Олень

      Великий чертог Красного замка был заполнен разномастной веселящейся публикой: королевская семья, лорды, дворяне, музыканты, шуты и актёры. Пиршественные столы полнились всевозможными яствами и напитками, на слух давила никак не стихающая какофония музыки, смеха и галдежа, а завершали картину невозможная духота и аж прилипшее от пота нижнее белье. Одним словом – пир. Да не простой пир, а королевский! Правда, повод для празднования был такой себе – четвёртые именины наследника и единственного сына десницы короля, Роберта Аррена. Но Его Величество, как нам хорошо известно, человек широкой души, и никак не мог допустить, чтобы такой важный для мальчика день прошел блёкло и ничем не запомнился. Что-что, а планировать военные кампании и немногим уступающие им в области потенциальных разрушений пьянки мой старший брат любит, умеет и весьма успешно практикует. - Ваше Величество, - поклон изрядно захмелевшему Роберту, что уже водит по залу осоловевшим и выискивающим приключения взглядом, затем поклон королеве и всем остальным по очереди, - Ваше Величество, Ваше высочество, лорд-десница, леди Аррен… - О, женишок, укротитель змеек… - пьяно рассмеялся Роберт, ткнув локтем сидевшего рядом с натянутой улыбкой Джона, но моментально потерял ко мне всякий интерес, стоило ему лишь заметить пышногрудую разносчицу блюд.       Королевская семья, равно как и семья десницы, расположились на высоком помосте в отдалении от остальных столов. По центру, в искусно разукрашенном кресле развалился король, по правую руку от которого восседала Серсея. Изящное красное платье с поистине Ланистерским обилием золотых украшений и вырезом на груди, вид сверху на который оставляет крайне мало места для фантазии. Высокая и сложная прическа, украшенная золотой диадемой с инкрустацией из изумрудов. Высокомерный, скучающий взгляд, полные сочные губы… не просто королева, а Богиня. Рядом с ней сидел Джоффри. Десятилетний пиз… пацан. Смазливый пацан, не более того. Молча зыркает по сторонам и явно скучает. Его скука, впрочем, отличается от материнской разительно – вместо чего-то отрешённого и гордого видно что-то неожиданно детское и раздражающее. По левую руку от Роберта восседал уже Джон со своей супружницей.       Что можно сказать про Лизу? Когда-то её явно можно было назвать миленькой или даже красивой (Петир не даст соврать), но десяток лет брака дали о себе знать. Одутловатое, бледное и отчётливой печатью стервы лицо, обрамлённое довольно-таки редкими волосами непонятного цвета, убранными в скромную прическу. Толстая шея и второй подбородок. Сине-голубое, в тон глаз, платье свободного кроя, призванное скрывать полноту хозяйки. Все это щедро украшали многочисленные, довольно симпатичные и изящные золотые украшения. Что-что, а вкус у этой дамочки имеется.       Ах да! Разумеется, ни именинника, ни младших детей короля на пиршестве не было, ибо слишком малы для такого. Праздник для деток уже отжил своё и обратился пьянкой для взрослых.       Вооружившись самой обаятельной улыбкой из моего арсенала, я принял из рук пажа подарок, подготовленный мною для матери виновника торжества. Массивная плоская коробка, открыв которую, до моего слуха донесся судорожный вздох Лизы. На бархатной подушке расположилось золотое колье, украшенное многочисленными самоцветами, переливающимися всеми цветами радуги в тусклом свете зала. Изящная и тонкая работа мастеров востока. Спасибо Бейлешу за помощь, по сути, подарок выискивал и выбирал он, я лишь оплатил. Всё-таки кому, если не ему, знать о том, что может понравиться его подруге детства. - Моя леди, мне составило много труда подобрать достойный Вас подарок, хоть на каплю способного оттенить Вашу красоту… – Мои слова Лиза приняла хоть и с вежливой улыбкой, но и с определенным скепсисом в глазах, но мои последующие слова заставили её оттаять. - … и материнскую любовь. Признаться, я в восхищении пред вашей стойкостью и преданностью семье. Глядя на Вас, на маленького Роберта, вашу материнскую заботу и крепость духа, можно быть спокойным за будущее дома Арренов.       Краем глаза отметил, как скривило Джона. Ожидаемо. Неприятно, когда о тебе говорят почти как о покойнике в твоём присутствии. В то же время растроганная Лиза поднялась из-за стола и, обойдя его, приблизилась ко мне на расстояние вытянутой руки. Эмоции на лице леди Аррен были вполне искренними… не с её эмоциональными качелями записываться в актрисы. - Дорогой друг, спасибо Вам за столь тёплые слова. Уверена, что Боги вознаградят Вас успехом в поисках достойной супруги.       Вслед за Лизой вышел паж в гербовой коте дома Аррен, аккуратно принявший у меня из рук подарок. Я, в свою очередь, склонился перед Лизой, аккуратно поцеловав пухлые пальчики протянутой мне ручки, подметив заодно умеренный и очень приятный аромат её духов. Проводя её на место и ещё раз поклонившись президиуму, я уступил место следующему поздравителю и отправился к веселящейся толпе под заинтересованным взглядом Серсеи.       В Красном замке подобные пиры отнюдь не редкость, был бы повод. Нет повода? Не беда, можно не сомневаться, что в скором времени он будет найден, придуман или же высосан из пальца. Что до меня, то праздновать, откровенно говоря, желания у меня не было, и от слова «совсем». Последний месяц выдался весьма напряженным, а то ли ещё будет. Выцепив себе бокал с красным вином, я прислонился плечом к стене в одной из относительно неприметных ниш – не хватало ещё, чтобы меня сейчас потянули танцевать. Местные девушки достаточно в этом смелые. Окинув президиум взором из своего временного убежища, вновь невольно вернулся в мыслях к чете Аррен.       