Я буду ждать тебя

Что должна чувствовать невеста в вечер перед свадьбой? Может, приятный мандраж во всем теле? Может, нервозность? Может, страх перед новой жизнью? Или безграничные радость и счастье?  Тини не знала, что она должна чувствовать. Она сидела в кухне на широком белоснежном подоконнике и рассматривала колечко на указательном пальце левой руки. Красивое, ничего не скажешь. Сияет даже в блеклом свете одинокой лампочки, включенной в гостиной. Потрясающе-прекрасное, золотое, украшенное маленькими бриллиантами и одним побольше в серединке. Возможно, именно такое она бы и хотела, только не от Хорхе Бланко. Он подарил ей его пару дней назад, сказал, что хоть свадьба и ненастоящая, у невесты должно быть и такое кольцо, не только обручальное. Тини приняла, но надеть решилась только сейчас. Хотела почувствовать себя действительно невестой. Но не смогла. Не хотела думать об этом всем.  Мартина ещё немного посидела, понаблюдала за городским движением в этом абсолютно чужом для неё городе и решила отправиться спать. Завтра для неё тяжелый день. Морально, физически и во всех других существующих смыслах.  Тини засыпала с мыслями о Диего. Когда он узнал, что Мартина в Сиэтле, он разозлился на Бланко. Тини попыталась объяснить ему причины, но он разозлился ещё больше. Диего больше не звонил, сказал, что приедет к ней, как только сможет, и что ему нужно подумать, снова. Тини боялась того, какие мысли могут прийти в его голову наедине.  Мартина перевернулась на другой бок, мысли мучали её и она не могла заснуть. Не думать об этом она была не в силах, думать об этом — было тяжело. И Тини тихо-тихо заплакала, затыкая себя подушкой. Она бы могла сейчас пойти к матери и поделиться всем с ней, но мать уже не была такой близкой и всё равно бы ничего не решила. Она бы могла пойти к Руджеро или Мечи, но им обоим сейчас было не до её соплей. Она бы могла позвонить Диего, но ему нужно было подумать. Казалось, она осталась одна. Совсем одна. Будто бы её сбросили, как что-то неимоверно тяжелое, неподъемное, с плеч. Тини именно так себя чувствовала: брошенной. Вот, что она чувствовала накануне свадьбы: опустошенность, брошенность и жжение на указательном пальце левой руки. Будто бы это не кольцо было, а кусок раскаленного металла, инкрустированный не бриллиантами, а острыми лезвиями. Отличное орудие пыток.  Тини удалось заснуть лишь тогда, когда она сняла чертово кольцо, хотя то место, где оно находилось на пальце, предательски пульсировало, напоминая о нем, открыла настежь все окна в комнате и положила под бок любимого плюшевого мишку... — Тини, ты прекрасная невеста, — Стефания по-доброму улыбалась и крутилась вокруг Тини, поправляя несуществующие изъяны в наряде девушки.  Тини смотрела на себя в зеркало и верила словам почти свекрови. Жаль, Диего не видит. Он не приехал, и она не винит его, она понимает, как это должно быть тошно и убийственно для него. И для неё, собственно, тоже. Тини почти, что плакала. Такая красивая, да не для того. Отдана не тому, кому полагалось. Не так всё быть должно было. Смотрит на себя, видит взрослую и роскошную девушку, изящную, элегантную, смотрит в глаза, а там — запуганная и запутанная маленькая девочка, у которой за плечами большой такой ранец со страхами, и не знаешь ещё, кто кого перевесит.  Закрывает глаза, хлопает накрашенными ресничками, поджимает темно-алые губы, считает про себя до десяти, двадцати, сбивается, путается, забывает порядок чисел, ужасается самой себе. Вроде успокаивается, поправляет длинную фату с кружевной окантовкой.  — Спасибо, миссис Бланко, — откашливается, находит силы ответить, замечает в зеркале маму, стоящую на пороге комнаты.  — Я вас оставлю, милая, — стук каблуков особо громко раздается в полнейшей тиши, равно как и щелчок закрытой двери. — Тини, ты как? — родной, но далекий голос режет слух. Не хочет она никого слышать сейчас, не хочет говорить. — Прекрасно, мама, — на последнем слове ухмыляется. Отвыкла она уже от неё, от ласкового такого, трепетного "мама". Между ними давно уже разлом, пропасть, и они находятся на разных сторонах. Не только с матерью, с отцом тоже, да и милый Руджеро потихоньку строит мостик на противоположную от Тини сторону. Тини чувствует себя эгоисткой вне всяких сомнений. Она и понимает, что выросла, что это, вообще-то, по закону жанра, что родители рано или поздно отпускают птенчиков из гнезда, что её брат — тоже человек, мужчина, и у него может быть своя семья уже, но смириться с этим она не в силах. Слишком быстро, слишком неожиданно. Однако так, как, возможно, и должно было бы быть. Только по её собственной воле. — Тини, это же не навсегда, — утешительно шепчет Мерседес, видя состояние подруги. Марианна чуть ли не плачет и выходит из комнаты.  — Про что именно ты говоришь, Мечи? — почти грубо шепчет Мартина, поворачиваясь к подруге. На её бледном лице проступает легкий румянец, но не от смущения, а от злости. — Этот брак пройдет, мы разведемся. А обида? А то, что меня практически продают?! — она перешла на истерический крик, но быстро замолчала, вспомнив о гостях. — Я даже не могу высказать своё недовольство так, как я этого хочу. — Тини, я... пойду за Руджеро, — она опустила глаза, замямлила, сдержала слезы и вышла. А Тини поняла, что сама всех отталкивает. Тини тяжело опустилась в кресло с чувством абсолютного осознания того, что она только что говорила и делала. Ладно, мама действительно могла бы спасти её от брака, но Мечи... Милая беременная Мечи, и без того чуткая и ранимая. Её-то она зачем обидела? Тини хотела выйти и побежать за подругой, но столкнулась в дверях с братом.  — Я не хотела их всех обидеть, Руджеро, — Тини прижалась к брату, хоть и считала его предателем, а он, в свою очередь, нежно и успокаивающе гладил младшую сестренку по спине. — Я должна извиниться перед Мерси. — Она не в обиде, она всё понимает, ей просто немного неприятно, — поправляет прическу сестры, смотрит на неё так тепло и любяще, именно так, как старший брат должен смотреть на свою младшую сестренку, которую он защищает с самого рождения и которую водил за ручку в школу. — Тини, прости меня, слышишь. Я не в силах что-то изменить, сестренка. Я говорил с отцом, но это... бесполезно.  — Ничего, Руджик, я не дам себя в обиду, — улыбается искреннее, поправляет галстук-бабочку на шее брата, он никогда не умел их завязывать должным образом. — Вы уедите, да? — Да, — отвечает Руджеро, и несколько минут они стоят в тишине, в родных объятьях друг друга, пока Мечи и Марианна не приходят за Тини, чтобы начать церемонию. Тини просит у них прощения, и они прощают её. Мечи обнимает подругу и говорит, что всё будет хорошо, а мама легко и невесомо целует дочь в щечку. Тини становится чуть спокойнее на сердце. Она выглядывает во двор и видит много незнакомых людей и знакомых тоже. Отец берет её под руку и ведет вдоль дорожки.  Золотое колечко на безымянном пальце правой руки. Белое платье. Фата. Дорожка, усыпанная нежными лепестками алых роз. Свадебная арка, увитая цветами. Родственники. Друзья. Пресса. Мечта любой девушки. Вроде всё есть, вроде всё на месте, вот только пустота внутри неё. Зияющая дыра в почти расколотом сердце. Она идет под руку с отцом, таким чужим, вроде рядом, а Тини чувствует, как черная дыра между ними засасывает её и его, но они никогда не встретятся там, на дне её, потому что его нет.  