«Воистину, Христос, как добрый Пастырь, Заблудшую овцу спасёт от пасти Гиены злобной, алчущих волков… » (Притча о потерянной овце)
***
— Лорд Принц, вы уверены? — Уверен. Все мы вносим свой вклад. Это Наследие Азкабана мне досталось без особых усилий, и я хочу, чтобы оно послужило нашей общей работе. Для создания вечной трансфигурации нам нужно будет очень долго копить магию, напитывая кристаллы маны. А эти кристаллы уже напитаны под завязку. Для создания завесы и Нулевой зоны тоже нужна магическая составляющая, а в Камнях Азкабана она накоплена в чистом концентрированном виде. — Это замечательно! — потёр руки старый китаец. — Это сократит объёмы работы на четверть. Сейчас господин Гарольд Блэк-Поттер уже не нуждается в избавлении от излишек магии — его поток ровный и спокойный, ядро стабильное. Я боялся, что, продолжая наполнять накопители, он может повредить себе. Теперь же нагрузка уменьшится, так как у нас появился другой источник. Нужно поскорее доставить камни Азкабана к нам. — Нет, — отрезал Смит. — На острове они в безопасности, да и сейчас все на ушах стоят из-за очередного побега. Тем более массового. Сейчас подходить к Азкабану небезопасно. — Камни у меня с собой, — Северус Снейп снял мешок с расширенным пространством, вытащил крупный белый камень в форме алмаза и передал невыразимцам, что едва слюной не закапали, желая изучить новую «игрушку». — А золото, книги, артефакты остались? Род же был фантастически богат по меркам прошлого, да и настоящего, — глаза главы невыразимцев были наполнены надеждой. Правда, тот постарался спрятать её за маской хладнокровия и спокойствия, но Снейп сам носил похожую, поэтому быстро заметил истинные эмоции. — Нет. Ничего не осталось. Последний лорд Азкабан спрятал свою семью от врагов, открыв портал в другой мир. Всё нажитое добро было перенесено с ними. История не лгала — семья действительно покинула этот мир, а захватчики пришли в пустой замок, который был словно мёртвым. Кристаллы Азкабана вытянули магию и жизнь из окружения, а после перешли в пассивный режим. Их питали дементоры, отдавая магию, эмоции счастья, печали, желания, которые вытягивали из узников. Этот процесс, как известно, неприятный и вызывает отчаяние, панику, грусть. При прямом контакте с дементорами в памяти всплывают не самые весёлые воспоминания из жизни, либо наоборот — счастливые, что ещё больше удручает человека. Он страдает, и эмоция вновь впитывается этими существами. — Они — куклы-марионетки, так? — Они и живые, и неживые в прямом смысле этого слова. Их можно отнести к категории «артефакты живого типа», что впитывают и после отдают обработанную энергию. — Вы собираетесь, эм-м, отключить дементоров? — Да, но позже — всё же это последнее желание Азкабана. А пока те будут исполнять роль стражей тюрьмы, правда, «питаться» им больше ни к чему, так что у оставшихся там заключённых праздник. — Превратить эмоции в магическую составляющую... Теперь я понимаю, почему род Азкабан считался семьёй гениев. Я даже представить не могу, как это сделать! Это то же самое, что сказать, что можно превратить воздух в предмет. Эфир! Надо же. — Воздух — это не «ничто», он тоже состоит из элементов, — вмешалась Джейн, на что Глава Невыразимцев закатил глаза. Самая младшая подчинённая иногда жутко раздражала. — Из воздуха можно создать всё, что пожелаешь с помощью трансфигурации, но магической энергии на это потратится много, очень много. Один явно не справится. — Вы слишком всё усложняете, господа, — спокойно заметил Гарольд, вмешавшись в обсуждение. — Агуаменти, — произнёс он, и тут же стакан наполнился водой. Она не полилась из палочки, стакан стал наполняться водой так, словно его наполняли как обычно, но Гарри просто удерживал палочку рядом с ёмкостью. — Вот, вода появилась из воздуха. И я не потратил на это много магии. — Заклинание состоит не только из магии, слово тоже имеет значение, — не согласились старые маги. — Но почему-то иностранцы не используют латынь и получают тот же результат, — парировал Гарри. — Всё будет зависеть от желания. Я могу окатить вас, словно из шланга, создать в воздухе маленький водопад или вот так, коснувшись бокала, наполнить его. Заклинание одно, результат один — вода, но появляется она по-разному. Вся проблема в вашем воображении и понимании мира, Кстати, познание мира и химию с биологией тоже нужно будет ввести в программу обучения. Надо не забыть поговорить с мисс Амбридж. — Детская магия… возможно, в ваших словах есть зерно истины, но всё же есть нюансы, ограничения, правила… — Которые маги сами себе и установили, — закатил глаза Гарри. Он не знал и половины ограничений, а может, и больше, потому и колдовать ему проще. Он просто не думал, что это сложно или НЕВОЗМОЖНО — он пробовал, пока не получится. Впрочем, нюансы действительно есть — то же ограниченное количество использования магии за раз из-за риска повредить ядро. Так что, возможно, он зря лезет? Он-то особенный. Его потенциал из-за непонятного влияния раскачивался постоянно. Скорее всего, в доме было что-то, что, как и эти кристаллы, тянуло силу волшебника. С собой он никогда ничего не носил, кроме очков — они точно не были магическим паразитом. Следилка — да, была, и когда он вернулся в Хогвартс за эльфами, подкинул их в гостиную Гриффиндора. Итак, они тоже отпадают. Значит, магический паразит был где-то ещё. Постоянно рядом. Ну не внутри же него? Он потёр лоб и замер. Шрама давно не было. Пятнадцать лет он был воспалённым, даже кровоточил иногда, а сейчас — нет. «После истории с Чистящим средством и Пенным происшествием он пропал. Северус ещё тогда сказал, что хорошо, мало ли какая гадость была в шраме. Раз он исчез, то в нём точно было что-то плохое». — Нет, господин сюзерен, все эти ограничения нужны. Как вы знаете, маги всё же колдуют без палочки и слов, и правила вводят, чтобы маг не колдовал постоянно. Мы часто злимся, радуемся, печалимся. А теперь представьте, что каждая наша эмоция или мимолётное желание отражаются в мире? Страшно? Да, такого мага будут бояться. Поэтому, чтобы не вредить миру, он тренируется не выпускать магию по любому поводу. А если такой маг не один, а тысяча? Мир бы давно разорвало на кусочки. Поэтому только более умные, способные, умеющие себя контролировать колдуют без палочки и слов, лишь на желании, воображении и эмоциях. В связи с этим предлагаю вводить обучение магии без концентраторов только для более взрослых людей, как раз после пятнадцати. Так вреда не будет волшебнику, и окружающим. К тому же люди в этом возрасте уже более разумны и осознают ответственность. — Ладно. Думаю, вы правы. Простите, если показался слишком высокомерным и наглым. — Почему же показался, — усмехнулся Северус, глядя на Гарольда. — Все мы знаем, что ты высокомерный, заносчивый, наглый мальчишка. Гарри закатил глаза. «И всё это из-за того, что я сказал, что хочу быть сверху, раз он не хочет брать, пока предлагают. Злопамятная змеюка», — последнее Гарольд подумал с нежностью. И после глаза заволокло дымкой желания. — «Только дай разрешение, и я отыграюсь за всё. Интересно, как сладко ты будешь стонать в моих руках, а я в твоих? М-м-м?!» — глаза резко открылись и встретились с тёмно-карими, почти чёрными от возбуждения, ведь пару образов он передал мужчине, пусть и сохранившему лицо невозмутимым, но не глаза. Впрочем, через секунду взгляд потяжелел и обещал все муки ада для одного конкретного волшебника, что посмел думать о всякой ерунде во время важной встречи. Гарольд на это только усмехнулся, подняв одну бровь. «Наловчился, паршивец», — беззлобно фыркнул Снейп. Гарри же сосредоточился на обсуждении кристаллов невыразимцами. Они уже начали проводить эксперименты. — Я уже примерно понял, как создать такие кристаллы, что смогут со временем накапливать эмоции и преобразовывать в магическую энергию, — влез Гарри, останавливая спор, грозивший затянуться надолго. — Их можно будет расположить в местах большого скопления народа, где сосредоточится большая эмоциональная составляющая. — Вы уверены, Гарольд? — нахмурился Смит. Они собрали достаточно информации о сюзерене, чтобы понимать — он уже на уровне мастеров-артефакторов. Только у молодого человека мало знаний, чтобы считаться мастером, но вот артефакты он создаёт легко, были бы материалы. Иногда задумываешься, каким бы вырос этот ребёнок, если бы изначально его учили на совесть и помогали с развитием? А может, именно из-за своего нерадостного прошлого он и стал сильным? Ведь кто-то тянул из ребёнка силы, и будь тот