***
Сегодня в тронном зале было необычно многолюдно. Наласкена и Эла, вернувшиеся только что, Зурилла, Далла, прикованная к кольцу в стене Мадия и воин, с головы до ног закованный в латы, которые когда-то давно были черными, а теперь — просто ржавыми. Плюс, конечно же, сам Мал Кешар и верный Моох. Целых восемь человек, причем, что самое необычное, они собрались здесь не для того, чтобы поубивать друг друга. — Итак, все в сборе... - задумчиво произнес лич. - Кудрявая, ты проверила инквизитора? — Только что, - отозвалась Зурилла. - Она на месте. Да и куда она денется — из этой камеры даже мы не сбежали! — В прошлый раз она сбежала из под черного барьера, который считается непроницаемым даже для телепортации. Похоже, когда инквизиторы разгоняются до скорости света, они начинают двигаться по каким-то другим законам... Но пускай в этой разбирается какой-нибудь ученый старик с непроизносимым именем, а у нас сейчас нет времени. Моох связал ее Оковами Магии, но все равно нужно за ней приглядывать. — Но я хочу послушааать... - взмолилась фурия, за последние дни пристрастившаяся к историям господина. — Ладно, - махнул рукой лич. - Итак, для тех из вас, кто что-то пропустил, я обрисую ситуацию. Двести пятьдесят восемь лет назад мы с Моохом и Эгандиром нашли на далеком тропическом острове заклинание, открывающее порталы в другое измерение, где заточен могучий монстр. Войдя в другой мир, чародей сможет открыть портал обратно — в место, находящееся поблизости с одной из магических жемчужин, служащих маяками. Однако воссоздать эти артефакты нам не удалось, потому я придумал другое заклинание перемещения, основанное на системе координат. Наласкена взяла на себя миссию по созданию атласа Континента с точными указаниями долгот, широт и высот. Другой частью нашего плана было разведение дикарей для создания армии упырей-возрожденных, которые будут искать и пожирать людей даже без контроля некроманта. Сначала я собирался использовать каннибалов, но затем создал и распространил наследственное проклятие, которое гарантирует, что пораженный им человек под воздействием некромантии станет возрожденным упырем. На данный момент мы имеем восемьдесят одну тысячу потенциальных упырей, разбросанных по всему миру. Кроме того, благодаря Наласкене и догадливости Элы у нас есть четыреста контролируемых упырей, не подверженных влиянию Са'оре. У нас четыре задачи — во-первых, лишить паладинов Камня Отмены, предотвращающего использование телепортации. Этим уже занимаются. Во-вторых, необходимо очистить другое измерение от щупалец и бегемотов и создать там базу. Этим займутся Эгандир и Верратон. Черный рыцарь безмолвно кивнул. — Затем нужно будет избавится от конкурентов, - продолжал Мал Кешар. - Помимо нас о портальном заклинании знают орки из племени Черепов Десяти Чудовищ, эльфы из Фирила и некоторые сектанты, обучившиеся в разное время у моих учеников. Вообще, я надеюсь, что они просто перебьют друг друга, но с уцелевшими разберутся Верратон и Далла. Далла будет работать в нашем измерении, а Верратон — в другом. — Слушаюсь, владыка! - воскликнула Де'ли'са'кад'жи, а Верратон вновь безмолвно кивнул. — Все остальные отправятся со мной в Парфин, откуда мы переместимся в самый центр другого мира и уничтожим главного монстра, обитающего там. После этого можно будет пойти и оживить наших упырей. Пока веснотская армия будет от них отбиваться, мы используем упырей Наласкены и моих скелетов для нанесения точечных ударов через порталы. Веснот падет к концу этого года. — Рано они успокоились, избавившись от Малифора и Аимукасура... - фыркнула Эла. — Это потому что те двое просто превращали в нежить всех, до кого удавалось дотянутся, - отозвался лич. - Их королевства были подобны высоким башням без фундамента. Мое было полем, по которому все ходили, не замечая его. Башни строились и разрушались, а поле росло. Теперь настало время жатвы.Мое королевство
12 октября 2018 г. в 12:57
— Что ж, я впечатлен, - усмехнулся Мал Кешар, поворачиваясь к лисице. - Ему достаточно было просто разинуть пасть, чтобы перебросить тебя в мир щупалец, но ты даже этого ему не позволила.
— Вообще-то, ему это удалось. - сообщила орочья богиня. - Я уже вырвалась.
— Ты научилась дурить своими фокусами слепых или просто подкачалась? - поинтересовался лич.
— Мои иллюзии для тех, кто способен их оценить, а безмозглых монстров я просто сжигаю, - отозвалась лисица. - Между прочим, с тобой то же будет.
— Ой, да пожалуйста. Только сначала Камень Отмены мне добудь.
— И не подумаю. В прошлый раз ты меня прогнал и сказал, что тебе ничего не надо. Если хочешь получить что-то, победи меня еще раз!
— Так и думала... - буркнула Зурилла.
— Работаем! - прикрикнул на нее лич, резко выбрасывая вперед правую руку. Лжебогиня во мгновение ока обернулась гигантской белой лисой и выдохнула из пасти поток голубого пламени. Но Мал Кешар был вполне готов к такой скорости — в лису уже летел Молот Тирании.
В отличие от их предыдущего столкновения, на этот раз противники сразу воспользовались своими сильнейшими способностями — вероятно потому, что на это раз они все спланировали и продумали заранее. Сила каждого из них лишь возрастала по ходу затяжной схватки, и каждому было выгодно закончить все как можно скорее. Лиса воспользовалась голубым пламенем — в прошлый раз лич счел его лишь очередной иллюзией, но за прошедшие века навел справки и узнал, что голубой огонь — вполне реальное и очень опасное заклинание, создающее куда более горячее пламя, чем любое другое. Если лисица надеялась, что Мал Кешар не сможет противостоять способности, которую она не успела показать в прошлый раз, то ошиблась — от былого наплевательского отношения лича к ее магическим талантам не осталось и следа. Что касается Молота Тирании, то исследования были проведены как раз по итогам предыдущей схватки лича с Лжетудой — и именно она, а вовсе не инквизиторы, была противником, против которого предполагалось использовать это заклинание.
Молот промчался через пламя, полностью погасив его, и ударил лисицу в грудь. Выглядело это несколько комично — примерно как бросок зубочисткой в тигра. Молот не поглотил ни температуру голубого огня, с которым столкнулся, ни иллюзорного увеличения лисицы, которую атаковал... но Мал Кешар и не надеялся, что это произойдет. Его целью была способность куда более важная для ложной богини — ее умение с помощью иллюзий создавать ложные тела и оставаться невредимой, превращая любое причиненное ей ранение в ничто. Хотя по мере доведения заклинания до ума, лич отклонился от первоначальной идеи, Молот все еще был способен делать то, для чего создавался — обратить силу лисьих иллюзий против хозяйки, переведя удар с воображаемого тела исполинского чудовища на оригинальное тело лисы, заставляя ее впервые за много столетий по-настоящему почувствовать боль.
Фурия попыталась обойти лисицу и зайти ей за спину, однако прежде, чем она достигла цели, оказалось, что ее услуги уже не требуются — белоснежная лиса растворилась в воздухе и из нее выпала другая, совсем крошечная, рыжая лисичка. Зурилле осталось лишь схватить ее покрепче, и принести «пленницу» Мал Кешару.
— Что, один удар и все? - расхохотался тот. - Как-то ты быстро.
— Рано радуешься, - протявкала лиса. Фурия, видя, что нахалка решила покапризничать, провела по ее спине когтями — недостаточно сильно, чтобы распороть шкуру, но с заметным нажимом. - А ну прекрати, пока когти не повыдергала! Может ты и победил, но за просто так камень я тебе не принесу. Не нравится что-то — можешь убить меня и идти ломиться в ворота Сорадока сам.
— Чего тебе надо-то? - поинтересовался лич. У Зуриллы едва глаза из глазниц не выпали — она и представить не могла, что господин позволит кому-то торговаться с ним подобным образом. А как же принудить зазнавшуюся негодяйку к подчинению угрозами, пытками и захватом заложников?!
— Камень нужен тебе не сам по себе, а чтобы он не достался паладинам, верно? Поэтому я хочу оставить его себе.
— Вот оно как... - произнес Мал Кешар.
— Да, именно так. Я была там и видела чудовищ. Уж не знаю, собираешься ли ты натравить их на своих врагов через порталы или истребить и использовать их мир для создания сети телепортов — но в любом случае я хочу, чтобы все это миновало мое племя.
— Ты ведь отлично понимаешь, что я не могу этого позволить. Ты была там и выбралась без посторонней помощи. Значит, ты знаешь заклинание. Раз ты знаешь заклинание, то сможешь, как ты правильно сказала, истребить чудовищ и использовать их мир для создания сети телепортов — то же, что собираюсь сделать и я. Но мы не можем завоевать мир оба — он у нас один на двоих. Значит, будем сражаться. Позволить тебе оставить камень — значит дать тебе большую фору в этом противостоянии.
— Ну и что? - пожала плечами лиса. Прямо на руке у Зуриллы она вновь обратилась в рыжеволосую оркшу и привидение с ужасом почувствовало, как когти ее второй руки, приставленные к затылку божественной пленницы, начинают оплавляться. Похоже, преимущество, полученное личем благодаря Молоту Тирании, было недолгосрочным — лиса уже пришла в себя и была готова ко второму раунду.
— Ну и что? - переспросил Мал Кешар, ни капли не напуганный. Однако в этот раз Зурилла обратила внимание на то, чего не заметила перед первым броском — правую руку он держал за спиной и в ней был готовый к использованию Молот. Поняла ли это лиса, было пока неясно.
— Ну и что, - бесстрастно повторила она. - Когда это ты избегал противостояний? Разве сейчас у тебя нет конкурентов в завоевании мира? Или ни у кого из них нет форы? Да, мы будем сражаться — и кто победит, будет видно. Но пока я не украду камень, ничего не начнется. Что ты вообще можешь с этим сделать? Убьешь меня — и эта возможность будет утрачена навсегда. Уйдешь и оставишь меня одну — я и без тебя украду у паладинов камень и случится все то же самое. Заставишь меня украсть камень для тебя — я все равно предам тебя и сбегу с ним. Почему бы не быть честными с самого начала?
— Глупая лиса, - фыркнул лич. - Думаешь, раз была женой вождя, то понимаешь, как думают завоеватели? Я тебе не какой-то там орк!
— Дураки в каждом народе разные, а умные люди мыслят одинаково. И знаешь, я не думаю, что такая мелочь, как Камень Отмены, тебя остановит. Даже без него ты все равно зачистишь адское измерение и попытаешься завоевать мир — ту его часть, какую сможешь. Тебе остается лишь решить, у кого из своих врагов ты хочешь оставить камень — у паладинов или у меня.
— Отпусти ее, кудрявая, - распорядился Мал Кешар после короткой паузы. - Мы уходим.
