King of the depths, make haste, hurtle down through the ether...
Теперь настал черед Наласкене и Зурилле зажимать уши — не потому что пение было столь ужасно, а просто потому что это было очень громко. Баньши могли убивать по-разному — иногда их пение убаюкивало, иногда вытягивало душу, а иногда просто рвало барабанные перепонки. Но сейчас Эла просто пела. Ее густое контральто заполнило пещеру целиком, отражаясь от стен и заставляя девушку-призрака звучать, будто целый хор. В общем-то, военное применение было и у такой песни — баньши не могли бы считаться совершенными инструментами для убийства, если бы растрачивали себя на таланты с исключительно художественной ценностью — пение Элы полностью перекрывало диапазон слышимости живых существ. Если бы кто-то поблизости попытался говорить, он не услышал бы даже своих собственных слов, не говоря о чьих-то еще. Мал Кешара, впрочем, все устраивало. «Подходящий мотив», - одобрил он, и, еще раз отрегулировав свой слух, приступил к оживлению скелетов. Под звуки арии о голосах из могилы мертвые воины поднимались с земли, присоединяясь к новой армии Мал Кешара. Наласкена приняла новое задание с энтузиазмом — было очевидно, что если выдастся возможность, после первой деревни она заглянет и в соседние — и все же, к тому моменту, как некромантка и двое призраков покинули убежище, было уже за полночь. Зурилла осталась с Мал Кешаром — кстати, если бы она попросилась помогать Наласкене вырывать сердца, лич бы и ее отпустил, но фурия ни о чем таком даже не заикнулась — теперь ничего не оставалось, кроме как взять ее с собой. Возвращения Наласкены с упырями следовало ожидать в лучшем случае дней через пять, Мооха с Даллой — вообще непонятно когда, а у лича было еще одно задание, которое оставалось выполнить — за него он собирался взяться самолично. Лучше было бы, чтобы об этом вообще никто не узнал, но, поразмыслив, Мал Кешар решил, что от одного призрака вреда не будет — у Зуриллы нет знакомых, кроме сестер, которые тоже никого не знают — кому они расскажут? Лич поднялся с трона и подошел к развешенной на стене карте. Зурилла беззвучной тенью последовала за ним. — Приготовься к драке, - распорядился Мал Кешар, присматриваясь к цифрам, написанным мелким аккуратным почерком Наласкены рядом с одним из крестиков на карте. — Мой лорд? - переспросила девушка-призрак, не видя и не чувствуя поблизости врага, с которым можно было бы подраться. Не удостоив ее разъяснениями, лич взмахнул рукой, будто одергивая штору — и кроваво-красное овальное окно распахнулось в воздухе прямо перед ним. На мгновение Зурилла увидела небо, затянутое серо-багровыми облаками, а затем из портала показались щупальца. Фурия однажды видела гигантскую каракатицу — чудовище, которое жило в бездонном горном озере и утягивало под воду всех, до кого могло дотянутся — но в этот раз она, похоже, имела дело с каким-то другим монстром — или же это был целый десяток невидимых каракатиц, загадочным образом висящих в воздухе прямо по ту сторону портала. Каждое щупальце действовало так, как будто принадлежало отдельному чудищу, и обладало, к тому же, совершенно неприличной длиной... Но думать обо всем этом было некогда, так что фурия намеревалась просто порезать эти конечности на мелкие кусочки, а затем заняться и их обладателями, однако лич опередил ее, Волной Тени отшвырнув всю свору щупалец обратно в портал. — За мной, - приказал он и шагнул внутрь. Зурилла последовала за хозяином, на время заглушив голос разума ради инстинкта самосохранения. Если она пойдет с господином в мир щупалец, то ее там, может быть, и не сожрут — в конце концов, неведомые инопланетные чудовища навряд ли сочтут лича и призрака слишком аппетитной добычей — а вот если она останется здесь и бросит господина одного, сестра прикончит ее совершенно точно... Кстати, у сестры тоже есть щупальца — противные и склизкие, которые забираются тебе в рот, чтобы ты не могла оправдываться, пока тебя бьют... Последние триста лет Далле было больше не с кем сражаться, и Зурилла испытала на себе достаточно, чтобы предпочесть общество любого другого чудовища своей разъяренной сестре... Словом, она поспешила последовать за господином, и, стоило ей вступить в портал, как магическое окно закрылось за ней. Едва оказавшись по ту сторону, фурия обнаружила, что господин падает куда-то вниз, а она сама левитирует посреди ничего. «Гоблину в жопу такие порталы!» - выругалось привидение. Обратной стороной умения призраков игнорировать силу тяжести были неимоверные усилия, которые им приходилось приложить, чтобы догнать свободно падающий предмет. К счастью, Зурилла была фурией. Способность прийти на выручку хозяину в любой ситуации была визитной карточкой этого типа призраков — их звали «кровавыми кошмарами» за безумную скорость, которую они могли развивать, когда господин находился в опасности. Продолжая проклинать порталы и всех, кто их придумал, девушка сорвалась с места, и, нагнав падающего лича, подхватила его на руки. — Не нужно, - сказал тот без тени признательности. - Здесь нет земли — разбиваться не о что. Просто лети рядом и следи, чтобы вот они ко мне не прикасались. — Да вы хоть представляете, насколько это сложнее? - возмутилась Зурилла, однако осмотревшись повнимательней и увидев «вот их», поняла, что сейчас не до ворчания. Повсюду вокруг — сверху, снизу, сбоку — были тысячи щупалец, точно также находившихся в состоянии свободного падения. Многие из них уже нацелились на лича и фурию, другие занимались какими-то своими делами. Что особенно странно, никаких других частей тел, кроме щупалец, поблизости видно не было — такое ощущение, будто они вовсе не принадлежали никакому монстру, а были совершенно независимыми организмами. С другой стороны, обратных концов Зурилла тоже разглядеть не смогла, так что может они где-то к чему-то и присоединялись... Несколько десятков щупалец вытянулись, приближаясь к личу, и фурии пришлось обороняться. Разогнавшись настолько, что сзади стало заметно красное смещение, Зурилла помчалась по кругу, разрывая врагов когтями, стоило им выйти на «орбиту» лича. Щупальца, похоже, не привыкли к столь яростному отпору — девушка сомневалась, что справилась бы хотя бы с одним из них, если бы они двигались с той же скоростью, что и она, но по сравнению с разъяренной фурией они были почти неподвижны. Впрочем, чудищам было, чем ответить — за оторванными тонкими кончиками щупалец подтянулись их более толстые средние части, разрезать которые были кудо труднее. К тому же, все больше чудовищ присоединялось к битве. Должно быть, вначале их отпугнуло то ли открытие портала, то ли Волна Тени Мал Кешара, а теперь, когда им противостоял лишь одинокий призрак, чудища решили, что настало время обеда. К счастью, Зурилла не могла выдохнуться, отбиваясь от них — но и держать ситуацию под контролем бесконечно долго тоже не могла. Если все враги вокруг двинуться в атаку одновременно, она уже не сможет протиснуться между ними, и ее огромная скорость станет бесполезна — ее просто сожмут клубком и раздавят... При всем этом, фурии было все сложнее уследить за тем, что бы ее не «сносило» вверх от свободно падающего лича — навстречу «потолку» из тысяч врагов. Что касается Мал Кешара, он полностью игнорировал происходящее вокруг, а лишь зачем-то вращал вокруг себя посох. Оставалось лишь надеяться, что он готовит какое-то заклинание, которое положит этому всему конец... В тот момент, когда бешенно носящаяся от одного обнаглевшего щупальца к другому фурия практически решилась придать личу дополнительное ускорение, чтобы протаранить нижнюю часть кольца врагов и вырваться из окружения, «потолок» вдруг стал редеть — какая-то тень летела через строй щупалец, становясь все больше и больше. — Господин, приближается что-то огромное! - крикнула Зурилла. Она не побоялась бы ни тролля, ни великана на поверхности земли, и даже Мооху могла бы дать отпор, если припрет, но бороться с падающим на тебя сверху предметом, когда ты сам тоже куда-то падаешь — такого опыта у привидения не было. — Уже неважно! - отозвался Мал Кешар. В следующее мгновение окно портала распахнулось прямо под ним, и лич провалился в него. Зурилла бросилась следом, с облегчением увидев по ту сторону покрытое звездами ночное небо и какой-то горный пейзаж. К счастью, врезаться в землю им не пришлось. Их падение загадочным образом прервалось, и они просто выпали из портала в горизонтальной плоскости, как будто кто-то вышвырнул их за дверь... А в следующее мгновение крошечное окошко буквально разорвало и гигантское чудовище ворвалось через проделанную дыру следом за ними... На этот раз Зурилла наконец смогла показать себя с лучшей стороны, вовремя убрав господина с пути монстра. Зверь промчался буквально в полуфуте от них и остановился поодаль, озираясь и пытаясь понять, куда он угодил и куда делась добыча, на которую он только что так красиво падал. С облегчением отметив, что портал закрылся, и никакие щупальца не пролезли следом за монстром, фурия устремилась в атаку. Зверь, которому она противостояла, имел практически круглую форму. Его туловище было лишено кожи, зато мускулатуры имело в избытке — Зурилла не удивилась бы, если бы оказалось, что монстр может подбросить себя в воздух, просто оттолкнувшись накачанным пузом от земли. Голова с огромной пастью не присоединялась к телу шеей, а просто росла на верхней части туловища, как чага на березе. Спина не слишком отличалась по виду от пуза. Одна пара конечностей, широко отставленных в стороны, и короткий, но могучий хвост. Каждая лапа выглядела так, будто может переломить пополам тролля. Весь монстр имел примерно сорок футов в диаметре. Ученый, вероятно, сообщил бы Зурилле, что на Великом Континенте этого зверя ждет голодная смерть — в своем мире он, должно быть, регулярно питался теми же самыми щупальцами, добыть которые не составляло труда, но здесь, чтобы прокормить себя, ему нужно было бы обладать проворностью дракона... или сожрать дракона. Ни один другой зверь не стал бы дожидаться, пока его скушает двухрукий шарик, и просто смылся бы на щедро предоставленных природой четырех, а то и восьми конечностях. Однако Зуриллу это дивное создание интересовало исключительно в плане его убийства, и она не могла дожидаться, пока враг помрет с голоду. Воспользовавшись замешательством противника, фурия набросилась на него. Зверь задергался, пытаясь обнаружить назойливое привидение, но Зурилла проворно кружилась вокруг, каждый раз оказываясь сзади и царапая когтями по спине... Однако сколь либо значительного результата ее атаки не возымели — достаточно быстро девушка поняла, что не может прорубиться через стальную мускулатуру чудовища. Она не смогла найти на теле монстра глаз — иначе бы сразу ударила по ним — однако зверь достаточно активно реагировал на удары, каждый раз быстро поворачиваясь к тому месту, откуда она била, и норовя ухватить когтями. Зурилла не сомневалась, что если ее хотя бы слегка зацепят, она сразу же отправится на тот свет. В конце концов фурия решила прервать атаку и посоветоваться с начальством. — Господин, что это за чудище? - спросила она, опускаясь на землю подле лича, с интересом наблюдавшего за битвой без какого-либо намерения присоединяться. — А ты никогда таких не видела? - с деланным удивлением поинтересовался Мал Кешар. - Это бегемот. Они и на Континенте водятся — правда раза в три помельче... — А слабые места у него есть? — Есть, но сейчас это неважно. Пусть орки его убивают. Просто забери нас отсюда. — А сразу сказать было нельзя?!! - возмутилась фурия тоном, обычно присущим ее сестре. Бегемот немедленно повернулся на крик и устремился в атаку, топоча руками. Зурилла без дальнейших споров подхватила лича и пустилась наутек. Удивительно, но чудовище упорно преследовало их, невзирая на отсутствие глаз и нехватку конечностей — оно проворно подтягивало свое тело на руках, перепрыгивало через препятствия и безошибочно повторяло все повороты и маневры. В конце концов фурия, конечно же, оторвалась, но это было совсем не так просто, как казалось вначале. — Ну вот, а говорили что ты не хочешь пачкать свои когти переноской тяжестей... - усмехнулся лич, когда Зурилла опустила его на вершине горы, у подножия которой они вышли из портала. Бегемот наконец отказался от погони и потопал вниз по склону, ища, кого бы пожрать. — Не сравнивайте это с переноской каких-то там разбойников... - фыркнула фурия. - Большая честь — прикоснуться к вам, господин... Кстати, а где мы? Это Веснот? — Нет, - отозвался Мал Кешар. - Мы с тобой смотрим на озеро Вруг. - Вдали действительно был виден какой-то крупный водоем, а осмотревшись по сторонам, Зурилла поняла, что гора, на которой они стоят, является частью большого хребта. - Там, внизу, обитает племя Черепов Десяти Чудовищ — Туд-а Зису Хаку, если по-ихнему. У нас с ними долгая история... взаимоотношений. — Господин, мы же прибыли сюда не для того, чтобы натравить бегемота на орков? — Изначально — нет, но бегемот подвернулся весьма кстати. Ты разозлила его — сейчас он спустится в долину и начнет там беситься. Когда орки осознают, что их мечи и стрелы не пробивают даже стенки его кровеносных сосудов, они обратятся за помощью к своему духу... — Прекрати это. Лича вдруг бесцеремонно прервали. Зурилла вздрогнула — говорившая смогла приблизиться к ним сзади, не потревожив ее инстинкты фурии, что было как минимум очень необычно. Нарушительница была оркшей... опять же, очень необычной. Ее рыжевато-коричневый цвет кожи