Засланная

Времени размышлять о вечном и бесконечном у меня традиционно не было – доктор Чаквас завалила работой по самые гланды, что с ней случалось во время сильного волнения. Осторожными расспросами удалось выяснить, что один из кварианских адмиралов чуть не угробил нашего драгоценного капитана за что получил по тыкве и был вышвырнут за борт. Остальные адмиралы отнеслись к инценденту философски, простив Шепарду столь неуважительное отношение к флотилии. Попутно выяснилось, что на Раннох упал корабль адмирала миротворца, а без него сдерживать боевые корабли вообще нет никаких способов. Гет, которого, как оказалось, зовут Легион, рассказал о Жнеце на планете и о еще чем-то, что доктор Чаквас не запомнила. Для меня все это значило одно – скоро предстоят вылазки на планету. С одной стороны я уже порядком заскучала на корабле, с другой лететь на планету не хотелось, вообще работать не хотелось. Хотелось лежать на койке и смотреть фильмы, сериалы, аниме… да хоть порнушку, лишь бы никто не трогал. Пообещав себе, что когда все кончится, я обязательно выделю недельку на тешенье своей лени, принялась сортировать медикаменты и разбирать документы. Закончили мы все это уже глубокой ночью, но поспать мне не удалось. Сузи объявила о сборе, вежливо попросив и меня прибыть в док челноков. Мысленно прокляв всех в радиусе километра, я засунула баночку энергетика в сумку и отправилась к шатлам. Вся бравая команда уже была в сборе. Шепард хмурился, цепляя пистолет к поясному креплению, Вега неторопливо заряжал дробовик, кварианка Тали копалась в инструментоне. Я кивнула Кортезу и забралась в шаттл, пристегнулась и зевнула до скрипа челюстей. Когда десантная группа погрузилась, Стив завел двигатели челнока, и тот с утробным ворчанием вылетел в открытый космос. Я надела наушник, активировала плеер и погрузилась в дрему. За бортом челнока была зияющая бездна космоса, сверкали сферы звезд и мерцали полотна туманностей, совершенно не интересуя ни меня, ни моих спутников. Удивительные существа люди – привыкают ко всему необыкновенному. Кто-то всю жизнь мечтает увидеть хоть частичку Вселенной, а я избороздила полгалактики, повидала столько миров, столько звезд, что перестала удивляться. Пресытилась. Я видела самых жутких тварей во всем мироздании и служу под началом героя и убийцы. Что еще припасла мне судьбинушка? Как обычно растекшись мыслей по древу, не заметила как пилот опустил челнок. Десантная группа высадилась, а мы снова взлетели. Кортез увел шаттл за ближайшие холмы, заглушил двигатели и откинулся на спинку кресла. Я от нечего делать, попыталась выйти в сеть, но сигнал здесь не ловил. Пришлось довольствоваться игрой в шарики. Впрочем долго я не выдержала, заслезились глаза. Тряхнув головой, чтобы загнать поглубже желание спать, я ненароком разбудила дремлющие на самом краю сознания воспоминания. Боги, как же хорошо, что Стив не видит, каким ровным малиновым цветом мне залило лицо и шею. Кому скажи – не поверят, но у меня вообще никогда не было пары. Оно в принципе и не удивительно, с моими-то болезнями и гиперопекой матери. А в госпитале было не до заигрываний. Когда вокруг люди умирают, о любви не думаешь. Потом «Нормандия». И опять не до романтики, война. Я даже с парнем- то ни разу не целовалась, да что там. За ручку ни разу. И как-то не волновало меня все это. Ну до сегодняшнего дня. Боже, что я буду рассказывать детям? «Мама, а с кем ты в первый раз поцеловалась?» «Детка, он был высок, силен, стар, жук.» Едва сдержав смех, я похлопала себя по щекам. Странно все это было. А по ощущениям - стыдно. Как будто что-то неправильное произошло, противоестественное. Я ведь и не рассматривала его в ТАКОМ плане никогда. Он мне скорее как старший брат был. Как более взрослый и мудрый друг. «А если ему вдруг…» - пронеслась шальная мысль. Я тут же покрылась