Дети луны

Глава 37. Перед тем, как Гарри поправился настолько, что мог бы уже вернуться и в Гриффиндорскую башню, у них с Северусом, а также Томом и Грейбеком состоялся небольшой военный совет в Тайной Комнате. От парня не утаилось, что отец уже чувствует себя здесь как дома. Это радовало. Впрочем, учитывая серьезное лицо родителя, Поттер просто принял информацию к сведению и стал слушать Реддла, который начал довольно сухо: - Мы с Фенриром обдумывали мое возрождение, крестражи и прочее и пришли к одному довольно необычному выводу относительно тебя, Гарри. - Это какому? – нахмурился парень. - За эти годы после возрождения мы ведь не просто подружились с тобой, - Том словно специально подбирал слова. – Между нами возникли настоящие родственные чувства. Ты ведь ощущаешь что-то подобное относительно меня? - Да, - не стал отказываться Поттер. - Вот и я тоже. Поначалу я думал, что дело в том, что тебя обратил Грейбек, а он моя пара, но, похоже, причина все-таки в другом. - В чем же? – спросил Северус, начав терять терпение. - В ту злосчастную ночь на Хэллоуин заклятье, отскочив от Гарри, не только развоплотило меня, но и еще раз раскололо мою потрепанную душу. И этот осколок попал в ребенка. - Хочешь сказать, Поттер твой крестраж? – похолодел Снейп. - Не совсем, - возразил Грейбек. – И это, пожалуй, самая хорошая новость. - То есть? Вы можете четко объяснить, что произошло? - Мы покопались в книгах, благо, у Слизерина очень хорошая подборка на эту тему, и они помогли нам найти ответ. Да, по сути, Гарри стал бы моим крестражем. Но парадокс в том, что живой маг им быть не может. Часть моей души слилась с его, растворилась в ней, так что из этого кусочка я бы никогда не смог возродиться. Но, вместе с этим, между нами образовались узы, как между близкими родственниками. - Таким образом, родство получилось не фигуральным? – предположил Северус. - Именно. Конечно, из-за этого некоторые змеиные черты во мне останутся навсегда, но такую цену я готов заплатить. Семья дороже. - С ума сойти! – выдохнул Гарри. - Ты не рад породниться? – усмехнулся Том. - Рад. Отец, а как ты ко всему этому относишься? - Честно говоря, что-то такое подозревал с того самого момента, как впервые увидел тебя тогда, в парке. В твоем запахе было нечто, намекающее на это родство. Просто я считал, что у меня уже помутнение от горя. Но теперь все выяснилось. - Да уж. Выходит, из человека крестраж сделать нельзя? – уточнил Гарри. - Совершенно верно, - кивнул Том. – Но и никак не отразиться это не может. Прости. Скорее всего, ты перенял и какие-то мои черты характера. - Не страшно. Лучше это, чем быть пешкой Дамблдора, согласись! - В этом ты прав, - улыбнулся Реддл. – Братишка! - Теперь уже истинно так. Новоявленные родственники пожали друг другу руку. Гарри заметил, что на запястьях Тома видны тонкие полоски зеленовато-серых чешуек, переходящих в обычную кожу. Впрочем, не сказать, чтобы это так уж портило вид. Скорее придавало экзотичности. Но парень все же предложил: - Кстати о крестражах. А Сириус разве не может достать ту самую чашу из сейфа Лестрейнджей? - Чисто гипотетически такая возможность есть, - согласился с партнером Северус. – Если этот предмет лежит именно в сейфе Беллы. - В ее. Она была очень ревностна в своем фанатизме, - фыркнул Реддл. - Да уж, - поежился Снейп. – Беллатриса любила тебя на грани маниакальности. Настолько, что, наплевав на семейные узы и отдачу, изготовила для тебя амортенцию. - Что? – вскинулся бывший Темный Лорд. - Однажды я застал ее в лаборатории в вашем поместье, Том. Она быстро что-то спрятала и удалилась, очистив котел «эванеско». Но я мастер зельеварения, и способен узнать амортенцию даже по запаху, оставленному в воздухе. Видимо, ей все-таки удалось напоить вас этим зельем. - С чего вдруг такие выводы? – гневно сощурился Реддл. - Это очень многое объясняет. На тот момент вы с Грейбеком давно состояли в истинном, подтвержденном партнерстве, поэтому никакое приворотное на ваши чувства подействовать не могло – узы защищают от этого. Но твоя душа, Том, была сильно надломлена из-за создания крестражей, поэтому зелье еще сильнее пошатнуло твой рассудок. Белла тоже не осталась безнаказанной. Зелье подтверждало факт ее супружеской измены перед магией, и она наградила женщину безумием и, подозреваю, бесплодием, - терпеливо объяснил Северус. – Это основы зельеварения. - Знаю, - вздохнул Том. – Даже в школе проходят, чтобы охладить дурные головы учеников. Собственно, из-за этого амортенция и внесена в список запрещенных зелий, за применение которых полагается Азкабан. - Поразительно, как цепь случайностей способна сломать столько судеб! – вздохнул Фенрир. – Но почему ты не сказал о том, что видел, Снейп? - Учитывая состояние лорда, он бы мне, во-первых, не поверил, а я не мог рисковать, а во-вторых, подобные речи могли вызвать вспышку гнева. - Я был настолько неадекватен? – тихо спросил Том, обхватив голову руками, а Грейбек тотчас оказался рядом, приобнимая партнера за плечи. - Так скажем, это пугало. Приступы безумия повторялись все чаще, и все больше верилось словам Дамблдора, что главная твоя цель – погубить весь Магический Мир. - Мда… - вздохнул Реддл. – Все-таки нужно написать книгу о крестражах, чтобы уберечь следующее поколение глупцов от манипуляций. В свое время именно Дамблдор подтолкнул меня к этому разделу магии. А ведь достаточно было только намекнуть на исследования Фламеля, на созданный им философский камень, и я бы пошел по другому пути. Но нашему манипулятору нужен был антигерой, чтобы возвыситься, укрепить свою репутацию, расширить влияние. - Ничего, он еще свое получит, - пообещал Гарри. Ведь и у него был счет к Альбусу. Тоже внушительный, стоит отметить. - Вот именно, - заверил Грейбек. – А пока займемся чашей. Но Блэк временами может быть непредсказуем. Так что именно тебе, Коул, придется побеседовать с крестным. - Не проблема, - пожал плечами парень. – Уверен, мы его уговорим. Здесь главное – убедить гоблинов. Хотя тут можно еще надавить и на их же правила: возвращать имущество его хозяину. А ведь, по сути, у них в хранилище часть души Тома, а значит, не так уж важно, кому именно принадлежит хранилище. - Как по-слизерински, - усмехнулся Северус. - Просто я уже давно думал над этой проблемой. - Спасибо, - улыбнулся другу Реддл. - Не за что. Кстати, у меня сегодня к вам будет одна просьба. - Какая? – спросил Грейбек. - Стать моими свидетелями, - ответил Поттер, вставая с дивана. - Что ты задумал? – спросил Снейп. - Тебе понравится, - пообещал парень, потянув мужчину за собой, чтобы тот тоже поднялся. Не давая партнеру толком опомниться, Гарри снял с пальца кольцо Певереллов, встал на одно колено и сказал: - Я, Гарольд Коул Грейбек, лорд Поттер, призываю магию рода, а также Фенрира Грейбека и Тома Марволо Реддла засвидетельствовать узы с моим партнером, Северусом Тобиасом Снейпом, и пусть, в случае его согласия, это кольцо скрепит наш союз, - после этой фразы, Гарри уже не таким торжественным тоном спросил: - Ты согласен? - Да, - похоже, Северус так растерялся, что не успел толком придумать, что еще сказать. - Люблю тебя, - одними губами произнес Поттер, надевая кольцо на палец зельевара. - Свидетельствую! – громко заявил Том. - Свидетельствую! – вторил ему Грейбек. Магия всколыхнулась вокруг партнеров, и исходила она именно от Поттера. Она перетекла из него в Снейпа, связывая их друг с другом. Но все стихло довольно быстро. Северус тряхнул волосами, словно приходя в себя, потом посмотрел на руку, разглядывая кольцо. А рассмотрев, с удивлением выдохнул: - Неужели это то самое? - С воскрешающим камнем, да, - подтвердил Гарри. Он уже поднялся с колен и поспешил обнять мужчину. – Я прочитал в кодексе рода, что издревле оно считалось обручальным. На лице Северуса отразилось полное смятение, любовь, нежность и непонимание причин такого шага, но он явно не собирался устраивать разборки при посторонних, пусть те и не совсем относились к таковым. Зельевар даже позволил себе быстро поцеловать жениха. - Так держать, - одобрительно рыкнул Фенрир. - Ты сделал все правильно, Гарри, - подтвердил Том. – Теперь ваши узы можно легко доказать. - Я никому не позволю нас разлучить, - твердо заявил Поттер и одновременно всем телом приник к партнеру. - Я разве против? – одними уголками губ улыбнулся Северус. – А кольцо можно как-то скрыть от чужих глаз? Думаю, еще не пришло время заявлять о нас всему миру. - Ты прав, - кивнул Гарри. – Просто пожелай, чтобы оно стало невидимым. Должно сработать. Снейп попытался, и со второй попытки кольцо исчезло. Но он все еще продолжал его чувствовать, причем не только физически, но и магически. Уже позже, когда новоявленные обрученные вернулись в покои зельевара, Гарри преданно заглянул в глаза партнеру и проговорил: - Прости, что все случилось так спонтанно! - Да, умеешь ты удивлять, - согласился Северус. На самом деле, он не злился на партнера, скорее, наоборот восхищался его поступком. Кажется, еще никто и никогда не относился к нему так трепетно. Но это не избавляло от желания чуть подтрунить над парнем. - Извини. Я опасался, что иначе ты можешь не согласиться. - Глупый, - фыркнул Снейп, прижимая к себе Поттера. – От такого подарка судьбы не отказываются. Разве что ты сам пожалеешь со временем. - Это ты глупый, раз считаешь так, - улыбнулся Гарри. – Если оборотни находят пару, то это на всю жизнь. - Значит, мы будем вместе очень долго, - просто заключил Северус. – И раз уж у нас произошла помолвка, то нужно это как-то отпраздновать. - Я за! В постели. - Ненасытное чудовище, - возмутился было Снейп, но позволил утащить себя в спальню, где обоим выпал не один шанс доказать полную серьезность своих намерений. Если на людях Северус все еще держался с партнером отстраненно, придерживаясь легенды, что он просто опекун парня на время пребывания в школе, то наедине зельевар перестал игнорировать, что между ними гораздо более близкие отношения. А уж в спальне вообще исчезали какие-либо ограничения, кроме желания друг друга. Постепенно, день за днем рождалась дружная, любящая семья. Гарри не нужны были признания или какие-либо поступки, оборотень и так все чувствовал, поэтому ничего не требовал от партнера. Правда, очень хотелось начать жить нормально, в своем доме, не участвуя в подковерных играх. Но за тихое счастье придется еще побороться. И Поттер считал, что готов к боевым действиям. Тем временем Дамблдор нанес первый удар. Странный и оттого непредсказуемый. Видимо, подхваченное проклятье заставило директора ускориться, поэтому тот едва дождался, когда мальчик-который-выжил оправится