Танцы под светом фар

Даниэль не помнил, когда в его маленьком, недостаточно уютном, но родном гараже было так шумно. Даже Peugeot будто зажалось в угол, — хотя и стояло там всегда, — с каким-то ошалелым испугом на хищной морде наблюдая за кружащими вокруг людьми. Мужчина хлебнул пива, кивая головой в такт словам комиссара Жибера, который почему-то выбрал именно его в качестве слушателя рассказа о будущем отпуске. Он что-то говорил о Канаде, великолепных путевках от государства, — интересно за какие заслуги, — и о том, как будет счастлива мадемуазель Буаселье-Жибер, когда попадет на Озеро Луиз. Моралес иногда бессвязно поддакивал, но в целом мыслями находился далеко от навязчивого комиссара. Его взгляд проследил за Эмильеном, деловито расстилавшим крупномасштабную карту Марселя на полу; затем уткнулся в Катрин, крутившуюся вокруг инспектора с сигаретой меж пальцев; после уткнулся в сидевшую на раскладном стульчике Петру, поедавшую из контейнера какой-то салат, взятый из дома на обед… Еще пара инспекторов, поддерживавших невыносимую рабочую деятельность почему-то именно в его гараже!.. Сегодня утром, в день, когда они должны были простраивать гениальный план по поимке Доминика Торетто, вся команда деловито и ответственно проспала. Даниэль рвано подскочил на кровати и обратил сумасшедший взгляд на будильник на тумбочке. Часы, что обычно заставляли его быть на работе вовремя, его верные друзья в виде автомобильной шины с циферблатом, лежали на полу с распахнутым дном — видимо, в полусонном состоянии он разбил их, решив не вставать. Наручные же, которые он забыл снять, показывали обед. Прыгая в одной штанине в сторону лестницы на первый этаж и попутно натягивая футболку, он умудрился позвонить домой к Эмильену и Петре. Трубку взяла последняя, сообщив, что и они, и Катрин тоже проспали. Встретившись в комиссариате, компания зашла к заспанному начальству, где перед собравшимися Катрин рассказала свою идею: поймать Торетто на Пирса, как на живца. Однако последующие построения нехитрого, даже банального, но действенного плана ни к чему не привели: Эмильен зевал; его супруга ловила себя на том, что смотрит в окно на чудесную погоду; Даниэль заторможенно покручивал ручку меж пальцев; Катрин теряла мысль на середине предложения; а комиссар и вовсе задремал прямо в кресле с удивительно внимательным и заинтересованным лицом. Остальные сотрудники после сумасшедшей череды дней и недавней погони выглядели не лучше… В итоге было решено не мучать инспекторов и главным составом отправиться куда-то за пределы душного комиссариата всем вместе. Проветриться и решить что делать дальше. Как их завела дорога в гараж, Даниэль не понял. Но после судорожного запихивания носков, трусов и вонючих рубашек под кровать и треска банок из-под пива, что он пытался затолкнуть в полную мусорку, он уже почти смирился. — А что, если устроить засаду за пределами города? — Петра закинула ногу на ногу, оглядываясь на Жибера. Тот прервался, переведя на нее взгляд, и посмотрел уже на Джонсон. Та пожала плечами: — Да, так и планировалась, но я не настолько хорошо осведомлена о Марселе как таковом. Базилику Нотр-Дам-де-ла-Гард или Марсельскую оперу я могу показать, а вот… — Скажи, что ты ищешь? — спросил Даниэль, оттолкнувшись от тумбы, на которую опирался бедром. Катрин перевела на него взгляд и повела рукой, как бы говоря: «сама не знаю». Несмотря на усталое лицо, она выглядела сегодня прекрасно как и всегда, заставляя мужчину так или иначе, но обращать на нее взор. «И как ее занесло в DSS?» — в который раз подумал Моралес. С забранными под заколку-крабик волосами на макушке, майке и джинсах она выглядела просто и обычно, но оттого не менее завораживающе. Даниэль вообще любил женщин, которые выглядят слишком по-домашнему. Она — нешумная, деловитая, будто должная стоять у плиты в ожидании очередного пирога из духовки, однако там, в душе, буря. Ураган, множество мыслей, секретов, улыбок, шуток, любви… И ему нравилось узнавать таких женщин. Конечно, после того, как эта сумасбродная мадемуазель высунулась прямо на скорости по живот из салона, наставляя пистолет на Пирса, образ домашней хозяйки притупился. Сильно. Однако мужчине казалось, что она может быть такой, да, и даже если бы не была, он все равно не успокоится, пока не узнает ее. Утомленно прикрыв глаза лишь на мгновение, — быстро, едва заметно, — она присела на корточки возле Эмильена, что задумчиво грыз карандаш, разглядывая карту: — Нужно какое-то укромное место. Что-то вроде заброшенных складов или фабрик… Чтобы не было людей и можно было огородить пространство. Заманить туда Торетто и его команду, окружить, не дать сбежать. Французы подступили ближе, задумчиво разглядывая карту Марселя. Петра подалась вперед на сидушке стула, заставляя задние ножки зависнуть в воздухе, и, перехватив бутылку пива мужа, сделала глубокий глоток. Неожиданно громко и обиженно запыхтел Жибер, а Даниэль, если и удивился поступку жены друга, то не подал вида, лишь посмеялся над самим комиссаром: вот ему, наверное, обидно. Ни покурить, ни выпить, ведь не дай бог мадемуазель Буаселье-Жибер узнает, ведь за последний год она излишне активно взялась контролировать образ жизни мужа… Порой Моралес даже завидовал и Жиберу, и Эмильену. Да, их спутницы жизни, может, и проявляли излишнюю заботу и внимание к каким-то моментам, порой не замечая умоляющих взглядов мужчин. Но зато у друзей Даниэля была эта забота. Он кинул быстрый, безотчетный взгляд на Катрин. Нахмурился. Тряхнул головой, запивая обильно пивом, а затем излишне внимательно уставился в карту. Сначала дела. — Можно попробовать уехать за D4, — заметил Эмильен, поглядывая на свое пиво в тонких пальцах жены, — Там, рядом с Водраном, достаточно места. — Прямо рядом с кладбищем, милый, — улыбнулась Петра по-доброму. — Как это заботливо с твоей стороны. Катрин фыркнула, а инспектор нахмурился, почесав макушку. Протянув руку, его жена запустила пальцы в пышную шевелюру, натягивая темные пряди волос, и мужчина моментально заулыбался. — Как кот на сметане! — по-дружески зауськал Даниэль и, получив укоризненный тычок под ребра от Жибера, тут же собрался. — Вариант хороший. Относительно. Если правильно подобрать время, то там действительно не будет народу, что снижает риск. Однако слишком большое пространство, огородить его мы не сможем, а значит это очередной шанс со стороны команды Торетто на побег. — Можно сделать по-другому. Петра встала со стула, поставила бутылку на пол и присела рядом с мужем. Катрин, сидевшая рядом, едва заметно выпучила глаза. Как обычно одетая Петра, — в костюме со строгой юбкой по колено, — опустилась элегантно, осторожно, не сдвинув ткань юбки ни на сантиметр. Как она это делает? — У нас есть полномочия взять любое здание в Марселе под свой контроль: ни посетителей, ни рабочих. Какое-нибудь огромное пространство на сутки, где мы, — как говорил Достоевский в своей повести, — Царь и Бог. — Кто?.. — изогнул брови Эмильен, недоуменно глядя на хмыкнувшую жену. — Revenons à nos moutons, — хмуро бросил Даниэль. — Ты намекаешь на конкретное место? Комиссар сложила руки на коленях и наклонила голову в сторону, разглядывая карту, от чего челка короткой прически завалилась вбок. — Между площадью Бельенс и улицей Анри Барбюс есть достаточно большая, подходящая нам территория, — она ткнула пальцем в карту. Окружающие подались вперед, — все, кроме Даниэля, который задумчиво поморщил лоб. — Там, перед торговым центром Сантр Бурс и Историческим музеем Марселя, небольшое пространство… — Парк археологии, — кивнул Жибер. — Нет-нет, — закачал