— Как так — уходим, господин?! - воскликнула Зурилла, однако лич уже пошел прочь. Фурия была достаточно реалистична в оценке своих способностей, чтобы понимать, что оставшись наедине с ложной, но все-таки невероятно могучей богиней, она будет немедленно разорвана на куски. Пришлось отпустить лису, и отомстив за поруганную справедливость хорошим пинком, поспешить следом за хозяином. - Ну чего вам эти паладины — они триста лет с вами борются и до сих пор не побороли. Пусть у них есть камень, они не могут создавать адские порталы, а если и могли бы, то не стали. А эта лиса и может, и будет! У паладинов от силы пятьсот воинов, а у орков — пятьсот тысяч. Давайте убьем ее сейчас, а из черномазых наделаем скелетов, чтобы сражаться с щупальцами!
— Глупая женщина... - произнес лич. - Кончай трындеть. - привидение обиженно умолкло, и тут господин окончательно добил ее вопросом - Ты готова к обратному перемещению?
— Нет-нет, подождите немного! - замахала руками фурия, которая до сих пор не могла поверить, что в прошлый раз им и впрямь удалось выбраться из ада. Прежде, чем соваться туда еще раз, стоило бы прихватить побольше упырей или хотя бы зомби — пушечного мяса, которое можно будет скормить щупальцам. Но лич не стал слушать протестов девушки и немедленно создал портал. - Сестра, господин меня обижает... - беспомощно прорыдала Зурилла, прежде, чем тьма сомкнулась вокруг нее.
Однако оказавшись в мире щупалец, Мал Кешар повел себя совсем иначе, чем в прошлый раз.
— Держись за меня, ворчунья! - скомандовал он и, выпустив из посоха Волну Тени, придал себе дополнительное ускорение, устремляясь к копошащемуся где-то внизу клубку щупалец.
— Эээ, господин, нам точно туда надо? - уточнила фурия.
— Отдохни, я сам разберусь, - отозвался лич. Такой приказ не только огорчил, но и откровенно напугал Зуриллу. Чего такого страшного она сделала, что господин отказывается от ее услуг? Ну сболтнула лишнего, так что теперь — обратно за решетку, что ли? Впрочем, даже в темнице было намного лучше чем в кишащем голодными монстрами аду, так что фурия покрепче обхватила господина за плечи. Выберутся — а там, может, сестра сможет ее защитить.
Мал Кешар, однако, не спешил открывать портал — да и не смог бы. В прошлый раз ему потребовалось на подготовку несколько минут, и чудовища не позволили бы ему провести столько времени рядом с ними без боя. Вместо этого он с разгону врезался в самый большой — вчетверо толще Мооха — клубок щупалец, пробивая себе путь Волнами Тени. Зурилла в шоке осознала, что они проходят через полчище врагов, словно нож сквозь масло. Мощь господина была несравненна, но и от щупалец было не так просто отделаться. Заклинания лича разорвали ближайшие цели на куски и разметали остальных в стороны, однако щупальца, включая и обрубки, сразу же разворачивались и устремлялись вдогонку за проносящимся мимо личем. Становилось ясно, что «клубок» не был телом какого-то тысячерукого монстра, а лишь сплетшимися воедино конечностями совершенно независимых и притом стремительно регенерирующих чудовищ. Фурия почувствовала легкую зависть к этим созданиям — создания без туловища и мозга, они не имели слабых мест, как и бегемот. Похоже этот мир был столь суров, что создания со слабостями просто не смогли бы здесь выжить... но не Мал Кешар. Пролетая через прорванный строй щупалец, лич обронил что-то и Зурилле пришлось оглянуться, чтобы понять, что это Молот Тирании. Призрачной девушке все еще было непонятно, как именно новое хозяйское заклинание работает, но на этот раз магическое оружие повело себя совсем уж странно. Выброшенное в полете, оно должно было, по всем законам физики, продолжить падение. Но вместо этого Молот повис в пространстве, а через несколько мгновений фурия почувствовала, что ее полет замедляется. Теперь их с господином тянуло назад — к Молоту. Ошметки разорванного клубка щупалец устремились туда же. Повредить волшебному оружию они не могли — разве что схватить, но от этого принцип его действия не менялся. Не в силах противостоять силе притяжения, щупальца сжались в плотный шар, оплетая и придавливая друг друга. Некоторые пытались оторваться и развернуться, чтобы напасть на приближающегося лича, однако тот создал четыре цепи, оплетая комок плоти и стягивая его еще плотнее, будто колбасу на рынке.
— Ну вот и готово, - удовлетворенно произнес лич, приземляясь на шар из захваченных щупалец. Они больше не падали, а, напротив, стояли на единственном неподвижном островке в стремительно мчащемся куда-то мире.
— Господин, еще приближаются! - воскликнула фурия. Действительно, соседние клубки и стада чудовищ изменили направление движения и теперь падали прямиком на шар, содержавший в себе Молот Тирании.
— Это уже неважно, - отозвался Мал Кешар, создавая второй Молот Тирании с прикрепленной к рукояти цепью. Правой рукой лич принялся раскручивать оружие над головой, а левой начал создавать портал.
Чудовища приближались стремительно, но в этом и была их основная проблема — они уже успели набрать скорость и не успевали скорректировать траекторию падения, представляя собой скорее дождь из монстров, чем организованную атаку. Те, кому не повезло упасть прямо на лича, отметались в сторону крутящимся Молотом Тирании, а остальные просто врезались в шар, состоящий из их же товарищей по несчастью — чтобы тут же быть придавленными сверху следующими волнами атакующих. Размеры мясной планеты стремительно увеличивались, а Мал Кешар стоял посреди всего этого хаоса непобедимый и недосягаемый. Глядя на это, Зурилла наконец поняла, почему господин не позволил прикрывать его от атак — дело было вовсе не в ней. Для лича существовало бесчисленное множество способов обхитрить безмозглых монстров и выбраться из их мира невредимым, но он выбрал тот, который более всего демонстрировал его превосходство. Орочья лжебогиня попала в этот мир и выбралась, унеся голову бегемота в качестве трофея — сама, без посторонней помощи. Самолюбие Мал Кешара было уязвлено этим — да и не только этим. Могло ли быть, что создавая планету из тел поверженных врагов посреди пустующей вселенной, древний лич хотел повторить чудо Мал Хакара, о котором все столько говорили? Наверняка. Показывал ли он этим, что является царем и богом этого зловещего мира, назло вознамерившимся украсть его изобретение нахальным лисам и ученикам-конкурентам? Очень может быть. Или нет — в конце концов, сейчас его не видел никто кроме Зуриллы, жалкой рабыни, которой он не был обязан что-то объяснять или доказывать. Но глядя на все это, фурия радовалась, что оказалась именно на его стороне. Будь то бегемот, или любое из чудовищ, побежденных Тудой, или даже ее сестра — лучше было сразиться с любым из них, чем выйти против Мал Кешара. А ведь когда-то они были врагами... жуть-то какая!
— Касание Смерти: Истление, - произнес господин и планета под ними исчезла. Гора плоти испарилась во мгновение ока и лич с фурией остались стоять на бесформенном нагромождении костей. Зурилла сразу же узнала то заклинание, которым господин вчера превратил мертвое тело в скелет. Сейчас случилось то же самое, но структура из костей множества непонятно как сгрудившихся в кучу чудовищ не обладала прочностью настоящего скелета и немедленно начала разваливаться. - Пойдем, ворчунья. - распорядился лич, открывая портал. Девушка подозревала, что заклинание было готово уже пару минут назад, а господин просто наслаждался контролем над ситуацией. - Покамест мы здесь закончили.
— Мой господин, вы непобедимы! - воскликнула фурия, едва они вновь оказались в своем мире — в пещере Мал Кешара, возле той же стены с картой, где они начали путешествие сегодня ночью. Навряд ли лич от одного комплимента забудет все те глупости, что она наговорила ранее, но попробовать все же стоило.
— Да, это так, - пожал плечами владыка. - Но ты обращаешь внимание не на то, на что надо. Скажи мне, ворчунья, чьей силой я сотворил это? Молот Тирании — простая Волна Тени в форме оружия, плюс те способности, которые он поглотит. Так почему он вдруг стал притягивать к себе предметы?
— Я не знаю... - озадаченно произнесла Зурилла.
— Как и лиса, - удовлетворенно кивнул лич. - Веками ты наблюдала за моими завоеваниями, и можешь рассказать о них, и объяснить, как они происходили. Немногие могут похвастаться тем же... Та лиса тоже наблюдала за своим орком и полагает, будто чему-то научилась. Но нельзя научится быть тираном. Она обладает умом завоевателя, но без сердца завоевателя она попадает в ловушки, в которые никогда бы не угодил настоящий Туда. Представь, что ты — я. Ты веками строишь планы мести своим врагам, создаешь заклинания, вербуешь последователей — все, чтобы вознестись на вершину мира. И вдруг к тебе приходит мужик и говорит: «Я дам тебе волшебную палочку, ты взмахнешь ею, и мир сразу же покорится тебе». Разве ты согласишься на это? Разве такая победа принесет тебе удовлетворение?
— Господин, но разве вы не говорили всегда, что неважно, как именно получена победа? Разве вы не учили ваших учеников, что лучше выждать, пока кто-то другой не сделает всю работу за них, а потом украсть результаты?
— Вот именно. Результаты, а не средства. Если кто-то другой напишет план, а ты просто выполнишь его, значит ты — лишь актер в чужом театре. Толпа рукоплещет актеру, но история запомнит автора пьесы.
— Но если лиса завоюет мир, разве история не запомнит именно ее? - осмелилась вновь возразить фурия.
— Не завоюет, - уверенно ответил лич. - Неверный образ мышления не позволит ей добиться результата. Подумай — ведь рецепт создания империи всем нам давно известен. Халдрик еще семьсот лет назад объединил человеческую расу. Не один народ, а все современное ему человечество. Мы знаем как это было, знаем даже какие слова он говорил — но не можем не только повторить за ним, но даже и удержать вместе то, что он собрал. И горцы, и восточные болотные варвары, и даже мы с тобой — потомки приплывших с Халдриком, но больше не часть Веснота. Так почему нынешняя королева не встанет и не сделает то, что сделал Халдрик, и не скажет слова, которые сказал Халдрик, и не присоединит всех нас назад?
— Потому что она — не Халдрик? - предположила призрачная девушка.
— Вот именно. Нельзя украсть чужие слова или чужую армию или чужое заклинание и покорить мир с их помощью — каждый завоеватель создает свой собственный путь, который подходит только ему. Лисе следовало бы воспользоваться знанием о том, как именно я собираюсь завоевать Веснот, чтобы собрать армию и напасть на него, как только это сделаю я. Веснотцы не смогли бы биться на два фронта и страна бы быстро развалилась — а затем большую часть ее территории смог бы контролировать тот, у кого больше войск. То есть орки. Но вместо этого они собираются вступить с нами в гонку за контроль над порталами. Лисица увидела другой мир, и он ее пленил. Она хочет покорить его и основать в нем столицу своей будущей империи, чтобы потом посылать через порталы армии для завоевания нашего и других миров... Но это я открыл адские порталы, я исследовал их три столетия, и я узнал о них то, что ей неизвестно. Как ты уже могла заметить, эти щупальца не кажутся особо сильными противниками. Сейчас лиса ищет способ преодолеть силу притяжения и, когда это случится, сотня орков запросто разделается с тысячей щупалец. Проблема лишь в их количестве, но навряд ли они превосходят орков более, чем десять к одному. Даже бегемоты, в общем-то, вполне могут быть побеждены. Как все было бы легко и просто — будь ад населен только щупальцами и бегемотами.
— Так там есть кто-то еще... - теперь логика хозяина наконец стала понятна фурии.