говорил о принадлежности к этому виду, в то время как все остальное кричало об обратном. На ней было длинное черное платье, утянутое широким алым поясом. В то время, как орки практически никогда не носили одежды с рукавами, этот наряд покрывал все тело женщины, оставляя открытым лишь декольте. Оркша обмахивалась веером — еще одним предметом, который непривычно было видеть в руках представительницы этой расы. Сами руки тоже были необычными — стройные, с миниатюрными ладошками и длинными ногтями, делавшими невозможным любой физический труд. Сама женщина в целом была слишком стройной и гибкой для орка. Ее щечки, хотя и весьма широкие, не были теми мощными скулами, которыми выделялись нередко получавшие по лицу орочьи девушки. — Это не орк, - сказал Мал Кешар, словно прочтя мысли привидения. - Просто притворяется. — Давай пропустим тот этап, где ты натравливаешь на мое племя бегемота, чтобы заставить одного из моих шаманов меня призвать, и сразу перейдем к тому месту, где ты говоришь, что тебе от меня надо, - потребовала «притворяющаяся орком». Зурилла оскалилась, не слыша в ее голосе подобающего уважения к личу. Однако тот, почему-то, проявил невиданную снисходительность к этому хамству и даже удостоил нахалку ответом. — А как же то место, где ты превращаешься в большого мертвого орка с копьем и пытаешься меня уничтожить? - насмешливо поинтересовался он. - Это было мое любимое. Копье действительно вдруг оказалось в руках у «оркши», и фурия подобралась, готовясь к прыжку, однако вероятная противница пока еще не спешила нападать. — А вот это непременно случится, если немедленно не скажешь, чего тебе надо! - пригрозила она. — Ты мне должна. Я хочу Камень Отмены. — Оу... - вздохнула «оркша». Зурилла с удовольствием отметила, что требование лича шокировало ее — хотя она, в отличие от девушки-призрака, видимо все же знала, что за камень от нее требуют. - Подожди здесь. Я убью бегемота и вернусь. С этими словами она исчезла столь стремительно, что даже прирожденная охотница-фурия была готова поклясться, что нахалка просто испарилась. — Господин, это нормально? - осторожно поинтересовалась Зурилла у лича. - Она правда вернется? — Здесь полно орков и шаманов, которых мы можем взять в заложники, - пожал плечами Мал Кешар. - Никуда она не денется. Подождем немного. С этими словами лич опустился на камешек и принялся скучающим взглядом осматривать долину. — Она что, правда справится с бегемотом? - не унималась фурия, все еще не понимая, почему господин столь снисходителен к этой черномазой и позволяет ей так с собой обращаться. — Вот уж не знаю... - отозвался Мал Кешар. - Я сильнее нее, бегемот слабее меня... думаю, они примерно на одном уровне. — Я тоже слабее вас, но это не значит, что я с бегемотом на одном уровне... — Да успокойся ты! - раздраженно произнес лич. - В итоге все наверняка закончится дракой — и нам будет куда проще побить ее, если она сначала подустанет на бегемоте. — Даже так?! - вытаращила глаза фурия. - Мне она не показалась такой сильной... — Да, в первый раз она даже меня одурачила... На какое-то время. Они стояли примерно на том же самом месте — Мал Кешар и Сенвайн, который теперь казался наиболее успешным из многочисленных учеников лича... пожалуй, дело было в том, что сам Мал Кешар был в те годы куда активней, чем когда обучал ту же Наласкену. То были трудные времена* — Темный Век закончился, Веснот был как никогда силен под защитой великого Делфадора, и орки тоже становились все сильнее — этот дикий народ всегда процветал, имея перед собой сильного врага — и ровно до тех пор, пока этого врага не удавалось одолеть. Чем блистательней были новые победы короля Гарарда, тем интенсивней становились нападки орков на Веснот. Разрозненные племена начали объединяться — точнее, сильные порабощали слабых, чтобы увеличить свою армию за счет покоренных кланов, и вот-вот единая орочья империя должна была схлестнуться с единым же людским королевством — а Мал Кешар был как раз посередине между ними, и это не могло закончиться для него ничем хорошим. Личу был нужен хаос — чтобы сначала накопить силы, обращая в нежить слабых противников, а уже затем приняться за сильных — а хаос порождается страхом, и Мал Кешар решился на шаг, который показался бы рискованным... тому, кто ничего о нем не знал. А он уже делал все это ранее — смертные просто забыли. Племя Черепов Десяти Чудовищ было тогда одним из сильнейших — сердцем молодой растущей империи, одной из многих, что пали, так и не увидев своего расцвета. Лич дождался пока воины Черепов и покоренных ими племен уйдут в обычный весенний поход на юг и нанес стремительный удар по их столице, пройдя через «непроходимое» Плато Газарла. На деле его непроходимость сводилась к тому, что там круглый год мели метели и невозможно было ни найти пищу, ни провести обозы с провизией — словом, ничего такого, что остановило бы армию мертвых. В теории, спуски с Газарла должны были охраняться племенем Нигта Марадур, однако лич не встретил никакого сопротивления — то ли их воины тоже ушли на юг, то ли просто просмотрели белых скелетов в белой метели. Теперь, оглядываясь назад, Мал Кешар предполагал, что тогдашнее бездействие Нигта Марадуров было умышленным — ослабление Черепов не только дало им возможность освободиться от власти захватчиков, но и урвать немалый кусок от их развалившейся империи. Было в Нигтах Марадурах какая-то подлая дальновидность, не свойственная другим оркам — и, сражаясь с ними, Мал Кешар нередко ловил себя на мысли, что противостоит другому личу. Так или иначе, армия нежити успешно и неожиданно для противника преодолела горы и оказалась прямо в сердце вражеских владений. Черепа Чудовищ и их ближайшие соседи — Тысяча Кровавых Рук и Сыны Урагана — смогли кое-как собрать армию из воинов, которых не взяли в поход, но этим слабакам было не сдержать удар малкешарова войска, наберись их хоть целый миллион. Лич и его ученик стояли на горе и наблюдали за ходом сражения. Как и обычно, орки бросали в бой все новые силы. «Орк не уступит никому один на один, значит врагов будет погибать не меньше, чем орков. Орков больше — значит, когда все враги умрут, орки еще останутся» — примерно так звучала военная доктрина это примитивной расы... и в основном это действовало. Что не приходило орочьим полководцам в голову — так это то, что бой может закончится еще до того, как умрут все его участники с одной из сторон. Будь Мал Кешар веснотским генералом, он бы запланировал удар конницей или засаду лучников, чтобы окружить орочью орду и заставить врагов затоптать друг друга в давке — нередко орочьи «баруты» даже начинали рубить своих слабых сородичей, если те оказывались на пути между ними и противником. Однако Мал Кешар был личем — владыкой, который хотел, чтобы его победы прославляли его мощь, а не тупость его врагов. Потому у него не было никакой припрятанной кавалерии... по крайней мере, в привычном смысле этого слова. — Пора, - произнес лич, наконец определив, к какому из двух типов орочьих полководцев относится его противник. Некоторые вожди — и даже главы очень крупных племен — предпочитали сражаться в первых рядах вместе с сильнейшими воинами племени — и они делали все возможное, чтобы их присутствие на поле боя не осталось для врага незамеченным. Толпа крупных, хорошо вооруженных орков со знаменами, барабанами и истошными воплями — ее невозможно было не заметить и почти так же сложно остановить. В таких битвах вождь обычно погибал последним из своей армии — каждый орк с радостью закрывал вождя — и просто любого выдающегося соплеменника — своим телом, веря, что за этот подвиг навеки останется в легендах племени как большой молодец и, чем прославленней спасенный им воин, тем больше будет его собственная слава. В окружении своих лучших бойцов вождь был в большей безопасности, чем за стенами каменного замка... но были и те, кто считал иначе, и сегодняшний противник Мал Кешара был именно из таких. Он все еще не вступил в битву и становилось ясно, что он останется в тылу до последнего, чтобы либо вмешаться, когда ход боя переломится в его пользу, либо сбежать, если дела пойдут не так хорошо. Мал Кешар обычно поступал примерно также... разница была в том, что для него переломный момент только что наступил. - Вперед. Моох оторвался от земли, поднимая лича и его ученика в воздух, и черной тучей понесся над полем сражения. Орочьи лучники честно осыпали его стрелами, однако брюхо йети — даже живого — было непробиваемо для обычного оружия. Ни отравленные, ни горящие стрелы также не причиняли ему беспокойства. Теперь темперамент орков играл против них — никто из них даже не попытался погнаться за личем, как, возможно, поступили бы солдаты людей. Если один из врагов решил улететь куда-то, орки не последуют за ним, пока не разобьют противника, стоящего перед ним. Вождь под угрозой? У вождя на плечах есть своя большая и умная голова. Дело воина — убивать всех врагов подряд, а не выбирать из них. Империя в опасности? Если ты будешь хорошо сражаться и убьешь много врагов, то создашь себе свою собственную империю. Подвиг для орка существовал только в рамках сражения, и совершался перед лицом всей армии. В противном случае требовалось какое-то доказательство — добыча, подтверждающая что геройский поступок действительно был совершен. Летающий скелет на черной туче не сулил ни того, ни другого — на него обратили внимание лишь лучники, и даже они, поняв, что у них не получится прославиться, подстрелив большую тучу у всех на глазах, забыли о ней и вернулись к насущным проблемам. В результате, Моох без проблем перелетел через сражающиеся армии и буквально свалился с неба прямо на шатер неприятельского полководца. Справедливости ради, тот все-таки успел выскочить наружу, однако исполинский призрак немедленно обрушил на него град ударов, из которых каждый, кроме первого, был совершенно лишним. Мал Кешар и оглянуться не успел, как орочий вождь превратился в аппетитную отбивную. — Победа, - объявил лич, слезая со спины Мооха. Сенвайн спрыгнул следом. - Убьем здесь всех — и в деревню. Сегодня племя Зису Хаку исчезнет с лица земли. Интересно, а кто-нибудь вообще раньше уничтожал орочьи племена? — Наверняка сами орки, - предположил Сенвайн. - Они убивают всех мужчин, а женщин забирают в рабство — рожать детей для своего племени. — Ты хоть о чем-то, кроме баб, можешь думать? - покачал головой лич. — А что в этом плохого, учитель? - поинтересовался дерзкий чернокнижник. - Я читал, что у владык Весфолька были гаремы по несколько сотен наложниц, которых они использовали для подпитки своей магической мощи... А лорд Зикрон считал, что если изнасиловать девственницу... — Все эти книжки написали паладины, чтобы тупые некроманты вроде тебя насиловали девственниц, вместо того, чтобы заниматься чем-то полезным... - устало прервал разглагольствования Сенвайна Мал Кешар. - Впрочем, этот орк, видимо, тоже что-то такое читал... Одним движением руки лич превратил ткань рухнувшего шатра в пыль и под ней обнаружились женщины. Легенда гласила, что основатель племени Туд-а Зису Хаку — вождь Туда — убил десять великих чудовищ. Его наследники не были способны повторить подобный подвиг и вместо этого брали по десять жен, получая их в качестве дани от побежденных племен. Некоторые из лежащих на земле женщин были оглушены обрушившимся шатром, другие просто перепуганы, третьи, очевидно, притворялись мертвыми, надеясь, что враги пройдут мимо. — Смотри, как надо, - произнес Мал Кешар, вонзая меч в живот одной из таких притворщиц. Остальные не посмели пуститься наутек — что, впрочем, все равно было бы бесполезно, поскольку Моох был готов в любой момент броситься в погоню и свернуть шеи любому количеству беглянок — и замерли, в ужасе глядя на испустившую дух «сестру»**. Каждая знала, что может оказаться следующей. - У орочьих женщин неплохие скелеты. Убьем их, а на обратном пути заберем трупы. — Учитель, это не оркша, - сказал Сенвайн, склоняясь над одной из орочьих наложниц, которая дрожала от ужаса, закрыв лицо ладонями. Действительно, это была не оркша, а людская женщина с огромным брюхом — какое бывает только у человеческой женщины, носящей орочьего ребенка. Решив, что некромант пока не уверен, стоит ли ее убивать, она упала Сенвайну в ноги и принялась целовать носки его сапог. Молодой маг наклонился, чтобы остановить это и успокоить пленницу — все равно из всех видов нежити она смогла бы стать разве что призраком, но их Мал Кешар сам не создавал и ученикам не велел. — Брось это, тупой ученик, - с отвращением произнес лич. - Ты знаешь, почему армия нежити способна двигаться гораздо быстрее, чем любая другая? Потому что мертвая женщина не берет с собой телегу платьев! Все, что не полезно, вредно. Раз из этой нормальной нежити не получится, просто оставь ее и займись остальными... — Хозяин! - вдруг прервал своего господина Моох. Такое вмешательство Илк'ха'йа'лет могло означать лишь одно — приближался враг. — Ого, похоже у нас проблемы, - в голосе Мал Кешара прозвучало что-то, удивительно похожее на восхищение. От орды сражающихся орков отделилась одиночная фигура, стремительно мчащаяся по направлению к личу и его ученику. - Готовься к драке. — Насколько это серьезно? - уточнил Сенвайн, принимая стойку. Несмотря на тупость и хамскую манеру поведения, он был вполне обучаем и уже достаточно неплохо подражал стилю боя своего наставника, основанному на изнеможении противника проклятиями и одновременной подпитке собственных сил. Лич