Свадьба удалась!

                    Хороший сон — залог здоровья!       Тёма спал очень хорошо. Однако стоило немного пошевелиться, чтобы размять затёкшее тело, как осознал, что у него болит всё и в первую очередь главные виновники происшествий — голова и многострадальная задница, отвечающая за приключения и голову. В итоге Тёма глухо простонал и уткнулся лицом в чьё-то плечо и пожалел о том, что проснулся. Правда через триста секунд он соизволил приподнять голову и взглянуть на обладателя своего подушкозаменителя, смутившись дикой и сумасшедшей мысли.       Это... Дима или Коля?!       Нахмурившись, словно это могло форсировать работу серого вещества своего мозга, бастующего и требующего положенные каждому рабочему двадцать восемь дней отпуска нынешнего года, Тёма пытался понять, что ему приснилось, а что — нет. Вот Дима, брат-близнец Коли, он вообще существует в природе или был выдуман тем самым серым веществом? Артём не знал, но найти отличия в сонном состоянии лежачего рядом парня не мог, ибо это было трудно.       Задний проход зудел — значит, «того» у него было. Но «того» было и с Колей. А снился ему Дима? И «этого» в реальности не было?       И сегодня — суббота?       Тёма пошкрёб себе за ухом, рассматривая лицо своего сопящего и спящего любовника. Был лишь один способ понять, Дима это или Коля. И горе-студент, глубоко вздохнув для смелости, решительно потряс за плечо соню.       — А... какого чёрта?.. — пробурчал парень, отмахиваясь от Артёма. Увы, по этому признаку отличить Колю от Димы было невозможно, ибо первый тоже очень любил поспать подольше, а привычки второго Тёма ещё не узнал досконально.       — Слушай, ты кто? — требовательно спросил Тёма на грани паники.       Парень по соседству неохотно перевернулся на спину и приоткрыл один глаз. Правый. Потом закрыл, обречённо простонал и отвернулся от Тёмы на другой бок, дабы его не видеть. Как говорится, к лесу передом, к неприятностям задом.       — Уйди...       — Слушай, ты кто? Дима или Коля? — потряс за плечо вновь Тёма, приходя в ужас.       — Идиот...       — Дима?! — выдохнул Тёма, приходя в восторг — значит, всё было реальностью?       — Я тебя убью... — пробормотал Дима, пытаясь вспомнить и досмотреть свой замечательный сон, подробности которого уже таяли, аки устойчивая дисперсная система, состоящая из мелких частиц, именуемая в быту просто дымом. — Я говорил, чтобы ты не сравнивал нас с Колькой?!       — Так я не сравнивал, я просто спросонья не понял, с кем я «того»... — оправдался Тёма, радуясь жизни. Действительно, почему-то он был настолько рад тому, что это Дима, тот самый Дима, которого он четыре дня назад похитил со свадьбы, которого приковал к «буржуйке» и который вечно обзывал его непонятно как, что не мог не мучить все свои лицевые мышцы, улыбаясь от уха до уха.       — «Того»? — сонно моргнул Дима, пытаясь понять, какой дикий смысл Тёма вкладывал в сие слово. С некоторой задержкой до него дошло — и игристое, и ванна, и «то самое» в их нынешнем местоположении, то бишь кровати. Он трахнул Тёму. Артёма Смирнова, бывшего парня его брата и своего сумасшедшего похитителя. Дожили-приплыли-прилетели-приползли.       В порыве вдохновения Дима нецензурно выразил всю гамму чувств, которая его переполняла.       А Тёму вдруг резко покинула радость, напомнив о том, что произошло за последние три-четыре дня, и о том, что Дима вообще-то как-то неоднозначно относится в целом к геям и в частности к одному-единственному гею. Ведь парня бросила невеста, словно ей было без разницы, за кого выходить замуж, а теперь и Тёма переспал то с одним, то с другим, словно ему было плевать, с кем из Дановых делать «того».       — Ну, то есть мы... «того»... — неловко уточнил Артём, покраснев. Он поелозил на смятых простынях, ощущая, что он явно весь грязный и больной от «того» самого. Вероятно, Тёму вновь ожидает душ и утопление в ванной на радость соседям снизу.       — Я понял, что мы «того»! — буркнул Дима. Он задумался о том, чтобы первым утопиться в ванной. Но до неё нужно было доползти, потому он предпочёл в виде компромисса уткнуться лицом в помятую подушку неправильной геометрической фигуры. Вероятно, надеясь тем самым удушиться или просто изобразить вид, что он тут ни при чём. Да и вообще их диалог был абсолютно бессмыслен по сути, приведя к ступору.       — Я же говорил, что не надо нам было «того»... — обиженно произнёс студент-прогульщик, с трудом заставляя себя присесть, спустить босые ноги на пол и почесать взлохмаченные белые волосы, принявшие вид причёски «я у мамы дурочка» или «воронье гнездо». Многострадальная задница передала мозговому центру «привет» и обвиняла, что тот идиот, идиот и ещё раз идиот. Мозг был согласен, но утверждал, что будет говорить только в присутствии своего адвоката. И вообще, пятая точка тоже была соучастником преступления, а не жертвой.       В результате их спора пострадал уже копчик, когда Тёма во второй раз навернулся на своих пушистых тапочках, намереваясь побыстрее утопиться в ванной. Дима услышал вопль, грохот и передумал душиться, выглянув с края кровати. Голый Тёма удручённо рассматривал потолок над собой, пытаясь найти смысл своей никчёмной жизни.       — Ты чего? — поинтересовался Дима, стараясь не смотреть, но всё же смотря на тело парня со следами вчерашнего «того».       — Ничего, — буркнул Тёма, встряхивая волосы. Он присел, потирая копчик. — Живу я тут. Вот и всё...       Пошатываясь, студент вышел из своей спальни в коридор. Здесь он замер, задумчиво выбирая: покаяться и утопиться или сначала утопиться, а потом покаяться? Решив, что лучше топиться со спокойной совестью, Тёма пошёл на кухню к своему любимому собеседнику — лобивии.       Правда несколько минут спустя, когда Дима дополз до кухни, успев одеться и почти проснуться, Тёма уже передумал умирать, споря с кактусом о том, что он хороший и «любовь нечаянно нагрянет, когда её совсем не ждёшь». Студент настолько увлёкся тем, что оправдывал «того» с Дановым-старшим, что Коля не заслуживает его любви, а вот его брат — да, но им никогда не быть вместе и вообще он будет бороться, что приход основной темы своего монолога не заметил за своей спиной. Некоторое n-ное время Дима с больной головой пытался вникнуть в логику Тёмы, но вконец запутавшись, махнул рукой и прошёл первым в ванную. Когда он вернулся, свежевымытый и уже почти проснувшийся, Артём всё ещё распинался перед кактусом, сравнивая достоинства и недостатки Коли и Димы, чего последний терпеть не мог.       — Идиот! — старший Данов многозначительно отвесил подзатыльник нытику.       — Ну хватит уже меня бить! У меня и так всё болит! — пожаловался Тёма, обиженно обернувшись и вмиг забыв о том, что недавно рассказывал кактусу. Зато вспомнил о том, что сидит нагишом. — Ой, я это... Ванная свободна? Так я туда...       — Стой! — Дима схватил беглеца за локоть, и тот неохотно повернулся к нему. — Ты... в порядке вообще?       Тёма растерянно на него взглянул, не сразу поняв, что его спрашивают не о психическом состоянии, а физическом.       — А! Ты в смысле о?.. — въехал студент после многозначительного взгляда Димы. — Ну, больно, но ничего, до свадьбы доживёт... Чьей-нибудь свадьбы... — Тёма погрустнел, вспомнив, что вряд ли Дима по уши в него влюблён. — Твоей, например...       — Не нужно мне свадьбы, одной хватило! — вспыхнул Дима.       — Ну ладно тогда, я пойду помоюсь... — Тёма освободил свой локоть и понуро вышел, нескромно смущая своей голой пятой точкой. Дима посмотрел ему вслед, взъерошил себе волосы пятернёй и тяжело вздохнул. Вот что наутро нужно делать парням после того, как они переспали?       Лобивия бы подсказала, но увы, она не могла.       И тут из прихожей донёсся шум. Повернулся в замочной скважине замок, отворилась дверь и кто-то зашёл. Дима, мгновенно угадав, кого принесло, пришёл в тихую ярость и отправился встречать незваного гостя.       Коля, по-видимому, вряд ли ожидал увидеть его в квартире Артёма Смирнова, потому застыл аки изваяние, уставившись на брата. Дима терпеливо ожидал, когда тот придёт в себя, перестукивая ногой.       — А что ты здесь делаешь? — робко поинтересовался Коля. С неким злорадным удовольствием Дима отметил у него на лице следы коготков своей уже бывшей невесты.       — Не твоё дело! — отрезал он. — Ты чего припёрся?!       — Я, между прочим, тут живу! — напомнил Коля, демонстрируя связку ключей и непосредственно один, которым открывал дверь.       — Жил, — поправил его Дима, протягивая ладонь. — Отдавай, теперь тут живу я!       — Что? — не понял Коля, в недоумении уставившись на брата. Пока тот пребывал в оцепенении, Дима отобрал у него ключи, снял нужный со связки и отдал обратно.       — Говорю, я домой возвращаться не собираюсь. Только вещи соберу и всё. Можешь забирать себе Настеньку, а я остаюсь тут! — уточнил Дима. — Мне вот интересно, какого чёрта ты сюда вообще припёрся? Настя показала тебе свой характер, а ты и рад сбежать? Или за своими вещами пришёл?       