, что ты тогда сказал? — Не бойся и доверься мне. Только так ты выживешь на этом мотоцикле. Твои слова ввели в меня лёгкий ступор, отчего я хотела убежать. Но звонкий смех остановил меня, отчего я повернулась и недовольно на тебя посмотрела. Сейчас я с улыбкой на лице вспоминаю эту историю. А вообще я любила смотреть на твою улыбку. Когда ты улыбался, черты твоего лица принимали совсем другой вид, и из крутого парня ты становился тем ещё очаровашкой, отчего мне просто хотелось тебя затискать, что тебе не нравилось, и ты начинал жутко злиться. Тогда я не знала причины твоего странного поведения, но ты открылся мне. Родители. Мне очень жаль, Крис, действительно жаль. Ты прекрасно знаешь, что мы с тобой одного поля ягоды. Возможно, общие воспоминания, связанные с похоронами, дали маленький толчок к тому, что мы стали встречаться. Это редкость — человек, понимающий чужую боль. Но общая боль и общие чувства, которые обволакивали нас обоих, давали нам возможность для того, чтобы исцелять друг друга, но, знаешь, я не думаю, что дело было только в этом. Дело было в нас обоих. Мы оба бежали от реальности, хотели найти человека, который бы понимал нас, который готов был бы пожертвовать собой ради любимого человека. Мы оба такие. А вообще, знаешь, я не жалею о том, что встретила тебя тогда в баре, а потом и в своём магазине. Я не жалею, потому что ты стал человеком, вытащившим меня из пучины отчаяния, за что я тебе безумно благодарна, и это только малая часть того, что я бы хотела тебе сказать. Я очень рада, что встретила тебя. Я бы хотела сказать, что хотела бы снова увидеть твоё лицо. Просто увидеть, где-то в толпе зацепиться взглядом за такие родные черты, которые я целовала по утрам. Мы встречались с тобой меньше года, но у меня было ощущение, что я знаю тебя всю свою жизнь. Родная душа — вот кто ты для меня. Душа, которая слишком сильно ранена для того, чтобы дойти до госпиталя, вызвать подмогу, но которая на самом деле даже не хочет этого. Она просто хочет упасть, истекая в собственной крови как в мыслях, посещающих твою голову. Я прекрасно понимаю тебя, Крис, просто знай, что я всегда понимала тебя, хотя ты и так это знаешь. Но мне грустно от того, что ты страдал. Я не замечала того, что происходит, но ты задыхался. Я прекрасно знала, что в этом городе ты остался сиротой. Я прекрасно знала, что здесь ты познакомился с Луханем и Исином. Я прекрасно знала, как сильно ты мечтал стать птицей и улететь подальше от проблем. Но ты не сможешь. Никогда. Тебе слишком тяжело здесь, поэтому ты хотел уехать. Я понимала, но не могла бросить свою мечту, но когда ты сказал мне, что я до сих пор люблю «его», то я была вне себя от ярости. Мне хотелось спросить тебя: «Почему? Зачем? За что ты так со мной?» Я обещала себе не плакать после смерти моих родителей, но я не могла сдержать слёз. У меня в голове было столько вопросов, что мне хотелось послать всё к чертям собачьим, но я знала, что уже ничего не смогу сделать. Я опустила руки и оставила всякие попытки борьбы. А зачем? За что бороться? За тебя? За человека, который задыхался от всего, что окружало его? Бессмысленно. Я отпустила тебя. Отпустила, но разумом, а не сердцем, такова уж я. Я постоянно думаю о тебе. Я думаю о том, как крепко ты держал мою руку, как смеялся во весь голос, когда было действительно смешно, как смотрел на меня сверху вниз, потому что был выше. Да и сейчас ты такой же высоченный, я более чем уверена, усохнуть ты же не мог, хах. Но, знаешь, я любила в тебе всё без исключения: привычки, манера речи, скверный характер, то, как ты мило причмокиваешь, когда ешь что-то вкусное. Прости, но это мне запомнилось больше всего. В твоих глазах всегда был огонь. Искра разгоралась каждый раз, когда ты дотрагивался до своего мотоцикла. А я… Я лишь могла наблюдать за тобой со стороны с улыбкой до ушей, потому что это я. Я глупая, потому что влюблённая, до сих пор влюблённая в плохиша Криса. Я помню, как однажды ты сказал мне: — Только об одном в жизни можно жалеть. Тогда мы сидели с тобой на скамейке в парке: ты держал