Большой спорт

Миша проснулся от приятного карамельного запаха, плывущего по квартире и раздражающего обоняние. Он уже и не помнил, когда в его квартире пахло нормальной едой и, естественно, это вызывало в нем подозрения. Что-то случилось. Страшное и, наверняка, непоправимое, раз Себастиан снова решил заняться готовкой. Приступов ОКР и прочих болезней у француза давно не наблюдалось, и Миша успел не только порадоваться этому, но и как следует поскучать. Сейчас же запахи еды навевали ему вовсе не голод, а чувство тревоги. Повинуясь зову собственного желудка, Миша выплыл из своей комнаты по направлению к кухне. Редко выходило, что он игнорировал утренний душ и появлялся перед Себом растрепанный, небритый, с нечищеными зубами. Однако сейчас аромат карамельного пирога манил, и Коллинз не мог сопротивляться ни ему, ни желанию разобраться в том, что происходит. - Утро, - поспешил поприветствовать Миша своего друга. Тот даже не обернулся, продолжая фанатично помешивать болотистого цвета соус в огромном чане-кастрюле. Коллинз терпеливо уселся на свое место, надеясь, что он сможет извлечь выгоду из болезни француза. - Доброе утро, - в ответ поздоровался Себастиан, сдувая прилипшие на лоб пряди. - Я тут решил встать пораньше... - Я заметил, - тут же вставил Коллинз, гипнотизируя духовку взглядом. От плиты исходил мягкий аромат мяты, меда и, кажется, чего-то мясного. Мише было плевать, что именно Себ покрошил в сковородки и кастрюли. Он бы сожрал и схомячил все, что угодно, лишь бы оно издавало такие же восхитительные запахи. - Ты собираешься меня кормить, нет? - поинтересовался он под очередной аккомпанемент желудка. - Да, конечно, - тут же засуетился Себ, отскакивая от плиты. Кастрюли тут же заскворчали, масло со сковородки брызгало во все стороны, и Коллинз в очередной раз подивился таланту Себастиана успевать все и сразу. Роше поставил перед Мишей невысокий бокал, наполненный доверху непонятной белой субстанцией, в которой, к тому же, что-то плавало. Коллинз потыкал вилкой пенистый слой странного напитка и перевел свой красноречивый взгляд на друга. - Серьезно? У тебя в духовке самый восхитительный пирог на свете, а ты меня кормишь овсянкой? - Это не овсянка, - замерев, терпеливо отозвался Себастиан. Миша повертел стакан в руках и молчаливо согласился с ним. На овсянку это точно не походило. - Вот именно, это даже не овсянка! - пробормотал Коллинз, рассматривая странный сосуд. - Черт, она даже не в тарелке! - Это рисовый отвар с мятой и карамелью. В детстве мы часто делали такой, - холодно отозвался Роше, даже не удостоив Мишу мимолетного взгляда. Тот принюхался к светлой каше в своем бокале и, с сомнением посмотрев на француза, почерпнул немного риса вилкой. Что ж, по крайней мере, о составе кашицы Себастиан не соврал. Вкус, конечно, у этого отвара был так себе, но кушать было можно. Приторная карамель перебивала все плохие ощущения, поэтому Миша довольно причмокнул губами и, сощурившись, вернулся к разговору с Себом. - По какому поводу празднуем? - беззаботно спросил Коллинз. - Не по какому, - неуверенно ответил Себастиан примерно таким же тоном. - Хотелось праздника. Ты лежал в больнице на День Святого Патрика, поэтому мне было не до веселья. - Отлично, а теперь ты решил отыграться на мне и на моей печени? - с ехидцей поинтересовался Миша. Он, конечно, был не против, но стоило слегка усмирить желание Себа накормить всех и вся в округе. - Нет, конечно, - вспыхнул Себастиан, торопливо выключая конфорки одну за другой. Одним ловким движением он вытянул из духовки противень с пирогом. Миша потянулся вдохнуть глубже этот ароматный запах, но Себ помешал ему, несильно ударив рукавицей по лбу. Он всегда смачивал пироги молоком, чтобы сверху образовалась приятная корочка. - Просто хотелось счастья и радости, и... - начал он неуверенно, распрыскивая молоко распылителем. - И что? - поторопил его Миша. - И ничего. Просто принимай это, как должное. Сегодня в шесть у нас в квартире будет праздник, - нервно пролепетал