от последнего происшествия. Гриффиндорцы не заметили в отсутствии Гарри ничего необычного, лишь поздравили с выздоровлением, когда он появился в Большом зале на завтраке. Только друзья сделали попытку расспросить, как были остановлены коротким «потом». Тем временем появились совы с почтой и выпусками газет. Вот при прочтении последних в зале и повисла какая-то нездоровая тишина. Все, кто явно, кто нет, поглядывали на Поттера. Раздраженный подобным любопытством, Гарри заглянул в сегодняшний выпуск «Пророка». На первой полосе ничего необычного или сенсационного не было, как и на второй. Взбудоражившая всех новость скрывалась в светской хронике. Короткая заметка, гласящая: «Гарольд Джеймс Поттер через своего магического опекуна сообщает о своей помолвке с Джиневрой Уизли, так как они являются парой. Магическое подтверждение обручения состоится в субботу, через неделю, в главном зале Хогвартса». - Чушь какая-то! – пробормотал Гарри, а в следующий миг был чуть не задушен объятьями Джинни и ее щебетом: - Какой ты романтичный! Ничего мне не говорил и нарочно казался букой! - Не веди себя глупо, - фыркнул Поттер, не без труда отцепив от себя девушку. - Да-да, конечно. - И не слишком-то рассчитывай на наш союз. Я своего согласия не давал. Лицо младшей Уизли малость потухло, но недостаточно, словно она ожидала похожей реакции. Сам Гарри постарался встретиться взглядом с партнером и передал ему мысленно: - Что бы ты там ни подумал, я здесь ни при чем! - Знаю. Держись, тебе сегодня будет нелегко, - так же мысленно ответил Северус. Снейп как в воду глядел. Казалось, каждый в Хогвартсе жаждал вызнать подробности столь «романтической», как они считали, истории. От Колина приходилось едва ли не зигзагами уходить. Только Рон, Гермиона, Невилл, Луна и Драко не проявляли бестактного любопытства. Остальные притихли лишь тогда, когда Поттер рявкнул на них, да так, что у Криви стекло фотокамеры треснуло. Но шушуканье за спиной не прекращалось. Даже преподаватели смотрели как-то странно. Еле дотерпев до обеденного перерыва, Гарри схватил Рона и Гермиону, и, спрятавшись с ними в пустом классе под всеми возможными чарами, спросил у Уизли: - Ты что-нибудь знаешь об этом? - Клянусь тебе, нет! – друг даже побледнел. – Хотя директор приходил к маме перед самым началом занятий. Они о чем-то долго говорили. Я слышал лишь пару фраз о том, что какие-то узы уже сформировались. Пусть и не полностью, но этого будет достаточно. - Достаточно, значит… - процедил Гарри. – Ну-ну. - Какие узы? – осторожно спросила Грейнджер. - Мы ведь оба несовершеннолетние, Гермиона. И поженить нас, обойдя это, можно только в двух случаях: если невеста беременна – так как ребенок должен быть законнорожденным, или если собирающиеся заключить брак магические партнеры друг друга. Первое подстроить не удалось, вот наш доблестный директор решил разыграть вторую карту. - Думаешь, это он? – с сомнением протянула девушка. - Кто же еще? – презрительно фыркнул Гарри. – Столько совпадений не может случиться на пустом месте. - И что ты будешь делать? – робко поинтересовалась Гермиона. - Пока мне надо присмотреться к «невесте». Что-то с ней не так! Я просто чую это. Какой-то подвох с ритуалом, как минимум. Ты живешь с ней в соседних спальнях, ничего такого не замечала? - Хм, мы никогда не были особо близки, - призналась Грейнджер. – Но мне кажется, с начала учебного года у нее появилась какая-то прям зацикленность на тебе. Правда, какая-то бездумная. - В смысле? – Рон и Гарри спросили это едва ли не хором. - Ну, она не обсуждает тебя и только тебя, но едва ты попадаешь в поле ее зрения, как она не может отвести взгляд. Словно на тебе маячок какой висит. - Да, похоже на какой-то приворот, что ли. Или нечто более сложное, - задумчиво потерев подбородок, признал Поттер. – Ты приглядывай за ней получше, Гермиона, хорошо? - Конечно. Я же понимаю, что все это… дурно пахнет. - Еще как! – признал Гарри. - Может, мне на нее как-то надавить, выпытать… - предложил Рон. - Не нужно. И вряд ли получится, если она под действием какого-то ритуала. Она просто не поймет. - А ты будешь просто ждать? - Вот еще! – фыркнул Поттер. – Во-первых, мне надо посоветоваться с нужными людьми. Во-вторых, подготовить тылы. Если не удастся все заранее разрулить, то в субботу веселое шоу я вам гарантирую. - Похоже, ситуация не слишком испугала тебя, - заметила Гермиона. - Чего тут пугаться? Нет такой силы, которая заставила бы меня жениться на Джинни. Слишком много железобетонных факторов против. Только директору об этом пока знать не стоит. А вот зол я изрядно! Вечером выяснилось, что Северуса новость разгневала не меньше. Правда, за время занятий он сумел выпустить пар на нерадивых учеников, и в разговоре с Гарри он держался почти нормально. - Что за мерзкую игру затеял Дамблдор? – вопрошал он. - Не скажу точно, но и вправду дурно попахивает. От младшей Уизли веет странноватой магией. В ней есть что-то знакомое, но я никак не могу понять что, - признался Гарри. - Можешь объяснить, что конкретно тебя настораживает? - К сожалению, нет. Но она как-то изменилась, и заметно это далеко не всегда. - Хм. Покажи-ка ты ее Тому. - Предлагаешь тайно заманить девушку в укромный уголок? – усмехнулся Поттер. - Не паясничай. Реддл по праву может считаться мастером в темных искусствах, и его знания в этой области куда обширнее моих. А на девчонку потом можно наложить заклятье подмены. - Не лучше ли просто стереть память? - Нет. В случае проверки это может насторожить. Чары подмены сложнее, но надежнее. Джиневра будет думать, что просто засиделась в библиотеке или что-то подобное. Это обезопасит тебя в первую очередь. - Хорошо, - кивнул Гарри, и поспешил заверить партнера: - Как бы там ни было, Дамблдору нам не помешать. У нас куча законных оснований быть вместе. - Знаю. Но не стоит недооценивать старого интригана. - Да уж. Заманить Джинни в Тайную комнату оказалось очень просто. Стоило ей увидеть Гарри, как она пошла за ним, как крыса на трель дудочки. Подобное безволие тоже настораживало, но сейчас было не до этого. Том сегодня был в своих владениях один. Кажется, Грейбек как раз занимался тем, что вел подготовительные беседы с Сириусом и Люциусом о возвращении партнера. Такие новости с бухты-барахты лучше не выдавать. Мало ли. - О, знакомые все лица, - присвистнул Реддл, встречая Поттера и его «подружку». - Угу, - кивнул Гарри. – Как понимаешь, мы не просто так. - Догадываюсь. Юная мисс все так же падка на темные ритуалы? - Похоже на то. Я ощущаю в ней что-то странное, но не могу понять, в чем дело. Может, ты разберешься? - Попробуем, - кивнул Том, доставая волшебную палочку. – Так, для начала заклинание стазиса. Ловкое движение - и Джинни замерла, словно время для нее остановилось. В принципе, так оно и было. Гарри эти чары знал, поэтому никак не прореагировал, а вот дальше стало интересно. К счастью, Реддл комментировал свои действия: - Обычно все остатки ритуалов или проклятий прячутся между слоями магического ядра, поэтому их бывает непросто разглядеть. Простые диагностические чары тут не помогут. Но есть специальные, комбинирующие поисковые заклятья, которые и проявляют то, что скрыто. - Третье заклятье Парацельса? – предположил Гарри. - Именно. Ты его изучал? - Ага, но только в теории. - Теперь можешь понаблюдать за практикой. Кстати, если применить это заклятье с чарами истины, то можно различить, не оказывалось ли влияние с помощью зелий. Так, что тут у нас? Вот, как раз зелье доверия, регулярно поступающее в организм. Всегда предполагал, что лимонные дольки директора с определенной… начинкой. Искусственная привязка на тебя, скорее всего, по крови, имитирующая узы. Но как-то нечетко. И еще… Интересно-интересно… А черт! Вот ведь мерзкий старик! Том так резко разорвал контакт и отпрянул, что Гарри едва не отпрыгнул, и уже с палочкой в руках спросил: - Что случилось? Ты что-то обнаружил? - Отвратительную вещь. Надеюсь, она Альбуса и похоронит, - ответил Реддл, скривившись от омерзения. - То есть? – переспросил Поттер, нехотя опуская палочку. Самой виновнице обсуждения было все равно, так как она все еще находилась под заклятьем стазиса. - Наш светлейший маг, глава Визенгамота и прочее-прочее не погнушался замарать руки чернейшим колдовством и сотворить из глупой девчонки крестраж. - Ты… уверен? - Более чем. Слишком знакомые признаки. Поэтому и ты кое-что заподозрил. - Но зачем? Он хотел возродиться в Джинни? - Думаю, план нашего манипулятора простирался дальше. Похоже, проклятье с кольца он подхватил еще в начале лета, тогда-то и задергался, вот и решил использовать девушку как сосуд осколка своей души. Теперь понятно, зачем ему ваша свадьба. Его интересовал закономерный итог супружества – ваш с Уизли ребенок. В нем-то Дамблдор, думаю, и планировал возродиться. - Почему именно так? – Гарри ощутил дурноту от подобных перспектив. - Душу плода вытеснить гораздо легче, чем уже сформировавшейся личности, - просто ответил Том. - Но ведь ты сам говорил, что невозможно создать крестраж из живого человека. - А вот это-то и есть наш главный козырь, - совсем по-змеиному усмехнулся Реддл. – Я-то это узнал, так сказать, опытным путем. Упоминание о подобном эффекте встречается только в рукописях Слизерина. Альбус такими знаниями не располагал. Так что, вся его затея – пшик. Он просто обрел магическую родственницу в лице этой девушки. Кстати, при всей омерзительности поступка директора, Уизли-то как раз больше приобрела, чем потеряла. - Как это? - Она, естественно, слабее Дамблдора магически, поэтому, будь он из древней семьи, вошла бы в его род, а так она просто более не принадлежит полностью к своей семье и избавилась от предательства крови. Ну, и породнилась с нашим директором, правда, я не считал бы это такой уж хорошей новостью. - Какой чудесный человек, - язвительно процедил Гарри. – Всю свою жизнь интриговал, как мог и даже сверх того, так ему еще и мало, решил и жизнью моего нерожденного ребенка распорядиться. Вернее, заменить его жизнь своей собственной. - Вот только у него ничего не выйдет, - ехидно заметил Том. - К счастью. Правда, и за руку его поймать на этом сложно. Насколько я понял, в Магическом Мире вообще мало кто знает о создании крестражей достаточно хорошо. - Если не будет другого выхода, я сам готов выступать перед Визенгамотом обвинителем. Хоть под веритасерумом, хоть как. - Но ведь тогда тебя самого могут посадить в Азкабан. - Так вы же меня вытащите, - пожал плечами Реддл. - Само собой, но не лучше ли найти законный путь тебя легализовать? Не всю же жизнь тебе скрываться. К тому же, если удастся доказать