***
На этот раз весь малый совет расположился лицом к входу в зал, приняв самый озабоченный и напыщенный вид. По центру, как и следовало, расположился лорд- десница, бесстрастно взирающий на просителей, источая властность, но вместе с тем и мудрость, ожидаемую от столь высокопоставленного сановника. По его правую руку были сир Барристан, Варис и Пицель. По левую же Петир, я и Станнис. Я с большим интересом рассматривал послов Бейлона. Родрик Харлоу, погоняло «Чтец», был мужчиной среднего возраста с довольно заурядной внешностью. Не красавец и не урод, не высок и не низок, без шрамов и уродств. Каштановые волосы, аккуратно подстриженная бородка. Спокойный, уравновешенный и явно уверенный в себе мужчина, без каких-либо заскоков. Сопровождала его, как и положено одному из виднейших и богатейших лордов Железных островов, большая свита из десяти человек, представлявших, в том числе, и прямых вассалов Харлоу. Но действительно ярко выделялось двое. Первая - Яра Грейджой, любимая дочь владыки Пайка, знатно приодевшись, но опять же, в мужское. Богато вышитый золотыми нитями черный колет, кожаные брюки, с которыми я уже имел удовольствие визуально познакомиться не так давно, и высокие сапожки из мягкой кожи. Яра никак не могла перестать хмуриться, бросая на меня многозначительные взгляды, но каждый раз себя одергивая. Неужели понравился? Хотя нет. Нет, скорее всего, просто размышляет, как бы меня сподручнее прикончить. Второй – Харрас Харлоу, погоняло «Рыцарь», как нетрудно догадаться и в самом деле – рыцарь. Один из немногих на железных островах. Двоюродный брат лорда Родрика. Высокий и сильный мужчина с чертами лица своего кузена, но значительно моложе. По его манерам и одёжке сложно его причислить к железнорождённым. На первый, на второй и третий взгляды, больше он похож на обеспеченного рыцаря с Простора. В голове сразу же рождается вопрос, а с какой стати гордый, тщеславный, эгоистичный и презирающий всё не островное Бейлон Грейджой вообще направляет послов в Королевскую гавань? Как оказалось, нашлась причинка, благо, Бейлиш подсказал. Имя ей – голод! А точнее, угроза такового. Железные острова, как и другие субрегионы Вестероса, вполне себе автономная и самодостаточная территория. Помимо добычи и выплавки железа, олова и свинца, такие острова как Большой Вик, Оркмонт и Харлоу могут похвастаться обширными, очищенными от леса площадями земли, которые с горем пополам обрабатываются местным населением. Прибавив к этому животноводство и морской промысел, островам удавалось себя кормить вполне сносно, пока в очередной и неотвратимый раз не вмешалась матушка природа. Пришедший с запада могучий циклон обрушился на Большой Вик, Солёный Утес и Пайк, побив урожай, скот и смыв посевы. И всё это наложилось на худой урожай на других островах архипелага. Неурожаи или буйство природы не являются редкостью для тех мест, но двойной удар настигал Железные острова, дай Боги, раз в поколение. Запасов в амбарах пока вдоволь, но насколько их хватит? Что-то будет съедено, а что-то ещё необходимо сохранить для посевов, большой дефицит продовольствия может привести к очень неприятным последствиям, способным дестабилизировать не только острова, но и всё западное побережье. Хотя, казалось бы, что стоит островитянам сесть на свои корабли, загрузиться полезными товарами да отправится торговать, а на вырученные средства закупиться зерном. Но вот здесь-то самое интересное – глубинные исторические взаимоотношения местных в регионе. Так уж странно получилось, что в Западных и Речных землях и на Севере правит негласный закон, увидел железнорождённого – убей железнорождённого. Редчайшие исключения только подтверждают правило. В Просторе чуточку лучше. В Староместе принимают корабли с Железных островов, но без восторгов, и местные купцы дерут тройную, а то и четверную цену… особенно на пресловутое зерно. Отчего, до сей поры, железнорождённые отправлялись за необходимыми им товарами и сырьем в Дорн, вольные города и Королевскую гавань, где цены были ниже и, что самое главное, пока большой потребности и нужды в чём-либо у самих железнорождённых не было. Прежде чем обвинять жителей западного побережья Вестероса в чёрствости и предвзятости к беднягам с Железных островов, необходимо внимательно