Незримой нитью

      Детлафф вернулся, когда уже окончательно стемнело. В доме было подозрительно тихо, отчего мужчина прибавил скорости. Буквально на миг вспыхнувшая в голове мысль о том, что Паула могла уйти, ничего не сказав, всколыхнула в нем бурю эмоций. Но стоило вампиру увидеть ее, как весь гнев схлынул, оставив только тихую радость - она на месте.       Чародейка лежала на боку, положив голову на согнутую руку. Одеяло немного сползло, оголяя нежную кожу плеча, на котором так красиво играл лунный свет. Детлафф невольно залюбовался представшей перед ним картиной. Ее красота была не такой, какую он привык видеть в Назаире или Туссенте. О, нет! Его красавица была куда утонченнее, изящнее, нежнее, чем любая из южанок.       Отложив коробку с нарядом в сторону, мужчина облокотился о стену напротив кровати, сложил руки на груди и принялся неспешно размышлять, обводя взглядом плавные очертания чародейки.       В одно мгновение будущее обрело четкие очертания. Он буквально видел перед глазами чудесную картину, где они счастливо живут где-нибудь в северных широтах, развлекают себя изучением книг и артефактов, а ночами любят друг друга на мехах под треск догорающих поленьев.       Эта картина была такой манящей, такой желанной! Но гордость не позволяла ему уйти, не поставив точку в своей прошлой жизни.       Из окна подул холодный воздух, заставив чародейку поежиться и забавно сморщить нос. Вампир улыбнулся краем губ, сбросил рубашку и забрался к ней под одеяло, прижав девушку спиной к своей груди. Каждый удар ее сердца отдавался маленькими электрическими разрядами в его теле, а от того, как она еще сонная пробормотала его имя, крепче прижимаясь… он был готов на все, чтобы это никогда не заканчивалось!       Детлафф очертил губами созвездие родинок на ее шее, слегка царапнул клыками место, где проходила сонная артерия, и накрыл ее губы своими. Поцелуй получился нежным и неспешным, не таким, чтобы разбудить девушку, а скорее стать частью сна. Тем временем его длинные пальцы выводили замысловатые узоры на ее плечах, груди, животе. Она тихонько постанывала и выгибалась в сильных руках намереваясь повернуться и обнять, но он не позволял.       Когда вампир начал поглаживать нежную кожу бедер, приближаясь трепетными ласками к ее лону, девушка резко открыла глаза, наконец отделив сон от реальности. Паула хотела увидеть его лицо, заглянуть в глаза, но он крепко держал ее в своих руках, ускоряя движения пальцев, другой рукой перехватывая ее поперек живота для того чтобы прижать еще сильнее, хотя, казалось бы, сильнее уже невозможно. Он наслаждался тем, как она все громче и откровеннее выстанывала его имя, как все чаще вздымалась ее грудь, как на коже выступали соленые капли пота.       Девушка была полностью во власти зверя боготворившего ее. И этот странный тандем для обоих был будоражащим и абсолютно правильным.       И приближая Паулу к пику, он отрывисто зашептал ей на ухо:       - Совсем скоро мы уедем… вместе… куда захочешь: Каэдвен, Ковир, Скеллиге, да хоть на край света!       - Да! – выкрикнула девушка, выгибаясь дугой, и все-таки извернулась так, чтобы поцеловать его.       Нежно поглаживая чародейку по растрепанной белокурой макушке, которая пристроилась у него на груди, чтобы окончательно расставить все по своим местам, он произнес:       - Ты моя, и моею останешься…       - Навсегда. – Закончила за него девушка, окончательно признавая его власть и свою капитуляцию.       И они любили друг друга до самого рассвета, а после обменивались ласковыми касаниями, ведя, старый как мир, безмолвный диалог.