виновность Дамблдора, то и тебя велика вероятность оправдать. - Хм. Возможно. Но в первую очередь я бы тебе сейчас советовал найти хороших адвокатов. Расспроси Люциуса, у него есть связи в этой области. - Непременно. Полагаю, адвокатам не помешает поприсутствовать и на так называемой церемонии обручения. - Да, лишние свидетели не помешают. Определившись с планами на ближайшее будущее, Гарри почти с жалостью посмотрел на бессознательную Джинни и спросил куда-то в пустоту: - Как Молли могла пойти на такое? - Скорее всего, она и не знала. Директор просто пообещал ей избавить дочь от проклятья предателей крови. Возможно, еще и намекнул, что иначе ее свадьба с тобой сорвется. - Но кто же тогда стал жертвой ради этого темного ритуала? - Хороший вопрос. Ты не возражаешь, если я немного покопаюсь в воспоминаниях этой девушки? - Нет, конечно. Видеть применение легиллименции со стороны было странно. Если бы не легкие искорки магии, витающие в воздухе, то можно было бы и не заметить, что что-то вообще происходит. Исследование Тома длилось долго, почти с четверть часа, словно он тщательно просеивал воспоминания Джинни одно за другим. Наконец Реддл разорвал контакт и язвительно проговорил: - Очень похоже, что директор давно и плотно корректирует ей память, да еще и пытается всячески скрыть следы своего вмешательства. В ее мозгах всюду ты, но это искусственное насаждение образа, ловкая подделка. Что же касается ритуала создания крестража, то в это время Джиневра находилась без сознания, к сожалению. Дамблдор, якобы, не желал причинить ученице боли или неудобства. Но в ту ночь проведения ритуала Альбус пришел к Уизли не один, а вместе с Грюмом и Флетчером. - С этим жуликом? – скривился Гарри, смутно припоминая неприятного мага с бегающими глазками, словно тот постоянно приглядывал, что бы прикарманить. - Да. Полагаю, он-то и стал жертвой. Идеальная кандидатура: вор, которого никто не станет искать или чью гибель можно списать на подельников. Поттер скривился от отвращения. И волшебник, совершающий подобные поступки, считается светлым! Парень мог бы понять жестокость, но лицемерие и двойные стандарты, прикрываемые «всеобщей пользой»… От этого очень дурно пахло. Сжав кулаки, Гарри процедил: - Дамблдор должен ответить за все. - Непременно, - согласился Том. – Тех неприглядных фактов, что мы раскопали в биографии Альбуса, хватит не только на срок в Азкабане, но и на поцелуй Дементора. Главное – правильно подать. - Угу. - Поэтому не стоит терять времени. И выведи девчонку отсюда. А то еще придется доказывать, что между вами ничего не было. - Да уж. Спасибо за помощь! - Всегда пожалуйста. Ступай. И будь осторожен. - Конечно. Гарри взвалил Джинни на плечо, словно та ничего не весила, и направился к тайному ходу, ведущему в подземелья. Библиотека тоже находилась недалеко. Возле нее, в нише за статуей какого-то волшебника, парень снял с младшей Уизли чары стазиса и одновременно наложил заклинание подмены воспоминаний. После него девушка пару секунд постояла посередине коридора, словно вспоминая, зачем она здесь, кивнула сама себе и, как ни в чем не бывало, направилась от библиотеки к гриффиндорской башне. Глядя ей вслед, Поттер облегченно выдохнул, накинул мантию-невидимку и направился к Снейпу – поделиться новостями. Днем позже в гостиной Малфой-мэнора собрался импровизированный военный совет в лице Гарри, Грейбека, Северуса, Тома, Люциуса и Сириуса. Кстати, крестный воспринял возвращение Реддла со всеми сопутствующими этому обстоятельствами гораздо спокойнее Малфоя. То ли Поттер объяснил ему все хорошо, то ли гриффиндорская безбашенность сыграла свою роль, но Блэк ругался, как сапожник, лишь час, после чего смирился с тем, что его крестник и бывший Темный лорд теперь родственники. А вот Люциус сначала был в полном шоке, потом еще долгое время дергался, бросая на Тома подозрительные взгляды. Тот не выдержал и в конце концов заверил блондина, что не собирается как-либо мстить ему и его семье за ошибки прошлого и предателем его не считает. Гарри заметил, что Малфой все равно надел на эту встречу два дополнительных артефакта, очень мощных, судя по магическому фону. Правда, парень не подал виду. Новость, что Дамблдор создал крестраж, вызвала у всех присутствующих закономерное отвращение. Директор свободно пользовался тем, что сам же и изобличал на каждом углу. Главный светлый маг куда больше был достоин титула Темного Лорда, чем Волдеморт. - Проблема в том, что доказать создание крестража довольно проблематично, - озвучил общую мысль Люциус. – Я так понимаю, знатоков подобного рода магии очень немного. - Фактически я и Альбус, - согласился Том. – Но я готов даже свидетельствовать против него. - И сесть потом в соседнюю камеру в Азкабане? – возмутился Грейбек. - Не факт, - возразил Реддл. – Мы с Гарри уже прикидывали несколько вариантов развития событий. Но для более тщательной проработки плана нам необходима консультация грамотных юристов, практикующих адвокатов. - Доверять дело профессионалам всегда надежнее, - согласился Малфой, покосившись на Поттера, который сидел, словно так и надо, не выказывая ни малейшей неприязни Тому, скорее наоборот. – Есть одна адвокатская контора, которая специализируется только на очень сложных, заковыристых делах и славится безоговорочными победами, равно как и заоблачными гонорарами. - Это не проблема, - отмахнулся Гарри. - В таком случае, я сопровожу вас в контору братьев Дэгре. Подозреваю, они даже захотят взяться за это дело лично. Но Бастиан и Сиэль потребуют правду, как она есть, без лукавства и лжи, гарантируя полную конфиденциальность и сохранность тайн, конечно. - Тогда ладно. Если они того стоят. - Безупречнее репутация только у гоблинов в Гринготтсе, - ответил Малфой и, покосившись на Тома, добавил. – Я к ним обращался, когда начались министерские чистки после падения Темного лорда. Братья помогли сохранить все. - В таком случае, им можно довериться, - согласился Грейбек. – Если только у этих магов нет предубеждений. - У них – абсолютно никаких, - усмехнулся Люциус. – Сами увидите при знакомстве. - Не будем откладывать встречу. Тем более, времени до «помолвки» осталось не так уж и много, - решил Гарри. – Но до этого знаменательного события хорошо бы решить еще один вопрос. И это под силу только тебе, Сириус. - О чем идет речь? - У Тома остался еще один крестраж, и в свое время он был отдан на хранение Беллатрисе, которая поместила его в сейф в Гринготтсе. И добраться до него, по праву родства, можешь только ты или Нарцисса. Но сестра Беллы вошла в род Малфоев, а ты глава, лорд Блэк – у тебя больше оснований, а главное шансов убедить гоблинов, - пояснил Поттер. - Они очень дотошные, может не выйти, - засомневался крестный. - Поэтому с тобой пойду я, - пояснил Гарри. – Гоблины мне кое-чем обязаны, и, думаю, согласятся пойти навстречу. - Как тебе это удалось? – удивился Северус словам партнера. - Они почти все мое детство позволяли Дамблдору снимать деньги с моего ученического счета, не проверив должным образом ни его права опекуна, ни завещание моих родителей, которое, вообще-то, хранилось у них же. Конечно, махинации Альбуса способны сбить с толку кого угодно, но ведь гоблины так гордятся надежностью своего банка. - Да, это может сработать, - согласился Сириус. - Вполне, - поддержал Том. На том и порешили. Дамблдор жаждал развязать войну, но своими излишне самоуверенными действиями породил союз весьма могущественных сил. Но чтобы все разрешилось наилучшим для них образом, Гарри и его помощникам приходилось действовать очень быстро. В первую очередь Поттер коротко объяснил ситуацию друзьям (конечно, пока предпочел оставить Рона в неведении относительно того, что именно директор сотворил с его сестрой, лишь в общих чертах намекнул, что дело в каком-то весьма темном ритуале) и попросил прикрыть его отсутствие до отбоя и не только. Это оказалось не лишним, так как Макгонагалл, то ли растревоженная сообщением о помолвке, то ли внезапно вспомнившая об обязанностях декана факультета, буквально не спускала с Гарри глаз. Как ни странно, но гоблины в Гринготтсе оказались сговорчивыми, видимо, сами чуяли вину перед лордом Поттером. Так что, под его честное слово, скрепленное одним из фамильных артефактов, Сириусу разрешили взять один предмет из сейфа кузины (кажется, гоблинов сильно обрадовал тот факт, что притязания Блэка не простираются дальше). Крюкохват лично проводил их обоих до нужного хранилища. Еще на пороге стало заметно, что сюда давно не заходил никто, кроме работников банка. Отыскать крестраж вот так, с бухты-барахты, было бы нелегко, но Гарри буквально почуял нужный им предмет. Чаша Пенелопы Пуффендуй оказалась хоть довольно невзрачной, пусть и золотой, только магия от нее шла такая, что Поттер безошибочно указал на нее, сказав: - Нам нужно вот это. - Ценная реликвия, - вздохнул гоблин, лично приманивая ее и передавая Сириусу. – Но уговор есть уговор. С вами приятно иметь дело, лорд Поттер, лорд Блэк. - Взаимно, господин Крюкохват, - почтительно кивнул Гарри, после чего взял артефакт из рук крестного и осторожно, стараясь почти не прикасаться, переложил чашу в свою бездонную сумку. Парень прекрасно помнил, какое влияние может оказывать крестраж при тесном контакте. Уже когда они с Сириусом покинули Гринготтс, крестный сказал: - И не подумаешь, что в таком предмете хранится осколок души. Фон темной магии, конечно, повышенный, но и только. - Том не дурак, и предпочитал, чтобы вместилище его души не вопило на весь свет о своем содержимом, - усмехнулся Гарри. - Да уж. А ты правда простил его? – неожиданно серьезно спросил Блэк. - Угу. События той ночи в самом деле череда случайностей. Куда больше в моем сиротстве виноват Дамблдор. - Мда… никогда не думал, что тот, на кого в молодости хотелось равняться, чье одобрение заслужить, окажется… Даже слов приличных нет. И тяжело осознавать, что мать, при всей своей вспыльчивости и сумасбродстве оказалась права. Похоже, она видела директора насквозь. - И это дорогого стоило, - вздохнул Гарри. - К сожалению. И выходит, что я подвел весь род, привел его к вымиранию. Я так виноват! - Основная вина лежит на Дамблдоре, - постарался утешить крестного Поттер. – Именно он добивался, чтобы ты остался в Азкабане, и не гнушался даже замарать руки кровью. В твоих же силах возродить род. - Не хочу загадывать. - Так или иначе, но Элла – оборотень, и ее кровь избавит Блэков от всех проклятий и сглазов, это точно. Только ты женись на ней и, как положено, введи в род. - Ты стал прям профессионалом в этих делах, - ухмыльнулся Сириус. - Пришлось, - пожал плечами Гарри. – Я