нечистокровным, вполне мог бы стать сквибом, а не наоборот. Вот в такие моменты и думаешь о деяниях и их последствиях. — Не всё так сложно, как кажется, — успокоил главу невыразимцев Гарри. — Они действуют как родовые камни. Но так как они не связаны ни с кем, то являются «общими». Чтобы их использовать, нужно направить магическую энергию вручную, используя либо кабели с сильной магической проводимостью, либо напрямую прикасаясь к ним, а после уже распределять как нам удобно. — Но родовые камни этого не требуют, ими можно управлять на расстоянии. — Верно, но с родовыми камнями вы устанавливаете связь через кровь. Каждый новый член рода жертвует несколько капель, и после камень отзывается на просьбы носителя крови. — Значит, беспроводная связь не сработает, и нужен канал связи? — Джейн! Что за магловские словечки?! — Зато точно отражает суть! — фыркнула девушка, сложив руки на груди. — Право слово, что плохого в использовании слов, что лучше объясняют суть? Они же все прекрасно пользуются новыми технологиями! Так что не надо тут строить из себя. Гарольд улыбнулся и кивнул. — В некотором роде это магический аналог такой вот связи. Думаю, можно использовать их, создав аналог телевидения и интернета. Конечно, убирая функцию высасывания энергии из живых существ — нам же не нужны несчастные случаи. А камни-вампиры установим только на площади, арене и прочих крупных социальных точках для сбора халявной энергии. — О, а это идея! Тогда кристаллы не будут пугать и вызывать ненужных вопросов! — согласно кивнула Джейн. — Скажем, что это… как их там... «антенны» для связи! — Всё же посвятим всех обо всех функциях, — мягко возразил Гарольд. — Это же какой пласт изучения! Мы возьмём за основу магловские программы и переделаем под наши материалы, нужна «материнская плата». Ох, нужно больше изучить. Помимо замены носителей «программ», можно подумать и про функционал. Все эти компьютеры громоздкие и неудобные, с собой взять нельзя, а вот если бы они были размером с блокнот… быстрый поиск, мгновенный точный подсчёт… — мечтательно закатила глаза молодая девушка, прижимая руки к груди. — Ладно-ладно, мы поняли, — закатил глаза к потолку Смит. — Можешь возглавить этот проект, Джейн. — Правда??? СПАСИБО! Я не подведу, начальник!***
Следующие месяцы прошли сумбурно — работа над миром продолжалась. Долиновцы приводили новых помощников, а те, в свою очередь, офигевали от задумки создания целого мира и явно боялись за душевное и психологическое состояние окружающих их людей. Но, вникнув в работу и узнав, чего уже добились остальные и сколько уже собрали, «новенькие» менялись в лице и, заразившись энтузиазмом и верой, принимались за работу. Водоворот событий просто поглотил всех. Кусочек за кусочком мир собирался словно пазл. Каждый вкладывал душу в работу, желая создать мир для себя и своих родных. А в мире всё шло своим чередом. В Магической Англии поиск пропавших учеников застопорился — все были заняты массовым побегом из Азкабана. Чиновники рвали на себе волосы и, плюясь, требовали от подчинённых ответов, а сами тут же лебезили перед вышестоящими.— Куда пропали заключённые?
— Что ждёт обычных обывателей?— Будут ли массовые убийства?
— Или этих людей забрали для того же, для чего учеников Хогвартса?— Новые жертвы?
— Стоит ли ждать более грозного врага?— Воландеморт стал ещё более чудовищным?
— Что он задумал?— А он ли?
Вопросы, всюду вопросы. Ни у кого не было ответов. Сначала люди притихли в страхе, нервно дёргаясь от каждого шороха, а после недоумённо оглядывались. В стране было тихо. Злой тёмный лорд и его Пожиратели не творили бесчинства, а все известные налёты больше походили на действие подражателей-дилетантов. Да и те в последнее время затихли. И это затишье пугало даже больше. Но страх — такая вещь, что долго он не хранится, и вскоре люди успокоились. Авроры перестали наглеть и допрашивать аристократов, которые тут же спрашивали, как идут поиски их детей. Так как ответить стражи не могли и признавать своё бессилие не желали, то вновь вернулись к обычному поведению и делали вид, что у них всё под контролем, занимаясь написанием бумажек и отправляя их в «машину бюрократии». Оба крупных расследования замерли и не двигались. Долиновцы, что всё ещё были на службе в аврорате, следили за коллегами и докладывали о положении дел, при этом постепенно вербуя лучших и тех, кто близок им по духу. Гарольд Блэк-Поттер радовался всему происходящему. Особенно его радовал Хогвартс. Магия, что поддерживала многие вековые заклинания и конструкции, окончательно покинула холодные старые стены, и замок перестал быть волшебным. Многие потайные ходы открылись. Многие проблемы вылезли, прибавив головной боли директору и профессорам. Призраки больше не поддерживались магией места и стали исчезать. Более-менее держались лишь факультетские привидения, но и они явно вскоре должны были покинуть этот мир навсегда. Засланная группа домовых не сильно помогала людям в замке, они делали минимум и бились головами, причитая, что ничего не успевают. Директору даже пришлось, скрипя зубами, нанять дополнительный персонал. Вот только объявление в «Пророке», что дала заместитель директора школы, вызвало бурю в обществе. — Наши дети могут быть в опасности! Вдруг на работу примут беглецов из Азкабана? Многие уже пропали! Теперь хотите и моё дитя подставить под удар?— Что происходит в Хогвартсе?
— Веками замок стоял, а тут словно рок настиг!— Что задумал Альбус?
— Вина ли директора? — А есть ли Воландеморт? Может, тот, кто был в министерстве, был кто-то другой? Или шут, что играл роль на публику?— Кому выгодно создавать пугало и зачем?
— Выборы! Руфус Скримджер! Конечно, его давно замечали с Дамблдором.— Но ведь они довольно холодно общались.
— Руфус Скримджер довольно холодный и несгибаемый человек, я не смог бы увидеть его в роли подлизы. — Но это не отменяет того, что события в министерстве с участием учеников Хогвартса были спланированной акцией на Фаджа — его даже сместили с должности! А ведь бывший министр ратовал против Дамблдора!— О Мерлин! Неужели всё это просто политические игры, и нас снова сделали дураками?
— Но тогда куда пропали ученики Слизерина и сбежавшие преступники? И не забывайте, сколько мёртвых истерзанных людей находят в последнее время! Тёмная магия!!! Мы все умрём, пока министры делят власть и дурят народ! Буря в обществе поднялась знатная. Все подозревали всех и волком смотрели даже на своё отражение — в магическом мире и оно может тебя обмануть. Понимая, что ещё немного и общество додумается до такого, что будет плохо всем, Дамблдор дал интервью и даже появился в Министерстве Магии, отвечая на сотни вопросов напуганных и взволнованных людей. Это растянулось на целый день. Даже старик не ожидал этого и под конец сильно вымотался, из-за чего проклятье, что он поймал в хижине Мраксов, дало о себе знать и приковало его к постели на целую неделю. Слизнорт варил зелье старику, используя камень Фламеля, и был в диком восторге, а после светился словно монах, постигший дзен и счастье в одночасье. Если сократить интервью директора, то «Во всём виноваты тёмные маги, и светлый Дамблдор со своими помощниками делает всё, чтобы ситуация разрешилась. Терпение, господа, и вера в нас — всё, что от вас требуется. Не мешайте светлым магам и помните о бдительности!» На вопли: «Где Гарри Поттер? Где Избранный, что должен нас всех спасти? Подайте его нам!» — директор школы Хогвартс разводил руками и мягко улыбался, говоря, что герой на индивидуальном обучении. А сам скрипел зубами, так как после той встречи в отделе мальчишка опять пропал. И опять без следа. После статьи о гибели Снейпа директор надеялся, что паршивец прибежит к нему, чтобы наорать и после поплакать на его старческой груди. У директора была заготовлена такая речь! Он плохо понимал, что Поттер испытывал к Снейпу, но хотел сделать акцент на тёплые чувства, больше поэтики, громких слов и, конечно, последние слова, что передал пленник перед смертью: «Спаси этот мир, ведь ты — избранный!» В общем, всё было продумано и даже составлены планы на будущее... но герой не появился. План «Б» — поймать мальчишку после суда — также провалился. Поттер просто не пришёл. Ладно, с последним директор понял, что просчитался. Но зато бедные родственники, чьи дела приплели к обвинению Снейпа, после суда над мертвецом получили «козла отпущения» и уняли тьму в душе. Всё, что ни делается, — всё к лучшему. Но осталась проблема с Избранным, а точнее, то, что тот самостоятелен и неизвестно где. Дамблдор