Спустя двенадцать дней после получения письма от Кроу, я уже был на правом берегу Черноводной. Мог бы гораздо быстрее, но неожиданно испортившаяся погода сильно нас задержала. Сначала шторм запер в порту Закатного замка все корабли, а стоило только переправиться на континент, как спустя несколько дней ясное небо резко заполонили мрачные тучи и заунывно полил дождь, застав нас врасплох на тракте. Из-за такого чудесного поворота событий нам пришлось ещё двое не менее чудесных суток проторчать на откровенно паршивом постоялом дворе с обилием клопов. С горем пополам и чудом не спалив грёбаный клоповник, по размокшей и утопающей в грязи дороге мы добрались до столицы, издевательски купавшейся в лучах тёплого полуденного солнца.
Жара поднялась неимоверная, явно за градусов тридцать, что несколько снизило городскую активность. Горожане и гости столицы отложили все свои дела на боле позднее время и попрятались в тенистых местах, пережидая солнечный пик, чему, откровенно говоря, я только был рад. Учитывая, что переправлялись мы через Черноводную в районе Речных врат, одно из самых проходимых мест в столице… пробираться сквозь толпы народа в такую жару особо желания не имелось. И, конечно же, стоило только парому пересечь большую часть реки, как по обонянию вдарила немного подзабытая за минувшее время палитра отвратительных запахов, сильно сбившая настрой и аппетит. Глаза заслезились и на один краткий (к счастью) момент, пока организм привыкал, неудержимо хотелось расстаться со своим завтраком.
Довольно удивительно, как всего лишь за месяц с небольшим, почти два даже, организм отвык от запаха столицы. И если в предыдущие разы, когда прибывал в столицу, я был переполнен эмоциями и не столь сильно акцентировал внимание на подобном, то сейчас я прочувствовал, так сказать, весь спектр. При этом… не сказать особо, что Королевская Гавань являет собой грязный город, или что в нём живут другие, не такие как в Староместе или любом другом населенном пункте люди, отличающиеся в худшую сторону в части гигиены. Что ж, открою небольшой тайну – здесь (в этом мире) воняет все и всё, в том числе (о, ужас!) и Я. Кто-то больше. Кто-то меньше. Ты просто, непроизвольно начинаешь привыкать к постоянному лёгкому амбре и, хочешь ты того или нет, перестаёшь уделять подобной мелочи своё драгоценное внимание.
Но, вместе с тем, сложно… нет, невозможно отрицать, что даже на фоне всех прочих крупных городов мира (сомневаюсь, что Волантис или Браавос пахнут как-то иначе), Королевская Гавань по праву считается самым вонючим городом известного человечества, на фоне которого Старомест и вовсе рисуется как апофеоз чистоты и порядка. И это несмотря на то, что в столице Семи Королевств имеется одна из самых обширных систем канализации, водоносных труб, колодцев и фонтанов, обеспечивающих город пресной водой. Система, которая сама по себе – чудо инженерной мысли, похвастаться которым могут очень и очень немногие города в мире. Хотя, казалось бы, проблема не решена и с каждым десятилетием только усугубляется… но есть нюанс.
Проблема Королевской Гавани в том, что та же водоносная система планировалась, рассчитывалась и строилась двести пятьдесят лет тому назад ещё при Джейхейрисе I, когда население столицы пусть и быстро росло, но явно не превышало отметки в примерно пятьдесят тысяч душ. А сейчас в столице живёт уже пятьсот тысяч! И живёт на коммуникациях, построенных для пятидесяти тысяч жителей… разница в десять раз. А проблемы, в свойственной себе манере, только накапливались и усугублялись, ведь население продолжало и продолжает расти, а вместе с ним и дефицит столь обыденной и столь драгоценной на самом деле пресной воды.