присмотреться к ним самим. Если кто-то думает, что после подавления восстания Бейлона железнорождённые перестали вдруг заниматься пиратством, то он глубоко ошибается. Любой корабль, вышедший в море и направившийся севернее Щитовых островов, рискует подвергнуться и, скорее всего, подвергнется нападению пиратов. Спутниковых телефонов, радио, телеграфов, пейджеров ни у кого в Вестеросе нет, так что сообщить о личности и приметах нападавших некому, ибо мало кто, а чаще и абсолютно никто не переживает сии нападения. Корабли тонут, экипаж вырезается, товары исчезают. Мистика да и только, но местные с чего-то уверены, что здесь не обходится без люда с Железных островов. И кто бы, что ни говорил… да, нападения на прибрежные поселения «неизвестных» тоже случаются. Но значительно реже. Разумеется, сейчас такая лихая эпоха, что в открытом море любой корабль – злейший враг другому кораблю. Будь это на западе, на севере, юге или востоке. Любой торговец легко может «добить» и присвоить сильно потрёпанную посудину после шторма или устроить набег на приморский поселок, будучи уверенным в своих силах и безнаказанности. Но, обстоятельства сложились так, что чужие в Закатное море не суются, ибо боятся. Это тоже помогло зарождению у местных неприязни и недоверия к своим морским соседям. Особенно у Старого льва, прямо запретившего торговать с Железными островами и принимать их корабли в Ланниспорте, хотя его подданные и так не особо-то и хотели. Вот и оказался Бейлон перед тяжёлым выбором, рыбку съесть или на… или там было два трона? Впрочем, не так уж и важно. А вот что важно, так это то, кто именно прибыл в качестве посла в Королевскую гавань. Бейлон может и является дерьмовым дипломатом и политиком, но определённые навыки и понимания происходящих процессов имеет… или думает, что имеет. Как бы то ни казалось внешним наблюдателям, но ни о какой монолитности или единении лордов Железных островов во взглядах не может быть и речи. Краеугольным камнем всей общественной жизни островов является Старый закон. Древний свод правил, требующий от железнорождённых вести жизнь по «понятиям», только грабежом и разбоем. Стоит отметить, что подобная идея настолько же привычна и привлекательна для Железных островов, насколько губительна. Это понимали и Хоары, тщетно пытаясь скрестить ежа и ужа, а именно веру в Семерых и веру в Утонувшего бога, и откровенно запрещая Старый закон, прекрасно осознавая, что такими темпами и «проверенными путями» сильное государство не построить. Это же, в своё время, спустя годы опустошительных и кровавых междоусобиц осознали и лорды Железных островов, которые сами (!) пригласили себе на царствование Таргариенов, а затем, с их высочайшего дозволения, выбрали на вече лорда-жнеца из Грейджоев. А Старый закон? Что ж, он был упразднён, и о нём снова вспомнили аж спустя двести лет, во время восстания Дагона Грейджоя, который воспользовался смутой тех времён, но потерпел сокрушительное поражение. Второй раз период реставрации старый закон пережил во время восстания Бейлона, которое тоже закончилось неутешительно для Железных островов. Кстати говоря, во время восстания Красного кракена, Дальтона Грейджоя, в бытность Танца драконов, вопрос о восстановлении старого закона даже не поднимался, ибо это никому не было нужно. Несмотря на многочисленные восстания железнорожденных в прошлом, причины которых могли быть крайне прозаичными (вплоть до банального неурожая), самым разрушительным для этого народа было последнее – восстание Бейлона. Наверное, в первый раз за свою историю железнорождённые столкнулись с сильным и так хорошо организованным противодействием. Роберт Баратеон оказался не Эйрисом I Книжником, который боялся отправить флот на запад, не Эйгоном II, который пытался купить Красного кракена. Роберт Баратеон был самим собой. Собрав все силы в единый кулак, он ударил, и удар его был страшен. Железный флот разбит, а подошвы сабатонов рыцарей впервые за всю историю ступили на земли Железных островов. Никогда прежде сия земля не знала подобного. Некогда казавшиеся местным неприступными замки брались решительными штурмами, а рыцарская кавалерия втаптывала в грязь хирды глупцов, решивших побороться с королевской армией в чистом поле. В этой войне не только