***
Карлия буквально пробегает пару кварталов с радостными криками. С расправленными в стороны руками. Спустя несколько минут замедляет шаг, и идет, глубоко вдыхая морозный воздух. Никаких отдышек. Никаких приступов. Прощай несносная болезнь. Она смеется сквозь слезы, и облака в небе расплываются у нее в глазах. Улыбка не сходит с лица. Недуга больше нет, и сразу вспоминается, благодаря кому. Иголочка совести неприятно колет Карлию. Все-таки это не самая лучшая отплата за излечение. Но надеется девушка, что все скоро уладится. Ходить, конечно, босиком, в одном пальто по центральным улицам города была не самая хорошая идея Карлии. Огромная «удача» ей выпадает в том, что все замерзло, и все тротуары превращаются в ледовый каток. Девушка то и дело подскальзывается и в панике цепляется за стены. Самое поразительное и непонятное было то, что она еще не получила обморожение ног. То есть, скользя по асфальту, то и дело залезая в снег, Карлия ничего не чувствует, кроме того трепещущего тепла в ногах. Ей нравится такое необычное преимущество. Некоторые прохожие стараются идти медленней, чтобы не упасть, и смотрят себе под ноги. Но когда мимо них проходит Карлия, они недоуменно оборачиваются, и тут же поскальзываются, и если кто-то удерживает равновесие, то с легким испугом на лице чертыхается и идет дальше. Карлии же на них наплевать. Она скользит по своим делам, но парочка подошедших к ней людей, спрашивающих, всё ли с ней хорошо и не попала ли она в беду, начинают вызывать у девушки дискомфорт. Босая отвечает им с непринужденной улыбкой, что, мол, все нормально. Карлия начинает чувствовать себя глупой. Не надо вызывать столько к себе внимания. Срочно нужно куда-то забежать, просидеться в каком-нибудь месте. Карлия, ускорив шаг, не страшится подскальзывания на своих волшебных ножках, поворачивает за угол, выйдя на другую улицу… — Ой! Что-то больно ударяет по ногам и животу. Затем, слышится грохот о землю. Карлия опускает взгляд, и видит мальчишку, лет шести или семи. Тот, сидя пятой точкой на тротуаре, потирает ушибленные руки, на которые, когда падал, оперся. Карлия ахнув, бросается к мальчику и поднимает его, отряхнув от снега, спрашивает: — Ты как, живой? Тот поджимает губы и испуганно смотрит на девушку. Его детские щенячьи глазки всматриваются в ее лицо. От такой милоты Карлия чуть ли не охает. — Да, — тихо сопит он. — Что ж ты тут один гуляешь в такой мороз? Где твои родители? Маленькие бровки сдвигаются друг к другу, и мальчик опускает голову с поникшим лицом. — Я… Заблудился. Помоги мне п-пожалуйста, — лепечет он. — О-о-у, — тянет Карлия. Этого еще не хватало. Она, конечно, поможет бедняжке, но светится у всех на виду своими ногами она хочет поменьше, — Конечно я помогу тебе. Что произошло? — Я потерял тетю. Я ш-шел с ней вместе. А потом… Раз! Ее нет, — шмыгает носом парниша и опускает взгляд. — Эй, — Карлия садится перед ним на корточки, — Не волнуйся, мы найдем твою тетю. Как тебя звать? Мальчик с искоркой радости в глазах, вздергивает удивленно брови. — Питер, — пискнул он. — Я Карлия, — представляется она и выставляет ладонь вперед, которую Питер трясущимися ручками пожимает. Парниша улыбается, и девушка не может не улыбнуться в ответ. Она берет его за руку, попутно спрашивая, где они последний раз виделись с тетей, и вместе направляются в парк. Когда они идут, мальчик осматривает свою спасительницу с головы до босых ног. Он сразу заостряет на этом внимание и обращается к ней: — Почему ты без обуви? Тебе что, не холодно? Карлия досадно кусает нижнюю губу. — Это магические ботинки. Люди их просто не могут видеть, — тут же придумывает Карлия. — Не правда. Волшебства не существует, — говорит Питер, обиженно насупившись «Ох, если бы ты был прав…» Они не долго бродят по парку. Тетушка сама их