красными пятнами, уши загорели, и в челноке стало невыносимо жарко. Нет, ну чисто эстетически он довольно таки симпатичный, не без своего очарования. Своеобразного. И тело у него ничего так. Да, великие боги, что я несу? Он же хоть и гуманоид, но не человек! Кто знает, что у них там подразумевается под близостью? Может он как оса – наездник! Подготавливает почву так сказать, а потом отложит в мою тушку яйца, а вылупившиеся из них личинки будут пожирать меня изнутри, пока не вырастут настолько большими, что смогут выбраться из моего трупа и существовать самостоятельно. Дабы, как он там говорил, основать новую Протеанскую Империю? Я позеленела, ощутив позывы тошноты, и постаралась отогнать от себя это пугающее видение. Чудовище. Чужой практически. Коммуникатор на панели челнока засветился, и сквозь грохот выстрелов донесся голос Шепарда: -Забирай нас. Быстро! -Есть, сэр, - отчеканил Кортез и повел челнок навстречу десанту. Лететь было недолго, поэтому уже через минут пять Шепард со товарищи запрыгнули на борт, а пилот не теряя времени повел машину к береговой линии. Я сидела на своем месте и никого не трогала, когда капитан согнал меня в угол челнока, активировав турель. Ухватившись за стальную скобу чуть ли не зубами, я ошалевшим взглядом следила как коммандер лихо расстреливает ворога, успевая покрикивать что-то воодушевляющее спасаемому адмиралу. Челнок ощутимо качало вверх-вниз, к горлу начала подступать тошнота. А через мгновение в борт что-то ударило с такой силой, что всех нас бросило на пол, в проем метнулось пламя. Капитан продолжал стрельбу, укрывшись за щитом турели. Следом в броню челнока прилетело еще две или три ракеты или чем там в нас стреляют. Не успев прийти в себя после одного из ударов, я ослабила хватку и, отлетев, сильно напоролась грудью на металлический поручень у кресла. Не знаю показалось мне или нет, но на мгновенье я услышала отчетливый треск кости. Грудь моментально заныла, но куда страшнее возможного перелома была возможность образования опухоли на месте ушиба. Женская грудь, что мужские яйца – орган хрупкий. Со стоном опустившись на пол, я сжала себя руками, ощущая, как больно дается каждый вдох. Во рту появился привкус крови, я провела ладонь по лицу, кожей почувствовав влагу. Слезы, не кровь. Попыталась подняться, но от очередной встряски чуть не улетела головой в тот же поручень. Спас Вега, перехвативший мою тушку. Он смог поднять меня и усадить на сиденье, даже вколол панацелин из собственных запасов. В темных ореховых глазах читалось беспокойство, я слегка пожала его ладонь, одними губами произнеся, что со мной все в порядке. Лекарство начало действовать, боль стала потихоньку уходить. Судя по внутренним ощущениям, перелома вроде как не было, может трещина. Подробнее только доктор Чаквас скажет, дожить бы еще до нее. Рядом Шепард картинно увернулся от пролетевшей через салон ракеты. Несмотря на боль, я с интересом воззрилась на капитана, неужто рисуется? Ну мужики… ядрена мать. Адмирала подобрали без проблем, больно было смотреть, как он кинулся к коммуникатору, как звал своих. Считай потерять всех друзей разом. Страшно. И сразу стыдно как-то стало, что меня волнуют мелочные девчачьи проблемки, а этот мужчина, хрипло дыша через маску, должен справиться с собственным горем и пойти дальше, выполнять свою работу, чего бы это ему не стоило в итоге. На «Нормандию» летели в молчании. Каждый о своем думал, только когда механический голос Сузи объявил о стыковке, адмирал сухо сказал Шепарду спасибо, а тот промолчал, не зная, наверное, что ответить. Я с трудом поднялась на ноги, и, опираясь на любезно подставленную Вегой руку, вышла в ангар. От дальнейшего сопровождения отказалась, не умираю в конце концов. До медотсека добралась без приключений, хотя дышать полной грудью было больновато. Когда доктор Чаквас увидела