— Не еще. Просто есть. И щупальца, и бегемоты — лишь части тела одного существа. У щупалец нет ртов, а пасть бегемота — на самом деле портал, который переносит вещи из нашего мира в ад, а в аду она никак не работает. Иными словами, у них нет возможности пожирать захваченную пищу... зато есть инстинкт ее хватать. Та тварюга разбрасывает их в разные стороны, а потом притягивает обратно к себе, чтобы сожрать все, что они схватили.
— Значит, когда вы сказали, что в том мире нет земли...
— Земли действительно нет. Есть небесное тело — не очень большое, зато очень живое и голодное. Падать до нее часа два, так что пока ты не даешь щупальцам себя схватить, все в порядке.
— Но орки не смогут избавиться от щупалец?
— Не смогут. Пока тварюга жива, она будет отращивать и отрывать от себя новые конечности.
— А мы? - спросила Зурилла, наперед зная ответ.
— Убьем ее, само собой. Ты сама видела — мое Касание Смерти отлично действует на ее тело.
— Вы не только что это придумали... - вдруг осознала фурия. - В смысле, не после того, как паладины проиграли Битву Воющих Призраков.
— И даже не после того, как паладины обнаружили Камень Отмены, - подтвердил лич. - Намного раньше...
В «жизни» Мал Кешара было не так уж много дат, которые ему хотелось запоминать. Некогда он даже объявил вендетту всем летописцам за то, что его дата рождения была указана ими с ошибкой в десять лет, но в конце концов устал спорить и привык. Триста четыре или триста четырнадцать — велика ли разница? Но один год лич все же запомнил — четыреста шестнадцатый. Именно тогда Девран преподнес ему плиту.
Те времена были золотым веком личепоклонников — в Весноте как раз погиб король и прекратившаяся было гражданская война обещала разгореться с новой силой*. У желающих искать защиты у личей был даже слишком большой выбор. Аимукасур, Малифор, Илиа-Малал — все были еще живы. Мал Кешар, уступая звездам первой величины, все же не имел недостатка в последователях. Личу еще не хватало опыта, чтобы распознать в адептах зачатки таланта, и он принимал всех подряд, надеясь, что сможет отыскать замену запертой под замком Рие. Некоторые из его учеников жили в убежище постоянно, в то время как другим требовалось скорее покровительство, чем обучение — и эти были намного интересней... и полезней. Особенно выделялись среди них двое — эльф Эгандир и пират Девран Рукожопый.
Первого Мал Кешар подобрал как-то зимой на горном перевале. Из всех рас, населяющих Великий Континент, эльфы были личу наименее ненавистны. Орки убили его отца, люди изгнали его, гномы постоянно путались под ногами, прочие были отвратительными дикарями, а эльфы... да, они ненавидели некромантов, ну и что с того? Мал Кешар практически не пересекался с ними — и у него, и у эльфов хватало других врагов. Конечно же, лич был заинтересован в эльфах в качестве материала для создания скелетов, но не хотел упускать и других возможностей. Рассудив, что от одного дополнительного скелета-лучника проку будет не слишком много, Мал Кешар сохранил — и, пожалуй, даже спас — Эгандиру жизнь. Эльфы, как оказалось, не питали той ненависти к темной магии, что встречалась у других народов. Некромантия казалась им кощунством, а на личей они смотрели с отвращением, но во всех прочих аспектах Магии Тьмы не видели ничего предосудительного. Если уж на то пошло, огненная магия казалось им куда более опасной, что не мешало отдельным сектам древопоклонников ее практиковать. Конечно же, эльфийские чародеи предпочитали школу Природы, универсальную, сложную и требующую неординарных подходов, но многие дополняли свой арсенал заклинаниями светлой и темной магии. Боевые техники лича нашли в Эгандире благодарного ученика. Из-за того, что в основу своего боевого стиля эльф ставил лук, а не ближний бой, он стал, пожалуй, в чем-то даже страшнее Мал Кешара. Дар Тьмы — бесконечные боеприпасы, тени — чтобы скрывать свое местоположение, проклятия и яды — чтобы каждым выстрелом выводить из строя по противнику. Эгандира вскоре стали называть Пауком Кешара, и все же его силы были не безграничны. Каждую весну эльф покидал убежище лича — похоже, пытался перейти горы и вернуться в Линтанир. Но в ту эпоху Горы Сердца кишели врагами — не только орками и чудовищами, но и гномами, — и одинокого эльфийского путника ждала в горах лишь смерть. Каждую осень Эгандир возвращался назад совершенно измученный. Если бы он воспользовался некромантией и создал небольшой отряд скелетов, то наверняка преуспел бы, но этого эльфу не позволяли принципы. Мал Кешару было забавно наблюдать за ним, к тому же дары, которые он приносил, были хоть и не роскошными, но полезными. Кости исполинских монстров, растительные и животные яды, да и просто новости о передвижениях вражеских армий — все это стоило того, чтобы продолжать терпеть Эгандира.
Девран, напротив, предпочитал подарки пороскошней. Благодаря своей способности закрывать пробоины в корпусе корабля при помощи темной магии, он снискал славу непобедимого капитана. Рано или поздно он собирался создать в заокеанских землях собственную империю, но до тех пор исправно платил личу дань.
На этот раз эльф и пират возвратились к покровителю в один день, что было особенно интересно, ибо они соперничали друг с другом. Эгандир, как всегда, предпочитал скромность и практичность, но даже он превзошел все ожидания, преподнеся личу замечательный лук из рогов виверна. Дар Тьмы не мог скопировать столь редкий материал, так что не приходилось сомневаться, что виверна Эгандир добыл сам. Зачарованный эльфийской магией, такой лук мог бить больше, чем на милю. Мал Кешар не страдал склонностью к дальнему бою, однако он как раз работал над созданием магически управляемых снарядов — о чем хитроумному эльфу было отлично известно — и потому остался весьма доволен подарком.
Конечно, теперь уже и Девран не мог ударить в грязь лицом. Для начала он преподнес господину пленников — двоих мужчин и двоих женщин, закованных в кандалы и обнаженных. Это были, несомненно, люди, но весьма необычные. Их волосы и кожа были чернее мрака, царившего в тронном зале, а глаза столь узки, что белков почти не было видно. Самый высокий из них едва доставал Деврану до груди.
— Владыка, я посетил далекие острова, которые населены черными людьми, - прокомментировал свой подарок пират. - Этим дикарям неведома человеческая речь, и они питаются мясом себе подобных.
Лич хмыкнул. Существовала, конечно, вероятность, что из прижизненных каннибалов получатся особенно яростные упыри, но в таком случае Деврану стоило бы привезти хотя бы пару сотен... или он ждет, что лич поселит дикарей у себя и позволит им размножаться, чтобы через пару-тройку поколений вырастить себе армию нежити?
Мал Кешар собирался было уже поинтересоваться у пиратского капитана, что тот имеет в виду, преподнося ему в подарок семейку черных карликов, когда один из пленников наконец собрался с духом и выкрикнул:
— Мале Тара Шиттаранал! Мале Тара Адуравана! Ша Тайхо Сореванал!
— Никто не понимает их языка, владыка... - сообщил пират, отвешивая наглому карлику пинка, чтобы тот заткнулся.
— Он сказал: «Мы черные. Мы принадлежим Черному Владыке. Мы не боимся короля-скелета», - бесстрастно перевел лич.
— Вам известен этот язык, владыка?
— Это язык Первых, на котором звучат имена личей. Мы можем понимать его, но не говорим на нем — лишь однажды, во время превращения, мы произносим одно слово. Этот черномазый сказал девять. Это забавно, хотя и не настолько, чтобы уделять особое внимание. Продолжай свой рассказ. Ты выяснил, по крайней мере, кому они служат, и о каком черном владыке говорят?
— Да, господин, но прежде позволь преподнести тебе сокровища, - произнес Девран, и матросы-скелеты внесли в зал слитки золота. - Острова черных людей богаты золотом. Дикари не добывают его в шахтах — оно валяется повсюду прямо на земле. Местные собирают самородки и складывают их в столбики, рядом с которыми молятся своим богам.
— Золото это хорошо, но тебе стоило приберечь его для портовых шлюх, - пренебрежительно бросил лич. - Тебе не удастся впечатлить Мал Кешара тем, что ты просто подобрал с земли.
— Полагаю, удастся, владыка, - возразил пират, и по его знаку скелеты вкатили следующий подарок — большой каменный диск, покрытый рисунками. - Этот камень я нашел в одном из святилищ. Некоторые из дикарей поклоняются черному змею, а другие — богу со множеством щупалец — возможно, каракатице или кракену. И, судя по рисункам на камне, боги дикарей враждуют между собой. Я счел бы все это обычной легендой, если бы сам не видел, как жрецы бога-змея отрезают свои конечности и съедают их, а затем они отрастают заново — причем в большем количестве. Жрецы бога щупалец приносят ему в жертву людей, и щупальца, появившись прямо из воздуха, забирают их. Там явно действуют очень могущественные существа... или очень могучая магия. И я считаю, что камень может быть ключом к этой силе.
— Даже если так, какой был смысл поднимать на корабль такую тяжесть? - поинтересовался лич. - Нужно было сделать бумажную копию надписей, а плиту уничтожить.
— Все не так просто, господин. Рисунки на камне только кажутся обычными, но если присмотреться, под верхним слоем можно увидеть второй, а потом еще и еще — будто ты углубляешься внутрь надписи. Я не имею понятия ни что это за заклинание, ни как перенести это на бумагу.
— Что ж, - кивнул Мал Кешар. - Будем разбираться. У тебя есть что-то еще?
— Да, владыка... Сосуд с ядом, который жрецы черного змея используют, чтобы убивать своих врагов.
— Яд посмотрим. Камень почитаем, - отозвался лич, принимая из рук пирата сосуд. На тот момент лук, полученный от Эгандира, казался ему наиболее ценным подарком за день. - А этих, - кивнул он в сторону чернокожих пленников, - в клетки... Хотя нет, стоп. В одну клетку. Посмотрим, действительно ли они начнут жрать друг друга.
На том они и закончили. Через две недели корабль Деврана, выйдя в море, был разорван на части морскими чудовищами прямо в виду Эленсефарского порта.
— Мы ошиблись, - произнес Мал Кешар, вглядываясь в узоры на каменном диске. Эльф, к которому он обращался, сидел поодаль, изучая миску с ядом. - Девран действительно наткнулся на что-то важное. Настолько важное, что его убили.
— Это все еще может быть совпадением, господин, - напомнил Эгандир, не отрываясь от работы. - Чудовища нападали на корабли и раньше.
— Ага, - саркастично отозвался лич. - Четыре морских змея прямо в крупнейшей гавани Континента скушали один небольшой корабль и мирно удалились.
— Ну да... - согласился эльф. - А как вам такой вариант — Девран разорил святилище, где дикари приносили жертвы этим чудовищам, и те решили отомстить. Вы ведь не думаете, что этот их черный змей — действительно бог? Наверняка это собирательный образ нескольких монстров, которых черномазые видели вблизи своего острова.
— Я уже не уверен в этом. Этот камень хранит секреты очень мощной магии. Последователи бога щупалец знали их, но все равно проиграли. Здесь сказано, что когда-то все черномазые поклонялись щупальцам, но затем черный змей разорил святилища их культа и установил свой собственный. Собирательный образ или нет, кто-то там точно силен, как гоблинский дух.
