***
— Твоя очередь бросать кость! –… Я думал мы тут наукой занимаемся. — За всем этим стоит наука! — Правда ли? — Брось кость, чтобы узнать как ты сможешь противостоять иллюзиям Вероятника Мерзейшего! Да, вот этот путь к… Да! И посмотри какой урон! Более девяти тысяч! — Хм. Отлично. Может вернёмся к- — Вместе с пером, бумагой, щитом и мечом, мы до самого конца эту игру пройдем! Ладно. Ладно. Ты справишься, Сайфер. Тебе он нужен. Ты сможешь. Это займёт не так много времени.***
Билл Сайфер не мог припомнить момента своего существования — уже более триллиона лет — когда он оставался без слов. Видимо, абсолютно все и правда бывает впервые. — Что думаешь? Я устроил небольшую перестановку! — Хм… — сказал Билл, смещая взгляд с гобеленов с его изображениями на хрустальные пирамиды, его изображение на ковре и затем на золотую, потрясающе безвкусную статую себя на чем-то похожем на святыню. — … Где ты вообще это нашел? — Я их выкопал! — гордо воскликнул Форд. — Должно быть их оставили древние аборигены! Этим вещам более двух тысяч лет — потрясающе для умений того времени! И я подумал было бы хорошо выбрать для них почётное место. Тебе нравится? Очень мало вещей Билл любил больше чем лесть, и ещё меньше было вещей, которые нравились ему больше чем собственный образ: его дворец в Царстве Кошмаров был полон его портретов, и статуи были по всему измерению. У него не совсем было чувство меры. И всё же… Ты меня пугаешь, Шестопал. Поздравляю. Это не так легко сделать. Может нам стоит сделать перерыв? Видеть других людей? Но конечно это был не вариант: портал нужно было построить, и Стэнфорд Пайнс подходил для этой работы. Это как минимум хороший знак — значит он ему доверяет… верно? –… Я в восторге, Шестопал, — наконец сказал Билл. — Отлично поработал над местом. О, эй, думаю меня кто-то вызывает из гиперпространства. Скоро вернусь! — быстро сказал он и пропал из сознания Стэнфорда прежде чем тот успел еще что-то сказать.***
— Знаешь, тебе можно перестать смеяться в любой момент в этом тысячелетии. — Хахахахахаха! Божечки- хахахаха! Прости, но это просто слишком мило! Ты хотел получить инструмент, а получил фанатика! А он уже — хиихе! — а он уже просил тебя дать ему твой галстук, чтоб он по ночам мог его нюхать? Билл закатил глаз и разом опустошил бокал. — Нет. И я бы мог жить без такого изображения в голове, Ронни. Спасибо. — В любое время! — улыбнулась ему Пироника и тыкнула его сторону. — Посмотри на это с хорошей стороны, босс — ты и правда хорошо его зацепил. Теперь заставить его открыть проход будет проще простого! — Верно — признал Билл. Ему стоило признать что, когда он не пугал его и не запирал в бесконечных потрясающе скучных настолках, Стэнфорд Пайнс, на этот момент, был единственной лучшей пешкой, что у него когда либо была. Как и многие до него, ему нравилось, когда его эго поощряли. Он любил лесть, и это делало его легковерным. Его проблемы тоже помогали, проблемы настолько очевидные, что Биллу даже не нужен был доступ к глубинам его разума — ему стоило признать, острый ум, о котором ему хотелось бы знать больше — чтобы их увидеть. Врожденный дефект, отсутствие чувства принадлежности, связь к чему либо невероятному, нужда проявить себя, превзойдя всё достигнутое ранее — и это все прибавляется к хронически неуверенному в себе человеку, который видит в своем интеллекте единственную силу, находящемся в постоянном поиске больших успехов, знаний и признания. Если коротко, лучший материал для марионетки. — Эй, а может он присоединится к вечеринке, когда мы сможем её начать! Прошла вечность с последнего раза как к банде присоединился кто-то новый! Билл не мог сказать, что подобная мысль к нему не приходила — потому что урод бы идеально вписался в кучку уродов, верно? — но было слишком рано говорить об этом. Он не мог рисковать и давать ему узнать что реально происходит пока дело еще не завершено. Затем он сделает свое предложение и посмотрит настолько ли Стэнфорд Пайнс умен, насколько он думает.***
