***
— Мы почти нарвались на замечание учителя Чхве как главные «опоздуны», — Чанёль шумно выдохнул, когда они покинули класс, и повернул голову в сторону безмятежного Кима. — Хей, наши хорошие оценки не спасут нас в случае чего. Можешь приходить минут на десять раньше? — Я постараюсь, — коротко отозвался Чонин, но вспыхнувшие в его глазах искры дали четко понять — так легко он исправляться не будет. Впрочем, пока для него это не являлось столь важным, а вот в следующем году, когда они будут выпускниками, стоит не давать поводов для занесения «прекрасной» информации в личное дело. К счастью, они хотя бы не считались злостными прогульщиками. — Кстати, староста устраивает в пятницу вечеринку, даже пригласил выпускников, не хочешь использовать возможность и познакомиться с кем-нибудь поближе? Чанёль бросил на друга выразительный взгляд, прикинувшись дураком. — М? Мне и тебя, идиота, хватает вполне. Прям во-от здесь сидишь, — юноша с усмешкой провел ребром ладони по горлу. — Может, сходишь один и найдешь другую цель для донимательств? Пак заметил, как на лице одноклассника появилось наигранное возмущение, однако, оно очень быстро сменилось другим, которое осталось для Чанёля непонятным, он лишь увидел протянутую в свою сторону руку и подался в сторону. Прежде, чем он налетел на кого-то и почувствовал, как даже через ткань обожгло плечо, — старший в попытке избежать столкновения, уперся ладонью в его плечо, — он увидел, что Чонин пристыжено опустил голову. Чанёль повернулся, заглядывая в холодные глаза китайца, и запоздало дернулся, сбрасывая чужую руку со своего плеча. Парни вперились в друг друга прожигающими взорами. Пак понял, что от него ждут извинений, потому упрямо молчал, не считая себя виноватым в произошедшем, ведь юноша видел его и мог просто отойти в сторону. Либо он был очень медленным, либо тупым, либо любил извинения со стороны младших. — Смотри перед собой хоть немного, — грубо обронил Пак, хотя эти слова должны были вырваться явно не из его уст. Юноша обошел «помеху», но был схвачен за предплечье. Ладонь свободной руки ребром обрушилась на чужое запястье, вынуждая Ифаня глухо прошипеть, отпуская младшего. Такой наглости он еще не видел. — Для чего ты умеешь говорить, если только и делаешь, что хватаешь людей? — Чанёль, не стоит, — тихо произнес Чонин, протягивая руку в сторону друга, но вовремя ее останавливая. — А тебя не учили смотреть по сторонам и приносить извинения перед старшими? — едко отозвался китаец. — Ты видел меня, раз успел вытянуть руку, мог и обойти. Моей вины нет, а теперь я пойду на урок с Вашего позволения, господин выпускник. И, отвесив шутливый поклон, Пак припустил быстрее обычного, скрываясь в классе. Ким последовал за ним, по пути кинув взгляд через плечо на Ву. У Чанёля день с самого утра не задался, что было понятно по тому, как он нагрубил старшему. Юноша не любил разборки и не связывался с нервными выпускниками, которых прессовали с самого начала года. Ему было проще извиниться, но сегодня вышел не тот случай, и предчувствие подсказывало ему, что за свою первую грубость в сторону кого-то, кроме лучшего друга, он поплатится. — Чонин, вот скажи, почему если люди хотят разобраться в чем-то, то они хватают, а не окликают тебя? — поинтересовался Чанёль, когда Чонин опустился за парту рядом. — Думаю, они хотят показать свою силу через ощущения, — предположил Ким, пожав плечами. — Или то, что тебе пиздец. Ты в курсе, что связался с Ву Ифанем? Совсем черт дернул? Пребывающий в раздумьях и несколько терзаемый ощущениями Чанёль не сразу услышал, что говорит ему друг. — Да что с этим парнем не так, что даже неугомонный ты опустил голову? — раздраженно поинтересовался Пак. Ему не очень нравился тот факт, что Чонин вцепился в тему, касающегося того китайца, ведь он был уверен, что он не хулиган, — таковых, что удивительно, в их школе не было, — а значит и внимания особого не стоит, как и остальные многочисленные учащиеся. Чанёль ничего не слышал о нем, не видел его имя ни разу, как и не видел объявления о каком-то наказании для него, — а их вывешивали на доску объявлений в школьном коридоре на первом этаже, — потому искренне не понимал реакцию друга. — Ты серьезно не знаешь? — на лице Кима появилось неподдельное удивление. — Он не только учится последний год и наш хён, но и своеобразно мстит грубиянам. Чанёль усмехнулся. Что за бред? — И как? Зажимает в туалете и дает ремнем по заднице? Чонин его шутки не оценил. — Очень смешно, — фыркнул друг и перестал «тянуть кота за яйца». — Он не любит неуважение к себе, Чанёль. Все до единого, кто хоть как-то облажался так, были его пассиями после. Он располагал их к себе, заполучал доверие, а потом публично кидал. И тут тебе уже лучше не знать подробности. Пак едва не закатил глаза, как же глупо звучала это краткая недо-история, так еще и совершенно неправдоподобно. Если Ким решил пошутить, то это одна из самых жалких его попыток. — Глупые сплетни, — невозмутимо бросил Чанёль. — Он же не бог или маг какой, чтоб влюбить в себя столько людей. Даже в нашей школе нет таких идиотов, — видя, что Чонин собирается возразить, юноша повысил немного голос. — Да и ты знаешь меня. Я избегаю всей этой любви, доверия и прикосновений. Более того, я избегаю тех, кто учиться в выпускном классе, а как можно сойтись с тем, с кем не общаешься? Иными словами, ты рассказываешь какую-то фантастику. — Вот же блин! — одноклассник по-детски надул губы. — Я тебя предупредил, посмотрим, как фантастика станет реальностью.***