головой Моралес, отпивая пива. — Это глупая идея, прости Петра. Во-первых, площадь Бельенс — самое оживленное место нашего города, это без учета, что скоро туристический сезон. Во-вторых, Парк археологии — это газон с кучей камней. Прошу не злиться на мое антиискусство, но я не собираюсь оставлять запчасти своей машины на кусках песчаника и гранита! — Из Парка открывается комплекс зданий, не связанных между собой, однако имеющих большие варианты лавирования и засады. — проигнорировала его Петра, глядя на Катрин. — Так или иначе, — заметил Жибер, — на разрешение Жан-Клод Годена уйдут дни, если не недели. А без него я не имею права забирать здание, хотя бы одно, на нужды полиции. Эмильен щелкнул пальцами и, вскочив на ноги, обернулся на Даниэля: — Время звонить генералу Бертино! Моралес застонал, проведя ладонью по лицу: — Господи, ты моей смерти хочешь… Петра, распрямив колени, подошла к мужчинам и, приблизившись к таксисту, что-то быстро зашептала ему на ухо. Отмахнувшись, тот с недовольным лицом направился куда-то в сторону, стараясь не обращать внимания на преследующих его друга с женой. Катрин проводила процессию взором и посмотрела на Жибера: — Кто такой генерал Бертино? Почему мы о нем ничего не знаем? Говоря «мы», она имела ввиду себя и DSS, и комиссар быстро это понял, стремительно бросившись в пояснения: — Дивизионный генерал, военная косточка, ветеран войны в Алжире и, позвольте заметить, просто хороший человек. Эдмонд Бертино. Не раз помогал нам безвозмездно, что очень многое говорит о нем. — Откуда обычный таксист знаком с дивизионным генералом? — изумленно округлила глаза Джонсон, глядя, как Петра и Эмильен уже обступают с двух сторон мужчину, отбрыкивающегося хотя и также яростно, но уже не так решительно. — Он его beau-père, — как само собой разумееющееся произнес Жибер, скрещивая руки за спиной и так же не отрывая взгляда от открывшейся пантомимы. Моралес взмахивал руками, качал головой; Эмильен складывал ладони в молитвенном жесте, а его жена покачивалась с мыска на пятку в гладких лакированных туфлях, что-то без остановки говоря. Видимо, и в этот раз переговорщиком и голосом разума была она. Пока комиссар увлекся разглядыванием знакомых, Джонсон хмурясь достала телефон, вбивая в поисковик переводчик. Интернет работал в гараже плохо, поэтому она, не замеченная никем, двинулась к выходу. Железная дверь громыхнула, выпуская ее наружу, и теплый ветер вскружил волосы. Да, Даниэль был прав: с такой погодой туристический сезон может начаться даже раньше. Смесь неловкости и стыдобы клюнула изнутри агента — при ее уровне владения французским было весьма неловко в какой-то момент не понять о чем речь. Хорошо, что по мимике и поведению Жибера было видно, что продолжать разговор он не намерен, но что было бы в обратном случае? Ругая себя, Катрин смотрела, как медленно ползет голубая строка загрузки вверху экрана. Посмотрела бы она на свое лицо, если бы комиссар сказал бы ей что-то важное, а она бы просто не поняла, услышав одну абракадабру. Замечательный работник… Наконец переводчик открылся и агент на слух вбила слово, сказанное Жибером. Удивительно, но получилось с первого раза. Раздался автомобильный гудок, и Катрин на автомате проследила за желтым Volkswagen Käfer, формой напоминавшей жука, с выпученными фарами. Женщина с ребенком, перебегавшая дорогу в неположенном месте разразилась нецензурной бранью, пока водитель, высунувшись в окно, грозил кулаком и отвечал тем же набором слов. Джонсон недовольно покачала головой, удивляясь беспечности мамаши, а затем вернула взгляд к экрану. И готова была поклясться, что глаза у нее стали точь в точь, как фары желтого автомобиля. Интересно, как так получилось, что при наличии тестя, а значит и жены, Моралес звал ее на свидание?..