не удостоил ученика ответом. Между тем, противник продолжал приближаться. Это был рослый воин, в обычном для орочьих вождей пластинчатом доспехе, но с достаточно непопулярным у этой расы копьем. Когда орк оказался еще ближе, Сенвайн заметил, что его броня украшена черепами различных животных... а затем разглядывать стало уже поздно, потому что враг несся прямо на молодого чародея со скоростью, ненормальной даже для разъяренного орка... Маг создал Волну Тени, но неприятель прошел через заклинание, казалось, даже на заметив его... К счастью для Сенвайна, поток лиловой энергии более мощного заклинания отбросил орка в сторону, а Моох набросился на него и принялся избивать... Однако, в отличие от предыдущего вождя, этот не собирался умирать так легко — пропустив пару ударов, орк ударил призрака ногой — трудно представить, сколь сильно, раз йети оказался подброшен в воздух — и оттолкнул от себя. Не теряя времени, воин вскочил на ноги и набросился на Мооха с копьем, но тут Мал Кешар вновь ударил двойной Волной Тени. На этот раз орк устоял на ногах, но ему пришлось остановиться. — Это Туда, - произнес лич. - Дух-покровитель их племени. - Враг снова бросился в атаку, но на этот раз Моох был наготове, и ударил его сразу двумя щупальцами, отбросив шагов на пятьдесят. - Он, скорее всего, бессмертен, и не зная его слабостей, мы не сможем его прогнать. Опять же, легенда приписывает ему победу над драконом и йети, а у нас есть только йети. — Нужно найти шамана и убить его, так что ли? - уточнил молодой некромант. — Вроде того... - отозвался Мал Кешар, который, однако, был не более опытен в этом вопросе, чем его ученик — до сих пор он не сталкивался с орочьими духами напрямую. - Хочешь попробовать? — Может, Моох задержит его, пока мы разбираемся с шаманом? - без особой уверенности предположил Сенвайн. — Моох-то, может, и задержит, а вот сколько времени мы будем пилить обратно пешком и разбираться, кто их этих черномазых шаман? Нет, остаться должен один из нас, а другой полетит на Моохе и перебьет всех. — Я остаюсь, - заявил чернокнижник. Полеты верхом на йети в толпу орков были развлечением не для всех — личу-то, может, были нипочем летящие со всех сторон отравленные стрелы, а вот Сенвайн чувствовал себя куда уверенней против одиночного противника, пусть даже и духа — тем более, что, помимо огромной силы и скорости, тот покамест ничего особенного не продемонстрировал. — Ладно... - пожал плечами лич. - Только баб лучше убей, пока одна из них не всадила кинжал тебе в спину... Моох, поехали. Илк'ха'йа'лет подхватил своего господина на руки и помчался прочь. Сенвайн не удивился бы, если бы Туда погнался за ними — в конце концов, он уже поступил необычно для орка, примчавшись сюда через половину поля боя — однако духу, видимо, хотелось сегодня убить именно молодого мага. Прежде всего, Сенвайн не последовал совету лича и не стал убивать жен покойного вождя — благо, едва завидев духа, все они упали ниц, включая и ту, которая совсем недавно пресмыкалась перед самим некромантом. Должно быть, времени, потребовавшегося, чтобы зачать ребенка от орка, оказалось достаточно, чтобы перенять орочьи традиции и начать поклоняться их богам. Сенвайну вдруг очень захотелось дать шлюшке в зубы — но он сдержался и, вместо бессмысленных убийств и рукоприкладства, наложил на себя несколько усиливающих заклинаний. Как раз вовремя — Туда метнул копье и чародей лишь в последний момент успел отскочить. А в следующее мгновение сам дух стремительно переместился, подхватив свое оружие в воздухе и ударив Сенвайна в спину. Заклинание Змеиной ловкости спасло мага и на этот раз, однако пока не могло быть и речи о том, чтобы сразиться с Тудой в рукопашную. В отличие от Мал Кешара, Сенвайн не умел вытягивать силы из проклятых врагов. Вместо этого он использовал руны, создавая на поле боя замысловатый рисунок из магических символов. Такая техника была очень неудобна — требовалось не просто применить заклинания в нужной последовательности, но и на нужных позициях, к тому же сам чародей становился очень ограничен в передвижениях — зато потенциально колдун мог превратиться в эпического витязя, способного сокрушить целую армию. В общем-то, Сенвайн уже сейчас был ровней своему наставнику — просто его техники требовали длительной подготовки и неимоверных ухищрений, а у Мал Кешара все получалось легко и естественно. И все же юный чародей не желал перенимать методы учителя — постоянно зависеть от того, сколько врагов ты смог затащить в сети своих проклятий, все время сражаться одному против многих. Идеальным противником для Мал Кешара была бы бесконечная армия бесконечно ничтожных созданий, с каждым из которых он мог бы расправиться одним щелчком пальцев — неудивительно, что именно так лич и воспринимал большинство окружающих. Сенвайну же, как и любому юноше, хотелось блистательных поединков и побед над прославленными героями... Сейчас, кстати, был именно такой случай, вот только победа почему-то казалась крайне маловероятной. Стоять на одном месте в этот раз казалось не лучшей идей, так что чародей сделал центром будущего рунического рисунка самого себя, начав с символов Змеиной Ловкости и Мощи Великана. Первое заклинание давало возможность хоть как-то реагировать на стремительные атаки духа, а второе гарантировало, что один пинок его ноги не переломает Сенвайну все кости. Конечно же, пары татуировок было недостаточно, что и показала следующая атака Туды — на этот раз дух напал в лоб, непрерывно нанося удары копьем. То, что маг мог увернутся от каждого из них, не означало, что он сможет поддерживать такой темп долго — уже через четверть минуты ему пришлось прибегнуть к телепортации. Вспышка, хлопок — и Сенвайн оказался шагах в двадцати позади противника. Примитивные версии знаменитого заклинания Серебряных магов, более или менее надежные и кое-как оптимизированные, не были невесть какой редкостью — и все же этого таланта молодого чародея оказалось достаточно, чтоб привлечь внимание Мал Кешара. Заклинание Сенвайна приблизилось к оригинальному настолько, насколько это было возможно для подделки — но все же оставалось подделкой. Одно-единственное перемещение на совершенно жалкую дистанцию потребовало столько же энергии, сколько Волна Тени, Змеиная Ловкость и Мощь Великана, совершенные Сенвайном ранее, вместе. Сил оставалось только на еще один такой прыжок, потому чернокнижник использовал его с максимальной эффективностью, создав на земле руну-телепорт. Это был узор из выжженных концентрических кругов диаметром от одного до десяти футов — любой предмет, приземлившийся на него, перемещался в случайную точку в радиусе пятидесяти футов. В то же время, руны на теле Сенвайна соединились с руной на земле в заклинание-мозаику, что позволяло некроманту сопротивляться телепортации. Это, конечно, была лишь временная мера, чтобы избежать нападения, пока силы не восстановятся... однако Туда, видимо, был не менее сведущ в рунной магии, чем сам Сенвайн — он и не подумал заходить внутрь волшебного рисунка, а остановился на краю и метнул копье. С большим трудом чародею удалось уклониться, не утратив равновесия, и оружие, вонзившись в землю, исчезло, чтобы возникнуть шагах в двадцати от противников. Туда немедленно выхватил из ниоткуда второе копье и повторил попытку. — Что ж... - вздохнул Сенвайн, уворачиваясь и от этой атаки. - Было бы странно, если бы дух не умел хотя бы этого... — Точно, - подтвердил дух. Его лица было почти не видно под шлемом в форме — а может даже и из — верхней челюсти дракона, но в голосе явно слышалась усмешка. На этот раз орк вооружился не копьем, а массивной дубиной с шипами из зубов какого-то чудища, и, подхватив это внушительное орудие, взмыл в воздух... Летать, он, к счастью, не умел — или просто пока не хотел — но с легкостью преодолел отделявшие его от чародея десять футов, намереваясь зашибить того дубиной в прыжке. Возможно, и от этой атаки можно было бы увернуться, но на оценку ситуации у Сенвайна была лишь пара мгновений, а последствия ошибки были бы смертельны даже с Мощью Великана... Некромант перестал противиться затягивающему его телепорту и переместился. Через мгновение дубина врезалась в землю на месте, где он стоял и тоже телепортировалась, а затем та же участь постигла и Туду. Все трое попали в разные места — причем меньше всех повезло дубине, которая возникла в тридцати футах над землей. Будь она живой, это могло бы закончится для нее очень плохо. Что касается Сенвайна, то он свалился прямо на одну из коленопреклоненных орочьих женщин. К счастью, для нее это было такой же неожиданностью, и чернокнижник опомнился первым. Выхватив кинжал, он приставил его к горлу оркши и, схватив заложницу за волосы, заставил подняться с земли. Это было весьма своевременно — дух уже приближался со своим новым оружием, и на этот раз это был большой топор. Увидев, что некромант прикрывается женщиной, Туда остановился, хоть и ненадолго — но и этого хватило Сенвайну, чтобы создать вокруг себя вторую руну-телепорт. Основная причина почему заклинания вообще объединяли в рунные узоры — так их было гораздо легче поддерживать. Прошла лишь пара минут с того момента, как юный некромант создал мозаику из трех заклинаний, а ему стало уже намного лучше, и он смог повторить энергоемкое заклятие. Когда неподалеку от первого телепорта появился второй, правила игры изменились — теперь вещи перемещались от одного магического круга к другому, если только тот не был заблокирован. Плюсом такой тактики было то, что в любом из двух кругов Сенвайн мог восстанавливать силы, минусом — то, что круги не соединялись между собой, и чернокнижник не получал тех преимуществ, какие дала бы ему рунная мозаика из четырех объединенных заклинаний. Все же он выбрал именно такую схему. Чародей и оркша переместились, как только рунный телепорт был создан. Туда впрыгнул в круг следом за ними, однако Сенвайн закрыл другую сторону, и духа вышвырнуло в другом месте. Он упал с высоты футов в пятнадцать, но ему это, конечно, не повредило. Некромант вытолкнул женщину за пределы своего круга, и приготовился ко второму этапу боя. Теперь у него была надежная позиция, с возможностью перемещаться и восстанавливать силы, и он наконец мог перейти от защиты к нападению... если Туда ему позволит. Дух, похоже, тоже решил стать серьезным. Едва поднявшись, он метнул в противника сразу четыре копья — по паре в каждый из телепортов. Это было проверкой не столько возможностей защитной системы некроманта, сколько его способности ее контролировать. Сенвайн должен был одновременно уклониться от двух копий, удержать себя от телепортации в круг, где он стал бы мишенью для еще двух, и к тому же держать проход через второй телепорт закрытым, чтобы эти копья не переместились к нему сами. Туда не был уверен, что чародей справится с такой задачкой — и сам Сенвайн тоже... так что он выбрал энергоемкий, но надежный вариант, сбив летящие в него копья Волной Тени. Однако дух и не думал останавливаться. Он вдруг догнал вторую пару копий, поймал их и бросил в чародея. Защищаться еще одной Волной Тени Сенвайн не стал — и ошибся. Стоило ему отвлечься, уклоняясь от копий, как Туда запрыгнул в свободный телепорт и успешно переместился к чародею. Один удар ноги — и некромант оказался выброшен из круга и приземлился прямо рядом с орочьей женщиной, которую он сам вышвырнул минутой ранее. К счастью, эта оркша, похоже, не считала, что имеет право помогать духу в драке, так что продолжила лежать на земле, закрыв голову руками. Сенвайн мог бы снова попробовать взять ее в заложники, но не сделал этого — использовать в качестве щита женщину, пусть даже орка, было неприятно, хотя Мал Кешар на его месте не сомневался бы... Теперь их роли поменялись. Туда не мог контролировать работу телепортов, так что его просто перебрасывало между ними каждые несколько секунд, однако дух непрерывно забрасывал Сенвайна метательным оружием с обеих позиций, причем его арсенал пополнился топорами и ножами. Чернокнижнику пришлось пуститься наутек. Хуже всего было то, что за пределами кругов он не получал преимуществ от рунной мозаики, и его силы восстанавливались медленнее. Выбора особо не было — оставалось лишь следовать схеме боя, выбранной в самом начале... Сенвайн создал третий телепорт, и правила снова изменились. Чернокнижник не мог ни выбирать, в какой из двух других кругов переместится он сам, ни закрыть для перемещения Туды какой-то из телепортов, кроме того, где находился сам — при попытке телепортироваться Сенвайн мог запросто прилететь прямо к духу. Потому он предпочел остаться на месте, накапливая силы и при необходимости отбивая неприятельские снаряды заклинаниями. К счастью, Туде приходилось обстреливать сразу две позиции, а снаряды, переместившиеся через один из кругов, могли вернутся к нему самым неприятным образом, так что орк стал бросать реже и по более пологой траектории, чтобы оружие при промахе не приземлялось внутри кругов. Лежащие на земле женщины жалобно скулили, слыша, как над головами свистят копья и топоры. Однако Туда заслужил свое звание великого охотника — его атаки были безупречно точны. На самом деле, этот бой не мог закончится для Сенвайна ничем хорошим. Его энергия была конечна, силы духа — нет. Рано или поздно некромант должен был совершить ошибку и пасть, а ведь он до сих пор не смог нанести своему противнику ни одного удара. И все же у чернокнижника был план, который давал ему надежду на победу. Создать большую руническую