находит. Запыхавшаяся женщина, с довольно красивой внешностью, на каблуках, летит к своему племяннику. У Карлии ёкает под ложечкой, когда тетя чуть не поскальзывается на бегу. Когда она подбегает к Питеру, то чуть-ли не со слезами на глазах расцеловывает мальчика в порозовевшие от холода щечки. Она крепко обнимает его и замечает Карлию, которая стоит за мусоркой, дабы спрятать свое безрассудство в виде босых ног. — Ох уж эти дети! Не успела я отвернуться, как он куда-то делся. Спасибо Вам большое! Что было бы, если б не Вы, — она смотрит в счастливые глазки мальчика, — Как же ты меня напугал, Питер! Нельзя было так далеко отходить от меня, — встревоженно говорит ему в глаза она, захватывая его лицо в свои ладони. Она еще тысячу раз благодарит Карлию, даже предлагает вознаградить ее, но та сразу протестует и отрицательно машет руками. Когда женщина и мальчик уже поворачиваются к Карлии спиной и шагают в другую сторону, белобрысая слышит их разговор. — Тетя Мэй, эта девочка какая-то странная. Она ходит босиком. Глянь! — он оборачивается и тыкает пальцем в продолжавшую стоять за мусоркой Карлию. — Что за глупости, Питер, — возражает женщина, но всё же тоже оборачивается, и ничего не увидев кроме мусорной корзины, поправляет длинную прядь волос, шагает прочь. Облегченно выдохнув, белобрысая плюхается на нетронутую никем снежную лавочку и трет виски. Гулявшие парочки проходят мимо, неприлично долго глядят на Карлию и о чем-то недовольно или весело шепчут. Карлия раздраженно рычит и в яростном порыве встает со скамьи и направляется, наверное, в ее фаворитное место в городе.***
Маленькая кафешка на углу — любимое заведение Карлии и ее друзей. Точнее ее и друга. Точнее ее и Калеба. Самое уютное место из уютнейших. Как и их обожаемый диванчик возле окна, где они почти всегда проводят время после школы. Они здесь чуть ли не живут. Бывало и обедают, или ужинают, или все в один день. Намного лучше школьной столовой, как им казалось. И всегда добродушный и веселый старичок, готовый их обслужить, повар и хозяин кафе — мистер Кьют. Его произведение искусства — молочные коктейли. Самые лучшие в городе. Когда Карлия толкает дверь, тут же радостно звенит колокольчик над головой, и из-за прилавка выпрыгивает лохматая голова жены повара — миссис Кьют. Очень громкая женщина. — О! — чуть ли не вскрикивает она, — Карлия! Рада тебя видеть! Что-то ты запропастилась… О! — снова окает она, так что Карлия от неожиданности дергается, — Запропастилась! — повторяет она, только что поняв значение слова, — Тебя так долго не было, что даже Калеб о тебе тут спрашивал. Что-то случилось? — она подпирает подбородок рукой, и встревоженно обращает свои усталые глаза на беловолосую девушку. — Ой, миссис Кьют, ничего серьезного, — отмахивается Карлия, — Какую-то заразу подцепила и все каникулы дома просидела. — Что-что говоришь? — женщина за прилавком поворачивает в сторону Карлии плохо слышащее ухо. — Заразу подцепила! — громче произносит девушка. — Диваном придавило? — в ужасе прикрывает рот миссис Кьют. — ДА ЗАБОЛЕЛА Я! — А-а-а, — протягивает старушка. — Да что вы там орете?! — гаркает кто-то из кухни, — Энни, даже я услышал с первого раза! — Ой, Фергус, сорок пять лет вместе, а ты как будто специально забываешь, что глуха твоя жена, — она поворачивается к терпеливо слушающей их разговор Карлии, — И все эти сорок пять лет я от него шуточки про мой слух слышу. Тут за спиной миссис Кьют раздается хриплый комариный смех. Карлия замечает, что мистер Кьют с прищуром поглядывает на седовласую женщину. — Ну да, ну да. Слышит она… — Ах ты, геморрой ходячий, — замахивается на своего мужа какой-то тряпкой миссис Кьют, — Ни капли уважения перед посетителями! — Ну здравствуй, Карлия, — не обращая внимания на недовольство седовласой женушки, мистер