***

Audi A4 и Peugeot белыми пятнами скользнули по улочкам Марселя, приближаясь к Историческому музею Марселя. В первой, служебной машине Петры, кроме комиссара, устроились Эмильен и Жибер, пока во второй осталось место для Катрин и тех двух сотрудников-инспекторов — Аима и Корентина. Они бодро переговаривались с таксистом о какой-то чепухе, периодически оглашая салон громогласным, грохочущим мужским смехом. Девушка, по привычке скрестив руки на груди, смотрела в окно, наблюдая за людьми, пролетающими магазинами. И хотя старалась думать о работе, о поимке Торетто и плане, все равно то и дело сползала в размышления о случившимся. Ей не хотелось кричать, заламывать руки и стенать, — в конце концов они с Даниэлем так и не добрались до нормального свидания, да и в отношениях то не были. Но учитывая всплывший факт, хотелось бы расставить все точки над «i». Скорее ей было просто неприятно, однако что-то не вязалось: ну не похож был Моралес на лжеца и кабеля́, как ни крути. Audi впереди включило аварийку, а затем завернуло влево, на мгновение пропадая из виду на улице Анри Барбюс. Пока такси не повернуло следом. Преодолев дорогу с двухсторонним движением и заехав на бордюр, они остановились перед спуском к Парку археологии. Замерли, глуша движки, но продолжая щелкать аварийными сигналами, хотя, будь они обычными гражданскими, вряд ли бы их спасло это от штрафстоянки. Хлопнуло множество дверей, и Катрин вырвалась из мыслей в голове, наблюдая, как мимо Peugeot проходят Аим и Корентин, сближаясь с компанией из второй машины. — Мадмуазель агент, вы сегодня весьма задумчивы, — с улыбкой заметил Даниэль, вынимая ключи из замка зажигания, не отрывая взгляда от пассажирки. Катрин отстегнула ремень безопасности и, быстро посмотрев на него, вновь опустила глаза, беря телефон с колен: — До сих пор не могу проснуться. Все в порядке. И вышла из Peugeot. Всему свое время. И даже если Моралес и почувствовал ложь в ее словах, сейчас им нужно было сосредоточиться на деле. Даниэль закрыл дверь, хмуро прикурив, и поравнялся с Эмильеном, наблюдая за девушками, устремившимися вперед. — Ну в чем-то Даниэль был прав, — сказала Джонсон, переглядываясь с Петрой. — Газон с камнями. Фредриксон весело рассмеялась, покачав головой, а затем поманила за собой агента, спускаясь ниже. Ступеньки — неровные, бело-бежевого цвета — круто вели вниз по невысокому склону, да так, что, казалось, было бы проще спуститься по самой траве, чтобы не свернуть шею. За ними проследовали инспектора и Жибер. Достигнув низа, куда едва долетал шум машин и города, Петра обвела пространство перед ними: — Наш друг и прав в том, что здесь можно оставить подвеску и колеса. Если на полной скорости наехать на одну из археологических находок, разбросанных здесь в хаотичном порядке, — прощай машина, привет — ремонт. — Но это может стать и преимуществом, — заметила Катрин, осматриваясь вокруг. — Даниэль — отличный водитель, а вот Торетто и его команда, если попадет в такое место, наверняка растеряются. — Но лихач тоже не сопляк, — подал голос Аим, обходя девушек и, приставив ладонь козырьком ко лбу, взглянул на виднеющийся Исторический музей. Не сильно высокое, в каких-то три этажа, но зато длинное, занимающее больше половины территории здание, потеснившее Торговый и Бизнес центры. Они застыли с двух сторон от музея, не претендуя на его землю, но заметно возвышаясь. Будто старшие братья, не спугивающие амбиции младшего. — Так что нужно подумать. — Я думаю… — начала была Петра, но нахмурившись, замолчала и обернулась одновременно с Катрин, посмотрев на мужчин вдали. Джонсон раскинула руки в стороны в немом вопросе и покачала головой, глядя, как спешат приблизиться Эмильен и Даниэль. Наконец, когда