печать, которая соединит все три круга в единый узор. Вместе с рунами на теле самого Сенвайна, это дало бы мозаику из шести заклинаний, что подразумевало полный контроль над работой телепортов и стремительное восстановление энергии. В идеале большая руна должна быть чем-то, что сможет ослабить Туду и сдержать его на время, если даже такой комбинации будет недостаточно, чтобы его одолеть. Сенвайн уже почти был готов приступить к созданию рунного узора, но тут Туда вышел. Либо дух разгадал план чародея и решил не дать ему совершить задуманное, либо ему просто надоел дистанционный бой. Так или иначе, орк вдруг выпрыгнул за пределы телепорта, где находился и направился к центру треугольника, образованного тремя кругами. Возможно, дух решил, что для завершения узора Сенвайну нужно стоять именно там. Это было неверно, а с тремя свободными телепортами перехватить мага до того, как он приведет свой план в исполнение становилось почти невозможно, так что чернокнижник успел обрадоваться... Но тут все вокруг пришло в движение. Многочисленное оружие, щедро разбросанное по полю боя — копья, топоры, ножи, дубины, слишком много, чтобы сосчитать — разом поднялось в воздух и нацелилось на каждый из трех телепортов. Сенвайн понял, что проиграл. Дух не пытался помешать его плану — у него был свой собственный. Он воспользовался телепортами некроманта, чтобы потянуть время и разбросать повсюду побольше оружия. И это именно ему надо было для завершения приема стоять посередине между целями — где он теперь и находился... На этот раз не помогла бы даже Волна Тени — снарядов было слишком много, и круги телепортов, на которые они были нацелены, превратились в смертельные ловушки. Оставалось только бежать. Бормоча заклинание, Сенвайн переместился наудачу — ему повезло, и он оказался в том круге, рядом с которым все еще лежала на земле оркша. Обратная Волна Тени подхватила ее и бросила прямо в руки чародея. Он упал на землю, прикрываясь пленницей сверху, и летящие копья замерли в полуфуте от них. — Надо же... - произнес знакомый голос откуда-то сверху. - Все-таки инстинкт самосохранения оказался сильнее чистоплюйства... Правильно говорят — истина открывается пред лицом смерти. В следующий момент Сенвайн почувствовал удар по лбу чем-то, чего он не мог видеть. — Протри глаза, тупой ученик! - потребовал Мал Кешар. - На самом деле ничего этого не было. Молодой маг зажмурился и замотал головой, а затем вновь открыл глаза. Лич навис над ним, стоя на ладони Мооха, чтобы не касаться руны телепорта. Приподнявшись, Сенвайн увидел Туду. Дух стоял в том же месте, что и ранее, и копье — одно-единственное — было у него в руке. Больше никакого оружия поблизости видно не было. — Неплохо она с тобой... - усмехнулся лич. - Ты был в шаге от того, чтобы умереть, поверив, что пронзен несуществующими, копьями. — Все это оружие было иллюзией? - переспросил чернокнижник, судорожно пытаясь соображать. — Я не слишком много видел, но похоже, что вся ваша драка была иллюзией, - сообщил Мал Кешар. - Мы убили шамана и вернулись — ты тут скачешь, а он просто стоит. Сенвайн без особого удивления осознал, что его наставник наблюдал за происходящим уже некоторое время, и, если бы он не решился использовать оркшу в качестве живого щита, ему бы просто позволили погибнуть. «Кратчайший путь на тот свет лежит через пустую башку идиота» — так нередко говорил Мал Кешар. — Вы говорите, что убили шамана... А тогда как? - некромант-ученик указал глазами на Туду. — Ага... - кивнул лич. - Забавный случай. Будем разбираться. Чернокнижник попытался выбраться из под оркши, но та мертвой хваткой вцепилась ему в плечи. Сенвайн мог бы оттолкнуть ее — в том числе и магией — но вдруг заметил, что женщина дрожит от страха. Нельзя было сказать, видела ли она ранее те же копья и топоры, что и чародей, но сейчас над ней стояли лич и чудовище, недавно превратившее ее мужа в лепешку, так что повод для паники у оркши имелся, и она была готова искать защиты у любого, кто хоть отдаленно напоминал мужчину. — Отдохни, - сказал Мал Кешар, прежде, чем его ученик смог разобраться, что делать в ситуации, когда тебе на шею вдруг вешается вдова орочьего вождя. - Похоже, эти иллюзии могут даже заставить тебя сражаться со мной... Лучше я сам разберусь. После этого короткого объяснения — что было для лича невообразимо щедро — Моох вырубил молодого чародея легким щелчком по затылку. Стоило потерявшему сознание Сенвайну перестать контролировать работу телепорта, как их с оркшей переместило к соседнему кругу. Мал Кешар повернулся к Туде, невозмутимо дожидавшемуся, пока на него обратят внимание. — Я все же кое-чего не понимаю, - произнес лич. - Почему все сработало с тупым учеником, понятно. Он видел тебя с копьем и поверил, что все остальное оружие тоже реально. Если его сознание будет полностью убеждено, что его пронзило копье, сердце перестанет биться и он умрет. Почему эти женщины с самого твоего появления лежат на земле с зажмуренными глазами — тоже ясно. Но почему мы — два мертвеца — все равно видим это поддельное тело? На нас иллюзии не должны действовать. Дух издал звук, похожий на вздох, а затем его тело растворилось в воздухе, будто горсть песка, подхваченная ветром... на месте рослого воина появилась женщина-оркша со светло коричневой кожей и рыжими волосами. На ней было черное платье с открытым верхом, шею украшало ожерелье с миниатюрными изображениями звериных черепов, а в с свободной руке был зажат веер. Никак не изменилось только копье. — Знаете, вы первый, кто разгадал меня за пятьсот лет... - заговорила дух-оркша. У нее почти не было акцента и речевых ошибок — для орка она говорила на веснотском слишком хорошо, да и для среднего человека — тоже. - Но ваше понимание иллюзий слишком однобоко. Иллюзия — это альтернативная версия действительности, которую мы отказываемся принять, как реальность. Пока я верю, что обладаю телом орка, мое тело будет выглядеть и функционировать, как орочье. И копье в моей руке сможет пронзить вас, независимо от того, что вы думаете о его существовании. — Околдовала саму себя, значит. Умно... - одобрил Мал Кешар. - Насколько я помню, легендарный Туда одолел десять чудовищ — льва, медведя, слона, каракатицу, черепаху, грифона, йети, василиска, дракона и лисицу... но с лисицей-то он на самом деле не справился, верно? Ты победила и выдаешь себя за него последние пятьсот лет. — Я не побеждала, - покачала головой «Туда». - Это он проиграл. Как и все сильные мужчины, он оказался беспомощен перед женской красотой... Или, может, как все умные мужчины, он просто притворился беспомощным, потому что понял, что уже нашел то, ради чего совершал все свои подвиги. Я стала его единственной женой и родила ему десять сыновей. А потом, когда мои потомки взывали о помощи, разве могла я не прийти? Им было легче верить, что их покровитель — Туда, и я стала Тудой. В этом не больше обмана, чем когда шаман наряжается в Барат-рох-шарку, чтобы принести детям подарки. Может, я и не настоящий дух, но я делаю для своего племени больше, чем любой из орочьих богов. — Очень поучительная история... - произнес лич. - Надо будет пересказать Сенвайну, когда он очухается. Но сначала посмотрим, смогу ли я добыть твой череп, лиса... — А с чего вы взяли, что я именно лиса? Может, я дракон или каракатица какая-нибудь адская? — Твое ожерелье, - пожал плечами Мал Кешар. - На нем только девять черепов — лисы не хватает. — Что ж, очень тонкое наблюдение. Даже я не могу одновременно думать о лисах и верить, что не являюсь одной из них... Но не думайте, что ваша сверхчувствительность защитит вас от всего, что я умею. Реальность отличается от иллюзии лишь нашей верой в нее, а вера не зависит от того, видите вы глазами или магическим радаром. Если я заставлю вас поверить, что ваше тело стерто в порошок, так и будет... а я не умру до тех пор, пока вы не заставите меня поверить, что я мертва. — Оставь эти шутки для мальчиков, лиса! - расхохотался лич. - Настоящим оружием или воображаемым, тебе никогда до меня не дотронуться. И смерти ты от меня не дождешься. Я заставлю тебя страдать до тех пор, пока ты не поверишь, что твои страдания будут длиться вечно! Он сомкнул ладони в замок, волной лиловой энергии раскалывая землю и стирая руну-телепорт Сенвайна. Лису аж перекосило, хотя до нее самой волна даже не дошла — зато ее до глубины души возмутил подобный вандализм. Конечно, такая атака могла служить лишь отвлечению внимания, и «Туда» подняла голову как раз вовремя, чтобы увидеть Мооха, падающего с небес ей на голову. Орколиса открыла рот — или правильней было сказать «разинула пасть»? — изрыгнув ослепительный сноп света, который в одно мгновение поглотил силуэт призрака-йети. — Я же сказала... - произнесла лисица, направляя на Мал Кешара сжатый кулак левой руки. - Если вы подумаете, что это Луч Света, он подействует на вас, как Луч Света. Она разжала кулак и с ее ладони сорвалось что-то совершенно неотличимое от известного заклинания белых магов. — А я уже сказал... - невозмутимо отозвался лич, отражая атаку Волной Тени. Тьма столкнулась со светом и через мгновение оба потока энергии исчезли, - что не собираюсь разбираться, какие из твоих способностей настоящие, а какие выдуманные. Придумывай себе что угодно — я все равно тебя сокрушу. — Ну ладно... - пожала плечами «Туда». - Как насчет такого? Я здесь... - она зажмурилась. - А теперь тут, - произнесла она через мгновение, открывая глаза уже за спиной у лича и пронзая его грудь копьем. - Так что там было про не смогу дотронуться? — Во-первых, лича нельзя убить копьем в грудь, - флегматично сообщил лич. Оркша обеими руками вцепилась в древко, чтобы не позволить ему повернуться. - Во-вторых, личи не проигрывают лисам. И в-третьих, ты все еще до меня не дотронулась. Иссиня-черная четверная Волна Тени вырвалась из под земли, стирая тень-двойника и обрушиваясь на «Туду». Мощь заклинания была такова, что оно подбросило бы лисицу в небо футов на тридцать, если бы не черная цепь, которая тоже появилась из трещины в земле и прицепилась к ноге. В итоге лисицу просто повалило навзничь. А затем, следом за заклинаниями, из земли восстал и сам Мал Кешар. — Думаешь, это как-то связано с тем, что ты поверила в реальность моей тени... или ты просто неспособна отличить настоящего врага от простейшего заклинания-обманки? - с усмешкой поинтересовался он. — Расколошматили все вокруг Волной Тени, чтобы прикрыть нападение призрака, - хладнокровно проанализировала лиса, лежа не земле. - а призрак напал, чтобы я не поняла, что на самом деле Волна Тени была нужна для создания воронки в земле. А одновременно со вспышкой вы заменили себя двойником... и еще наложили какое-то заклинание, которое делает меня более беспечной, чтобы я не разгадала обман. Чистая победа в одну атаку... Хорошо, что это тело не настоящее, а то бы оно сейчас умерло. С этими словами рыжеволосая оркша растворилась в воздухе — точно так же, как и воин-орк ранее, но на этот раз на ее месте никто не появился. Настоящая лиса обнаружилась на почтительном расстоянии — возле сгрудившихся в кучу жен покойного вождя. На этот раз действительно животное — огромная огненно-рыжая лисица футов двенадцати в холке... кто-то менее опытный, чем Мал Кешар мог бы даже купиться на это. — Эй, это ведь тоже ненастоящая?! - крикнул лич. — Ага, щас! - отозвалась та. Отсутствие человеческого речевого аппарата никак не повлияло на чистоту ее речи. - Настоящей не будет, не ждите! — Все они так говорят... - хмыкнул лич и шагнул вперед. Лиса встретила его струей огня из пасти. Мал Кешар готов был поспорить, что она непременно обернулась бы драконом, если бы ранее он столь решительно не отверг идею о том, что она может им быть. Ну а в этой форме такой фокус подействовал бы только на кого-то очень впечатлительного. К тому же, становилось совершенно ясно, что с личами лиса имеет дело впервые — даже если бы пламя случайно оказалось не иллюзорным, Ке'мик'ад'жи свел бы эффект от атаки на нет. Можно спалить скелета, упыря, но не Темного Властелина, способного вытягивать жизнь из людей на расстоянии и даже сейчас медленно пожирающего своими аурами орочьих женщин, столь щедро разбросанных прямо под ногами. Мал Кешар спокойно прошел сквозь огонь. Что-то подсказывало ему, что бой с этим обличьем «Туды» будет еще проще, чем с предыдущим... Насколько личу было известно, гигантские лисы на Континенте не встречались. Это означало, что Лжетуда специально увеличила размеры своего тела, чтобы казаться более грозной. Помимо иллюзий, существовали и другие заклинания со схожим эффектом, и у них всегда был один и тот же недостаток — они сохраняли строение мыщц, присущее существам гораздо меньшей массы. Настоящие гигантские создания — драконы, огры и йети, обладали мускулатурой, соответствующей их размерам, а вот искусственно увеличенному созданию становилось гораздо сложнее передвигаться. Конечно, лиса не приняла бы добровольно облик, в котором оказалась бы прикована к земле... однако ей можно было немного помочь с этим. Мал Кешар ударил посохом по земле, и черные узоры, напоминающие паутину, начали расползаться во все стороны. Эта была та самая Большая Руна Утяжеления, которой собирался, но не успел воспользоваться Сенвайн — его план боя не был полностью неверным, но провалился из-за неверного понимания чернокнижником природы его противника. Как только заклинание вступило в силу, лич почувствовал прилив необычайной легкости. Это говорило о том, что материализовавшаяся