Себастиан. Нет, Коллинз, конечно, был рад поучаствовать в вечеринке, но, судя по поведению француза и его напряженности, весело не будет. - А моего разрешения ты не спросил? - Миша тщательно вычищал рис со дна стакана. - Мы полноправные владельцы этой квартиры, - невозмутимо парировал Себ, и Коллинзу пришлось согласиться. - А еще, с некоторых пор, я плачу большую часть за аренду. - А я оплачиваю воду, и тепло, и газ! - отозвался он тут же. Нет уж, уступать Себастиану он не собирался. - Я покупаю еду, - скрещивая руки на груди, хмыкнул Себ. - Конечно. Не считая сегодняшнего дня, ты и пальцем к этой плите не прикасался! - А ты в прошлый раз чуть не спалил квартиру, пытаясь пожарить яичницу! - чуть громче напомнил Себастиан. Миша собирался припомнить ему тот случай, когда они затопили соседей снизу, но внезапно остановился. Себастиан продолжил: - И, вообще, я не хочу с тобой спорить. Либо ты приходишь сегодня в шесть, либо ночуешь в другом месте! *** В спортзале за все время, что Миша отсутствовал, все сильно изменилось. Дети ушли на пасхальные каникулы, поэтому на целых две недели центр остался в подчинении Олимпийской команды и комитета. Коллинз старался не появляться, если видел кого-то из самой вышки, и терпеливо пережидал, пока они уйдут в свою коморку. Несколько раз он встречался взглядами с Коэном, который, кстати, совсем не постарел с их последней встречи. Судя по безразличной реакции молодого тренера, тот не узнал Коллинза. Он вообще предпочитал не смотреть своим собеседникам в глаза. В любом случае, Мэтт заскакивал в центр всего три раза, зато Шеппард оказался весьма настойчив - Миша натыкался на него в каждом углу зала, словно Марк имел способность мгновенно телепортироваться из одного места в другое. Коллинз не мог сказать, что он испытывал, натыкаясь на этого низкорослого мужчину, но свое влияние тот непременно оказывал. Все остальные обитатели спортзала тоже не остались без изменений. Пеллегрино все реже и реже появлялся на работе, его место осталось за Ричардом, чему Миша был несказанно рад. В феврале к тренерскому составу присоединился странный мужчина, о котором Коллинз знал немного, так как тот старался держаться в стороне ото всех. Он постоянно что-то записывал в сторонке, напевая странные песенки себе под нос. У Миши всегда волосы дыбом на затылке вставали, когда он замечал этого человека. Пару раз Коллинз слышал, как к нему обращались "тренер Хейердал", но и эта фамилия вкупе с цветастым блокнотом являлась главными ассоциациями Миши с этим мужчиной. Больше о тренерском составе он ничего не слышал, хотя по документам являлся одним из его участников. Пока он валялся в больнице, состав Олимпийской команды утвердили, и теперь Миша мог спокойно выдохнуть. Что бы с ним не случилось, Дженсен все равно окажется среди участников. Помимо него с первого предложенного списка остался здоровяк Падалеки, (Миша предпочитал не думать о том, как он прокрался в сборную), Абель, которого Коллинз запомнил еще со знаменательной встречи в кабинете Спейта, и зашуганный подросток Тревис Вестер, которому больше всего доставалось на тренировке. Остальных Миша не знал - они приехали из других городов, но занимались настолько упорно, что против них никто ничего не имел. Разве что как минимум два человека из трех не разговаривали на английском языке. Конечно, Коллинз ненамеренно следил за всеми, кто посещал центр. Он вообще не любил сплетничать, обсуждать и прочее, но информация упрямо заливалась ему в мозг и покидать теплое насиженное местечко не хотела. Миша пытался избавиться от шквала деталей, которые обрушились на него в последнее время, но ничего не получалось. Коллинз изнывал от безысходности, ведь ему вполне хватало тех моментов, которые он проводил вместе с Дженсеном. Даже Ричард теперь не так волновал его. Кстати, тот продолжал общаться с Мишей, не замечая, что Коллинз упорно его игнорирует. Будто читая его мысли, Рич старался оказаться рядом в самые неподходящие моменты, например, когда Миша дружески похлопывал Дженса по спине или