мужчины поравнялись с ними, Петра быстро закатила глаза, выражая недовольство, а затем вытянула руку, указывая на здания впереди. — Думаю, что обойдя Парк, нам нужно заманить их глубже. Если судить по карте, — Корентин тут же зашуршал бумагой, растягивая ее меж своих рук, и комиссар подошла ближе, — то расстояние между Музеем, Торговым и Бизнес центрами небольшое… — Напоминает перевернутую «j» с дополнительным хвостиком. — Верно, — Петра с улыбкой кивнула Катрин. — Так вот, у нас три выхода оттуда. Первый — между Бизнес центром и пристройкой: там отели с обратной стороны и прочая мелочь. Второй — между раздвоенным Торговым центром. Совершенно дурацкое решение, но что есть, как и есть проход для того, чтобы банда улизнула. И третий находится между Парком с особо большим скоплением археологических находок и Торговым. — Придется окружить всю территорию незаметно, — потерла висок Катрин, отрывая взгляд от карты и осматриваясь. — Учитывая гражданских, которые прогуливаются рядом, желательно еще захватить близлежащие улицы. — Это вызовет подозрения, — возразил Жибер. — Но мы же хотим обойтись без жертв? — обернулась на него агент, доставая из заднего кармана джинс пачку и вытряхивая сигарету. Задумчиво покрутила ее в руках. — На крыши Торгового и Бизнес центров можно загнать снайперов, — двух на каждой крыше будет достаточно, — а спецназ расположить в самих зданиях. — Мне нужно лишь разрешение, — пожал плечами комиссар. Все, за исключением Катрин, посмотрели на Даниэля. Тот вздохнул, чертыхнувшись сквозь зубы: — Да позвоню я генералу! И невольно скосил взгляд на девушку, но та лишь прикурила сигарету, не отрывая взора от Исторического музея. — Надо просчитать все мелочи, — не оборачиваясь, протянула она. Стоя спиной к собравшимся, ее голос казался очень тихим, напряженным, а ветер, гулявший меж археологических находок Парка, где они и стояли, не улучшал ситуации. Но когда она обернулась, ее услышали все: — Мы вступаем в серьезную игру. Думаю, помощь мото-полиции не будет лишней, учитывая, что кроме трех Mitsubishi у нас так и не прибавилось машин… Куда денем Романа? Петра хмыкнула и протянула: — Под музеем есть паркинг. Туда можно посадить еще один отряд спецназа, который и будет охранять Пирса. — Как подадим весточку? Эмильен щелкнул пальцами, улыбнувшись: — Отдадим новость о пойманном зайце СМИ. Они быстро разорвут инфоповод на кусочки, смакуя его и по радио, и по каналам. — Прямо таки вижу, — хмыкнул Корентин, убирая сложенную карту во внутренний карман легкой куртки. — «Полиция Марселя наносит удар. Пойман один из участников зверски распущенной банды гонщиков под знаменем главаря Доминика Торетто!» — Не хохми, — фыркнул Жибер, а затем громко хлопнул в ладоши, заставив Петру и Катрин испуганно подпрыгнуть на месте. — Подытожим. Пирса — на стоянку музея, на крыши Бизнес и Торгового центров — снайперов, а в сами здания по внутренней стороне — спецназ. Все верно? — В точку, комиссар, — кивнула Катрин, выпуская струю серо-сизого дыма в безоблачное небо. — Даниэль загонит Торетто и его банду на ту улочку, что между комплекса зданий, а мы уже окружим и схватим. Катрин посмотрела на замолчавшую Петру и протянула: — Звучит просто… А на деле?.. — У нас нет другого выбора, — спокойно пожала плечами комиссар. — Мы не знаем, куда Торетто залег со своей компанией — след на камерах обрывается, а другого места для проведения операции искать времени нет. Будь что будет, но приложим все усилия. — Для солидности нужно придумать название операции! — вскинул палец вверх Жибер. Эмильен застонал, прячась за ладонями, а Даниэль фыркнул, туша бычок о подошву кроссовка: — Именно так, комиссар. В данный момент это самое важное. — Ты справишься? — перебила его смех