Любовь с первого ожога?

Неделя тянулась ужасающе долго. Кажется, что даже жизнь после смерти длилась меньше чем эта неделя. А Грэгору, на минуточку, пять сотен с лишним лет. Но он ведь пообещал Мэнни, что не будет его тревожить и он сдержал свое слово. Но параллельно с этим он, в каком-то смысле, раздражал всех жителей замка. В особенности Тони и Рудольфа своим мельтешением из одного угла в другой. И это была не обычная тревожность, которую можно было легко игнорировать. Это были бессонные ночи и внезапные залеты в комнату Тони или Рудольфа (хотя в чём, собственно говоря разница, если они живут в одной комнате) и нервное хождение по потолку. — Сядь! — Рудольф схватил брата за плечи и усадил его на шкаф, который всё ещё служил спальным местом для юного вампира и наверное будет служить им ещё очень долго. — Итак, ты, — он показывает пальцем на Грэга, — меня, — показывает на себя, — достал! И смотрит на брата словно это что-то объясняет Грэгору, как внезапно из-за плеча Рудольфа выглядывает Тони. — Знаешь, тебе стоит успокоиться. Не убежит же Мэнни от тебя сверкая пятками, — Рудольф отодвинулся в сторону пуская своего друга поговорить с Грэгори. А после и вовсе отсел на кровать человека недовольно складывая руки на груди. Его банально бесил Грэг, потому что его поведение было слишком не-Грэгоровским! — А вдруг убежит, — сокрушился вампир, притянув к себе одно колено и обняв его. Вампирская любовь это была или нет, он привязался к этому рыжему пареньку и если тот убежит от него, то Грэгори даже не знал, что будет делать. — Ну, он же не убежал когда ты ему только сказал о своей любви, да? — Грэгори выглянул из-за колена, в которое уткнулся несколько секунд назад и оценивающе пробежался по фигуре Тони. Тот смотрел на него с этой своей улыбкой. Чёрт, он ведёт беседу о любви с человеком. Мало того, этому человеку даже нет пятнадцати! — Да, — вампир спохватился, — то есть нет. То есть, — расслабился и рухнул на шкаф спиной, рассматривая потолок, — это всё так сложно. Грэгори кладёт руку себе на грудь, после сжимает края куртки и тянет, сцепив зубы. Отец и Матушка считали, что со временем влечение пройдёт, ведь оно не подпитывается обеими сторонами. Но они ошиблись. Грэга тянуло, с ужасающей силой. Несколько дней и он уже в ужасе просыпался посреди дня. Ему впервые снился сон, особенно такой яркий. Рыжие волосы, обворожительная улыбка и руки Мэнни которые были повсюду. Он тогда очень виновато посмотрел на разбуженного отца. Но тот, на удивление, осмотрел Грэгори и слабо улыбнулся, понимающе. Это не укладывалось в голове. — Грэгори! — вампир поморщился от крика Тони в своё ухо и отвернул голову в сторону, рассматривая теперь уже зеркало, — ничего не понимаю. Тони садится на кровать рядом с Рудольфом и тот сразу подвигается ближе, продолжая недовольно дуться. — Он какой-то…не такой, — пытается подобрать слово и не выходит. Грэгори и сам понимает, что ведёт себя он странно. Первый день прошёл на ура, он быстро поспал и отлетал ночь по замку, наконец исследуя его приободренный мыслью, что скоро получит ответ. Весь ужас начался на вторую ночь. Замок исследован, вампиры заняты кто чем, Грэгори сидит на дереве и грустно смотрит в сторону свалки. Третий день и у него началась паника и желание трепать всем и каждому нервы. Он вывел из себя даже Фриду, а она была даже спокойнее своего мужа. Даже голос изредка повышала. Но не в ту ночь. И вот, сейчас идёт четвертая ночь. — Что если с ним что-то случилось? — взволнованно спросил Грэгори и за долю секунды оказался возле окна, всматриваясь в лес. Уже приближался рассвет, но если потребуется он полетит хоть сейчас. — Сомневаюсь, что могло случится что-то очень ужасное, — усмехнулся Тони, поднимаясь с кровати. Он уже давно сбил режим, и засыпал днём как и вампиры. Сложно будет дома, — не хочу прерывать, но лучше отойти от окна. Грэгори его не слышит или же не желает слышать. Но факт остается фактом — рассвет приближается. — Я серьёзно, Грэг, — Тони подошел к окну и постарался задвинуть штору, потому что солнечный свет уже приближался к оконной раме и мог ранить Рудольфа или самого Грэга. Сэквилбек хватает Тони за руку, не давая ему закрыть окно и шипит. Тони испуганно замирает, а после дергает руку и зашторивает окно. После этого и следует потасовка. Грэгори нападает на Тони, прижимая его к полу и нависая сверху с очень агрессивным шипением. Взгляд был затуманенный и показывал, что Грэгори действует на инстинктах, скорее, чем по собственной воле. Хватка на горле не была сильной и долгой. Рудольф быстро сообразил и сбросил брата с друга, прижимая уже его к полу и нависая сверху с шипением. Тони смотрит на это несколько секунд и быстро поднявшись на ноги выбегает из комнаты, оставив двух вампиров шипеть друг на друга словно они два кота.

