Рождество с Фантомхайвами

К обеду подъехали все приглашенные. Ими оказались Габриэль с супругой Элизабет (миловидной доброжелательной блондинкой), Анжела Блан, Себастьян с Сиэлем, а также некая Ханна Анафелоуз, которую Сиэль также видел в семье впервые. Эта женщина имела невероятно длинные, ниже бедер, волосы, такого же пепельно-белого оттенка, как и у Анжелы. С остро заточенного смуглого лица смотрели по-кошачьи вытянутые глаза. Глядели тяжело, с выражением меланхоличной кошки. Приталенный плотный брючный костюм с глубоким вырезом декольте лишь подчеркивал изгибы роскошной (и, как подумал Сиэль, «вульгарной») фигуры. Если Анжела работала в сфере психологии, то Ханна была директором художественной галереи в соседнем городе. — Салон «Мурмон», возможно, слышали? Пользуется успехом. «Да уж, у такой все схвачено», — фыркнул Сиэль, глядя на невероятно длинные острые ногти, покрытые ярко-фиолетовым лаком. Дама показалась ему отдаленно похожей на бывшую супругу Себастьяна с кошачьем именем - Матильда. Тоже та еще кошка. Выходило так, что любовь Себастьяна к кошкам, которых они не могли завести из-за аллергии Сиэля, проявлялась даже в женщинах, не говоря уже о принтах на одежде («Боже, этот омерзительный галстук!» — поежился Фантомхайв). — Вы же, кажется, скульптор? — уточнила Ханна у Себастьяна, когда все уже расправлялись с грибным супом. — Верно, — отозвался тот. — Какое совпадение. Я раньше тоже этим занималась. — А почему в прошедшем времени? Ханна в изящном движении кисти взмахнула рукой. — Решила, что нет таланта и станет куда лучше, если я хотя бы буду приносить пользу таким, как вы. Знаете, а я видела ваши работы в журнале. Да-да, и когда узнала, что вы тоже будете здесь, то обрадовалась этому Рождеству вдвойне. Совместить приятное с полезным: встретиться с кем-то близким по духу… — И правда, занятно вышло. Сиэль легонько пнул мужчину в туфлю, привлекая внимание. Себастьян вопросительно приподнял бровь. Ханна и Анжела сидели напротив Себастьяна и Сиэля, рядом с Габриэлем и Лиззи. Мужчины же оказались самыми крайними, что, разумеется, Сиэль не мог не отметить. — Мог бы посадить нас и в самый конец стола, чего уж, — он явно злился и шепотом решил высказать все партнеру. — «Примирение семьи!» Да мы как отщепенцы! А если бы Сиэль еще и мог, то наверняка гневно воздел бы руки к небу или к потолку с люстрой класса люкс. — Зато будет показательно, когда нас подсадят ближе, — улыбнулся Себастьян. Сиэль смерил его подозрительным взглядом: — А ты, я смотрю, в оптимисты записался, да? Или как их там, «мурмоны»? — Нет, я просто хочу поесть в спокойной и дружелюбной атмосфере. — Ну-ну, дерзай. Не обляпайся только, пацифист. Себастьяну тяжело было понять настрой Сиэля, который сидел точно на иголках. Вернее, для окружающих он казался сдержанным, но Михаэлис слишком хорошо знал Сиэля, чтобы увидеть, как того раздражает все происходящее. Зацепился за рассадку гостей за столом… надо будет с ним поговорить. — А можно узнать, чем вы занимаетесь, Себастьян? — это уже миролюбиво поинтересовалась Рейчел. Вслед за грибным супом принесли спагетти с говядиной, и все с аппетитом принялись за блюдо. Себастьян еще не мог привыкнуть к тому ощущению ресторанности, которое производили и богатство, и обслуга. Вся еда была очень вкусной и ни в какое сравнение не шла с горелками Сиэля. Себастьян уже даже начинал сомневаться, что тот готовит с любовью. «Возможно, ему стоит донести мысль: с каким настроем готовишь, такую пищу и получаешь?» — подумал мужчина и тут же получил в воображении резкий ответ: «Что за ерунду ты несешь? Я готовлю строго