ведь тоже последний из Поттеров. - И правда, - погрустнел Сириус. – Как-то резко все изменилось. Мы были молоды, беззаботны, вся жизнь впереди – и тут раз, и все рухнуло. - Значит, будем исправлять. - Так просто? - Вот легко точно не получится, - усмехнулся Гарри. – Но шансы у нас неплохие, не так ли? У тебя еще будет куча маленьких волчат – Блэков. - И будут все основания считать наш род темномагическим, - со смехом фыркнул крестный. – Но почему волчат? - А ты думал, у волчицы от тебя котята народятся? – уже откровенно забавлялся Поттер. - Да, в самом деле. - Но это не страшно. Рожденные оборотни почти не зависят от луны. Впрочем, Элла сама тебе все объяснит. - Разберемся. Это все уже мелочи. - Верно. Нам в школу надо поторопиться. Во-первых, передать крестраж Тому, а во-вторых, пока меня не хватились. Сегодня Сириусу повезло стать свидетелем того, как уничтожается вместилище души некогда Темного лорда. Все блэковское нутро возопило о темной магии, так тесно переплетенной со светлой, что на секунду дышать стало трудно. Все-таки, древний род – не просто слова, и семейное чутье выбрало именно этот момент, чтобы пробудиться. Все волшебники творят заклинания и чары, но лишь единицы видят их суть, сплетение магических потоков. Тем временем Том оправился после воссоединения частей душ. Выглядел он, если честно, бледновато. Гарри даже поспешил поддержать друга, пока тот в обморок не грохнулся. - Что-то последний раз оказался самым тяжелым, - охнул Реддл. - Может, именно потому, что последний? – предположил Поттер. - Скорее всего, - согласился Блэк. – Магические связи в тебе теперь ровные, хоть и с едва заметным вкраплением чужеродного, но такое не опасно. - Ты это видишь? – удивился Гарри. - Как выяснилось, да. Как ты себя чувствуешь, Том? - Человеком, - заключил Реддл, прислушавшись к себе. – Во внешности ничего змеиного не осталось? - Хм… - оба мага тщательно всмотрелись, а кое-кто еще и принюхался. - У тебя глаза с янтарным ободком и чуть вытянутым зрачком, - ответил Сириус. – Но ничего экстраординарного. Том недоверчиво покосился, потом трансфигурировал часть стены в зеркало и принялся разглядывать себя. Оказалось, что помимо немного необычных глаз у него осталась тоненькая полоска чешуек вдоль хребта, плавно переходящих в кожу, и все. Так что Реддл заключил: - Отлично. Теперь никто ничего не заподозрит. А раздеваться перед абы кем я не собираюсь. Гарри лишь понимающе улыбнулся, а в следующий миг оказался в крепких объятьях бывшего Темного лорда, несколько торжественно заявившего: - Спасибо тебе! Ты обещал мне помочь и помог. Более того, тебе удалось исполнить самые сокровенные мои мечты. Спасибо, братишка. Парень смущенно засопел, на что Том улыбнулся и заявил: - Учись принимать благодарности. С твоим складом характера это далеко не в последний раз. - Угу, - кивнул Поттер и спохватился: - Мне же в гриффиндорскую башню нужно! Скоро же отбой. - Беги. Твоего крестного я выведу. - Спасибо. Глава 38. К счастью, друзья начали искать Гарри только что, и лишь потому, что в спальню заявился незнакомый домовой эльф с письмом, которое велено было отдать Поттеру лично в руки. Домовика Малфоя юный оборотень признал, но не подал виду. Просто поблагодарил и забрал пакет. Собственно, содержимое и на письмо-то не тянуло, скорее, на записку. Люциус оповещал, что договорился о встрече с адвокатами на завтра в полдень. Дочитав, Гарри сжег пергамент дотла и шепнул друзьям: - Мне завтра потребуется ваша помощь. - Какого рода? – уточнила Гермиона. - Что нужно делать? – спросил скорый на действия Рон. - Обеспечить мне алиби. Я завтра должен попасть на Косую аллею, в Лондон. Практически вопрос жизни и смерти. Поэтому придется пропустить большую часть занятий. Но об этом никто не должен знать. - Мы можем сказать, что у тебя разыгралась мигрень и колдомедик разрешила тебе остаться в спальне, - предложила Грейнджер. - Отличная идея, - согласился Гарри. - Но не исключена вероятность того, что Макгонагалл решит зайти в лазарет, - честно предупредила девушка. - Знаю. Поэтому я завтра после первого урока загляну к мадам Помфри, наплету про какое-нибудь недомогание, связанное с моим особенным состоянием так, что она точно меня отпустит, - осклабился Поттер. - А сможешь? – спросил Рон. - Надо суметь. И Гарри, в самом деле, сумел. Ему на руку сыграло сразу несколько факторов: во-первых, он очень редко обращался за медицинской помощью, во-вторых, волшебники не так уж хорошо осведомлены об особенностях существования оборотней, да и Поппи, похоже, тоже считала грядущую помолвку весьма подозрительной. Получив «увольнительную», Поттер вернулся в спальню, переоделся в подобающую случаю одежду (не в школьной форме же являться), накинул сверху мантию-невидимку и покинул Хогвартс. С Люциусом парень, как они и договаривались, встретился возле магазина «Флориш и Блоттс». Аристократ одобрил костюм Гарри коротким кивком, и они направились в адвокатскую контору. Она находилась неподалеку от лавки Оливандера, в богатом доме. На двери висела солидная табличка с лаконичной надписью «Братья Дэгре. Юридические услуги». Обстановка внутри тоже была на уровне, призванная расположить даже самых взыскательных клиентов, но и не смутить попавших в трудную ситуацию магов. Стоило Гарри и Люциусу войти, как перед ними появился домовой эльф в ливрее и спросил: - Добрый день, господа. Вам назначено? - Да. У нас встреча с самими братьями. - Лорды Поттер и Малфой? - Совершенно верно. - Прошу, следуйте за мной. Домовик проводил их в просторный кабинет, где Гарри наконец-то увидел обоих братьев, и теперь понял, почему Люциус говорил, что они не страдают какими-либо предубеждениями против магических рас. Бастиан и Сиэль (близнецы, как выяснилось) в некотором роде сами к ним относились. Они были наполовину вампирами. Юный оборотень почуял это так четко, словно над ними табличка висела. Да и во внешности имелись выдающие нечеловеческую суть признаки: фарфоровая бледность, клыки чуть больше, чем у обычных людей. А вот волосы не черные, а каштановые, и глаза у обоих полуночно-синие. - Рады приветствовать столь знатных особ, - улыбнулся тот из братьев, который не сидел за столом, а стоял рядом. – Позвольте представиться – Бастиан, а это Сиэль. - Очень приятно. Я – Гарри. О, простите, наверное, мне следует назвать полное имя. Гарольд Коул Грейбек лорд Поттер. - Мы наслышаны о вас, но не знали, что вы приняли наследие, - ответил Бастиан. - Еще в пятнадцать лет, это было необходимостью. Правда, предпочитаю этого не афишировать, - благосклонно кивнул Гарри. - Понимаем, - кивнул Сиэль. – Но в вашем имени также наличествует «Грейбек». Можно предположить… - Фенрир Грейбек мой приемный отец. И да, я оборотень, как вы, верно, тоже уже догадались. - У нас профессиональное: не говорить обо всем, что видим, - одними губами улыбнулся Бастиан. – И, имея с нами дело, вы можете рассчитывать на полную конфиденциальность. - Это как раз то, что мне нужно, - поспешил заверить Поттер. – Если вас не испугает неординарность и запутанность моих проблем, нити которых ведут к весьма влиятельным особам. - Думаю, имея дела с лордом Малфоем, вы уже в курсе, что проблемы подобного профиля – наш конек, - братья продолжали улыбаться, но их глаза загорелись неподдельным интересом. – Но вам, лорд Поттер, необходимо ввести нас в курс дел, причем подробнейшим образом. Мы готовы сейчас же активировать чары сохранения тайн между адвокатом и клиентом. Вы хотите, чтобы лорд Малфой остался при нашей беседе? - Да. Он один из моих союзников, - кивнул Гарри. - Как пожелаете, - согласился Сиэль, делая пометку в документе. Вскоре молодой оборотень уже вовсю посвящал адвокатов в суть своих проблем, а также в игры главного интригана современности – Альбуса Дамблдора. Рассказ получился долгим, парень успел выпить две чашки чая, а братья - исписать целую стопку пергаментов. Приветливость и открытость сменились деловой сосредоточенностью. Когда Поттер, наконец, закончил рассказ, Бастиан вчитался в последние строки на своем листе и, кашлянув, словно у него в горле пересохло, спросил: - У вас есть доказательства всех изложенных вами фактов? - Не всех, но многих. Мне необходимо выстроить линию защиты, поэтому я и обратился к вам, как к профессионалам. - Да, это дело может стать самым громким за всю историю магического мира Британии, - выдохнул Сиэль. – Но вы правы, необходимо все тщательнейшим образом продумать. - Я так понимаю, переломным моментом должна стать ваша помолвка в эту субботу? – предположил Бастиан. - Верно. - Конечно, у Дамблдора нет никаких шансов подтвердить ваш союз с мисс Уизли. К счастью, вы успели обрести истинного партнера и, более того, подтвердить свои узы. - Да. Северус Тобиас Снейп уже вошел в род Поттеров, - подтвердил Гарри. - Но этот факт придется придать огласке, - заметил Сиэль. - Пусть так. Я готов открыть магическому миру и свой статус, и семейное положение, лишь бы Дамблдор не ушел безнаказанным. - Ваша цель ясна, - кивнул Бастиан. – Дайте нам день, и мы напишем инструкцию, как вам лучше всего будет себя вести во время церемонии, на что обратить внимание, о чем непременно заявить во всеуслышание, а о чем промолчать. - Хорошо. Но мы еще не договорились об оплате. - Ваш случай, лорд Поттер, столь уникален, что мы готовы предоставить вам существенную скидку, - снова улыбнулись братья. Адвокатское чутье подсказывало, что если у них все получится, то это вознесет их контору до небес, а это куда ценнее золота. - Благодарю. Но если для хода расследования вам потребуются средства, я также готов их предоставить. - Весьма любезно с вашей стороны. Уже когда волшебники покинули адвокатов, Люциус сказал Гарри: - Чрезвычайно редкий случай – тебе удалось заинтересовать братьев. Теперь они из принципа небо и землю перевернут, чтобы защитить твои интересы. - Плюс еще тот почет, который на них снизойдет в случае успеха. - И это тоже, - согласился Малфой. Несмотря на обстоятельную беседу с адвокатами, Поттеру удалось успеть в Хогвартс к ужину. Правда, он поймал на себе несколько вопросительных взглядов. Во-первых, Северус явно беспокоился о своем партнере. Гарри это просто чуял. Да и Макгонагалл как-то подозрительно посмотрела на него. А директор так вообще сверлил взглядом его и Джинни попеременно. Для отвода глаз парень даже затеял пространную беседу со своей «нареченной». Бдительность Дамблдора это усыпило, никаких приглашений для разговора не последовало. Зато декан перехватила Гарри буквально перед входом в спальню, спросив: - Как вы себя чувствуете, мистер Поттер? - Уже лучше, спасибо профессор. - В последнее