меня за руку, а наши пальцы были переплетены. Я чувствовала себя самой счастливой тогда, но твоё высказывание заставило моё сердце невольно сжаться и удариться о стену, испытывая лёгкую боль. — Да? И о чём же? — спросила я тебя, умастив голову на твоём плече и прикрыв глаза, наслаждаясь запахом твоего одеколона. — О том, что ты когда-то так и не рискнул. Думаю, ты уже тогда всё прекрасно знал. Ты знал, что тебе нужно уехать. Нужно рискнуть и снова бросить всё, что тебя окружает, всё, что тебе дорого, всех, кто тебя любит. Именно это я посчитала риском. Но слово «бросить» будет неуместно, ведь ты не бросал меня, ты просто решил тихонько слинять из моей жизни. Я сразу поняла это, мелкий поганец! Ладно-ладно, я прощаю тебя, мишка Крис. А ты помнишь, как получил это прозвище? Помнишь? Когда мы были в Пекине, мы пошли в местный парк аттракционов, где в тире ты выиграл для меня целых три плюшевых медведя. Именно тогда я назвала тебя «мишка Крис». Ну разве не забавно, хах? Крис… Наверное, ты не понимаешь, почему я написала это письмо. Наверное, ты в замешательстве или вообще не читаешь этот бред, но я хочу сказать что-то неимоверно важное, так что внимательно читай! Знай, я тебя люблю. Я люблю тебя так сильно, что в последний момент готова была бросить работу и поехать за тобой. Я люблю тебя до боли в голове, животе и сердце. В сердце особенно больно. Возможно, я никогда не выражала свои чувства должным образом. Возможно, рядом со мной ты не чувствовал себя счастливым. Но каждый раз, смотря на твоё сонное и расслабленное лицо с чуть приоткрытым ртом, я понимала, насколько я тебе не безразлична. Я ценю любую секунду, проведённую с тобой — знай это. Я пишу не просто так, Крис. Мне нужно идти. Мне придётся оставить тебя, прости за это. При нашей последней встрече ты сказал, что ради своего бывшего я готова была покончить с собой, но не сделала этого. Я никогда тебе не говорила, почему не сделала. В один момент я поняла, что жалкая. Я жалкая настолько, что слепо верила человеку, который меня не любил. Он не стоит этих жертв. Но ты… Я поняла, что без тебя меня не существует. Ты сделал меня той, кем я являюсь, и это факт. Я готова на всё ради тебя. Прости, что подвела тебя тогда. Я люблю тебя всем своим существом и сознанием. Прости, но я… не могла иначе. Прости меня, прости, если сможешь. А теперь посмотри на небо и скажи: «Нана, я люблю тебя». Только тогда я буду по-настоящему счастлива. Спасибо тебе за всё, вольная птица Ву Ифань. Твоя навеки, Нана». Я… я… ч-что? Подождите м-минутку. Что это значит? «Посмотри на небо и скажи»? Зачем мне это говорить небу, а?! Зачем?! Я хочу сказать это тебе, Нана, глядя прямо в эти светло-карие глаза, которые приковывали мой взгляд железными оковами к этим столь знакомым чертам. Я хочу видеть улыбку на твоём лице и слёзы счастья, а не грусти. Я встал с кровати и скинул телефон, отчего тот с грохотом упал на пол. Кажется, он разбился. Но мне глубоко плевать. Я рвал глотку, орал в голос, захлёбываясь собственными слезами. Я бил кулаком о стену. Меня не волновало, что появится трещина, что нужно будет заплатить за ущерб. Мне не важно, есть ли кто-то в соседнем номере. Мне похуй на всех: на людей, животных. Мне похуй, что станет со мной сейчас. Тебя всё равно нет. Меня некому остановить, меня некому спасти, меня некому исцелить, меня некому любить. Быстро переодевшись, я схватил всё необходимое и вышел из номера, громко хлопнув дверью и надев на себя чёрные очки.***