Многие, если и не большинство, имеют довольно предвзятое отношение к Лизе, что легко объяснимо. Некрасивая, скандальная и порою откровенно истеричная женщина с явным помешательством на двух вещах, ради которых она наверняка способна пойти на любое зло и преступление: гиперопека по отношению к сыну и безумная любовь к Петиру. Но у меня Лиза вызывает лишь грусть, печаль да жалость к бедной женщине. В юности она и правда была миловидной, даже красивой, хоть изрядно и уступала в женских чарах своей старшей сестре. Именно в те времена детская привязанность переросла в любовь к Бейлишу, что логично привело к беременности, скорее всего, намеренной. Наверняка Лиза рассчитывала на то, что её отец испугается позора и выдаст её за Петира, но она ошиблась. Бейлиша выгнали из Риверрана, а Лизу принудили воспользоваться лунным чаем, дабы прервать беременность, что очень негативно сказалось на её здоровье. Хостер Талли активизировался в вопросе женитьбы для своей младшей дочери, и вполне успешно. Выбор пал на Дом Ланнистеров. Если бы не Эйрис, то наследник Тайвина Ланнистера, Джейме, был бы женат на Лизе, но как-то не срослось. Тириона же отверг сам Хостер.       Опуская исторические перипетии, скажем, что девятнадцатилетнюю Лизу пристроили, а по-другому это не назвать, к шестидесятилетнему Джону Аррену. Последующее десятилетие вылилось для неё в череду попыток дать дому мужа наследника. Два мертворождённых ребенка и как минимум три выкидыша, прежде чем Лиза смогла родить Роберта. Слабого, хиленького, но живого мальчика! Событие радостное, событие важнейшее, но… стоит ли говорить, как отражаются на здоровье девушки непрерывные и болезненные роды? А как мёртвые дети били по её психике? И это всё на фоне блистательной Серсеи, родившей королю, троих здоровых детей. А постоянное сравнение в глазах окружающих со старшей сестрой, подарившей северянину уже пятого здорового ребенка?       Немудрено, что Лиза искренне ненавидела… всех. Отца, заставившего её сделать аборт, который, скорее всего и стал причиной последующих тяжёлых беременностей. Сестру, которой доставалось всё самое лучшее: красота, молодые женихи и любовь мужа. Мужа, для которого она была вещью, бракованным средством добычи наследника. Но, несмотря на всё вышеперечисленное, она выполнила свой долг до конца, согласно духу девиза её семьи… такая женщина не может не вызвать в моих глазах уважения. Но для большинства она всё равно остаётся взбалмошной, тщеславной, глупой и толстой злобной бабой, над которой так прикольно смеяться и придумывать анекдоты, как от неё пахнет кислым молоком.       Мерзко, мерзко и очень грустно. Бедная девушка. И пусть ей сейчас и всего около тридцати… кхм. Скажем так, видно, Что Джон не старался облегчить её жизнь. Любовью, разумеется, здесь никогда не пахло. Ну какая может быть любовь у старика к двадцатилетней девчушке? Разве что что-то отдалённо её напоминавшее, да и то в редкие периоды «стояния». А после рождение Роберта исчезло и оно… если верить словам Петира. Откровенно говоря, Джон особо и не скрывал свой потребительский подход к супруге. Главное – родить наследника, а всё остальное уже не важно. И если так подумать, я не исключаю, что Аррену хорошо известно про некую эмоциональную близость своей женушки и мастера над монетой, и ему попросту всё равно.       Мне тяжело понять Джона. Детей надо рожать в двадцать-тридцать лет, но не в шестьдесят. Я прекрасно понимаю тягу к наличию прямого наследника по мужской линии, но если не судьба? Сколько у него было жён? Две, три, четыре? Итоги одинаково печальны. С племянниками тоже не повезло. Аррены мрут как мухи, но их всё ещё достаточное количество в Долине… и мы ещё не касаемся побочной ветви. Выбери себе среди двоюродных внуков паренька поумнее да покрепче, того же… как там его… Гаррольда Хардинга, кажется, и усынови. Джону, разумеется, неизвестен пример Юлия Цезаря и Октавиана, но решение проблемы лежит на поверхности. И есть ещё чисто вестероский подход – бастарды. Делать их не сложно, приятно и можно в любых количествах.       Но Джон выбрал самый сложный путь. Боги ему судьи, но, обладая опытом отцовства из прошлой жизни, могу с уверенностью сказать, что рожать и воспитывать детей сложно не то, что в шестьдесят, а уже в сорок лет, ибо тебе уже ни черта не хочется, а чего-то ты уже и не можешь. Джону, тем временем, уже семьдесят лет в обед, а его сыну исполнилось четыре. С точки зрения просто мужчины его ещё можно было бы понять, но он не просто мужчина, он – правитель. Был бы у него взрослый наследник, независимо от его происхождения, переход власти был бы более или менее безболезненным и предсказуемым. Но нет же, не ему ведь всё расхлёбывать! Джон твёрдо решил оставить после себя болезненное малолетнее дитя со сумасбродной матушкой в качестве опекунши, открывая лакуну неприятных вероятностей, среди которых банальная скоропостижная смерть мальчика от столь же банальной простуды. Ночи в Орлином гнезде, знаете ли, холодные. В любом случае, риск династической войны будет высок до тех пор, пока Роберт Аррен не озаботится собственными чадами. А до этого все окружающие будут облизываться на его престол, а кто-то и примериваться. Что интересно, согласно хроникам, подобная ситуация для Долины крайне обыденна. Аррены – не самая жизнеспособная часть вестероской аристократии, и стабильно (раз в век) в Долине случается династический кризис с обилием претендентов.       Хотя, вполне может быть так, что я предвзят к Джону. Что есть, то есть. За последнее время наши отношения сильно подпортились, если не сказать грубее. Брачная эпопея не исчерпала себя, а наоборот, я изрядно подлил бензинчика в этот костерок… - Ваша светлость, - от мыслительного созерцания меня отвлек знакомый голос, - вижу, Ваш подарок леди Лизе пришелся ей по душе. - Всё благодаря вам, лорд Бейлиш. – Обернувшись, улыбнулся Петиру как старому другу. – Именно благодаря Вам я не ударил в грязь лицом. - Ну что Вы, - Мизинец, слабо касаясь моего локтя, увлёк в неспешную прогулку вдоль столов, - это был приятный пустяк, милорд.       