Тини смотрит на своего драгоценного женишка и еле сдерживается, чтобы не зарыдать или засмеяться. Она на грани истерики, и ей с трудом удаётся сохранять внешнее спокойствие и счастливое выражение лица. Хорхе смотрит на неё, прожигая своими зелёными глазами. Тини ловит себя на мысли, что раньше бы она точно раскраснелась от такого пристального взгляда, но не сейчас. Хорхе смотрел на свою будущую жену и внутренне ликовал, и не пытался скрыть своего счастья, надеясь, что Тини примет это за актерскую игру. Дойдя до алтаря без приключений, Тини вложила ладонь в ладонь Хорхе и, соответственно, встала рядом с ним. Она стояла неподвижно, смотря куда-то сквозь. Сквозь священника, читающего святую клятву, которую она, не вдумываясь, бормотала себе под нос. Сквозь всех этих людей, внимание которых останавливалось исключительно на её персоне. Сквозь репортеров, фотографирующих каждое движение. Сквозь парня, стоящего рядом с ней. Сквозь всю эту бессмысленную свадьбу. Она лишь мечтала о том, что бы этот год скорее закончился или что бы Бланко поскорее трахнул какую-нибудь шлюху так, что бы его застукали, что стало бы нарушением брачного договора и привело бы к разводу. Хотя в последнее время Тини ненавидела его чуть меньше, ведь относился он к ней весьма доброжелательно. — Есть ли здесь люди, которые против этого союза? Скажите сейчас или молчите вовек, — ей захотелось крикнуть, что есть. Что это она. И что она всеми фибрами своей души против этого долбанного союза. Но Тини взглянула на брата. Он всем своим видом умолял её держаться. Потом Тини посмотрела на маму. Она, кажется, была счастлива. Что ж, она делает это ради неё и ради брата, потому что отец давным-давно перестал быть важной частью её жизни. Она была уверена, что уже завтра он улетит обратно, даже не попрощавшись.  — Согласны ли Вы, Хорхе Бланко Гуэрэна, взять в жены Мартину Алехандро Стоессель? — голос священника отвлек Тини, и она перевела взгляд на Хорхе. — Согласен, — Тини решила, что он отлично играет роль, будто и впрямь согласен и даже рад этому. А ведь так оно и было. Дальше вопрос последовал Тини. А есть ли у неё выбор? — Согласна, — с улыбкой ответила Тини. — Вы можете скрепите ваш союз поцелуем. Тини неспеша повернулась к Бланко. Он нежно провёл рукой по её щеке и впился в губы девушки поцелуем. В этот раз желания отмыть рот с мылом не возникло. Тини было безразлично. Поцелуй был хорошим, умелым, правильным что ли, но чувств он в ней не вызвал ровным счетом никаких. Хорхе как-то вдруг ощутил это, и ему стало не по себе. Безразличие — самое ужасное, что только может быть. Лучше уж ненависть. Лютая такая злоба, жажда мести, чем это... Под украшенным цветами шатром, на импровизированном танцполе, под живую музыку, во дворе загородного особняка Хорхе молодожены вышли на первый танец. Они смотрели друг другу в глаза, пристально, не отрываясь, сверлили буквально. Тини резко вдохнула, когда ладонь Хорхе легла к ней на талию, и он сделал первый шаг. Они кружились в ритме вальса, так плавно, идеально, просто великолепно, если бы им дали горящую свечу, она бы точно не погасла. Тини танцевала через силу, она пыталась ни о чем не думать и поняла, что так только хуже. Так она вообще ничего не чувствует.  В очередной раз кружась вокруг своей оси, Тини вдруг увидела в толпе Диего. Он широко улыбался, глядя на неё. Тини стала кружиться чаще, всё время останавливая взгляд на своем парне. Её сердце забилось сильнее, что-то внутри ожило, и их вальс с Хорхе стал ещё более прекрасным. Вот только теперь Хорхе казалось, что он танцует в одиночестве. Он проследил за взглядом жены и увидел незваного гостя.  — Не забывай о контракте, дорогая, сегодня он приобрел силу, — ухмыльнулся Хорхе, поднимая девушку в ритме танца и морщась от неожиданной боли в незажившем плече. Тини хмыкнула. — Не забуду, милый, — приторно-мило ответила Тини, отходя от мужа, ведь музыка замолкла. Все зааплодировали и стали выходить на танцпол. Тини незаметно проскользнула мимо толпы и взглядом указала Диего идти за ней. Она волновалась и чуть ли не падала, проклиная каблуки и это длинное платье. Её руки дрожали, а сердце билось о грудную клетку так сильно, что это биение эхом отдавалось во всём теле. Тини забежала в единственную известную ей комнату на втором этаже, в которой она спала этой ночью. Тини села на кровать и стала ждать Диего. Она смотрела в одну точку, думая о чем-то неважном, пока её глаза наполнялись слезами. Через несколько минут дверь открылась. — Тини, — Диего сел рядом, взял в руки её ледяную ладонь и оставил на ней поцелуй. — Я не должен был... — Диего, прошу тебя, давай просто посидим, — она устало положила голову на плечо Диего и закрыла глаза.  И они просто сидели в тишине. В открытое окошко долетали звуки какой-то мелодии, которую играла группа музыкантов, теплый легкий летний ветерок и шумные разговоры гостей. Они никому не были нужны, никто и не заметил их отсутствия. Тини улыбнулась, вспомнив, как они с Диего дурачились на заднем дворе её дома, тогда они оба были мокрые с головы до ног, впрочем, как и Мечи, и Руджеро. Тогда было весело, тогда Тини была счастлива.  — В брачном контракте есть кое-какие пункты насчет измен, — Тини, насладившись моментом, решила начать говорить. — Я не могу встречаться с тобой открыто. Если мы попадемся кому-то из журналистов или знакомым Хорхе, то меня ждёт или огромный штраф, или компания моего отца перейдет Хорхе. Ну, и развод, конечно же. — Ты знаешь, прятаться — это не для меня, но только ради тебя, — он тяжело вздохнул и обнял Тини за плечи. Что ж, прятаться, значит прятаться, с ней он готов на всё. Наверное, если бы она решила броситься с моста, он бы бросился вместе с ней. Впрочем, как и Хорхе, вот только об этом они и не догадывались. — Мы сможем встречаться на моей съемной квартире или придумаем что-нибудь ещё. — Я так рада, что ты согласился на это, — Тини трепетно поцеловала парня в щечку, слегка испачкав его своей помадой. Заметив это, она так мило и ласково улыбнулась, что сердце Диего на миг остановилось. Тини аккуратно стерла след от помады и встала. — Пора идти. Меня, наверное, ищут, я всё-таки невеста.  — Просто ужасный факт, милая, — Тини нравилось, что Диего улыбался. Он не выглядел грустным, поникшим или злым. Он наконец-то принял ситуацию. И Тини искренне надеялась, что ему больше не нужно будет думать. — Я выйду первая, а ты минут через пять после меня, хорошо? — она снова поцеловала его, невесомо и легко. — Конечно, — он нехотя выпустил её ладонь, и она упорхнула от него... — Привет, меня зовут Люк, я друг Хорхе, — когда Тини осталась совершенно одна стоять около стола, потому что все куда-то разбежались, к ней подошёл высокий парень, лет двадцати, может и больше, Тини никогда не умела точно определять возраст. У него были светлые, с вкраплениями черного волосы, голубые хитрые глаза и высокие острые скулы. Люк мило ей улыбался, но Тини эта улыбка от чего-то казалась злобным оскалом. — Привет, я Мартина, — Тини протянула ему руку, и он оставил на ней лёгкий поцелуй. Девушка поморщилась, но быстро вернула на лицо улыбку. Она терпеть не могла все эти целования рук, потому что не понимала, какой кайф в том, чтобы обслюнявить руку девушки? К тому же, губы Люка отчего-то были мокрыми, поэтому на руке остался влажный след, который не давал Тини покоя. Она не была брезгливой, но некоторые вещи действительно раздражали её. — Жаль, мы не встретились раньше, чем ты вышла за Бланко, — в глазах Люка загорелся развратный огонёк. И тут Мартина заметила, что он просто глазами её раздевает. — Думаю, подо мной ты бы стонала громче, чем под