мерил кабинет шагами. Полгода пролетели незаметно. Хогвартс разваливается на глазах, эльфы пропали. Хорошо, что последний вопрос взяло на себя министерство и прислало людей для работы на кухне. С уборкой было сложнее — после долгих уговоров и определённых уступок Флитвик и гоблины согласились настроить чары, что помогали бы держать замок в относительной чистоте. Но этого мало! Теперь на отработках ученики не кубки драили, а убирали Хогвартс. — И как найти человека, если совы его не находят и кровная магия не работает? Гарри явно покинул пределы Англии, Снейп помог. Или вмешался тот, кто помог ему избавиться от метки? «Похоже, пора прибегнуть к помощи Поттеров. Поиск наследника самими родителями более сильный, особенно если человек искренне хочет найти своё дитя. Осталось придумать, как заставить Джеймса искренне захотеть найти беглого Героя». — Эх, ненависть Джеймса помешает этому. Как же быть? Сказать правду? Если Поттеры тогда возненавидят меня, это будет очень плохо. Они могут мне помешать. Убрать их после? Всё же люди, которые отказались от ребёнка и ненавидят его, это люди с чёрными душами… Неизвестно, до чего бы додумался старик, ведь в голубых глазках уже мелькал опасный огонёк. И тут огонь в камине загорелся зелёным светом с синими проблесками, что означало перемещение издалека, и в кабинете появился злой Джеймс Поттер. Карие глаза метали молнии, а губы кривились от сдерживаемой злости. — Альбус! Как это понимать? Как ты допустил, нет, как этот ублюдок получил титул ЛОРДА?! Ты ему помог!!! По-другому он не мог обмануть родовой камень!!! Мы всегда выполняли указания, даже сфальсифицировали свою смерть, урвав жалкие объедки от славы, и что получили!? «Славы бы не было без моей помощи, наглый мальчишка! Я, как лорд Судеб, подарил тебе всё, что ты имеешь. Раз ты не ценишь такой дар, могу его забрать», — на секунду разозлился Дамблдор, но тут же слащаво улыбнулся. — Джеймс, мальчик мой, успокойся и расскажи по порядку. Мужчина в круглых очках угомонился, выплеснув свою злость. Он присел на стул возле стола и стал цедить сквозь стиснутые зубы о том, что произошло. — Значит, Гарри стал лордом рода? Тогда понятно, — поглаживая бороду, пробормотал Дамблдор. — Понятно? ПОНЯТНО?! Я могу стать сквибом! А ты так спокоен? «Мой мальчик, как же можно так плохо думать о сквибах, они же тоже дети магии. Может, и стоит сделать тебя сквибом, чтобы проучить». — Ты преувеличиваешь, мой мальчик. Ты просто просел в магическом плане. Тебя ещё не отрезали от рода. — Где эта тварь? Я убью его собственными руками! — Ох, боюсь, он сбежал… — спокойно произнёс Дамблдор, неторопливо взяв чашку чая. — ЧТО?! — Да, я за ним не углядел. — Альбус… ты… ты… и ты смеешь быть таким спокойным??? — Мальчик мой, всё можно исправить. Не бывает нерешаемых проблем, — милостиво пояснил старик, отпив из чашки, таинственно мерцая глазами и смотря поверх очков-половинок. — Раз он стал лордом твоего рода, то мы сможем его найти. — Найти? Как? Он не мой сын! — Но он твой лорд, — улыбнулся Альбус на скрип зубов старшего Поттера. — А с помощью ритуала мы сможем достать его хоть из-под земли. — Отлично. Что нужно? — Позови Лили. — А она зачем? — подозрительно прищурился Поттер. — Она его мать, как-никак. Кровные узы… — Я понял! И не смей говорить об этом при Лили! Она и так переживает, что дала жизнь этому отродью. Лишнее напоминание… эх, жаль я сразу не догадался! Если бы проверили всё, то от ублюдка избавились бы ещё в утробе! Хорошо хоть свою тьму проявил в годик! Жить со знанием, что растил тёмную тварь, я бы не смог. — Ну-ну, мальчик не виноват, что таким родился. — Лучше бы не рождался, — раздражённо кинул Поттер. А старик удручающе покачал головой на злые слова мужчины. — Хорошо. Я приведу Лили и сам что-нибудь придумаю. К счастью, она плохо разбирается в ритуальной магии и магии рода! Когда проведём ритуал поиска? — Хм, — старик провёл рукой по белой бороде, — я подготовлю всё и позову вас. Пока Поттер не скрылся в камине, старик сидел и дружелюбно улыбался, но после он едва сдерживал себя, чтобы не запрыгать, хлопая в ладоши. Вот так удача! Сам Поттер пришёл с требованием найти парня! И ведь они будут искренне желать его найти, достать даже из-под земли! Наконец-то в жизни появилась светлая полоса, а то в последнее время одни разочарования, словно кто-то порчу навёл. Но Дамблдор дважды себя проверил, и ничего. Мелкие сглазы и злые слова не в счёт, это всегда есть и будет — семена зла в душе есть у каждого. Это печалит. — Ладно, нужно заняться ритуалом, к Рождеству успею подготовиться. Ну, это ведь семейный праздник — как хорошо, что семья воссоединится, — довольно произнёс старик, закидывая лимонную дольку в рот и жмурясь от удовольствия. Ведь он поможет семье встретиться, а это — очень хорошее дело, достойное светлого мага. Да и потерянного ребёнка вернёт на путь света. — Воистину, Спаситель, как добрый пастырь, заблудшую овцу спасёт от пасти Бездны тёмной и алчущих тварей злобных…***
Лорд Воландеморт, великий гений, маг, новатор и изобретатель, гордо носящий титул учителя, который заслужил по праву, задумчиво смотрел на замок. Хогвартс... С этим местом было слишком много связано. Невольно в памяти всплыли все школьные годы, когда этот маг блистал и его внимания искали. А также издевательства Дамблдора. С этим замком действительно связано слишком много, и теперь тот умер. Маг прекрасно видел, как замок умирал. Придя сюда в первый раз, он проходил около потайного лаза. Осмотревшись, он заметил Руквуда и кого-то ещё. Что бы они ни сделали, но замок содрогнулся. Лорд, прячась с помощью чар, стоял далеко, чтобы его не почувствовал невыразимец. Руквуд постоянно оглядывался, чувствуя слежку, поэтому Том не знал подробностей. Но дураком он никогда не был. Сопоставить странное поведение своих Рыцарей и это происшествие не составило труда. Он получил подтверждение, что те ведут свою игру. Про массовый побег из Азкабана ему также ничего не сказали. До сих пор молчат, как рыбы, и даже под Круцио не раскололись. Всё твердят, что не в курсе, не они. В памяти тоже следов не нашлось — он искал. Явно поработал профессионал! И это немного нервировало. Том понял, что ставить его в известность никто не собирается. У узников были метки, он смог бы найти их в два счёта, но, похоже, никто об этом не подумал. Глупцы. Но раз его оставили за бортом и не желают посвящать в свои дела, он с чистой совестью станет заниматься собой, используя ресурсы Рыцарей. Деньги, люди, артефакты, книги — всё, что могло ему помочь. Он многое отдал ради других, не пора ли начать новую жизнь? К тому же Лорд посмотрел на себя в зеркало — молодость снова с ним. Сила также бежит по телу бурным потоком. Что ещё нужно? Он исполнил мечту многих — умер и возродился. А бывшие последователи пусть делают, что хотят. Они его не тронут — страх с уважением сильно связывает им руки. Пробравшись в замок (охранные чары пали, и он больше не боялся), он стал наблюдать и искать ответы на свои вопросы. В первую очередь его интересовало возвращение своей мощи. Тело должно было привыкнуть ко многому, а магия — стать послушным котёнком в его руках. И особенно важно было узнать про крестражи и чем могло ему грозить их существование, уничтожение и попадание в чужие руки. Жаль, конечно, что старик Слаги такой параноик — он старался не оставаться в одиночестве и частенько проводил вечера с Дамблдором, так что подловить его не было возможности. Но Том не расстраивался — здесь было много того, чем он мог заняться. Так что, устроившись поудобнее в Зале василиска и притащив всё необходимое, он принялся за исследования и эксперименты. Изредка гуляя по коридорам под чарами невидимости, он замечал Дамблдора, и его губы растягивались в улыбке — старик явно поймал одно из его проклятий. Страдает и пытается спастись. Вот только он имеет дело с проклятием самого Тёмного лорда! С такими вещами Темнейший работал скрупулёзно и тщательно продумывал, чтобы наверняка отправить человека на тот свет! Впрочем, спасение было, но знал его только один человек. Змеиная улыбка вновь появлялась на лице, и, хмыкнув, Тёмный лорд возвращался к своим исследованиям по поводу крестражей. Почему в замке? Прятаться под носом у врага гораздо удобнее, да и опасно оставаться в гостях у Рыцарей. Нет, он их не опасался — он знал, что они не пойдут против него. Благородство аристократов и их кодекс чести — дороже золота, но на бывших Рыцарей направлено слишком много внимания из-за пропажи наследников и побега, попасться