Коля не успел ответить, ибо в прихожую ввалился мокрый, с пеной на голове от не смытого вовремя шампуня — вероятно, выбежал, как услышал голоса и не успел доделать дело, — обвязанный полотенцем на бёдрах Тёма, широко распахнутыми глазами смотря на своего бывшего парня.       — Коля? — позвал студент, словно сомневался, что видит того, кого видит. — А ты?..       — Проваливай отсюда! — Дима, не дослушав до конца Тёму, развернул его к ним задом, к ванной передом и отправил его домываться, хотя тот и сопротивлялся изо всех сил. Наконец, когда у парня было изъято полотенце, конфискованы все вещи и сам парень был утоплен в ванной, дабы до конца довести процедуры омовения, Дима вышел, подпёр ручку стулом и пошёл разбираться дальше с братом по поводу ключей, квартиры и его владельца-любителя копать картошку и похищать чужих женихов. — Так, ты тоже проваливай!       — Дима, прости меня... — начал было Коля, но его брат слушать не желал.       — Знаешь, просить прощения ты будешь у меня ещё долго, — злорадно произнёс Дима, вытуривая Колю в подъезд. — Твои вещи я сам занесу!       Закрыв за братом дверь, Дима удовлетворённо вздохнул. Всё-таки что-то есть в этом — в маленькой мести. Заслышав крики и стук Тёмы в ванной, парень нахмурился и пошёл освобождать «принцессу» от заточения.       — Ты что тво?.. Шпашиба! *Спасибо!* — начал было Тёма, но получил полотенцем в физиономию лица. Не остановившись на этом, Дима принялся вытирать его волосы, взбивая и путая их. Причём сознательно и специально. — Худа ты Кхолю дел?! *Куда ты Колю дел?!*       — Домой отправил! — буркнул Дима, выпуская из рук голову парня со вздыбленными волосами, раскрасневшегося и замученного.       — А зачем он приходил? — поинтересовался Тёма, получая в своё полное пользование полотенце, которое он тут же обвязал вокруг бёдер. — Зачем ты его отправил? Он ко мне приходил?!       — Он приходил, потому что ему некуда больше было, ясно?! — раздражённо произнёс Дима, проходя в спальню, в которой он не так давно делал «того» Тёме. — Забудь ты о нём, ты разве не слышал его тогда? Ему плевать на тебя!       Артём остановился в дверях, обиженно смотря на парня, нагло копошащегося в шкафу.       — Я знаю, что плевать, но это слишком грубо меня так в это тыкать! И вообще, что ты делаешь?       — Вещи Колькины собираю! — ответил Дима, подозрительно рассматривая красную футболку. — Это Колькино? А, нет, — парень отложил в сторону, разглядев на ней радужного пони.       — Зачем? — удивился Тёма, выхватывая свою футболку и натягивая сверху. Дима великодушно бросил ему трусы и джинсы.       — Занесу заодно, — рассеянно произнёс Дима, напоровшись на залежи презервативов и смазки. Он отодвинул их в сторону.       — Уходишь? — тоскливо произнёс Тёма.       — Ну да, надо же свои вещи забрать... — Дима обернулся к Тёме, явно опечалившемуся сим известием. — Хочу съехать оттуда. Ты же не против, если я перекантуюсь у тебя несколько дней?       — У меня? — удивился Тёма. В его сердце на секунду появилась робкая надежда, которой он боялся поверить. — А ты не боишься, что мы снова... напьёмся?       — Ещё как боюсь! — передёрнулся Дима, решив, что для него и Тёмы пора вводить «сухой закон».       — А... ты не боишься, что мы снова... «того»?       — Нет, вот этого не боюсь, — ответил Дима, стараясь не смотреть на парня.       — То есть ты не против меня? — уточнил Тёма.       — Не против. Совсем не против.       — Тогда оставайся, сколько захочешь, — счастливо улыбнулся Тёма, бухнувшись на колени рядышком, чтобы помочь отделить чечевицу от гороха, то бишь свои вещи от Колиных. — Я буду только рад! Правда!       — Нужно будет разобраться с этой смазкой, — задумчиво отложил очередной тюбик Дима, несколько удивляясь запасам на «чёрный день». В ходе поиска были так же найдена давняя заначка от стипендии, огрызок хозяйственного мыла и многочисленные засохшие мандариновые шкурки, по преданиям отпугивающие моль.       — Что? — рассеяно поинтересовался счастливый Тёма, летая где-то в районе седьмого неба, никак не в силах не улыбаться. Дима раздражённо взглянул на него — со взлохмаченными волосами, радужным пони на груди и с выражением предельного счастья на лице Тёма был поразительно симпатичным. И у Данова-старшего возникало желание взять его и... попросить сделать минет.       — Мне определённо нужно подумать о своей жизни... — задумчиво произнёс Дима. — Но жениться я точно передумал...