Неспешно перебрасываясь взаимными и где-то искренними восхищением, комплементами и благодарностью, мы уже почти обошли весь Великий чертог, когда нас окликнул изрядно хмельной голос. - Милорды! Надо же, мои самые лучшие друзья вместе! – За одним из столов практически в одиночестве восседал пребывавший в крайнем подпитии Тирион. – Давайте, присоединяйтесь! - О, что Вы, милорд… - Петир попытался отбрехаться, но и так не самое красивое лицо карлика исказилось в притворной гримасе обиды. - Как неуважительно, лорд Бейлиш! А я, между прочим, Ваш самый вернейший клиент!       Мизинец криво ухмыльнулся, он не особо любит, когда о его частной деятельности разговаривают прилюдно. - Совсем другое дело, - карлик довольно хмыкнул, когда мы расположились напротив, явно заняв чьи-то места, - ну же, ну же! Скорее выпьем!       Встав ногами на лавку, Тирион возвысился над столом во весь свой могучий рост и принялся разливать вино по кубкам. Благо, у нас с Петиром были свои, и не пришлось пить из чужих. Стремительно опрокинув в себя свой бокал, Бес вновь потянулся за кувшином, громко икнув. - Милорды, у меня есть тост! – С хитринкой осмотрев меня, карлик продолжил. – Выпьем же за мужскую свободу от брачных уз, забирающих лучших из нас, превращая мужчин в тени былого. - Какой интересный тост, лорд Тирион. - Я, как, впрочем, и Бейлиш, сделал глоток вина и так и не смог сдержать улыбку. – Неужели Вы задумываетесь о семейном очаге? - Что? Я?! – Притворно воскликнул Бес. – Да ни в жизнь! Семейная жизнь не по мне, меня от неё успешно отучили.       С определенной толикой грусти закончил карлик, в конце своего эмоционально спича сосредоточив свои разноцветные глаза на мне. - А вот Вы, милорд, - Тирион обратился ко мне, вновь примерив ехидную улыбку, - своей настойчивостью в поисках жены вызываете у меня даже некую толику… восхищения. Как гладиатор из далёкого Миэрина, выходящий на бой с опасным животным. Определенно, ваша настойчивость и целеустремленность в данном вопросе пришлись бы по вкусу моему отцу. Он такой же радетель за семейное счастье и благополучие.       Ну-ну, зная подходы Тайвина к семье и воспитанию, сложно сразу понять, похвалил или оскорбил меня Тирион. С другой стороны, Бес прав. Я сделал всё, хотел я того или нет, чтобы о моих потугах на личном фронте узнало как можно больше людей.       Ситуация с Тиреллами имела своё продолжение. Несмотря на то, что Роберт в категорично-матерной форме послал цветочников с их предложением о помолвке Джофри и Маргери, Джон, разумеется, так отвечать не стал. Нет, он подобрал самые дипломатичные и вежливые словосочетания, дабы затянуть переговоры. Всё-таки мгновенный отказ в таком деле и на таком уровне – ужасное оскорбление. Чего не могли не знать Тиреллы, отказав мне. Тактика десницы понятна, ему нужно заболтать процесс до заморозки и постепенно свести его на нет. Обычный регламент. По доносящимся до меня слухам, Тиреллы продолжают питать некие надежды, словно у них нет никого в столице, кто донёс бы категоричное мнение Роберта до Высокого сада. Откровенно говоря, смотрится это довольно странно. Но есть ещё один немаловажный момент. Тем придворным, кто умеет думать и слушать, а вместе с тем достаточно близок к королю и его семье, хорошо известно, что у Его Величества, несмотря на все его закидоны, есть конкретные матримониальные планы относительно своего старшего сына и наследника. Они не только конкретные, но и принципиальные. Роберт не кричит о них на каждом углу, но они известны, и то, что Джон полез в этот огород, Роберта не обрадовало. Мягко говоря.       Мне же необходимо было действовать. С одной стороны, воспользовавшись нынешней ситуацией, я мог бы продолжить переговоры с Тиреллами с далекой, но реальной перспективой успеха. Вероятно, именно по этой причине, или, по крайней мере, в том числе, Джон и избрал тактику максимального затягивания переговоров, не давая мне возможность вновь включиться в эту гонку. С другой стороны то, что все материальные плюшки, как производные от брака с Маргери, отходят в сторону, когда на первый план выходит вопрос авторитета.       О Великом лорде могут говорить всякое, но это никак не сказывается на его власти, его престиже или авторитете. В рамках разумного, разумеется. Словами уронить честь лорда довольно сложно (если рассматривать их как условный «казус бели»), а вот действиями вполне. В отказе в помолвке нет ничего предосудительного, это обычное дело. Обычное, если отказ происходит на общих основаниях, когда рассматриваются кандидатуры двух или трёх женихов одновременно. Но в нашей ситуации я был единственной кандидатурой. По устоявшимся правилам, мы должны были обменяться условиями помолвки, пообщаться с глазу на глаз (с семейством Тиреллов, разумеется, а не с Маргери... кто вообще её будет спрашивать?). В общем, обтереть все вопросы и потом уже решать – отказать мне или нет. Вполне справедливо и без урона чьей-либо чести. Тиреллы поступили по-другому. Даже неизвестно почему, то ли от большого ума, который с моей позиции не получается разглядеть и оценить по достоинству, то ли от его отсутствия. В данной ситуации, даже если бы мне ответили так же тайно, как я делал своё предложение – всё было бы нормально. Но Тиреллы, не обсудив со мной ни одного вопроса и не подобрав даже самого формального, «для галочки» повода для отказа, на всю страну заявили, что отказываются со мной что-либо даже обсуждать. Сразу же после этого они послали предложение о браке королю. Об меня буквально вытерли ноги. Демонстративно.       После подобного войну, конечно, не объявляют, но уважающий себя лорд, особенно гранд-лорд, повторно на поклон к Тиреллам не пойдёт. В нынешней ситуации Тиреллы для меня исчезли. Дом Тирелл для Дома Баратеонов из Штормового предела, в политическом разрезе, не существует на более или менее (скорее более) длительный срок. Если я пренебрегу подобным, то это грозит вылиться в определённые имиджевые издержки, ибо со мной просто перестанут считаться, и в первую очередь это будут мои собственные вассалы. Ни один лорд не приемлет ситуацию, когда его сюзерен прогибается под кого-то, кроме короля… и уж тем более под дурака соседа.       