ним. Да она вообще под ним не стонала и не собиралась! Тини не знала как, но её рука самопроизвольно, инстинктивно влепила Люку звонкую пощечину, оставив на его лице хорошенький красный след. — Видимо, он совсем тебя не удовлетворяет, раз ты такая агрессивная. Тини взвизгнула от злости. Да почему всем так важен уровень её удовлетворенности?! Это не их собачье дело, пусть катятся, куда подальше. — Это не твоего ума дело, — грубо отрезала Тини и пустилась на поиски хоть кого-нибудь знакомого. Но блондин не отстал и, схватив за руку, потащил Тини за собой. И Тини вдруг подумала: неужели она всем своим видом так и кричит «хей, налетай, кто хочет, я агрессивная и неудовлетворенная, изнасилуй меня, умоляю»?! Ей кажется, нет. Совсем нет. — Пусти меня, животное! Она со всей силы наступила парню каблуком на ногу. Он мгновенно отпустил её, и Тини, пользуясь моментом, ускользнула от него. В толпе она заметила Хорхе. Это, конечно, не то, что ей было нужно, но и он сойдёт. Может быть, она впервые была так рада видеть его. Тини подшла к Бланко и прижалась к его груди. Он явно такого не ожидал, но обнял девушку за талию. — Ты ещё ответишь мне! — выкрикнул Люк, и Тини, вздрогнув, прижалась к Хорхе сильнее. Чисто от неожиданности и резкости слов. Пока Бланко пытался сообразить, что произошло, Люк успел уйти. — Когда ты успела влипнуть в неприятности? — Хорхе наслаждался моментом, хоть ситуация в целом не очень-то ему нравилась. Кто-то домогался его жены. И это бесило. — Пока ты где-то шлялся, — выглядело, как упрёк ревнивой жены. — Такую как я, знаешь ли, нужно охранять. — Или прятать за семью печатями, — усмехнулся Хорхе, но его лицо в миг стало серьезным. — Он что-то тебе сделал? — Не успел, — гордо ответила Тини. — Я наступила ему каблуком на ногу. — Ты просто притягиваешь к себе неприятности. — Они появились в моей жизни вместе с тобой. И она просто ушла от него. Тини упорно пыталась найти кого-нибудь из близких, но никого не было. Тини просто стояла в шатре и наслаждалась тем, как пряталось солнце. Полоса розово-сиреневого цвета пересекала линию горизонта, а на темнеющем небосклоне уже начинали сиять звезды и восходить белая чистая луна. Тини вдруг глупо улыбнулась, поняв, что в мыслях назвала луну чистой. Теплый ветерок окутал её тело, и Тини прикрыла с наслаждением глаза, забывая обо всём. Аромат роз окружил её, и теперь уже миссис Бланко глубоко вдохнула его, продолжая улыбаться так просто, потому что хочется. Через некоторое время к ней подошла какая-то девушка, нарушив магическую красоту этого вечера. Высокая брюнетка, с ярким макияжем, в облегающем красном платье выше колен, с огромным вырезом на груди. Она выглядела, как проститутка, пришедшая не на свадьбу, а на поиски очередного клиента. У Мартины не было особого желания не стоять рядом с этой особой, не уж тем более разговаривать. Она терпеть не могла таких девушек. Для них в жизни существуют только деньги, секс и богатенькие приторные мальчики. — Ты жена Хорхи? — мало того, что у неё вид был просто ужасным, так ещё и пренеприятный писклявый голосок. От него у Тини по коже пошли отвратительные мурашки. — Странно приходить к людям на свадьбу и задавать такой вопрос, — устало ответила Тини. Этот день вымотал её полностью. — Ты так и не ответила, — она реально дура или притворяется? — Это ты? — Тини закатила глаза и кивнула. — Хочу сказать, что Хорхе ещё тот бабник. Он завтра же затащит к себе в постель какую-нибудь шлюху, — только этого она и ждала, деточка. — И разобьет твоё сердечко. — И что дальше? Он любит меня, — и из-за отца не посмеет развестись с Тини раньше срока, а в случае измены его как раз-таки ждал развод. И штраф размером в десять миллионов долларов. Но этого же Тини ей не скажет, тем