В столовой, как и всегда, со всех сторон слышалось гудение голосов, легкое звяканье вилок, а время от времени раздавались скрип стульев о пол, взрывы смеха, возмущенные крики. Чанёль, минуя занятые столы и опускаясь на свободный, принялся ожидать замешкавшегося Чонина. В этот момент, словно желая испортить ему аппетит или весь день капать на нервы для получения извинения, к нему подсел Ву. Пак поднял на него непонимающий взгляд темно-карих глаз, едва не подавившись, и пришел к выводу, что пока нормально поесть ему не удастся. — Что? — не выдержал юноша. Пристальное внимание к себе раздражало. — Сказал же, что не… — Я не за этим, — оборвал его Ифань и еле заметно улыбнулся, будто показывая свою доброжелательность. — С утра мы оба были не в духе. Забудем? Чанёль напрягся, переводя взор за спину внезапного собеседника, натыкаясь им на яро мотающего головой Чонина. Невольно вспомнился его рассказ. — Что за неожиданная доброжелательность? — Веришь слухам? — С чего ты взял? — Ты сомневаешься. Пак замолк, не зная, что ответить. Старший был прав, он сомневался. не зная, поверить другу или не принимать недоказанные слухи всерьез. — Ты можешь мне не верить, но я не настолько крут, чтоб проворачивать такие вещи, какие мне приписывают, — ровно, как ни в чем не бывало, произнес Ифань. — А забыть я предложил, потому что мало кто решается давать мне отпор. А те, кто способен на это, обычно становятся моими хорошими приятелями. Парень поднялся на ноги, сунув руки в карманы и направившись к выходу из столовой, напоследок с легкой улыбкой обронив: — Подумай над моими словами. Его место мгновенно занял Чонин, а Пак лишь хмыкнул, проводив китайца взглядом, и продолжил обедать. Ким, в отличии от него, был взбудоражен, словно старший подсел к нему минутой ранее. — Что он сказал? — осведомился друг, с недоверием поглядывая на двери столовой, из которой Ифань вышел пару секунд назад. — Ничего интересного и магического. Видишь, я не заколдован. Чанёль повел плечами. Пусть он и пытался казаться равнодушным, но невольно задумался о сказанном. Юноше было интересно, насколько его слова являлись правдивыми, а может, он уже начал затягивать его в свою игру? И стоит ли избегать его или лучше сыграть и попытаться победить? Азарт сам собой проснулся в нем. Давно в школе не было ничего увлекательного. Наблюдающий за ним Чонин, заметив чем-то воодушевленного друга, понял, что дело плохо. Одноклассник пусть и не повелся на внезапную доброту, но его решил угробить собственный азарт. Теперь Пака остановит только чудо.***
— Ифань! Парень обернулся, услышав свое имя, и посмотрел на подбегающего к нему Чанёля. Он не сомневался в своем умении располагать к себе людей при необходимости, но все же малость удивился, увидев, как подозрительность младшего менее, чем через сутки, сменилась дружелюбием. Это было весьма странно. — Я подумал над твоими словами, — произнес Чанёль, когда подошел ближе. — Если ты еще не передумал, то мы действительно могли бы забыть все. В пятницу как раз вечеринка, слышал, что ваш класс приглашен. Может, использовать это как возможность подружиться? Юноша сунул руки в карманы, ожидая реакции старшего. Беспокойства не было, а вот неподдельный интерес имелся. Чанёль чувствовал в Ифане силу и то, что он не так прост и доброжелателен, как пытается казаться. И дело было не в слухах, — он до сих пор не желал в них верить, — а в разговоре в столовой. Предчувствие говорило ему даже не отвечать Ву. Но почему бы не прыгнуть ради веселья? Даже если под ногами окажется пропасть, то он рухнет в нее вместе со старшим. — Хорошая идея, — Ифань не сдержал усмешки. — Познакомлю тебя со своими друзьями. — Вот и договорились, — Чанёль обворожительно улыбнулся и махнул рукой, продолжив свой путь домой. К нему присоединился Чонин, все слышавший и не разделяющий идеи лучшего друга, но пока помалкивая, явно опасаясь, что китаец услышит их. Пак же догадывался, что старший все понял — по его взгляду, по лживой улыбке, по быстрой смене решения. Младший предполагал, что его раскрыли, вряд ли Ифань отличается глупостью, но он ведь ничего не сказал, верно? Значит, просто с удовольствием принял тот факт, что его игру приняли, следовательно, ее, только-только начатую, можно продолжить спокойно. Ву смотрел в спину младшего до той поры, пока он не скрылся за поворотом, и хмыкнул. Он не был идиотом. Пак пытался играть по его правилам, что, несомненно, забавляло и заинтриговывало одновременно. Никто ранее не видел его игры до того, как оказался проигравшим, что уж говорить о принятии ее правил. Старшему стало интересно, как далеко готов зайти в этой игре Чанёль. «А дело набирает обороты, не думал, что встречу еще одного дьяволенка в школе», — мимолетно подумал Ифань. Им обоим было интересно, чем же все это закончится. — Нет, ты определенно свихнулся! Вы оба выглядели со стороны как два демона, заключающие сделку, — Чонин охотно делился своими «впечатлениями». — Только что вы можете предложить друг другу? — Силу и победу, — отозвался Пак. В глазах его действительно появились дьявольские огоньки.