Кьют обращается теперь к заждавшейся девушке, — Тебе как обычно? Карлия с милой улыбкой кивает ему, и тот скрывается за занавесочной дверью. Босая девочка проходит в самый конец кафе и садится на знакомый угловой диванчик у окна. Девушка прячет ноги под диван, когда к ней с подносом подходит мистер Кьют. Перед Карлией ставят высокий стакан с ежевичным коктейлем и трубочкой. — За счет заведения, — прокашливает старичок и улыбается. Только Карлия открывает рот, чтобы возразить, он покачивает головой, — Брось, милая, это пустяки. По тебе и Калебу здесь скучали. Карлия ничего не отвечает, лишь дарит ему улыбку. Когда он снова скрывается за занавеской, руки Карлии сразу начинают шарить в карманах, но не находят ничего кроме трех долларов. Она со скучающим видом прижимается к холодному стеклу, наблюдая за тихой улицей, по которой раз в пять минут кто-нибудь проходил. Она уже почти допивает коктейль и с помощью трубочки достает пенку со дна стакана. И тут же чуть ли не давится ей. Она с громкий стуком ставит его на стол, вихрем встает из-за стола и направляется к выходу. По пути она с хлопком кладет свои несчастные три доллара на прилавок перед ничего не успевающей сообразить миссис Кьют. Снова звон колокольчика, и Карлии уже нет в маленьком кафе. Она бешено мотает головой из стороны в сторону, пытаясь не упустить того, за кем бежала. Карлия замечает человека, куда-то очень спешащего. Он не успевает повернуть за угол, как Карлия догоняет его. — КАЛЕБ!!! — ее визг разносится по всему кварталу, оглушая бедные уши перепуганного парня. Девушка запрыгивает на его спину сзади, от чего ему приходится пригнуться. Она обвивает своими руками его шею со словами «как же я скучала». А тот испуганно округляет глаза и отцепляет подругу от удушающей хватки. Ее счастливое лицо встречается с его непонимающим. Он то открывает, то закрывает рот, беззвучно произнося какие-то слова. — Я даже не знаю, что сказать. — А ничего и не надо! — продолжая улыбаться, она снова его обнимает. — Стоять, — он опять ее отцепляет и отстраняет от себя на расстоянии вытянутой руки, держа за плечи, — Ты хоть представляешь, как я… — Рад меня видеть? — Страдал! — верещит он, — Куда ты пропала? Почему на смс не отвечала? Что происходит вообще?! Радостное настроение девушки тут же улетучивается. Она с жалостью в глазах оглядывает Калеба. — Я телефон… Он сломался в общем… «Чертова ложь» — Хорошо, — выдыхает парень, — Что произошло с домом? — А что с ним? — Я войти никак не мог. И ты не слышала, как я к тебе стучался. — Наверно я спала в это время. Мне плохо было, я постоянно дремала и смотрела фильмы… — Карлия опускает глаза. «Опять ложь» — Хм, ладно, — он осматривает ее с головы до ног, — А как насчет… — его взгляд падает вниз, — Это… Это что?! — Ноги. — Босые! — Вы гений, Шерлок Холмс! — Карлия! — не сдерживается Калеб, — Ты!.. — какие-то обрывки фраз в перемешку со смешными ругательствами исходят от него пока он вертит головой из стороны в сторону в поисках чего-то. Карлия от неожиданности вскрикивает, когда ее поднимают на руки. — Мы идем ко мне. — Ты идешь, — она тыкает указательным пальцем в его кончик носа, — А я у тебя на руках вешу.***
«Я бы тут осталась навсегда…» Карлия часто ходит к Калебу в гости и ей всегда кажется, что проводит у него мало времени. Небольшая квартирка приветствует двух друзей ароматным запахом одеколона. Калеб живет с отцом, который иногда с работы возвращается домой поздно. Недавно развёлся с матерью Калеба, которая сама съехала в другой дом на конце города. Поэтому друг Карлии зачастую не под присмотром, и попадает во всякие мелкие неприятности. — А теперь, — Калеб осторожно ставит Карлию на пол, — Быстро хватай тазик и лей туда теплую воду. Но не горячую! — Калеб, — девушка пытается уверить друга в