на глаза аврорам было бы… глупо. Очень. Так что Том принял решение и теперь спокойно живёт под носом у старика, наблюдая за обитателями замка. Столько лет прошло, а школьная жизнь, кажется, совсем не изменилась. Впрочем, нет — в этот раз было гораздо интереснее. В отсутствие Слизеринцев для сбрасывания злости и напряжения все начали смотреть на рядом стоящих и отыгрываться на слабых. Появлялись споры на пустом месте и постоянные стычки. Если слизеринцы многое терпели и после тихо мстили, то непривычные к таким нападкам дети кричали, плакали, требовали извинений и обвиняли в ответ. И начиналась свара. — Интересно, интересно, — смеялся Том, наслаждаясь такими моментами. Это не только показывало истинное лицо «добрых светлых», но и расслабляло. Всё же эти школьные распри были просто вознёй в песочнице. Том всегда любил детей и с интересом наблюдал за ними. В приюте его не любили сверстники и боялись воспитатели, но малыши его обожали. Он всегда старался им помочь — хоть и вёл себя отстранённо, но заботился о них, а они в ответ беспокоились о нём. Они малы и не могли помочь, но всё же даже беспокойство этих слабых, бесполезных детей было приятно и давало силы жить. Тень снова легла на лицо. Во время войны многие погибли из-за голода или бомбёжки, выжили единицы. И стали отстранёнными тенями самих себя. По крайней мере, такими он видел их в последний раз, прежде чем сбежать из магловского мира навсегда, оставляя приют и его обитателей в прошлом. Что было после, Том не знал — возможно, выжившие оправились от горя и стали жить счастливо, а может, и нет. Он их больше не видел — у самого были проблемы, он сам старался выжить и помогал сокурсникам. Всё же магический мир был ему ближе. И тогда он выбрал его. Возможно, он ошибся, но выбор уже не изменить. Тени прошлого рассеялись, когда синие, словно небо, глаза уставились в тёмно-карие с красным отливом. Из всей толпы только этот парень смотрел в сторону, где находился Том под чарами невидимости. Том замер, не мигая смотря на ученика Хогвартса. Ребёнок смотрел на него. «Он меня видит?» — Эй! — громкий крик заставил обоих дёрнуться. К блондину с голубыми глазами подбежал друг. — Юан, мы опоздаем, МакКошка будет жутко злиться! — А, да, пошли, — блондин кинул робкий быстрый взгляд на Тома и поспешил убежать за другом. «Хм… »***
Рождество наступало на пятки, и повсюду были сотни украшений рождественской тематики. Атрибуты к магическому и магловскому празднику продавались на каждом углу. Да, а что вы хотели? Если раньше в этот праздник делали подношения предкам и прочее, то сейчас этот день празднуют так, как принято у маглов. Милый праздник с подарками для дорогих людей. Северус проводил все обряды, а вот второй «новомодный» способ праздновать эти дни года — туда входил и Хеллоуин, Пасха и прочие — как-то обходил его стороной, если не считать официальных мероприятий, когда надо было терпеть всю эту мишуру. «Как так получилось?» — этот вопрос крутился в голове у Снейпа, пока он осматривал толпу народа в своей большой гостиной, но после он сам же ответил на этот вопрос. — «Рождество, немного градусных напитков, и язык развязывается у всех без всяких зелий». Дни перед рождеством и само рождество в этот раз были особенными. Северус Снейп не только не встречал его в одиночестве, но и впервые был рад этому дню. В Хогвартсе праздники были просто раздражающим элементом. В школьные годы, ко всему прочему, приплетались тоска и одиночество. А сейчас… Северус Снейп, лорд Принц, впервые чувствовал ту самую магию Рождества. Ту самую теплоту, о которой столько говорят и пытаются показать, наглядно выставляя её напоказ в виде украшений из еловых веток и рябины, ужасных свитеров, песен с новогодними мотивами, украшений для праздничного стола и блюд в красно-зелёно-белой гамме. Теперь всё это вызывало в душе робкое чувство счастья и умиротворения. А толпа людей, что собралась в его доме за пару дней до Рождества, впервые приносила уют, а не тихое раздражение. Одна половина гостей — те, с кем он прошёл огонь и воду, те, кто знает его давно и многие привыкли к характеру или смирились. Но, в целом, все они были теми, кого зовут друзьями. Вторая половина — молодые волшебники и ведьмы, что уже сейчас стали вровень с родителями. Детьми или учениками их назвать он не мог. Они все выросли. Парни возмужали, девушки похорошели, и каждый приобрёл внутренний стержень. Уже сейчас они стали Леди и Лордами и начали образовывать пары. Некоторые тихо женились, а другие хотели праздника и ждали подходящего времени, когда это можно будет устроить с размахом. Ранние свадьбы были нормой среди аристократов. Отдай долг роду, роди наследника, обеспечь будущим, а после свободен как рыба в воде и делай что хочешь, разве что не роняй честь семьи. Но всё же скорым бракам была и другая причина. Все они банально боялись не успеть завести семью. Сейчас то же самое. Молодые лорды и леди стремились жить, ускоряя события, и успеть всё, что можно. Хотя зачастую, как сейчас, проводили время впустую, отдаваясь на волю глупостям, развлечениям и играм. Впрочем, немного ребячества им даже полезно, как и их родителям. Подвыпившая компания в большой гостиной под треск дров и тихой музыки завела спор о милых прозвищах для близкого человека. Из-за этой мелочи все они отвлеклись от различных игр и втянулись в огромную дискуссию. Спорили о том, нужны ли милые прозвища между близкими людьми (супруги, возлюбленные, друзья) и предавались воспоминаниям, почему и как оные появились у них. Северус не вступал в спор. «Какая разница, как будут тебя называть и какое сокращение твоего имени лучше? Разве это важно, когда его выдыхают под покровом ночи или при свете дня губы любимого человека?» — Легко советовать, друг мой, — улыбнулся Люциус Малфой. И как этому человеку удаётся одним только взглядом заставить других смутиться и сделать намёк на толстые обстоятельства? — А ты-то сам как зовёшь нашего дорогого Гарольда? И как позволяешь ему называть себя? Северус фыркнул, сделав глоток глинтвейна. То, что его личная жизнь известна всем, он не сомневался. И нет, дело не в том, что он считал, что Гарри будет хвастаться всем и вся. Хотя он мог. Просто они окружены людьми, которые их знают и подмечают разные мелочи. Возможно, в большинстве своём соратники и друзья не понимают, как лучше действовать. Особенно не понимают, что делать с депрессией другого человека. У них нет опыта и даже знаний «как», ведь привыкли, что свои проблемы должны решать сами без посторонней помощи, чтобы не показать слабость (вот она — проблема воспитания древних семей). Но они всё это видели. Как и чувства молодого сюзерена к одному лорду. И хоть они и хотели помочь, но их дети, что были более гибкими и не закостенели в страхе показать слабость, привыкшие объединяться против мира и помогать друг другу, сразу вникли и стали искать ниточки. Так что ничего удивительного, что миссию по спасению провели молодые. Не переживая насчёт «слабости» и прочих тараканов, они просто решили помочь другу. И ведь смогли, несмотря на то, что опыта в операциях шиш да маленько. Взрослые тогда помогли лишь с ресурсами и полностью отдали операцию в руки молодого поколения, которое само выяснило всё и даже составило план. Это был их сольный выход, и справились они лучше, чем кто-либо предполагал. Это стало уроком для всех. Родителей переполняла гордость за наследников и наследниц, с чистым сердцем они поздравляли всех и, обнимая, высказывали похвалу. Дети доказали, что давно выросли и что пора меньше их опекать и больше доверять, а главное — слушать, ведь многое они понимают лучше родителей. — Мы знакомы уже больше пяти лет. Вместе всего пару месяцев, и он… — А он не хочет? Почему? — Почему же не хочу, — мурлыкнул кто-то рядом. — Дайте договорить человеку, что за вульгарность. — И Северус Снейп почувствовал тёплое дыхание над ухом. Он задохнулся от моментально нахлынувшего облегчения. «Гарольд». Возникший за спиной Блэк-Поттер с улыбкой Чеширского кота осторожно присел на подлокотник, обнимая Северуса, и, блаженно закрывая глаза, прислонился к нему головой. Северус улыбнулся. Холодное тело (на улице зима как-никак) обжигало, но зельевар почему-то чувствовал тепло. Их магия тут же переплелась, давая несравнимое чувство единства и счастья. Словно потерянная половинка вернулась на место. — С возвращением. Ты долго, — мягкий голос, немного тихий, чтобы сохранить мгновение интимности. Остальные притихли. — Я думал, ты убил мистера Смита и теперь избавляешься от