Эгандир покачал головой. Гоблинские духи, о которых им приходилось слышать, были далеко не так сильны и славились в основном огромным числом фанатичных последователей. Захватить целый архипелаг в одиночку и силой заставить аборигенов поклоняться себе — подвиг, требующий силы совсем другого уровня.
— Яд очень странный, - произнес эльф. - Я бы сказал — бесполезный.
— Почему? - спросил Мал Кешар.
— Это невероятно мощный, но не вполне яд. Скорее средство для пищевого отравления. Если вы смажете им нож и ударите человека, ничего не будет — жертва должна его съесть, переварить и прожить еще достаточно долго, чтобы проявились последствия. В общем, единственное разумное применение этой жидкости, которое я придумать — это кинуть бочку в пасть дракону. Может дикари так и борются с морскими змеями?
— Для эльфа, пожалуй, и правда нет других способов... Можешь сделать еще этой штуки?
— Не здесь, - покачал головой Эгандир. - У себя в Линтанире мы смогли бы воссоздать любой состав растительного или животного происхождения...
— Ладно, тогда не нужно. Раздобудь мне ладью. Разберемся на месте.
Эльфийская ладья была небольшим и не слишком быстроходным кораблем, зато отличалась исключительной надежностью — на нем можно было ходить и по реке, и по морю. В отличие от кольчуг и луков, которые было почти нереально раздобыть иноземцам или даже эльфу с сомнительной репутацией, вроде Эгандира, корабль было несложно достать в Эленсефаре. Ладьи не пользовались спросом у пиратов, предпочитавших более быстроходные галеры, но эльфы предпочитали скорости результат — и Мал Кешар тоже. Потому прошел целый месяц после отплытия из Эленсефара, когда ладья наконец вошла в небольшую гавань. Двое мореплавателей с руганью вытащили на берег массивный продолговатый ящик. Третья и последняя пассажирка судна выбралась на сушу, хоть и без ноши, но без особой радости. Путешествие было долгим, и на корабле почти закончились припасы — чтобы отправится в обратный путь, нужно было отыскать на острове человеческую пищу... и не стать пищей самим. Пока парни-адепты возились с ящиком, девушка нервно оглядывалась по сторонам — за время плавания она наслушалась историй о чернокожих каннибалах, и, хотя гавань и казалась пустынной, навряд ли приближение к острову корабля осталось для местных незамеченным. На всякий случай последователи лича пристали не к тому же острову, где успел попиратствовать покойный Девран, а к одному из соседних — не исключено, что сюда еще никогда не приставали суда и не ступали белые люди. Гарантировало ли это, что туземцы хотя бы поначалу не будут враждебны, оставалось тайной, однако Даника не испытывала особого оптимизма.
На службе у Мал Кешара дела никогда не шли так, как хотелось. Даника пошла в некромантки только ради того, чтобы не идти в бордель, и успела раз пятьдесят пожалеть о своем решении. Господин превратил в скелета и запер в клетку свою предыдущую ученицу, и даже не скрывал, что Данику в конечном счете ждет та же участь. А когда девушку выбрали для путешествия на кишащий дикарями далекий остров, она поняла, что ею готовы пожертвовать прямо сейчас. Потому когда из чащи джунглей с криками начали выскакивать туземцы, колдунья даже не испугалась, а лишь устало вздохнула:
— Ну вот, начинается...
Островитяне казались враждебными, а если бы и нет — понять было невозможно, потому как языка их никто не знал. Не дожидаясь, пока в него полетят копья, Эгандир бросил саркофаг и схватился за лук. К счастью, дикари были не настолько дикими, чтобы переть прямо на стрелы, и, когда двое из них рухнули замертво, остальные залегли в дюнах. Время от времени один из дикарей поднимался, чтобы метнуть в черных магов камень или копье — и тут же получал стрелу в сердце. При помощи одного лука эльф держал под контролем более пятидесяти врагов... но так не могло продолжаться долго. В отличие от огненных или водных магов, темные чародеи лишь с большим трудом могли отразить выпущенный в них метательный снаряд — их защитные заклинания нужно было активировать до того, как в тебя начнут стрелять. Даника, меньше всех уверенная в своей способности залечить на себе рану от копья, приготовилась создать Покров Тьмы и тем самым остановить перестрелку, когда дело приняло скверный, но весьма ожидаемый оборот. Мал Кешар проснулся.
Для лича не было другой возможности скрыть свою чудовищную ауру и незамеченным проделать путь о Перевала Ужаса до этого позабытого богами архипелага, кроме как впасть в спячку. Положим, до Эленсефара можно было дойти и на своих двоих — времена были дикие, и даже эльфы Весмира не обратили бы внимания на проходящего мимо их владений лича, пока он не напал бы на них сам — но даже Мал Кешару не хотелось связываться с полчищами чудовищ, потому он решил перемещаться скрытно. Было непонятно, могут ли морские змеи, убившие Деврана, вообще распознавать ауры, но как-то ведь они его нашли... Так или иначе, все сработало и саркофаг с личем благополучно достиг пункта назначения. Когда Эгандир несколько поспешно выпустил ящик из рук, Мал Кешар проснулся. Сначала он собирался спокойно полежать и понаблюдать, как его ученики разберутся с дикарями, но те медлили, и личу надоело. Крышка ящика отлетела в сторону, и черная туча вырвалась наружу. Туземцы немедленно пустились наутек, но это их не спасло — любимым занятием Мооха была расправа с бегущими врагами. Всего через полминуты песчаный пляж стал походить на место какого-то бесчеловечного жертвоприношения.
— Ну и что это было? - произнес лич, наконец вставая из гроба.
— Прощу прощения, господин, - склонился эльф, имея ввиду уроненный саркофаг, но Мал Кешару до этого не было дела.
— Даника, ты должна была создать Покров Тьмы в ту минуту, когда увидела первого врага, - бесстрастно вымолвил он. - Вынудить их сократить дистанцию и перебить Волнами Тени. Эгандир, что за унылый темп стрельбы? Ждать, пока они встанут, серьезно? Они же наверняка не просто так попрятались, а послали за помощью... а, вот и она.
Из джунглей вновь послышались крики. На этот раз островитян было больше — возможно даже больше тысячи — и их уже не особо пугали стрелы Эгандира. Даника дернулась было создать наконец Покров Тьмы, но почувствовала как ее тело наливается тяжестью, а руки начинают дрожать. То была сила проклятий Мал Кешара — сорвать заклинание другого чародея, не пошевелив и пальцем.
— Назад, - сказал лич. - Теперь уж я сам разберусь.
Девушка посмела выдохнуть, лишь когда осознала, что замечание относилось вовсе не к ее намерению колдовать, о котором лич ничего не знал, а к Эгандиру, продолжавшему расстреливать приближающихся дикарей.
— Развлекайтесь... - вздохнул эльф, опуская лук.
— Моох.
Дух-йети был единственным из слуг Мал Кешара, способным предугадывать желания своего непредсказуемого господина. В ответ на короткий приказ он сделал то, чего Даника никогда раньше не видела — то, чего пожалуй никто из Илк'ха'йа'лет еще не делал со своим хозяином — подхватил лича и запульнул его в толпу врагов.
— Должно быть скучно полтора месяца лежать в ящике... - пробормотал Гудок.
— Ты не представляешь как, - отозвался Моох. Некромант-ученик вздрогнул — это был первый раз когда призрак заговорил лично с ним. Даника и Эгандир уже знали, что йети достаточно общителен, потому догадывались, что сейчас последует монолог. - Ему бы сейчас освежевать пару орков, перепутать кости и заставить Рию собирать. Зря оторвали девчонке руки — у нее был талант развлекать Хозяина. Башку ее тупую оторвать надо было, а руки оставить...
— Рия — это та, которая в клетке? - спросил Гудок. - Я ее только один раз ее видел, но вроде руки-то на месте.
— Балбес, - фыркнула Даника. - Та, о ком ты подумал — это Дела, а Рия висит в той же клетке под потолком, от нее только грудь с головой и остались... Везет тебе, тебя ни разу напротив них не запирали...
Девушка осеклась, услышав сердитое рычание Мооха. Лишь спустя пару мгновений она поняла, что совершила ошибку, произнеся имя сестры господина. Сама она узнала про Делу от одной из старых учениц хозяина, которая советовала никогда не произносить этого имени при личе — и при его Илк'ха'йа'лет этого делать, видимо, тоже не стоило... Девушку спас Эгандир.
— Похоже, все закончилось, - произнес он.
— О! - воскликнула Даника, с радостью меняя тему. - И правда... как быстро!
То был, пожалуй, самый неравный бой со времен падения Этерема. Учитывая примитивное оружие дикарей и Ке'мик'ад'жи Мал Кешара, лич скорее всего успел бы перебить их всех ножом для резки бумаги быстрее, чем они навредили бы ему. А у него вдобавок были ауры утяжеления и неуклюжести, питавшие его поглощенной силой врагов. Лиловой молнией он мчался через полчище туземцев, рассекая тела и уворачиваясь от ударов даже без помощи каких-либо дополнительных заклинаний. Даже дикарям потребовалось лишь секунд двадцать, чтобы понять, на кого они нарвались и пуститься наутек. В итоге пляж вновь опустел — но к пятидесяти обезображенным телам жертв Мооха добавилось еще сотни полторы.
— Ну и куда ты нас привез, Эгандир? - осведомился лич, поворачиваясь к ученикам.
— Господин, этот остров — соседний от того, где находится святилище. Мы можем отчалить и направится туда на ладье, или же пересечь этот остров и переправится на плоту через неглубокий пролив, - эльф набросал на песке простенькую схему. Говоря про неглубокий пролив, он имел в виду «пролив, на дне которого физически не может притаится морской змей». План Эгандира был прост — он причалил в ближайшей к материку точке архипелага, а затем предлагал передвигаться, избегая открытой воды — чтобы точно не стать жертвами морских чудовищ.
— Как думаешь, сколько их на этом острове?
— Откуда ж я знаю, господин? - воскликнул Эгандир, но все же сделал примерный рассчет. - Учитывая размеры острова и, то, насколько быстро они прибежали, может быть тысяч тридцать, а то и сорок.
— Тогда не будем привлекать лишнего внимания. Вы двое — воскресите упырей сколько сможете и отправьте бродить по острову. Если местные никогда не видели нежити, это займет их на время. А мы скрытно двинемся через лес к этому вашему неглубокому проливу.
Гудок и Даника принялись за работу. Число «сколько сможете» могло бы запросто достигать пары сотен, но уже на пятидесятом упыре личу надоело ждать, и он приказал выдвигаться. Небольшой отряд вступил в лес... хотя это слово не вполне описывала местные заросли. В Весноте были свои леса, достаточно глухие, чтобы там можно было скрываться от закона годами — с чем темные адепты были знакомы не понаслышке, однако с этой чащей те леса и близко не стояли. Тут можно было влезть на дерево у самой опушки — и уже считаться идеально замаскировавшимся разведчиком — да и на земле видимость была не сильно лучше. Растительные побеги перекидывались с одного дерева на другое, свисали вниз и перепутывались на земле. Порой приходилось прорубать путь через чащу мечом, а порой — перелазить через преградившие дорогу огромные бревна.