ненужности всех этих действий, — Мне вовсе не холодно. — Конечно, потому что ты ноги уже обморозила. Вот ничего и не чувствуешь! — заявляет Калеб. Карлия удрученно вздыхает и сдается. Она не идет наперекор Калебу, так как его упрямство ей известно. Она падает в кресло и сует ноги в тазик, который Калеб уже заботливо ей приносит. Он, продолжая суетиться, приносит из кухни разные закуски и сладости и пару кружек какао. Карлия наблюдает за всем этим и про себя улыбается. Когда все вкусности, что находит Калеб, стоят на столе, а напитки уже выпивают до половины, серые проницательные глаза впиваются в Карлию. — Итак… Как насчет пару вопросов? — Калеб, дай какао попить… — У Вас нет права отказывать мне, — шутливо поднимает подбородок парень. «Где-то я это уже слышала…» — Зато есть право хранить молчание. — Пошутили и хватит, — помрачнел Калеб, ставя пустую кружку перед собой, — А теперь выкладывай. — Что? — Кто этот мужик? — Не мужик, а мужчина… — поправляет его Карлия, и тут же осекается. — Значит для тебя он мужчина? — брови Калеба вопросительно приподнимаются. «Вот кто меня за язык тянет?» — Вообще-то это… — она делает какие-то непонятные жесты пальцами. Все мысли бросились врассыпную. Тут же вспоминаются слова трикстера, когда он говорит, что его не должны здесь найти. Если о Локи узнает еще и Калеб, то он, возможно, будет в опасности. Поэтому Карлии ничего другого в голову не приходит, как сказать что… — Это мой репетитор. Брови Калеба, казалось, еще больше приподнимаются. — И как его зовут? — Э-э-э, — было меньше секунды, чтобы правдоподобно придумать его имя, — Том, — на ее губах появилась глупая улыбка. — А фамилия? Карлия морщит лобик, будто что-то вспоминая. — Хид… лст… Честно, когда он представился, я не расслышала, — отмахивается Карлия, — Сложная какая-то фамилия. — Ладно, — недоверчиво тянет Калеб, — и что же этот Том делал у тебя дома, когда ты за каким-то канцтоварами пошла? «Господи, что же ты прилип-то ко мне, а?» — Калеб, о чем ты там в своей головушке думаешь? — лукаво спрашивает Карлия и подушечкой указательного пальца стучит по своему виску, — Это же просто мой репетитор. — По чем? — По истории, — внутренне усмехается Карлия. — У тебя плохо с историей? У тебя же по ней пять. — Да? — зачем-то вопросительно говорит девушка, — Ну знаешь, за месяц моего отсутствия в школе я много чего подзабыла… Калеб скрещивает руки на груди. — Угу, — тянет юноша, пристально наблюдая за ней, — И сколько ты ему платишь? «Да твою налево…» — Слушай! — Карлия заподозрила, что Калеб пытается ее запутать, — Что ты им так заинтересовался? Тебе тоже репетитор нужен? Может тебе еще его номерок дать? — и тут же мысленно бьет себя по лбу. — Хорошо, давай, — он с улыбкой протягивает руку. — Калеб! — не выдерживает Карлия. Ее щеки покраснели, и внутренне она задрожала. Сейчас она проколется. В эту секунду Калеб, кажется, ликует. Он пытается вглядеться в каждую ее морщинку на лице. Сейчас она проколется. Она опускает обречённо голову и тихо произносит: — Я не помню его номер. Хлопок в ладоши вмиг заставляет Карлию дернуться. Калеб, словно пытаясь скрыть досаду, улыбается, показывая ряд белых зубов. — Выкрутилась… А хотя стоять, — останавливает Калеб подругу, которая со своей кружкой идет на кухню. Он с прищуром на нее смотрит, — Зачем ты с кем-то в город ходила? «Ох уж эта Джессика, етить ее в р…» — Кто тебе такой бред рассказал? — Джесс. — Ой! Ну уши режет, когда ты так говоришь, Калеб! Она тебе подружка что ли? Слишком ты дружелюбно называешь… — Карлия, это просто сокращение ее имени, — недоумевает парень, — И не отходи от темы. Девушка закатывает глаза. — Нашел, кого слушать. Эту безмозглую… — В отличии от некоторых, она мне отвечала на звонки и открывала дверь, — не выдерживает Калеб и повышает немного