иллюзия честно подчиняется законам физики, и Утяжеление подействовало. Лиса, однако, не спешила сдаваться. — Утяжеление... - проворчала она. - Это имело бы какой-то смысл, если бы я передвигалась на своих четырех... Но как девушка, я все равно возмущена! С этими словами Туда исчезла, и возникла в воздухе прямо над головой Мал Кешара, планируя обратить возросшую массу в преимущество. Следовало отдать ей должное — это было находчиво, и расплющивание, в отличие от поджигания, было эффективным методом уничтожения лича... Вот только Мал Кеншар успел выскочить из под лисы прежде, чем она рухнула на него. Он и не надеялся, что получится победить самопровозглашенную богиню, просто приковав ее к месту — его целью, как и основой всего его стиля, было стать сильнее за счет ослабления противника. И это сработало — ловко избежав атаки, лич создал магическую цепь, чтобы захватить хвост плюхнувшейся на брюхо лисы. То были Оковы Магии — по идее, под их воздействием нельзя было пользоваться магией, и «Туда» не смогла бы перемещаться куда-то еще, менять облик и стрелять из пасти не пойми чем. Иллюзия или нет — магия оставалась магией. Мал Кешар надеялся, что захватив лису, он сможет заставить ее перейти в истинное обличье — единственное, которое не было иллюзией, а значит и заклинанием. Однако слишком полагаться на Оковы Магии не стоило — в конце концов, эта техника существовала уже несколько столетий, а чародеи на свете не перевелись. Существовало множество способов обмануть цепи, и лич сам знал несколько. Так что едва кандалы сомкнулись на хвосте у лисицы, Мал Кешар как следует приложил ее двойной Волной Тени... Лжетуда зарычала от боли, но тут же вскочила на лапы, а волшебная цепь вдруг оказалась разорванной. Лишь мгновением позже лич смог разглядеть, что случилось — у лисы появился второй хвост, которым она и перерубила цепь надвое. Это требовало не только огромной силы — считалось, что Оковы Магии неразрушимы большинством видов оружия — но и немалой находчивости. Это обличье, должно быть, изначально имело несколько хвостов, но лисица замаскировала «лишние», чтобы иметь возможность затем воспользоваться ими, не прибегая к магии. В общем-то, уже тот факт, что сам Мал Кешар смог понять все это так быстро, говорило о немалом приросте умственных способностей от ауры Отупения, воздействие которой на себя «Туда» обнаружила чуть раньше. Если даже столетний лич обнаружил, что стал смекалистей, поглотив часть ума лисы, оставалось лишь гадать, сколь же хитра она сама. Однако гадать было особо-то некогда — лисица не ограничилась перерубанием цепи и взмахнула хвостами, явно намереваясь зашибить ими лича. Тот увернулся, но Лжетуда тут же выстрелила лучом из пасти — примерно также, как ранее в Мооха, но на этот раз поток света стал шире пропорционально возросшему размеру пасти. Мал Кешар парировал четверной Волной Тени. Заклинание успешно загасило Луч Света, однако самой лисе не причинило никакого ущерба — она защитилась все теми же хвостами. Интересно, а рыбу она ими ловить не умеет? Самым противным было то, что, насколько припоминал лич, число хвостов у лис-колдуний может достигать девяти. Если он сейчас создаст двойные Оковы Магии и захватит оба хвоста, наверняка тут же появится третий, который разобьет цепи и все вернется на круги своя — только энергия на создание оков будет потрачена впустую. Конечно же, последняя Волна Тени не была просто атакой — ее маскирующие свойства были слишком хороши, чтобы ими пренебрегать. Под прикрытием сплошной стены черной энергии лич вновь прибег к заклинанию Тени, и отправил двойника оббежать лису, чтобы посмотреть, не выйдет ли накинуть волшебную цепь ей на шею... однако тень столкнулась с непредвиденной трудностью в виде второй лисы чуть меньшего размера, притаившейся за первой. — Видите, я учусь... - протяфкала она, направляя на тень Луч Света. Неспособный защититься магией двойник был немедленно уничтожен. Ситуация стремительно ухудшалась. У Мал Кешара было недостаточно энергии — не сейчас, а в принципе — на создание девяти экземпляров Оков Магии, не говоря о восемнадцати. Обе лисицы повернулись к нему, явно собираясь снова стрелять лучами. Самое время кое-кому из слуг Повелителя оправдать свое существование... Лич вытянул левую руку и второй магический посох примчался к нему откуда-то. То была не просто палка, а целый человеческий скелет, изуродованный таким образом, чтобы использоваться в качестве посоха. В начале боя он лежал на спине Мооха в числе прочих полезных инструментов и упал на землю, когда Илк'ха'йа'лет был изгнан, а теперь Мал Кешар наконец вспомнил о полезной игрушке. — Давай, Рия, покажи мне, что я не напрасно сделал тебя оружием, а не скамейкой для ног, - потребовал лич, обращаясь к посоху. — Да, владыка... - смиренно ответствовал череп посредине грудной клетки. У обеих лисиц чуть челюсти не отвалились. — Это еще и живое?! - обалдело спросила одна из них. — Сделать из девушки такое... - возмутилась другая. - Тьфу на тебя! Даже смотреть стыдно... — Стыдно слушать про орка, который трахал лису... - не остался в долгу скелет-посох. - А еще и дух называется... — Давай Рия, затолкай им хвосты в задницы! - расхохотался Мал Кешар, стреляя из посоха Волной Тени. Это было одинарное «красное» заклинание, но оно полетело по сложной траектории и атаковало одну из лис таким образом, как будто бы действительно собиралось выполнить оригинальный приказ лича. Конечно, заклятие было без особого труда было отбито хвостом, однако подвергшаяся атаке лиса сердито зарычала и извергла поток пламени. — Полтергейст! - крикнула Рия и огонь развернулся, становясь между личем и лисами огненной стеной. — Тьфу ты... - выдохнула лисица и принялась задувать огонь взмахами хвостов, исправляя свою ошибку. Она уже поняла, что ее огненная атака против лича неэффективна, и прибегла к ней лишь потому, что была спровоцирована. Лиса помельче тем временем попыталась обстрелять лича лучами прямо через огненную стену. Однако у Рии на семь бед был один ответ. — Полтергейст! - скомандовала она, стоило Туде-младшей раскрыть пасть, и Луч Света изогнулся, огибая Мал Кешара и возвращаясь к лисам. Теперь они обе были крайне рассержены. Появление костяной колдуньи и ее необычная способность застали их врасплох, однако при здравом рассуждении решение нашлось быстро. Свет был намного быстрее слов, и если обстреливать Рию непрерывно, она не успела бы разворачивать заклинания достаточно быстро — тем более что лисы все равно получали от отраженных атак минимальный ущерб. В то же время, можно было просто положиться на мыслепортацию и физические атаки — даже если бы одна из лис была захвачена, вторая смогла бы прийти ей на помощь. В итоге меньшая лисица продолжила плеваться лучами, а большая переместилась к личу и атаковала хвостами. На удивление, эта атака не встретила сопротивления... разгадка нашлась, едва лисий хвост прошел через тело лича, как сквозь туман, и костяной посох упал на землю. — Чего, и это тоже тень? - воскликнула малая лисица, мигом переместившись поближе. - Ну и где его искать теперь? — Плевать, давай сначала с ней разберемся, - отозвалась большая, протягивая лапу к Рие. — Эй, бабу мою верните, - окликнул их Мал Кешар. Требование было риторическим — лич вытянул руку и посох перелетел к нему. — И этот тоже двойник, небось... - предположила одна из лисиц. — Думаю, это больше не потребуется... - произнес лич. Создав себе двойника, лисица-дух совершила большую ошибку. Ее копия не была просто миражом, как заклинание Тени — она обладала всеми качествами, способностями и даже самосознанием оригинала. Практически, лисы являлись независимыми существами — двумя экземплярами одного и того же заклинания иллюзии, при помощи которого настоящая колдунья создавала себе тела-дубликаты. И обе лисы находились в радиусе действия аур лича. На обеих воздействовало заклинание Утяжеления, одновременно передающее Мал Кешару утраченную ими легкость движений, и Отупение, отдающее ему часть их находчивости и хитрости. Именно последний факт и решил исход битвы — лич почувствовал себя так, будто прошел Темный Ритуал... снова. Первое время после превращения ему тоже казалось, что его ум способен моментально найти решение любой задачи. Потом он попривык, да и насущные вопросы стали посложнее. Но сейчас, с частью ума этих хитрейших созданий, все разрешилось во мгновение ока. Ему был необходим источник энергии — он нашел источник энергии. Оставив Рию с тенью-двойником, чтобы скрыть его неспособность использовать магию, лич пробежался по округе, отмечая Печатями Тьмы лежащих повсюду женщин. Ранее ему не приходило в голову посмотреть на это с такой точки зрения — на поле боя были его слуги, которые поддерживали его всеми силами, и его враги, силы которых он поглощал, в итоге заставляя и их тоже поддерживать его. Лиса создала себе двойника и тем невольно помогла Мал Кешару, но почему нужно оставлять выбор количества доступных источников питания за противником, если можно принести свои? Хорошо, что безвольный ученик так и не собрался прикончить этих баб... — Что ж, Сенвайн, попробуем сделать это твоим способом, - усмехнулся лич и ударил посохом в землю. Разом два десятка цепей возникли из неоткуда и устремились к лисам, чтобы схватить их. Плутовки попытались бороться, задействуя все новые хвосты, но двадцатикратным Оковам Магии не смог бы сопротивляться даже дракон. В конце концов все хвосты оказались закованы — как и предполагал лич, их оказалось по девять у каждой лисы — и Мал Кешар сразу же обрушил на неспособных сбежать противниц свосьмеренную Волну Тени. Не просто черная, а буквально вытягивающая из мира все краски — такую лич никогда ранее не пробовал, да и никто из магов, скорее всего, тоже. Абсурдно энергоемкое и абсурдно мощное, это заклинание буквально стерло обеих лисиц из реальности... конечно, появление новой не заставило себя ждать. Хотя, вопреки надеждам лича, это и не было настоящее тело Лжетуды — оно было еще более фантастичным, чем все предыдущие обличья — но зрелище того стоило. Белоснежная девятихвостая лисица, вдвое выше Мооха, в пасти у которой поместился бы целый тролль. Ожерелье с черепами — единственная неизменная деталь всех ее обличий — тоже изрядно подросло, и теперь, похоже, содержало черепа в натуральную величину, возможно даже те самые, добытые когда-то настоящим Тудой. Хвосты и лапы лисы были окутаны пламенем нереалистично-голубого цвета. — Ну это уже перебор... - произнесла Рия. - Она с таким телом хоть встать-то сможет? — Ее иллюзии все нереальней, - согласился Мал Кешар. - Если самая сильная иллюзия — та, в которую веришь, то лучшей была первая, с копейщиком. Даже я купился вначале... А это ни на что не похоже, разве только орков пугать. Почему она не хочет воспользоваться своим настоящим телом — по всем законам в нем у нее будет больше энергии для заклинаний, чем при опосредованном использовании? — Время шуток закончилось, - прорычала лиса, обладавшая, видимо, достаточно острым слухом, чтобы слышать лича, даже находясь в сотне футов от него. - Хотя я и не понимаю, почему все вы так хотите сразиться с моим настоящим телом и испытать мою настоящую силу. Мы ведь так красиво играли с иллюзиями... Но теперь вы напросились. Я покажу вам колдовство, которое даже ваш ограниченный ум сможет оценить. Лисица испустила рев, в котором Мал Кешар немедленно узнал Леденящий Вой — широко распространенную среди призраков способность, которой он и сам уже научился подражать. Смертных эти звуки заставляли замереть в оцепенении, а порой и упасть замертво, но личу и Рие не могли — и не на них они были направлены. Глазницы черепов на лисьем ожерелье вспыхнули голубым пламенем, а затем, с ревом, словно отвечая на зов, из одного из них появился призрак - мерцающий силуэт горного льва. Почти сразу же из другого черепа вылетел медведь. Духи-звери приземлились у ног лисы и присоединились к ее вою. Глазницы ослепительно вспыхивали, призраки появлялись из своих черепов, и глазницы гасли. Не прошло и четверти минуты, как возле лжебогини уже стояли лев, медведь, массивный зверь с большими ушами и носом, который, видимо, должен был быть слоном, очень большая черепаха, за панцирем которой смог бы укрыться целый взвод, и йети, куда более крупный, хотя и менее жуткий, чем Моох. В воздухе над их головами кружили грифон и огромная каракатица. Лишь глаза василика и дракона продолжали светиться на ожерелье. — Мы должны предотвратить появление дракона... - произнесла Рия, наконец опомнившись от лицезрения столь необычного и массового призыва привидений. — Не успеем, - отрезал лич. - Стой спокойно. Моох идет. — Мооха может оказаться недостаточно, владыка... - напомнила костяная чернокнижница, наблюдая как из черепа появляется единственный в мире призрак-василиск. Ей пришлось как никогда прежде ощутить себя беспомощной из-за отсутствия рук, которыми можно было бы прикрыть глаза. Оставалось лишь постараться ограничить восприятие световых волн с той стороны... — Трусиха, - усмехнулся Мал Кешар. - Один орк убил их всех обычным копьем, неужели мы не сможем повторить? В момент, когда из последнего черепа начал вылезать дракон, на поле боя возник еще один призрак. В отличие от духов-зверей, он не стал топтаться на месте и бессмысленно выть, а вместо этого стремительно собрал всех женщин, подпитывающих его господина силой, и опустил их на землю позади лича. Теперь, когда в ход пойдут настоящие, а не воображаемые заклинания, это действительно