Глядя, как ловко лич перепрыгивает через препятствия, Даника начала беспокоиться. Лич явно питался чьими-то силами, а значит поблизости были еще люди. Наверняка многие из тех аборигенов убежали не так уж далеко и теперь наблюдают за ними из зарослей. Того и гляди снова начнут бросать копья — а может у них и луки имеются. Мооха не было видно — он исчез, как только лич приказал двигаться скрытно. Значит и помощи ждать не от кого — Мал Кешар сбивать стрелы, направленные в своих учеников, не станет.
— Владыка, могу я создать Покров Тьмы? - осмелилась спросить чародейка.
— Если он тебе нужен, - пожал плечами лич.
Даника создала облако черного дыма. Шансы попасть под обстрел приблизились к нулю, а вот шансы запнутся о лиану и упасть значительно выросли. В темноте колдунья с трудом видела даже спину идущего впереди Гудока, и было совершенно непонятно, в каком направлении бежать догонять спутников, если она отстанет. Девушка запаниковала и, конечно же, споткнулась. Потом еще раз. Гудок начал растворяться во тьме. Даника побежала за ним, но тут ее нога зацепилась за что-то, и колдунья почувствовала, как взмывает в воздух. Она успела лишь вскрикнуть — и оказалась подвешена за ногу между землей и небом. Лич и его ученики к как раз вышли из облака, остановившегося вместо с создательницей. Гудок обернулся на крик, но Мал Кешар остановил его.
— Заклинание на месте, значит она жива. Пусть выбирается сама и догоняет нас.
Это было не только жестоко, но и достаточно разумно — отыскать чародейку внутри Покрова Тьмы было бы непросто. Гудок и Эгандир последовали за личем. Увидев, что их стало меньше, дикари осмелели и начали высовываться из чащи. Однако Эгандир подстреливал каждого, кто хотя бы пытался поднять руку с копьем, и туземцы достаточно быстро попрятались снова. Гудоку хватило ума не пытаться повторить Покров Тьмы, но в итоге ему оставалось лишь довериться навыкам эльфа. Что касается лича, то его ничего не волновало — в общем-то, роль его учеников сводилась к тому, чтобы доставить его сюда в саркофаге. Теперь, если они достаточно сильны, то могут последовать за ним, а если нет — то останутся на корм дикарям.
Минут двадцать дикари не предпринимали попыток атаковать темных магов. Один раз Эгандир угодил ногой в петлю, но сразу же перерезал лиану и спустился на землю. Отряд подошел к оврагу, по дну которого текла речка. Противоположный склон был слишком крутым, чтобы карабкаться по нему. Лич повернулся к эльфу, который лишь развел руками — на очень приблизительных картах архипелага, имевшихся в его распоряжении, таких мелочей не было.
— Думаю, если спустимся вниз по оврагу, выйдем на берег недалеко от места переправы, - предположил он, оценив направление, в котором текла речка.
Лич пожал плечами и спустился на дно оврага. Ученики последовали за ним. Вода не доставала и до колен, но была достаточно холодной. К тому же теперь они были легкими целями, и не приходилось сомневаться, что дикари воспользуются этой возможностью. Гудок создал Даром Тьмы большой круглый щит и поднял его над головой. Эгандир фыркнул, но последовал примеру.
Засада туземцев была вполне ожидаемой, но все равно весьма эффектной. Сначала сзади раздался грохот, и некроманты увидели, что сверху по оврагу скатывается приличных размеров валун. Тут даже Мал Кешар не смог оставаться безучастным, и обернулся, чтобы ударом двойной волны тени рассечь камень напополам. И тут же на гребне оврага появились десятки дикарей. Они неплохо выбрали место для засады — здесь овраг становился глубже и уже, а сверху через него было перекинуто бревно. Речка тоже стала поглубже, течение — побыстрее, и уклонятся от снарядов было намного сложнее. Островитяне выстроились с обоих сторон оврага и на бревне, забрасывая темных магов копьями и камнями с разных углов. Гудока не спас даже щит — копье вонзилось ему в плечо и он упал лицом вперед.
Эгандир, однако, был эльфом, и никогда не смог бы обрести покоя в Мире Теней, зная, что убит бандой дикарей, не имеющих предстпаления даже о том, что такое штаны. Эльф взмахнул рукой и создал копье, наполовину торчащее из склона оврага, а затем выскочил из воды, запрыгнув на древко этого оружия. Еще через мгновение он сотворил меч, воткнутый в землю чуть повыше, и перескочил на него. Прикрываясь щитом и перепрыгивая с одного оружия на другое он секунд за двадцать взобрался наверх по отвесному склону.
Туземцы набросились на эльфа, но ни один удар не мог достичь его. В то же время, стрелы, летящие со дна оврага, пронзали дикарей одного за другим. К тому моменту, как из пропасти восстал, верхом на Моохе, Мал Кешар, островитяне уже перестали что-либо понимать. Пара обратных Волн Тени — и все, кто не успел разбежаться, оказались сброшены в реку. Затем из оврага вылетела еще стрела с крюком и веревкой, по которой на гребень вскарабкался Эгандир.
— Как и ожидалось, - фыркнул лич. Все, что произошло ранее, было умело разыгранным представлением. Эльф воспользовался камуфляжем, чтобы слиться со склоном оврага, а наверх послал свою тень. Это заклинание обладало свойством возобновляемости — в течение очень короткого промежутка времени после того, как двойник оказывался уничтожен, можно было создать новый на том же самом месте. Немногие искусные чародеи были способны делать это так быстро, что тень будто и не исчезала, и создавалась иллюзия ее неуязвимости. Эгандир воспользовался этим приемом, чтобы отвлечь не смыслящих в магии дикарей, а сам отстреливал их, оставаясь незамеченным. - Ты прошел, Эгандир. Пора заканчивать с этим.
Поскольку задача пересечения оврага была решена, лич и эльф продолжили свой путь. Странно, но им не удалось найти даже самой узенькой тропинки — хотя было очевидно, что местные должны были постоянно ходить этим путем, чтобы переходить овраг по бревну. Эгандир был не по наслышке знаком с теми преимуществами, которые дает знание местности. Он задумался об участи своих товарищей, потерявшихся на вражеской территории. Даника, видимо, угодила в какую-то западню. Раненого Гудока унесло течением. Навряд ли им удастся выжить. Эльф был закален постоянным скитанием по Горам Сердца, но и он начал понимать, что пока туземцы находятся на своем родном острове, они ему не по зубам. Можно было победить сто, пятьсот дикарей — но не целый остров.
К счастью, покамест Мал Кешара и его ученика оставили в покое — возможно, туземцы были слишком заняты отловом разбушевавшихся упырей. Лич и эльф спустились с горы и вышли на берег океана.
— Вон оно, господин - произнес Эгандир, указывая на утес на противоположном берегу. - Святилище должно быть там.
— Да? - саркастично уточнил Мал Кешар. - И тебя ничего не смущает?
Эльф пожал плечами. Глубина здесь была футов десять, ширина пролива — футов пятьсот. С его точки зрения проблем не было.
— Моох, подними его повыше, - приказал лич.
Призрак взял Эгандира за шиворот и поднял его над головой — и эльф наконец увидел это. На дне пролива лежала змея. Первоначального Эгандир рассудил, что в таком мелком проливе морскому змею будет негде развернутся — что, пожалуй, было верно. Однако этот и не думал разворачиваться. Он просто лежал, перегораживая пролив — даже плот не смог бы проплыть над ним, не коснувшись его чешуи. Змей тянулся в обе стороны, насколько хватало взгляда, и создавалось впечатление, будто он опоясывает весь остров — что было совершенно невозможно, ведь это означало бы, что его длина должна быть миль сорок... С другой стороны, если змей свернулся кольцом вокруг меньшего острова, на который личу и надо было попасть, ему достаточно было иметь в длину всего лишь двенадцать миль... во что так же невозможно было поверить.
— Змей, скорее всего, плавает вокруг острова, - уверенно заявил Эгандир, вновь оказавшись на земле. Верить в то, что ранее он проплыл на ладье прямо над этим чудовищем, не хотелось. - Во время отлива ему будет здесь не пролезть. Соберем плот и будем ждать, пока путь освободится.
— Или он просто лег и перегородил именно этот пролив, - отозвался Мал Кешар. - Или на время отлива приплывет змея помельче. Вряд ли он сожрет нас хвостом — прорвемся сейчас, пока башка не показалась. Залезай.
Эгандиру эта идея не слишком понравилось, однако ученики лича лишь в редких случаях получали приглашение прокатится на Моохе, и отказываться от такого предложения было бы неразумно. Вроде бы ничего страшного случится не должно было — головы морского змея вместе с его глазами поблизости не было, и даже если бы он каким-то образом понял, что некроманты пытаются пролететь над ним, то навряд ли бы смог поймать призрака хвостом в слепую. Йлк'ха'йа'лет Мал Кешара не знал равных в скорости — так что же могло пойти не так?
Как оказалось, много что. Едва Моох приблизился к чудовищу на сотню футов, как пролив вскипел. Над водой показалась спина змея, источающая клубы пара. Эгандир вскрикнул и закрыл руками лицо, однако личу и Мооху жар не причинил особых неудобств, так что призрак успешно перемахнул через чудовище и помчался к противоположному берегу, едва не касаясь кипящего моря. Однако неприятности все еще продолжались — позади, по другую сторону острова из воды появились шея и голова змея. Можно было лишь приблизительно судить о том, сколь он был огромен — до места, где он высунулся из воды, по прямой было мили полторы, и его шея возвышалась над холмами и лесами острова, будто маяк. Затем змей разинул пасть и изверг что-то, что можно было бы назвать струей кипятка — если бы струи могли бить на полторы мили. Моох ловко увернулся, и поток воды промчался в пяти футах от него, врезавшись в берег и оставив на одном из холмов рытвину, очень похожую на тот овраг, по которому лич и его спутники недавно шли.
— Ух ты, настоящий морской дракон... - восхитился Мал Кешар. - А я-то думал, наш учитель истории сам их выдумал.
Однако эльф продолжал держаться за ошпаренное лицо и не слышал слов наставника, а Мооху было не до того — долетев до берега, призрак не стал дожидаться, пока змей прицелится получше, и нырнул в джунгли.
Мал Кешар и Эгандир скрывались в лесу до ночи. Дракон, к счастью, оказался не слишком упорным — он сделал несколько выстрелов, подплыл поближе к острову, осмотрелся, никого не увидел, и скрылся в море. Если на этом острове и были туземцы — а они должны были быть, ведь именно отсюда Девран привез пленников — то они попрятались, и на темных магов никто не нападал. Обожженное лицо Эгандира покраснело и потрескалось, однако глаза не пострадали и эльф был в целом боеспособен. Как только солнце скрылось за горизонтом, лич и его ученик начали восхождение на гору, на вершине которой находилось святилище.
— Если это и правда дракон, то темнота не поможет, - напомнил Эгандир. - Они и днем, и ночью, видят одинаково хорошо.
— Зато Моох ночью видит лучше, - отозвался Мал Кешар. На это эльфу было нечего ответить и они продолжили путь в безмолвии.
После того как призрак-йети осмотрел вершину и убедился, что все нормально, темные маги вышли из леса. Судя по виду святилища, туземцы не тронули ничего с тех самых пор, как это место было разграблено Девраном. Постаменты, на которых, по словам пирата, были разложены золотые самородки, остались пустыми. Лич обошел капище, разглядывая символы на камнях.