Двигаться в сторону выхода из столь щекотливой ситуации пока удаётся вполне успешно, хоть и с грацией криво сшитого гибрида слона и носорога. Приходится постепенно восстанавливать реноме «молодого Роберта», которому всё нипочем, и которому сопутствует удача – подобное мнение окружающих порой очень помогает. Считай, что в тот же вечер, когда я получил отказ Тиреллов, я стал писать письма, много писем, краткое содержание которых сводится к: «хочу жениться, есть кто?». С помощью Пицеля я разослал их по всей стране, да так, чтобы все были в курсе, как минимум в столице. Делал я это прямо и открыто, рассчитывая на конкретную реакцию, которая незамедлительно последовала. Пока Тиреллов морозил Джон Аррен, ко мне выстраивалась очередь.       Писал я прямо, честно и открыто. Требования к девушкам: они должны быть молоды и здоровы, внешность меня особо не волнует. Единственный важный пункт для меня – приданое, его размер и форма. Это позволило отсечь огромное количество благородных семейств, чьё единственное богатство – собственные дети.       Стоит ли говорить, что после этого началась настоящая вакханалия? Пицель, уверен, давно так активно не работал и мысленно проклинал меня на чём свет стоит. Последнее, как мне показалось, в его глазах читалось отчётливо. В ответ я был завален встречными письмами и предложениями, и это при том, что большая часть лордов Запада и Простора меня проигнорировали, в том числе проигнорировал и папаша Тайвин, возможно, не желая сажать себе на плечи ещё одного Баратеона. С Севера мне ответили только Мандерли, а вот из других регионов королевства недостатка писем совсем не чувствовалось. Откликнулись все, даже если я этим лордам не писал. Большинство за меня были готовы хоть жён своих отдать или совсем уж малолеток.       Сказать, что на всю эту ярмарку невест Джон и иные мои неприятели смотрели сквозь пальцы, будет ошибкой – королевство на этот короткий период буквально взорвалось вулканом интриг и тайных переговоров. Джон, пребывавший в иллюзиях о моём неведении о его роли в вопросе Тиреллов, сразу же предложил свою помощь, представив солидный список претенденток, среди которых не было ни одной по-настоящему значимой фамилии, и уже успел раздать кое-кому некие авансы. Само собой, в ответ он был мягко, но послан, отчего до сих пор пребывает в некоторой обиде. Окружающие же быстро смекнули, что и почём, в том числе причину ссоры мастера над законом и десницы.       Фундамент ситуации был неприятный, но был и плюс – процесс выбора невесты оказался под моим полным и прямым контролем. И хорошо всё-таки, что я мог не бояться, ведя переписку через Пицеля – свихнуться в процессе было бы не сложно. С одной стороны, мне нужно было, чтобы о моих условиях узнало как можно больше феодалов, а с другой… объём был такой большой, что даже если бы Пицель очень захотел, все письма прочитать он бы не смог.       Но вернёмся к невестам. Наиболее интересные, с точки зрения коммерции, для меня ответы пришли от Мандерли и, неожиданно, Фреев. Оба дома предлагают неплохие суммы, а владетели Белой гавани ещё и небольшой торговый флот из трёх больших коггов. Разумеется, это не сравнится с приданным Маргери, но… пока что, это лучшее. Повторюсь, сугубо с точки зрения финансов.       А есть еще крайне политически выгодные предложения. Например, большой для меня неожиданностью стало письмо от Рендилла Тарли. Едва ли не единственный крупный лорд в Просторе, который не зассал, взял и предложил помолвку со своей старшей дочерью Таллой. Напомню, Рендилл Тарли! Тот самый прославленный полководец, та самая опора Тиреллов в Дорнийских марках. А ещё он женат на Меллисе Флорент, кузине Селисы, жены Станниса. Ох, что после этого началось. Рендилл из той категории людей, на которых где сядешь, там и слезешь. Давить на него – себе дороже. Вместе с тем, он вовсе не тупой солдафон, как может показаться издалека. Тарли – тот человек, который прекрасно сечёт сложившуюся ситуацию и её перспективы. По сути, в Просторе он закрепился и застрял на положении бойцовского пса, а Тиреллы откровенно боятся этого человека, его авторитета и способностей. Во время войны он незаменим, а вот в мирное время его стараются держать подальше от политики. В том числе из-за его родства с Флорентами. А детей у него достаточное количество, особенно дочерей, которых надо как-то пристраивать, но Тиреллы вставляют палки в колеса. Всё, лишь бы союзники Флорентов не усиливались. Вот Рендилл и разыграл простенькую комбинацию, что Тиреллы только от одной мысли о родстве Баратеонов и Тарли, предложили нечто такое, что его полностью устроило. Возможно, вскоре одному из сыновей Мейса придётся спешно жениться.       Некоторое количество писем пришло и из Долины, в частности от Ройсов, но, как бы мне не хотелось насолить Джону, все предложения я отверг. Лордам Долины нечего мне предложить. От слова «совсем». Даже богатеньким Арренам из Чаячного города, ибо ребята они без вотчины и живут на птичьих правах в чужом городе. Мезальянс. Но нервишки Джону я принципиально попортил, заигрывая с его вассалами.       Переговоры, торги и интриги. Привычная к такому Вестеросская знать остывала, ажиотаж постепенно спал, а моя «себестоимость» на политическом рынке, в отличие от Тиреллов, восстановилась. Всё двигалось в рамках ожидаемой рутины, пока диким огнем не дыхнул Дорн.       Стоит оговориться, что в Дорне просто колоссальное количество девушек на выданье. Сегодня Дорн – самый настоящий рынок невест в Семи королевствах, и почти в каждом благородном доме есть как минимум одна молодая девчушка. В каждом. А я, видимо, от большого ума и развитого стратегического мышления взял да и написал Мартеллам и их вассалам со своим «а не хотите ли породниться». Мне уже потом объяснили, когда послание уже было в Солнечном копье, что писать Мартеллам после Тиреллов, в целом, могло быть плохой идеей. И можете себе представить? Оно так и вышло.       