время у вас участились пропуски занятий. Какие бы ни были обстоятельства, не стоит забывать об учебе. - Хорошо, профессор Макгонагалл, - кивнул парень с абсолютно непроницаемым лицом. Честно говоря, он не понимал, чего добивается Минерва. Она фактически игнорировала особенные обстоятельства жизни своего подопечного все эти годы, а тут вдруг такое внимание и намеки на откровения. Да уж, Снейп куда внимательнее к своим змеям. Декан, видимо, так и не придумав, как продолжить разговор, велела: - Что ж, ступайте, мистер Поттер. Гарри кивнул и поспешил прошмыгнуть в гриффиндорскую гостиную. Там Рон и Гермиона тотчас утащили его в укромный уголок и накинулись с расспросами, как все прошло. - Да нормально, правда. Я сделал то, что планировал. Простите, я не могу рассказать подробнее. Не здесь и не сейчас. Сами понимаете. - Это связано с субботой? – догадалась Грейнджер. - Конечно. Но тише, ладно? - Могила, - пообещал Рон. – И если мы можем как-то помочь… - Спасибо. Я это очень ценю. Рыжик улыбнулся, а Гермиона неожиданно пощупала Гарри лоб и заявила: - По-моему, ты какой-то взвинченный. - Не исключено, - вздохнул парень, ослабив узел форменного галстука. – Если я вдруг исчезну ночью – не пугайтесь. - Пойдешь к нему? – почти прошептал Рон. - Угу. После этого Поттер сменил тему. Если честно, его тянуло к Снейпу с самого ужина, к тому же, сердце сжимало какое-то смутное беспокойство. То ли дело в напряжении последних дел, то ли еще в чем, но оно никак не хотело рассеиваться. Да и во время разговора с адвокатами Гарри неожиданно почувствовал укол вины, что фактически вынуждает партнера, так сказать, «выйти на свет», признаться. Поэтому едва в спальне все разбрелись по кроватям, Поттер накинул мантию-невидимку и выскользнул прочь. Кажется, в подземельях его ждали, так как заветная дверь в личные покои зельевара открылась от первого же стука. Парень проскользнул внутрь, и дверь снова захлопнулась, автоматически припечатанная запирающими и заглушающими заклинаниями. - Ты что не спишь? – спросил Северус, безошибочно угадывая местоположение партнера и снимая с него капюшон мантии. - Я о тебе волновался, - признался Гарри. - Хм. Беспокоиться вообще-то следует мне. Ты же исчезаешь непонятно куда. - Люциус водил меня к адвокатам. - Ясно. Что-то пошло не так? - Все нормально. Они берутся за мое дело. Даже грозятся разработать целое пособие, как мне себя вести. - Это тебе поможет? - О, да! - Почему же я слышу какое-то «но»? – поинтересовался Снейп, подняв лицо парня за подбородок, чтобы они посмотрели в глаза друг другу. - Не знаю, как-то беспокойно. - Хм, - Северус сел на диван и буквально притянул Гарри к себе на колени. – Давай, рассказывай, что именно тебя волнует. - Помимо самой идеи нашего предприятия? - Да. - В данный момент то, что в субботу наши отношения придется раскрыть всему магическому миру. А я знаю, как ты не любишь подобную шумиху. Получается, что я вынуждаю тебя… Зельевар прижал палец к губам парня, тем самым обрывая словесный поток, и когда тот замолчал, спросил: - Что за чушь ты себе навыдумывал? - Но ведь это правда, я чуял твое недовольство при всеобщем внимании. - Внимание вниманию рознь. Да, того единственного раза, когда я предстал перед Визенгамотом в качестве обвиняемого, оказалось достаточно, чтобы надолго выработать определенную мизантропию. Но не ты ли говорил, что настоящие партнеры всегда оберегают друг друга? - Ну да. - Или ты думал, что это касается только кого-то одного из нас? Впрочем, можешь не отвечать. У тебя и так все на лбу написано. Все-таки, в некоторых вещах ты еще ребенок. Гарри нахмурился, чем вызвал улыбку мужчины. Запустив ловкие пальцы в растрепанную шевелюру партнера, от чего тот немедленно довольно прижмурился, Северус вкрадчиво проговорил, намеренно используя самые завораживающие интонации: - Отношения – это работа двоих, никак не меньше. А это значит и вытаскивать друг друга из неприятностей тоже. Огласка – ничтожная цена за спокойное будущее. Если ты только не планируешь развода. - Ни за что! Как тебе могло такое в голову прийти? – тотчас ощетинился Поттер. - Успокойся, я просто рассуждаю, - Северус опять прибег к методу поглаживания волос, чтобы вернуть парню умиротворение. Действовало безотказно. – Честно говоря, я готов объявить о нас всему магическому миру разом, лишь бы увидеть выражение лица Дамблдора. - Ну, у тебя будет место в первом ряду, - хохотнул Гарри. - Да уж. А ты, по-моему, слишком взвинчен. Понимаю, обстоятельства весьма щекотливы, но так и до нервного срыва недалеко. Может, тебе дать успокоительного зелья? - Не нужно. Во время церемонии меня наверняка будут проверять на различные чары и зелья. Не хочу, чтобы кто-нибудь знал. К тому же, с тобой рядом мне гораздо лучше. - Тогда идем спать. - Подожди. Прежде чем начнется вся эта свистопляска, я хочу окончательно нас обезопасить. - Каким образом? – изогнул бровь Северус. - Ввести тебя в род. Формальности требуют последующего подписания брачных бумаг в Министерстве, но это подождет. Официальную часть я могу провести сам и без посредников, так как являюсь лордом. - В чем она заключается? - Мне придется сделать пару порезов тебе и мне, кровь скрепит нас, а тебе необходимо подтвердить клятву роду. - И что это даст? Нашу… связь принятую родом? - Именно. Неоспоримое свидетельство подходящего союза, не требующее подтверждения. Это может избавить нас от кучи ненужных процедур вроде прохождения ритуала истинности, сверки магий и прочих средневековых суеверий. - Звучит угрожающе, - усмехнулся Снейп. – Я согласен. Гарри немного смущенно улыбнулся в ответ и достал кинжал, который еще летом забрал из фамильного хранилища. Небольшой, с чуть изогнутым лезвием и крупным рубином в рукояти. - Ритуальный? – поинтересовался Северус. - Ага. Изначально мой пра-пра-пра… и так далее, дед использовал его в зельеварении для нарезки особых ингредиентов, но потом нож стали использовать в более благородных целях, так как его лезвие из белого золота, а вовсе не из серебра. Сам понимаешь, к последнему металлу я отношусь насторожено. - Индивидуальная непереносимость. - Практически, - улыбнулся шутке Гарри. – Не бойся, то, что часть моей крови попадет в тебя, не заразит ликантропией. - Думаешь, я этого не знаю? – фыркнул Северус. – Стать оборотнем не так уж легко. Человек должен находиться на грани смерти. - Угу. Готов? - Да. Кивнув, Поттер сделал себе длинный порез на левой ладони, лишь слегка зашипев от боли, а после точно такой же на руке Снейпа. После, прижав раны одна к другой и переплетя пальцы, Гарри заговорил неожиданно глубоким, будто потусторонним голосом: - Кровь к крови, плоть к плоти. Отныне моя кровь в сердце твоем и род мой твой дом, защита и опора. Клянешься ли ты, Северус Тобиас Снейп в преданности роду Поттеров? - Клянусь. - Признаешь ли его своим добровольно, готов ли связать свою судьбу с его отныне и до конца дней? - Да. Это последнее слово заставило глаза Гарри вспыхнуть зеленым светом, магия спиралью взвилась вокруг обоих, притягивая друг к другу еще теснее, укрепляя их связь. Перед мысленным взором молодого лорда возникло фамильное древо, оно шевелилось, породив новую ветвь, определяющую принадлежность Северуса к роду Поттеров, и обозначая их как супругов. Кровная магия сочла Снейпа достойным. Парень вздохнул с облегчением и разомкнул руки. Его порез уже начал затягиваться сам, а рану зельевара он залечил палочкой. Тот, кажется, даже не заметил этого. Обняв себя за плечи, Северус застыл, зажмурившись и едва дыша. Прошло не меньше минуты, прежде чем он открыл глаза. Гарри уже растревожено заглядывал ему в лицо, и просто не мог не спросить: - Что-то случилось? - Нет… Не знаю. Кажется, моя магия изменилась. Поттер еще никогда не видел партнера таким растерянным. К счастью, он знал, в чем причина и поспешил объяснить: - Просто к твоей собственной прибавилась магия рода. Твоя мама принадлежала к Принцам, но ее лишили этой связи, когда она вышла замуж за маггла, поэтому не приобрел ее и ты. - Никогда не думал, что семейная магия настолько… ощутима. - Ее ведь подпитывали и пополняли многие-многие поколения. Поэтому мы и называемся древними семьями. - Но что же тогда чувствуешь ты, как лорд? - Ощущения сильнее, безусловно, - улыбнулся Гарри. – Но я ведь родился наследником рода. К счастью, Джеймс сделал все по правилам. Так что, мы с этой магией подходим и дополняем друг друга как кусочки одной головоломки. Все нормально, правда. И теперь ты тоже лорд Поттер, учти. Хотя по всем правилам это звучит вроде «младший лорд». - Северус Тобиас Снейп лорд Поттер? - Ага. - С ума сойти. Твой отец, наверное, в гробу перевернулся. - Не говори глупости, - насупился Гарри. – Мы не можем знать, что было б, если бы мои родители остались живы в ту ночь, и гадать бессмысленно. Сейчас же дела таковы, что я – оборотень, а ты мой истинный партнер. Узы, которые считаются магией одними из самых крепких. Более того, наша связь признана родом. Да и бабушке с дедом ты нравишься. - В самом деле? - А то! Принцы должны теперь себе локти кусать от досады. - Да уж… - Северусу сложно было представить свою магическую родню, которую он видел лишь однажды, мельком, за подобным занятием. - Точно тебе говорю! И вообще, пошли спать. Не нужно забивать голову всяческими глупыми мыслями «если бы, да кабы» - это не продуктивно. Снейп вынужден был согласиться с супругом, и последовал за ним в спальню. Неожиданно зельевар понял, что его магия ластится к магии Поттера, словно невидимая кошка. Подобное поведение свидетельствовало о наличие связи куда явственнее, чем все возможные слова. Правда, заметить такое могли лишь те двое, между которыми существовали узы. Впрочем, Северус даже обрадовался этому. Всю свою жизнь Снейп добивался всего собственным трудом, и ценил подобное в других людях. Он никогда не стремился в ряды аристократов, да и те, за исключением разве что Люциуса, всегда держались в стороне. А вот теперь Северус один из них. Судьба, воистину, непредсказуемая дама. Правда, все это меркло и не имело никакого значения по сравнению с тем, что Гарри с ним рядом, и вот так легко вытеснил одиночество из его жизни, подарив семью. Несмотря на тайную помолвку и прочие ухищрения, Снейп ощущал себя счастливым. Особенно когда Поттер увлек его в кровать, уткнулся в плечо и пробормотал: - Люблю тебя! Оставалось только прижать это чудо теснее к себе и ответить: - Я тоже тебя люблю, Гарри. Конечно, после таких признаний о том, чтобы просто заснуть, не могло быть и речи. Северус занимался любовью со своим партнером нежно и неспешно, словно старался лучше прочувствовать его и