голос, — Такое ощущение, что я тебе надоел! Что-то больно колит в сердце от его слов. Карлия боялась этого больше всего. Они дошли до опасного края обрыва, который называется ревность. — Что тебе Джессика про меня наговорила? — начинает догадываться Карлия. Сердце заходится и бьется чаще, чем обычно, — Какие гадости бросала в мою сторону? — Ничего она не говорила… — Говорила, я уверена. — …это только ты ее обзываешь. «О не-ет…» — Ты не веришь мне, Калеб? — ее пальцы начинают нервно играть друг с другом. Волнуется. — Я верю тебе, Карлия. Я просто… Не понимаю тебя, — вздыхает парень, — Ты внезапно исчезаешь, не ходишь в школу месяц, звонки игнорируешь, дом как будто пуст. А потом внезапно появляешься с кем-то в городе. И теперь ты босая бегаешь по снегу! Что я должен думать? — Ну точно не о том, что ты мне надоел, — поджимает губы белобрысая, — А еще не слушай больше бредни Джессики. — Хорошо, поверю тогда тебе. Но ты просто ответь мне: ты гуляла тайно с кем-нибудь в городе? Карлия так и замерла на этом вопросе. — Нет.***
Карлия зло кряхтит над раковиной, когда пальцами пытается достать дна стакана, отмывая присохшие остатки какао. С ее уст сходят ругательства доселе никогда не слышимые от нее Калебом, стоящим в дверном проеме кухни. В его недоумевающем взгляде можно прочесть многое. — Слушай, да я бы и сам помыл… — Нет, нет, нет. Я тут к тебе прилипла, поела вкусную еду, теперь за собой и убираю, — затараторив, она поворачивается к нему, — Мне просто… М-м-м, надо было выговориться. Выпустить пар… Давно не материлась просто… — Ты вообще не материлась, — замечает парень. Карлия на секунду замирает и прикусывает язык. — Времена меняются. Вот решила взять такую привычку… — Плохая привычка, — Калеб складывает руки на груди, все еще опираясь плечом об косяк. — А что я могу подцепить хорошего? — спрашивает Карлия и невольно думает о трикстере. От этой мысли на ее лице расплывается довольно дурацкая улыбка. Калеб, явно не знавший, о чем она думает, улыбается ей в ответ. — Все больше и больше тебе поражаюсь, Карлия — и развернувшись, удаляется в зал. Как только он скрывается за дверью, Карлия возвращается к удручающему занятию и шумно выдыхает. Через пару минут она возвращается в довольно большую гостиную к Калебу, который уже успевает развалиться на диване как самый настоящий хозяин этого дома и уставиться в телефон с каким-то важным видом. Карлия садится рядом с ним, положив голову на его плечо. Они так давно друг друга знают, что уже не стесняются таких близких контактов. Она поворачивается к парню и наблюдает перед собой его профиль. За ухом у Калеба видна черная татуировка в виде двух набитых в необычном стиле букв «КК». Она вспоминает, как почти год назад вместе с Калебом идет в тату салон бить парные тату. Но ее две буквы бесследно исчезают на следующий день. Белобрысая начинает замечать, что ее клонит в сон и глаза невольно смыкаются. Ее дремоту прогоняет его голос: — Ты чего там? Спишь? Новый год хорошо отметила? — она чувствует, что парень улыбается. — Нет… — спокойно бормочет Карлия, — Я не отмечала ничего. Парень отрывается от телефона. — То есть как? Родители не приехали? Можно было и без них отметить. — Да какой смысл? Ни настроения, ни подарков, ни родных нет. Хотя нельзя сказать, что и прошлые новогодние праздники были веселые… Калеб в задумчивости причмокнул губами. — Это все из-за того, что мы по скайпу не перезванивались. Я бы тебя точно развеселил. — Это точно, — смеется Карлия, — Раньше было хорошо, а сейчас… — она не договаривает. В голову ничего не лезет и она оставляет эту фразу незаконченной. Они молчат. Каждый думает о своем «хорошем». Калеб откладывает телефон в сторону и посматривает на засыпающую Карлию. — Как насчет кусочка пиццы? — О я бы не отка… — взгляд Карлии падает на