Газетные вырезки

О лузерах «Лузеры – те, кто не нравится Богу» - Америка произносит почти не слышно, стараясь не привлекать внимания. Конечно, обидный титул «лузера» грозит всей Земле, но никак не ему – из двух сотен стран так и не нашлось ни одной, обманувшей и кинувшей целый мир, завязав всю его экономику на резаной бумаге. «Все вы - лузеры» - чуть было не вырывается крик, но годы тренировок даром не прошли, и кусок бургера побольше затыкает не хуже кляпа. «Эй, Альфред, ты ведь знаешь, что я могу оставить тебя без порток?» - хмурится Китай. «Вы все – лузеры» - единственная в мире сверхдержава не шьет себе одежду. О необходимом Россия готов был на стену лезть, выдирая клоками волосы и открывая огонь по всем, кто посмеет приблизиться. На улицах – баррикады, и сердце колотилось отчаянно – портрет императора, запрятанный под сердцем, лежал на грязном снегу, разорванный от досады. Терпеть пришлось слишком долго: настало время искупить свои собственные грехи, требуя демократии, о которой лишь слышал когда-то, и Конституции. Он должен расквитаться с изжитыми правилами, чтобы положить конец унизительным косым взглядам и проломившему плинтус авторитету. Но прошлого не вернуть, как ни жаль. Маленькая победоносная война закончилась поражением. О страхе «Поджигайте!» - скомандовал Древний Рим. Свиньи, обмазанные смолой, уже стояли наготове. Затрещал костер, и поднялся к небу жуткий визг, который не только слонов – людей заставил вздрогнуть. Но военная хитрость дала результат: «пламенные свиньи» оказались страшнее боевых слонов - животных, впрочем, и без того пугливых, заставив последних растоптать защитников города, открывая дорогу легионерам. «Подберите их – полакомимся беконом» - скомандовал Древний Рим, входя в город. О подсмотренном Иван смотрел внимательно, стараясь не упустить ни одной детали, пусть даже и незначительной. Не то, чтобы России было так интересно, чем Нидерланды завтракает, но приказ руководства есть приказ. Если даже сам государь отправился учиться судостроению инкогнито, жаловаться не приходится – он, в конце концов, не против Голландии флот использовать собирается. Этот Нидерланды – странный парень, конечно. Прижимистый да расчетливый, и маленький совсем. Вряд ли он станет таким же – Россия прижимает к себе кафтан. Из общего у них только шарф да любовь к выпивке, и мода на табак. Но вдруг ведь получится? И что тогда? О вечном «Дедушка Рим» - Италия склоняет голову перед античными скульптурами, перед историей, полной завоеваний, перед костями предка, на которых он и основан. Рим – вечный город, пережил тысячелетия, и, кажется, до самого Конца Света не канет в пучину, погребенный под пеплом и сажей, завернувшись в выцветшие страницы газет. Пустые глаза величественных статуй встречали императора и легионы, толпы варваров и искателей легкой наживы, стояли в кровавых брызгах, не имея сил закрыть глаза, когда породившая их цивилизация была разорвана в клочья. Но время не останавливается, и статуи с пустыми глазами вымученно встречают туристов, готовых растащить их по кусочкам. Греция никогда не превзойдет мать, а Италия – так и не смог повторить боевой славы деда. Вечный город простоит до конца времен. Вечный город превращается в разрекламированную помойку. О незабытом Япония не оглядывается, не выходит из темной комнаты, не поднимает глаз. Раны затягиваются слишком медленно, отравляя тело и воспоминания, унося зараженный песок в океан. Бумажные журавлики опускают головы, не желая подниматься в тревожное высокое небо, а перед глазами – только два города, где люди исчезали один за другим, растворялись в неизвестности. Где в память о них оставались лишь тени. Япония не осыпает проклятиями Альфреда, не доверяет иностранцам, не показывает шрамов. И все еще с опаской вглядывается в небо над головой. О нестираемом Франция одет элегантно и пахнет дорогим парфюмом, являясь признанной столицей мировой моды. Куклы в роскошных нарядах минувших лет стоят на полках, тщательно протертых от пыли – такую красоту не найти в современном мире, пускай, что даже самое бережной отношение не спасет красавиц, бороздивших моря и пересекавших сушу ценным грузом. История беспощадна – однажды все сотрет, как будто и не было. Но самое важное не сдирается вместе со старой кожей, даже если очень захотеть - потомок Римской Империи, Старший брат Европы основан грубыми неотесанными варварами. Об общепринятом А мир будто и сам сошел с ума. Хихикает глупо, живет с перевернутым глобусом и копит стереотипы, не задумываясь, бросая на ветер смешки и сальные анекдоты. Австралия – сильный, он даже сдерживается, когда весельчак с колой в руках, уже в который раз путает с Австрией, полагая, что это смешно. Австралия сжимает кулаки и хмурится, но по привычке терпит, стараясь лишний раз в драку не лезть – без толку. Никто не виноват, что у него угол зрения другой – в южном полушарии. А вообще, лучше уж говорить и ошибаться, чем вовсе не знать. Интересно, а весельчак с колой знает, например, о Словении и Словакии? О необходимом На улице душно и пахнет перегаром, смешанным с запахом дешевого табака и едкой пыли. Вечер душит, и негде сделать глоток свежего воздуха – легкие заполняют горячий ветер и табачный дым. Но в тесном помещении не лучше, даже наоборот – разбушевавшаяся публика вызывает некоторые подозрения по поводу малейшей адекватности, как и шприц, блестящий в чьей-то руке. Просто бывает так, что необходимо найти отдушину, тем более - стране. Артур не открещивается - панк - его детище, пусть и не стереотипно-чопорное, пусть не самое любимое. Но игнорировать нельзя - слишком важно выпустить накопившийся пар и расслабиться хоть ненадолго. Такие уж мода и время, хотя, - все это - пустяки. Главное – чтоб королева не узнала.