было уместно. Нашелся и Сенвайн — он уже очнулся и мог, в общем-то, стоять на ногах. — Учитель, каков шанс, что они все — тоже иллюзия, только более масштабная? - с явной надеждой поинтересовался он. — Никакого, - отозвалась Рия. Она чувствовала вокруг каждого из чудовищ ауру могущественного призрака. К тому же, только одно могло оправдать использование такого количества бойцов против вытягивающего из врагов силы лича — на мертвецов его проклятия не действовали. — Навряд ли мы бы поверили в этот бред, если бы на самом деле его не видели... - выдал свою версию ответа Мал Кешар. - Приготовься перенести нас в центр их построения, как только они сдвинутся с места. В то время как лич говорил эти слова, его левая рука жестами передала Сенвайну совсем другой приказ. — Убирайся с моей земли, если не хочешь испытать на себе мощь настоящей некромантии! - потребовала лисица, наконец завершая призыв союзников. Призрачный дракон был пятидесяти футов в длину — даже выше своей исполинской хозяйки. — Че? - переспросил Мал Кешар. - Только один здесь знает, на что способна настоящая некромантия, и это не ты. Смотри! Моох вдруг весь сжался и за считанные секунды полностью скрылся — в теле Сенвайна. Молодой чародей исчез, с ослепительной вспышкой появившись в воздухе над головой лисицы. Его версия Телепортации, в отличие от оригинального заклинания, не позволяла перемещать союзников — он бы даже Рию навряд ли смог бы с собой унести — этот приказ был дан лишь для того, чтобы сбить с толку внимательно прислушивавшуюся к разговору лису. Зато настоящий приказ лича был вполне исполним. Сенвайн телепортировался и вернулся назад, как только Моох покинул его тело. Призрак-йети, тяжелый без всякого Утяжеления, обрушился на лисицу. Это был тот же прием, который она сама пыталась использовать в начале сражения, но на этот раз все сработало — лиса рухнула на землю, а йети принялся избивать ее щупальцами. Звери-призраки тут же набросились на Мооха, но он продолжал наносить удары своей главной цели, до тех пор, пока не был уничтожен. — Уххх, - вздохнула лиса, пытаясь подняться, но смогла лишь оторвать морду от земли. В конечном счете, это было не ее тело, и боль была значительно приглушена этой мыслью. - Я потратила на маскарад слишком много сил... Мне не стоит пытаться создать новое тело прямо сейчас... Но это ненадолго, - обратилась она к личу, отлично зная, что его слух не уступает по остроте ее собственному. - Очень скоро я восстановлю силы, и в следующий раз не допущу тех же ошибок. Забирай что хочешь — золото, оружие, трупы — и уходи. Если сунешься в мой город — я тебя убью. — Пфф... По-твоему, Мал Кешар — разбойник, захватывающий на дорогах орочьих шлюшек, чтобы взять с них выкуп? Ничего твоего мне не надо. Лисица в свою очередь фыркнула и исчезла. Звери-призраки пропали, как будто их и не было. Войско племени Черепов к тому времени уже было разбито — баруты погибли, а слабаки разбежались. Теперь скелеты со всех сторон направлялись «на помощь» своему господину. Хорошо еще, что не успели вовремя и не увидели василиска... — Нет смысла тратить время на оживление скелетов, - произнес лич. - Свою задачу здесь мы выполнили, теперь нужно валить, пока все горные племена не додумались против нас объединиться... Этих, пожалуй, заберем, - он перевел взгляд на женщин, которые с исчезновением «Туды» наконец осмелились открыть глаза, и теперь жались друг к другу, жалобно скуля. - Я передумал, - ответил Мал Кешар на недоуменный взгляд своего ученика. - Очевидно, у учения лорда Зикрона есть будущее. Лицо юного чернокнижника просветлело. Его, конечно же, заинтересовала человеческая любовница покойного вождя, которая не вечно будет брюхатой... а может столь настойчиво пристававшая к чародею оркша тоже успела ему приглянуться. Мал Кешару не было до этого дела — пусть тупой ученик удовлетворяет свои потребности сколько влезет, лича пленницы интересовали в качестве игрушек несколько иного рода. Моох тоже остался доволен — не сегодня-завтра бабское нытье надоест некромантам, и тогда у него будет пир. — Мальчики, мне за вас стыдно... - простонала Рия, отлично зная, о чем подумал каждый из ее соратников. Так внезапно завершилась эта битва. У нее не было краткосрочных последствий, и историки позабыли о ней уже в следующем поколении. Долгосрочных последствий, напротив, было предостаточно, но их еще нужно было заметить. Армия орков благополучно возвратилась из похода, и потери от нападения нежити не были фатальными, однако могущество племени Черепов было бесповоротно подорвано по несколько иной причине — их дух надолго перестал поддерживать их в битвах за пределами владений племени. В конце концов племя Глубоких Пещер восстало и освободилось от их владычества, создав собственную империю. Мал Кешар немало почерпнул из боя с лисицей и дополнил свой арсенал несколькими новыми техниками — включая и вызов Ужасных Воителей, в создании которых достиг совершенства. Многие воины пали от их клинков, не зная, что должны благодарить за это одну лису. А лич знал, и в дальнейшем остерегался воевать с племенем Черепов — как, впрочем, и оно с ним. Мал Кешар признал несомненную полезность орков для темной магии — и для создания нежити, и для поглощения сил они подходили лучше всего — и вообще узнал о них немало нового, в основном от захваченных пленниц — и ненависть к оркам, гложущая его с детства, начала утихать, снизившись до уровня его обычной ненависти ко всем смертным. Что до самозванной богини, она вовсе не была орком, и лич искренне забавлялся, с почтительного расстояния наблюдая за тем, как тупые орки продолжают приносить жертвы лисице, принявшей облик их вождя. Но теперь для лисы настало время самой послужить кому-то. Если ей хватит ума подчиниться и сделать все, что ему нужно, он позволит ей дурить черномазых дальше. А нет — у нее тоже есть череп, и можно будет предаваться приятным воспоминаниям, любуясь на него скучными зимними ночами. — Я не думала, что духи орков... такие, - призналась Зурилла, дослушав до конца. За все время рассказа она лишь несколько раз вставляла одобрительные комментарии, когда речь шла об убийстве бесполезных баб, а в конце явно согласилась с Рией. — Орки зовут духом любого, кто сильнее них и, как им кажется, может их защитить., - отозвался Мал Кешар. - Есть и настоящие древние демоны — змеюга, служившая Мал Хакару, была едва ли не сильнее его самого. Тот, кому принадлежат адские щупальца, тоже мог бы сойти за бога, если бы орки вдруг узнали о нем. Но лиса не такая, а просто... ну, лиса. Которая много тренировалась и стала очень сильной. В этом нет ничего сверхъестественного. Даже я когда-то был простым человеком. — Нет, не были... - пробормотало приведение. - Но ведь если бы бой продолжился, вы бы победили ее? Моох стоит любых трех призраков... и вы, конечно же, непобедимы, мой господин! — Победа над ней не далась бы легко, а взять с нее тогда было нечего, - пожал плечами лич. - Тела лис не поддаются некромантии, а призраки остальных чудовищ были уже призваны ею, и я не мог их отобрать. Конечно, победа над сильным врагом — сама по себе удовольствие, но я предпочитаю, чтобы она еще и приносила выгоду. — А теперь вам есть, что получить с нее? - поинтересовалась фурия, не заостряя внимания на том, что лиса все еще была «орочьей шлюшкой». - Вам нужен какой-то Камень Отмены, да? — Не какой-то, а единственный в своем роде Камень Отмены. Иногда его называют еще Камнем Пустоты, но это неправильное название. Камень может прекращать действие магии вокруг себя — поэтому он и Отмены. В общем-то, его можно использовать просто для отбивания паладинских лучей, но более важна способность Камня препятствовать телепортации — мы узнали об этом, когда один белый маг использовал его, чтобы победить Мал Раванала. — А у этой лисы он откуда? - спросила Зурилла, не имея понятия, кто такой Мал Раванал и кем был тот белый маг, однако сделав вывод, что это могучие и уважаемые чародеи, раз даже господин потрудился и запомнил половину из их имен. — У нее его нет. Если бы был, мы бы не смогли сюда переместиться. Представь себе ситуацию — ты открыла портал и отбиваешься от щупалец, пока готовишь новый, а он бац! — и не открывается. Точка назначения недоступна, тебя разрывают на части чудовища. Неприятно, да? — Вам нужен Камень Отмены не чтобы помешать кому-то телепортироваться, а чтобы он не попал к кому-то еще, - догадалась девушка-призрак. - Но причем тут эта лиса? — Камень хранится у паладинов. Сейчас их орден ослаблен поражением от Мал Хакара — удобный момент, которого я ждал пятьдесят лет — но даже так навряд ли будет разумно просто вламываться к ним в замок. Я заставлю лису украсть Камень для меня. — Ааа... Ух, какой великолепный план, господин! - воскликнула фурия, но лич пропустил ее лесть мимо ушей. Еще пару минут Зурилла набиралась храбрости, а затем решилась еще немного понадоедать хозяину с вопросами. — А что стало с Сенвайном, господин? — Мал Зельбейн? С ним-то все в порядке, - усмехнулся лич. - Полагаю, именно он будет противостоять нам в последней битве этого мира. Я хорошо обучил его — когда он поймет, что от мирового господства меня отделяет один шаг, то придет, чтобы присвоить плоды моих трудов. До тех пор он прячется. Весьма искусно, между прочим. — А те женщины... - вопрос о Сенвайне на самом деле был задан лишь для того, чтобы приблизиться к интересовавшей фурию теме. - Вы все же решили отказаться от методов Мал Зикрона? — Имеешь в виду, почему я не окружаю себя полуголыми татуированными красотками? Этот метод годится, когда пленников так много, что всех превратить в нежить не получается. Сейчас у нас не такой случай... Женщины, которых мы захватили тогда, служили мне лет тридцать, а потом они умерли, и я не стал заводить новых. Но Мал Зельбейн продолжает практиковать эту технику, и я тоже буду — когда наступит подходящий момент. — Только подальше от моего племени, пожалуйста. Зурилла тихо выругалась — гадина вновь подкралась незаметно, хотя это не казалось столь унизительным теперь, когда фурия знала про иллюзии и телепортацию. Ложная богиня вновь предстала перед ними в обличье орочьей женщины. В правой руке она сжимала копье, а в левой держала окровавленную голову бегемота, которой, очевидно, предстояло присоединиться к черепам-реликвиям племени Туд-теперь-уже-ро*** Зису Хаку.Бал-маскарад
20 марта 2018 г. в 12:13
У сестер не было ни предварительной договоренности, ни возможности связаться друг с другом, и все же они встретились — все трое, в одном и том же месте, за час до назначенного Мал Кешаром времени возвращения.
— Урааа! - заголосила Эла, завидев сестер. За спиной у баньши левитировали бесчувственные тела четверых пленников, а следом упыри тащили еще шестерых. Эла едва не загнала своих кровожадных подчиненных — для них она была слишком быстрой спутницей — и все-таки они пригодились. Задание в целом показалось ей слишком простым, но в нем нашелся простор для творчества, и баньши была вполне довольна собой. - Наша сестринская любовь вновь свела нас вместе! - она полезла обниматься, полностью игнорируя слабые попытки Зуриллы и Даллы сопротивляться. - Я таак скучала!
— Ладно, хоть не придется предстать перед господином в одиночку... - вздохнула фурия. Даже недавнее наказание за леность не заставило ее осквернить свои когти переноской тяжестей — зато шестеро упырей позади нее тащили в каждой руке по пленнику. От стремительного волочения по земле тела несчастных покрылись синяками и ссадинами, но Зурилле не было дела — ей сказали доставить неостывшими и с целыми сердцами. Сердца от волочения точно никуда не денутся, а царапин на скелетах не будет видно. В целом, ее задача была куда сложнее, чем у Элы — жертв пришлось отлавливать на дороге, а не забирать из постелей. Двенадцать мужчин были весьма достойным уловом, а с бесполезными для господина детьми и мамочками фурия неплохо провела время... Так что, несмотря на ворчание, она тоже была довольна.
— Зу, ты что, избила их кулаками? - поинтересовалась баньши, наконец закончив с обниманиями и принявшись разглядывать добычу сестры. - Ты же можешь скрутить человека одной левой, почему нельзя обойтись без этих зверств?
— Зато у меня больше! - огрызнулась Зурилла. - На целых два! Так что теперь ты худшая!
— Технически, худшая — Ди, она вооб... - начала Эла, но фурия поспешно закрыла ей рот рукой. Призраки с опаской оглянулись на свою сестру. Однако Далла вовсе не слушала их. Ее задание сначала казалось достаточно скучным, но по ходу разведки она обнаружила нечто интересное. Господин строго-настрого запретил нападения и похищения, но возможно ради такого случая приказ все же стоило нарушить. Далла не посмела, и теперь корила себя, к тому же предвкушая тот разнос, который устроит ей лич, когда узнает. Хоть и послушная, но все равно дура — таков, несомненно будет его вердикт...
— И сколько же из своих двенадцати ты угробила по дороге? - продолжила перепалку Эла, когда сестры поняли, что на этот раз им не зашьют рты за неуместные комментарии. Дома господин наверняка снова прикажет им заткнуться, так что девушкам хотелось поболтать, пока можно. - Три или четыре точно уже не дышат! К тому же, они у тебя все хилые — не говоря о том, что ты им половину костей переломала. А значит, скелетов уже не выйдет! Об этом ты не подумала?
— Молчать! - рявкнула фурия, которая и правда об этом не подумала. - Тебе легко было из целой деревни выбрать десять человек, а я кого смогла на дороге поймать, тех и принесла!
