Пепел

Ночь огромным, массивным полотном опускалась на землю, укрывая собою всё живое. Серые, маленькие, неживые тени, невольно тянулись к ней и исчезали, только коснувшись её края. Вдали еще горели огоньки света, но с каждой секундой их становилась все меньше. Яркие вспышки все реже возникали на небе, и скоро ночь удовлетворенно вздохнула - все земное и небесное подчинилось ей. Выпустив на свободу тишину, ночь окутала землю густой тьмой. Ни звука, ни света - ничего. Лишь стук. Стук человеческого сердца. Он звучал под небосводом. Громко. Отчетливо. Быстро. Где-то там, вдалеке, на краю скалы стоял молодой человек, сжимая в руках небольшую баночку. Он поднял голову к небу и широко распахнул глаза. Неожиданно налетевший холодный ветер, врезался в его лицо, словно кто-то отталкивал парня дальше от края. Но тот лишь помотал головой и вновь вскинул взор в бескрайнюю темноту. Габриэль выцеловывал грудь парня, поглаживая большим пальцем его скулу. Он медленно, неспеша спускался губами все ниже и ниже, но его вдруг неожиданно остановили: - Эй, я должен тебе кое-что сказать… По щеке молодого человека скатилась слеза. Горькая, как пепел. Но он, словно каменный, все смотрел не мигая ввысь, надеясь, ожидая. Ветер вновь закружил листву под его ногами. Листья бились о ноги мужчины, слабо отталкивая его. Пытаясь вразумить. В темноте, где-то там, у края черного полотна, сверкнула молния. А за ней хлынул дождь, но капли его выстукивали на земле какую-то мелодию. Грустную. Печальную. Небо плакало. Плакало от осознания неизбежного. - Я люблю тебя, Габриэль. Ты это знаешь… И… Позволь мне… Позволь мне любить тебя всегда. Не отпускать твою руку. Позволь мне всегда видеть свет в твоих глазах. Позволь мне слышать твой звонкий смех. Позволь мне касаться твоих крыльев. Разреши мне… Поверь мне… Я обещаю… - Тш, тш, Сэмми… Не обещай меня любить всегда… Наконец, парень опустил голову, прикрыв глаза, лишь крепче сжимая в руках баночку. Небо, словно выжидая, утерло ночным полотном глаза. Свысока лишь редко капали холодные капли. Касаясь рук мужчины, они обжигали и царапали нежную кожу. Парень коснулся рукой своей груди. Холодно. Темно. Нет больше света в нем. Нет ярких вспышек. Ночь прогнала свет из его души оставив лишь бездонную пропасть. Но дно есть. Вопрос в другом: что же на дне? Есть ли там покой? - Завтра. Завтра, Сэмми, я встречусь со своим братом… - Нет! Нет… - Тихо, тихо, любимый… Все будет хорошо. Ты же мне веришь? Веришь… Я только хочу попросить тебя кое о чем… - Все что угодно… - Прошу меня простить, когда я уйду, а ты останешься жить. Парень поежился. Воспоминания плетью обожгли его душу, но вскоре вновь вернулся ледяной холод. Все живое давно уснуло и не заботилось ни о чем, оставив парня один на один на этом ринге со своим горем. Лишь ночь, одна ночь, услышала крик, полный горечи и отчаянья. Ветер с еще большой силой поднялся вокруг парня, нашептывая тому на ухо что-то. Рука его хватает воздух, но тот выскальзывает из неё, вновь кружась рядом, прося его. И тот отпустил. Отпустил свою душу, сжег её на ветру. Летать вместе со своей любовью было трудно, но дышать без неё он не мог… Он ворвался в отель и замер. На полу лежал мертвый архангел. Благодать с каждой секундой светилась все тусклее и тусклее, пока не погасла совсем. Все исчезло. Весь мир превратился лишь в мысль, что любимого воина Небес нет. Есть только тело и… Пепел. Пепел от его крыльев… Парень вновь поднял глаза к небу и улыбнулся. Он увидел. Увидел во тьме тень, которая ждет его. - Я не простил тебя… Он наконец поднес к глазам баночку и открыл её. Пепел. Пепел хранит в себе то, что забыть нельзя. Он высыпал часть содержимого на руку и поднес к лицу. Пепел тенью закрывает глаза. Помогая ему… Он сделал шаг вперед. И пепел вылетает из баночки, развеваясь по ветру, который взвыл горьким, оглушающим криком боли.