ерошил его влажные от пота волосы. Все это плохо действовало на Коллинза. Он недоумевал: то ли он так сильно изменился, то ли все вокруг него плавно сходили с ума. - Не понимаю, что творится с Себастианом в последнее время, - поделился Миша своими опасениями, помогая Дженсену растягивать мышцы. Ткань спортивных штанов подростка натягивалась все сильнее и сильнее. Она теснее пережимала его пах, и Коллинз старался приложить максимум усилий, чтобы игнорировать в себе внезапные позывы вжаться в разгоряченное тело, распластавшееся под ним. - На самом деле, может, ему просто не хватает твоего внимания? - предположил Дженс, изменившись в лице, когда Миша надавил на его колени. - Еще сильнее, - прохрипел он, прикрывая глаза. Миша медленно вдохнул и так же выдохнул, исполнив его просьбу. - Иногда такое случается с людьми... - сбивчиво продолжил подросток. - Ты слишком много времени проводишь рядом со мной. Миша был согласен с ним, ой, как согласен. Возможно, им действительно стоило взять небольшой перерыв, но в этом-то и была вся загвоздка! Нельзя бросать дело, не завершив его до конца. Еще восемь лет назад Коллинз завел правило: "Если ты чувствуешь, что устал - усиль нагрузку. Усталость - признак того, что ты недостаточно хорошо работаешь". - Мое общение с тобой - только мое личное дело. Ты так не считаешь? - сказал Миша чуть агрессивнее, чем должен был. - Это, конечно, так, - пропыхтел Дженс. Коллинз не мог сказать, покраснел подросток от недостатка воздуха или еще от чего-нибудь. Вообще, он предпочитал не думать в последнее время. - Но у тебя не остается времени на него. Мистер Роше, порой, ведет себя как ребенок. Так и обращайся с ним, как с ребенком, - посоветовал Дженсен. - Знаешь ли, этот «ребенок» готовит, как профессиональный повар, - Миша старался, чтобы его голос не прозвучал горделиво. Судя по легкой улыбке Дженса, его попытка с успехом провалилась. - Никогда не пробовал его стряпню, - Дженсен свел ноги вместе, потирая разогретые мышцы с внутренней стороны бедер. Коллинз терпеливо сглотнул, естественно, не думая о том, что скользни Дженс ладонями чуть выше... - Может, ты можешь присоединиться к нам за ужином? - стараясь сохранить логическую нить беседы, предложил Миша. - Не думаю, что это будет удобно, - поморщился Дженс, складываясь пополам. Он словно старался спрятать свой взгляд от Коллинза, будто догадывался о его мыслях. - Удобно или неудобно - это мне решать, - отрезал Миша. - Тем более, так я буду точно уверен, что Себастиан будет себя контролировать в своем ОКР. - Я освобожусь только в семь, - проинформировал Дженс. - Ничего страшного не будет, если ты опоздаешь. Я попрошу Себа отложить тебе кусок пирога, - заботливо сказал Миша, поднимаясь с места. Дженсен не сразу последовал за ним, все еще стоя на коленях. Коллинз невольно подумал о том, что еще Дженс может сотворить в такой позе… - Я не люблю пирог, - сквозь шквал мыслей донесся до Миши чужой, слишком, черт возьми, соблазнительный голос. Дженсену не стоило быть таким привлекательным в юном возрасте. - Ты возьмешь свои слова обратно, как только увидишь его, - прошептал Коллинз. - Тогда я обязательно приду, - Миша опустил ладонь на его плечо, сжимая чуть сильнее, чем обычно, и повел его к турникам. Дженсен брезгливо дернулся, сбрасывая ладонь, и подскочил вверх, повиснув на перекладине. Ему предстояло сделать несколько подходов с подтягиваниями, чтобы разработать мышцы спины. Миша аккуратно придерживал его от падения, чуть касаясь поясницы, и Дженс уверенно выполнял свои упражнения. Коллинз тоже хотел бы так выполнять свое задание, но ему кое-кто мешал. Только далеко не Дженсен. Несколько пар глаз неотрывно следили за ними с противоположного конца спортивного зала. *** Миша медленно поднимался по лестнице. Последний месяц он старался как можно быстрее перескочить пролеты, но сейчас был совсем не тот случай. Коллинз уже свыкся с мыслью о том, что может ходить быстрее, чем когда-либо, поэтому теперь мог позволить себе неторопливые прогулки по лестничным