Катрин, щелчком сбросив пепел на землю и вновь затянувшись. Их взгляды пересеклись. — Если не сможешь ты, то действия полиции будут уже не слишком важны. — Справлюсь, — переступив с ноги на ногу, таксист подмигнул девушке, но та не улыбнулась. — Тогда я поеду отправлю информацию по журналам и радиостанциям, а остальные могут отдыхать. Посмотрим, как быстро пустят в эфир нашу сенсацию. Петра взяла под руку Эмильена и качнула головой: — Не волнуйся, мы заедем в комиссариат. И ребят с комиссаром подбросим, и напишем куда надо — все равно по пути домой. — Могу вас подбросить, мадмуазель, — вскинул бровь Моралес, указывая на свое такси за спиной. Катрин облизнула нижнюю губу и слабо кивнула знакомым: не хотелось сейчас ехать с Даниэлем хоть куда-то. — О, малыш Даниэль, может, тогда заодно заедете к генералу Бертино? Личным визитом как представитель полиции? — поинтересовался Жибер и с улыбкой деловито промокнул платком лысину. Эмильен побледнел, скакнув взглядом от друга к Джонсон; Петра поджала губы, понимая, что ситуация складывалась не очень хорошо; таксист сглотнул и… — Хорошая идея, — поддакнула Катрин, а затем направилась в сторону разогретого солнцем Peugeot. — Мне все равно бы хотелось также представиться лично от DSS… — Боюсь, мы можем не застать его дома! — крикнул ей в спину мужчина, предприняв последнюю попытку. — Думаю, в том, чтобы заехать и проверить нет ничего сложного! — также крикнула в ответ Джонсон, поднимаясь по крутым ступеням наверх. Моралес и Эмильен мрачно переглянулись, и друг сочувственно хлопнул Даниэля по плечу: — Удачи, брат.

***

Мотор довольно урчал, держась на высоких оборотах, стремительно устремляясь в сторону выезда из города. Оказалось, что генерал Бертино со своей семьей живет почти у границы Марселя, хотя и достаточно близко к центру. А Катрин давила внутри себя так и лезущие слова. Она была уже не в том возрасте, когда мужчине закатывают истерики, но вот выяснить, узнать, понять… Агент скосила взгляд на сосредоточенный профиль таксиста, ведущего свой хищный автомобиль все дальше: слишком уверенно, безбоязненно. Нет, он явно не мог быть тем, кто соврал бы девушке, мечтая как можно скорее попасть в ее постель. Не в его характере это, — как отчего-то казалось Джонсон. Одни и те же мысли бежали по кругу в голове безостановочно, с какой-то маниакальностью и, не выдержав, она все же сказала: — Жибер сказал, что генерал Бертино — твой тесть… Негромко, без претензии и гонора, но мужчина услышал и, выпучив глаза, медленно и изумленно обернулся, на мгновение забыв про дорогу. Катрин отвела смущенный взгляд на лобовое стекло и тут же вскрикнула: — Грузовик! Моралес рвано дернул головой. Бежевый кузов, полный песка, был в каких-то метрах, остались считанные секунды… Однако в этот момент таксист увидел зазор между грузовиком и легковушкой в соседнем ряду и ловко нырнул туда, уводя Peugeot от столкновения. Обиженный, надрывный гудок попытался догнать их в спину, но вскоре стих, оставшись далеко позади. Вцепившись побелевшими пальцами в сиденье, чувствуя, как кружится голова, Катрин прикрыла глаза и протяжно выдохнула, откидывая затылок на подголовник сиденья. — Во-первых, — сглотнув, негромко сказал Моралес, ошеломленный, что впервые за столько лет чуть было не попал в смертельную аварию из-за какого-то вопроса, — никогда не говори водителю под руку. — Прости, — не открывая век, прошептала девушка. Сердце оглушительно грохотало одновременно где-то в ребрах и глотке, разрываясь на части от пережитого страха. Вот за это она и не любит автомобили. Секунда — и тебя может не стать. Peugeot спешно снизило обороты двигателя, недовольно урча, но покорно остановилось у тротуара. Щелкнул ручник. Моралес откинулся на