его трупа. — Разве я посмел бы пуститься в такую авантюру без тебя? — Гарольд потерся холодным носом, вызывая щекотку. — Ты бы мне этого не простил и отомстил бы. — Ты превосходно меня знаешь. Я так понимаю, в гости мы к нему наведаемся завтра? — Ну, он же меня отпустил, в конце концов. Может, пощадим? — Это твоё гриффиндорское благородство, — притворно скривился Снейп. На что Гарри чуть рассмеялся, больше не сумев поддерживать серьёзный тон, и осторожно коснулся губами за ухом мужчины. От этого простого жеста по его телу прошлась волна нежности. — Господа, мы вам не мешаем? — вежливо поинтересовались рядом. — Мешаете, — честно признался Северус. Сейчас он был не рад гостям и желал, чтобы они исчезли. Всё же Северус Снейп был собственником хуже дракона, и всякие павлины, да прочие земные твари раздражали, особенно своими понимающими улыбками. Хорошо хоть завидовали молча! — Нет, что вы! — великодушно отмахнулся Гарольд Блэк-Поттер. — Мы взрослые люди, как-нибудь уж потерпим. Ведь вы уже уходите. — Тоньше нужно намекать, Гарольд, — немного насмешливо протянул Люциус. На что Избранный ответил прямым взглядом, совсем не смутившись. — В вашем состоянии, боюсь, сплетение словесных кружев затеряется ещё в начале. — Туше, — усмехнулся Малфой и отсалютовал Гарольду бокалом, на что он фыркнул и потянулся к перекусу. Парень был сильно голоден, а невыразимцы, похоже, святым духом питаются, так как он ни разу не видел их за едой. Буквально через минуту к нему в руки приплыла тарелка, наполненная всякими вкусностями. На ней было всего понемногу. Гарри с благодарностью посмотрел вниз на Северуса, а тот нагло стащил кусочек с тарелки и продолжил спокойно сидеть, слушая музыку. Рука с талии героя никуда не ушла, и большой палец мягко скользил вверх-вниз. Оба поудобней устроились в кресле. — Так что там? — Ничего особенного — утрясали моменты с нагами, дварфами, кентаврами и оборотнями. Все лидеры рас решили разобраться с этим до праздника, и именно со мной — другим людям они, мягко говоря, не очень доверяют, к тому же меня Магия приласкает в случае чего, а других — нет, вот и требовали моего присутствия. Кстати, забавный факт — праздники называются по-разному, и ритуалы празднования тоже у всех разные, но почти в одно время. — Это говорит о многом, и то, что праздники совпадают, тоже намекает на многое, но людям просто не хочется признавать одну веру — у всех нас слишком запутанная история и слишком много обид накоплено. Создать что-то новое? Общее? На это нужно время, и когда всё почти налаживается, появляется активист, что кричит о «правильной вере» и прочем. За ним тянутся идиоты, жаждущие внимания, и начинается религиозная война. Добавь в это уравнение различие рас — получишь уже расовую войну, а после и мировую. — Брр. Всё же политика меня бесит, — передёрнул плечами Гарольд. — Ну как? Решили вопрос, или завтра ты тоже уйдёшь на целый день? — Нет, я свободен завтра и послезавтра. Само рождество тоже полностью наше! — довольно провозгласил Гарольд, сияя зелёными глазами. — Территории поделены точно, казусов не должно быть. Каждый район города отделён магическим барьером. Наш магический мегаполис стал слишком... разнообразным. Но я пока не хочу, чтобы остальные отделялись далеко, а после посмотрим. — Отделение — самое глупое решение. В головах у других может возникнуть мысль создать свою страну, полностью отделиться от людей, перестать с ними считаться. На первых порах это будет не критично, но лет через триста выльется в очередную войну между королями. Гарольд угрюмо кивнул и прильнул к мужчине. — Не люблю разумных. Северус тихо посмеялся: — Поэтому я предпочитаю тишину подземелий. Но люди тоже нужны. — Ага, — хитро улыбнулся Гарольд, сверкая озорными глазами. — А то кто же тогда оценит труды, да и опыты не на ком будет ставить? — Сильно устал? — шёпотом спросил Северус, нежно касаясь щеки Гарри. — Нет, всё нормально. Это всё уже не на начальном этапе, так, мелочи. Все ждут двадцать первого марта, осталось меньше трёх месяцев. Нервничают, волнуются. Хотят успеть всё завершить и в то же время боятся этого дня. Я их понимаю. — Осталось немного. — Угу, — Гарри полностью расслабился в объятиях человека, который, казалось, мог защитить от всего мира. В такие моменты Гарри даже забывал, что сильнее мужчины. Хотя зельевар тоже стал развиваться. Лорд Азкабан дал ему толчок для развития, и теперь всё было в руках Северуса Снейпа, лорда Принца. Через пару лет он вполне может стать равным Мерлину. Гарри это очень радовало. К тому же если их отношения и дальше будут такими же, как сейчас, то брак — это дело времени. Объединение сил и постоянное смешивание их магии даст им столько, что оба смогут стать полубогами. Причём без лишних ухищрений в виде вассалов, накопителей, философских камней. А с дополнительными нюансами это поднимет их ещё на один октан. Гарри улыбнулся. Быть сильным, значит иметь больше возможностей защитить то, что тебе дорого. — Белла нам подарок принесла — дар за избавление от проклятия. Она очень счастлива, что станет мамочкой, её даже проблемы с меткой, точнее, её отсутствием, не беспокоят. Давно её такой счастливой и трогательной не видел. Она всё хотела лично подарить, но её муж уже забрал — господа и дамы стали повышать градус, а женщине обидно сидеть одной трезвой. — Что за подарок? — улыбнулся Гарри, отправляя выбранный из тарелки симпатичный кусочек в рот. — Чаша какая-то, вроде как вещь основательницы. Белла свой сейф до конца опустошила, вот и нашла. И кстати, она говорит, что гоблины зубами скрипели. Но всё в рамках договора. — Северус ехидно прищурился, — Ограничения по снятию соблюдают все, задержки никто не хочет. Я тоже вытащил все деньги из лап этих зеленокожих карликов. — Чаша? Хаффлпафф? — Ты больше верь в сказки, — фыркнул Северус. — Это ещё доказать нужно. — Вроде в чаше любая жидкость становится целебной? — А если свою кровь капнуть, то ты станешь неуязвим, но стоит вылить ту из чаши, то она в миг превращается в пыль. — Дар и проклятие основательницы, священный Грааль — отличный подарок на Рождество! — Блэки, — пожал плечами Северус. — После посмотришь, я в артефактах не так хорош. Гарри временами скармливал что-нибудь Северусу, а тот покорно ел. Оба напрочь забыли о гостях. Приличия приличиями — этикет для проведения таких вот встреч с гостями и прочее, конечно, важны, но Северус и Гарольд не устраивали эту вечеринку. Просто так совпало, что все их близкие пришли сегодня к лорду Принц домой. Все друзья после того похищения волновались за обоих, и пусть постепенно всё наладилось, но всем было не по себе, и таким образом они хотели провести время вместе и в тёплой атмосфере. — Оккупация моего дома перед праздником — не самая хорошая идея показать, что я вам дорог и вы рады, что со мной всё хорошо, — ворчал Северус, хмуря брови. Гарри чуть посмеивался в шею мужчины и тёрся словно кот. — Язва, — буркнула Чёрная вдова. — Мы правда рады, что ты жив и здоров. Но просто так прийти и… неудобно, в общем… А праздник — хороший повод. — Чтобы напиться за мой счёт. — Кстати, прекрасная коллекция, — смакуя вино, проговорил лорд Нотт, пьяно улыбаясь. В таком духе они продолжили препираться. Атмосфера была настолько тёплой, что никто не следил за временем, наслаждаясь каждой секундой. Когда часы пробили полночь, многие с удивлением посмотрели на циферблат. Они совсем не заметили, как пролетело время.***