клеткам. Причина сейчас, конечно, была другой. Миша просто не хотел сталкиваться с Себастианом раньше времени. Коллинзу пришлось рано распрощаться с Дженсеном, чтобы успеть к назначенному времени, и сейчас Миша жалел, что покинул его. До начала ужина оставалось еще минут пятнадцать. Целую четверть часа он мог провести рядом с Дженсом, но сейчас был вынужден карабкаться по лестнице, лишь бы оттянуть время. Остановившись у собственной двери, Миша медленно оглянулся по сторонам, гипнотизируя взглядом каждую мелочь. Он никак не мог собраться с духом и перешагнуть порог квартиры. Что-то его постоянно останавливало, и Коллинз никак не мог понять, что именно. Будто по ту сторону его поджидал не Себастиан, а инопланетное чудище. Окинув взглядом небольшое помещение лестничного пролета, Миша рвано выдохнул, пялясь в сторону двери Дженсена, словно этот проход придавал ему сил. Коллинз постоял на пороге еще несколько минут, а затем решительно потянул ручку двери на себя. Ничего в его квартире не изменилось, разве что свет горел слишком ярко. Он ослепил Коллинза с первых секунд. Миша и Себ привыкли экономить на электричестве - никто из них не мог оставить включенным такое количество лампочек. Рядом послышалось шевеление, и Коллинз еле заставил себя повернуть голову навстречу этому звуку. - Это он, mon cher? - услышал Миша писклявый голос, который точно не мог принадлежать Себастиану. - Немного тощий, но ты с ним справишься. Он едва ли различал слова за заметным французским акцентом, но и то, что Коллинз смог понять, ему точно не понравилось. - Миша, знакомься, это моя мама. Мам, это Миша, - пролепетал Себастиан, взволнованно потирая шею. Миша сощурился, подумав о том, что ему стоит эту самую шею как следует намылить. - Много наслышана, дорогой, - приторно улыбнулась женщина, и Коллинз, наконец, смог ее рассмотреть получше. Она была определенно ниже его, ниже Дженса, ниже любого человека, с которым ему когда-либо приходилось общаться. Мисс Роше гордо держала спину, никогда не позволяла себе сутулиться, а ее приподнятый подбородок создавал впечатление, что она и вовсе проглотила огромный шест и теперь не могла согнуться обратно. На ней было маленькое платье в цветочек, которое вызывало у Коллинза ассоциации с огромным одуванчиком. Толстые, как сосиски, пальцы, были увешаны кольцами. Вообще, судя по ее виду, мисс Роше не брезговала украшениями. Она не была привлекательной, несмотря на то, что явно пыталась следить за собой. Но что-то было в этой пухлой даме (назвать ее просто женщиной у Миши язык не поворачивался), что заставляло Мишу относиться к ней снисходительнее, чем обычно к незнакомым людям. Она умела расположить к себе, хотя была очень строгой. Глаза были синими, точь-в-точь, как у Себа, поэтому Миша довольно быстро расслабился. Французское очарование слишком сильно действовало на его сознание. - Итак, - начала она, стоило им всем оказаться за одним столом. Себастиан освободил свое место маме, а сам присел рядом с Коллинзом сразу после того, как расставил тарелки. Миша неуверенно посмотрел на него, но ничего не сказал. - Как давно вы познакомились? - учтиво поинтересовалась мисс Роше. Миша переглянулся с Себастианом, и одного этого взгляда хватило, чтобы понять, в чем дело. Коллинз собрался уже возмущенно подняться из-за стола, но что-то его остановило. Себ всегда терпеливо относился к нему, и так его "отблагодарить" было бы не вежливо. Дженсен советовал проводить с ним больше времени, может, этот жест восстановит между ними утерянное доверие. - Четыре года назад, - сдавленно ответил Коллинз. Себастиан обмяк всем телом, утыкая свой нос в тарелку. Миша видел, как покраснели кончики его ушей. - Четыре года это довольно большой срок, - серьезно протянула мисс Роше. Коллинз подумал о том, что она, скорее всего, неплохо преподавала бы в школе или институте. - Время пролетело незаметно, - улыбаясь, протянул Миша. Видимо, это все выглядело настолько наигранным, что Себ пихнул его под столом. - У нас достаточно плотный график, поэтому