***

— Что это за поведение?! Ещё и при человеке! — Фредерик повторяет это уже который раз сидящим с понурыми головами Рудольфу и Грэгу. Последний не выглядит виновато, в то время как Рудольф тщательно изображает вину. Пусть и не виноват от слова совсем. Они находились в закрытом помещении, подальше от Анны, Фриды и других вампиров чтобы отец смог, как сказал он сам, поговорить с сыновьями по-мужски. — Если бы не я, Грэгори его бы сожрал! — наконец возмутился Рудольф и осекся, увидев взгляд направленный на себя. Отец явно о чём-то догадывается. — Грэгори, — позвал отец, но вампир не отреагировал, — Грэгори Сэквилбек! — парень повернул голову на крик и взглянул в возмущенное лицо отца. Фредерик вздыхает и кивает Рудольфу, что тот может лететь. А сам подлетает к старшему сыну и садится рядом, осторожно кладёт руку за ухом и прижимает к своей груди. Грэгори подвигается ближе, обнимая отца, — Потерпи ещё немного. — Я не могу, — говорит сквозь зубы, — я хочу к нему. Меня тянет! Тянет словно…словно, я не знаю! — Я понимаю, — перебирает волосы сына, пока тот тяжело дышит ему в шею, а после шмыгает носом. Давненько Фредерик вот так не успокаивал кого-то из своих детей. За несколько сотен лет они стали более независимыми. — Да откуда тебе знать, ты же всё время с Матушкой, — Грэгори услышал тихий смех отца впервые за несколько десятков лет. — Поверь мне, я понимаю, — больше Грэгори спорить не стал, да и смысла не видел. Вскоре он и вовсе уснул истощенный переживаниями и тем, что уже давно перевалило за обед. Фредерик отнёс сына в гроб, а после и сам лёг спать, напоследок взглянув на окно за шторами которого бушевал день.