Взаимоотношения Простора и Дорна (Штормовые земли опустим) всегда были непростые. Убивали они друг друга регулярно, систематически и в промышленных масштабах. Там не то что «вражда», а самая настоящая историческая ненависть друг к другу. И тут я, такой красавец, будучи отвергнутым одним из двух домов, повязанных друг с другом взаимной кровной местью и красочной историей причинения добра и нанесения справедливости, делаю такое же предложение второму. Предложение, которое они могли бы воспринять так, как будто я делаю им подачку, одолжение. В духе самонадеянного юнца расцениваю их как «запасной аэродром, который точно даст». Использую их только ради того, чтобы позлить Тиреллов, таким образом, выставляя их на посмешище перед всем Вестеросом. Не стоит забывать и то, что Баратеоны «немножко» виноваты в смерти Элии. Они могли бы всё воспринять так. Могли и восприняли.       От Толандов, Джордейнов и Сантагаров я получил вполне заинтересованные ответы. Ожидаемо и… занятно. Так уж сложилось, что в этих домах сплошь наследницы, и можно бы выйти на весьма красивый политический альянс. Но Мартеллы? Боги, эти расстарались, так расстарались. При прочтении присланного ими манускрипта, перед глазами сама собой встаёт известная картина: «Запорожские казаки пишут письмо турецкому султану». Так и вижу, как в Водных садах у красивого фонтана да в тени финиковых пальм собралась всё семейство и, расположившись за низкими плетёнными столикам, уставленными шербетом и фруктами, диктуют, диктуют и диктуют… «Ты, султан, чёрт турецкий, и проклятого черта брат и товарищ…»       … и далее по тексту. Если отбросить красивые и витиеватые словосочетания и поинтересоваться сутью, то Мартеллы отказались даже обсуждать вероятность брака Арианны со мной… но зато готовы рассмотреть помолвку с любой из Песчаных Змеек, внебрачных дочерей Оберина Мартелла. А! Ещё и только той, которой я понравлюсь.       Читая это, я был, откровенно говоря, в восторге. И не только я. Копии сего литературного творения быстро распространились сначала в Красном замке, затем в столице, а спустя месяц и по всей стране. Приятно быть причиной появления литературного артефакта. Ведь через многие века это будет напечатано в учебниках истории, а какой-нибудь талантливый художник произведёт на свет прекрасную картину. Надо будет обязательно сделать копию и отправить в Цитадель на хранение, чтобы потомки помнили и знали, какие были предки. Стоит ли говорить, что я немедленно принялся строчить ответ, который тоже, наверняка, нашёл благодарного читателя. Мартеллы наверняка ждали ответ гневный, оскорбленный или оскорбительный, проклинающий. Может быть, стыдливо-растерянный игнор (как бы ответил оригинальный Ренли). Но они точно никак ждали ответного предложения, которое, я, разумеется, заранее накопировал и подготовил к распространению…       Углубившись в свои мысли я и не заметил, как королевская семья, за исключением Роберта, покинула Великий чертог. Естественно, после этого веселье стало выходить на новый уровень. Больше вина, закуски, музыки и танцев. Тирион и Петир, видя мою задумчивость и отстранённость, тактично меня не трогали, неспешно ведя беседу и перешучиваясь. - Отменная буженина, - Тирион с довольной улыбкой вытирал пальцы об скатерть, - такая сочная и пряная. - Милорд, вы просто не бывали у лорда Ренли, - с извечной полуулыбкой, но громче обычного произнёс Мизинец, отчего все окружающие нашу троицу люди осторожно навострили уши, - вот там настоящие кулинарные шедевры. Поверьте мне на слово, после того, как я изведал яства из-под руки леди Сирены, иная пища мне кажется пресной. - Неужели? – любопытные глаза карлика моментально отсканировали моё лицо, проверив, выбрался ли я из своих дум. – Ради такого повара и войну развязать не грех. Надеюсь, лорд Ренли, я могу рассчитывать на короткий визит к Вам? Исключительно, дабы удостовериться в мастерстве ваших поваров. - Могли бы и не спрашивать, лорд Тирион. В любой час дня и ночи. Мои двери всегда открыты для друзей. - Славно. – Карлик довольно улыбнулся, вновь потянувшись за кубком.       Основное веселье в зале стало концентрироваться ближе к «танцполу», где отжигали местные народные танцы, и к столам рядом с президиумом, по которым, словно свадебный генерал, пошёл Роберт, выпивая со всяким на брудершафт. А уж сколько там счастливого женского визга… сегодня точно ни одна служанка не уйдёт не облапанной. Наша небольшая компания оказалась далеко на галёрке, и атмосферу здесь можно было бы сравнить с той, что царит на кухне в коммуналке, ставшей островком тишины и тихих бесед посреди большой пьянки. Невольно на глаза попался степенно уходящий из чертога лорд Родрик Харлоу, оставивший развлекаться с «зелёными» своих вассалов. - Касательно приглашений, - поймал на себе заинтересованный взгляд Бейлиша, - лорд Харлоу не так уж и спешит с визитом, хотя я его и приглашал на беседу. И не один раз. - Лорд Харлоу весьма тактичный человек… - подбирая слова начал Петир. - И очень хорошо образованный. Общаться с ним – сплошное удовольствие. - Тирион понимающе кивнул, поддакнув словам Мизинца, и слегка поклонился мастеру над монетой, извиняясь за то, что перебил. - Верно. И очень проницательный. Лорд Родрик не желает провоцировать, - сейчас Петир и вовсе перешёл на шёпот, - некоторые силы в столице, боясь за судьбу миссии, с которой он сюда и прибыл. - Только мне очевиден результат этой миссии? – Не смог не задать очевидный вопрос. - Боюсь, что нет. – Петир пожал плечами. – Хорошее образование и начитанность не могут перевесить отношение малого совета к решению некоторых проблем, ваша светлость. - Вы совершенно правы, милорд. С другой стороны, прошло уже более месяца, дошло бы и до самого тугого.       И разве я не прав? Время на месте не стоит, так ещё и полнится событиями. Я за это время успел с половиной Вестероса поругаться, помириться и пожениться. Но на это Бейлиш лишь развёл руками.