Эйгон Завоеватель, конечно, большой молодец, что основал новую столицу в столь удобном и стратегически важном месте на карте, но кое-что он не учёл. Черноводная в своём устье солёная, не морская конечно, но использовать такую воду в быту не рекомендуется. Почему так? Не знаю, я не гидрограф. Но, ясное одно, бедняки, да и простые жители всё равно употребляют эту воду – выхода у них нет, хоть это явно и не прибавляет им здоровья. Вспомним на секундочку, куда стекают все отходы полумиллионного города. Да-да, разумеется, в реку. Таким образом, половина города из-за банальной нехватки пресной воды употребляет трижды отравленную речную воду... здорово, не так ли? Как я предполагаю, в Староместе, как и, допустим, в том же Ланниспорте такой проблемы нет в связи с тем, что рядом горы, которые питают местные бассейны рек чистой ледниковой водой. Да и мне из первых уст известно, что, например, крайне современная и продуманная канализация Кастерли Рок и Ланниспорта выведены в море, а не в речную систему, питающую местное население.
По-хорошему, уже сейчас необходимо что-то решать с этой проблемой, расширять и модернизировать канализацию и снабжение водой. И делать это необходимо срочно, ибо последствия дальнейшего откладывания проблемы в долгий ящик и банального игнора очевидны – эпидемия. Однако Королевскую Гавань отличает от прочих городов ещё один важный аспект, никак не связанный с географией – управление. Отличается всё в, ласково скажем, худшую сторону – так уж получилось, что Королевской Гаванью, по сути, никто не управляет. Когда Староместом полноправно правят Хайтауэры, а Линниспортом Ланнистеры, активно решая проблемы этих городов, столицей формально управляют король и действующий от его имени Малый Совет. Стоит ли говорить, насколько это управление эффективно? Временщикам во всех мирах и эпохах всегда было плевать на «общественную» собственность. Нет не только заинтересованных лиц, но и банально ответственных. Нет ни магистратов, ни мэров, ни бургомистров. Никого, просто ни-ко-го. Не с кого спросить. Король погружён в свои дела и развлечения, то же самое можно сказать о деснице и членах совета. Им нет дела до нехватки пресной воды или забившейся канаве, и подобное характерно не только для эпохи Роберта, но и для минувшей эпохи Таргариенов. Проблемы столицы накапливались поколениями и никто в здравом уме брать на себя ответственность по их разрешению не будет. Вот жили как-то? Вот и ещё проживём. Печально, но факт.
Однако, и это ещё не всё. Погружаясь в подобную специфику столицы всё глубже и глубже, я пришёл к выводу, что корень проблем Королевской Гавани лежит ещё глубже (да, очень глубоко), и он кроется не в географическом расположении или в ужасном бесхозяйственном отношении, что, разумеется, также имеет место быть, а в событиях, прошедших задолго до возникновения самого города.
Мне, как человеку из относительного будущего, очевидна стагнация. Не только Вестероса, но и мира в целом. Однако если на востоке для этого есть очевидные и объективные причины подобного положения дел, то с Вестеросом, на первый взгляд, абсолютно ничего не ясно. Разумеется, эти проблемы для местных просто не очевидны.
В чём выражается стагнация в целом и стагнация технологическая в частности? Не развиваются или очень медленно развиваются общественные институты и социальный прогресс. В первую очередь речь идёт о феодализме, который был привнесён и господствует в Вестеросе благодаря андалам, как минимум две тысячи лет (а по некоторым историческим хроникам и все пять тысяч) без проблеска зарождения буржуазии и, следовательно, капитализма. Европе для этого потребовалось меньше тысячи лет – уже в конце четырнадцатого и начале пятнадцатого веков в ней начала давать о себе знать стремительно зарождающаяся новая общественная социально-экономическая формация. В Вестеросе же, как было сто лет, тысячу или две тысячи лет назад… в общем, воз и поныне там.