Бейлон потерял своих старших сыновей, но и сам лорд Родрик Харлоу, да и многие другие представители островной знати. Страшное поражение от рук Роберта, а также пребывание в плену многих отроков и наследников благородных фамилий, выросших уже в совершенно иной культуре, стали катализатором для многих внутренних процессов на островах, среди которых одним из самых значимых является укрепление, назовём их так, партии «зелёных». Многие лорды, перестав скрывать свои взгляды, всё чаще стали заявлять, что старый закон в современных реалиях – полная хрень, которая уже не отвечает запросам общества. По их логике, железнорождённым нужны не вонючие жрецы-утопленники и примитивный хозяйственный быт, а новые земли, прогрессивные законы и развитые экономические отношения. Лидером именно такой неофициальной партии и является Родрик Харлоу, чья родная сестра является супругой лорда-жнеца Бейлона Грейджоя и матерью всех его детей. При этом, несмотря на свои взгляды, Родрик является одной из опор власти самого Бейлона, несмотря на все присутствующие между ними различия. Это говорит о том, что Бейлон может, когда захочет, быть и политиком, и дипломатом. Как минимум, у него хватило мозгов направить в столицу Родрика, а не одного из своих братьев. - Лорд-десница, милорды… Родрик, выйдя чутка вперёд поклонился. Говорил он ровно и как-то меланхолично, если и не сказать «обречённо», словно сам не верил в успех своего предприятия. - Безжалостная воля свирепых Богов принесла на нашу землю бедствие и разорение. Посевы уничтожены, скот побит, многие корабли погибли в штормах… Делегация Харлоу в столице уже больше недели и только сейчас они получили аудиенцию. Само собой, они старались сделать всё как можно быстрее и «красиво». Разумеется, послы были представлены королю и двору должным образом. Разумеется, свой визит и свои просьбы об аудиенции они сопроводили определённым подарками. Но ответ был прост и понятен – «ждите». Скорее всего, Джон дожидался нас со Станнисом, чтобы выглядеть в глазах просителей более значительно. - … лорд-жнец Пайка, Бейлон Грейджой, просит Его Величество Роберта I оказать помощь и поддержку своим верным подданным, в размере: пятьдесят тысяч бушелей пшеницы и ячменя, двадцать тысяч бушелей овса и ржи… Под заинтересованным взглядом Бейлиша, стал аккуратно перемножать в столбик на бумаге запрашиваемые объёмы. Бушель – чисто английская единица объёма, равная, если мне не изменяет память, примерно тридцати пяти килограммам. Итого: общая масса всех запросов составляет почти три тысячи тонн. С одной стороны, не очень-то и много для Простора или Речных земель, в столице за пару месяцев съедают подобный объём пищи, а с другой… это возможность пережить целый сезон для целого региона. - Лорд Харлоу, милорды, миледи, - Джон вёл себя покровительственно и показательно добродушно, - мольбы верного вассала Его Королевского Величества были услышаны малым советом и будут немедленно переданы Его Величеству. Как только Его Величество при помощи малого совета рассудит ваши просьбы, Вы сразу же будете уведомлены. А пока побудьте нашими гостями! Стоило железнорождённым покинуть зал малого совета, как Пицель не сдержался. - Пропащее семя! Боги ниспослали на их головы наказание за их нечестивую веру… Судя по выражению лица десницы, которое разительно изменилось, стоило Харлоу покинуть зал, Пицель нашёл благодарного слушателя.***
Спустя около часа, мы с Бейлишем покинули зал малого совета. Была бы моя воля, ушёл бы раньше, не став выслушивать всю ту чернуху, которой охотно делилось старое поколение. Я не питаю особой симпатии к железнорождённым, равно как и негатива. Да, своеобразный народ со своеобразными традициями и культурой. Вот только, что сделали короли за триста лет, чтобы хоть что-то изменить? Ни-че-го! Джон категорически против оказания какой-либо помощи железнорождённым, в чём он был горячо поддержан Пицелем, Селми, Варисом и Бейлишем. С последними всё понятно – лизоблюды обыкновенные. Селми – вояка, выросший в древней и славной семье, где сызмальства учат ненавидеть дорнийцев, железнорожденных и прочих «дикарей». Пицель – верная собачка Ланнистеров, которые никогда и ни за что не окажут помощь соседям за просто так, а уж особенно Железным островам, и не позволят