— Да уж, - произнес он. - Вполне в духе Деврана — украсть карту сокровищ, а сами их оставить.
С этими словами он взмахнул посохом, рассекая один из каменных столбов Волной Тени. Внутри обнаружилась полость, содержащая небольшой камешек цвета венозной крови.
— Вот так... - Мал Кешар взял камень в руки, но тут раздался оглушительный гром, и над утесом в столпе брызг вознеслась голова морского дракона. Похоже, он оплыл вокруг острова и залег на дне в более глубоком месте, но так, чтобы суметь дотянутся до святилища. Моох, едва завидев змея, бросился в атаку, метя чудовищу в нос, однако то распылило призрака одним плювком — буквально.
— Положи жемчужину на место, - потребовал дракон, глядя на Мал Кешара с высоты пятидесяти футов. То, насколько хорош был его общевеснотский, и то, что он вообще знал, на каком языке обращаться к личу, пугало даже больше, чем его размеры.
— Заставь меня, - рявкнул Мал Кешар — конечно, с драконьим ревом ему было не сравнится, но прозвучало не менее грозно. Глаза лича ярко пылали в темноте. Сила, которую его поглощающая аура вытягивала из змея, была невообразимо велика — даже в бою с сотней противников он не чувствовал себя таким могущественным, как сейчас.
— Шадес... - практически прошипело чудовище. - Через тысячу лет после твоей смерти этот взор все еще внушает ужас...
— Какой Шадес? Я — Мал Кешар.
— Я знаю, - подтвердил дракон. - Поговорим начистоту. Если я приближусь к этой жемчужине еще ближе, откроется портал, а с тем, кто за ним, не справится даже мне. Навряд ли я смогу убить тебя, просто поливая водой. Однако стоит тебе выйти в море, и ни одна сила не помешает мне отправить тебя на дно вместе с жемчужиной. Меня это устроит, поэтому я предлагаю только один раз — верни все как было и уходи.
— Ха! А что помешает тебе напасть на меня, как только я отойду на сто футов? - поинтересовался лич.
— Наличие более важных дел, - отозвался змей и исчез в море, подняв столб брызг вдвое выше острова.
Мал Кешар покачал головой и вернул жемчужину в отверстие.
— Пошли, - бросил он Эгандиру.
— Мы отступимся, господин? - осторожно спросил эльф.
— Конечно же нет. Но сейчас в этом нет никакого смысла. Раз этот змей так глуп, чтобы дать нам время на подготовку, почему бы не воспользоваться этим?
— Что это вообще за жемчужина? Разве мы не за ядом приплыли?
— Мы приплыли, чтобы понять, что происходит. Теперь мы это поняли. Жемчужина — что-то вроде ключа от портала. Девран тоже упоминал об этом — дикари приводили жертвы в храм и щупальца из портала забирали их. Я сразу подумал, что в храме будет какой-то жрец, владеющий заклинанием, или предмет, активирующий его. Предмет мы нашли — теперь нужно вывезти его с острова. Я пойду и подготовлюсь, а ты можешь пока найти туземцев и набрать побольше яду — Девран добыл его где-то на этом острове.
— Каков ваш примерный план? - осведомился Эгандир, зная, что лич дожидаться не станет — если не поспеешь за ним, запросто бросит на острове.
— Собираюсь вернутся на предыдущий остров и наляпать из местных упырей, сколько смогу. Потом вернусь за жемчужиной. Если через портал, который она открывает, можно вернутся на Континент, заставлю упырей отвлекать щупальца и уйду через портал. Если щупальца окажутся слишком сильны, натравлю их на дракона — он ведь сам сказал, что ему с ними не справится.
— Понял, - кивнул эльф. - Я установлю происхождение яда и найду вас.
Будучи первым веснотцем, посетившим этот остров, Мал Кешар по закону имел право дать ему название. Если бы это хоть сколько-то его волновало, он выбрал бы такое: остров Хант. В местных джунглях не было, казалось, ни одного травоядного создания. Огромные жирные мухи пожирались еще более жирными пятнистыми жабами, которые, еще не успев проглотить очередную муху, сами исчезали в пасти удава. Под соседним кустом такого же удава дожевывала стая гигантских ежей, иглы которых напоминали какое-то пыточное устройство. Вот в толпу ежей ворвался выпрыгнувший из засады леопард, и, ловко перевернув одного из колючих хищников, впился зубами ему в брюхо. Остальные ежи с воплями пустились наутек, но вряд ли им было суждено спастись — стая шимпанзе уже поджидала в засаде. Всего на мгновение они спрыгивали с ветки, чтобы схватить добычу и тут же вновь исчезали в густой листве. Однако даже на дереве нельзя было сидеть вечно. Одна из обезьян спустилась к болотцу, чтобы запить только что съеденного ежа водой, и была в один миг проглочена притаившимся у берега крокодилом. Его пасть была столь огромна, что поглотила бы и лошадь, если бы выдался такой случай. Лич задумался над тем, является ли крокодил королем этих джунглей, как вдруг заметил в камышах еще более жуткое чудовище — огромный серый шар с двумя лапами и пастью с пол туловища — и понял, что и крокодил будет немедленно съеден, если зазевается. В то же время, вокруг неведомого хищника кружила стая мух. Каждый здесь был и жертвой, и охотником.
Мал Кешару были по душе столь честные отношения с окружающим миром. Он даже отказался от своей излюбленной тактики «идти напролом» и решил сделать все по-охотничьи. Убрал ослабляющие ауры и неспешно двинулся сквозь джунгли. Звери не проявляли особого интереса к не имеющему съедобных частей личу, и до поры до времени он оставался незамеченным. Однако по мере того, как он приближался к опушке, а небо на востоке просветлялось, встреча с туземцами становилась все более вероятной, и уж они бы отличили его от обычной груды костей.
Мал Кешар задумался, выбирая подходящий способ маскировки. Покров Тьмы скрывал местоположение чародея, но выдавал сам факт его присутствия. Эльфийское камуфляжное заклинание, которым пользовался Эгандир, было по сути своей проклятием и на нежить не действовало... Но тут наконец появился Моох — прошло уже больше восьми часов после его уничтожения — и задача значительно облегчилась. Илк'ха'йа'лет поднял своего господина на ветку огромного дерева, возвышавшегося над остальным лесом. Оттуда личу открылся вид на опушку и поселение дикарей — довольно большую кучку хижин из соломы и необработанной древесины. Не было видно ни полей, ни домашних животных, ни костров. Зато посередь деревни высилось несколько булыжников, игравших роль то ли столов, то ли погребов — к ним лианами была прикручена добыча. Несколько горных козлов со странно загнутыми рогами, небольшой пятнистый медведь, еще несколько ни на кого не похожих зверей и обнаженная белая женщина, в которой лич сразу же узнал свою ученицу Данику. Она была привязана как раз между серой свиньей с носом в форме щупальца и ящерицей с напоминающим ошейник гребнем. Туземцы с женщинами и детьми — всего человек двести — собирались вокруг добычи, готовясь к завтраку. Личу сразу же бросилось в глаза несоответствие количества едоков и пищи — если бы в Весноте так голодали, тоже начали бы жрать ящериц, а может и людей. Интересно, можно ли из людоедов сделать возрожденных-упырей?
Личу не терпелось проверить свою гипотезу, однако тут ему пришла другая мысль. Дикари, голые, низкорослые, не владеющие магией, не умеющие даже добывать огонь, сумели пленить Данику — обученную и по-своему талантливую колдунью, принадлежащую к развитой нации, сумевшую даже стать ученицей Мал Кешара. Что бы это могло означать? Возможно, лич ошибся и принял в ученики недостойную... или, может, у черных людей были какие-то еще выдающиеся качества, помимо голода...
Мал Кешар решил понаблюдать еще. Данику сожрут, но она вполне заслужила это, позволив себя схватить. На этом острове царили законы дикой природы — и по ним она оказалась виновной. А дикари все сделали правильно и весьма умело — он все равно собирается убить их и сделать нежитью, но совершенно ни к чему лишать их заслуженной добычи. Лич еще раз бросил взгляд на одинокую белую девушку, со всех сторон окруженную черными карликами. Жалость была ему неведома, однако он вспомнил о том, сколько времени потратил на ее обучение, и засомневался... Но тут Даника громко завизжала и сомнения лича развеялись. Кто-то столь жалкий недостоин быть на стороне победителя. Пусть умрет, рыдая и моля о пощаде. Однажды та же участь ожидает всех, кто не сумел послужить Мал Кешару.
Лич бесстрастно наблюдал за тем, как дикари каменными ножами срезают куски мяса с костей его бывшей ученицы, и видел в ней образ страны, так же разрываемой сейчас гражданской войной. Когда все будет кончено, он придет и вернет ее к жизни — в новой, совершенной форме, куда лучше приспособленной к тому, чтобы служить ему.
Ветка едва слышно заскрипела. Даже не оборачиваясь, Мал Кешар понял, что позади него стоит Эгандир.
— Господин... - произнес эльф. Он отлично знал, что лич не бросится искать пропавших учеников по всему острову, однако просто стоять и смотреть, как их съедают заживо было дико даже для Мал Кешара, и Эгандир надеялся услышать хоть какое-то разумное объяснение.
— Погоди, - отозвался лич, которого только что постигло озарение. - Можешь нарисовать мне карту Веснота?
Эльф пожал плечами, и, достав из сумки кисточку и флакон краски для камуфляжа, сделал на коре дерева примерный набросок величиной с ладонь.
— Мы где, здесь? - спросил Мал Кешар, тыкая посохом слева от картинки. Эгандир покачал головой и поставил крестик чуть ниже.
— А тут что? - лич ткнул с обратной стороны от фигуры, изображавшей Веснот.
— Болота. Ящеры, лягушки, дикари...
— А здесь?
— Варвары-северяне, - эльф все меньше понимал смысл вопросов. Вещи, о которых он говорил, были очевидны.
— А тут?
— Степь.
— И в ней варвары-кочевники?
— Я не видел, но так говорят...
— Значит, Веснот окружен дикарями со всех сторон?
— Ну, в общем — да.
— И ни у кого из них нет своих паладинов и даже белых магов?
— Не только белых, но и вообще магов... Собираетесь создать орду зомби из примитивных народов и зажать Веснот в кольцо? Так эта идея не нова. Многие пытались, и ни у кого не вышло.
— Да, с зомби не вышло, - согласился лич. - Потому что если ими не управлять, они просто стоят на месте. А вот упыри начинают искать мясо. Их можно вообще не контролировать — они будут жрать все, до чего доберутся.
— Если мертвеца не контролировать, через тринадцать минут он исчезнет, - напомнил эльф.
— Только если не станет возрожденным. Посмотри на этих черномазых. От упырей их отличает только то, что они ни разу не умирали.
— Вы планируете обойти Веснот по окружности, создавая орды неконтролируемых упырей из варваров, чтобы они в поисках пищи напали на самую густонаселенную страну в мире?
— Тебе не нравится?