— С рождеством, Северус, — Гарольд поцеловал любимого человека и протянул подарок. Двое магов устроились на диване — Снейп полубоком в углу, а Гарри рядом, полностью забравшись с ногами и после уютно устроившись под боком. Их фамильяры крутились рядом и, довольные, зарывались в подарки. Что нужно змейкам и фениксам? В основном это были, конечно, съедобные подарки. Но так же все получили по небольшому украшению-артефакту и красовались перед остальными, рассматривали себя в зеркале. Северусу было интересно, что на этот раз Гарри подарил ему. Предыдущие подарки он бережно хранил и оба носил, почти не снимая. Оба были полезны и очень хорошо сделаны. От каждого шло тепло. Гарри тоже носил серьгу, что защищала мысли от прочтения всякими легилиментами. Северуса он впускал в свою голову, правда, чаще неосознано, так как доверял ему безоговорочно. Зельевар ворчал на такую халатность, но не слишком сильно — ему было приятно знать, что Гарри ему настолько доверяет. Жаль, что кулон «комфортной температуры» был повреждён в Азкабане и больше не действовал, но он всё равно его носил. Гарри проверил кулон и печально сказал, что восстановить его он не в состоянии, а от нового Снейп сам отказался. Ему был важен этот, другой он мог и сам себе купить, да и чары «комфортной температуры» он накладывать умеет. Гарри закатил глаза — он сам когда-то бережно хранил сломанные вещи, называя их сокровищами, ведь «своего» у него было мало. Зачастую всё доставалось ему от Дадли, так как покупать на двоих дядя и тётя не могли, а своего сына обделять не хотели и сильно тратились, желая купить лучшее и качественное. И пусть вещей у Гарри было много, причём некоторые были новые, но они всё же не были только «его». Поэтому с ними он расставался спокойно и не жалея. Сейчас, думая об этом, он понимал — ему доставалось столько же, сколько и Дадли. Разве что он не выбирал то, что ему хотелось, а брал, что давали. Но одежды, игрушек, книг, еды — всего было в избытке. А он считал, что его обделяют, хотя это было не так. «Всё же странная психология у людей», — хмыкнул про себя Гарри, думая о том, что вечером нужно будет зайти к семье и поужинать вместе. Тётя наверняка приготовила огромный стол и будет ждать их, да и рассказать о них с Северусом стоит, в праздники это сделать проще и меньше негатива будет в ответ. — «Только успокоительное ей дам. Беременной женщине вредно волноваться, но и утаивать о таком неправильно. Или лучше к обеду прийти? Нужно позвонить и спросить. Но пока самое интересное — реакция Северуса на подарок-шутку. Настоящий позже подарю». Рассматривать свой подарок Северусу было не интересно. Гораздо интереснее было наблюдать за вздрогнувшим Поттером и за тем, как он интенсивно краснеет и отводит взгляд. Впрочем, парень всё равно продолжает искоса наблюдать. «И как в этом человеке бесстыдное распутство смешалось с ошеломляющей невинностью?» - вяло думал Снейп, медленно пробираясь рукой под кофту с этими ужасными зелёными оленями на красно-белом фоне. — Хм, интересный подарок. И форма… и цвет. — Ну тебе же нравится зелёный, — невинно похлопал ресничками Гарольд. — Хм. Глубокомысленно произнёс Северус Снейп, подперев голову рукой, чтобы было удобнее рассматривать парня рядом с собой. «И всё же наглость и любовь к озорству, видимо, у Поттеров в крови», — фыркнул про себя маг, закатывая глаза. — Это намёк или предложение? — Это просто предмет, чтобы спровоцировать, — облизнул губы Гарри, придвигаясь ближе. — Я, вообще-то, с первого дня прямо говорю, что хочу тебя, и ждать ещё полгода до моего семнадцатого дня рождения — глупо. Это же просто формальность. — искушающий шепот заставлял подниматься не только волоски на загривке. — А я никому ничего не скажу, если мы перейдём черту дозволенного. — Я буду знать — и этого достаточно, — отбрил все поползновения Снейп. — Но почему всё же зелёный? — Другие были скучные, а так я надеялся, что ты не сразу догадаешься, для чего и зачем. — Форма вполне узнаваема. — Фи, какие фривольные мысли у вас, профессор-р-р Снейп, раз сразу догадались. — Это вы бесстыдник, мистер Блэк-Поттер. В комнате было жарко. Может, из-за разожжённого камина? Нет, скорее от жарких взглядов, что обещали больше, чем оба могли себе позволить. Рука тоже никуда не уходила, продолжая греться под кофтой парня, нежно поглаживая гладкую кожу, заставляя парня ёрзать на диване. Снейп долго размышлял, кем быть в этой негласно начатой игре. Опасным охотником или коварной жертвой? Сдаться сейчас? Но тогда терялся весь смысл игры. Что за интерес упасть к ногам победителя абсолютно без борьбы? Он должен был позволить Гарольду поухаживать, заставить понервничать. Хотя они давно уже всё это прошли — начиная с пятого курса, они проводили время, как парочка на свиданиях. Не всегда, чаще это были просто приятные встречи наедине, но и «свидания» тоже были. Хотя... это можно понять, лишь оглядываясь назад и вспоминая время, проведённое вместе. Для них это было в порядке вещей, абсолютно естественно и ненавязчиво. Словно они уже были женаты сто лет. Гарольд вносил разнообразие в их жизнь, добавляя немного страсти и пошлости. Северус же привносил романтику — свидания с прогулками в красивых местах и с моментами, от которых замирало сердце. Снейп полностью оправдывал имя своего рода — «Принц». Пусть и немного тёмный, опасный, но всё же Принц. Гарри трепетал и наслаждался каждым мгновением, позволяя себе расслабиться и быть «невинным парнем» рядом с ним. Впрочем, уже через секунду он показывал зубки, весело и с улыбкой огрызаясь на ядовитое замечание. Они наслаждались друг другом и, что греха таить, цеплялись, боясь потерять. — Бесстыдник, — протянул Снейп, вновь посмотрев на «подарок», и в тёмных глазах отразилась искра озорства. Он не умел играть во все эти игры влюблённых, больше предпочитая классику ухаживаний, но мог попробовать отыграться на своих условиях. Гарри понял, что что-то пошло не так, и лучше драпать от мужчины, излучающего ауру довольствия, предвкушения и опасности. Снейп тут же перехватил его, стоило глупому оленёнку, возомнившему, что может спокойно играть с драконом и не пострадать, дёрнуться в сторону спасительного выхода. — И куда это мы собрались, — он наклонился ближе. Его голос был мягким и таким манящим, когда он прошептал в ухо Гарри так близко, что его губы почти коснулись уха, — Нужно же опробовать подарок. Ты же старался. Выбирал. — Розовое ушко слегка прикусили, и ладони, что держали крепко, притянули парня ближе к груди. Гарри смутился и чуть затрепетал от шёпота старшего. На него это действовало словно афродизиак, и похотливые фантазии подростка ничуть не помогали ситуации, а усугубляли её и делали тело слишком податливым. И как в таком случае вырваться из лап Принца? Особенно когда самому хотелось не куда-либо бежать, а, наоборот, очень даже остаться. — Может, лучше в спальню? — Чем тебя диван не устроил? Гарри перевёл взгляд в сторону, где возились фамильяры. Немного стрёмно было заниматься всякими пошлостями на глазах у полуразумных существ. — Стесняешься? Надо же, не знал, что тебе это свойственно, Гарольд. — М-м-м, — протянул Гарри, запрокидывая голову назад, чувствуя, как пальцы поднимаются вверх по горлу, и тут же обхватывая их губами, затягивая в рот, когда они оказываются поблизости. Глаза затуманены желанием. Сейчас из головы вылетели любые мысли. — Ну же! — Гарри качнул бёдрами. — Не торопись… И, продолжая целовать в шею, чувствуя под ладонью, что придерживала парня за грудь, быстрый ритм сердца, Северус потянулся за своим подарком. Что ж, фаллос ярко ядовитого зелёного цвета — не такой уж и плохой подарок, особенно если он будет использован на дарителе. — М-м-м! Северус! Фамильяры затеяли игру и смылись из гостиной, несясь за ёлочным шариком и сбивая друг друга. Фениксы, пользуясь способностью перемещаться в пространстве, — пусть пока всего на пару метров — вырвались вперёд. Но и василиски не уступали — всё же в доме было много комнат и резких поворотов — и со своей ловкостью и быстротой реакции не отставали. Так игра за ярким предметом заняла у маленьких волшебных зверей довольно много времени. Обри и Себастьян переглянулись, эта игра и им подняла настроение. И всё же их хозяева очень беспечны! К счастью, у них есть такие замечательные помощники, что помогут с хозяйством и убедятся, что всякие «малыши» не испортят момент.***