–… Так посадка на Луну была подстроена? Ты уверен? — Абсолютно. Луна вообще не существует — то, что вы видите наверху это диск, который скрывает космическое наблюдение инопланетян. — А-га! Я знал, что посадка на луну не могла быть реальной! Слишком много вещей не сходится, как- Стэнфорд какое-то время ещё болтал, и Билл ему позволил. Нетрудно догадаться, что ему не часто удается с кем-нибудь болтать о своих открытиях и теориях; он, если честно, не очень часто вообще с кем-то разговаривает. И к этому моменту он уже знал его привычки — что почти всё доставляют ему на дом, и он лишь несколько раз встречался с горожанами лицом к лицу, обмениваясь еще меньшим количеством слов. Это было Биллу на руку: чем меньше людей сейчас с ними пересечется, тем лучше. И теперь, когда Форд думает что нашел родственную душу, кажется, что плотину прорвало. Он говорил, говорил, задавал вопросы и снова говорит — и он ожидает их встречи, настолько, что начал принимать таблетки, чтобы спать больше прежде чем Билл показал ему как попадать в астральное пространство посредством медитации. Конечно, тут был загвоздка, чтобы это сделать. Ну, не совсем — но Билл лжет, он всегда так делает, и Стэнфорд Пайнс попадается на крючок и тонет. И никто в этом не удивлен. — Мне нужно иметь доступ к твоему разуму, Шестопал. Это упростит связь с тобой и позволит тебе звать когда тебе угодно — просто подумай, что хочешь поговорить со мной, и я появлюсь. Также я смогу брать контроль над твоим телом. В принципе, довольно важная вещь, так что если тебе нужно время, чтобы подумать- — Нет нужды, — перебивает его Форд. — Я уже всё решил. Ты можешь свободно приходить и уходить из моего разума, когда тебе угодно. Мы можем столького добиться работая в команде, и я не мог бы еще больше тебе доверять! Это выглядит так легко, что Билл, сколько бы он не любил, когда вещи делаются легко, остановился и моргнул. –… Это сейчас сарказм? Это сбивает Стэнфорда с толку. — Что? Нет. Зачем мне? Значит он и правда настолько тупой. Ну ладно. Ему это на руку, думает Билл и пожимает плечами. — Просто проверяю, — говорит он, и протягивает руку. — Так, по рукам? — Договорились — отныне и во веки веков! — Пусти меня в свой разум, Стэнфорд! — Пожалуйста, зови меня… другом. Друг. Этот ничтожный мясной мешок зовет себя его другом. Билл смеется, смеется и смеется — но только после рукопожатия, когда сделка уже заключена.***
— Твои волосы очень мягкие! — Билл. Ты их вырываешь. — Эй! Что это было? — Что было что? — Какое-то покалывание у тебя в голове. Когда я вот так тяну, видишь? — Думаю это была боль. Тебе правда не стоит этого дела- осторожнее, стул! — Воу! Бух. Форд дернулся и закрыл глаза своими нематериальными руками. — Билл? — позвал он, не смея взглянуть. — Хахахахах! Это восхитительно! — до него донесся смех Билла и он посмел посмотреть на… собственное тело, которое делало ангелов среди разбросанных бумаг и книг, которые были на столе, на который Билл упал несколько секунд назад. Улыбка на его лице была необычайно широкой, и два желтоватых глаза со зрачками-щелями повернулись в его сторону. — Я и забыл уже, что такое боль! И эй, эй, зацени! — добавил он, закрыв сначала один глаз, потом другой, после снова повторив это и ткнул в него пальцем. — Сейчас ты там… а теперь тут! Теперь там! И снова тут! Форд сам не заметил как начал смеяться. Для всевидящего и всезнающего существа, он удивлялся самым обычным вещам. Но опять же, зачем бессмертному существу, которое была старше их галактики — даже старше самого времени, как Билл однажды хвастался — было бы интересно узнать как живёт обычный человек? — Это всё перспектива. Это происходит, когда у тебя больше одного глаза и они находятся не в одном