мое хромающее туловище, только руками взмахнула, что угробит Шепард ей помощника, и не дав даже передохнуть, погнала на процедуры. Как я полагала, рентген переломов не выявил, однако по одному из ребер прошла трещина – эпицентр ушиба. Чаквас сделала мне жутко неприятные инъекции, чтобы предотвратить разрастание трещины. Да, прямо в кость, без обезболивающего. Чего мне стоило только шипеть, а не крыть все на свете трехэтажным матом, одни боги знают. В дополнение к мучениям, мне предстояло долгое время носить поддерживающий корсет, дабы не нагружать туловко излишними потрясениями. Дав мне прийти в себя после уколов и обмазывания гадостно пахнущей мазью, доктор Чаквас поохала и вручив мне мою поясную сумку отправила к инженерам, которые что-то там себе повредили. Мол травмы травмами, а пахать по расписанию. Вот и кто быстрее меня угробит Шепард или Чаквас? Ворча что-то о рабском труде медперсонала, я захватила чашку кофе, спать хотелось жутко. Я, считай, сутки на ногах. Пока мы там по планете шароебились, уж пардон за мой французский, почти прошла ночь, а на корабле успели поменяться смены. И честно говоря я испытывала сомнения, что мне удастся поспать сегодня, судя по всему капитан планирует еще одну вылазку, ибо времени вообще в обрез. А значит стоит готовится к скорой отправке, вон и Кортез в доке что-то творит с челноком, и Вега на боковую не торопится. Задержавшись еще на минуту у панорамного окна на 4 палубе чтобы допить таки кофе и в тихую покурить, пока никто не видит, я засмотрелась на то как сосредоточенно Стив полез под днище челнока, засверкав оттуда сваркой. Джеймс неподалеку возился с оружием – чистил, перебирал, присобачивал какие-то детали. Они были собранны, сосредоточены. Они знали, чего им ждать от завтрашнего дня, и чего они хотят. По крайней мере, они так думали. А чего ждать мне? Я затянулась горькой сигаретой, выдохнула и начала ожесточенно тереть глаз, немилосердно щиплющий от попавшего в него дыма. Усталость наваливалась волнами, все-таки не могу я не спать так долго. Некстати проснулась жалость к себе, ведь меня такую хорошую никто и не подумал пожалеть. Зевнув до скрипа челюстей, я бросила окурок в утилизатор и зашла в инженерный отсек. Насколько я помнила, инженерами у нас кроме Адамса служили еще двое молодых специалистов, чьи имена я не потрудилась запомнить, а теперь невольно этого стеснялась. Девушка стояла у панелей, набирая код или что-то в этом духе. А парень сидел рядом на ящиках, баюкая руку. -Доброго, - сухо поприветствовала их я. Инженеры кивнули, я подошла к парню, передвигая поясную сумку поудобнее. -Что случилось? Молодой мужчина протянул мне руку, на тыльной стороне ладони красовался средних размеров ожог. Я осторожно осмотрела его, если уж серьезно, то ничего страшного, хоть выглядит пугающе. Тут и лечить то особо нечего – осторожно намазала медигелем пострадавшее место, наложила повязку и дала успокоительное на всякий пожарный. Уже убирая свои вещи в сумку, поинтересовалась: -Как так обжегся-то хоть? Девушка за моей спиной с грохотом что-то выронила, а затем с ощутимой злостью в голосе пробурчала: -Руки из пятой точки потому что. Форму перешивать пора. Пошел со сваркой работать без защиты. Еще повезло, - она говорила быстро, выплевывая предложения. На парня не смотрела, вся взъерошенная, как воробей в луже. Я перевела взгляд на мужчину, то сидел с блаженной улыбкой (боль-то прошла) и с какой-то своей нежной иронией смотрел на ее спину. Я не сдержала смешка, да тут любовь в самом разгаре! Спеша ретироваться, я пожелала больному скорейшего выздоровления и выскользнула за дверь. Война вокруг, находят же время люди. Хмыкнув, я посмотрела в пустую чашку, достала сигареты и снова пристроилась к панорамному окну, разглядывая суету внизу. Клубы светлого дыма потянулись к потолку, я задумалась о чем-то