насладиться не только магическими узами, но и кровными. Гарри не возражал. Его волк тоже. Поняв законность положения вещей, зверь не рвался занять главенствующую позицию, а просто нежился в ласках партнера. Единственным неприятным моментом этой ночи оказалась необходимость проснуться до рассвета. Поттер вынужден был вернуться в гриффиндорскую башню. К счастью, его отсутствие для остальных учеников осталось незамеченным. Не успел парень переодеться в пижаму, как прямо на его кровати материализовался домовой эльф в ливрее. Гарри такого никогда не видел. Явно не из прислуги Хогвартса. Звериное чутье подсказывало, что хозяева домовика ему когда-то встречались. - Ты служишь братьям Дэгре? – уточнил молодой оборотень. - Совершенно верно, лорд Поттер, - церемонно поклонился эльф. – Мои хозяева велели передать вам это. В лапках возник толстый свиток. Видимо, инструкции. К нему прилагалась записка, поясняющая это, а также то, что близнецы будут присутствовать на субботней церемонии. И призыв ни в коем случае не начинать ее без них. Как только Гарри прочитал коротенькое послание, домовик снова поклонился и исчез с легким хлопком. Решив, что снова ложиться спать бессмысленно, парень предпочел ознакомиться с советами адвокатов. Чтение оказалось… увлекательным. Братья подошли к делу обстоятельно, подготовив не только речь, но и снабдив ее нужными доказательствами. В свиток оказались вложены выписки со школьного счета Поттеров, регистрационных книг министерства, а также еще какие-то справки. Теперь становилось понятно, почему близнецы попросили оформить доступ ко всем счетам и делам. Поначалу Гарри это насторожило, но Люциус тотчас объяснил, что это стандартная процедура, и от злоупотреблений адвокатов удержит клятва. Так что молодой лорд подписал типовую форму доверенности. Этим же днем Поттера отозвал в сторонку Эштон. Они перебросились парой фраз, смысл которых сводился к тому, что на субботней церемонии ожидается не только Фадж, но и отряд невыразимцев для поддержания порядка. Похоже, ощущение грядущего скандала было не только у Гарри. Дамблдор планировал провести церемонию обручения лично (у него имелись такие полномочия как у главы Визенгамота), в узком кругу. Вот только не получилось. Когда Малфой-старший заявил о своем желании присутствовать в качестве главы попечительского совета, директор лишь скрипнул зубами, но когда такое же желание выразил министр… Визит волшебника такого ранга означал не только пристальное внимание властей, но еще и присутствие прессы. Да и отказаться не было никакой возможности. Только смириться. В последние дни перед церемонией директор предпочел вообще прятаться ото всех в своем кабинете, якобы решая важные проблемы, а на самом деле стараясь не светиться. Так как облик его сейчас не очень-то соответствовал образу светлого волшебника. Слишком раздосадован он был, да и проклятье с каждым днем давало о себе знать все сильнее. Но и речи не шло о том, чтобы все отменить. Дамблдор был самоуверен до крайности. Да и что может предпринять какой-то мальчишка? Утром перед церемонией в гриффиндорской гостиной появилась профессор Макгонагалл. Еще более хмурая, чем обычно, она обвела взглядом своих подопечных и заявила, что сегодняшний выход учеников в Хогсмид отменяется. Впрочем, никто в магическую деревню и не стремился, справедливо полагая, что в замке развернется действо поинтереснее. Правда, Минерва поспешила всех разочаровать сообщением, что обручение состоится в золотой гостиной, куда будут допущены только непосредственные участники и специально приглашенные лица. После этой ошеломительной новости декан Гриффиндора велела Гарри зайти к ней в кабинет. В запасе у парня оставалось как минимум еще часа два, поэтому он пошел как есть, не переодевшись. Во-первых, не стоит раньше времени шокировать общественность, а во-вторых, эльфы из поместья должны были доставить костюм через час. Предстать в школьной форме на таком мероприятии у Поттера даже в мыслях не было. Профессор Макгонагалл сидела за столом, поджав губы и держа спину так прямо, словно ее на кол посадили. Окинув Гарри непонятным ему взглядом, она проговорила: - Так уж вышло, что сегодня у вас весьма важное событие, мистер Поттер. - Вот именно, так уж вышло, - холодно согласился парень. - Сразу скажу, я не в восторге от скоропалительности Альбуса, но раз уж обстоятельства таковы, то я надеюсь, что вы будете вести себя так, как подобает джентльмену. Гарри устало посмотрел на своего декана. Все эти игры и недоговорки достали его просто невозможно представить как. Даже сейчас, пока Минерва говорила, парень чуял ее недовольство с нотками жалости. И Поттер ответил как есть: - Не понимаю, к чему все эти разговоры, профессор. С беседами о «птичках и пчелках» вы запоздали как минимум года на три. Напомню, я оборотень, а мы довольно рано постигаем все естественные стороны жизни. Мне вообще неясно это пристальное внимание с вашей стороны в последнее время. Пусть это прозвучит грубо, но с чего вдруг? - Я ваш декан, мистер Поттер. - Верно. Но вы никогда не выделяли меня среди остальных гриффиндорцев, даже когда мне, действительно, требовались совет и наставничество. К счастью, у меня был опекун. И я о профессоре Снейпе, а вовсе не о директоре. Минерва уязвлено фыркнула, заметив: - Ученики всегда могут обратиться к своему декану за помощью. - Откуда мне, да и остальным было это знать? Не знаю, как у других факультетов, но декан Слизерина в день прибытия объясняет первокурсникам, особенно магглорожденным или маггловоспитанным азы волшебного мира и устройства в школе, что немаловажно, так как мы оказываемся вырваны из привычной среды и заброшены в совершенно новый мир. А гриффиндорцы учатся справляться со всем собственными силами. Зачастую в ущерб себе же, - Гарри просто прорвало, ибо накипело. Профессор Макгонагалл снова поджала губы, но возразить ей было особо нечего. Она только сказала: - По-моему, уже несколько поздно предъявлять претензии. - Мне – да, - не стал отпираться Поттер. – Но ведь новые ученики прибывают каждый год. - Возможно, некоторые моменты стоит пересмотреть, - вздохнула декан. – Но изначально речь шла именно о вас, мистер Поттер. - Верно. Вы еще что-то хотите мне сказать, профессор? - Только то, что вы несколько разочаровали меня сегодня, мистер Поттер. - Что ж поделать, - философски заметил Гарри. – Я не могу постоянно оправдывать всеобщие ожидания. Очень хочется пожить своей жизнью. С этими словами гриффиндорец покинул кабинет декана. Он, конечно, мог бы заявить, что разочаровался в некоторых представителях магического мира куда как раньше, но не стал. Слишком усталой выглядела сейчас Макгонагалл. И Гарри было ее где-то даже жалко. Вот только собственные интересы сейчас куда важнее. Глава 39. Всю дорогу в Золотую гостиную Гарри сопровождали комментарии и шепотки за спиной. Честно говоря, поводов к тому было немало. Один внешний вид чего стоил. Всяческие парадные мантии и фраки он отмел сразу же, сочтя, что они сегодня ни к чему. Вместо этого парень выбрал дорогой костюм, подчеркивающий высокое положение его обладателя, и вполне подходящий, чтобы присутствовать даже на Совете лордов. Но наряд – полдела. Главное, Поттер смотрелся в нем абсолютно непринужденно, как и следовало аристократу. Свои непокорные волосы он забрал в строгий низкий хвост, скрепив заколкой с гербом рода, и сделал видимым родовой перстень. Идя по коридорам Хогвартса, Гарри излучал спокойную силу сытого хищника, как-то неожиданно для всех скинув маску неуклюжего сиротки-ученика. Даже Драко мог бы позавидовать подобной величественности. Хоть Поттер и не любил такой образ, он не смотрелся наигранным, что в данных обстоятельствах было немаловажно. - Ты так необычно, но классно выглядишь! – шепотом заметила Гермиона, сопровождая друга на это сомнительное мероприятие вместе с рыжиком. - Положение обязывает. Сегодня играем по-крупному, - одними губами усмехнулся молодой лорд. – И не смотри на меня так, а то Рон взревнует. - Разве есть повод? – весело парировал Уизли. – Прими торжественный вид, дружище. Мы, кажется, пришли. В гостиной, которая размерами мало уступала Большому залу и вполне соответствовала убранством своему названию, их уже ждали. Семейство Уизли почти в полном составе (не было Билла с Флер и Чарли), даже в такой значительный день не утратившее пестроты. Платье Джинни было хоть и пышным, но аляповатым и, кажется, взятым на прокат. Рядом с камином пристроились Аластор Грюм и Ремус Люпин (как эксперт по оборотням, что ли?). Места на противоположной стороне зала заняли министр, Люциус Малфой, Сириус Блэк и Северус. В центре, как вишенка на торте, стоял Альбус Дамблдор в торжественной мантии вырвиглазной расцветки. Но Гарри даже бровью не повел. Вместо этого учтиво поприветствовал Фаджа, лорда Малфоя, крестного и партнера. Сторону потенциальной невесты он словно не заметил. Больше всего Поттера раздражала довольная физиономия директора. «Ну ничего, - подумал парень, - Сейчас я эту сияющую сковородку малость подкопчу». Будто бы в доказательство этих мыслей, огромный камин фыркнул зеленым пламенем и раздался голос: - Официальные представители Поттера требуют разрешить допуск в Хогвартс. - У тебя есть представители? – удивился Дамблдор. - Столь неожиданные новости вынудили меня ими обзавестись, - парировал Гарри. – Кажется, в этом нет ничего противозаконного. - Совершенно верно, - подтвердил Фадж. Директору ничего не оставалось, как махнуть палочкой в сторону камина. Буквально в следующую минуту из него вышли братья. Цепким взглядом оценив обстановку, они представились: - Мы адвокаты мистера Поттера, Бастиан и Сиэль Дэгре. Столь примечательные фигуры не остались неузнанными. Альбус скривился, Грюм вообще словно лимонного сока напился (похоже, пути аврора и братьев не раз пересекались). - Гарри, ну зачем же ты так, - всплеснула руками Молли. - А как иначе? – холодно ответил Поттер. - Мой мальчик, будь вежливее, - попытался урезонить его директор, но, наткнувшись на ледяной взгляд «подопечного», закашлялся. А снова обретя голос, Дамблдор обратился уже ко всем: - Сегодня мы собрались по радостному и одновременно торжественному поводу. Два любящих сердца, несмотря на достаточно юный возраст, решили соединиться… - Не несите чушь, - возразил Гарри. – Уж вы-то как никто знаете, что меня с Джиневрой Уизли ничего не связывает. - Ваш союз предопределен, - проговорил директор, скрипнув зубами. – Даже магический тест выявит, что вы являетесь партнерами. - Не помню, чтобы проходил какие-то тесты или о чем-то договаривался, - голос молодого лорда излучал просто ледяное