по ютубу!» «Нет, все-таки придется умудряться не подпускать кое-кого к плите». — Я занимаюсь скульптурами, — ответил он. — Он — довольно известный скульптор и набирает обороты, — довольно сухо (на деле не без гордости) добавил Сиэль. В его руках оказалась увесистая салатница, которую он неуклюже едва не выронил. Себастьян поддержал посуду, и подоспевшая служанка облегченно вздохнула («Давайте, я сама». — «Угу», — невозмутимо кивнули ей). «Он нарочно так себя ведет?» — подумал Себастьян. — Как любопытно! — всплеснула руками Рейчел на манер Элизабет. — Мы с Винсентом любим искусство, правда? — Ты о тех керамических слониках на каминной полке? — уточнил хозяин дома. — Нет, я о высоком искусстве. — По мне, так маленькие слоники весьма полезные. Они радуют глаз в доме, приносят пользу. А что касается прочего… не люблю, когда интерьер забит хламом. Все должно быть со вкусом. В разговор вмешалась Ханна: — Я видела у вас во дворе занятные работы. К слову, насколько знаю, у мистера Михаэлиса ничуть не хуже, к тому же критики пророчат ему хорошее будущее. Женщина улыбнулась скульптору с выражением «я немного помогла отстоять честь коллеги», на что Себастьян поблагодарил ее взглядом: «Не стоило, но благодарю». Сиэль закатил глаза и постучал ложкой по бокалу. — Можно мне воды? Пожалуйста. «Точно нарочно». Та же самая заснувшая служанка едва не споткнулась, поспешив наполнить посуду. — А раньше ты на Рождество отпускал всю прислугу. Чтобы создать атмосферу «семейности». Винсент, — сказал он с лукавинкой. Мужчина обтер губы салфеткой, прежде чем ответить: — Верно. Именно поэтому к вечеру вся прислуга, которая обслуживает нас за столом, перейдет в другое место. Сиэль. Лиззи внезапно захотела отметить убранство гостиной. — Ах, очень миленько все украсили! Мне так нравится! А мы с Габриэлем заказали в дом розовых фламинго на улицу, знаете, как Алиса в Стране Чудес? Нынче очень в моде розовый. Тема плавно сменилась подготовкой к Рождеству, украшениям, а после обеда все ненадолго занялись своими делами. Рейчел попросила Сиэля и Габриэля помочь ей кое с чем, Винсент отправился на прогулку, а мисс Анафелоуз просто куда-то пропала. Себастьян гулял по дому, разглядывая картины, как встретил такую же неприкаянную мисс Блан. — Вы тоже не знаете, куда себя деть? — Еще не осмотрелся по сторонам. — Тогда, возможно, вместе посмотрим? Знаете, я еще боюсь во второй раз заблудиться здесь и — с концами, — женщина робко улыбнулась. Они направились бесцельно бродить по поместью, благо здание было настолько огромным, что они вполне могли гулять себе до самого окончания Рождества. Себастьяну представился в коридоре маленький заплутавший Сиэль. «Бедняжка, наверное, долго плакал, а его никто не слышал. Он же терпеть не может надолго оставаться один», — с улыбкой подумал мужчина. Прежде, чем исчезнуть в воображении, маленький Сиэль обернулся к нему и всхлипнул, потерев розовый нос. — Знаете, я рада, что нашла здесь простые лица, — раздался в районе плеча голос женщины. — Простые лица? — переспросил Себастьян, немного не поняв. — Такие, как мы, которые не вписываются в эти роскошные дома, — пояснила Анжела. — Ведь обычные люди, вроде нас, далеки от таких людей, как семья Фантомхайв. Они как будто окружены какой-то особой аурой, не подойти, не слившись. Вы со мной не согласны? — Даже не знаю… Себастьян правда не знал, что сказать. В чем-то она права: Сиэль действительно окружен «золотой» аурой, а иногда мнит себя пупом Земли, но это не потому, что он скверный мальчишка (нет, все-таки отчасти и поэтому тоже), просто иначе с его способностями не