— Сомневаюсь, что это сработает, - пожал плечами Эгандир. На самом деле некромантия была ему отвратительна, но говорить об этом господину было бесполезно. - Армия безмозглых людоедов без какого-либо контроля не сможет никого победить, как бы огромна она ни была. Все чего вы добьетесь — это посеете панику и разорите инфраструктуру. После этого вам все равно потребуется весьма серьезная армия, чтобы нанести Весноту добивающий удар.
— Или не такая серьезная, но очень мобильная, - поправил лич. - Мы научимся пользоваться этим портальным заклинанием и будем носится с отрядом скелетов по всему Весноту, нанося удары там, где только что прошли упыри.
— Ну допустим, - кивнул эльф. - Ну а паладины? Их-то вы отрядом скелетов никак не побьете.
— Если по всей стране начнутся паника, резня, и вторжение нечисти, им придется разделить силы, отправив своих рыцарей во всей концы страны. Веснот большой, а их не так уж много. Перебьем поодиночке.
К тому моменту, как лич закончил излагать свой план, туземцы уже покончили с трапезой. От животных и Даники остались лишь обглоданные кости — все так же прикрученные к валунам лианами. И тут произошло что-то странное — даже по меркам этого ненормального острова. Ядовито-зеленое свечение окутало кости, и они начали стремительно обрастать мышцами, мясом и кожей. Всего за пару минут на месте скелетов появились вполне целые и, более того, живые жертвы, включая и молодую ведьму. А затем наевшиеся дикари повернулись и ушли в хижины, а голодные, до того стоявшие в сторонке, взялись за ножи и приступили к трапезе...
— Воот! - воскликнул Мал Кешар. Эгандир никогда еще не видел его таким возбужденным. - Я так и знал! Смотри, Эгандир! Так жестоко и так эффективно! Но, гоблин подери, я даже не представляю, как эта магия должна работать...
Даника, похоже, тоже поняла, что происходит, и что она обречена на участь вновь и вновь пожираемого обеда для дикарей.
— Владыкааааа! - завизжала она на всю деревню. - Убейте меня!
— О. Хорошее предложение, - ухмыльнулся лич. - Моох, давай ее сюда.
Призрак черной тенью промчался через опушку, влетел в деревню и, оторвав Данику от валуна вместе с лианами, утащил обратно на дерево. Дикари наблюдали за происходящим вытаращив глаза, однако в конце концов пожали плечами и вернулись к еде. На острове было полно диковинных хищников, и такие похищения не были особой редкостью. Самые хитрые звери давно уже заметили, что пища самовосстанавливается, если есть ее прямо на валуне, и приходили покушать ночью. Так что увидев, как Моох похищает белую женщину, дикари, должно быть, решили, что это был очень большой и очень глупый обезьян.
— Ну и что ты почувствовала? - поинтересовался Мал Кешар, как только истекающая кровью Даника оказалась перед ним. Ее уже начали поедать во второй раз — из бедер и плеч были вырезаны куски мяса.
— Это было ужасно... - прорыдала девушка. - Я чувствовала, как они едят меня... как они грызут уже оторванное от меня мясо... и когда остались только кости, я продолжала все чувствовать. А потом все началось снова...
— Лианы самые обычные, - сообщил Эгандир. - Дело в булыжниках, наверное.
— Будь у меня такой, я бы заставил Делу и Рию пожалеть, что они появились на свет... - согласился Мал Кешар. - Было бы неплохо прихватить с собой хотя бы один. Но навряд ли получится...
Эльф с изумлением посмотрел на него. Господин правда сейчас признал, что не сможет сделать что-то, чего ему хочется?
— Подумай об этом, - предложил лич. - Дракон, которого мы встретили, был зеленого цвета. Значит, он — не тот черный змей, которому поклоняются местные. Далее — единственной его целью была защита магической жемчужины. Выводы — драконы охраняют здесь магические предметы, и кроме того есть как минимум еще один. Готов поспорить, что внутри этих булыжников спрятан еще какой-нибудь камень, и стоит нам до него дотронуться, как на нас выскочит еще какой-нибудь дракон. Если не повезет — он будет намного компактней того и сможет передвигаться по суше.
— Понял, - кивнул эльф. - Но вы все равно собирались сражаться с тем драконом, чтобы завладеть магией порталов... - он прервался, но вдруг понял еще что-то. - Но это было до того, как вы решили сохранить армию возрожденных упырей для уничтожения Веснота. Так что теперь? Мы больше не жертвуем упырями, чтобы уйти с острова?
— Не жертвуем, - кивнул лич. - Я придумал кое-что получше. Даника останется здесь.
— Владыка? - пролепетала изувеченная чародейка.
— У этих людей безграничные запасы пищи и они способны размножаться. Упыри понадобятся нам позже, когда все будет готово. До тех пор твоя задача — следить, чтобы они расплодились как можно больше. Что еще важнее — они должны оставаться людоедами. Если они перейдут на другой вид пищи или начнут окультуриваться — ты меня предупредишь.
— Нет, владыка! - взмолилась девушка. - Если я останусь, они снова меня поймают, привяжут к камню и будут бесконечно пожирать! Я так не смогу!
— Этому горю просто помочь, - отозвался лич. - Но сначала проверим кое-что...
С этими словами он столкнул коленопреклоненную волшебницу вниз с ветки.
— Мертва, - определил Эгандир минутой позже, когда они спустились с дерева.
— Значит либо это заклинание восстанавливает только плоть, а кости не может, либо оно прекращает действовать, как только жертва покинет валун, - определил лич. - Что ж, я так и планировал... - он коснулся Даники посохом, и тело девушки начало стремительно усыхать.
— Как я и сказал, Даника остается здесь, а мы уйдем через портал, не связываясь с драконами. У других варварских народов тоже оставим наблюдателей — пусть они плодятся и умножаются, пока мы окончательно не освоим магию порталов.
— Я не понимаю, господин... - произнес эльф. - Как мы уйдем через портал? Разве для заклинания не нужна жемчужина?
— Нет, само заклинание довольно простое. Жемчужина нужна, чтобы выйти точно в нужном месте. Рано или поздно я пойму, как задавать координаты без ее помощи, а пока... рискнем пару раз. Нас ведь никто не заставляет проходить через портал, если мы не будем уверены, что он ведет в безопасное место.
— Когда вы успели разобраться в этом заклинании? Вы же жемчужину всего минуту в руках держали... А! Печать Тьмы, да?
— Не позволяй кому попало держать свои вещи в руках, - усмехнулся лич. - Даже если ты дракон.
В этот момент заросли папортника зашевелились и перед Мал Кешаром появился Гудок в сопровождении пары низкорослых упырей.
— Ого! А ты как спасся?
— Течение вынесло меня на берег, где меня нашел один из ваших упырей, - отозвался адепт. - Он защищал меня до тех пор, пока я не очнулся.
— Даа... Неожиданный поворот событий, - пробормотал лич. Он действительно приказал упырям нападать на всех, кроме его учеников. Туземцы пытались убить раненого Гудока, а упырь нападал на них, а волшебника не трогал — в каком-то смысле это можно было понимать как «защиту». - А я-то думал, что ты составишь компанию Данике.
Гудок только сейчас понял что почерневшее тело у ног его господина — это Даника, и в испуге попятился.
— Нет, убивать я тебя не буду, - покачал головой Мал Кешар. - Раз повезло — то живи. Однако я собирался лечь в спячку лет на десять, чтобы как следует разобраться в этом портальном заклинании, так что вам двоим придется подождать...
Однако Гудок, видимо, уже не слушал. Дрожащими руками он вытащил из ножен меч и набросился на лича. Эгандир настолько опешил от такой глупости, что ничего не успел предпринять, а Мал Кешар лишь с интересом наблюдал за взбунтовавшимся учеником, ничего не предпринимая. Зато не мешкал Моох — одним ударом он впечатал чародея в ближайшее дерево.
— Я не замечал, чтобы Даника была ему так дорога... - произнес эльф, наблюдая, как тело Гудока сползает по стволу на землю.
— Это тут не причем, - отозвался лич. - Что-то повлияло на него. Ты ничего не чувствуешь?
— Я... - Эгандир на пару мгновений задумался. - Чувствую какое-то беспокойство... будто кто-то идет за мной.
— Странно... Это не паническая атака и не гипноз, иначе бы...
Рассуждения Мал Кешара заглушил громкий хлопок. В трех шагах позади лича появилась бледная темноволосая женщина лет тридцати. Ее магический посох и способ, которым она прибыла, говорили о том, что она должна быть серебряной волшебницей, однако в костюме преобладали черный и фиолетовый, к тому же он был украшен костями, напоминающими человеческие. Странная колдунья носила кольчугу и армейские сапоги, а в левой руке сжимала двухлезвийный топор, которым ловко отбила стрелу Эгандира. В эльфа незнакомка метнула нож — который он, в свою очередь, сбил своим вторым выстрелом — а обернувшегося Мал Кешара ударила ногой в челюсть... однако лич перехватил ее за щиколотку, и волшебница замертво рухнула на землю.
— Касание Смерти: Разрыв сердца, - прокомментировал Мал Кешар. Из всех подвидов Касания Смерти это было самым примитивным и неэффективным — ведь из мертвого врага уже не получится вытягивать силы — зато работало быстрее всего. - Мощная тетка. Чуть ли не сильнее меня, только в ближний бой ей лезть не стоило.
— Это она околдовала Гудока? Или она — еще одна жертва? - поинтересовался Эгандир.
— Забыл у нее спросить... - усмехнулся лич. - А почему это важно?
— Потому что приближаются еще десять человек.
— Да, действительно... Похоже, кто-то нас нашел.
— Я много чего слышал о серебряных магах, но не думал, что они такие... брутальные, - произнес эльф.
— Это не они... - отозвался Мал Кешар. В тот же миг огромный огненный шар диаметров футов в двадцать ворвался в чащу джунглей, сметая лианы и деревья. Лич, уже успевший подготовиться, рассек пылающий снаряд счетверенной Волной Тени. Волна пламени растеклась в стороны, минуя темных магов. Джунгли были слишком влажными для пожаров, так что огонь должен был погаснуть, испепелив пяток-другой деревьев. Но сразу за первым огненным шаром прилетел второй такой же, а затем, не оставляя темным магам времени, чтобы поднять головы и контратаковать, над верхушками деревьев пронеслась крылатая тень.
— Все целы? - поинтересовался лич. Вопрос был риторическим — Мал Кешар не мог использовать больше четырех Волн Тени подряд, так что от второго выстрела их заслонил ценой своей жизни Моох. Оба упыря и тело Гудока обратились в угольки. Лича же интересовала, в основном, сохранность тела Даники.
— В этой зверюге было футов сто, - сообщил Эгандир. - И она собирается сделать второй заход.
— Естественно, собирается... - проворчал лич, направляя посох на свою мертвую ученицу. - Не будем ее дожидаться.
— Господин! - предостерегающе крикнул эльф. Из зарослей начали появляться воины в рогатых шлемах и украшенных костями панцирях. Похоже, они рассчитывали просто добить покалеченных огненными шарами врагов, но и теперь, найдя предполагаемых жертв целыми и невредимыми, не стали мешкать. Эгандир попытался подстрелить одного из загадочных воинов, но тот отбил стрелу мечом и эльф выхватил свой экет — впрочем, без особой надежды. Тот, кто способен отразить выстрел из эльфийского лука, от ударов клинка уж точно защитится.