***

Пятая ночь была сложной, но менее сложной чем четвертая. Тони и Рудольф всю ночь проводили на улице, в то время как Грэгори сперва проспал до одиннадцати ночи, а после закрылся в библиотеке. Там нужно было навести порядок, а отец перед этим намекнул, что физический труд может помочь избавиться от навязчивых мыслей. Так и произошло. Библиотека была приведена в порядок и за всё это время Грэгори лишь пару раз задумывался о Мэнни. А когда закончил уборку за окном уже начинало светать. Он с нетерпением рванул в свой гроб. Оставалась одна ночь. Её он вынес почти что героически, если не считать почти что семь сотен кругов вокруг замка и несколько порывов слетать и просто проверить как там Мэнни. С этим он справился. Один раз почти долетел, но развернул себя сказав, что даже простое «посмотреть» будет не вежливым и, как сказал Тони, вмешательством в личную жизнь. — Чего кислый такой? — Грэгори едва ли не светился. Через несколько часов рассвет, сон и после он будет лететь к Мэнни. Он хочет знать ответ, хотя на сто процентов уверен, что он будет положительным. — Тони уезжает послезавтра. — Это и ежу понятно, он же тут жить не будет, — усмехается впервые за семь дней возвращаясь в свою привычную натуру. — Почему? — с ноткой тоски спрашивает Рудольф повернув голову к Грэгу и положив её на, прижатые к себе, колени. — Потому что его дом не тут, очевидно, дубина. — Я могу поехать с ним, — изрекает младший, смотря на свою обувь, — просто надо найти чемодан побольше. Грэгори слегка удивленно смотрит на Рудольфа, после подсаживается ближе и наклоняется вперёд, рассматривая его лицо и грустные-грустные глаза. Рассматривает с интересом, несколько минут и наконец изрекает: — Да он твоя Судьба, что б его! — Заткнись, — бурчит Рудольф. Он помнит как несколько дней назад сам смеялся с того, что Грэгори влюбился. А теперь, что? Сам влип? Нет, ему такое не нравилось. Но, что поделать если тянет? Чёрт, теперь он понимал Грэга как никто другой. Как можно противостоять этому?! Охоте держаться рядом, желанию не отпускать, защищать…обратить. — Может у Мэнни есть чемодан побольше? — ободряюще толкнул младшего плечом тот недоверчиво глянул на старшего брата. После вздохнул и выпрямился на ветке, на которой они сидели. — Родители сойдут с ума, — подытожили они в унисон, но теперь Рудольф не выглядел столь мрачно.

