«Это какая-то странная штука, которая делает что-то странное!» (Зоро. Ван-Пис)
***
Следующие два дня проходили как в тумане. Переживать из-за смертей было некогда. И пусть в сердце поселилась грусть из-за потери Дурслей и страх о будущем, ведь теперь он совершенно один. Но его постоянно отвлекали, из-за чего все мысли были заняты другим. Друзья рассказывали многое. Полтора года — это немаленький срок. И даже так Гарри понимал, что ему многое просто не успели сказать. А многое опускали, как то, что Рон и Гермиона были вместе. Гарри это понял случайно и был очень удивлён. Он, конечно, замечал искру между ними на третьем курсе, на четвёртом же Гермиона, кажется, охладела к другу, ведь на горизонте появился красивый болгарин. Что было на пятом — он не знает, но, судя по всему, они всё же вновь сошлись. Более странной пары Гарри представить не мог, но радовался за друзей. Эти мелочи, правда, были не так важны, так что он не зацикливался. В первую очередь Гарри интересовала борьба Воландеморта и Ордена Феникса. Гермиона сыпала фактами, Рон разбавлял их своими комментариями. — Тонкс? Ты уже упоминала её. Кто она? И как её зовут? Тонкс, как я понял, это фамилия. — Ага, она не любит своё имя, хотя непонятно почему. Имя очень красивое, длинное, конечно, но вполне приличное. Но Тонкс бесится так, что аж волосы чернеют или зеленеют. Гарри вопросительно поднял бровь. — Она — метаморф. У неё есть дар менять внешность, но чаще это отражается только на волосах. Те, кто владеет этим даром, могут менять внешность и становиться кем угодно без оборотного зелья! Это действительно интересная способность, — у Гермионы в глазах загорелся исследовательский огонёк. Вот так ему и рассказывали о разных людях, что состояли в ордене. — Мы не всех знаем. — Напомнил Рон. — Но знакомы с основным составом. Они сражались против Пожирателей, когда мы ещё не родились, так что опыт и знания у них имеются. Хотя тому же Наземникусу я бы не доверял. Гермиона согласно кивнула головой. — Верно, а сейчас нужно быть вдвойне осторожнее. Штаб Гриммо давал нам хоть какую-то защиту от шпионов, а теперь… — она удручённо покачала головой. — А ещё сейчас многие не хотят сражаться с Сами-знаете-кем. Боятся. Вот Тонкс только недавно письмо прислала. Её родители категорически против её деятельности, а после того как узнали о том, что она встречается с мистером Люпином, из дома выгнали, потребовав набраться уму-разуму или катиться на все четыре стороны. А ведь мистер Тонкс — маглорождённый! Я не понимаю таких людей. Он же первый пострадает, если к власти придут Пожиратели Смерти. Хотя, может быть, это влияние матери Тонкс? Андромеда из Блэков, а они фанатики чистой крови и господства чистокровных среди магов. — Сириус же рассказывал, что его кузина вышла за маглорождёного, и из семьи ушла со скандалом. Так что не-е-ет, — протянул Рон. — Тут сыграло то, что Люпин оборотень, к тому же не работает, да и выглядит как попрошайка. — Не в деньгах счастье! — Так что там с Тонкс? — напомнила Джинни о теме, пока Гермиона не ударилась в рассуждения о «правильном и неправильном». Лицемерие старшей подруги её немного раздражало. Гермиона могла часами говорить о том, что «так неправильно», но сама всегда выбирала «что лучше» и «что выгоднее». Прикрываясь, конечно, «хорошими делами», но на деле же всё было иначе. Сама Джинни была не лучше, но, по крайней мере, не пыталась всех вокруг убедить, что нужно жить правильно, в то же время устраивая свою жизнь всеми возможными способами. — В депрессии она. Пишет, что больше не может изменять свою внешность, — объяснила Гермиона. — Видимо, её волшебные способности пострадали от переживаний. — Или она потеряла поддержку рода, — резко высказалась Джинни. — Учитывая, что стало с домом на Гриммо, это было ожидаемо. После смерти Сириуса, магически род Блэк, считай, потерян, а метаморфизм — это родовой дар. Нет рода, нет дара. Думаю, поэтому у Тонкс пропали способности. Сохранить дар можно, конечно, но нужно знать как. А Тонкс и так им плохо владела. Так что если не сможет справиться с проблемой, потеряет