Но какова причина? На ум сразу приходят кормящий ландшафт и климат, но нет. Вестерос неимоверно богат в том, что касается подарков от природы. В первую очередь плодородными равнинами и крупными речными системами. Отсюда простой вывод, что голод в Вестеросе – явление необычайно редкое и сопряжённое с экстраординарными событиями, такими, например, как война, которая для Семи Королевств сравнительная редкость. Крупный конфликт раз в несколько поколений – фигня и «пшик», по сравнению с постоянной угрозой вторжения дотракийцев, которые и стали причиной упадка восточных цивилизаций. То же самое касается и климата. Да, зима в Вестеросе длится от трёх до семи лет, в исключительных случаях бывает и больше, но эта «зима» относительна. В то время как на Севере снега может намести до зубцов крепостных стен, в Просторе его могут так и не увидеть. Наоборот, такой климат должен быть колоссальным стимулом для развития цивилизации. Стоит только осознать, что такое пятнадцать лет без зимы. Пятнадцать лет тепло. У тебя всё растет и цветёт, скот и крестьяне размножаются, торговля бьёт рекорды, а у тебя за это время скапливается громадное количество добавочного продукта, который ты можешь вложить во что угодно.
Построить громадную Цитадель и отдать её учёным… да что уж мелочиться? Выколотить в скале! Кастерли Рок. Построить на скале! Орлиное Гнездо! Построить громадный Красный замок, громаднейшую септу Бейлора, которая, на минуточку так, больше Кёльнского собора, и ещё домик для драконов размером с Лужники. Ах да, ещё Харренхолл, Штормовой Предел, Винтерфелл и прочие по-своему уникальные места, объединённые громадными расходами на своё строительство, которые обычная феодальная средневековая экономика позволить себе не смогла бы даже во сне. Нужно лишь одно условие – колоссальный избыток, в первую очередь, стратегического важного продукта, избыток зерна. Зерно – главный источник дохода любого феодала Семи Королевств. И подобное положение вещей возможно только благодаря такому климату и смене сезонов.
Яркий контраст – Эссос, который застрял в рабовладельческом строе и зациклился сам в себе. Вольные города, может очень и хотят стать полноценными государствами, проводя широкую экспансию, но не в состоянии это сделать по экономическим причинам. Яркий пример – Волантис. Город-государство, у которого в подчинении ещё три города: Волон Терис, Валисар и Селорис, население каждого из которых равно населению Королевской Гавани, и которые расположены на крупнейшей полноводной реке региона, Ройне, и, как это ни странно, вынуждены покупать зерно у Семи Королевств. На первый взгляд? Парадокс! Но вновь, если присмотреться, то можно увидеть нюанс. Экономика Волантиса построена на труде рабов, которые пашут и сеют, и чтобы прокормить как минимум два миллиона городского населения нужно… приблизительно, миллионов десять пахарей. Вопрос: «где взять сегодня столько рабов»? Ответ: нигде!
На заре своей независимости Волантис прекрасно себя чувствовал и мог, особо даже не напрягаясь, вести войны со всеми соседями, поскольку на его рабские рынки дотракийцы свозили товар со всего континента. Рабов было много и они были дешёвыми, что позволяло загонять их десятками тысяч на поля, в шахты и мануфактуры. Но проходило время, рабов становилось всё меньше и меньше, поскольку дотракийцы попросту исчерпали все свои «источники» этого стратегического товара. Сарнорское государство уничтожено под корень, его города лежат в руинах, а люди, как оказалось, сами собой из ниоткуда не берутся, не рождаются из дыр в земле как какие-то гномы. Ифекевронское царство уничтожено, большинство гискарских и лхазарских городов в бассейне реки Скахазадхан разграблены и разрушены. Тут-то полноводный поток рабов очень быстро стал иссякать, превратившись в слабенький ручеек. Рабы стали дорожать и экономика встала. А ведь не просто так ради добычи золота для найма кораблей и подкупа других кхалов кхал Дрого отправился за рабами к лхазарам к чёрту на рога… банально, но в товарном количестве и поблизости их уже просто негде взять. Вот и возникла ситуация, когда кроме двух каннибалов, людей в комнате не осталось, а кушать хочется.