месте. — О! И это! — добавляет Билл, будто не слыша слова Форда, засовывая в рот его тела палец и кусая его. — Я могу держать глаза открытыми пока жую! — воскликнул он не высунув палец. –… Лучше это так не кусать, — сказал Форд, более чем опасаясь, что тот откусит его палец. Билл снова рассмеялся. — И что? У тебя всё равно их в запасе, — сказал он, но вынул палец изо рта и улыбнулся. — Вау. В смысле, вау — всё везде болит! Форд не совсем слышал раньше, чтобы подобное так радостно говорили. Это немного волновало, на самом деле. –…Ничего же не сломано? — Неееа, — протянул Билл и перевернулся на его — Форда — животе. — Ладно, ладно, пора вставать. У меня всё под контролем. Просто… как вы вообще сохраняете баланс в этой штуке? — Через вестибулярный аппарат. Во внутреннем ухе есть три полукружных канала, которые- — Эй, эй. Между прочим, я знаю теорию. Просто надо понять как- получилось! Получилось! Билл шатался то в одну, то в другую сторону и почти упал с лестницы, но как минимум у него получилось встать и сделать несколько шагов. Форд облегчённо вздохнул. — Да, вот так и надо! Ты… никогда раньше этого не делал, да? — Дай-ка подумать… — остановился Билл и нахмурился. Ну, лицо Форда это сделало. Это было сюрреалистично, смотреть на себя не находясь в этот момент в своём теле, и… и… его нос всегда был таким красным? — Неа, не думаю. Никто не давал- хм, никогда не заводил приятеля, который бы дал поносить их мясной мешок. В смысле, тело. Да. Тело. Форд моргнул. — О, — удивился он. — Но я думал с тем количеством умов, что ты вдохновил… — Гении иногда очень отстают от жизни, Шестопал, — сказал Билл, щелкая по носу Форда, пока завороженно смотрел в зеркало. — Прислушивались ко всему, что я говорил и им правда нравилось получать всё признание, но я? Не думаю что они так уж любили старого бедного меня. Скорее всего волновались, что я бы смог переиграть их в управлении их же тел. Я рассказывал шутки гораздо лучше чем большинство из них. В недалёком будущем, Форд будет думать как он не понял, что его одурили, каким выверенным было абсолютно каждое слово, направленное прямо на каждую его слабость в своих целях. Но здесь и сейчас он просто нахмурился от мысли как это было нечестно по отношению к Биллу — и от воспоминания о том чувстве предательства, когда он понял, что Стэн сломал его проект просто потому что не мог ужиться с мыслью, что у Форда получилось найти свой путь в жизни, свой собственный, а не как часть пары из двух взаимосвязанных вещей. Его интеллект был хорош и крут, пока тот мог его использовать, но как только Форд захотел использовать его для самого себя, Стэн его подставил наиболее низким способом. — Мир должен знать о тебе, — неосознанно произнёс он. — Им надо знать как много всего ты сделал. Билл рассмеялся, и от этого Форду стало не по себе, потому что он слышал собственный голос, но он никогда в жизни так не смеялся. — Всему свое время, Форди. Всему свое время. Давай для начала сосредоточимся на твоей работе. Это самое важное. Теперь… — начал он и осекся, нахмурившись посмотрев на свой — Форда — живот. — Эй, что это было? Ты что съел тролля пока я не видел? — А? Нет, конечно нет. — Что-то урчит. –… О. Думаю это от голода. Если подумать, я не обедал. Или ужинал. Или… нет, думаю, вчера я обедал Наверное. — Ооо, точно! Этой оболочке необходимо питание! — воскликнул Билл и улыбнулся ему. — Никогда ещё не ел и пил как человек! Форд рассмеялся. — Ну, тогда на кухню. Всё бывает в первый раз! Это и правда плохая идея. Форд провел остаток дня, как только вернулся обратно в тело, в отделении скорой помощи — пытаясь объяснить очень озадаченной медсестре, как он смог облить пивом оба глаза и поместить в живот кость от целой куриной ножки. — Ну. Зато это было весело, — позже говорил ему Билл, смотря на тело Форда на операционном столе. — Шахматы?***