эту способность навсегда. Разве что в её детях проснётся дар метаморфа, и то только если она родит от чистокровного мага, а тот не отрежет от магии рода этого ребёнка. — Джинни, не могу поверить, что ты всерьёз говоришь, что Тонкс нужно выйти за чистокровного! Она Люпина любит! — Не переиначивай мои слова, — поморщилась Уизли. — Я просто обрисовала ситуацию. Обычные маги не могут иметь разные способности без поддержки рода, или быстро выгорят. Конечно, можно променять магию на дар, но смысл владеть одним уникальным навыком, потеряв возможность творить волшебство? — И что хорошего быть уникальным? Ради этого нужно пожертвовать своим счастьем с любимым? — воинственно спросила Гермиона. — Не смей на меня кричать, — медленно чеканя слова, произнесла Джинни. — Я лишь полностью раскрыла тему, а не ограничилась малым. — Ну и что там с домом на Гриммо случилось, почему Орден перестал там собираться? — переспросил Гарри, стараясь остановить ссору в зародыше. Обратился он непосредственно к Джинни, понимая, что та знает больше о магии рода и прочем, а Гермиона принципиально не учила, считая, что это едва ли не ересь чистокровных. Да и книг нормальных про это нет. Единственный способ узнать — спросить у самих чистокровных магов. Его очень заинтересовали знания о родовой магии и дарах. Сам дом на Гриммо его мало интересовал, он там не был ни разу. По крайней мере, он не помнит. К тому же это было напоминание о Сириусе, и хоть Гарри сильно не переживал о его смерти, в душе всё же что-то неприятно шевелилось. О доме и прочем он не хотел слышать. Но магия рода — это уже было интересно и хотелось узнать побольше. Любопытство победило смутные чувства, и он уставился на рыжую девочку, ожидая ответа. Та смутилась, но всё же быстро взяла себя в руки и стала рассказывать. — Мы сразу не заметили, — выпрямилась Джинни и усмехнулась. — Обрадовались, дом открыл разные комнаты, больше не было давящей атмосферы и даже дышать стало легче. Мы не знали, что все чары спали, и радовались переменам. Пока в дверь не постучал местный магловский полицейский и не попросил показать документы на дом и позвать владельца. У маглов этого дома не существует, для них он появился из ниоткуда. Конечно, у них возникли вопросы. Пришлось срочно уходить. Разбираться с маглами и их бумажками мы не стали, это не наши проблемы. Вон пусть у министерства голова болит. Прости, Гарри. Мы тебе одни только неприятные новости рассказываем. — А вещи куда дели? Там же наверняка много магического было. — Оставили как есть, всё ценное забрали. Кстати, там и брать нечего было, тоже мне богатый род! — фыркнул Рон. — Э-э-э, и где теперь собирается ваш Орден? — Пока в Кабаньей голове. Аберфорт, брат Дамблдора, разрешил собираться в своей забегаловке. За определённую плату, конечно. Мерзкий старик, — сморщила носик Гермиона. — С родного брата деньги требует. — А что? Он же прибыль теряет, отдавая нам несколько помещений, а так хоть что-то, — не поняла Джинни негатива старшей подруги. — Впрочем, безопасность там не такая, как на Гриммо, и теперь нужно тщательнее всё проверять. Ой! — она посмеялась в кулачок. — Они такую чушь на пароль придумали! Целый диалог! Со стороны звучит очень глупо! Но папе нравится играть в шпионов, — смеясь, Джинни повалилась на диван рядом с Гарри, устроив свою голову на его коленях. Когда Гарри посмотрел вниз, та мило покраснела, её веснушки стали чёрными на красных щёчках, а глаза словно заманивали. Рон присвистнул. Джинни покраснела ещё сильнее и резко села, злобно посмотрев на брата. Тот поднял руки в примирительном жесте. Гарри тоже чувствовал себя смущённым из-за этого инцидента. — Прости, я случайно, — мило улыбнулась рыжая девочка и села нормально. Но всё равно была очень близко. Гарри чувствовал, как к руке прижимаются её груди. Всё бы хорошо, но в нос ударил не очень приятный запах. Гарри не раз и не два замечал вонь рядом с собой, теперь хоть знает, что это от Уизли. Гермиона и то лучше пахнет, хотя тоже так себе. Указывать на это друзьям он считал бестактным, к тому же осторожный намёк все