С этой проблемой столкнулись в той или иной степени все вольные города, за исключением, по понятным причинам, Браавоса, но у него свои проблемы. В этой парадигме Востоку Вестерос нужен позарез. Если отринуть всё прочее, то хотя бы ради зерна для своих непомерных городов с избыточным населением. Благодаря этому, кстати, зерно в Вестеросе торгуется ныне по крайне соблазнительной цене, которая особо не снижается даже при удивительно обильных урожаях.
К чему это я... Ах, да!
При таких условиях в Вестеросе ещё в эпоху независимых королей должен был начать зарождаться капитализм со всеми вытекающими последствиями. Однако этого не произошло, поскольку... барабанная дробь... города в Вестеросе проиграли коммунальную революцию! Коммунальная революция, процесс борьбы городов, с одной стороны, за свои феодальные права, а с другой за независимость от конкретных феодалов. В Европе города победили, выгнали из своих пределов графов и герцогов, став коллективными феодалами со всеми причитающимися правами и обязанностями да заложив фундамент и питательную среду для будущего капитализма в своих уютных каменных стенах.
До знания, которое подтвердило бы догадку, было очень тяжело докопаться, ибо мейстеры начали вести общую летопись Семи Королевств только после коронации Эйгона. До той поры все летописи были разбиты отдельно по каждому из королевств, отчего с первой попытки было очень тяжело увязать между собой восстания, вспыхнувшие в разных городах разных королевств. На первый взгляд они казались просто единичными и независимыми друг от друга событиями, но при долгом разборе и взгляде на все события сверху всё это оказывается общей тенденцией и системой. Города до завоевания Эйгона регулярно поднимали восстания против своих феодалов с требованием городских привилегий для того в первую очередь, чтобы самим собирать налоги и пошлины. Хаэйтауэров трижды изгоняли из Староместа, и только с помощью Гарднеров те не потеряли свой ценнейший актив. Что, в свою очередь, привело к развитию событий, которые хорошо так укрепило феодальную зависимость владык Староместа от Зелёных Королей. В Речных землях восстания тоже кипели непрерывно. Да, на берегах Трезубца нет крупных городов, как Старомест или Королевская Гавань, но в обилии имелось и имеется множество мелких (от одной до пяти тысяч жителей), которые постоянно объединялись в конфедерации и поднимали восстания против сюзеренов. Именно это сдерживало некогда стремительную экспансию Хоаров, которые были вынуждены на протяжении очень длительного времени только тем и заниматься, что помогать вассалам забирать свои города обратно. Что, кстати, и послужило одной из причин отказа Чёрной династии от Старого закона, ибо по нему не то что государством управлять было невозможно, а тупо удержать его единым и целым была той еще задачкой.
Подобные процессы проходили везде: на Севере, Западе, в Долине, Просторе и Дорне. Это был объективный исторический процесс, в котором, в отличие от Европы, верх одерживали феодалы, поскольку городов было банально меньше, а, следовательно, они были слабее. Видно всё-таки, что Римской империи, которая оставила бы после себя многочисленные города со всей причитающейся инфраструктурой, в Вестеросе не было. Города в Вестеросе развивались стихийно, разрознено и независимо друг от друга, изначально и вовсе по инициативе местных лордов. Таким образом, совокупная сила окрестных феодалов, которые всегда могут попросить помощи у родственника, соседа или родственника-соседа была всегда больше, чем любого конкретного города. К началу завоевания Вестероса Эйгоном, феодалы крепко держали свои города за жабры, высасывая их досуха и не позволяя городскому патрициату нарастить мускулы, ибо уже были печальные прецеденты. Городские сословия оказались прижаты, придушены и не смогли создать ту цеховую и гильдейскую структуру, что была в Европе, имея в виду юридический статус. В Вестеросе, цех или гильдия не являются коллективными феодалами и у них нет какой-либо власти в городе. Просто более серьёзный и богатый кружок по интересам, вот и всё. Как скажет хозяин города – так оно и будет, и неважно, мастер ли ты, подмастерье или солидный купец. Налоги и пошлины будет регулировать и собирать феодал, не обращая, как правило, внимания на экономическую целесообразность, ведь лорду всегда нужны деньги для его развлечений и прочих дорогих условностей, идущих в довесок к статусу и роли. Как развивать город тоже будет решать феодал, которому плевать, что городу нужна канализация, новая мостовая или вовсе расширение, под которое нужно выделять земли. Судить и разрешать споры будут не выбранные судьи из магистрата или гильдии, а феодал, который примет решение, выгодное именно ему или же в пользу того, кто больше ему занесёт подарков, а на законность и социальную справедливость ему плевать и прочее, прочее и прочее...