оказать помощь за свой счёт. А Джон… а что Джон? Для Аррена железнорождённые ничем не лучше лунных горцев. Досадный фурункул на теле построенного им королевства. Единственными голосами разума в совете оказались мы, братья Баратеоны. Станнис, повторюсь, легист. Вассал нуждается в помощи, долг сюзерена эту помощь оказать. Так гласит закон. Так гласят вассальные клятвы. Это фундамент феодальной системы, и неважно, что было в прошлом между вами. Делай, что должен и будь, что будет. Я выступил на схожих позициях, добавив, что проигнорировав просьбу о помощи, мы можем обречь Железные острова на серьёзные испытания, последствия которых, могут привести к крайне печальным событиям уже для всех, в том числе и подтолкнуть к новому восстанию. Нельзя исключать, что именно тяжёлое экономическое положение островов и обусловило вкупе с иными факторами второе восстание Бейлона Грейджоя. Но кто бы нас с Станнисом слушал! - Лорд Ренли! – знакомый женский голос раздался совсем рядом, выведя меня из угрюмых размышлений. В коридоре за поворотом меня поджидала Яра с серьёзной миной на лице. - Леди Грейджой! – Бейлиш раскорячился в поклоне и, посмотрев на нас обоих, расплылся в гаденькой улыбке, - оставлю вас. - Милорд! – Яра, дождавшись, когда Бейлиш скроется с радаров, продолжила серьёзным голосом. – Хочу принести извинения за прошлый вечер. Поведение моих людей было недостойным. Яре явно дались эти слова нелегко. И она сильно злилась. То ли от ситуации, то ли из-за меня, а то ли из-за дяди, заставившего её извиняться тут передо мной. - Не стоит, миледи, - я по обыкновению мягко улыбнулся, - можете передать лорду Харлоу, что я никогда не смешиваю личное и общественное, и наш маленький конфликт не сможет повлиять на моё желание облегчить участь вашего народа. - Что? Вы!.. – Яра покрылась красными пятнами и закусила губу, гневно взглянув на меня, - Меня никто не заставлял, это исключительно моя воля! - Тогда это делает Вам ещё большую честь, миледи. Признание своей ошибки приближает к её исправлению. - Не надо меня поучать, лорд Ренли! Вновь гневный взгляд и хищный прищур серо-зелёных глаз. Гнев понятен, будет ей еще мораль читать зажравшийся «зеленый лорд», который еще и младше её на пару лет. Задержав невольно взгляд на всё тех же губках, не мог не отметить, что она всё-таки очаровательна. Видимо, почувствовав что-то в моем взгляде, Яра широко улыбнулась, показав свету ровные белые зубки, да приосанилась, раздвинула плечи. - Я вижу, людская молва не врёт, вы тот ещё… сластолюбец! - Людская молва как пена от набежавшей волны – шумно, красиво, эффектно, но зачастую бессмысленно. К тому же, Вы и сами виноваты, что столь очаровательны. Если Яра и смутилась, то виду не подала. - Наслышана об умениях «зелёных» ворочать красивыми словами, но когда доходит до дела, пасуете перед настоящими мужчинами! Острый язык дочери кракена, видимо, часто приносил своей хозяйке проблем, отчего, стоило ей только поставить точку в собственных словах и постфактум осознать, что и кому сказала, как вновь покрылась пятнами. Но я уже не сдержался и громко рассмеялся. - Ну-ну, миледи. Видимо от того, что Вы в восторге от мужчин-островитян, вчера Вашу постель грела малышка Энн! Яра стала пунцово-красной и, пряча взор да развернувшись на каблуках, попыталась банально гордо-возмущённо уйти прочь. Вот же выверт психологии! Наверняка, ещё недавно эти милые ручки резали глотки неудачников в открытом море, а их хозяйка вела в бой толпу неоднократно отпетых головорезов. А сейчас? Смущена уколом в свои сексуальные предпочтения, о которых, скорее всего, все и так в курсе. - Леди Яра, - Грейджой остановилась и с вызовом посмотрела в глаза, - передайте лорду Харлоу, что я с удовольствием встречусь с ним и побеседую. Яра отрывисто кивнула, и чуть ли не сбежала.***