проигнорировали. — О чём болтали? — к компании подошёл Невилл, он задержался в теплицах и только сейчас освободился. — О Кабаньей голове. — О да, ужасное место. — Там не хуже, чем на Гриммо, также грязно и мрачно, — довольно улыбнулся Рон. В проходе послышались голоса. Многие возвращались в гостиную, так как скоро будет отбой. — Стой! — Гермиона протянула руку и перехватила пробегавшего мимо четверокурсника, крепко сжимавшего в руке ядовито-зелёный диск. — Сколько раз повторять? Кусачие тарелки запрещены! Дай сюда, — строго сказала она ему. Мальчишка, насупившись, отдал ей рычащую тарелочку и умчался за своими друзьями, тихо костеря старосту. Рон подождал, пока он скроется из виду, и потянул к себе кусачую тарелку. — Отлично, я как раз о такой мечтал! Возражения Гермионы заглушил громкий смех. Лаванда Браун, по-видимому, нашла выходку Рона чрезвычайно забавной. Она ещё долго продолжала хихикать, а пройдя мимо Рона, оглянулась через плечо. Рон весь надулся от самодовольства. Глаза Гермионы опасно сощурились. — Так что там с Аберфортом и его баром? — постарался отвлечь друзей Гарри. И думая о том, что с Роном нужно поговорить — своими действиями он оттолкнёт от себя Гермиону. — Удивительно, что нам позволили там собираться. Аберфорт терпеть не может своего брата, — продолжил рассказ Невилл, повторяя слова остальных. — В ссоре они давно. Мрачный тип, хотя внешне они с нашим директором похожи. — В ссоре? Из-за чего? — Аберфорт обвиняет профессора Дамблдора в смерти их младшей сестры, — вкрадчивым шёпотом поведал Рон и после резко отдёрнул руку от кусачей тарелочки. — Чушь всё это, — пренебрежительно фыркнула Грейнджер, злобно и фанатично сверкнув глазами. — Дамблдор бы никогда!.. — Да ладно тебе, Герми, дело давно закрыто, но если Ариана была такой же, как наша Джинни, я директора Дамблдора даже понимаю. — Ах, ты, — прошипела названная и схватила палочку, насылая на брата летучий сглаз. Тот, смеясь, тоже отправил проклятье в сестрёнку и следом кинул тарелку, Джинни ловко её перехватила и запустила в него. Они случайно сбили торшер, но всё равно не остановились. Оба наслаждались дурашливой погоней. — Гарри Поттер, — раздражённо прошипела МакКошка. Рон и Джинни тут же остановились и постарались скрыть улики преступления. Некоторые гриффиндорцы стали перешёптываться, всё же декан очень редко появлялась в гостиной. Профессор трансфигурации обвела всех строгим взглядом, уничижительно посмотрела на Уизли, те покраснели и потупили взгляд, и после уставилась на Гарри Поттера. — Директор Дамблдор с целителем давно вас ждут! — Ждёт? Но я ничего не знаю об этом. — Не морочьте мне голову! Не станет же меня Альбус посылать, как сову? Значит, вы всё знали! И не стыдно вам заставлять ждать столь уважаемого человека, — злость и осуждение в глазах профессора трансфигурации ощущались кожей. — Простите, — быстро извинился Гарри, прекрасно помня, что проще извиниться, чем спорить. Женщина была на удивление упряма, и если считала себя правой в чём-то, то с ней было бесполезно спорить. «Твердолобая облезлая кошка», - Гарри даже сам испугался той ненависти, что поднялась в его душе. Вообще Гарри часто ловил у себя такие мысли. Делиться этим он ни с кем не желал. Ни с Роном, ни с Гермионой. Остальные и вовсе не входили в круг тех, с кем он бы хотел поговорить. А с Дамблдором вообще было ужас как сложно! Гарри видел его в коридоре пару раз, что уже было странно. Директор просто наблюдал, но от этого мурашки бегали по спине. Гарри сам не понимал, почему испытывает страх. И не просто страх, а панический УЖАС! И желание перегрызть горло. Последнее было иногда настолько сильно, что он по глупости всё же рассказал об этом Гермионе, когда они возвращались из библиотеки. Подруга решила помочь с программой и подсказала, какие книжки взять для самостоятельного обучения. «Герми самая умная, может, сможет помочь?» - робкая мысль и поступок истинного Гриффиндорца — сказать, не подумав дважды. К счастью, он не совсем сошёл с ума (или Слизеринские качества дали о себе знать) и не стал говорить о том, что хочет