— Знаешь, а ты можешь сделать из этого шрама улыбающееся лицо, если просто добавишь ещё один- — Билл. Нет.***
— Билл. Что я сказал не делать? — Добавлять шрам, чтобы получилось улыбающееся лицо. — И что ты сделал? — … Добавил шрам, чтобы получилось улыбающееся лицо.***
Ему позвонили утром в конце июля, но Билл узнал об этом лишь вечером — когда забирался в разум Стэнфорда Пайнса и узнал, что тот находился вне своего дома. Иди, как минимум, не в его доме в Гравити Фолз: это был его старый дом, тот который Билл видел в воспоминаниях, и в которых Стэнфорд Пайнс никогда не был один. Но сейчас был, сидел на нижней кровати в его детской комнате, облокотившись на колени, спрятав лицо в руки. — Эй, Умник. Выглядишь будто тебя Голова из озера прожевала и выплюнула. Форд вздрогнул и посмотрел вверх. — Билл, — сказал он. — Я… не был уверен, что ты можешь проследовать до этого места. Прости, если я резко пропал. — У меня есть дверь в твой разум, умник. Я могу последовать за тобой куда угодно, только если ты не оставишь мозг на прикроватной тумбочке или поставишь металлическую пластину в череп, — указал Билл прежде чем уменьшился достаточно, чтобы удобно уместиться на плече Стэнфорда. — Так, в чем дело? — … Моему отцу нездоровится. Не такая уж и потеря по мнению Билла, но он сочувствующе погладил ухо Стэнфорда. — Насколько всё плохо? — Очень. Ему осталось немного. Я… я уже знал это, но всё откладывал свой визит. Мне нужно было столько всего сделать. Нам нужно было столько всего сделать. И теперь, когда ситуация ухудшилась, он даже не узнает меня. Пришёл слишком поздно. Он всё спрашивал о Стэнли, и вёл себя будто я был совсем чужим человеком. Ты не должен тут быть. Пожалуйста, уходи. Билл прогнал это воспоминание. — Должно быть неприятно. Смог увидеться с братом? Стэнфорд отрицательно покачал головой, снова пряча лицо в руках. — Нет. Мы даже не знаем где он сейчас. Мама искала его, но он будто испарился. В конце концов я снял свои очки и притворился, что я это он, чтобы папа мог думать… Он осекся и резко встал, отчего Билл свалился с его плеча, но он даже не посмотрел в его сторону: он лишь вытер глаза за стёклами очков и заговорил снова хриплым голосом. — Я не могу спать в этой комнате. Не знаю почему я даже открыл её, — сказал он и вышел из комнаты, захлопнув за собой дверь. Билл ненадолго остался позади, продолжая парить в воздухе, он немного нахмурился и осмотрелся вокруг. Она и правда старая, и пыльная, насколько могут быть лишь комнаты, которые не открывали много лет. Он на самом деле мог понять от чего шло суждение Форда. Имело смысл держать дверь в эту комнату закрытой на замок — закрытая дверь для пропавшего брата. Что-то в его разуме дрогнуло или попыталось это сделать. Билл решил проигнорировать это даже не осознавая этого.***
Прошло не так много времени после этого дня, и впервые Билл озвучивает возможность построения портала. — В смысле, ты уже понял это — все странности в Гравити Фолз появились из-за этого: ткань реальности тоньше. Тут проще всего сделать дыру чем где либо ещё. Это даст тебе ответы и, что ещё лучше, ещё больше вопросов, на которые надо найти ответ. Целое измерение странностей, и все они для тебя как на ладони для исследования, и… эй, Форди, подними свою челюсть. Ты ещё слушаешь? Форд закрыл свой рот и прочистил горло кашлем. — Я… да, — сказал он и делает ход ладьей. — Ты правда думаешь, что это возможно? — Я ни во что не верю, Стэнфорд Я знаю вещи. Конечно это возможно — для тебя. Ты достаточно странный, чтобы это сделать. От этих слов Форд моргнул. — Я… что? — спросил он, совершенно не понимая, что именно происходит в разуме была, за всевидящим оком, что оказывалось видеть, оказывалось помнить. Думаю, было бы не слишком безумно думать, что ты сможешь продвинуться на ещё на несколько шагов. Ты достаточно странный, чтобы это сделать — насколько я