***

Красная ночь календаря. Ночь Икс. Называйте как хотите, но она наступила. Едва Грэгори проснулся, он сразу вылетел из своего гроба, разбудив грохотом всю семью. Кажется он оторвал крышку этого самого гроба при вылете. Отец ещё пытался его притормозить, но Грэг лишь облетел его пообещав вернуться, когда или если сможет. Он должен был получить ответ сегодня и его никто не задержит в этот чёртов момент! Уже подлетая к свалке он притормозил, потому что ничего не горело и не работало. Даже света фонарей не было. Сердце бы ушло в пятки, да только оно застыло больше пяти сотен лет назад. Некоторые машины отсутствовали, это видно невооруженным глазом. Так что единственное разумное, что смог предпринять Грэгори это подлететь к домику в котором жил человек и со всей дури несколько раз ударить по двери. Плевать если там есть кто-то ещё. Он волновался, переживал, вдруг Мэнни нужна была неделя чтобы исчезнуть от вампира и его ненужной привязанности. — Что вам надо? — раздался сонный голос, и Грэгори выдохнул, постучав уже куда более спокойно и отозвавшись: — Это я, Грэгори. По ту сторону что-то щелкнуло, заскрежетало и после дверь открылась. Заспанный Мэнни выглядел до безумия очаровательно. Взъерошенные рыжие волосы, а ещё милая пижама в которой он стоял напротив вампира, сонно потирая глаза и параллельно зевая в кулак. — Я ждал тебя вчера, — Грэг приподнял бровь в удивлении, — ну, седьмая ночь, разве нет? Вампир замер подсчитывая в уме и понимая, что он не ошибся. Ошибся как раз таки Мэнни. — Нет, сегодняшняя ночь седьмая. Я, — он неловко потер шею, — считал. — О, понятно, — Мэнни вновь зевает и пропускает вампира внутрь, немного отойдя в сторону. Грэгори залетает, осторожно присаживаясь на стол, что стоял аккурат напротив кровати Мэнни. Было видно, что человек отсыпался после вчерашней бессонной ночи. Чёрт, Грэгу хотелось ударить себя по лицу, хотя он фактически даже не был виноват в случившемся. Мэнни проходит обратно, закрыв дверь и падает на кровать, заворачиваясь в одеяло. Грэгори хочет начать диалог, но не знает с чего. Спросить сразу в лоб или же немного потянуть время? Он так и не решил, что именно делать, потому что Мэнни уснул. Облокотившись на стоящий рядом с кроватью шкаф, обернувшись в одеяло. Он смешно дергал носом во сне и Грэгори решил, что конкретно сейчас он может потерпеть. Так что осторожно подтолкнул рыжика обратно в горизонтальное положение и когда убедился, что тот удобно лежит сам обернулся на уже лежащий на полу шкаф. Видимо Мэнни вчера озаботился спальным местом для вампира, такое внимание было приятно. Несмотря на то, что на улице была ночь он залез в импровизированный гроб и закрыл глаза, стараясь уснуть. Поговорят они утром. Утро наступило быстро, на удивление. Грэгори осторожно выглянул из своего укрытия, аккуратно приоткрыв дверцу шкафа и оглядывая помещение. Солнца видно не было, а вот Мэнни уже проснулся и стоял переодевшись в привычную одежду. — Не бойся, я не открывал окна или шторы, — Грэгори уже смелее открыл дверцу и вылетел к Мэнни, зависая рядом с ним напротив зеркала перед которым тот пытался причесаться. Неудачно, к слову. — Ну, так, — начал осторожно вампир и Мэнни отложил расческу. Сел на стул, облокотившись на стол и взглянул на зависшего Грэга. Тот словно на казнь пришел, ей Богу. — Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать, если честно, — произнёс он устало, положив голову на стол, — я тебя едва знаю и мы толком не успели пообщаться, — он хватает лежащую на столе монетку и начинает катать её по столу туда-сюда, — мы, можем, попробовать это. Всё таки прогрессивная Европа, все дела, — он усмехается своим же словам и вампир не понимает этих слов про прогрессивную Европу, какое вообще это имеет отношение к ним? Но если это важно для человека, то ладно. — Попробовать, это в каком смысле? — уточняет, подлетев ближе. — Ну, пообщаться, попробовать, — Рыжик сел на стуле ровно и скрестил пальцы обеих рук между собой, — встречаться. Знаешь, как это делают люди. — О, — наконец понял Грэгори, присев на стол и смотря на сцепленные руки. Потом смотрит на Мэнни и вновь на его руки. — Это «да»? — Ну, — Мэнни расцепил руки и сделал неопределенное движение ими, — да…? — спросил неуверенно, когда Грэгори оказался слишком близко. Стул проскрежетал до самой стены под силой вампира и спинка оказалась прижата к этой самой стене, — и да, — испуганно пропищал и сразу же откашлялся, возвращая привычный голос, — прекращай делать вот эти…вампирские штуки. Грэгори взглянул вниз, поняв, что нависает над человеком, перекрывая пути отхода и сжимая стул по краям. Виновато улыбнулся и получил ободряющую улыбку в ответ. — Извини, — медленно отпускает одну руку и поднимает её к лицу Мэнни. Потом выше, осторожно прихватив пальцем кучерявую прядку рыжих волос, — можно я поцелую тебя? — переводит взгляд на глаза Мэнни. Взгляд Мэнни бегает где-то внизу, не глядя на вампира. Но после глубокого вдоха и медленного выдоха тот смотрит на вампира, улыбается и сам поддается вперёд, целуя его в губы. Вампир застывает на несколько секунд, удивленно смотря на закрытые глаза Мэнни. А потом отвечает на поцелуй, тоже закрыв глаза. Это длится недолго и не заходит дальше касания губ к губам, но для вампира достаточно и этого. — Прости, что прерываю такой момент, — вампир улыбается, пока Рыжик отстраняется назад, облокотившись на стену и не отводит взгляда от губ вампира, — у тебя случайно нет чемодана? Мэнни переваривает это пару секунд и после кивает, поднимаясь со стула и идёт ко второму шкафу, заглядывая туда в поисках чемодана. Грэгори следит за ним взглядом, пока ещё не чувствуя как в груди слабыми и незаметными толчками отзывается влюбленное сердце.