сиденье, проведя ладонью по лицу. Нет уж, с этим что-то надо делать. Глупо, имея такой опыт за спиной, попадать в такие ситуации. Никогда и ни с кем такого не было и вот… Из-за какого-то вопроса! — Во-вторых, — наконец произнес он, поворачивая голову и с шлепком опуская руки на бедра, — он мой бывший и, прошу заметить, несостоявшийся тесть… Катрин замерла, задержав дыхание, а затем обратила лицо к водителю, ощущая, как начинают гореть щеки. Господи… Она их чуть не убила из-за ревности! Стоп. Минутку. Ревности?.. — Как вы вообще с Жибером дошли до обсуждения моей личной жизни? — полушутливо возмутился Даниэль, впрочем внутри испытывая какой-то странный страх. Хотя нет. В данной ситуации ему скорее было неловко. Да, именно неловко. — Я спросила о генерале, ведь мне не сообщали о нем. Ну и слово за слово… Она замолчала, вновь смутившись, на этот раз своего торопливо тараторящего, будто извиняющегося, голоса. Даниэль моргнул. Затем нахмурился, переведя взгляд за лобовое стекло, в котором мелькали задние бампера парижан, стремившихся поскорее попасть домой. Какое-то осознание кольнуло его в темечко, заставив заторможенно погладить макушку. Короткие волосы кольнули ладонь. — Погоди, — мотнул он головой, возмущенно глядя на девушку, — ты подумала, что я позвал тебя на свидание при имеющейся жене?! — Вот, черт! — стыдливо простонала Катрин, пряча лицо в ладонях и надеясь, что сейчас время резко скаканет куда-то вперед, подальше от этих событий. Или лучше назад, чтобы не задавать этот дурацкий вопрос! Бесполезный и дурацкий! Коря себя на чем свет стоит, Джонсон укусила щеку изнутри до боли. Какого хрена! Она приехала работать! Что за игры?! Неожиданно она почувствовала, как чужие пальцы обхватывают ее ладони, отводя их от лица, и перед глазами появился посмеивающийся Даниэль. — Если хочешь об этом поговорить, то я только с радостью. Может быть, поначалу расскажу и не все, но… — он замялся, отводя блестящий от смеха взор в сторону, а затем подтянул корпус на сиденье, оказываясь еще ближе. — Ты мне нравишься, Катрин. Правда. И я давно не ухлестывал за девушками, что наверняка выставляет меня в твоих глазах полным ослом! Еще и со свиданием напортачил… И вообще, я понимаю, что ты здесь по работе и скоро уедешь, но я хотел бы как-нибудь посидеть с тобой вдвоем. Поговорить о всяком, узнать друг друга получше, что скажешь? Девушка замерла, чувствуя обжигающие пальцы, что сжимали ее похолодевшие руки. Видела его темные глаза, которые на таком близком расстоянии были скорее насыщенно ореховыми с вкраплениями охры прямо вокруг сузившегося зрачка. Она проходила психологию, и отчего-то совсем не вовремя Джонсон неосознанно вгляделась в них: неужели он так боится услышать ее ответ? В горле до першения пересохло, и агенту пришлось прокашляться, чтобы сказать хоть слово. — Кажется, сегодня у нас всех свободный вечер? — Не у всех, — неосознанно погладив шершавыми, сбитыми подушечками больших пальцев костяшки женских рук, протянул он задумчиво, — Эмильен с Петрой сначала в комиссариат, затем собирались в заехать в супермаркет. Мсье приспичило поесть картофельный гратен… Беззвучно рассмеявшись, Катрин бросила: — Даниэль. Мужчина осекся, переведя на нее взор, а затем в его глазах мелькнуло понимание. Осознание того, о чем говорила Джонсон, и весело вскрикнув, — столь неожиданно, что агент вздрогнула, теряя улыбку, — обернулся. Хлопнул ладонью по рулю. — К черту Бертино! — пропел он, и Катрин, удивленно вскинув брови, рассмеялась, однако покачала головой: — К генералу нам все же надо заехать. Моралес, вставив ключи в зажигание, заметно помрачнел. Но все же покорно кивнул, имея возможность лишь представить, что случится, если Лили, оказавшись дома, пересечется с Катрин…