***

      Час суда неумолимо приближался. Место было выбрано непримечательное – небольшая беседка из белого мрамора сиротливо возвышающаяся на зеленых холмах у подножия дворца.       Стражники заняли свои места, незаметно переминаясь с ноги на ногу от нетерпения. Всем им в столь погожий вечер хотелось быть где угодно, но только не на службе, когда легкий ветерок ласкал их уставшие шеи, а солнце приятно грело макушки.       Анна-Генриетта нервничала. То и дело, поправляя складки пышного платья, она пыталась представить хотя бы один вариант развития грядущих событий, но тщетно. Мысли не желали собираться в цельную картину, а дрожь в руках – униматься.       Ведьмак же, пристроившись у колонны, следил за происходящим и никак не мог понять, что же не так. Чутье буквально вопило, что он упустил что-то важное. Что-то, за что придется дорого расплачиваться…       - Ты слишком хмур для героя. - Фрингилья подошла к нему с улыбкой, такой же фальшивой, как и ее иллюзии.       Геральт в ответ только нахмурился. Хоть движения чародейки по-прежнему были грациозными и плавными, в них неумолимо скользило напряжение. А на дне пронзительных зеленых глаз застыла тревога.       Зная, что чародейка не ответит, он продолжил наблюдение, пока его внимание не привлекла слишком уж густая тень, в которой, словно электрические разряды, мелькали темно-алые вспышки.       Фрингилья вцепитась в локоть ведьмака, не позволяя схватиться за меч.       - Не горячись! Так у нас есть шанс, что все пройдет гладко, - прошептала она ему на ухо.       - Ты в своем уме?!       - Более чем, уж поверь мне. Теперь ему есть что терять и ради кого усмирить свой гнев.       - Решила принести в жертву собственную ученицу? – с нескрываемой иронией спросил ведьмак.       - Не делай из меня злодейку, она сама прыгнула в пасть монстра. Я лишь стараюсь извлечь из этого максимальную выгоду.       Они бы и дальше продолжили разговор, если бы не Анна-Генриетта, обратившаяся к Геральту.       - Я хочу попросить тебя о последней услуге, ведьмак. Согласишься ли ты сопроводить меня на суде? Ты сыграл ключевую роль в аресте Сианны, и твое мнение должно быть учтено. – Голос княгини был напряжен как натянутая струна.       - Если мое присутствие чем-то поможет, я, разумеется, останусь, - сказал он, отметив краем глаза, как чародейка скрылась за спинами гвардейцев.       Княгиня, громко стуча каблуками о мраморный пол, направилась к центру беседки. У ведьмака не было иных вариантов, кроме как последовать за ней и тем самым потерять из виду Паулу и Детлаффа.       - Сейчас состоится допрос особы, причастной к убийствам, имевшим место в Боклере. Капитан де ла Тур, прошу, введите Сильвию-Анну. – Ее голос был холоден и строг, как и полагает монаршей особе.       Сианна не жалела ни о чем. Об этом говорили ее взгляд, походка, выражение лица и дерзко вздернутый подбородок. Она смотрела на всех свысока, словно была судьей, а не обвиняемой. Но когда ее взгляд остановился на сестре, в нем загорелось нечто иное – искренняя ненависть, копившаяся долгие годы.       - Ты повинна в страшных преступлениях. Однако, мое сердце не позволит судить тебя как обычную преступницу. Потому я попросила Геральта быть моим советником. – княгиня обернулась, и он успел заметить, как на секунду ее черты исказились, словно от мук. – Говори, ведьмак!       Он не стал медлить с ответом, ведь был только один единственно верный вариант – осудить виновную. Только такое решение удовлетворило бы всех, в том числе обозленного вампира.       - Ваша светлость, как глава государства, вы, в первую очередь, должны заботиться о благе страны. Независимо от того, чем руководствовалась Сианна, она опасна для ваших подданных.       - Ты прав, - произнесла княгиня так, будто ей самой подписали приговор,- мой народ для меня важнее всего, я не должна этого забывать. Сианна… тебя ждет суд и справедливая кара, но я навсегда останусь твоей сестрой. Как княгиня, я должна буду тебя осудить, но, как сестра, не перестану любить тебя.       Княгиня, раскинув руки в широком жесте, шагнула навстречу сестре. К удивлению окружающих Сианна, словно зеркальное отражение, повторила это действие. И они слились в объятии, как в самых нелепых балладах.       Слишком поздно Анна-Генриетта поняла, что объятия сестры фальшивы и безжизненны.       Слишком стремительным было движение Сианны, когда она воткнула в шею сестры шпильку из ее же замысловатой прически.       Слишком поздно ведьмак отреагировал, ожидая удара совсем с другой стороны.       А тем временем, Дамьен де ла Тур прервал жизнь опальной княжны одним лишь арбалетным выстрелом.

***

      - Это то, чего ты хотел? – спросила Паула, касаясь ладонью напряженной спины Детлаффа.       - Да, - его ответ прозвучал тихо и не так уверенно, как ему бы хотелось, - похоже на то.       Вампир развернулся к ней и порывисто обнял, укутывая туманом, унося как можно дальше суматохи этого проклятого города.       Только Фрингилья Виго провожала их взглядом и печальной улыбкой, навсегда прощаясь со своей ученицей.