пустом, не заметив шипения открывшейся сбоку двери. -Почему люди любят себя травить? – раздался позади вибрирующий голос. От неожиданности я чуть не выронила чашку, Явик подошел ближе, брезгливо косясь на тлеющую сигарету в моих пальцах. Я молчала, не зная как себя вести. Нервы расшалились, от былой сонливости не осталось и следа. Краем глаза заметила, что он подошел, встав совсем близко. Воспоминания о вчерашнем вечере нахлынули с новой силой, и я густо покраснела до корней волос, поспешно отвернушись, чтобы он не заметил моего смущения. Наивно конечно. Стоило знать, что от Явика ничего не спрячешь. -Что на тебе? Я поперхнулась дымом, закашлявшись, смешно выпучив глаза, обернулась. -В смысле? – голос предательски охрип. Он указал пальцами на выступавший из под майки край корсета. Форму я не надела, неудобно было. -А… Да я так ребра повредила. Это чтобы заживало. Он хмыкнул, потеряв интерес, отвернулся. -Люди слабы. Я закатила глаза. Уселся на любимую лошадь, не сгонишь теперь. Мы молчали. Я не знала о чем говорить, а ему видимо было и не нужно. Дотлевшая сигарета отправилась в утилизатор. -Как твое плечо? -Функционирует, - сухо ответил он. Ну и замечательно, что я могу сказать. Кивнув в ответ, я уже развернулась, собираясь уходить, когда двери лифта отворились, и на палубу снизошел капитан собственной персоной. Я козырнула, протеанин выпрямился сложив руки за спиной. Шепард на меня не глянул даже, обратившись к Явику. -Как самочувствие? -Трудоспособен. Я кашлянула, да что ж такое. Чуть что так сразу кашлять. -Мисс Стоун? – правая бровь капитана едва заметно изогнулась. -Коммандер, сэр, не рекомендую брать с собой Явика. На последнем задании у него лопнул шов. Сомневаюсь, что он настолько трудоспособен, как считает, - от уверенности, которую я наскребла на первое предложение, к концу речи не осталось и следа. Капитан просверлил во мне два аккуратных отверстия своим леденящим душу взглядом, а затем неспешно кивнул. Уже в дверях лифта он остановился и спросил: -Как ваше ранение, мисс Стоун? Я дернулась, сдерживая очередной приступ кашля. Боюсь я его, что поделать. -Я в полном порядке, сэр.- удалось выдавить сиплым голосом. Начальство удовлетворенно кивнуло и, сложив руки на груди, удалилось в лифт. -Отдыхайте сегодня. Эту миссию мы выполним без вас. Обоих. – отрезал коммандер, скрываясь за сомкнувшимися дверями. Я шумно выдохнула. Сколько я уже под его началом? Полгода где-то… А все как в первый раз. Умеет Шепард вызвать в подчиненных трепет, умеет. Покачав головой, достала новую сигарету, затянулась, выпустив носом тонкие струйки дыма. Насекомое поморщилось, обнажив ровные ряды зубов, но отойти не отошло. Стояло рядом, как привязанное. Молчало. Черт его знает, что ему там надо, но раз молчит, значит со мной точно не связано. Жалея о закончившемся кофе, я растягивала сигарету, наблюдая через стекло, как погружаются в челнок Шепард, Кайден и Тали. Кварианка явно устала, заметно было как сутулится, пошатывается, но держится молодцом. Время поджимает, понятно почему Шепард спешит. Не понятно, почему кварианцы развязали войну так не вовремя. Космические придурки ей богу. Бросив протеанину на прощание что-то вроде «бывай», собралась уже вызывать лифт и идти спать, когда двери злополучного механизма отворились, и на палубу вышла азари. На лице пылает жажда научного знания, маньяк один словом. Вот она была бы не против откладывания в свою тушку личинок. Записи бы вела, видео там. Страшная женщина. Увидев меня, едва заметно скривила лицо, но вполне приветливо поздоровалась. А затем набросилась на протеанина, как дикий кот на мышь. Не давая ему вставить слово, затараторила о какой-то своей книге, и что он де обещал помочь. И вообще не пойти ли им уединиться. На этом моменте во мне проснулся собственник, взыграла ревность. Мой Явик, не отдам всяким