убить директора их школы. Сказал лишь, что испытывает необоснованную агрессию к окружающим. Что ж. Дельного совета не получил. Гермиона загрузила его тонной ненужной информацией по психологии и после заявила, что Воландеморт, оттого что они связаны вместе, пытается завладеть им и что нужно срочно идти к Дамблдору! Новости о какой-то связи на ментальном уровне удивили, но уточнить что-то или спросить герой не успел, Грейнджер со страхом в глазах, едва не впадая в панику, стала напирать на него. — Гарри, это ненормально! Нужно срочно всё рассказать. Тогда Гарри сам не понял, что произошло. В мозгу что-то щёлкнуло, и он мгновенно наложил на неё Обливиейт. А после, испугавшись своих же действий, едва не отшвырнул палочку в сторону. С трудом взяв себя в руки, он натянуто улыбнулся и постарался непринуждённо говорить про учёбу. Немного дезориентированная Гермиона встряхнула головой и быстро вклинилась в разговор, ничего не заподозрив. Своих действий Гарри объяснить не мог даже себе, и к вечеру сам хотел идти к директору и каяться во всех грехах, но пугала реакция других. Да и Гермиона бы обиделась на такое, всё же стереть память подруге было мерзким поступком. Он не хотел ссориться. К тому же ещё плохо понимал, что вообще происходит, и потерять единственную опору и источник информации, которому мог доверять, было бы сейчас некстати. Поэтому промолчал, пытаясь самостоятельно понять свои поступки. Единственным логичным ответом было то, что та самая Связь с Воландемортом, о которой упомянула Гермиона, могла повлиять на него. НО он ничего инородного не чувствовал. Все эмоции были его. И это запутывало ещё больше. — Что же произошло в прошлом году? — Раз за разом спрашивал себя Гарри, понимая, что ответы, скорее всего, в забытом прошлом. Только под душем, как он заметил, ему было легче думать. Теперь он часто стоял под струями воды, анализируя произошедшее. Сегодня главный вопрос был — КАК? Как ему удалось стереть память Гермионе? Где он этому научился? У КОГО? «Северус бы похвалил за чёткость, но отругал бы за импульсивность», — вот последняя мысль давала понять — КТО, но не объясняла — какого Мордреда? После этого инцидента Гарри старался ничего не говорить о своих чувствах, боясь вновь выйти из-под контроля и навредить им. В следующий раз он мог Аваду кинуть, а её последствия уже не исправить и не скрыть.***
— Ах, Гарри! — радостно воскликнул седой старик, поднимая руки вверх. Впрочем, не вставая со своего кресла. — Спасибо, Минерва, что нашла его, а то послать записку у меня не было возможности. Женщина с пучком на голове поджала губы. А Гарри злорадно усмехнулся, пока не поднял голову, а после спокойно посмотрел на своего декана и тихо сказал: — А я говорил, что не знал, что меня ждут. Та ушла, не попрощавшись и громко хлопнув дверью. — Ох, эти сквозняки убивают, — удручающе покачал головой директор. — Гарри! Прости старика, что так поздно, но этот целитель приехал из-за границы. Он один из лучших по психологическим заболеваниям. — Но я не псих, — Гарри покосился на мужчину в жёлтой мантии и с белым вышитым гербом на груди: скрещённые волшебная палочка и кость. — Ты потерял память, мальчик мой, целитель Норик поможет вернуть её тебе. Профессор Макгонагалл заметила, что ты на её уроке спокойно ответил на вопросы прошлого года, значит, ты всё же помнишь. Целитель тут же оживился. — И это действительно хорошо. Если вы не забыли изученное, то, значит, к вам не применили Обливиейт! Значит, есть надежда, что мы быстро восстановим вашу память. С заклятьем забвения пришлось бы помучиться, и результат не был бы гарантирован, — улыбаясь, ответил уже лысеющий мистер Норик, с добродушным выражением на лице. Гарри воодушевился. — Помочь вам, мистер Поттер, я могу хоть прямо сейчас, но не буду. — Почему?! — гриффиндорец был несколько обескуражен подобным заявлением. — Как вы думаете, каким образом скажется на вас возвращение воспоминаний? Мистер Дамблдор принял первые меры — поместил вас в привычную для вас среду, где нет агрессии и где вы чувствуете себя в безопасности. Так шансы, что