спокойствие. - В виду вашего возраста, такие союзы заключаются через опекуна, - почти рявкнул Грюм. - Хватит разговоров, приступим к церемонии, - ответил Дамблдор, доставая волшебную палочку. – Джинни, подойди к Гарри. Радостно кивнув, девушка выполнила требуемое, вот только потом некоторых ожидало большое разочарование. Первая же нить заклинания вспыхнула яркой вспышкой, и директора отшвырнуло на пару шагов. - Что это было? – несколько дрожащим голосом поинтересовался Фадж. - Магический ответ на незаконные действия, - охотно пояснил Гарри. - Незаконные? – хмыкнул Сириус, тем самым очень удачно подыграв крестнику. - Вот именно. Господин директор со своей неизменной тягой решать все за всех совершил несколько роковых ошибок. - Глупости, мой мальчик. Сейчас мы все исправим, - слащавым голосом попытался возразить Дамблдор. - Я вам не мальчик. И тут нечего исправлять. Я ведь не раз и не два говорил вам, что Джинни Уизли мне никто. Ваши махинации и ритуалы над ней были бессмысленны с самого начала. Думаю, большинству здесь присутствующих это известно, но скажу еще раз – я оборотень. А мы выбираем себе пару раз и на всю жизнь. - По юности лет ты еще не разобрался со своими чувствами, но Джиневра и есть твоя пара, даже магический… - Она не может быть моей парой, так как своего истинного партнера я нашел уже несколько лет как, - непреклонно заявил Гарри. - Кто же эта счастливица? – игриво поинтересовался Корнелиус. - Северус Тобиас Снейп. Он мой партнер, признанный магией и родом. - Родом? – непонимающе переспросила Молли и воззрилась на директора, но тот сам имел ошарашенный вид, поэтому ответил снова Гарри: - Как вы ни старались создать мне репутацию сиротки без роду и племени, но магия хранит своих. Или вы думаете, я не догадаюсь спросить у кого надо? Я родился наследником древней магический семьи. Вы знали это, но молчали, пытаясь всячески свести с вашей дочерью, которая просто не подходила на роль леди Поттер, ведь магия рода никогда бы не приняла ее. - Это снобизм аристократов, - вякнул было Артур, но Малфой окинул его ледяным взглядом и возразил: - Это основы магии. Будь все домыслами, ты бы не носил печать предателя крови. Мистер Уизли заткнулся, словно у него внезапно кончился воздух. Зато очнулся от шока Дамблдор и проговорил: - Гарри, нехорошо обманывать старших. Ты несовершеннолетний и не мог заключать никаких союзов. Профессор Снейп - представитель твоих интересов на время обучения в школе, и только. - Ваша информация сильно устарела, господин директор, - парень улыбнулся, правда, гримаса больше походила на оскал. – Благодаря вашей излишней самоуверенности и махинациям вместо должной заботы, я уже больше года, как совершеннолетний, к тому же принял наследие. Так что, я не мальчишка, а лорд Поттер, глава рода. - Как официальное лицо свидетельствую, что так оно и есть, - чинно кивнул Фадж. – Соответствующие записи сделаны в регистрационных книгах министерства. - Невозможно… - Альбус снова спал с лица. - Один из основополагающих законов древних семей, - не без ехидства возразил Люциус. – Единственный наследник защищается с самого момента рождения. - Скользкий змей, - рявкнул Грюм на Северуса. – Надо было тебя сгноить в Азкабане. Небось, подсыпал мальчишке приворотного. - Как бы тебе ни хотелось верить в это, Аластор, но нет, - Снейп шипел не хуже символа факультета. – У оборотней к таким снадобьям иммунитет. И истинные партнеры в этом не нуждаются. - Мы магически помолвлены, - добавил Гарри. – Более того, мой род принял Северуса. Смиритесь, директор, ваш план провалился. Дамблдор затряс головой, словно старый козел, Молли всплеснула руками, потом выхватила палочку и кинула в Поттера и свою дочь каким-то заклятьем, призванным, видимо, связать их, но вокруг парня вспыхнула золотистая аура защиты рода (спасибо фамильному артефакту), и чары отрикошетило назад. Почти сразу же миссис Уизли и Джинни с воем рухнули на пол. - Что с ними? – удивился министр, брезгливо отступая. - Они посягнули на род, на который не имели никакого права, - пояснил Люциус. – И теперь защита крови несет свое возмездие. - Это может их убить? - спросил Гарри. Все-таки он не хотел таких жертв, хоть и презирал мать рыжего семейства. - Учитывая их статус – не исключено, - ответил Бастиан. – Они могут спастись, если попросят об искуплении. - Умоляю! – всхлипнула Джинни. Сейчас она выглядела такой жалкой. - Хорошо, я согласен на искупление, - бросил Поттер, желая, чтобы все это прекратилось. - Его условия будут объявлены дополнительно, - вставил Сиэль. Магическая хватка на женщинах мгновенно ослабла. Они даже смогли наконец-то подняться. Но, видимо, чары не спали окончательно, да и Бастиан пояснил: - Пока соглашение о компенсации не будет заверено, обе не смогут пользоваться магией. Пока они все равно, что сквибы. - Как ты мог так поступить с нами! – разрыдалась Молли. – Гарри, после всего того, что мы для тебя сделали! Ты был нам как родной! - Ой ли? – брезгливо поморщился Поттер. – Думаете, я не чуял ваше истинное отношение? Или не знаю, что директор убедил вас воспользоваться мной, дабы избавиться от проклятья предателей крови? Неужели он внушил вам, что после моего брака с Джинни лорд Прюэтт сможет вас простить и принять обратно в род? Судя по реакции женщины, Гарри попал в точку. И еще один интересный момент: кажется, Артур был не в курсе подобных махинаций. Но парень решил идти до конца, поэтому продолжил: - Одного я не могу понять. Вы ведь родная мать Джинни, как вы могли согласиться сделать из нее крестраж? - Что? – миссис Уизли стала похожа на вытащенную на свет сову, директор подозрительно притих, а вот Фадж поинтересовался: - Вы уверены, лорд Поттер? - Да. Наш директор не так давно схлопотал одно очень неприятное проклятье. Он умирает. Но сколько бы вы, Дамблдор, ни говорили, что смерть – лишь еще одно приключение, погибать-то не хочется. Вот вы решили воспользоваться положением этого семейства, да еще и их доверием к вам, и вложили часть своей души в бедную девочку. Решили пойти тропой Темного лорда, верно? Возродиться даже не в самой Джинни, это ведь так муторно – убивать уже сформировавшуюся душу, а в ее ребенке от меня. Поэтому и брак-то наш вам так нужен. - Это… этого не может быть! – прохрипела Молли. – Альбус, скажи, что это не так! - Какая чушь… - заикнулся было директор, но Гарри вместе с адвокатами хором заявили: - Ложь! - Интересные подробности выясняются, - не без ехидства заметил Люциус. - И это только начало, - заверил молодой оборотень. – Господин министр, засвидетельствуете мои обвинения? - Конечно, лорд Поттер. Мы все вас внимательно слушаем. - Тогда я в присутствии своих адвокатов обвиняю директора Хогвартса Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора в ряде преступлений против моего рода и магии в целом. А именно: в нарушении завещания Лили и Джеймса Поттеров, пренебрежении самовольно возложенным на себя же опекунством надо мной, незаконной растрате моих средств, замалчивании прав единственного наследника рода, а также в попытке совершить помолвку вопреки моей воле. Еще я обвиняю Дамблдора в использовании должности главы Визенгамота в личных целях. В частности, вынесении скоропалительного обвинительного вердикта против Сириуса Блэка. Оформление опекунства надо мной. Не исключены и другие незаконные решения. Помимо этого, я считаю Дамблдора и Аластора Грюма виновными прямо или косвенно в смерти ряда магов: Джеймса и Лили Поттеров, Чарлуса и Дореи Поттеров, Ориона и Вальбурги Блэк, а также их сына Регулуса, Гидеона и Фабиана Прюэттов, четы Шаклболт, Эдгара Боунса с женой и детьми, Карадока Дирборна, а также Наземникуса Флетчера. Подозреваю, что труп последнего нужно искать где-нибудь неподалеку от дома семейства Уизли. Именно его смерть помогла создать крестраж. Едва Гарри смолк, как Грюм буквально взвыл: - Неблагодарный щенок! Да я… Что бы он – так и осталось неизвестным, так как едва бывший аврор выхватил палочку, Северус приложил его ступефаем, и старик бревном рухнул на пол. - Столь серьезные обвинения требуют доказательств, - заметил Фадж. - Конечно, - кивнул Бастиан, передавая министру кипу документов: - Здесь копия завещания Джеймса и Лили Поттеров, выписки о движении денежных средств с ученического счета нынешнего лорда Поттера, когда он, как считалось, пребывал под опекой Дамблдора, заключение независимой правовой экспертизы по делу лорда Блэка и прочие сведения. - Что ж, в таком случае я вынужден немедленно отстранить Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора от всех занимаемых им должностей, а также заключить его под стражу вместе с Аластором Грюмом. - На основании всего лишь слов мальчишки? – директор попытался придать своему голосу презрение, но только Гарри отчетливо ощутил его страх. - Этот молодой человек – лорд Поттер, - сухо возразил Корнелиус. – И он в своем праве. Но Альбус все еще, как минимум, мнил себя величайшим волшебником современности – он призвал феникса, явно намереваясь с его помощью покинуть замок. Фоукс появился, вот только, видимо, и у волшебной птицы имелись претензии к хозяину. Издав явно угрожающую трель, он сделал круг по залу и приземлился на подоконник распахнутого окна, всем видом показывая, что и не подумает кого-то там вызволять. Тогда Дамблдор решился на отчаянный шаг и попробовал приложить Гарри каким-то заклятьем, но молодой оборотень оказался проворнее, и вырвал волшебную палочку бывшего директора обычным экспелиармусом. В этот самый момент, повинуясь сигналу министра, в комнату вошли полдюжины магов во главе с Эштоном – невыразимцы. Оказывается, специальный отряд знает толк в задержании, даже столь специфическом. Похоже, они слышали слова министра или через какое-то устройство, или благодаря специальным чарам, так как в мгновение ока на директора и Грюма были наложены следящие чары, изъяты их волшебные палочки, а руки сковали специальными, блокирующими магию наручниками. - Поместите их в камеры предварительного заключения на время следствия, - велел министр. - Будет исполнено, господин министр. - И Альбус, - окликнул теперь уже бывшего директора, - на вашем месте я бы всячески сотрудничал со следствием. Даже трети подтвержденных обвинений лорда Поттера достаточно для весьма длительного заключения в Азкабане. Дамблдор ничего не ответил, лишь скрипнул зубами, когда невыразимцы уводили его и Аластора через камин. И это Фадж еще проявил снисхождение. Учитывая их… разногласия, он вполне мог бы вывести обвиняемых через весь Хогвартс до границы антиаппарационного барьера. Вместе с этими двумя ключевыми фигурами ушли далеко не все маги спецподразделения. Эштон