* * *
Дни потянулись один за другим, наполненные однообразной монотонной работой. Которой хватало всем без разбора – дочь ты барона или вдова техника-простолюдина из провинциального города на Панцире. Хорошо ещё, что детишки постарше – девятилетние близняшки Алани и Каэлани – присматривали за младшими. Аннабель, белобрысая дочка Маши, сдружилась с чёрненькой Кейлин, дочерью Элинор; обеим было по пять лет, последние из которых девочки росли, в общем, в похожих условиях кочевой жизни солдат удачи, что облегчало взаимопонимание. -- Чем ты собираешься заняться на Эротитусе? – спросила Элинор вдову Калавайя, когда они очередной раз стояли рядышком у плиты. Женщина пожала полными, блестящими от покрывающего их пота, плечами. -- Не думала об этом… – признала она. – Может, устроюсь где-нибудь поваром или в прислугу… наверняка, там это нужно. -- А ты не хотела остаться с нами? -- Как? Я ж не мехвоин и не техник. -- Зато хорошо готовишь и можешь присматривать за детьми. Думаешь, это нам будет лишним? -- Да нет… наверное. – Женщина помолчала некоторое время, обдумывая предложение. – Ваша работа опять заведёт вас на войну… – вздохнула она, – зато вас я знаю, а на этом самом Херотитусе не знаю вообще никого. Может, ты и права: нам лучше держаться вместе. Её старшая дочь Макелина решила за себя раньше и проще: в первую же ночь оказалась в постели Хот-Шота. Молодой мехвоин, давно изводившийся без женской ласки – ни с Ноэлани, ни с Машей у него не сложилось – принял это с восторгом, и не по годам расчётливая в свои шестнадцать девчонка прилипла к нему как репей. Впрочем, одним деловым расчётом тут не ограничилось: по части обходительности и манер младший сын коромодирского скотопромышленника отличался от бандитов с Панциря в лучшую сторону. И это не могло не нравиться Макелине, старательно и с неподдельной страстью ублажавшей его каждую ночь. Время от времени мехвоины спускались в грузовой отсек проверить свои машины. Приятного тут было немного: воздух в отсеке, где сгрудилось две тысячи женщин, многие из которых – с детьми, был тяжёлый и душный. Давление его регулировалось неважно, хотя без барометра точно не скажешь: он мог лишь казаться плотным, после разряжённой по терранским меркам атмосферы Панциря. Даже бандюги, нанятые работать надсмотрщиками, уже поняли, что чем меньше двигаешься – тем меньше и нужно тебе кислорода; большинство женщин и даже детей проводило полёт, лёжа на палубном настиле, подстелив под себя то тряпьё, что имелось в пожитках или же повезло раздобыть. С двух сторон оборудовали отхожее место: два невысоких помоста с рядами отверстий, без всякого подобия стен или крыши. К отверстиям прикрепляли толстые пластиковые мешки для мусора, которые потом завязывали и сваливали кучей за помост. На пятый день подъёма в прыжковую точку, когда межпланетный корабль развернулся кормой и начал тормозить, гася набранную на полдороге огромную скорость, эти мешки начали сгружать в нижний шлюз и скидывать за борт, где они сгорали в пламени двигателей, чтоб не замусоривать космическую трассу. -- Господи, – пробормотала Мария, глядя на измученных скудной кормёжкой, вонью и духотой женщин, их едва шевелящихся детей, – как они это выносят? -- На Панцире они умирали от голода, – сказала Элли. – В городе было ещё неплохо, пока не подъели запасы, но в общем… Она вспомнила, что говорил Боров – наёмник и лейтенант лорда Чаки – перед её отлётом. «Лучше быть живым рабом на Эротитусе, чем сдохнуть от голода дома». Плохо, вот, только, что третьего варианта на выбор никто этим людям не дал. И то, что он выпал ей, заставляло Элинор чувствовать себя виноватой перед этими женщинами, с которыми она до недавнего времени делила нужду и лишения послевоенной разрухи на Панцире. -- Э, подруга! – Ноэлани приобняла её за плечи. – Не грусти, а то сиськи не будут расти! Элли резко отдёрнулась, но вырваться не получилось. -- Ты лучше