осьминогоголовым. Но сама себя одернула. Не мое это дело. Сам разберется не маленький. И вообще мне пора завязывать с фантазиями на тему моей нужности кому бы то ни было в личном плане. Тот поцелуй вполне мог быть просто своеобразной формой благодарности, типа рукопожатия. А я себе навыдумывала. И все равно в душе стало горько. Захотелось себя пожалеть, поплакать о горькой судьбинушке. Усилием воли задвинув весь этот сумбур на задний план, еще раз сухо кивнула этой парочке на прощание и тыкнула в кнопку вызова лифта, который уже успел укатить по своим лифтовым делам. Слушать тараторенье Лиары было уже физически неприятно, я нажала кнопку еще раз, будто это могло ускорить движение. Краем глаза увидела, как она ненавязчиво продвигается к его каюте, утягивая мужчину за собой. Запоздало пришел приятный аромат. Духи. Вот ведь стерва. Шепарда ей мало. С особой жестокостью вдавила кнопку в третий раз. Замок наконец-то с писком сменил цвет и двери начали открываться. Я зашла в кабину, злая и расстроенная на весь мир. Отсоединила от омнитула наушники и, включив музыку погромче, застыла раздумывая ехать мне в док покурить еще или все таки спать. Желание покурить в тишине победило, но с оговоркой, что на кухне не плохо было бы взять кружечку чего-нибудь горячего. Придя к соглашению с самой собой, нажала на троечку, но уехать мне, видно было не суждено. Между почти закрывшихся дверей просунулась трехпалая ладонь, и дверь с заминкой поехала в другую сторону. Я тупо уставилась на длинные пальцы, игравшая в ушах музыка мешала услышать что говорил обладатель этой трехпалой ладони, а в следующую минуту меня схватили за руку и бесцеремонно вытащили на палубу. Не удержавшись на ногах от резкого рывка, я влетела ему прямо в бок, а он даже не шевельнулся. Холодная ладонь тут же отпустила мою руку, а протеанин что-то мерно выговаривал азари, от чего ее лицо вытягивалось, бледнело и меняло выражение каждую секунду. В конце концов, она сжала губы в тонкую линию и, гордо вскинув голову, удалилась, не с первой попытки попав в кнопку этажа. Постепенно охреневая от такого поворота, я вытащила наушники и воззрилась на Явика с безмерным удивлением в глазах. -И что это сейчас было? Он ухмыльнулся краем рта, показав острые зубы, заложив руки за спину не спеша пошел к своей каюте. -Я сказал, что болен. И что ты исполняешь роль сиделки, а значит, помешаешь ей записывать мои откровения. Ну и что я вообще не собираюсь помогать в этой ее работе ни сейчас, ни когда-либо еще. -Простите, месье, в роли кого я к Вам приставлена? – подняв челюсть с пола, со всей своей язвительностью поинтересовалась я. Он обернулся, клянусь, в круглых глазах этого жабо-таракана плескалась насмешка. Да у нее там штаб-квартира! -А разве это не твои обязанности на корабле? Судя по частоте твоих появлений на этой палубе? И вот тут меня, как ледяной водой окатило. Я сжала челюсти, чувствуя, как напряглись жвалки. В голове стало предельно пусто. Как и на душе. Зима, стужа и вьюга. Первым желанием было развернуться и убежать. Но я сдержалась, стараясь не потерять достоинство. Просто кивнула ему. И развернувшись, отправилась к окну, закусив язык, чтобы не выдать себя всхлипом. Достала сигарету. Как ни в чем ни бывало. Это его проблемы, что ему так кажется. Спокойно, Кэтти. Это глупое насекомое. Оно даже не животное и него мозга, что у табуретки. К чему волноваться из-за табуретки? Обида глодала изнутри, утробно урча. А причина обиды с интересом ученого, вроде Лиары, рассматривал последствия своих слов. Я старалась отвлечься. Не мое собачье дело, чего ему тут стоится. Через где-то минуту удалось отвлечься на музыку, хотя боль внутри не утихла. А потом из задумчивости меня вывел запах. За долгое время проведенное с Явиком, я научилась разделять три запаха. Один легкий древесный – так он в принципе