— Девчонки... - вдруг произнесла Далла, и при звуках ее голоса сестры сразу же стихли. - Здесь прошел Моох.
— Э? - переспросила Зурилла. Призраки озадаченно посмотрели под ноги. Просека, на которой они стояли, не была на самом деле просекой — и вообще, с какой стати через глухой лес должна быть проложена просека прямиком к жилищу древнего лича? Деревья были не срублены, а с корнем вывернуты из земли и затем втоптаны в дорогу. Только два существа при движении оставляли за собой такую колею — зеленый дракон и йети. В общем-то и того, и того можно было порой встретить в этих широтах, однако раз Далла сказала, что это Моох, значит так и было.
— Догоним его, - скомандовала Де'ли'са'кад'жи, устремляясь вперед.
— Сестра, постой... может, не стоит? - Далла не обратила на слова фурии никакого внимания, и той оставалось лишь броситься вдогонку. - Погоди! А вдруг побьют?!
— Эй, подождите меня! - воскликнула Эла. Ей пришлось бросить груз на землю и сосредоточиться на скорости, чтобы хоть как-то поспеть за юркими сестрами, но даже это не помогло — ей было так же сложно догнать Зуриллу, как фурии — угнаться за мчащейся со скоростью мысли Даллой. Что касается упырей, то они подобрали пленников и, сгибаясь под их тяжестью, потопали следом за уносящимися вдаль призраками.
Но сколь бы быстры ни были сестры, им было не догнать Мооха при столь солидной форе — даже живой йети шокировал неподготовленного охотника немалой для своих размеров скоростью и ловкостью, а йети-Илк'ха'йа'лет, выполняющий приказ хозяина — и подавно. Моох был осторожен и сравнительно нетороплив, когда перевозил хозяина на себе, но текущий приказ был «вернуться как можно скорее», и исполинский призрак несся через лес столько стремительно, что угнаться за ним смог бы лишь еще более могущественный дух — то есть Сар'ар. Но к счастью для девушек, Моох остановился сам. Из двух инстинктов Илк'ха'йа'лет — подчиняться хозяину и оберегать его — второй был сильнее. Первый призрак заботился о безопасности господина даже вопреки его собственным приказам, потому сознание Мооха восприняло фразу «вернуться как можно скорее», как «вернуться как можно скорее, не приведя за собой хвоста». Поняв, что его преследуют, призрак остановился и принялся спокойно дожидаться погони.
Закованная в цепи эльфийка, которую Илк'ха'йа'лет вез на спине — без всякой бережности, совсем не так, как он возил хозяина — подняла голову, пытаясь понять, почему бешеная скачка вдруг прекратилась.
— Нас преследуют, - ответил дух на незаданный вопрос, снимая ее со спины и опуская на ветку одного из не до конца поваленных деревьев. - Сиди тут.
— Ты будешь меня защищать? - спросила пленница. Она была узницей Мал Кешара — и его персональным устройством для телепортации — уже больше года, и знала, что Моох не тронет ее, пока ему не прикажут. К тому же, призрак никогда не оставлял вопросы без ответа — видимо, в глубине души он был достаточно общительным существом. Мадия спросила, на первый взгляд, достаточно странную вещь, но на самом деле она хотела убедиться, что Моох действительно намерен сразиться с преследователями — а не бросает ее, чтобы ускориться и оторваться от погони.
— Ты — ценное имущество, - отозвался призрак. - Если побью их — побежим дальше. Если увижу, что проигрываю — раздавлю тебя.
Эльфийку, уже знакомую с Мал Кешаром и его безукоризненно жестокой логикой, данное заявление не могло шокировать так, как шокировало бы год назад. Она послушно уселась на ветку, ожидая своей участи. Из всего, что ей приходилось видеть и слышать ранее, получалось, что первый призрак Мал Кешара невероятно силен, и победить его может лишь какое-то совсем немыслимое чудовище. С другой стороны, кто-то ведь погнался за ним — вероятно, понимая, кого преследует. Кто же станет гнаться за врагом, если не уверен в победе? В том, что на хвосте у них именно враги, Мадия не сомневалась — по отношению к Мал Кешару все живое делилось на «врагов» и «рабов» — и с рабами она была уже знакома. Полиандр погиб на Пустоши Воющих Призраков — по поводу чего Повелитель много ругался. Все воины-скелеты полегли там же — что не стало ни для кого сюрпризом. Рия исчезла — по поводу чего Повелитель ругался очень много. Сабрину лич оставил на воспитание ведьмам Мал Хакара — ну хоть кому-то повезло. Они с Моохом здесь, на лесной дороге в позабытой великими духами глуши. Больше никого не было — только враги, которых всех и не упомнишь.
Наконец преследователи показались — чтобы догнать Мооха, им потребовалось минут десять уже после того, как он остановился — это были три призрака. Не бесформенные фигуры в темных балахонах, а ярко сияющие в сумерках силуэты прекрасных дев... или вернее было сказать «ужасных»? Их длинные волосы развевались в воздухе, полностью игнорируя силу притяжения, глаза горели лиловым пламенем, а на руках вместо пальцев росли покрытые зазубринами железные когти. Саданут такими — и рану уже не зашьешь. Конечно, как любой уважающий себя друид, Мадия была способна залечить порез магией, но что, если она будет без сознания? Истекать кровью посередь чужого леса эльфийке не улыбалось, и она прижалась к стволу дерева, надеясь, что занятые дракой друг с другом духи ее не заметят.
Моох тоже напрягся, завидев девушек-призраков, но затем, похоже, понял что-то и устремился в атаку. Когда гигантский Илк'ха'йа'лет двигался на полной скорости, он походил то ли на большой черный мяч, то ли на снаряд гномьего осадного орудия. Сметя с пути первое привидение — нападающие двигались цепочкой — Моох врезался в землю прямо перед вторым и выпустил три щупальца — по идее, это были либо руки, либо ноги, но их невозможно было различить ни по форме, ни по тому, как призрак их использовал — и разметал противниц в стороны. Бой получился очень коротким — одна из противниц, свалив в полете несколько деревьев, упала на спину, другая застряла в кустах и теперь размахивала руками, тщетно пытаясь выбраться из веток, третью нигде не было видно — Моох, похоже, придавил ее собой. Гигантский призрак с гордым видом сидел на дороге, молотя конечностями по земле.
— Эй, мы теперь за хороших ребят, вообще-то! - крикнуло застрявшее в кустах привидение в шляпе.
— А я говорила — побьют... - простонало другое, пытаясь найти в себе силы подняться. Не миновать бы ей перелома спины — если бы там были кости.
— Я знаю, - рявкнул Моох. - А бью за то, что не покорились Хозяину раньше.
— Нет бы обнять, почти триста лет не виделись ведь... - проворчала Зурилла. - Дай мне руку, я встану.
— И меня сними отсюда! - потребовала Эла.
— Вообще-то, я еще закончил вас бить, - отозвался Илк'ха'йа'лет. - Вставайте, будем дальше драться.
В этот момент Моох оторвался от земли. Сначала казалось, что он просто решил подпрыгнуть и продолжить драку, но это было нечто другое — гигантского призрака подняли против его воли. Третья девушка-привидение была прямо под ним, и она привстала на одно колено, поднимая йети на плечах.
— Моох, пойдем со мной, - сказала она.
Илк'ха'йа'лет обхватил нахалку щупальцем, вытащил из под себя и хотел отбросить прочь — однако она крепко вцепилась в него и не собиралась отставать. Более того, девушка-призрак начала двигаться, утягивая Мооха за собой.
— Идем, - повторила она. - Я нашла раненого инквизитора.
— Откуда знаешь, что это инквизитор? - с подозрением спросил дух-йети. - Ты триста лет в тюрьме сидела.
— Видела в мыслях господина. Это беспокоило его — Юсулла из Царцина.
— Действительно, - согласился Моох, почесав свободным щупальцем в затылке. - Так и знал — она все же сбежала...
— Господин запретил мне кого-то похищать, - сказала Далла. - Я отведу тебя, и мы отнесем ее господину вместе.
— Ладно, - йети прекратил попытки отцепить девушку от своего щупальца и пересадил ее на то, что играло в его бесформенном теле роль то ли спины, то ли макушки, а затем потянулся за эльфийкой, все еще пытающейся определить, дерутся призраки или дружатся. - Только сестер глупых оставим здесь.
— Чего это мы глупые?! - немедленно возмутилась баньши. - И почему всегда Далла? Вообще-то, я старшая!
— Они отнесут добычу господину и известят о нашем отсутствии, - согласилась Де'ли'са'кад'жи, и Эле оставалось лишь обиженно замолкнуть. - Но зачем ты берешь эльфийку?
— Она пригодится, - безапелляционно заявил Моох, и Далле вновь пришлось покориться.
— Ладно, - кивнула она. - Только не надо сажать ее рядом со мной. Вообще, не надо меня нести. Я сама полечу.
— Вы все медленные, - буркнул Илк'ха'йа'лет. - Сиди смирно.
Постановив, что дискуссия окончена, йети ускорился и за пару мгновений скрылся из виду. Зурилла наконец смогла встать и, подлетев к сестре, сняла ее с куста.
— Нет, ну ты слышала? - негодовала баньши. - Мы глупые, мы медленные, да еще и бесполезные до кучи! Чего это эльфийка пригодится, а мы — нет? Надавал всем, сцапал Ди и улетел! Обизьяном был, обизьяном и остался!
— Идем домой, - вздохнула фурия. - Время истекает, господин будет недоволен.
— Значит, ваша сестра позвала куда-то Мооха и они улетели? - уточнил лич.
— Ну да... - растерянно отозвалась Эла. Теперь, когда нужно было рассказать обо всем господину, ее словарный запас вдруг стал намного беднее. Вернувшись, сестры обнаружили Мал Кешара в обществе какой-то незнакомой бабы с невероятно отвратительной аурой. Порой бывало, что темные дела некроманта делали его душу грязнее, чем у самого злобного духа, но в этот раз даже живодерка Зурилла была впечатлена. Позже надо будет обязательно отловить эту тетку и спросить ее, что именно она делала — сдирала с людей кожу или ела их живьем — но сейчас это было невозможно, ведь тетка бесстыдно расселась на полу у самых ног господина, будто ручная зверушка, и тихонько мурлыкала что-то, что даже чуткий слух призраков не мог уловить. А позади трона стояло еще более мерзкое чудовище — и то, что это был призрак, делало его еще более отвратительным в глазах сестер. Ну ладно, допустим не каждый может менять свой облик и выглядеть юной красавицей, но жить внутри отвратительной скульптуры из кожи, мяса и костей разных людей... и даже не только людей! Моох был ужасен, но в его бесформенной дымящейся фигуре было что-то величественное, а это... Ну не удалось тебе родиться великаном, так завладей телом юной блондинки — на то ты и похититель тел! В крайнем случае, если принципиально быть большим и грозным, можно ведь было поселиться в готовом теле великана и тролля. А это...
В итоге, сестры были совсем не уверены, что могут доверять этим двоим чудикам и говорить при них о найденном сестрой инквизиторе... к тому же, они не вполне понимали, кого именно обозначало это невеснотское слово. Далла вернется — вот пусть она и разбирается, кому и что рассказывать.
— Ну ладно, - наконец прервал затянувшееся молчание лич, пожимая плечами. - Моох плохого не придумает. Увидим, что они нам принесут... А пока посмотрим на то, что принесли вы.
— Я первая! - воскликнула Эла. Ее упыри тотчас ввалились в зал, волоча добычу.
— Ну-ну, неплохо, - произнес лич, поднявшись с трона, чтобы поближе осмотреть бесчувственные тела. Баба на полу лишь лениво повернула голову, всем своим видом выражая нежелание что-либо делать, однако лишь до тех пор, пока Мал Кешар не поманил ее пальцем. - Идем, покажу кое-что...
Ведьма-подхалимка проявила неожиданную для ее возраста прыть, вскочив на ноги без помощи рук.
— Смотри, - сказал лич, опускаясь на одно колено рядом с одним из пленников и разрывая когтями его грудь. На этот раз, Эла, похоже, воспользовалась куда более сильным оглушением чем тогда, в деревне — мужчина не очнулся, даже когда в него засунули руку. - Вот так... - Мал Кешар извлек сердце и показал его Наласкене, однако опытную живодерку было не удивить этим, и ее взгляд из заинтересованного стал скучающим. - А теперь так... - Сердце наполнилось магической энергией и мертвец вскочил, размахивая руками, ногти на которых стали стремительно удлиняться. - И так. - Лич сжал ладонь, растирая сердце в труху, и новосозданный упырь замер.
— Невербальная тактильная версия некромантии? - прокомментировала ведьма. - А на каком расстоянии от трупа работает?
— Ты не улавливаешь главного, - покачал головой Мал Кешар. - Слова «восстань, именем Живого Лича» не были произнесены. Это лишает Королеву Мертвых, и, возможно, Мал Хакара, права отрешать нас от контроля над нежитью, оживленной их именем.
— Да, теперь это актуально, - согласилась Наласкена. - Я сама не пользовалась некромантией с тех пор, как услышала.
— Са'оре не создала некромантию — только заклинание для нее. Так ей стало куда легче учиться, и она стала доступна даже тем, кто никогда не справился бы с оригинальным ритуалом... но и только. Под заклинанием Са'оре скрывается та, изначальная техника. Мы все еще можем воспользоваться ею, если уберем все лишнее.