подумай, как мы будем всё это приводить в порядок, – мгновенно сменила тон Ноэлани. – Ты у нас квалифицированный техник, вот, и давай своё мнение. Из четырёх мехов только «райфлмэн» Маши был в полном, ну, или почти полном порядке. «Остсолу» требовалось, как минимум, замена брони на обеих ногах, где защита упала до не более четверти проектной; в идеале – стоило поставить новые плиты на среднюю секцию торса и левую руку, тоже изрядно побитые в боях на Коромодире VI. У «центуриона» Ибанеса полностью снесена броня левого и почти полностью – правого борта. Несущий каркас левой секции торса тоже слегка повреждён, но осмотрев это место, Элли сказала, что здесь можно пока и забить: носить полную бронезащиту мех может и так, а лишний ремонт стоит лишних расходов. Тем более когда это «центурион», у которого всё через жопу, в том плане, что конструкторы не заморачивались подгонкой под установленный Звёздной Лигой стандарт и лепили свои Блейком трахнутые оригинальные решения, под которые нужно оригинальные комплектующие от производителя. Поэтому, кстати, восстановить разбитый автомат заряжания второго магазина установки РБД-10 «люксор 3R» будет непросто: это тоже изделие «Кореан Энтерпрайзес», к которому у нас на перифериях хрен найдёшь запчастей. -- Нам нужно менять броню на ногах «остсола», обоих бортах, правой руке и хребте «центуриона», левой ноге, левом боку и, желательно, голове моего «феникс-хока», – перечислила Элли. – Если добавить к этому руку и центр торса «остсола», получим девять тонн и три четверти, – она показала компад с калькуляцией, – которые обойдутся нам, примерно, в сто семнадцать тысяч У-Е. Маша и Ноэлани переглянулись. Цена была неплохой, в федсолнечном Аутбэке и Ауриге закупка такого количества брони влетела бы тысяч, так, в полтораста. Из расчёта пятнадцать тысяч «условных единиц», то бишь си-биллов за тонну. На Эротитусе, значит, двенадцать. Ну, там же рынок наёмников, этого стоило ожидать. -- Мы можем демонтировать ошмётки брони, там наберётся от полутора до двух с третью тонн, – добавила Элли. – И сдать их в переработку, в Мирмосе есть. В принципе, мы можем и заказать изготовление бронеплит, так выйдет дешевле, примерно, вдвое. Вопрос только времени. -- Которого у нас нет, – мрачно сказала Ноэлани. Пунктом назначения каравана дропшипов был Мерчензис – городок на южном берегу озера Эммануэль, к югу от экватора, в нескольких тысячах километров от расположенного в северном тропическом поясе Нью-Гедона. Новые гедонисты развивали там сельскохозяйственное производство, которому и требовалось всё больше рабочих рук. Но «Кимон» перед этим должен будет приземлиться в столице, где шкипер собирался сбыть часть рабынь в местные бордели: девочки для наслаждений стоят дороже сельхозработниц, так что и прибыли станет больше. «Нью-Гедон – спокойный город, так что охрана на бэттлмехах мне там не понадобится», сказал мехвоинам Димитракопулос. «Можете прогулять хоть весь день, пока я буду решать дела». Можем даже сойти, подумала Ноэлани. Но Димитракопулос предложил им работу в Мерчензис: шесть месяцев охранной службы, по тридцать шесть тысяч си-биллов в месяц, с правом на компенсацию стоимости трофеев, буде таковые появятся, и независимым командованием. Не так уж и плохо, посоветовавшись, решили они. Конечно, за день в Нью-Гедоне есть шанс найти какое-нибудь ещё предложение… только вначале надо оформить комстаровскую регистрацию и сделать это быстро. Так, чтобы уже контракт на охрану мерчензисского агрохолдинга заключать как настоящий наёмный отряд, а не шайка бандитов. Вот ещё одна головная боль, думала Ноэлани, смутно пока представлявшая, как подступиться к этому делу. -- Если сойдём в Нью-Гедоне, время для нас не проблема, – заметила Элли. – На жизнь пока хватит, ну, и как сделаем регистрацию – можем спокойно взять кредит, чтобы сделать ремонт и затариться боеприпасами. Денег они