***

      Время явно перешло глубоко за полночь, но веселье не сбавляло свой градус. Устав от духоты и шума, я прихватил бутылочку вина со стола подмышку и, попрощавшись с господами собутыльниками, отправился на свежий воздух.       Великий чертог, как и тронный зал с залом малого совета, расположен на Западном дворе. Несмотря на столь поздний час, двор хорошо освещён очагами и фонарями, вокруг которых трутся так же уставшие от спёртого воздуха чертога гости, а также пажи, присматривающие за порядком. Я не желал привлекать к себе особого внимания, будь то незаметная, но внимательная прислуга замка или же, упаси Боги, какое-нибудь проспиртованное тело, жаждущее компании, но не имеющее сил для возвращения к эпицентру этого праздника жизни. Держась в тени строений, я направился в противоположную от перехода в Восточный двор сторону. А там уже через небольшую площадку путь вёл прямиком к Богороще.       Богороща Красного замка – одна из самых больших Борогорощ южнее Перешейка. Укрытая крепостными стенами и даже собственными воротами, Богороща занимала весьма приличную часть этого замка. Десятую часть, как минимум. Местные посещают эту территорию крайне редко, но это совсем не значит, что о ней благоговейно не заботятся, или что эта забота ослабла и потеряла в значимости со временем. Несколько десятков старых раскидистых чардрев с венчающей их кроны кроваво-красной листвой, в окружении свиты из деревьев попроще. Выложенные камнем тропинки, а также несколько искусственных водоемов. Тихое и умиротворённое место. Но только не сегодня. - Здравствуй, Марик.       Как выяснилось, не я один пожелал прогуляться по этому, «священному ночному парку», но и мой оруженосец, с которым я столкнулся прямо на входе в Богорощу. И юноша был явно не один – ойкнув приятным девичьим голосом, тень, что следовала под руку с моим оруженосцем, шустро скрылась за его спиной. - М-милорд, - Марик быстро взял себя в руки, слегка расправив плечи, подсознательно стараясь прикрыть от моего взора свою спутницу. – Вам что-нибудь необходимо? Я в вашем немедленном распоряжении. - Я просто гуляю после застолья. Отдыхай. – Я легко махнул рукой, словно отгоняя чужое служебное рвение - Милорд.       Марик чуть нахмурился и низко поклонился, он был смущён, но сумерки успешно скрывали румянец. Я же аккуратно обогнул парочку, и не оборачиваясь, дабы никого не смущать, продолжил свой путь. Сделав Марика своим оруженосцем и привезя его в столицу, у меня всё сильнее складывалось впечатление, что я привёз лиса в курятник… к счастью, курятник соседский. Парень довольно хорошо осваивается и даже начал докладывать вполне интересные сведения и слухи. То, как он разживается подобной информацией, было для меня загадкой. А ответы, как они и любят, были всё это время на поверхности.       Поплутав немного и пробравшись достаточно глубоко в рощу в поисках подходящей локации, я выбрал, наверное, одно из самых живописных мест –большое чардрево рядом с небольшим прудиком. Ветра, почти что не было, ночное небо было безоблачным и позволяло свету луны литься на землю беспрепятственно, а яркие звёзды формировали причудливые и незнакомые мне созвездия и скопления. Так, аккуратно расположившись полулежа в корнях дерева, сняв обувь и опустив ступни в воду, стал самозабвенно рассматривать такое родное и чужое одновременно звёздное небо. Потягивая вино, стал терять ход времени, а вместе с тем и бдительность. Начал уже было постепенно проваливаться в царство Морфея, пока меня из него бесцеремонно не выдернули… - Надо же! Лорд Ренли, да ещё и в одиночестве. – Сверху раздался звонкий и насмешливый женский голосок, который тяжело с кем-то спутать. – Неужели для столь великого и благородного лорда не нашли в закромах замка хоть какой-то служанки?       Надо мной нарисовалась весьма интригующая картина. На ветвях, словно кошка, разлеглась Аша Грейджой собственной персоной. Девушку я украдкой видел во время пира и не думал даже, что её потянет в такое место. Хотя, почему нет? У дураков часто мысли сходятся. Девушка была одета в довольно богато обшитый камзол в цветах дома и, не изменяя себе, а вместе с тем и шокируя столичную публику, щеголяла в кожаных обтягивающих штанах и высоких сапожках. - Леди Аша, какая неожиданная встреча, - я никак не стал менять своей позы, уж больно комфортно я расположился, так и продолжив лицезреть Дочь кракена лёжа в корнях и слегка задрав голову, - позвольте полюбопытствовать, почему я должен быть не один? - Ну как же, - на лицо Аши вылезла скабрёзная улыбочка, - пока я здесь, под этим деревом успели разложить девиц пять. Одну даже дважды, причём разные ухажеры. - Не знал, что Богороща так популярна у столичной публики. - Да неужели? - Кажется, мне не поверили. – Прислушайтесь, милорд.       И правда. Стоило словам смолкнуть, а вниманию сконцентрироваться, как стали слышны летящие над Богорощей тихие стоны. Скорее всего, я их не заметил ранее, списав на отдалённое пение каких-то ночных птиц и ни разу к этому мысленно не возвращаясь. - Хм… не леди Изета ли это? - Вам известно как стонет леди Изета? – Насмешливых искр в глазах Аши стало ещё больше. - Что вы! – Вполне естественно возмутился. – Мне просто рассказали… знакомые. Девушка вполне искренне рассмеялась незамысловатой шутке, а в следующий миг уже ловко спустилась с ветвей чардрева. - Вы не ответили на вопрос. - Вопрос? Аша разместилась на одном из крупных корней на расстоянии вытянутой руки от меня. Осанка, улыбка, заброс ноги на ногу – всё в ней демонстрировало сейчас вызов. – Вы не похожи на человека, готового взять в жёны всех Песчаных змеек, которые уже родились, и которым ещё предстоит родиться.       