не обращаешь внимания на то, как быстро летит время, - поспешил исправиться Коллинз, но и такой ответ не устроил Себастиана. - А чем вы занимаетесь сейчас, Миша? - буравя взглядом дыры в его ауре, поинтересовалась мисс Роше. Миша предпочел бы больше никогда не встречаться с ней. - Я тренер в Олимпийской сборной, - пожав плечами, простодушно ответил он. - Действительно? Мне, кажется, я припоминаю, как вы и сами когда-то участвовали в Олимпиаде... Миша кинул на Себастиана испепеляющий взгляд. Тот, по-видимому, изображал из себя овощ, даже не водил вилкой по тарелке, в знак безмолвного участия в беседе. - Да, было такое, - сухо прошептал Коллинз. - И что же заставило вас поменять специальность? - продолжала она капать на мозги. Миша разжал ладонь с ножиком, после того, как понял, что слишком сильно его стискивает - даже костяшки пальцев побелели. Тему спорта он мог обсуждать только с одним человеком, и этим человеком была уж точно не мисс Роше. - В жизни случается всякое, - Миша постарался как можно тактичнее замять эту тему и потянулся загребущими руками отрезать крылышко от запеченной в розмариновом соусе курицы. По традиции, это должен был быть кролик, который на деле должен быть бараном, но Коллинз был готов простить Себу такие мелкие промахи до тех пор, пока он умудрялся так восхитительно готовить. Пожалуй, еда - единственное, что спасало этот вечер. - Себастиан, cher, тебе стоит подтянуть свои навыки в кулинарии. Цыпленок получился сухим и жестким, - правда, мисс Роше так явно не считала. Себ кивнул, убирая тарелку своей матери в посудомоечную машину и выставляя ей новую. Миша искренне не понимал, почему мисс Роше так обращается со своим сыном, если до этого схомячила (а по-другому и не скажешь) огромный шматок, зверски оторванный от бедрышка? - Еще вина? - поинтересовался Себ, изящным движением откупоривая бутылку. Мисс Роше деловито прикрыла пухлой ладошкой свой бокал, однако спустя пару минут сама себе щедро подливала алкоголь, возмущаясь по поводу того, что у сына ее прескверный выбор в винах. - Вам стоит как-нибудь навестить меня во Франции. Себ, у Кастэльбажака в этом году восхитительный виноградный урожай! Ты должен пригласить Мишу к нам на лето, - твердо произнесла мисс Роше, и Коллинз несомненно поехал бы, если не одно «но». - Летом я занят Олимпиадой, но спасибо за приглашение, - холодно ответил он, стараясь быть как можно вежливее. Вскоре они покончили с цыпленком. Мисс Роше отобрала последнюю ляжку, прежде чем Миша смог вставить хотя бы одно слово. Дженсен должен был подойти с минуты на минуту, было бы неловко оставить его без еды в пасхальный ужин. Миша помялся на месте, не решаясь заговорить в присутствии мисс Роше о Дженсене, потому что... - Черт возьми, - ахнул Коллинз, когда до него дошел весь ужас ситуации. Двое пар синих глаз мгновенно уставились на него. Миша тут же поспешил выпрямиться и, пробормотав: - Все в порядке, просто, кажется, я оставил телефон на работе, - снова уткнулся лицом в тарелку с невозмутимым видом, хотя внутри у него все пылало и искрило. У него не будет возможности сказать Дженсу, что его "отношения" с Себом - игра на публику, и что он по-прежнему... Нет, Миша зарекся больше никогда не вспоминать об этом чувстве, забить его как можно дальше. У него даже получалось игнорировать посылы Дженса, флирт и остальную часть ухаживаний, но от собственных мыслей Коллинз избавиться не мог. Кажется, это была единственная проблема для него. Раздался вежливый стук в дверь, и Миша поспешил в прихожую, радуясь возможности выйти из-за стола, пусть и предвкушая неплохой скандал. "Лишь бы Дженсен все понял", - скрестив пальцы, подумал Коллинз, распахивая дверь перед подростком. Дженс радостно улыбнулся, лукаво поглядывая на него. Тоненькие морщинки от легкой улыбки сжимались в уголках глаз, заставляя сердце Миши биться чаще. Как Коллинз любил и ненавидел эти моменты их встречи. Он словно встречался с Дженсеном впервые, каждый раз по-особенному. - Привет, - сказал, все еще улыбаясь, Дженсен. Миша