Чародейка кивнула. То, о чем говорил лич, было на уровень выше, чем просто невербальное заклинание — требовалось не только не произносить слов, но и не думать о них. Только маг, отточивший мастерство некромантии до уровня рефлексов, был способен на подобное. Конечно же, Налаксена, практиковавшая темные искусства на протяжении ста лет, была именно такой.
— Давайте я попробую, - предложила она.
— Прошу, - усмехнулся Мал Кешар.
Некромантка подошла ко второму телу. Когтей, способных разорвать человеческую плоть, у нее, впрочем, не было, но она мигом создала себе кинжал и извлекла сердце через разрез на животе — с мастерством человека, делающего это не первый раз. Как и у ее наставника, энергия ее заклинаний имела красноватый оттенок. Наласкена наполнила магией сердце и почувствовала, как она просачивается в труп... однако мертвец остался неподвижным. Слишком малая доля энергии передавалась от сердца к телу и слишком много рассеивалось по пути. Даже влив в заклинание больше энергии, Наласкена не добилась бы успеха — сил десяти некроманток не хватило бы для этого. Что-то похожее она ощущала, когда еще малой девочкой впервые попыталась оживить упыря. Тогда она решила, что просто-напросто слишком слаба и разрыдалась, проклиная собственную никчемность. Теперь она была уже взрослой и опытной ведьмой, понимающей мир и свое место в нем. Мал Кешар не был сильнее нее в десять раз — навряд ли хотя бы в два — и раз у него все получилось, значит он знал неизвестный ей секрет. Потому Наласкена не стала увеличивать силу заклинания, а остановилась и повернулась к личу.
— Владыка? Не хотите просветить меня?
— Ты напрасно концентрируешься на теле, - пожал плечами Мал Кешар. - Если бы это так работало, можно было бы просто приложить ладонь к трупу, да? Направь свои силы только на сердце. Ты должна оживить его.
— И тогда у меня будет сердце упыря, - предположила чародейка.
— Затем ты должна будешь быстро уничтожить сердце, и заклинание перекинется с него на тело. Это нужно сделать после того, как заклинание подействует, но прежде, чем магическая связь между сердцем и аурой покойника разорвется.
— Я не совсем понимаю эту часть теории магии, - призналась Наласкена. - Это как-то связано со неспособностью нежити колдовать?
— Да, хотя я тоже плохо разбираюсь в этом. Сердце живого человека связанно магическим каналом с его аурой — благодаря этому он способен воплощать свою волю в заклинаниях... в теории. У нежити, за исключением личей, этой связи нет, поэтому скелеты и упыри возможности колдовать лишаются. Если сердце будет уничтожено прежде, чем связь разорвется, заклинание перейдет на основное тело.
— Ладно... - кивнула некромантка. Тринадцать секунд необходимой паузы между заклинаниями некромантии уже прошли, так что ведьма совершила вторую попытку. Сердце наполнилось алой энергией и труп на полу зашевелился... Наласкена почувствовала, как орган у нее в ладони начал скукоживаться и засыхать. Она сжала кулак, но было уже поздно — начавший было подниматься покойник рухнул на землю.
— Слишком поздно, - прокомментировал лич, как будто это не было очевидно. - Связь уже разрушилась. Это как молоко — если оно убежало, то ничего уже не сделаешь.
— Испортила... - согласилась чародейка. Покойника все еще можно было оживить обычным способом, но с учетом ситуации вокруг Королевы Мертвых традиционный упырь был бы не только бесполезен, но и опасен для некроманта.
— Попробуй еще, - предложил Мал Кешар. Одно испорченное тело не было проблемой. Сам бы он мог оживить и контролировать сотни упырей. Если Наласкена освоит новую технику, она сможет контролировать тысячи. - Я сам, пока тренировался, испортил целую корзину сердец.
Наласкена кивнула и снова взялась за нож.
— Позвольте я помогу вам! - воскликнула Зурилла. Просто стоять на коленях и смотреть как господин с ученицей вырезают сердца людям было невыносимо. Еще и говорят о том, как уже нарезали целую корзину! Фурия почувствовала, что если срочно не присоединиться к этому празднику, то сойдет с ума. Не дожидаясь ответа, девушка-призрак бросилась к третьему пленнику и зачерпнула когтями его плоть, словно пюре из тарелки.
— Ох, так на живодерство твоя привередливость не распространяется... - усмехнулся лич.
— Наметанный глаз, - похвалила Наласкена, забирая из ладони фурии сердце. Зурилла вырвала из груди ни на унцию больше плоти, чем было необходимо, и смогла вытащить сердце, не повредив его, всего одним движением руки. Это говорило о большом опыте в таких делах. - Я давно хотела завести себе смазливенькую ассистентку, но до сих пор добровольцев не было.
— Я не смазливенькая, - буркнула Зурилла. - И я служу нашему лорду.
— Владыка, почему все самое лучшее всегда у вас? - улыбнулась ведьма.
— Это не я подговорил тебя оживлять это уродище, - пожал плечами лич. - Призвала бы фурию и ассистентствовала бы сколько хотела...
Гомункулус, которого обозвали уродищем, недовольно зарычал. Наласкена тоже обиделась, но спорить не стала и вместо этого принялась за оживление упыря. На этот раз она раздавила сердце, как только почувствовала, что то начало уменьшаться в размерах. Тело мужчины пожелтело и поднялось на ноги, встав рядом с первым упырем. И лич, и его ученица были достаточно хороши в контроле нежити чтобы не позволить своим упырям сожрать еще не оживленные тела — по крайней мере, в присутствии хозяев.
— Здорово, владыка! - воскликнула ведьма, обида которой мигом испарилась. - Даже через сто лет мне еще есть, чему у вас научиться! Этот упырь ничем не хуже обычного... а как сделать такого скелета?
Последний вопрос был общепознавательным — Наласкена не особо жаловала скелетов, предпочитая быстрых и хищных упырей. Все же, узнать о новых — или, напротив, старых — техниках некромантии всегда интересно. Обычно скелетов оживляли из более старых трупов, уже очищенных от плоти естественным или искусственным путем. Если со времени смерти прошло меньше сорока дней, даже полностью очищенный от плоти скелет получался упырем — не внешне, но внутренне. Однако метод с сердцами предполагал наличие сердца и неостывшего трупа и это плохо вязалось с полутора месяцами разложения.
— А вот этого древние не делали, - усмехнулся Мал Кешар. - Я сам придумал.
— И что же именно? - полюбопытствовала некромантка.
— А ты догадайся, - предложил лич.
— Владыыыка... - взмолилась Наласкена, отлично зная, что лич все ей расскажет, просто хочет подержать интригу. - Научите меня.
Баньши недовольно засопела, видя, как бессовестная ведьмочка строит господину глазки. Оставалось только надеяться, что скоро вернется Далла и наведет порядок... Однако, пока Наласкена изображала из себя любознательную ученицу, а лич забавлялся, наблюдая за этим шоу, ум некромантки продолжал работать, и секунд через сорок она предположила:
— Касание Смерти: Старость?
— Молодец, - похвалил владыка. - Только сначала вырезаешь сердце, а уже потом доводишь труп до состояния скелета.
— Вряд ли мне это понадобится, - отозвалась некромантка. - Я никогда не видела, чтобы у кого-то получалось это заклинание, только слышала от Рии... Но по ее словам это занимает около суток — на сколько тогда растянется создание армии скелетов?
Лич издал звук, который можно было принять за фырканье, и подошел к одному из тел, выделявшемуся среди остальных крепким телосложением. Проворная Зурилла тут же оказалась рядом и, вырвав у пленника сердце, преподнесла его господину.
— Что-то ты сегодня больно услужливая... - с подозрением произнес Мал Кешар, принимая «подарок». - Небось мало собрала?
— Неправда! - замотала головой фурия. - У меня на два больше, чем у Элы.
— Ну давай их сюда, посмотрим... - потребовал лич, и, когда девушки отвлеклись на входящих в зал упырей с добычей, стремительно совершил заклинание. Чародейка и призраки сразу же повернули головы к нему, но уже все пропустили — на месте, где только что лежал труп с разорванной грудью, теперь был полностью очищенный от плоти скелет, белый словно рисунок мелом.
— Это не Касание Смерти, - уверенно заявила Наласкена. - Вы создали на его базе заклинание для очистки тел?
— Я не создаю заклинаний для того, с чем может справиться девочка с ножом...
— Ну-ка, позовите сюда вашу девочку с ножом, я хочу с ней познакомиться, - фыркнула некромантка.
— Девочка с ножом выросла, но до настоящей магии так и не доросла, - усмехнулся лич. - Если это заклинание слишком сложное для тебя, займись упырями.
Наласкена пожала плечами, даже не думая обижаться — скелеты ей все равно не нравились, а владыка придумал невероятно сложный и энергоемкий способ их оживлять... А может статься, Мал Кешар научился у Са'оре чему то большему, чем осторожность в оживлении нечисти, и специально сделал свое открытие таким неудобным, чтобы никто другой не смог им воспользоваться.
— Я возьму вон тех, - сказала некромантка, показывая на пленников, доставленных упырями Зуриллы. - Скелеты из них навряд ли получатся, а упырей откормить еще можно.
Бросив короткий взгляд на выбранных ученицей жертв, лич кивнул. В отличие от оглушенных Элой, эти были еще в сознании, хотя и едва могли пошевелиться из-за тяжких увечий — скорее всего именно поэтому Наласкена и выбрала их.
— Ворчунья, помоги ей, - распорядился Мал Кешар. - Только не шумите слишком сильно.
Зурилла с радостью бросилась выполнять приказ, благополучно пропустив мимо ушей его вторую часть, и через пару мгновений своды пещеры содрогнулись от криков. Хотя фурия и могла вырвать человеку сердце быстрее, чем тот открыл бы рот, делать этого она не собиралась. Наласкена тоже не стала просто дожидаться, пока ей преподнесут сердце, а принялась резать живот другому пленнику — видимо собиралась попробовать колдовать новое заклинание с двух рук.
Лич покачал головой. Он знал толк и в пытках, и в разрезании людей на куски, но предпочитал, чтобы во всем этом был какой-то смысл. Жестокость ради самой жестокости была ему непонятна, однако для него не стало сюрпризом, что некоторые из его подчиненных наслаждаются человеческими криками. Все же, не все — баньши с гримасой отвращения на лице зажала уши руками. Мал Кешар, конечно, так делать не стал, однако чуть поубавил свою восприимчивость к звукам и занялся оживлением скелетов... Однако через пару мгновений он почувствовал, что кто-то дергает его за подол мантии. Это была Эла, которая все же разжала уши и подползла поближе к личу. Мал Кешар даже подумал, что она тоже предложит помочь с вырыванием сердец, но, похоже, хотя бы эта женщина была способна скрывать свою кровожадную сущность под маской благовоспитанности.
— Господин, позвольте сказать... - взмолилась она, едва лич посмотрел на нее.
— Чего тебе?
— Хоть я и принесла всего десять тел, но запасла куда больше...
— Запасла? - переспросил Мал Кешар.
— Я подумала, что будет слишком расточительно забрать из целой деревни всего десять человек, а остальных оставить... Поэтому я приказала упырям разорвать им сухожилия на ногах и запереть в погребах. Если вы решите отправиться туда сейчас, они еще не должны умереть от жажды... Или мы с сестрами можем слетать и принести сюда... сколько-то.
— А сколько там всего? - уточнил лич.
— Таких, что сгодятся для превращения — человек сто... Я не посмела бы беспокоить вас из-за такой мелочи, но подумала, что ценность могут иметь и те, кого превратить нельзя...
Мысль баньши была понятна — и Мал Кешар отметил, что, хотя Эла и не разрывает людей на части, как ее сестра, она, пожалуй, куда более жестока. Неспособные убежать крестьяне начнут страдать от голода и жажды и будут практически мертвы к прибытию некроманта — из них получатся великолепные упыри... которым потребуется пища, чтобы восстановить разорванные сухожилия. Эту участь девушка-призрак определила тем, от кого не будет смысла в качестве нежити — то есть детям, калекам и совсем хилым старикам. И, хотя обычно некроманты не уничтожали деревни целиком, предпочитая выборочно похищать людей, в данном случае Эла нашла весомый аргумент «за» — а Мал Кешар и Наласкена оба были достаточно сильными чародеями, чтобы справится с воскрешением ста мертвецов за час работы.
— Действительно, неплохая мысль, - кивнул лич. - Отведешь туда Наласкену, как только она закончит здесь. Раз это будут упыри, то она гораздо лучше справится.
Баньши немедленно надулась, обидевшись, что господин передаривает ее подарок противной ведьме.
— Можно я заткну их, господин? - недовольно произнесла она. Крики жертв двух живодерок должны были, казалось, вот-вот пробудить даже зачарованных пением баньши пленников. - Больно расшумелись.
— А ты у нас, значит, любишь слушать только свой голос? - предположил Мал Кешар. - Ну так заглуши их, спой что-нибудь веселенькое.
Эла пожала плечами, словно опытный охотник, которого просят на спор попасть с двадцати шагов в монетку, и заголосила:
Примечания:
* События этого флешбека происходят чуть ранее 495 ГВ — когда племя Туд-а Зису Хаку покорило окрестные племена (как известно из «Тени Смерти», их владычество было вскоре свергнуто племенем Шута Хушрон под руководством Рагара и Шиссат). С превращения Мал Кешара в лича к тому моменту прошло уже более ста лет, но его конкуренты — Малифор и Аимукасур — были еще живы.
** У орков отношения родства между несколькими женами одного мужчины приравниваются к сестринским и называются тем же словом «паран-рон», что и биологическое сестринство.
*** «Туд-а» означает «десять», а «Туд-ро» — «одиннадцать».