А… вот оно. Очевидно, мой ответ Мартеллам «зашёл» местной публике. Дорнийцев никто не любит, в том числе и другие дорнийцы, и посмеяться над ними сами Боги велели. Сам ответ был предельно вежлив и лаконичен. Я выразил почтение и неописуемую радость от столь щедрого предложения, но законно усомнился, что хоть и красивые, но всё-таки незаконнорожденные дочери Оберина могут считаться ровней законнорожденной наследнице Солнечного копья. Но я готов пойти навстречу, оказать великую милость и взять в жёны сразу всех совершеннолетних змеек… разумеется, на условиях того, что приданое за каждую девицу будет рассчитываться отдельно. Говорят, некоторые змейки уже хотели отправиться на встречу со своим женихом, дабы нежно пожать ему шею. - Пожалуй, задам встречный вопрос, - применил я еврейский метод, - что Вы позабыли в одиночестве в столь чудном месте? Праздник Вам не по душе? - Огромный чертог, тысяча людей, - Аша чуть отвернула голову и направила свой взор на пруд, - золота и серебра столько, что в глазах рябит. Вы, зелёные, скучно развлекаетесь. Только пьёте и танцуете или пьёте и пьёте. Ни драк, ни плясок с топорами, ведёте себя странно, одеваетесь как заморские птицы. Одним словом… зелёные. Неженки, кичащиеся своим богатством и происхождением, презирающие всех вокруг.       На последнем слове Аша резко повернулась и вперила свой взор в моё лицо, отслеживая реакцию. А я что? Да ничего. Наблюдая за девушкой, я лениво вытащил пробку из бутылки и сделал небольшой глоток, прежде чем задать простой вопрос. - А вы разве другие? - А разве нет?       Ответ прозвучал спокойно и отрешённо, но недостаточно. Всё-таки эмоции в этой барышне очень любят просвечивать в глазах и мимике. - Все люди одинаковы, леди Аша, Вам ли не знать? Уверен, Вы на своём прекрасном корабле побывали во многих местах, городах и странах. Все люди ненавидят, испытывают алчность и зависть, наслаждаются гордыней и властью, убивают, насилуют, порабощают, разрушают.       Сделав ещё один глоток, я протянул бутылку Аше. Бутылка была безмолвно принята. Упор на «безмолвно» - меня явно пока не планировали перебивать. Что ж, чудно. – А также любят, защищают, проявляют милосердие и заботу. Любовь одна на весь мир. Или ваши матери любят своих детей по-другому? Думаю, нет. Они с тоской смотрят в море в надежде увидеть паруса. Молятся всем богам и божкам на свете, дабы их дитя вернулось живым из дальнего похода. Уверен, ещё не было ни одной матери на Железных островах, которая была бы счастлива от мысли, что её сын присоединился к Утонувшему богу в его чертогах.       Аша, сделав пару глотков, продолжала смотреть на меня, слегка опустив голову. Возможно, в данный момент ей вспомнились свои мать и тетка, сошедшие с ума после гибели сыновей. - Разные вещи, - все же нашлись слова у девушки, - Железные острова – суровое место. И жизнь там иная… - Разве? – вновь поставил в тупик Грейджой. – У вас нет лордов, что повелевают и делят добычу? Крестьян, что от рассвета и до заката пашут на этих лордов? До Таргариенов, Ваши предки, которыми так гордятся на Железных островах, построили одно из величайших королевств не только лишь войной и набегами, а ещё и дипломатией и брачными союзами, а правил в этом государстве отнюдь не Старый закон. Сердцем этого королевства был Харенхолл. Его пиршественные залы могли вместить тысячи человек. Как Вы думаете, для чего? Для пиров, танцев и веселья. Ваши предки разве были зелёными неженками?       Взгляд, который в меня впился, был острым и гневным, а губы девушки столь сильно сомкнулись, что превратились в одинокую полосу. Кажется, если бы не наши прошлые беседы, на меня б сейчас вылилось либо короткое, но ёмкое объяснение разницы между «ними и нами», либо достойный лорда посыл в пешее порнографическое. - Я не хотел Вас обидеть, миледи. Просто у меня нет привычки осуждать людей за то, что они живут не совсем так, как я. Все мы люди, у всех из нас красная кровь и короткий век. В том числе это касается и нас, даже если и в моих, и в Ваших венах течёт кровь богов. – На моё лицо вылезла задорная улыбка. – Если верить легендам, разумеется. - Молва всё-таки не врёт, лорд Ренли. - О? - Вы тот ещё болтун, - облик Аши смягчился, неприязнь испарилась из глаз, а на лицо вернулась улыбка, - хорошо, что мой отец не слышал ваших слов, иначе кто-то бы скоропостижно скончался. - Допускаю, что Ваш отец прекрасно бы меня понял. На несколько секунд повисла тишина, после чего над поляной раздался громкий девичий смех. Аша смеялась долго и самозабвенно, чуть ли не до слёз. - Мой… - всхлипы и новый приступ смеха - … отец понял бы? Серьёзно? - Он – Верховный лорд, как и я. Нам хорошо известна ответственность за народ и земли, что доверили нам Боги. Неважно, во что мы верим и чего хотим, все наши помыслы и дела направлены на благополучие наших Домов. Мы не принадлежим себе, жертвуя всё на благо будущего, миледи. - Неужели?       Аша сбавила обороты в своём веселье. Не уверен, как она сейчас восприняла мои слова, но настрой у неё серьёзный. Она явно решила продолжать словесно испытывать меня, вновь перейдя в наступление. - Именно поэтому Вы собираетесь устроить ярмарку невест? Хотите выбрать посимпатичнее и побогаче? Это так Вы приносите себя в жертву ради благополучия своего дома? - Ну конечно! – Притворно задохнулся от возмущения под непонимающий и удивлённый взгляд Аши. – А как ещё?! Это политика, миледи, я и другие лорды присматриваемся друг к другу, оцениваем взаимные выгоды и риски. Хорошо составленный договор – залог успешных отношений. Я, в свою очередь, сам жених молодой и перспективный. Богатый, сильный, младший брат короля, член малого совета, верховный лорд, да ещё и красивый… - Видимо, недостаточно, раз Тиреллы предпочли Вам щуплого подростка. – Аша с довольной улыбкой подпустила шпильку в мою саморекламу. - Великого лорда обидеть может каждый, - под смешок Аши протянул я известную фразу и продолжил, не желая оставаться в долгу, - но ничего. Скоро Вы поймёте, каково мне. - Что Вы имеете в виду? - Собеседница моментально набычилась. - Как же? Вы девушка, видят Боги, статная, знатная и красивая. Замуж уже давно пора. Или Вы думали, что до конца жизни будете бороздить моря и океаны?       