не нашел в себе сил вымолвить хотя бы одно слово, поэтому просто пропустил Дженса вглубь квартиры. - Здравствуйте, - послышался смущенный голос подростка. Он стеснительно подпирал спиной стенку в кухне до тех пор, пока не пришел Коллинз и не усадил парня на свое место. Он не хотел смотреть на маму Себастиана, но так получилось. Эта дама сверлила его своими мышиными глазками, противно улыбаясь. На ее передних зубах остался след от ярко-красной помады. - Мам, это Дженсен, - познакомил их Себ, пока Миша искал дополнительные столовые приборы. - Он Мишин ученик. - Я знаю, кто это, Себастиан. Благо, во Франции есть телевидение, - резко прервала его мисс Роше. Она буравила Дженсена своим непроницаемым взглядом, и Мише вдруг захотелось ударить ее чем-нибудь тяжелым. - Говорят, вы главный претендент на золото, Дженсен? - Я не очень осведомлен о последних новостях, - тихо прошептал Дженсен, умоляюще поглядывая на Коллинза, который, поборов свое желание присесть рядом с подростком, занял место у Себастиана. - Какой стеснительный молодой человек, - было понятно, действительно ли мисс Роше так считает или издевается. - Работать с такими одно удовольствие, не так ли, Миша? - Думаю, да. Мне нравится моя работа, - холодно ответил Коллинз, одаривая Себа презрительным взглядом и молясь, чтоб мисс Роше этого не заметила. Весь его вид кричал о том, что он готов убить своего соседа, и все же Коллинз надеялся, что его мать этого не увидит. - Это хорошо, когда работа приносит удовольствие. Миша поежился. - Правда, Себастиан? - вкрадчиво поинтересовалась она у своего сына. - Да, мам. Коллинз продолжал наблюдать на Дженсена, который, сжавшись от испуга, поглядывал на свою пустую тарелку, поглаживая ладонями холодную скатерть. Дженс выглядел так, словно старался закрыться от разговора, и Миша его прекрасно понимал. - Миш... - начал Дженсен, но, заметив прожигающий взгляд Коллинза, закашлялся. - Мистер Коллинз, - исправился он. Миша мимолетно взглянул на мисс Роше, с отвращением заметив, как ее тонкие губы расплылись в жабьей улыбке. - Тренер Шеппард просил вам передать приглашение на конференцию. - Какую конференцию? - опередила мисс Роше Коллинза. Дженсен, судя по всему, не горел желанием вести с ней разговор, поэтому отвечать пришлось снова Мише. - В последние несколько месяцев комитет устраивает что-то вроде вечеринки, где у Олимпийского состава берут интервью, после чего все мы уходим на дно. Три месяца затишья перед началом, и у спортсменов полная неприкосновенность, - пояснил он, обращаясь скорее к Дженсу, чем к мисс Роше. - Наверное, это очень помогает, учитывая вашу ориентацию, Миша, - беззаботно протянула она, и Коллинз снова почувствовал себя неловко. - В наше время не все хорошо воспринимают геев. - Все мои знакомые очень хорошо относятся ко мне, - отрешенно кинул он, надеясь, что мисс Роше не станет развивать эту тему в присутствии Дженсена. - Конечно-конечно, я все понимаю, дорогой, - они сидели на близком расстоянии друг от друга, и на этот раз она могла коснуться Миши своей пухлой ладошкой. Коллинз еле сдержал крик отвращения, когда огромная лапища мисс Роше коснулась его запястий. - Но стоит окружать себя лишь проверенными людьми. - Я бы доверил свою жизнь кажд... - начал было Миша, но Дженсен его прервал: - Думаю, мистер Коллинз сам вправе решать, какими людьми окружить себя, - резко ответил он, отложив приборы в сторону. В кухне образовалась полнейшая тишина. Никто не ожидал, что подросток заговорит в таком тоне. Себастиан опасливо поглядывал то на Дженса, то на свою маму, которая, кстати, плавно, от самых кончиков волос начала багроветь. - Еще вина? - попытался замять он тему, но у него это не получилось, несмотря на то, что мисс Роше заметно смягчилась. - Конечно, хорошо, когда есть такие преданные друзья, как вы, Дженсен. Уверена, у вас довольно теплые отношения со своим тренером, - подчеркнуто выделяя некоторые слова, пропищала она. Миша захотел провалиться сквозь землю. "Пожалуйста, Господи, пусть они замолчат", - мысленно