Вновь душный поздний вечер опустился на столицу, слабый ветер трепал легкие шторы, скрывая мою прислонившуюся к окну фигуру. Вдалеке, на востоке, собираются грозовые тучи, а воздух полнится озоном. Грядёт буря. Но, несмотря на захватывающий вид на Черноводный залив, что открывается из моих покоев, мысли мои были далеки от этих мест. Признаться, реальная жизнь сильно влияет и переворачивает твоё отношение к тем или иным людям, несмотря на искусственно вложенное Мартином или киноделами то или иное отношение к отдельным персоналиям. Взять те же Железные острова. Что нам показали? Отбитые фанатики, садисты и головорезы. А по факту – отбитые фанатики, садисты, головорезы и ещё целая когорта народа, отличного от своих сородичей и искренне желающего перемен. Но инициативы этих людей душат как изнутри, так и снаружи, выкорчёвывая на корню и обрекая целый народ на конкретную судьбу. Осталось только понять, тут правит злой умысел или банальная глупость. Воинственные железнорождённые в своём вечном «возбуждённом состоянии» являются перманентной угрозой для лордов западного побережья. Заставляя последних тратить колоссальные ресурсы для обороны своих угодий и торговых путей, что, естественно, их ослабляет. Стоит только Тиреллам или Ланнистерам почувствовать силу в своих руках, как на них нисходит девятый вал из Закатного моря, и лелеющие громадные амбиции великие лорды вынуждены бросать всё и отбиваться от очередного штамма «чёрной чумы». Что не может не приносить удовлетворение «восточным» лордам. А ведь проблему с железнорождёнными можно было решить ещё десять лет назад! Раз и навсегда замирить регион. Взять больше заложников, заселить острова людьми с материка и наоборот. Банально купить местных лордов. Да и много чего можно было бы придумать, но неким силам был выгоден текущий статус-кво. Среди этих сил был и Джон Аррен, который не мог не знать о том, что готовится на островах, и куда будет нанесён первый удар. Предупредил ли Джон Тайвина? Сомневаюсь. Старого льва оттаскали за хвост, лишив его как военного, так и гражданского флота, на долгое время привязав всю торговлю западных земель к Королевской гавани, если уже не навсегда. Хотя… может, я себя накручиваю? Ищу двойное дно там, где его и не должно быть вовсе. Строя теории заговора, я не сразу обратил внимание на странное шебуршание. Большинство свечей уже погасло, отчего в покоях царствовал полумрак, но мои глаза, привыкшие к потемкам, хорошо рассмотрели маленькую крадущуюся тень. Когда маленький шпион приблизился к моему столу, мне удалось его рассмотреть. Шпион оказался шпионкой. Девочка лет десяти, вся замызганная и в саже, одетая в лохмотья. Она аккуратно, ничего не трогая, стала рассматривать разбросанные на моём столе письма и отчёты, замирая над каждым по несколько минут. Неужели запоминает содержимое? В следующий момент пташка, а никем иным она быть не может, достав из-за своих лохмотьев кусочек бумаги, приблизилась к большой шкатулке, где я храню свою почту и, открыв её, аккуратно положила туда. Скорее всего, вернула что-то. Дитё уже хотело убегать, как заметило на подносе славный кусок ветчины. Оглядевшись, пташка приблизилась к подносу, взяла аккуратно лежащий рядом нож и отрезала тоненький кусочек, торопливо запихнув его в рот. Постояв в сомнениях над ветчиной, девчушка аккуратно отрезала ещё кусочек, ещё и ещё. - Можешь доесть. – Раздался громом мой голос по покоям. Пташка замерла соляным столбом. Было видно, как она учащенно дышит, боясь пошевелиться, но, пересилив себя, медленно повернулась в мою сторону. Глаза были расширены от ужаса и, казалось, занимают добрую половину лица. Измождённого и истощённого детского лица. Медленно выйдя из своего тёмного угла, подошёл к столу и расположился в кресле, не спуская взгляда с вторженца. Чувство жалости, глядя на этого бедного ребенка, больно кольнуло сердце. Варис, сколько угодно может рассуждать и убеждать, как он верен королевству и обычному народу, но использовать детей? Да ещё так… - Покажи язык! Девочка вздрогнула, но послушно открыла рот, показывая обрубок. - Ясно, - с трудом сдержал тяжёлый вздох, борясь с внутренним гневом, - доешь мясо, пташка, и лети к своему хозяину. Тебя я не трону. И помни, бедное дитя, тебя всегда будет ждать здесь еда. Пташка, испугано и не веря в собственное счастье, рывком убежала, рыбкой нырнув в камин. Вот значит где у нас «запасной выход». Оглядев разбросанные на столе письма, я проверил шкатулку, довольно хмыкнул. Всё на месте. Ничего архиважного здесь не было, обычная деловая переписка, которая большого значения не имеет. Всё, что имеет ценность для Вариса или для его коллег по цеху, я сжигаю сразу. Пташки, пташки, пташки… это можно будет использовать.