вы вспомните всё сами, будут очень высоки. — Если бы я мог всё вспомнить, то разве мне тогда нужен был целитель? — Тогда бы он вам нужен был вдвойне. Вы пережили плен, мистер Поттер, — глаза целителя, казалось, смотрели в душу. — Там вы явно не развлекались. И воспоминания нужно восстанавливать очень осторожно, или вы сойдёте с ума — и тогда вам уже никто не поможет. Вернуть воспоминания в вашем случае — это полработы, дальше моя задача будет помочь вам заглушить неприятные воспоминания. К счастью или к сожалению, но вновь повторно спрятать их, тем самым облегчить себе жизнь, вы не сможете. Такие манипуляции с сознанием, как блокировка памяти, требуют много силы воли. Но раз вы не вспомнили до сих пор, то, значит, работы у меня намного больше. — Я понял. С чего начнём? — Это всё довольно-таки сложно… но возможно. Есть несколько путей решения проблемы. Как вы понимаете, у каждого есть свои плюсы и минусы. Я воспользуюсь самым проверенным методом. Гарри кивнул, показывая, что готов выслушать все возможные решения. Хотя ещё плохо понимал, чего хочет целитель. — Мне нужно, чтобы вы полностью доверяли мне и позволили проводить сеансы. — Сеансы? — Мистер Поттер, — возмутился целитель Норик. — Я помогу найти своеобразный «сундук», куда вы спрятали воспоминания, но к нему нужно ещё подобрать «ключ». Вот его я и буду искать. Человеческое сознание — очень сложная штука. Подбор ассоциаций, разделение воспоминаний, мыслей и фантазий — весьма трудный процесс! А уж поиски того, что хотели спрятать!.. — Простите ещё раз. Я понял, это долгий процесс, и одним разом я не отделаюсь. — Целитель нахмурился, ему не понравился тон парня. — Что мне делать? — Ничего, просто не шевелитесь, — мягко произнёс мужчина в жёлтой мантии, доставая палочку. — Легилименс! Гарри резко ушёл в сторону и, моментально призвав палочку, что быстро скользнула из кобуры в руку, атаковал целителя. Сделал он это абсолютно на рефлексах, даже не задумываясь, и ошарашено смотрел на обмякшего мужчину на полу. Разбросанные книги, что вылетели из шкафа, куда целитель врезался, живописно дополняли картину. Дамблдор соскочил со своего кресла, тоже держа палочку в руках. Гарри поспешил поднять руки и испугано смотрел то на целителя, то на директора. Старик десять секунд выжидательно смотрел на парня поверх очков половинок, но не спешил атаковать. — Гарри. — Извините! Я не знаю почему. Я… тело двигалось само. Я… Дамблдор кивнул и, направив палочку на целителя Норика, привёл его в чувство. — Мистер Поттер, не делайте так больше, — злобно сверкая глазами, попросил целитель, протирая лысину. И нервно посмотрел на Дамблдора, обменялся с ним взглядами, тяжело вздохнул и выдавил из себя. — Давайте попробуем ещё раз. Но отдайте палочку. — Нет, — твёрдо ответил Гарри. — Но обещаю её не использовать. — Хорошо. Итак. Легилименс! После этого целитель пытался ещё четыре раза и ни-че-го. — Уберите блок! — Какой блок? — Вы издеваетесь? — Я даже не знаю, о чём вы говорите! Оба кричали друг на друга. В конечном итоге директор школы Хогвартс не выдержал и остановил спорщиков. Он надеялся, что хоть лучший мозголом сможет пробить защиту от этой проклятой серьги. Повредить или снять насильно её нельзя, она буквально впаялась в ауру и ментальный план Гарри Поттера, и любая попытка как-то снять серьгу приведёт к тому, что человек станет овощем. Причём как носитель артефакта, так и тот, кто попытается снять. Сработает Защита. И это не говоря о том, что сделать такое может только очень сильный маг. Единственный способ пробить сам блок, создаваемый серьгой, и проникнуть в сознание — пока защита не восстановилась. У Норика на это банально не хватило сил. Дамблдор мог пробить барьер, но время, которое он потратил в первый раз, дало возможность Гарри спрятать воспоминания. А их поиск, а после и раскрытие, требуют тонкости, а не грубой силы. Вот и получается, что один может пробить, но не найти спрятанное, а другой найти, но не в состоянии преодолеть первое препятствие. А парной Легилименции не существует. «И откуда у мальчишки этот артефакт? Даже я