Но вместе с завоеванием Вестероса Эйгоном пришли и перемены. Всё стало намного хуже. Лорды, которым теперь не нужно тратить огромные средства на содержание войск, поскольку все теперь живут в одном государстве, в котором царит королевский мир, обратили высвободившиеся силы против врагов внутренних, подавляя ростки подлинных независимости и самостоятельности конкретно в городах и подминая под себя остатки власти и контроля. И в этом феодалам активно помогали Таргариены, стремясь таким образом сплотить Семь Королевств вокруг правящей династии и показать аристократам, что король действительно и достойно защищает интересы правящего класса. В итоге это всё привело к гражданской войне, известной как восстание Святого Воинства. Хотя, казалось бы, как можно связать религиозное восстание и борьбу городов за свои права? А связь прямая. Вера, поднятая на щит, была лишь удобным поводом, но никак не причиной для восстания. Стоит только обратить внимание, что наиболее крепкие позиции у восставших были в городах, которые и снабжали восставших военспецами, оружием, доспехами и прочей ратной необходимостью. Восстание Святого Воинства стало последним вздохом и попыткой реванша коммунальной революции Вестероса, к которой присоединились и многие феодалы, увидев в этом неплохой шанс сбросить ярмо валирийцев. Итог… всем известен. Мейгор Таргариен, получив в процессе кликуху Жестокий, подавил восстание. Хотя заслугу за это приписал себе совсем другой король…
Святое Воинство и Честные Бедняки разбиты, Церковь Семерых ослаблена и обескровлена, остатки могущества городов подорваны, коммунальная революция пусть и спустя несколько веков, но подавлена. Теперь ничто не мешало феодалом дальше пить соки из городов, а в Вестеросе до сего дня любые размышления о наделение городов какими-либо привилегиями является табу. Однако это привело к возникновению интересного процесса, а именно к сращиванию в городах всегда алчущей золота аристократии с купечеством. Сегодня такие благородные Дома, как Хэйтауэры, Аррены из Чаячьего города, Шетты из Чаячьего города, Графтоны, Ланни, Ланетты, Лантеллы, Мандерли, Риккеры и прочие настолько срослись с купеческими семьями в своих городах, что дальше только объявлять себя на восточный манер магистрами, а не лордами. Возможно, перед нами будущие династии первых капиталистов, а может и нет...
После таких размышлений и выводов становится немного жутковато. Куда я лезу? Если мои размышления точны и содержат в себе достаточно истины, то вытащить Семь Королевств из трясины технологической стагнации возможно только при закладке множества новых городов, расширении старых и наделении оных какой-никакой независимостью от лордов… так это сразу же гражданская война, который Вестерос ещё не видывал! На её фоне война Пяти Королей покажется борьбой детей в песочнице. Династия, что будет править в тот период, может не устоять. Наверняка не устоит. А как же мой план по сглаживанию углов в развитии Вестероса? Он, мягко говоря, явно под угрозой срыва, если уже не сорван. Поскольку, изначально строя свои планы и видя развитие капитализма как естественный процесс, масштаб возможного бедствия я учёл, но он виделся мне не таким… обширным. На этом фоне уже совсем по-другому выглядит столь сговорчивая позиция многих купеческих гильдий в Семи Королевствах. Может ли быть так, что многие представители торгового класса увидели во мне не только нечто в чём-то знакомое и родное, но и некий шанс? Вот только… шанс на что? Понятное дело, на власть и ещё большее количество денег. Условия меняются, а планы вновь и вновь приходится корректировать, но… ничего. Если мир вокруг тебя замшел и застыл в невежестве, то остаётся быть в нём Петром I со всеми вытекающими отсюда последствиями. Иного пути для меня быть не может, ибо альтернативы приведут либо к руинам, либо к излишне ранней смерти от алкоголизма и прочих симптомов образа жизни с девизами «да пошло оно» и «да что я сделаю-то?»