— Тао. — Крис, ты прочитал… — начал говорить парень, как я резко перебил его, слегка громко ударяясь руками о барную стойку. — Где она? — спросил я холодным голосом, но, глядя на лицо друга, что-то во мне дрогнуло. — Крис… — чуть отвернув голову и прикрыв глаза, проговорил Тао. — Где она?! — прикрикнул я, отчего все посетители обратили на нас внимание, а Тао вежливо кланялся, дабы успокоить людей. — Ты и сам прекрасно знаешь, где она. Нану кремировали. Чуть больше недели назад была годовщина её смерти. Тебе стоит навестить её, — он опустил свою голову, кажется, боясь посмотреть мне в глаза. Год? Значит, она и года не протянула после нашего расставания… Я резко развернулся и пошёл к своему мотоциклу, надевая шлем и заводя своего верного железного коня. Я не знал, насколько быстро ехал. Наверное, настолько быстро, насколько мог. Так как я на дороге, я мог кричать. И я кричал изо всех сил. — ЗАЧЕМ?! — а вот и первый вопрос. — ПОЧЕМУ?! — второй вопрос, слетевший с моих уст. — ЗА ЧТО?! — самый громкий вопрос из всех, что я задавал. Действительно, за что? Почему она поступила так? Хотела доказать, как сильно меня любила?! Не нужно. Лучше бы она и дальше жила без меня. Встретила бы нормального парня, который смог бы быть с ней вечно, а я… я не мог. Кажется, я повторял её слова. Я не мог иначе, Нана, просто не мог. Я подъехал к самому ненавистному мне месту. Кладбище. Здесь похоронены мои родители, точнее, кремированы. Не мог навестить их, до сих пор как-то больно. Но я ходил по этому самому месту и искал её имя. Но так трудно увидеть, потому что серая пелена застилала весь обзор. И тут я увидел знакомое мне фото. Я сфотографировал Нану, когда мы с ней гуляли в парке. Тогда было солнечно, как сейчас, а на улице было очень тепло, отчего она надела лёгкое голубое платье. Я никогда не встречал человека, которому бы идеально подходил любой цвет. Но она была именно такой. И эта беззаботная улыбка счастливой и влюблённой Наны. Что может быть прекраснее? Я приложил руку к стеклу и немного согнул пальцы. Я снова плакал. Слёзы со скоростью света стекали по моим щекам, сталкиваясь у подбородка. Не мог смотреть на неё, поэтому опустил голову. Я хотел умереть, умереть прямо сейчас. Если не умру, то никогда себя не прощу. Нана, я скоро приду, ты просто… — Простите, но вы кто? — послышался красивый женский голос, на который я медленно обернулся и застыл. Нана… Она ж-жива?.. Н-но… Кто же тогда эта девушка? Кто же тогда написал мне это самое письмо? Кто же тогда сейчас являлся предметом моих слёз? Кто?.. Брюнетка смотрела мне прямо в глаза, кажется, не узнавая. «Нана, что с тобой?» — вот, что я хотел спросить. Но в горле такой огромный ком, что я не мог сказать и слова. — Подождите, вы… — начала говорить брюнетка со слегка редкой чёлкой, а после удивлённо посмотрела мне прямо в глаза, — Крис, бывший парень Наны, верно? — мои глаза настолько расширены сейчас, что я не мог поверить. «Почему ты говоришь о себе в третьем лице?» — моему недоумению не было предела, а в это время девушка подошла ближе, смотря чётко мне в глаза. — Я Им Чжина, двоюродная сестра Наны. Похожи, да? Нам все это говорят, точнее, говорили, — брюнетка отвела свой грустный взгляд, а после встала около меня, смотря на урну. Всё это время я не сводил с этой девушки своего взгляда. Нана, я знал, что ты придёшь. Даже если это не ты, то это шанс. Шанс начать с чистого листа, да? Шанс попробовать снова полюбить тебя и не разбить сердце, полюбить и сохранить жизнь. Но как? Как я смогу полюбить эту девушку? И она — это не ты. Есть родинка возле губы и скулы совсем другой формы. Но быть настолько похожими — невозможно. — Я люблю свою сестру, несмотря на то, что моя мама настрого запретила мне видеться с моей онни. Ой, прости, это корейское обращение, я случайно, — она прикрыла рот рукой и посмотрела в мои обеспокоенные глаза, но лишь приподняла уголки своих губ, смотря на фото. — Моя мама и моя тётя были близняшками. Не знаю, говорила тебе Нана или нет, но так получилось, что я родилась похожей на маму, как и Нана. Поэтому нас всегда считали близняшками, несмотря на пятилетнюю разницу в возрасте, — я продолжал смотреть на её профиль, пытаясь вникнуть в смысл её слов. А она выше Наны. Удивительно. — Её родители погибли в автокатастрофе, когда сестре было пятнадцать, а моя мама винила во всём именно Нану. В тот день она должна была остаться у подруги, но так получилось, что кое-какие планы сорвались, и вместо запланированного похода в театр её родители поехали забирать Нану, но… не доехали. После этого моя мама оборвала всякие контакты и уехала сюда, в Китай. Но от судьбы не убежишь, верно? — она