еще не потухший экран телефона. Время позднее, а ее ждут дома. Точнее, так думает Карлия, — То есть откажусь. Мне домой надо. — Что-о? Карлия отказывается от пиццы? По-моему, мою подругу подменили. Слушай, да ты и могла бы остаться на ночевку. Хоть на все каникулы, — бодро заявляет парень. — Мне правда надо, Калеб, — она смотрит на него умоляющим взглядом, — Родные могут скоро приехать, а дома у меня свалка. Убираться надо… Кажется, Калеб все еще больше удивлялся. — Ну ладно. Ох уж этот мой эгоизм, — улыбается он, — Тебе еще за котом ухаживать. Кстати, как там Феликс поживает? Карлию передергивает. — Отлично… — почти тихо произносит она. Они уже стоят в коридоре, когда Калеб произносит: — Стоять, — и достает из обувного шкафчика пару меховых ботинок, — Босой я тебя не пущу. Надевай. Карлия с несдерживаемым умилением сует свои стопы в обувь, которую Калеб ей, стоя на одном колене, подает. — Я тебе в школе верну их, — говорит она, уже прощаясь с парнем на пороге. — Ого, ты уже и в школу придешь? — добродушно смеется Калеб, — Можешь их у себя подержать. Я могу сам за ними зайти. Для тебя ничего не жалко. Карлия улыбается и останавливается на его серых глазах. Она забывает, как дышать. Внутри нее бушует какое-то снедающее чувство. Такое часто бывает, когда она засматривается на Калеба. Девушка чувствует порыв что-то сделать, но никак на это не решится. И в такие моменты ей кажется немыслимым то, что они могут сидеть облокачиваясь друг на друга, обниматься или просто дурачиться. Она понимает, что он ей нравится (и даже очень), но понятия не имеет, взаимно ли это. Больше всего Карлия боится двух фраз, что сломают ее. «Давай останемся друзьями» или «Я люблю другую». Поэтому она молчит. Или ждет его первого шага. После умоляющего отказа на его предложение проводить ее, она отправляется домой.***
Карлия все ближе подходит к дому. Снег на улице перестает идти, но скользкий тротуар никуда не исчезает. Даже босые ноги Карлии не так сильно скользят, как ботинки Калеба. Даже если время позднее, и где-то включаются фонари, то Карлии все прекрасно видно из-за белизны снега, что полностью покрывает любую поверхность на улице. Когда она останавливается перед дорожкой, ведущей к двери дома, Карлия отмечает, что в зале еще горит свет и, кажется, ее правда ждут. Она пытается продумать диалог, который наверняка состоится у них, но ничего толкового она придумать не может. Девушка выбирает два варианта: или ор с его стороны, или игнор. И почти к каждому она готова. Идя по тропинке, Карлия напрочь забывает о скользком льде, что покрывает дорожку. Уже на первой ступеньке она протягивает руку, чтобы повернуть дверную ручку, но оступается и с размаху лицом врезается в эту самую ручку. С грохотом падает на крыльцо перед дверью. Пару секунд Карлия ничего не чувствует, но резкая боль в носу напоминает ей о хорошем ударе. Перед глазами все плывет и девушка завывает от боли. Во рту чувствуется металлический вкус. Она щупает нос, и паника возрастает в ней. Теплая струйка попадает ей на губы и стекает с подбородка. Из-за невозможности дышать носом она хватает ртом морозный воздух и понимает, что прикусила во время удара язык. Слезы наворачиваются, голова гудит. Рукавом пальто белобрысая пытается вытереть кровь на лице, но так она только пачкает одежду. Осознавая бесполезность всех своих действий, медленно встает и открывает дверь. Та поддается и Карлия входит внутрь. Задирая голову вверх, чтобы не испачкать еще больше все вокруг, она краем глаза осматривает коридор и зал. Пусто. Возможно Локи у себя. Но сил и возможности его звать у Карлии нет. Ноги от страха подкашиваются, она хочет упасть. От тихих всхлипов ей только становится хуже. Но вдруг она слышит шаги. — Где, Хель возьми, тебя носи… Трикстер не успевает спуститься с