такой достать не смог. Кто же тебе помогает, Гарри Поттер?» Единственной зацепкой стало то, что Избранный забыл период после четвёртого курса. Значит, «Помощник» и «Новый игрок» появились где-то после событий на кладбище в конце Турнира. Это сужало поиск, но не упрощало его. Неизвестный сильный маг, о котором ничего не знаешь, нервировал. И без информации сложно было решить, что с ним делать при встрече — использовать или устранять как можно быстрее. — Видимо, достать воспоминания даже у вас не получится. Жаль-жаль, — Дамблдор был искренне опечален данным фактом. — Впервые у меня такой пациент, Альбус. Могу лишь сказать, что достать воспоминания он сможет только сам. Тут ему никто не помощник. Но если он не желает вспоминать, то, боюсь, это навсегда. — Но можно ли что-то сделать? — с надеждой спросил старый маг, с беспокойством поглядывая на своего ученика. — Нет, — твёрдо вынес вердикт лучший известный мозголом. — Учитывая паранойю пациента, боюсь, эти воспоминания спрятаны надёжно, и посторонний их просто не найдёт, — целитель раздражённо поправил мантию, разгладив складки руками. — И подозреваю, что сам мистер Поттер не понимает, что наделал, а значит, понятия не имеет, как найти и открыть этот «Сундук с воспоминаниями». Но главная проблема в «ключе». Это может быть слово, фраза или мысль. Что угодно. Но обычно это что-то важное, что-то, что знает только сам человек, может услышать или узнать только от близких! — целитель резко взмахнул руками, у Гарри сработали рефлексы и он поставил магический щит, а после покраснел под укоризненным взглядом голубых глаз Дамблдора. Целитель же продолжал изгаляться. — По вашим словам он забыл год и где-то семь-восемь месяцев, а это, считай, два года жизни! Что за это время было ему важно? Что он мог выбрать в качестве ключа? Это может быть и вовсе что-то простое, но редко произносимое, а может и целый шифр! Мой вердикт: Случай безнадёжный. Он никогда не впустит в свою голову никого постороннего, а без помощи вряд ли найдёт «сундук с воспоминаниями» и «ключ». Чудесные случаи исцеления были, не спорю, но статистика крайне удручающая! — Спасибо, что попытался, Норик. — Оплатить мои услуги не забудь. За нападение я, так и быть, не буду требовать компенсацию. Посылая Гарри раздражённые взгляды, целитель-мозголом растворился в зелёном пламени камина. — Ступай, мой мальчик. Гарри поспешил смыться из кабинета директора. У него было много вопросов, но, зная Дамблдора, он понимал, что ответов в любом случае не получит, поэтому решил искать информацию сам. «И для начала, что там было про блок? И как там целитель говорил: Легими… Легели, в общем, какая-то -ция!» А Дамблдор, посмотрев на закрывающуюся дверь, тяжело вздохнул. — Не нравится мне всё это. Остаётся только ждать. А пока вернёмся к изначальному плану. Винки, — позвал директор домовую. — Было что-то странное? — Нет, директор Дамблдор, сэр. Гарри Поттер ничего не делал странного. Общался только с друзьями. Винки внимательно смотрела днём и ночью не спала! Винки молодец? — преданно смотря на человека красными глазами, пробормотала эльфа. Она немного устала, но приказ есть приказ, к тому же она теперь личный домовой эльф директора! И плевать, что думают другие. Вон половины нет, и сколько протянут другие — неизвестно! А она будет рядом с сильным магом! Дамблдору было плевать на домовую эльфу, сейчас его думы были совсем о другом. Погладив бороду, он надолго задумался, а после кивнул своим мыслям и вновь обратился к уродливому существу. — Молодец, — от похвалы эльфа засветилась. — Продолжай наблюдать, ни на минуту не оставляй Гарри Поттера, и о разных странностях сразу сообщай мне. Эльфа кивнула несколько раз и с хлопком исчезла. Винки не совсем поняла, о каких странностях говорил её хозяин, но решила не уточнять, боясь, что её заменят. — Винки умная! Обязательно догадается, когда увидит эти «странности»! Только Винки очень хочет спать, — жалобно пробормотала эльфа и, скрыв своё присутствие, стала наблюдать за мальчиком, изредка зевая. ⏰ До ритуала создания Долины Грёз осталось 67 дней.