наскребли, скинувшись всей компанией, около пяти тысяч си-биллов. Хватит оплачивать жильё в дешёвой гостинице и по-дешёвке же стоянку мехов – с ней цены варьировались в широких пределах от сотни до тысячи си-биллов в неделю за мех. Правда, самые дешёвые варианты представляли собой просто открытое парковочное место, может быть, огороженное забором из сетки-рабицы и толком не охраняемое. Но выводить боевую технику за пределы территории космопорта в Нью-Гедоне было запрещено. -- Я бы принял предложение Димитракопулоса, – с неожиданной рассудительностью сказал Хот-Шот, когда они снова все вместе чистили батат рабыням на ужин. – В Нью-Гедоне неизвестно ещё, сколько придётся искать, а так – мы хоть будем при деле и при зарплате, верно, милая? Он оглянулся на Макелину, и та немедля чмокнула его в небритую щёку. Она была практичной девочкой, вот только в военном деле пока мало смыслила. -- Мы не готовы к бою, – заметила Ноэлани. – А если подпишем контракт, скидок на это нам делать никто не станет. Я, всё-таки, предпочла бы остаться и провести, хотя бы, минимальный ремонт. -- Если прикажешь… – сказала Маша. Ноэлани помотала головой. -- Но у лэнса должен быть командир! – присоединилась к блондинке Элли. -- Девочки, нет, – сказала им Ноэлани. – Ну, не сейчас, хотя бы. И это я предлагаю решать сообща. -- Ты за то, чтобы сойти в Нью-Гедоне или против? – спросила Маша. -- Да не знаю ещё! – Ноэлани дёрнулась и сорвавшийся с клубня батата нож расцарапал ей палец. Девушка выругалась. – С одной стороны, тридцать шесть штук в месяц… тогда за полгода мы точно погасим кредит. Который ещё надо взять. А для этого оформить регистрацию Бэ-эН-эН. С другой… я всё ещё не верю до конца Димитракопулосу и предпочла бы искать работу сама. -- Я тоже, – сказала Элинор. – Мы ведь даже не знаем, как организовано сообщение между Мерчензис и Нью-Гедоном, что у них с ремонтными мощностями и техниками! -- Я немножко умею крутить гайки, – вставила Макелина. – Самую малость, не так, как… Она осеклась, вспомнив о застрявшем на Панцире брате и погибшем в войну отце. -- Уже хорошо, – быстро сказала Элли. – Остальному научишься. Но… -- Надо выяснить у Димитракопулоса и про сообщение, и про обеспечение, – заключила Ноэлани. – В конце концов, это его деловые партнёры. -- Сообщение должно быть, – сказала Маша. – Как-то же они отправляют продукцию с ферм в столицу. -- И нашу проблему с ремонтниками шкипер должен понимать, – добавил Ибанес. -- Лана, а ты как считаешь? – спросила Элли вдову. Та всё ещё слегка тушевалась в присутствии Ноэлани – дочки владетельного барона и офицера директоратовской армии. Пусть даже бывшей в обоих случаях. -- Барышня верно сказала, что лучше искать работу самим. И лишний раз связываться с этими работорговцами я не хочу. Во время боёв в Бармице Лана с детьми попала под зачистку района, в котором жила, и полтора суток провела в заключении вместе с другими такими же бедолагами. Многие из которых были её соседками, подругами и знакомыми, а сейчас летели на нижней палубе. И Лана не забывала, что и сейчас могла быть там, вместе с ними, не сведи её судьба с наёмниками лорда Чаки. -- В общем, пришли мы к тому, что ни к чему не пришли, – подытожила Маша. -- Сойти с борта в случ-чего мы успеем, – возразила ей Ноэлани. – Точнее, я предлагаю в любом случае спустить наши мехи на грунт – чтобы Димитракопулос не вздумал нас кинуть и улететь с мехами на борту и без нас. И там уже на месте осмотримся: день у нас будет, а с мехами на грунте скорее шкипер будет подстраиваться под нас, чем мы под него. Если, конечно, он в самом деле заинтересован организовать своим корешам из Мерчензис лэнс мехов охраны.I
17 февраля 2021 г. в 12:17
дропшип «Кимон» на пути
к надирной прыжковой точке Панциря
Ауриганская Коалиция
3 августа 3026 года
-- Думаю, это станет началом прекрасной дружбы! – жизнерадостно объявил корнет Хуан Ибанес по прозвищу Хот-Шот.