выжить, нужно создавать иллюзию, картинку, привлекающую… Таких, как я?.. Хм… В голове раздался голос Сиэля: «Ну-ка повтори, "с его способностями?", Себастьян!» «Нет, лучше сформулировать иначе, — мысленно ретировался мужчина, — скажем, "это нежное, хрупкое существо, не приспособленное к жизни никоим образом, должно находить способы выживания путем привлечения особей более выносливых и сильных, создавая симбиоз"». Мисс Блан загадочно улыбнулась: — Скажу честно, будь я одной из них — ни за что бы не смогла найти себе пару из простачков, вроде самой себя. Возможно, это была бы лишь временная игра… Брюнет нахмурился: — К чему вы клоните? — было непонятно, знает ли мисс Блан об их отношениях с Сиэлем или нет. Она могла увидеть их объятие, а могла — нет. Женщина вдруг стушевалась и покраснела. Она вытащила из кармашка носовой платок, словно вот-вот заплачет. — Извините, — тихо пролепетала она, — я все о себе и о себе!.. Знаете, меня… бросил молодой человек накануне. Он принадлежал к очень богатой семье, мы повстречались пять лет, а после он сказал, что… мы из слишком разных миров, и ему нужна пара по себе. А недавно я узнала, что он женится на дочери какого-то магната. — Мне так жаль, — отозвался Себастьян, он даже растерялся от внезапной истории. Мисс Блан выглядела очень опечаленной: судя по всему ей тяжело вспоминать отношения, к тому же она еще не отпустила их. — Извините, я говорю лишнее, вам это знать ни к чему! — она отерла уголки глаз и попыталась улыбнуться. — Миссис Фантомхайв оказалась так добра ко мне, что пригласила на Рождество, чтобы я смогла отвлечься: я еще не в силах его забыть. — Могу лишь представить ваши чувства. К сожалению, такое бывает… И все же уверен, что у вас все наладится. Вы производите впечатление очень хорошего человека. Мисс Блан кивнула, а ее лицо просияло, хоть и тускловато: — Спасибо, Себастьян. Наверное, все-таки нельзя мешать соленое со сладким. — Возможно, дело не в этом. Просто человек не ваш. Сказать "да, вы правы" у Себастьяна не повернулся язык. Да и где-то сзади в мыслях навис со сковородкой Сиэль. Они нашли зимний сад, где погуляли, обсуждая местную флору. Вскоре к ним присоединилась Ханна, которая вышла из пышных кустов, как пантера из джунглей — изящно и по-королевски медленно. Оказывается, что она уже пила здесь кофе в одиночестве. Среди пальм и розовых кустов оказалось очень уютное скрытое место. — Не хотите кофе? — Нет-нет, у меня в последнее время шалит давление, — покачала головой Анжела и незаметно спрятала платок, который до этого держала в руке. — А я слушала щебетание местных пичуг. — Это же какаду! Какие забавные пташки! — Анжела склонилась к жердочке с попугаями. — "Забавные пташки!" — повторила птица, нахохлив перья. — Повторюша! — Повторюша! Рю-ша… Женщины засмеялись. В это время у Себастьяна зазвонил мобильный, чью мелодию также исправно пересвистели: "Оп, оп-оп-оп-оп, гамна стайл!" "Что Сиэль мне тут уже понатыкал? Отвратительная же мелодия", — вздохнул мужчина. Взгляды на интересные галстуки и музыку у них все же действительно разнились. — Ты где? — спросил Сиэль на другом конце. По голосу он оставался весьма раздражен, Себастьяну даже померещилось, что до Рождества они здесь не протянут, а уедут уже сегодня вечером. Возможно, немедленно. — В саду, — ответил он, любуясь на пляски какаду, который тряс головой на манер рокера: "Гамна стайл! Оп-оп-оп! Рю-ша!" — Мы собираемся все на каток на озеро, выходи наружу. — Со мной мисс Блан и Анафелоуз. — Бери их тоже. Все на выход, все, нас же ждет семейный праздник! — это он, разумеется, добавил с сарказмом. — Как