лестницы и останавливаться, явно озадаченный. Карлия (первый раз рада его появлению) бросается к нему, опираясь о его руки. Ноги ее не выдерживают, но Локи не дает ей упасть. Расплаканная Карлия пытается что-то объяснить трикстеру, но дрожащий голос и режущая в висках боль не дает ей произнести ни слова. Ее лицо оказывается в его цепких пальцах. Его поворачивают в разные стороны, изучая всю тяжесть последствия удара. — Ай, Локхи, похалуйхта, мне больно… Но Локи произносит: — Это поправимо. Его губы беззвучно двигаются, взгляд прикован к поврежденному носу, а изящные пальцы вырисовывают в воздухе какой-то символ. До жути неприятный, но тихий хруст в области носа и он перестает болеть. Карлия даже не вскрикивает. Она осторожно касается носа. Боли нет. Ее отводят в ванную, где над раковиной очищают ее лицо от крови. — Я хама. Локи без упрямства отходит на шаг. Он не без ухмылки наблюдает, как белобрысая оттирает красноту с подбородка. — Дай угадаю. Это ты умудрилась так или кто-то тебе идейку подкинул, м? «Ну как же мы без подколов проживем…» — Хаткнихь, — с недовольством бросает Карлия, но сама потом хихикает, оценивая шутку, — Порохки хкольхкие были… «Как же болит язык» — Вот, выпей, — Карлия видит перед собой его руку, держащую маленький стеклянный стакан с какой-то мутной водой. «Когда он успел его взять? Чертов фокусник…» — Я так тебе надоела, что ты хешилхя меня отхавить? — пыталась съязвить белобрысая, но как она подумала, у нее не получилось. — Нет, мне надоела твоя картавость, — усмехается Локи, и Карлия без промедлений принимает у него стакан и осушает его. По языку словно волной проходит заряд тока и ранка затягивается. Для проверки его состояния она долго произносит букву «р». Потом замечает, как на нее косится Локи, и девушка прыскает от смеха, попутно падая на диван. Она устало стягивает обувь на пол, и та неслышно падает на ковер. — Спасибо, — она смотрит, как трикстер усаживается рядом и скрещивает руки на груди, — Большое, — добавляет потом. Но Локи не отвечает и выжидающе смотрит на нее, от чего Карлии становится неловко. Она ерзает на месте, при этом осматривая дом. Кажется, утром тут все стояло верх дном, но сейчас такого не скажешь. И тут Карлия резко понимает, почему Локи так себя ведет. Она прочищает горло. — Наверное… Я должна извиниться. За сегодняшнюю ночь… «Боже, как это звучит» На лице Локи промелькнула улыбка и тут же исчезла, но Карлия этого не заметила. Он смотрит на нее внимательно, но во взгляде видна насмешка, словно он говорит: «Да неужели?». — Ну правда, мне очень жаль! Я не хотела, чтобы так случилось… — И… — И впредь я больше не буду трогать твою книжку… — И… — продолжает тянуть трикстер. — И ты меня научишь магии. — Исключено. «Я хотя бы попыталась…» Спустя некоторое молчание ее тянут за ногу. — Это ты босиком гуляла что ли? — Локи хватает ее за лодыжку, осматривая босую неповрежденную стопу. Возмущение моментально всплывает в Карлии. — Эй! — она дергает ногой и ее отпускают, — Мне не было холодно. Локи промолчал. — Кожа покрылась чернотой? — Да-а… — напрягшись говорит Карлия, — Ты что-то знаешь? Он не отвечает. «Ну что ж, игра «Игнор» продолжается» Карлия решается потеребить судьбу еще раз. Мысленно скрещивает пальцы… — Ну хоть в школу мне ходить можно? Я вот гуляла в городе и ничего, — она поджимает губы в ожидании. Локи поворачивается к ней без единой эмоции на лице. Тут не предугадаешь, что у него творится в голове. Но, кажется, он понимает, что девочка от него не отцепиться. Он устало вздыхает и закатывает глаза. — Хорошо, можешь ходить. Карлия радостно подпрыгивает и хлопает в ладоши, словно ребенок, который вымаливает у родителей игрушку и получает ее. Теперь она сможет вернуться в класс. Встретиться с Калебом. Все начинает возвращаться на свои места.