Не ожидая, видимо, такого поворота, на первых словах Аша засмущалась. Но под конец ожидаемо нахмурилась, явно ожидая какой-то укол или откровенный наезд на гордость или осуждение. Я же продолжал, внимательно отслеживая реакцию собеседницы. - Сами посудите. Рано или поздно Ваш брат вернётся на Железные острова и займёт своё законное место наследника. – Аша уже явно готова была сказать какую-нибудь грубость, но промолчала, поймав от меня серьёзный взгляд. – Как бы отец не любил и не ценил Вас, миледи, но женщина никогда не правила Железными островами. Ваш отец или уже брат, став лордом-жнецом, будет вынужден выдать Вас замуж за одного из своих вассалов, дабы укрепить свою власть над архипелагом. - Мой отец, - голос Аши был сперва нерешительным и почти извиняющимся, но постепенно набирал силы - не особо жалует Теона. Он считает, что «воспитанный волками» не достоин престола пращуров. - Тогда не стоит забывать про Ваших дядей. Кого изберет вече? Вас или Эурона с Виктарионом, если те выдвинут свои претензии? А они выдвинут. Давайте будем честны друг перед другом. Вы, как и я, знаете ответ на этот вопрос. Первое, что они сделают, так это выдадут Вас замуж с теми же целями – укрепить свою власть, и избавиться от претендентки на престол. - В моих жилах течёт кровь Серого Короля!       Аша от моих слов подскочила на ноги. Если бы вокруг не было темно, а поверхность под ногами была бы ровнее, уверен, она начала бы расхаживать как львица по клетке. Она пыталась держаться до этого, но сейчас шарик, удерживавший эмоции, явно лопнул. Были тому причиной мои слова или почти допитая бутылка вина (и неизвестное количество выпитого ранее), которую девушка мне так и не вернула… мне неизвестно. - Я на равных с мужчинами ходила под парусами. Сражалась как мужчина. Убивала. Я заплатила железную цену за свой корабль. Я вольна и свободна, подобно ветру в парусах, и никто не вправе решать мою судьбу за меня! Мои права на престол ничуть не хуже, чем у брата или дядей, а… - Если Теон не станет лордом-жнецом, - я мягко прервал разошедшуюся собеседницу, - то будет решать вече. А тут, сами знаете, за кого будут голосовать здоровые мужики. - Знаю. Сказала как сплюнула. Аша села на корень, допила бутылку вина и отбросила её в сторону, угрюмо уставившись на звёздное небо. Надо было брать две бутылки.       Вот и поговорили. Как же алкоголь сближает, однако. Хотя, я всегда это знал. Что касается Аши, то её судьба и вправду незавидная. Либо будет так, как я сказал, и её так или иначе выдадут замуж, привязав к домену мужа, лишив свободы действия. Либо побег. Отправится пиратствовать на Ступени или на восток в призрачной надежде на реванш или сконцентрируется на сомнительной карьерной лестнице пиратского сообщества. А на востоке с этим будет тяжеловато. У пиратов Эссоса грабёж и разбой – не только прибыльное, но ещё и хорошо организованное дело, где сферы влияния давно и чётко поделены между «гильдиями», а чужаков никто не любит. Мешают, понимаешь, бизнесу, понятий не знают, по беспределу дела ведут. Это сейчас, если Аша подвязана на разбой, в удобный момент можно спрятаться в любом порте Семи Королевств, и ни один пиратский король её не достанет, но что если этот фундамент из-под ног выбить? Мягко говоря, ей будет тяжко. Да и не стоит забывать, что по своему менталитету вестеросцы – люди семейные, клановые. Репой с мёдом не корми, но дай какую-нибудь общину организовать или, на крайний случай, секту. Это в подкорке сидит. Самое страшное наказание для вестеросца – изгнание. И недаром та же Золотая рота так трепетно дышит в сторону западного континента и заботится об останках своих почивших командиров. Вестерос, несмотря ни на что, их Родина и дом.       А так, если приглядеться, Аша девушка неплохая. Опять же, симпатичная. Дочурка верховного лорда, наверняка приданое за неё большое дадут, те же корабли… постойте-ка… хм. - Что ещё за «хм»? – Аша с подозрением посмотрела на меня, немного напрягшись и тут же продолжив в своём фирменном возмущённом тоне. – Что за странный взгляд? - Как Вам сказать, миледи. – Слегка прищурил глаза, максимально осторожно подбирая слова. – Возможно, я знаю, как Вам помочь. - Помочь с чем? – Подозрение дочери кракена не убывало. - С укреплением вашей позиции. – Задумчиво огладил бритый подбородок. – Допустим, за Вашими плечами будет стоять войско тысяч в тридцать человек и флот размером в несколько сотен кораблей, а также богатые дары золотом и серебром. Вече Вас поддержит? - Возможно, - развела плечами Аша, с грустью поглядывая в сторону, где приземлилась пустая бутылка, - только откуда мне взять армию и флот, не говоря уже о драгоценностях? - Скажем так… думаю, мы сможем договориться. Вопрос лишь в размере приданого, которое ваш отец будет готов за Вас предоставить. Только представьте, союз двух могучих Домов, Ваш флот и моя армия! А какие будут дети! В их крови будет течь кровь богов – заклятых врагов. Да перед ними склонится сама Вселенная! Видимо сказалось усталость и опьянение, поскольку Аша соображала мучительно долго, переваривая мною сказанное по предложениям. - Чего?!       Гордая пиратка практически завизжала, моментально вскочив на ноги. Слава Богам, я уже боялся, что… что… что-то. Думать особо не получалось – Аша имела настолько комичный и одухотворённый вид, что я попросту не выдержал и заржал как конь. - Ах ты!       Я не успел ни сообразить, ни чего-либо предпринять – лишь продолжал ржать, когда меня оседлали и стали лупить. Не сказать, что больно, но обидно. Правда, возникла иная проблема. Притворная борьба стала затягиваться.       Чего только не творит вино с женщинами!