— Ты — самый вредный человек на свете, — пробурчал Гарольд. Сейчас он спокойно отдыхал в объятиях любимого человека, буквально развалившись на нём. — Я же исполнил твоё желание, и даже твой подарок использовал. — Хитрый слизеринец, — буркнул Гарри. — Нужно было дарить смазку. Тогда бы не отвертелся. — Я бы что-нибудь придумал. — Не сомневаюсь. И почему ты не хочешь дойти до конца? — приподняв голову, парень посмотрел прямо в тёмные омуты. — Потому что не хочу, чтобы меня обвинили в совращении детей, — фыркнул Северус. — Формальность или нет, но факт возраста потом может аукнуться, — перебирая волосы, он слегка дёрнул, от чего герой поморщился и тихо зашипел. — Так что не провоцируй меня, мне и так сложно сдерживаться. — Так ты… только из-за этого? — Гарольд Блэк Поттер, что за тараканы у тебя в голове? Почему бы ещё я ограничивал нас? — Ну… я… мало ли, — Гарри отвёл глаза в сторону, закусив губу. Он, по правде говоря, боялся, что Северус его пожалел и ищет предлог, чтобы ограничить их общение в физическом плане. Напору он, конечно, поддавался, всё же тоже человек, но старался хоть с последней базой повременить. Серьга в ухе потеплела, показывая, что его читают, как открытую книгу. Северус покачал головой и поцеловал виновато выглядевшего парня. — И это Сюзерен нескольких сотен семей? Самый сильный волшебник в Англии? — Я думаю, что во всем мире. — Тщеславие, мистер Блэк-Поттер, это порок. — Это факт, лорд Принц, — парировал Гарольд Блэк-Поттер, перестав чувствовать себя виноватым, и дерзко улыбнулся в лицо мужчине. — Паршивец. — Ну, я не был бы так к вам строг, сэ-э-эр, — невинно парировал Гарольд, дважды хлопнув ресничками. Северус Снейп, лорд Принц, не сразу понял, что только что произошло, но после нахмурился. — Ах ты! Дом наполнился чистым смехом парня, что не сильно старался сбежать от щекочущих пальцев. Оба получали море удовольствия от дурачества. Через несколько мгновений ловкие пальцы перестали щекотать, а, наоборот, надавливали в нужных местах, заставив тело под ними извиваться и дрожать от нетерпения. Трепет и желание распространялись, захватывая обоих. — М-м-м! Да! Ещё! Северус улыбнулся, ему нравились их любовные игры. Он со вкусом облизнулся, видя то, как тело под ним дрожит от наслаждения и желания. Откинув голову назад и задыхаясь от ярких эмоций, он отпустил себя, окунаясь с головой в это чувство, что заставляет покалывать кончики пальцев и переворачивает что-то в душе. До ушей доносились лишь стоны партнёра, но среди бессвязных звуков были вполне различимы их имена. Оба отпускали себя ещё и в магическом плане. Их магия сплеталась друг с другом, словно они разом отрастили сотни щупалец и обволакивали ими друг друга, желая проникнуть в каждую клеточку тела. Завладеть, клеймить, наполнить и возвысить партнёра. Жаль, оба не знали, что дни короткого счастья подходили к концу. Слишком расслабились. Слишком отдались новому чувству, забыв о том, что нужно быть всегда начеку. По крайней мере, пока они в этом мире.***
Толпа народа тихо переговаривалась. Кто-то повторял заученный недавно текст, кто-то просто разговаривал, а кто-то чертил магический круг на каменном полу. — Готова? — к фигуре, полностью закутанной в тёмно-красную мантию, подошёл старик в цветастой мантии и с белой, седой бородой. — Вы уверены, господин директор? — в страхе оглядываясь, нервно переспросила Лили Поттер, в девичестве Эванс. Ей всё это не нравилось. Как и место, где они проводили ритуал. Склеп! Самый настоящий склеп! — Лили, девочка моя, неужели ты не боишься? — шёпотом, чтобы не выдать её личность остальным, обеспокоенным голосом спросил Дамблдор. — Ведь Гарри стал лордом рода Поттер. — И что? Он не сын Джеймса! Можно оспорить и… — Боюсь, что нет, дорогая. Раз магия рода признала его, то никто ничего не может сделать, и он будет в своём праве, если отрежет Джеймса от рода. Тогда и ты, и твои дети пострадают, а могут даже стать сквибами. — Но как у него это получилось? — нахмурилась Лили. Она многое не знала, но и дурой не была. Она не просто так выбрала в мужья Поттера и хоть немного, но была в курсе родовой магии. Для того чтобы род поддерживал постороннего, этот человек должен был стать супругом и войти в семью, объединив рода (у многих фамилия пишется через тире) или отказавшись от своего рода, полностью перейдя в род супруга. Редко когда другой род оставлял связи с «невестой, ушедшей в чужую семью». Но у Поттеров не было родственников. «Или были? Сквибы точно должны были быть, вдруг у них родился волшебник? Они объединились? Хотят отомстить? Тёмные — ужасные чудовища, не знающие пощады, и теперь ублюдок решил прийти за мной? К той, что бросила его? Нет-нет-нет. Он же должен уважать мать. Меня он не тронет. Но может моих ангелочков, за то, что я была с ними и любила их». — Лили была напугана своим выводом и нервно кусала ноготь на большом пальце, представляя кровавые сцены с её первым сыном и растерзанные тела двоих её любимых ангелочков. — «Чудовище. Ублюдок. Чтоб он сдох. Нужно было придушить его в колыбельке! Моя доброта мне аукнулась», — у Лили была истерика. Она диким взглядом смотрела на собравшихся, что готовили ритуал. Первый день первого месяца. Новое начало. Начало нового года. Идеальный день для поиска старого и создания нового витка судьбы. Но, несмотря на благосклонный день и уверенность собравшихся в успехе, Лили что-то тревожило и гнало отсюда. И всё же она продолжала стоять, не зная, что Джеймс так раздражён и немного виновато смотрит на неё не из-за того, что ему жаль втягивать любимую жену в поиски ублюдка, маленького тёмного мага, которому она по незнанию когда-то дала жизнь, а из-за того, что в ритуале родители отдают половину своей жизни. Джеймсу было жаль жену, но потерять магию он не мог, ведь тогда он будет обычным неудачником, а его дети — сквибами! Их жизнь будет сломана. Он должен был защитить счастье своих детей, и для этого он готов был пойти на всё! — Ты хороший человек, мой мальчик, и я знаю, что, несмотря ни на что, ты не бросишь Лили. Гриффиндорцы так не поступают, — Джеймс вздрогнул под внимательным взглядом голубых глазок. По правде говоря, сам Джеймс тоже сомневался в правильности своего решения. Да и нахождение рядом людей, что могут его вычислить и начать задавать ненужные вопросы, не приносило радости. Он использовал всё, что мог, чтобы бывший друг оборотень не учуял его, но это не отменяло факта банального разоблачения из-за оговорки или случайно снятого капюшона. Одно дело — лучший друг Сириус и милая тёплая дружная семья Уизли, и другое — тёмная тварь. Они больше не глупые дети, и вновь водиться с оборотнем он не собирается. К другим собравшимся тоже доверия нет — эти ещё и присосутся как пиявки. Со школы так было, хотели погреться в лучах славы Джеймса Поттера! Как же он от всего этого устал. Но нужно было вернуться к речи директора, который уже достал своими сказочками о любви. А старик разлился соловьём: — ...Ведь ради тебя она пойдёт на такой шаг, пусть и не знает, но это для неё же лучше, пусть живёт без обид и сожалений. — Она моя жена, у нас дети. Бросить её я не смогу. Не говорите глупостей, Альбус. Я, по-вашему, такой же, как эти тёмные выродки? Джеймс скривился от отвращения, забывая, что как раз таки все «тёмные» семьи ни разу не разводились. Магический брак не терпит развода, только со смертью одного из супругов он мог быть расторгнут. А «светлые» в последние два века и вовсе только соглашения на красивой бумажке подписывали. В юридическом плане она, конечно, имеет силу, но для магов, что могут околдовывать разум и менять мир под себя, эта писулька мало что значит и уж точно не ограничивает их в чём-либо. — Начнём, господа, — громко произнёс Альбус Дамблдор, привлекая внимание толпы, а после стал раздавать указания конкретным лицам. — Тонкс, Люпин, будьте внимательны. Как только мальчишка появится, тут же обездвижьте его. Он будет напуган, всё же мы его из лап Пожирателей вытаскиваем. Кто знает, что с бедным мальчиком делали и насколько его психика повреждена. Возможно, от человека в нём мало что осталось. После я проверю его разум с помощью Легилименции, но до этого… — Мы поняли, Альбус. — Всё сделаем, господин директор. — Ах, любовь, даже говорите одновременно. Оба названых смутились и отвели взгляд друг от друга. Это заставило всех в комнате расслабиться. — Ну-ну, всё после, господа, — остановил директор порывы остальных, подняв руку. — У нас важное дело! Спасение нашего общего друга. Джеймс скривился, но промолчал, продолжая прятать лицо. Лили нахмурилась, чувство опасности просто выло на одной ноте. Она схватила мужа за руку. — Мне это не нравится. — Лили, нам неважно, что директор Дамблдор наплёл им. Просто помни, что если мы не найдём это отродье, то можем стать никем, и наши мальчики тоже пострадают. Мы не можем этого допустить. — Ты прав, главное — наши дети. Мы должны сделать всё, чтобы защитить их, — с твёрдой решимостью кивнула Лили и сделала шаг в центр магического круга. Джеймс за ней. Достать из-под земли — не просто выражение, «искомого» действительно доставали хоть мёртвым, хоть живым из любой точки планеты, даже из защищённого места. Только сделать это могли оба родителя, искренне желающих найти своё дитя. И, конечно, в обмен нужна была невинная жертва. Чёрный козёл — всего лишь отвод глаз, чтобы не смущать соратников. Тяжёлые времена требуют тяжёлых решений, и эту ношу придётся нести ему, Альбусу Дамблдору, а не невинным светлым душам, что борются за Всеобщее благо! Ребёнок маглов десяти лет с ужасом смотрел на людей в мантиях. Ему было жутко страшно находиться среди этих психов, возомнивших себя магами или кем-то там ещё. Но выбора у него не было. Чёрная короткая указка в руках одного одним взмахом лишила его способности