пахнет. Другой, смолянистый, чуть ярче первого, более терпкий – так он пахнет когда возбужден. А после боя или когда зол. И третий густой резкий запах, даже с примесью гари. Так пахнет его кровь. И третий запах я слышу чаще всего. Странно, но именно осознание того, что он ранен, привело меня в чувство. Я забыла, что злилась и была обижена. Мир сузился до понятия «он ранен». И это напугало. Одно дело дружеская привязанность. Другое – это. Это вам не тут. И не здесь. Быстро преодолев разделяющее нас расстояние, я дотронулась до его плеча. Пальцы тут же почуяли вязкую влажность. -Явик… Противиться он не стал, развернулся ко мне лицом. На широкой груди расплывалось пятно. -Ты неисправимый идиот, насекомое. Явик смотрел на меня со смесью непонимания и удивления. Мне ничего не оставалось, как подтолкнуть его к каюте. Уже находясь внутри я провела по его груди рукой, ища застежку. Всю его предыдущую одежду приходилось срезать. Видимо поняв, что я от него хочу, мужчина в три движения снял с себя нательную одежду. Я достала из сумки фонарик, посветила на вчера только переделанный шов. И вздохнула с облегчением. Зря паниковала. Это просто сукровица. Ну или что у протеан вместо нее. Шов цел, лишь в нескольких местах отошла подзажившая корка. На всякий случай обработала все еще раз медигелем и вколола ему ампулу панацелина. Меньше пяти минут на все про все. Стоило мне успокоиться, как память услужливо подтолкнуло к поверхности воспоминание десятиминутной давности, и в груди тут же заныло. Посветив на шов в последний раз, скорее чтобы собраться с мыслями, я произнесла глухо, глядя ему в хитиновый нарост посреди груди. -Вы правы, Явик. Я зачастила. Извините. Я больше не буду. – слова выходили круглые, тяжелые, как камни. Я убрала фонарик в сумку, бросила упаковки из-под лекарств в утилизатор. И активировала замок на двери, не глядя. -Швы снимать через 2 дня. Подойдете в медотсек. Доктор Чаквас вас осмотрит. И вышла, из последних сил держась, чтобы не обернуться. Но кажется даже спиной чувствовала, как в его глазах загорается удовлетворенность. Видимо я и правда достала. От хорошего настроения не осталось и следа. От желания спать так же. Я вернулась в медотсек, чтобы в очередной раз заняться сортировкой документов, медикаментов и еще какой-нибудь левой работой. Раза три выходила покурить к своему любимому шлюзу. На ужин выходить не стала, сославшись на занятость. Мне и через окно было видно, что он пришел. Отгородившись от мира бумагами и таблицами на экране ПК, очнулась только после настойчивого писка иснтрументона. Гаррус изъявил желание посидеть в баре. Ну в принципе, почему бы и нет. Баром на Нормандии называлась комната отдыха, там действительно был бар, стол для карточных игр, пара удобных кресел. Команда любила там собираться. Да и где еще? Не в столовой же, как в детском садике. К тому же там можно курить. Да и выпить тоже можно. Отложив документы и захватив новую пачку сигарет, я натянула поверх майки широкую мужскую футболку с принтом, и вышла из медотсека. В «баре» обнаружилась пара матросов играющих в карты с Джеймсом, бедные парни останутся в одних трусах. В гостевой зоне сидела Лиара, томно попивая что-то синее из высокого бокала. Гаруса я приметила за стойкой бара и направилась прямиком к нему. В одном из кресел не видимых со входа сидел и Явик. Я внутренне содрогнулась, но сумела перебороть себя, и не посмотреть в его сторону. -Что будем?- деловито спросил турианец, рассматривая бутылки. -Что-нибудь от чего не будет болеть голова, - искренне улыбнулась ему я. Мы просидели в комнате отдыха довольно долго, болтая ни о чем, обсуждая методы игры Джеймса и мою любовь к мужским футболкам. И за этими простыми разговорами я наконец смогла хоть немного но расслабиться. А потом Сузи объявила о швартовке. И на корабль поднялся черный, как туча, Шепард.