скажешь. Не помню, что ты умел кататься. — А ты мне для чего нужен? Жду. *** Когда мужчины и женщины вышли во двор, оказалось, что идет снег. Сиэль заявил Себастьяну: — На самом деле я умею кататься, просто забыл. Озеро, покрытое льдом, виднелось вдали. Правда, назвать это озером у Себастьяна не поворачивался язык: скорее, какой-то пруд с возможными уточками. — Озеро?.. — уточнил он у Сиэля, тот лишь пожал плечами: "В детстве для нас с Габи это казалось еще и морем". Тут же были Габриэль с Лиззи и Рейчел с Винсентом. Лиззи надела смешную розовую шапку с помпонами и такую же, только небесного оттенка, пыталась нацепить на Габриэля, но тот уворачивался, как мог: "Лиззи, я не буду это носить!" — Все готовы? — А коньки есть? — поинтересовалась Ханна. — У меня большая нога. Сорок второй размер. Рейчел сказала ей что-то шепотом, но Себастьян случайно услышал: "Не переживайте, у меня сороковой, всю жизнь страдаю. Выбор коньков большой". — Слава богу, — вздохнула Ханна. Она и Анжела упали первыми, не дойдя и до середины. — Никогда не умела это делать… ох, боже-боже, ощущение, что я устрица на сковородке, — в странной манере посетовала психолог, — а так и до шпагата недалеко! — Я вас поддержу, давайте руку! — Ах! Кто по-настоящему легко и изящно ступил на лед и сделал круг, так это Себастьян и Габриэль. — Чувствую кровь собрата, — усмехнулся близнец Сиэля, и ему ответили тем же. — Давай пять! Пока остальные барахтались у берега, они сделали еще один круг, затем последовали стоны и просьбы поддержать, помочь, далеко не уходить. — Себастьян! — Сиэль вцепился в приблизившегося мужчину мертвой хваткой. — Я этого больше не вынесу, я себе все отбил! — Зачем ты согласился, если не умеешь? — Я умею, просто забыл, — тонкие ноги то и дело расползались в стороны. Сиэль был похож на растерянного олененка на льду, тот, что из мультика… "Бемби", кажется. — Что-то не очень похоже, — улыбнулся брюнет и поддержал парня. — Давай руку, пойдем в центр, нечего у берега "озера" топтаться. Сиэль всячески старался отпустить Себастьяна, так как не любил проявлять чувства на публике, а "мужчины не держатся за ручку, даже на катке". Брюнет даже подтрунил над ним, умудрившись поймать момент, чтобы шепнуть в самое ушко юноши: — Я бы пригласил тебя на страстное танго на льду, но, поскольку мы не одни… — Да мне бы хотя бы один кривой кружок сделать! — прошипел тот, а рядом пронесся, рассекая лед лезвиями, близнец. — Сиэль, давай, Сиэль! Помочь? — Спасибо, но я просто разминаюсь! — буркнули ему вслед. — Ну-ну!.. *** Уже к вечеру Сиэль лежал в постели, растопырив конечности в разные стороны, как звезда, и отказывался вставать. — Мои ноги, моя попа… умираю. Но его слова всерьез не воспринимали. — Не преувеличивай, свежий воздух и занятия тебе явно пошли на пользу. Стал такой румяненький, — проходя мимо кровати брюнет легонько ущипнул парня за щечку. Сиэль неохотно зашевелился и поднялся. — Меня вот что удивляет, — вновь заговорил мужчина, — вы же учились вместе с Габриэлем, как вышло, что он умеет кататься, а ты — нет? Он уже принялся чистить зубы, готовясь ко сну, а Сиэль еще возился с пижамой, вернее, не мог стянуть последний носок и кряхтел, как старик с радикулитом. — Это загадка семьи Фантомхайв, — пропыхтел он. — Мы — одинаковые, но очень разные. Габриэль гораздо более способный во всем. Как говорится, в семье не без урода. Несмотря на шутку, показалось, что кто-то весьма огорчен этим фактом, который в его видении шуткой являлся лишь отчасти. Себастьян не помнил, чтобы Сиэль вообще говорил о брате в ключе "успешный - не успешный" или как-то