взмолился он. - Между нами дружеские отношения, - глухо ответил Дженс, подаваясь напору мисс Роше. - Ну, конечно, - саркастически протянула она. - Хорошо, что вы поддерживаете моего сына и его парня. Миша поднялся из-за стола и отвернулся ото всех, изображая бурную деятельность за кухонной тумбой, только бы не видеть ошарашенного взгляда Дженсена. - Его... парня?.. - тихо протянул подросток. Миша тяжело вздохнул, в отражении идеально блестевшей раковины замечая, как растянулись в улыбке рыбьи губы мисс Роше. - К-конечно, - заикаясь, улыбнулся Дженс. - Вам так повезло с соседом, дорогие мои, - обратилась она уже к Себастиану и Мише. - У многих бывают сложности с восприятием гомосексуальной связи. Но у вас этого ведь нет? - Коллинз был готов вернуться за стол, но только для того, чтобы придушить мисс Роше. - Простите? - спросил Дженс. Миша еле сдержался, чтобы не хлопнуть себя по лбу. Парню бы замолчать, причем, как можно скорее. Но тот, видимо, не замечал, что делает что-то неправильно. - Многим бывает неприятно видеть двух мужчин, которые живут вместе и спят вместе. Никто не хочет стать случайным свидетелем их сексуальной связи... Миша старался не смотреть на подростка, пытаясь обратить внимание Себастиана на себя. Тот дорого заплатит ему за потраченные нервы. Коллинз почувствовал на себе чужой взгляд и мгновенно вернулся в прерванную беседу, толкнув Себа ногой под столом. Видимо, это было настолько очевидно, что Дженс покрылся розовыми пятнами. Миша предпочитал не думать о том, какие мысли посетили его в этот момент. - Простите, но я должен идти. Завтра сложный день, - поднявшись из-за стола, Дженсен учтиво кивнул, словно поклонился и поспешил сбежать из квартиры. Миша ощутил в себе мимолетное желание отправиться следом, но остался - ради Себастиана. За столом все так же стояла упорная тишина, никто не собирался ничего говорить. Себ, впервые за все время, перемолвился с Мишей только парой фраз, которые не несли никакого смысла, а мисс Роше лишь довольно улыбалась, поглядывая на них. - Вы такая красивая пара, - умилительно протянула она, подпирая пухлыми ладонями свой тройной подбородок. Миша и Себастиан мгновенно переглянулись между собой, и затем, не говоря ни слова, поднялись из-за стола. - Я что-то не то сказала?.. *** - Я тебя убью. - Не убьешь. - Ну, может, не убью, но жизнь я тебе испорчу, не сомневайся. - Ты испортил мне жизнь только одним своим существованием. Миша честно пытался уснуть, но сделать это в одной кровати с Себастианом было просто невозможно. Тот постоянно тянул одеяло на себя, к тому же ворочался, то и дело перескакивая с места на место. Чтобы не вызывать подозрений у мисс Роше, им пришлось отдать Мишину комнату ей на растерзание, а самим лечь в спальне Себа, потому что его кровать была намного больше, чем у Коллизна. Конечно, там было много места для одного человека, но двое на ней с трудом умещались. Миша в который раз проклял производителей таких нелепых конструкций. Себастиан снова повернулся к нему лицом. Не открывая глаз, Коллинз уже знал, что Роше изучает его взглядом. Это смотрелось странно и дико, и Миша бы непременно смутился, если бы ему было не все равно. - Спи уже, - шепотом рявкнул он. - Не могу, - пожаловался француз. - Я привык спать один, а тут ты. - А ты представь, каково мне? В комнате Себастиана было слишком много мелочей, нагружающих интерьер. Миша невольно сжимался в этом пространстве и, кажется, у него развивалась начальная форма клаустрофобии. - Мне придется выкинуть постельное белье, на котором ты спал, - снова попытался пожаловаться Роше. - Я бы на твоем месте выкинул целую кровать, - хмыкнул Коллинз, поворачиваясь спиной к соседу, но когда понял, что в такой позе касается его живота спиной, тут же развернулся обратно. - Господи, кто придумал эти чертовы койки? Себ, черт возьми, удобнее в гробу спать! - Ты пробовал? - задумчиво поинтересовался Себастиан. Миша предпочитал отмалчиваться. - Поговори со мной, Миш. Может, так я быстрее усну. - О чем? О том, что