-- Во всяком случае, с тобой у нас набирается полный лэнс, – сказала Ноэлани Маивиа. – И неплохой.
Элли Мак-Нейл кивнула. Два тяжёлых и два средних меха – действительно, выглядело неплохо. Если не обращать внимание на побитость трёх из получившейся четвёрки и практическое отсутствие технического обеспечения, потому как ни один из троих её новых знакомых мехвоинов даже зачаточными навыками ремонта и обслуживания боевой техники не обладал. Элинор погрустнела, вспомнив об оставшихся на Панцире друзьях, старике-технике по прозвищу Варан и юном Микале Калавайя. В случившейся несколько дней назад короткой заварухе тот и другой попали в плен к солдатам губернаторского полка, а потом их выкупил лорд Чака, он же полковник Бернардо Эспиноза. И отпускать так, за здорово живёшь, конечно, не собирался. Хорошо ещё – ей не вкатил счёт за ремонт руки «феникс-хока».
-- Самое то, чтобы найти работу на Эротитусе в качестве независимого подразделения или примкнув к более крупному, – добавила блондинистая Маша Тэлбот.
Потому что рынок наёмников на этой планете начал работать давно, с первых лет Третьей войны за наследство. Недолго просуществовавшая Гильдия наёмников Внутренней Сферы оставила после себя Аркаду – бывший гильдейский Зал найма, работающий до сих пор в частных руках в Мирмосе, старой столице, превратившейся теперь в ветшающий пригород стремительно растущего и развивающегося Нью-Гедона. Где тот же бизнес процветал уже под крышей новых гедонистов, правящих Эротитусом последние тридцать лет. Присутствие станции Ком-Стара, пусть даже класса Б, позволяло решать вопросы с его Бюро надзора за наёмниками.
Из четверых только Элинор имела регистрацию БНН и пусть небольшой, но опыт общения с комстаровской бюрократией, занимающейся этим делом. Ноэлани и Хуан до недавнего времени служили в армии Ауриганского Директората, провозглашённого четыре года назад и меньше месяца, как сметённого победившим движением за реставрацию дома Арано на Чаячьем троне. Маша, оставившая службу в бригаде Сыртских фузилёров два года назад, пока обходилась без регистрации, потому как работала, в основном, на задворках Федеративных Солнц, где документов обычно не спрашивают. И пробавлялась всё это время разовыми контрактами на выполнение конкретной задачи, будь то сопровождение груза или рейд в составе более крупной команды, нигде не задерживалась надолго.
Элли, в отличие от них, несколько лет прослужила в роте наёмников капитана Санлукара Баррамеды. В основном, на «скамейке запасных», потому как «феникс-хоком» владел и по большей части управлял её отчим, сержант Эван Мак-Нейл. Да и рождение двоих детей тоже не оставило лишнего времени на совершенствование мехвоинских навыков. Фактически, бóльшую часть службы она провела в роли техпома, что вышло ей на руку в последние месяцы, когда пришлось самой восстанавливать разбитый фамильный бэттлмех.
Договориться со шкипером Димитракопулосом оказалось проще, чем поначалу боялась Элли. Впрочем, она постаралась договориться, и постаралась хорошо. Вымылась дочиста, натаскав воды из уцелевшего водонапорного бака, сменила заношенные джинсы с чужой задницы на новую лава-лава, надела браслеты и серьги из тайника, сохранившегося в развалинах дома вдовы Калавайя. Растрескавшиеся шлёпанцы из дешёвой резины портили бы картину, и Элли решила пойти босиком. Тем более что мужикам это часто и нравится.
«Ты понимаешь, что перевозка меха и пассажиров стоит некоторых денег, но говоришь, что их у тебя нет. Чем ты тогда собираешься платить?»
Элли ответила, чем. «Мне доводилось работать в цирке наслаждений», почти не солгала она. «Там и одна ночь стоит недёшево, а полёт будет длиться семнадцать».
«Ты не цирк наслаждений, а застрявшая на чужой планете без денег наёмница».
«А твой корабль не перегружен настолько, чтобы не мог вместить ещё сорок пять тонн, трёх взрослых и пять малышей!»