более, что вокруг них почему-то потихоньку собиралась толпа. — Если тебе он изменял, так ты сама виновата. — Что?! Да как ты?.. — она не смогла больше ничего вымолвить и ушла, топнув ногой. Тини была рада, что избавилась от её общества. Посмотрев в сторону, она увидела Бланко, обжимающегося с какой-то весьма пренеприятной личностью. Не то, что бы это волновало её, но оставаться одна Тини более не хотела. Ни отца, ни матери видно не было, как и Руджеро, Мечи и Диего. Хорхе был единственным вариантом, да и тот был занят кем-то другим, хоть и поглядывал порой на Тини. — Такая девушка и совершенно одна? — неужели ещё один насильничек нарисовался? Тини с улыбкой повернулась к парню, ведь выхода у неё не было. — А Вы хотите составить мне компанию? — сладко пролепетала Тини, проведя кончиком пальца по щеке мужчины. Она не знала, что нашло на неё. — Не отказался бы, — он подошёл ближе и Тини не понадобилось много времени, чтобы почувствовать желание, исходящее от него. В следующую минуту рядом с ними, как из-под земли, вырос Бланко. — Знаешь, я, наверное, спрячу тебя где -нибудь в подвале, — спокойно произнес Хорхе, но гнев в его глазах выдавал его состояние. Вот только Тини думала, что он зол на неё. А злился Хорхе лишь на себя и на этого непонятно откуда взявшегося подонка. — Ох, спасибо, мистер Бланко, что обратили на меня внимание, — саркастически выкрикнула Тини, сложив руки на груди. Больше всего Тини ненавидела чувствовать себя одинокой, а именно так она чувствовала себя на этой дурацкой свадьбе. Всем было не до неё. Она не требовала внимания, она лишь надеялась, что хотя бы Диего побудет с ней и поддержит. Ей было необходимо чье-то крепкое и сильное плечо. — Не за что, миссис Бланко, надеюсь, в следующий раз Вы выберете более нормальный способ для этого, — он особо выделил слова миссис Бланко и обнял Тини за талию. Потом Хорхе взглянул на мужчину, стоящего перед ними. За долю секунды он просто исчез в толпе. — Ты специально что-то делаешь, чтобы они так липли? — Я ничего не делаю для этого, — и она говорила абсолютную правду. — Ты улыбалась ему во все тридцать два зуба, — Хорхе не удержался и показал свою ревность. — А что, ревнуешь? — усмехнулась Тини, сложив руки на груди. — Да и ты тоже времени зря не терял, — продолжила Тини, смотря в глаза Бланко и вырываясь из его хватки, но выходило не очень. Да и не особо хотелось уже. Так спокойнее. Она отчего-то чувствовала себя защищенной, чувствовала, что она в безопасности. Медленно, постепенно Тини начала привыкать к этому парню, начала доверять ему, ведь он не сделал ей ничего плохого. Однако Тини вспомнила, что решила быть для Хорхе холодной и недоступной стервой. — Ревнивый идиот! — Заносчивая сучка! — он не хотел оскорблять её, но то, как она вела себя, просто бесило его. — Ладно, пора домой. — Нас будут искать, — возразила Тини. — Никто не будет нас искать. Хорхе схватил Тини за руку и потащил к машине. Тини оглядывалась в поисках кого-то знакомого, но видела лишь чужие лица. Она подумала, что они уже ушли, бросили её наедине с нежеланным мужем. И снова это чувство одиночества охватило ею. Вокруг неё не было никого близкого и родного. Тини подняла глаза и увидела одного единственного человека, который отчего-то всё время был рядом. Хорхе. Он сжимал её ладонь и тащил за собой, но не чтобы причинить боль, просто боялся, что она может ускользнуть, что очередной грязный пес посмеет тронуть её. Он любил её, она не знала. Кусалась и брыкалась, защищала себя. Но сейчас Тини не хотелось, она хотела дружбы со своим фиктивным мужем, хотела мира. Когда они оказались дома, Хорхе напомнил о первой брачной ночи, продолжая играть свою роль. И сам всё разрушил. Разрушил то, что только начинало появляться.