Неправильный, также не подходишь к этому миру, но они не могут это увидеть. Билл остановился и на секунду даже выглядел сбитым с толку. — Умный, — наконец сказал он. — Достаточно умный, чтобы это сделать. Не знаю откуда это взялось. Форд слабо улыбнулся. — Думал, ты знаешь много вещ- — Точно не это, — резко отрезал Билл, отчего Форд перестал улыбаться. Билл заметил это и пожал плечами — Извиняюсь за это. Смешной случай, — добавил он, заставляя шахматную доску исчезнуть махнув рукой. — Мне жаль, — сказал Форд. — Мне… не стоило тебя дразнить. — Эй, эй! Это честно — я постоянно тебя дразню. Не беспокойся об этом, — сказал Билл и поднял руки. Операционная исчезла и они снова оказались в астральном пространстве — только в этот раз оно было странно пустым, звёздное небо сколько мог увидеть глаз, но вокруг не было обычных книг и свитков, что обычно парили вокруг. Ещё одно движение от Билла и вокруг них появилась сетка — сетки с графиками, уравнениями и инструкциями. Одно из уравнений зацепило взгляд Форда и он добавил к нему что-то — и Билл сразу заменил что тот написал. — Это не похоже на то, над чем ты уже работал — логика твоего мира тут не применима, — объяснил он. — Но поэтому я здесь. Помнишь как ты сказал тебя назвать, Умник? Он помнил. — Друг. — И ты правда имел это в виду, верно? — Конечно! — Идеально. Потому что так гении и появляются, умник — с небольшой помощью от друга, — сказал Билл и движением создал что-то перед ними, что-то что очень похоже на перевернутый треугольник с дырой посередине. — Так будет выглядеть портал. Но тебе может потребоваться помощь в его физической постройке — четыре руки лучше чем две и я не совсем в этом смогу помочь. Знаешь кого-нибудь, кто сможет помочь? Фиддлфорд, сразу подумал Форд и улыбнулся. — Думаю да. На самом деле мне кажется он тебе понравится и- — Воу, погоди, погоди. Ты никому не можешь рассказывать обо мне, помнишь? — Ему можно доверять. А мне нет. — Эй, таково правило. Никому не говорить. Если он сам поймет что это не только твоя работа, тогда можно. Но до этого времени держи это под секретом. Плюс, мне интересно узнать как ты объяснишь то святилище. Жуткий. Стэнфорд кивнул. — Хорошо, — сказал он и оглянулся на контур портала после немного улыбнувшись. — От этого же я не попаду снова в больницу, верно? Билл пожал плечами. — От этого ты куда угодно попадёшь, Шестопал, это среди звёзд. И в этот раз он не врет.***
Благодаря довольно несвоевременному инциденту с его ассистентом по лаборатории, Стэнфорд Пайнс узнал правду раньше чем следовало — но не слишком рано. Он мог закрыть портал, но он больше не мог закрыть трещину, что открылась из-за него. Её недостаточно, чтобы пройти, но это начало чего-то, что как самого Билла, остановить было невозможно. –… Так, похоже парень к нам не присоединится? Всевидящий! Всезнающий! Всесильный! Ты тоже можешь стать таким! Я думал ты умён. Просто присоединись. Билл нахмурился, но не повернулся, так что они этого увидеть не могли. — Он может или стать достаточно умным, чтобы это сделать, или просто исчезнуть как и его скучный старый мир. Это не имеет значения. И всё же, когда Стэнфорд Пайнс решил поставить себе в череп металлическую пластину, чтобы больше его не пускать, Билл зол — потому что ничего, ничего он так сильно не ненавидит как невозможность пробраться в место, в которое он имеет полное право попасть. Стэнфорд не имел права отзывать их сделку. И когда блудный брат вернулся и запустил Умника в портал, Билл поставил хорошую цену за его поимку по всем изменениям, над которыми он имел контроль. Он не особо ожидал, что кто-то того поймает, и на деле никому это так и не удалось сделать в следующие тридцать лет. Но это не имело значения: ему просто нужно было подождать. Они ещё встретятся. Он знал это — и он знал, что Стэнфорд Пайнс ещё очень пожалеет, что встал у него на пути.