Элинор показала зубки, но это купцу и понравилось. Поэтому и она, и вдова Калавайя с детьми летели теперь на Эротитус в каютах на третьей палубе командной секции «Кимона». А что первой же ночью пришлось отработать сполна… так это с неё не убыло. А нижняя палуба корабля была заполнена людьми, летевшими в качестве груза.
Из девок, молодок и баб, согнанных к борту дропшипа солдатами и бандитами Толстого Чиму, шкипер и двое его помощников – одного, наголо бритого здоровяка в комбезе техника, звали Спиро, другой, коротышка с огромными торчащими вверх усами, откликался на Лекса Леннара – отобрали две тысячи подходящих: поздоровее да покрасивее, хотя последнее не имело большого значения. Потому как большинство всё равно предназначалось для работы на фермах Мерчензис, а не в борделях Нью-Гедона. Детей разрешали брать не больше одного-двух, и то не каждой; Элли старалась не вспоминать, как это происходило.
Нижняя грузовая палуба «Кимона» была круглой, диаметром в сто с лишним метров; стенки её расширялись, как чаша, повторяя обводы внешнего корпуса корабля, снаружи имевшего вид сплюснутого шара диаметром по экватору полтораста метров. В средней её части, спиной друг к другу и к центральной колонне, были поставлены теперь уже все четыре боевых меха. Колонна вмещала лифты и трап, по которым можно было подняться на следующие грузовые палубы и ещё выше, в командную секцию. Или спуститься ниже в двигательную. Площадку мехов огородили сорокафутовыми контейнерами, по большей части, пустыми. Но в трёх разместились надсмотрщики – с десяток бандитов из группировки Толстого Чиму, вооружённые дубинками, несколькими дробовиками и парой невральных бичей. Запас продовольствия – мешки зерна и батата – грузили частью наверх, частью под ноги мехов; туда же, к ногам бэттлмехов, подкатили три больших бака с водой. Приготовление пищи рабыням купец возложил на своих пассажирок, согласившись однако, что таскать даже с лифтом мешки – дело не женское; старший команды надсмотрщиков попробовал, было, возмутиться, мол, не о том договаривались, но здоровяк Спиро мгновенно поставил его на место. Даже кулаками работать для этого не пришлось.
Кормили рабынь дважды в день, поэтому в поварскую работу Димитракопулос впряг и мехвоинов – всё равно без дела сидят. Мощностей корабельного камбуза не хватало, поэтому оборудовали дополнительный на третьей палубе командной секции. Пускать туда рабынь, как и вообще, выпускать их из грузового, шкипер не хотел, так что выбор был очевиден.
-- Ты, помнится, хвасталась, что умеешь и любишь готовить, – поддела смуглую полненькую подругу блондинка.
-- Но не баланду на две тысячи рыл! – возмутилась Ноэлани.
-- И всё равно согласилась, – хмыкнула Маша.
-- Так же, как и ты.
-- Двести пятьдесят си-биллов лишними не будут. Ты ещё не научилась считать каждый си-билл, милая баронесса?
Строго говоря, этого титула Ноэлани не носила. Её отец был бароном и одним из влиятельнейших магнатов довоенного Коромодира VI, но война всё обратила в прах. Призванный на службу в качестве капитана рыцарского ополчения дома Арано и всю войну сражавшийся на стороне Директората, Ирао Маивия сгинул где-то на Тирлоне, и девушка даже не знала, жив он ещё или нет. Баронский титул перешёл к дяде, лояльному Реставрации, а Ноэлани пустилась в бега.
-- Учусь, – мрачно сказала она, глядя на сваленную перед ними гору батата. – Двести пятьдесят си-биллов за полмесяца. Тебе не кажется, что мы продешевили?
-- Рядовой пехотинец получает столько за месяц, – сказала блондинка. – Рекруту платят всего полтораста, а хозработами они занимаются всяко поболе нашего.
-- Шкипер платит вам за эту работу? – спросила Элли, по примеру вдовы Калавайя и её старшей дочери уже взявшаяся чистить клубни маленьким ножиком.
-- Конечно, – блондинка и смуглянка удивлённо посмотрели на неё. – А тебе разве нет?
Элинор вспомнила, чем должна оплачивать своё место на борту и поняла, что это она тут продешевила.