говорить. Он открывал рот, кричал во всё горло, но не мог издать ни звука. Было страшно. Он весь сжался в комок, пока его просто не подняли в воздух, как пёрышко, и не опустили в место чуть дальше от пары людей, закутанных в тёмно-красные мантии. А после наступила темнота. Возможно, он кричал, а возможно, и нет. Заклинание молчания не дало этого узнать. И ребёнок закрыл глаза навсегда, тихо, словно просто уснул. В центре магического круга, аккурат посередине между мужчиной и женщиной в тёмно-красных мантиях, появился молодой парень. Испугано, ещё не понимая, что произошло, он оглядел толпу и краем глаза заметил магический круг, что светился алым светом. Глаза его расширились в ужасе, но он не успел ничего сделать — его парализовало. — «Остолбеней!» — сдвоенное заклинание врезалось в тело юноши с двух сторон. Тонкс и Люпин не подвели. Дамблдор расслабился, так как почувствовал магическую силу, что опасно завибрировала с появлением Гарри Поттера. Третье заклинание кинул уже он, погружая героя в сон, а следом надел тоненькую цепочку на шею, что вмиг оплела шею, руки и ноги героя. Цепь Арханы создана для сдерживания сил богов, а точнее — магов, равных им по силе. Конечно, сейчас нет мага такого уровня, но раньше были, и более слабые маги методом проб и ошибок нашли способ их сдерживать. Дамблдор взял эту цепь из сокровищницы Хогвартса для подстраховки. Он, конечно, понимал, что Гарри Поттер всего лишь мальчишка, но у него была странная сила удачи. Перестраховка не помешает. Да и сейчас мало кто помнит об артефактах Арханы, что были созданы для борьбы с теми, кто достиг 11-го и выше октан, так что не будут смеяться над паранойей старого человека. Посмотрев на бессознательного Гарри Поттера, старый маг вздохнул. После он займётся им, а сейчас нужно убрать следы за собой и отпустить всех. — Успех. Мы справились, друзья, — довольно оглядев всех помощников, Дамблдор улыбнулся. — А теперь вам всем нужен отдых, вы сильно потратились магически, защищая это место и давая магию для ритуала. — Как Гарри? — тут же подошёл ближе Люпин. — С ним всё будет хорошо, мадам Помфри позаботится о его ранах — пусть мы их и не видим, они есть. Я кинул иллюзию на него, чтобы вы все не волновались. Мальчик никогда не хотел, чтобы его жалели. Один из помощников всхлипнул: — Бедный мальчик. — Столько вытерпел, — сказал мужской голос. — Сколько ещё предстоит! — запричитали остальные. Члены ордена Феникса, что чаще отсиживались в сторонке и имели мало ценности для ордена, сегодня пригодились и совершили подвиг! Каждый из них внутри гордился собой, но также и переживал за героя магической Англии. — Ну-ну, друзья, я о нём позабочусь, теперь с мальчиком всё будет хорошо. Все тут же расслабились и стали тихо покидать место сбора. — Директор, ребёнок маглов холодный, — обеспокоено проговорила Тонкс. — Вы же говорили, что он не пострадает. Что он нужен, чтобы магия поняла, кого нужно искать, не более. — Он просто в коме, девочка моя. Для магла такой поток магии был шоком. Все маги обязаны этому ребёнку. Так мал, а уже столько сделал для мира. Ох! Дорогая, ты тоже очень бледна, думаю, тебе и мистеру Люпину будет лучше пойти отдохнуть, — подмигнул старик. — Вы же знаете самый лучший способ помочь восстановить магическую энергию. — Да, директор Дамблдор, — покраснела метаморф, и её волосы тоже стали краснее вишни. — Но мальчик... — Я сам доставлю его родителям и прослежу за тем, чтобы, когда он очнётся от комы, это продлилось не более пяти дней, и мальчик получил хороший уход и свою награду. Всё же он спас всех нас. — Что вы хотите ему дать? — заинтересовался Люпин, подходя к ним и беря за руку девушку, что ещё сильнее смутилась и спрятала лицо за волосами, низко опустив голову. — Спрошу, когда очнётся, — улыбаясь, ответил Дамблдор. — И Магией клянусь, что исполню всё, что он попросит. Ещё двое спокойно покинули помещение, оставляя Дамблдора наедине с маглом, Гарри Поттером и двумя неизвестными. — Альбус… — взволнованно начал Джеймс, с нетерпением желая начать действовать. Лили вслед за мужем тоже скинула капюшон мантии. — Успокойся, мой мальчик, у меня пока нет ответов на ваши вопросы, — старик сцепил руки в замок позади себя. — Мне нужно время. А пока возвращайтесь во Францию, после я с вами свяжусь. Джеймс, позаботься о Лили, она совсем бледная. Рыжая женщина скосила взгляд на ребёнка маглов и с каменным лицом посмотрела на старика. — До свидания, директор, — очень тихо, едва заставив себя говорить, произнесла женщина и поспешила уйти из этого старого склепа. Джеймс, может, и хотел остаться, но вина перед Лили заставила его послушаться и уйти. Женщина же поняла, что нужно бежать. Сегодня для неё открылась ужасная истина. Она никогда не была дурой и многое подмечала. Вкупе с врождённой, обострённой интуицией она всегда избегала ухабов на дороге жизни. И теперь, после ритуала, она увидела то, что давно замечала. Ложь. Альбус Дамблдор был лгуном — он врал, как дышал. Она это видела сейчас — все его слова были полностью искренними, но они и люди, что помогали с ритуалом, знали две разные причины его проведения. Возможно, существовала и третья причина, которую знал только Альбус. Их использовали. Их обманули. А в первый ли раз? Сколько было лжи за всё это время, а сколько правды? Теперь она была не уверена в том, что ритуал «Достать из-под земли» прошёл для неё бесследно. Верить она никому уже не могла. — Джеймс, — тот, кто втянул её в это. Как много он солгал ей? — Дорогой. Думаю, нам с мальчиками лучше уехать отдохнуть. Рождественские каникулы ещё не закончились, четыре дня — этого более чем достаточно для отдыха, да и полугодие наши дорогие мальчики закрыли с хорошими оценками, нужно их поощрить. — Да, но мы можем понадобиться директору. — Но… — Давай так, я вас отправлю на тёплые острова, а сам буду ждать. Если что, тут же свяжусь с вами. — Хорошо, — улыбнулась Лили, стискивая палочку. Она сбежит с детьми. И раз Джеймс отказался, то сам виноват, уговаривать она не будет. Сейчас ей нужно было всё продумать. — Пошли, обрадуем мальчишек. Она спасётся и защитит своих детей. Первый шаг сделан. Нужно бежать, чтобы ни её первенец, ни директор, ни муж её не нашли. Фора у неё будет, а дальше она справится, недаром же она носила титул самой сильной, умной и красивой ведьмы своего поколения! Не зная о мыслях Лили Поттер, Альбус спокойно приказал домовой Винки отправить ребёнка магла домой. Вытащить человека из комы можно, жаль, что на маглов лекарство не действует, но если мальчику повезёт и он всё же через пять дней очнётся, то Альбус обязательно исполнит его желание. Если же позже, то, скорее всего, он уже забудет об этом парне и так и не успеет отблагодарить за помощь. Лицо старика стало грустным от этих мыслей. Он всегда исполнял свои обещания. Но в этот раз он мог просто не успеть — проклятье, что он поймал в старой хижине, уничтожает его тело. А после у него, если всё получится, будет другая жизнь, новое начало, новое приключение! Ему будет не до долгов из прошлого. Так что он надеется, что мальчик очнётся от комы, или, как бы это ни было прискорбно, Альбус Дамблдор не сможет его отблагодарить. Старик тяжело вздохнул, прекрасно понимая, что, скорее всего, его худшие опасения сбудутся. Он всегда чувствовал, когда не сможет помочь людям! И теперь он тоже чувствовал себя удручённым. Он перевёл взгляд на Гарри Поттера и приободрился. — Наконец-то ты дома, Гарри Поттер, — нежно, по-доброму, с ноткой облегчения произнёс Альбус в тишине, словно старый дедушка, что рад увидеть внука после долгой разлуки живым и здоровым. — Где же ты был? И кто тебя похитил у меня из-под носа? Смелый человек, нужно с ним познакомиться. Может, в шахматы вместе сыграть? Умные люди так редко встречаются. Старый волшебник направил узловатую белую палочку на молодого человека на полу и произнёс обычное заклинание: «Энервейт». Зелёные глаза только открылись и тут же остекленели под действием второго заклинания —:«Легилименс». Альбус был груб, пытаясь сломать блок мальчика. — Снейп всё же хорошо тебя обучил. Да, ошибся я в нём, сильно ошибся, — покачал старик головой, спокойно смотря в зелёные глаза, полные ненависти. Цепи Арханы заискрились, но идеально выполняли свою функцию и сдерживали молодого чародея, что почти встал на уровень с богами. — Ну что, продолжим? — мягко улыбнулся Дамблдор и вновь резко влез в чужую голову. Гарольд закричал, и эхо отразилось от стен старого склепа. Серьга в ухе героя накалилась добела, и после герой потерял сознание.