***
За время моего отсутствия в столице при дворе никаких изменений не произошло. Красный Замок, подобно всей стране, ведёт привычный ему неторопливый образ праздной и сытой жизни. С моим двором всё также было в порядке, все живы и здоровы.
К вечеру, когда солнце медленно клонилось к закату, я был уже в своих покоях, отмокая от дорожной пыли в ванне, наполненной горячей водой. Кубок с прохладным вином и порывы свежего воздуха из открытого окна. Красота. Было лишь вопросом времени, когда я погружусь в сладкую дрему... и... почти...
- Милорд. – Тихий, наполненный виной голос моего оруженосца вывел меня из блаженства.
Пекло.
- Что, Марик? – Не открывая глаз, спросил парня, не скрывая раздражения и тщетно надеясь, что меня беспокоят из-за ерунды, и что я не понадобился кому-то сразу в день моего приезда.
- Вас желают видеть...
- Какая собака...
- Король, Ваша светлость. – Добавил он спустя секунду, проговорив столь увесистые слова уже быстрее. - У себя в покоях.
Открыв уже глаза, я посмотрел на оруженосца, что виновато упёрся взором в пол. Если Роберт кого-то к себе призывает, то точно не по ерунде… не в его привычке дёргать людей. Эх, не дадут мне отдохнуть.
- Хорошо, подготовь одежду. Простой камзол...
***
Стюарды короля провели меня в помещение, больше всего походящее на кабинет… не знал, что у Роберта есть такой. Приличный зал с широким балконом с видом на переливающееся в красных закатных цветах море, на стенах гобелены, парочка шкафов с талмудами и мелочёвкой. Большой и массивный стол, во главе которого, у торца, и сидел Роберт. Практически трезвый. Заходящее за спиной солнце наградило короля зловещим алым ореолом, на миг ослепляя и дезориентируя любого входящего.
Король был не один. Рядом на страже сам Барристан Селми, а за столом, по правую и левую руку соответственно, были Джон Аррен и Станнис. При моём появлении все смолкли, хотя было видно, что присутствующие вели не самый простой разговор. На широком и опухшем лице короля появились красные пятна от сдерживаемого гнева и раздражения, тогда как на лице Станниса гуляли желваки. Джон же… имел вид всем недовольного старика, вынужденный втолковывать дебилам прописные истины.
- Сядь. – Отдал команду Роберт, мотнув головой в сторону кресла рядом со Станнисом.
Кивнув, я присел, поймав на себе заинтересованные взгляды присутствующих. Все явно были раздражены, но моё появление позволило им немного выдохнуть и отвлечься от скопившихся эмоций. Атмосфера, впрочем, от подобного приятней не стала.
- Кого хороним? – От моей неуместной шутки Джон и Станнис скривились, в отличие от прихрюкнувшего Роберта.
- Пришло письмо из Пайка, братец. – Король вновь взял слово, а моё сердце пропустило удар от такой новости. Последнее не осталось незамеченным Робертом, и с довольной усмешкой он продолжил. – А хороним мы твою свободу!
Король засмеялся. Глубоким и страшным смехом бога вина и празднеств в предвкушении новой грандиозной жертвы во имя своё.