твоя мама-монстр испортила весь вечер?! - возмущенно прошипел Коллинз. Себ пихнул его локтем в бок, но не слишком сильно, что означало, что он согласен со словами своего друга. - Не знаю, что на нее нашло, Миш. Обычно она не настолько придирчива, - тише, чем прежде, прошептал Себастиан, словно боялся, что его мама услышит их разговор сквозь стенку. - Она хорошая, если не обращать внимания на ее характер. - Да она вообще ангел во плоти! - фыркнул Коллинз, не сдержавшись. Себастиан тихо засмеялся, утыкаясь лбом в его плечо. Миша приподнялся на локтях, открывая глаза. - Ты тут это... Не приставай ко мне. - В мыслях не было, - тут же посерьезнел француз. - Тем более, если на то пошло, то ты первый начал... - Ой, вот только не надо. Один раз не сдержался, теперь всю жизнь меня в этом упрекать будешь? - Миша расслабленно лег обратно на кровать, запуская руки под подушку. Себастиан пристроился рядом. - Нет, просто мы тогда замяли тему... - И не надо ее поднимать, - громче отозвался Коллинз, стараясь заглушить следующие слова француза. - А я так и не успел тебя спросить, - прошептал Себ, чуть толкая Мишу в плечо. Тот не спал, но старательно делал вид, что уже уснул. Себастиан завошкался и отвернулся к нему спиной, выражая полное безразличие. - Ну, что? Миша честно держался, но не смог. Тишина действовала угнетающе, к тому же, бессмысленная болтовня, действительно могла бы оттянуть время до сна. - Я хотел спросить тебя, зачем ты все это сделал тогда? - словно боясь ответа, пролепетал француз. - Честно? Я не знаю, - хмыкнул Коллинз. - Просто я почувствовал, что был нужен тебе... - и после недолгого молчания, добавил: - Черт, это звучит как-то по-гейски. - Нет, все нормально, я понимаю, - выдохнул Себ, расслабляясь на кровати. - Ты хороший друг, Миш, но иногда не замечаешь очевидных вещей. - Что ты хочешь этим сказать? - приоткрывая один глаз, затем другой, спросил Миша. Если Себастиан был тайне влюблен в него, он бы не хотел знать об этом. - Когда мне достаточно было простого слова "успокойся", ты поцеловал меня. Когда Дженсен кричит, умоляя о спасении, когда он больше всего на свете нуждается в том, чтобы его обняли, ты просто игнорируешь его, - задумчиво протянул Себ. - Эй, мы довольно тесно с ним общаемся. Я не прокидываю его. Если он хочет обнять меня, пусть обнимает. Себастиан отозвался скептическим хмыканьем. - Я всю жизнь пытался вырваться из-под контроля других людей, что когда это, наконец, произошло, я оказался растерян, - признался Коллинз. - Я не могу, Себ, понимаешь? Не могу быть первым. Не могу строить отношения, потому что ни черта не смыслю в этом. - Расскажи это ему, а не мне, - посоветовал француз. - Сейчас ты откровенничаешь со мной, а должен с ним. - И, кто, скажи мне, в этом виноват? - тут же яростно вскинулся Коллинз. - Миш, ты скучаешь по нему, - констатировал Себ. - По Ричарду? С ним же все улажено, - отмахнулся Миша, заинтересованный таким внезапным поворотом разговора. - Нет, я о Дженсене. Ты неискренне относишься к нему, как и он к тебе. Вы общаетесь друг с другом по десять часов в день, но все равно скучаете. Потому что вы не чувствуете себя настоящими в этом общении, - тихо прошептал Себастиан, и Мише пришлось напрячь слух, так как из-за акцента многие слова он просто пропускал мимо ушей. - Я просто хочу, чтобы между вами, Миш, все наладилось. - Он еще ребенок, - напомнил Коллинз. - Как и ты, - простодушно хмыкнул Себ. - По сравнению со мной вы все дети. Миша улыбнулся, вспоминая утренний разговор с Дженсеном. - Говоришь, как старик, - улыбнулся Миша, поворачиваясь лицом к Себастиану. Теперь он мог чувствовать его дыхание, даже слышал, как бьется его сердце. Конечно, выглядели они сейчас, как настоящая парочка, но для Коллинза был важен этот момент. Он прикрыл глаза и тихо засопел, ощущая, как чужое тело расслабляется рядом. Ему не следовало отталкивать ни Дженсена, ни Себастиана. И если с последним сейчас все было налажено, то с Дженсеном только предстояло поговорить. Но Миша уже ничего не боялся.