повернула свою голову в мою сторону, что я увидел боковым зрением, а сам смотрел на фото девушки, изменившей мою жизнь. — Она сама приехала в Китай и тут же связалась со мной. Мы с ней тайно переписывались, а письма она писала моей лучшей подруге, а после мы общались в интернете, когда Нана ещё не приехала сюда. Но вот мы встретились спустя столько лет разлуки. Мы не виделись с ней десяти лет. Сейчас я в том же возрасте, в каком мы встретились. Мне уже двадцать пять, поверить не могу. А ей было бы тридцать. Время похоже на реку с безумно сильным течением. От этого мне становится больно. — Мне больно до сих пор, — ответил я, продолжая смотреть на фото Наны и невольно прикрывая глаза.***
*Davichi—그대를 잊는다는 건 [Moon Lovers Scarlet Heart Ryo OST Part.4]* *песня есть в этом посте в вк: https://vk.com/liafanfworld?w=wall-143260378_1066*
— Крис… — Кто это? — Крис, прошу, подойди. — Н-нана? Нана, это ты? Где ты, Нана? — Я здесь, Крис, я здесь. Она не лгала, она здесь. На ней красивое белое платье с кружевами и оборками, а она сама стояла ко мне спиной, но стоило ей повернуться, как моё сердце замерло, начиная сумасшедше биться. Эти черты… Не похожие, а в точности такие же. Я не мог поверить в это. Я умер? Наверное, да. — Ты не умер, Крис, — она читала мои мысли? Она читала их с такой улыбкой на лице, что мне невольно хотелось плакать. — Не нужно плакать. Я не хочу видеть твои слезы, мне больно, понимаешь? — она сделала пару шагов ко мне навстречу и остановилась, смотря на меня опечаленным взглядом. — Почему? Почему ты ушла? Я хотел, чтобы всё было хорошо, я хотел, чтобы ты была счастлива. Зачем? Зачем ты сделала это с собой, заче-е-ем? — у меня началась истерика. Я упал на колени, а слезы вновь лились так, как тогда, когда умерли мои родители. Снова та же адская боль. — Знаешь, — я почувствовал на голове тёплую женскую руку, — мне не так-то легко было выбраться, знаешь ли, так что не надо плакать, хорошо? — подняв голову, я увидел её лучезарную улыбку. — Я пришла сюда для того, чтобы ты выполнил одну мою просьбу. — Какую? — Встречайся с моей сестрой, — что? Нана, ты понимаешь, что ты говоришь? Как я… — Так нужно. С самого начала должны были встретиться не мы, ты должен был встретить Чжину, — она встала и повернулась ко мне спиной, глядя в пустоту. — Она должна была уехать с тобой, и именно вы должны были жить счастливо. Я умерла бы в любом случае, но почему-то ты пришёл тогда в бар, хотя должен был спуститься к реке, верно? — откуда она знала? Я хотел спуститься к той самой реке, но в последний момент решил, что не хотел вспоминать прошлое, и пошёл в бар. — Видишь? Наша встреча с самого начала была ошибкой. Всё, что мы пережили — одна сплошная ошибка. Но, знаешь, мне не грустно от этого, наоборот. Я неимоверно счастлива, — Нана смотрела на меня с такой лучезарной улыбкой, что мне снова хотелось плакать. — Чжина хорошая, поверь, и она сможет дать тебе то, что не смогла дать я — свободу. Если ты позовёшь её, она поедет. Так что, пожалуйста, обрати на неё внимание, я тебя очень прошу, — не хотел смотреть на её несчастное лицо, не хотел… — Что ж, мне пора идти, Крис. Надеюсь, мы нескоро встретимся. — Да, но я всё равно найду тебя, Нана, слышишь? Когда придёт моё время, я найду тебя, ясно? — вставая с колен, крикнул я вслед удаляющемуся силуэту. — Ясно. Прощай, вольная птица Ву Ифань, — она снова улыбнулась мне и скрылась в свету, который ослепил меня, отчего я проснулся. Тот же номер, те же стены, тот же я. Это сон? Или я действительно видел её? В любом случае, это её желание. Может, это действительно мой шанс всё исправить? Может, я смогу начать жизнь с чистого листа? — Снова придётся задержаться в этом городе подольше, — я подошёл к окну и посмотрел на кристально-чистое небо. — Что ты там писала? «Посмотри на небо и скажи»? Нана… Я люблю тебя, — скатилась последняя слеза, и я просто улыбнулся этому яркому солнцу. Видимо, ты действительно не могла иначе. Но… знай, я счастлив, так что не переживай за меня. И ещё. Я приду к тебе, как только придёт время, ведь я не могу иначе.