сравнивал себя с ним. — Ладно, это неважно, — улыбнулся брюнет. — Ты держался бодро для первого раза. — Первого? — брови Фантомхайва опасно сдвинулись. — Я имею в виду — после очень долгого перерыва. — Угу… ну, раз так… Себастьян разглядел чужую пижаму: синюю в бежевую полоску. — Ты же не любишь пижамы и обычно спишь в моих футболках… Но Сиэль не успел ответить, так как оказался заключен в объятия сзади. Под шелковую ткань пролезли горячие и ласковые руки, задевая нежную кожу и соски. — Мы не можем этого делать, — просипел юноша. Себастьян, видимо, не расслышал, так как жадно поцеловал его и уже приготовился повалить его на постель. Тогда Сиэль вздохнул и вытянул перед собой руки — мужчина натолкнулся на барьер. — Себастьян, нет. Пока мы здесь, давай воздержимся. — У меня нет такого странного и омерзительного слова в лексиконе. Откуда ты его взял? — Из местного словаря, — криво улыбнулся тот. — Послушай, я не хочу делать это тут. Это как-то, ну не знаю, странно. Тонкие губы расплылись в ухмылке: — Я надеюсь, ты это не всерьез? Я не намерен терпеть. — Извини. Я скажу иначе. Пожалуйста, ради меня, давай не будем. Себастьян склонил голову ниже к лицу Сиэля и с интонацией заговорщика полюбопытствовал: — Думаешь, за нами следят, да? Камеры, все дела… — Нет, — спокойно отозвался тот, — но я бы не удивился. Просто… мне некомфортно здесь, понимаешь? — Хорошо, — промолвил мужчина и очень просто, без слов, лег на свою половину кровати. Сиэль привстал на руках: учитывая нрав Себастьяна, стоило удивиться такой спокойной реакции: — И ты вот так просто согласился? — Не ерзай и ложись спать, пока не передумал. — Тогда зубы почищу, — тихо буркнул юноша. — Спокойной ночи. Они уже почти спали, когда в темноте вновь раздался голос Себастьяна. На циферблате горело "1:00". Мужчина почему-то вспомнил слова Анжелы о разнице миров простых людей и богатых. Возможно, причиной послужил расписной потолок над головой, слишком уж роскошный даже для "маленькой", как выразился Сиэль, гостиной, которая, в любом случае, оказывалась больше, чем самая крупная комната в их собственном доме. А зацепившись за эту мысль о контрастах, Себастьян уже не мог успокоиться, поэтому и спросил: — Сиэль, ты уверен в своем выборе?.. — О чем ты? — О соленом и сладком. — Ч-что?.. — над подушкой тяжело и сонно поднялась голова. — Ты бросил такую роскошную жизнь ради обычного скульптора… Не жалеешь? К мужчине поспешно переползли и нависли над ним, удивленно моргая: — Кто тебе сказал такое? — кажется, Сиэль и правда оказался ошарашен этой новостью. Мужчина терпеливо пояснил: — Ты не думаешь, что мы очень разные? — Ну да, у тебя карие глаза, а у меня — синие, — фыркнул тот, — а так мы просто копия друг друга. — Я не шучу, Сиэль. — Это так мой отказ на тебя повлиял? Ну давай я сам все сделаю, только тихо, — Сиэль тут же завошкался под одеялом, намереваясь нырнуть, но Себастьян остановил его: — Дело не в этом, ничего не нужно. Какая-то странная и нежная улыбка озарила лицо напротив, но уже через пару мгновений ее сменила подозрительно едкая: — Себастьян… ты — балбес! — воскликнул Сиэль и шустро спрятался под одеялом на своей стороне. Теперь он явно намеревался спать. — Не буди меня больше по таким пустякам! Укутался поплотнее — не достать. Себастьян называл это эффектом окуклившегося совенка, потому что иногда из недр одеял оставались торчать только огромные глаза и перья взъерошенных волос. Прошло несколько долгих минут, прежде чем, мужчина смог осознать весь свой провал и снова заговорить: — А насчет "я сам все сделаю" еще в силе? — Уже нет. Спи. — Ах, какая жалость…