Мал Кешар махнул левой рукой сверху вниз, со свистом рассекая воздух. Алый рубец, оставленный этим движением, запульсировал и разошелся в стороны, впуская в мир мясистое длинное щупальце. Но, каким бы большим оно не было, лич не был удовлетворен результатом — окно портала было слишком маленьким, чтобы через него пролез человек. Тогда он отбросил посох и взмахнул руками крест-накрест, создавая два пересекающихся разрыва. Результат был предсказуемым — целая свора шупалец ворвалась в мир через пробитую личем дыру и, схватив его, попыталась утащить в портал. На данный момент это вполне соответствовало его планам.
— Эгандир, за мной! - рявкнул он. - Дай мне точное расстояние до какого-нибудь места на Континенте.
— Гора Сарел - двести семьдесят миль на север и тысяча двести сорок миль на восток, - ответил эльф, прыгая вслед за личем в портал. - Высота над уровнем моря — шестьсот...
Портал сомкнулся. Шлеморогие воины, видя, что противник ускользнул, забрали тело погибшей соратницы и удалились. Драконы отправились на дальний конец острова, что побранится между собой вдали от людских глаз. Уже через полчаса о случившемся побоище напоминали лишь обугленные стволы деревьев — однако прошло еще сорок семь часов, прежде чем Даника осмелилась спустится с ветки. На момент превращения ее скелет еще не до конца избавился от плоти, и лишь чудом она не стала упырем. Зато двух дней, проведенных на незатронутом огнем дереве, пока крылатая драконица дубасила всех остальных рептилий на острове, ее воины охотились на крокодилов, а чернокожие дикари, выбравшись из убежищ, осматривали место битвы в поисках добычи — в итоге подобрали и унесли посох Мал Кешара, лук Эгандира и серебряный браслет самой Даники, слетевший с ее запястья после превращения, — вполне хватило мертвой некромантке, чтобы восстановить большую часть воспоминаний. Она скрывалась от преследований всю жизнь, и теперь ей предстояло заниматься тем же после смерти — на что, конечно же, и рассчитывал лич, превращая ее. Но и это было гораздо лучше, чем стать блюдом в бесконечной трапезе местных каннибалов, так что Даника была почти благодарна господину за свое убийство.
Осмотревшись по сторонам, возрожденная скрылась в чаще. Однажды Мал Кешар вернется за своей армией, и тогда черномазым придется жрать друг друга — причем в прямом смысле слова. А до тех пор можно позабавится, поймав парочку и освежевав. Она теперь скелет, сожрать ее не могут, так чем она рискует?
Восьмеро мертвецов в балахонах собрались в кружок посереди ничего. Два с половиной столетия они могли общаться лишь друг с другом и то не лично, а через телепатическую связь, загадочным образом связавшую их с их повелителем и между собой. Обычно скелеты не могли говорить с некромантом на расстоянии, если только на них не поставлена Печать Тьмы. Однако Мал Кешар был слишком жаден, чтобы веками поддерживать восемь экземпляров этого заклинания ради одной только связи. Потому он создал куда более сложную систему, которая питала себя, вытягивая силы из людей. Это явление, которое веснотские маги так и не смогли разгадать, и в итоге окрестили «тенью Кешара». В окрестностях Парфина люди, животные и растения выглядели бледными и хворыми. В конечном счете доказать, что этот феномен реально влияет на здоровье и продолжительность жизни не удалось, так что бороться с ним не стали, а использовали для пропаганды тлетворного влияния некромантов. Однако жнецы ничего об этом не знали — лишь о том, что благодаря хозяйскому заклинанию могут видеть друга друга и разговаривать.
— Семьдесят девять тысяч шестьсот тридцать второе собрание жнецов считаю открытым, - просипела Первая — единственная из скелетов, в чьих руках была не коса, а деревянный посох с тремя маленькими черепами, болтающимися на лентах. - Сегодня подведем итоги летнего сезона. Что у нас нового?
— Поголовье северных варваров составляет на сегодняшний день восемьдесят семь тысяч триста четырнадцать человек, - отозвался Второй — широкоплечий скелет с металлической косой столь массивной, что ею можно было рубить дубы. - Как и прежде, они вполне способны противостоять попыткам обратить их в нежить. Влияние кналгацев продолжает усиливаться, и я начал замечать у них самодельные стволы.
— Ну вот, только этого нам и не хватало! - воскликнула Первая. - Чем ты слушал когда владыка сказал, что они должны оставаться дикарями?
— Не шуми, Даника, - отмахнулся Второй. - Мое направление с самого начала было бесперспективным. С севера Веснот окружен орками — зачем там еще какие-то упыри?
— Ты когда на карту последний раз смотрел? Альянс Кналга становится сильнее с каждым днем, и орков того и гляди оттеснят в тундру.
— Ты так говоришь, потому что никогда не видела орков. Никто их никуда не оттеснит.
— Что за жалкие оправдания, Гирон? Бери пример с Третьего — его участок вообще находится внутри Веснота, и ничего — нормально работает же.
— У нас восемьсот проклятых в городе и еще восемь тысяч в окрестностях, - подтвердил Третий — скелет, под балахоном которого можно было разглядеть доспехи. - Можно превращать в любой момент.
— Какой еще момент? - подала голос Шестая, каждая из шести рук которой сжимала по короткой косе с цепью. - Владыка уже больше полувека не создавал новых жнецов. К тому же, Седьмую он превратил за то, что она оказалась менее талантливой, чем Наласкена, а Восьмого — просто потому, что выдался удачный случай. Нет ни малейшего шанса незаметно создать армию упырей ни из жителей Керлата, ни из дорсийцев. Наверняка он уже придумал новый план захвата Веснота, а про нас забыл.
— А у нас появился какой-то культ, и они учат дикарей некромантии, - добавила Чертвертая, облаченная в белый погребальный саван.
— Даже в нашей глухомани стали появляться веснотские рыцари, - кивнула Шестая. - Время не стоит на месте. Если план не привести в исполнение в ближайшие годы, вся работа пойдет псу под хвост.
— Что еще за жалобы! - рявкнула Даника. - Служба нашему повелителю была непростой во все времена. Готова поспорить никого из вас не съедали живьем каннибалы и не выслеживали мстительные драконы. Однако в наше время мы твердо усвоили одно — владыка никогда не ошибается и ничего не забывает. Заклинание, которое он открыл, опережало нашу эпоху. Его использование привлекло внимание слишком могущественных существ, с которыми не было возможности сражаться... тогда. Как только владыка будет готов, он придет за нами.
— Откуда ты все это знаешь? - поинтересовалась малышка Седьмая — та, которую превратили за неспособность конкурировать с Наласкеной. - Ты же торчишь на своем острове дольше всех нас.
— Хороший вопрос, - согласился Второй. - Даника, господин связывался с тобой?
— Я знаю, потому что работала над тем, чтобы так и было, - пожала плечами Первая. - В отличие от вас. Мои дикари не вооружились громовыми посохами и не вступили в переговоры с Веснотом. Они жрут друг друга так же, как жрали двести лет назад. Даже если ваша работа отправится псу под хвост, моя — нет. Армии, что я подготовила для господина, будет достаточно, чтобы завоевать что угодно.
— Очень хорошо, - вмешался в разговор еще один голос. Посередь ничего появился Мал Кешар. - Продолжай, Даника. Насколько большую армию ты можешь мне предложить?
— Владыка! - воскликнула Даника, преклоняя колени. Остальные жнецы последовали ее примеру, хотя некоторые — не столь поспешно. - Пятьдесят тысяч населения на острове Хант и девяносто восемь — на архипелаге в целом. Впечатленные вашими упырями, что некогда буйствовали на островах, местные искусственно придают своим воинам внешний вид и повадки упырей. Нет никакого сомнения, что из них можно будет получить не менее двадцати тысяч возрожденных.
— Неплохая работа, - одобрил лич. - В сущности, впечатляет уже то, что тебя в первый же день не сожрали драконы... Что у остальных?
— Восемьдесят семь тысяч, - отрапортовал Гирон. - Но если еще не придуманы упыри, питающиеся водкой, то ничего путного из моих не выйдет.
— Я так и думал, - отозвался Мал Кешар. - С этими придется подождать еще пару поколений.
— У нас восемьсот проклятых в городе и еще восемь тысяч в окрестностях, - повторил Третий то же самое, что уже говорил раньше. - Можно превращать в любой момент.
— Забавно, что паладины за двести лет так ничего и не поняли... - прокомментировал лич. - Дальше.
— На болотах действует странный некромантский культ, - сообщила Четвертая. - Поголовье дикарей — сорок тысяч, плюс бессчетное множество ящеров и лягушек. Проклятие не прижилось из-за влияния болотных духов, но народ довольно дикий. На возрожденных, пожалуй, все же не тянут.
— Бесполезно, - отмахнулся Мал Кешар. - Это все достанется Са'оре, так что смысла нет и пытаться.
— Песчаные люди все так же не ведают о некромантии, - доложил Пятый, замотавшийся в свой плащ так, что не было видно костей. - И ничего не делают, чтобы искоренить проклятие. Количество проклятых к этому дню достигло сорока семи тысяч при полном поголовье в полмиллиона.
— Проклятие прижилось и среди степных кочевников, - сказала Шестая. - Но их население растет медленно. Всего сорок восемь тысяч, проклятых — три тысячи.
— В Керлате... - начала Седьмая.
— Уже ясно что ничего не получится, - прервал лич. - Пока без Керлата. Что с Дорсетом?
— Тридцать тысяч в городе, еще сорок пять в окрестностях, - ответил рослый Восьмой, - из них две тысячи проклятых.
— Итого девятьсот четыре тысячи всего и восемьдесят одна тысяча верной добычи, - подытожила Даника.
— Восемьдесят одна тысяча... - повторил лич. - Значит вот как далеко может зайти один человек за триста лет. Хорошо потрудились — особенно Даника и Игрицин. Однако у нас появилась новая проблема. Королева Мертвых Са'оре способна лишить некроманта контроля над созданной им нежитью. Это не касается потенциальных упырей, которыми я и не собирался управлять, однако это касается вас. Потому с сегодняшнего дня ваша служба окочена. В ближайшее время я соберу взращенный вами урожай. Забудьте все приказы и можете быть свободны.
— Владыка! - воскликнула Первая, однако Мал Кешар уже исчез. А затем жнецы заговорили все сразу. Все они были возрожденными и освобождение от службы хозяину не означало для них окончательной гибели — но никто не имел представления, что делать с незапланированным освобождением, так что для начала они решили повозмущаться.
— Я же говорила! - кричала Шестая. - Мы не нужны ему!
— Наверняка это Наласкена его надоумила, - пробубнила Седьмая.
— И какого гоблина я наблюдал за этими пьяницами двести лет, раз всем было ясно, что ничего не выйдет? - возмущался Второй. - Мне медведь чуть ногу не отгрыз!
— Молчать! - рыкнула Даника. - Всем слушать мою команду!
— С чего бы это? - поинтересовался Восьмой. - Ты всего лишь умерла на пару веков раньше нас, вот и все.
— Потому что я знаю, что делать. А вы?
На это младшим жнецам было нечего ответить.
Примечания:
* Эти ожидания не оправдались — в 417 ГВ Гарард Грифинмаунт силами Королевской Гвардии прекратил смуту и воцарился под именем Гарарда I, основав династию, правящую страной до настоящего момента — то есть уже более двух с половиной столетий.