тоже остался. Воззрившись на Уизли, он спросил: - Как лучше поступить с семейством несостоявшейся невесты? Министр переадресовал этот вопрос Гарри, но тот лишь пожал плечами и ответил: - Я не знаю, как полагается поступать в таких случаях. Вполне вероятно, что их показания помогут следствию. До заключения мирового соглашения я не очень-то хочу их видеть. Молли, Артура и Джинни вывели из зала. Миссис Уизли пыталась, заламывая руки, кинуться к Поттеру, вопрошая «Как ты мог?», но невыразимцы не дали, грозя увести волоком в случае упрямства. В этот самый момент, воспользовавшись замешательством, в гостиную вошла Минерва, с порога потребовав ответа: - Что здесь происходит? И где директор? - В другом, куда менее приятном месте, - пояснил Фадж. – Боюсь, вам, профессор Макгонагалл, придется на какое-то время взять на себя руководство школой. - Но на каком основании? Что с Дамблдором? - Альбус и Аластор арестованы по обвинению в ряде весьма серьезных преступлений. Я сомневаюсь, что их выпустят из-под стражи до окончания расследования, - министр, как истинный политик, говорил почти невозмутимо. - Дикость какая-то, - фыркнула Минерва. – В чем их обвиняют? - Во многом, - уклончиво ответил Корнелиус. – На вашем месте я бы начал подыскивать кандидатуру на пост нового директора Хогвартса. - Уверен, попечительский совет всячески поддержит эту идею, - подтвердил Люциус. - Здесь, должно быть, какая-то ошибка, - пробормотала декан Гриффиндора. - Я бы на это не надеялся, - возразил Гарри. - Прошу простить, но я вынужден откланяться, - заявил Фадж. – Дела, знаете ли. - Спасибо, что пришли, - вежливо поклонился Поттер. - Как же иначе, когда такое творится! К тому же, сейчас все только начинается. Не скрою, у министерства тоже имеется ряд претензий к Дамблдору и как к главе Визенгамота, и как к директору. На поверхность стали вылезать удручающие факты. Но этот клубок еще предстоит распутать. - Понимаю. И готов оказать всяческое содействие. - Оно понадобится. Завтра после полудня жду вас в министерстве, лорд Поттер. Можете прийти вместе с партнером и адвокатами. Фадж, наконец, ушел, а гул в замке все нарастал. Ученики нутром чуяли, что происходит что-то из ряда вон, и это вовсе не свадьба, и им не терпелось узнать подробности. Вот только Макгонагалл рявкнула на них так, что все разом утихли, объявила, что некоторое время обязанности директора будет выполнять она, и отправила всех по спальням. Когда всех как ветром сдуло, Минерва обернулась к оставшимся в гостиной и сказала: - Не ожидала я такого, мистер Поттер. - Не стоит пытаться вызвать у меня чувство вины, профессор. Не выйдет. А сейчас я бы хотел переговорить со своими адвокатами и близкими. Макгонагалл осталось только с удивлением наблюдать, как Гарри уходит вместе с близнецами, Роном, Гермионой, Сириусом и, что совсем удивительно, Северусом и Люциусом. Просто удивительно, как после произошедшего юный мистер Уизли может все еще считать Поттера другом. Но сам рыжик подобной дилеммой не терзался, давным-давно сделав для себя выбор. Все собрались в личных комнатах Снейпа. Малфой первый отвесил молодому лорду легкий поклон и сказал: - Мои поздравления. Это было великолепно! - Да уж. Дамблдор словно своей бородой подавился, - усмехнулся Северус. - Он будто сразу на десятки лет постарел, - с затаенной жалостью вздохнул Сириус. – Его дни действительно сочтены, Гарри? - Угу. Впрочем, сам виноват. - Ты пойдешь до конца? – спросил крестный. - Конечно. Отступить сейчас – это сродни предательству многих людей. Возможно, я жесток и не умею прощать, но Альбус должен заплатить за все. А ты уже забыл то, что он сделал тебе? - Сложно сказать. Наверное, скорее нет, чем да. - А у меня претензий накопилось побольше. - И с Северусом у вас, в самом деле, все официально? - Да. Такими вещами не шутят. Он даже появился на моем фамильном древе. - Какие вы скорые, - усмехнулся Блэк. - Мои искренние поздравления, - добавил куда более вежливый Люциус. - Спасибо. Но что нам делать дальше? С этого момента разговор перешел в обсуждения плана действий. И тут адвокаты показали себя как очень опытные специалисты и знатоки министерских процедур. Оказывается, аврорская система ведения дел несколько отличается от методов невыразимцев. Последние мало того, что сохраняли полную конфиденциальность сторон до самого судебного процесса как минимум, но и использовали специфические средства вроде веритасерума по умолчанию. В особых случаях могли воспользоваться даже хроноворотом. Что до ритуала искупления, то тут Бастиан и Сиэль предложили несколько вариантов, подробно расписав плюсы и минусы. Гарри и Северусу предлагалось обсудить их наедине, без лишних свидетелей, так как дело касалось только их семьи. Присутствующие понимающе кивнули, только Рон осторожно спросил: - А мама и Джинни останутся жить? - Безусловно, - поспешил успокоить друга Поттер. – Могу даже поклясться в этом. Правда, их магическое ядро может пострадать, но тут все зависит только от них самих. Я понимаю, что они, по большому счету, марионетки в умелых руках Дамблдора. Хотя Молли, конечно… Она же чистокровная, из древнего рода, должна знать некоторые вещи… - Это какие? – тотчас заинтересовалась жадная до знаний Гермиона. - Те самые, которые мы вынуждены постигать самостоятельно и сообща, а по-хорошему магглорожденным необходимо обучаться с первого дня в магическом мире. - И Джин теперь крестраж Дамблдора? - Боюсь, что так, - кивнул Гарри. - Отвратительно, - скривился Люциус, - Как магия Уизли не прокляла самое себя за такое! Хотя, они и так предатели крови. - А родовая магия способна взбунтоваться против такого? – уточнил Поттер. - Конечно, - подтвердил Сириус. – Видимо, семью спасло то, что Молли, толкая дочь на этот ритуал, не знала толком, чем он завершится. - Мою сестру можно как-то… вылечить? – с удивительным самообладанием спросил Рон. - Процесс создания крестража необратим, - покачал головой Гарри. – Но директор допустил одну существенную ошибку. Так скажем, крестраж в Джинни не функциональный, Альбус не сможет из него возродиться, как бы ни пытался. С этим вполне можно жить без последствий. - Уф. - Но пока никто не должен об этом знать, Рон. - Могила! Гарри лишь согласно кивнул, хотя Северус, кажется, не разделял подобной доверчивости. Но Поттер просто знал, что друг не предаст. Не после того, что было сегодня. Закончили обсуждение лишь вечером. К счастью, Сириус взял на себя труд все рассказать Грейбеку. Хотя не исключено, что Тому и так уже все известно, и он сам посвятил Фенрира. Реддл не раз демонстрировал поразительную способность оказываться в любом уголке замка. К сожалению, Гарри вместе с друзьями тоже нужно было возвращаться в гриффиндорскую гостиную. Поттер шел туда, как на Голгофу. И не зря. Стоило переступить порог, как их окружили сокурсники, наперебой выспрашивая, что же произошло, случилась ли помолвка и почему не видно Джинни, отчего их вывели из замка. Не выдержав, Гарри буркнул: - Это семейные дела. - Как так, ты же сирота? – воскликнул Симус, за что немедленно получил по шее от Рона. А Гермиона назидательно заметила: - Есть вещи, о которых лучше не говорить на каждом углу. Это, по меньшей мере, невежливо. Пока ученики возмущались, Гарри чувствовал на себе пристальный взгляд Фреда и Джорджа. Не сказать, чтобы враждебный, скорее непонимающий. Поэтому именно к ним парень и подошел, сказав: - Простите, но иначе я не мог. - Мама втянула нас в большие неприятности? – тихо поинтересовался Фред. - Не маленькие, - не стал отрицать Поттер. - Это ты сделал маму и Джин сквибами? – еще тише спросил Джордж. - Я же не Мерлин! – фыркнул Гарри. – Они пошли против родовой магии, она их и наказала. - Какой родовой магии? – попытался вклиниться в разговор Криви, но Рон его тотчас оттеснил, а Невилл заметил: - Поттера, что тут непонятного? Тебе же рассказывали об этом. - Но, я так понял, это не навсегда? – продолжал расспрашивать Фред. - При соблюдении определенных условий – да, - кивнул молодой оборотень. – Простите, я не могу объяснить подробнее. Пока. - Понимаем. Кажется, близнецы не держали на него зла. У Гарри буквально от сердца отлегло. Все-таки они ему нравились, хотя подспудно и созрела готовность смириться с тем, что все рыжее семейство начнет его презирать, если не проклинать. Уж слишком сильно было влияние Молли на своих. Правда, женщину сильно подкосила информация, что с ее согласия из ее же дочери сделали крестраж. Во время ужина в Большом зале расспросы вышли на новый виток, теперь уже вся школа жаждала вызнать у Поттера подробности. Любопытство стерло грани между факультетами. Стоит ли удивляться, что парень лишь едва притронулся к еде, и, провожаемый подозрительным взглядом Макгонагалл, быстро удалился вместе с друзьями. Они втроем спрятались в выручай-комнате, где Гарри крепко пожал руку Рону со словами: - Огромное спасибо тебе за поддержку, дружище! - Стараюсь поступать так, как мне кажется правильным. А действия мамы… она, конечно, всех нас вырастила и все такое, но это же ужасно! - Наверное, ей очень горько осознавать, к чему привело ее согласие, - проговорила Гермиона. - Наверняка, - согласился Гарри. - Не понимаю, как можно было так слепо доверять, пусть даже и Дамблдору? – врожденный рационализм не давал Грейнджер покоя. – А выяснить, что за ритуал собираются применить к собственному ребенку? - Невыразимцы займутся этим делом. Не исключено, что директор использовал какие-то зелья или чары доверия. - Разве они не запрещены? – удивилась Гермиона. – Они же одного рода с Империусом. - Так и есть. Но не стоит забывать, что существуют очень древние заклятья, которые из-за этого просто не попали в перечень, или чары ограниченного круга действия. Печать предателей крови делает вас очень уязвимыми, Рон. Она ведь не только отсекает от магии рода, но и обнажает магическую сердцевину, грубо говоря. То есть, поддержки магии предков у вас нет, а подпитываться извне, как магглорожденные волшебники, вы не можете. - Это ведь путь к вырождению, - пораженно выдохнул рыжик. - Да. Например, Джинни самая магически слабая среди вас, а Билл – самый сильный. - То есть то, что нас так много, лишь усугубило ситуацию? - Честно говоря, да. Но свадьба Билла с Флер решит эти ваши проблемы, как я тебе уже говорил. - Откуда ты все это знаешь? – удивилась Гермиона. – Я пыталась найти информацию о предательстве крови, но нашла лишь краткое пояснение, что проклятье накладывается на весь род - Ты искала ответы в библиотеке Хогвартса? – улыбнулся Гарри. - Ну да. - Напрасно. Подобное записывается обычно в родовых книгах, к которым доступ ограничен. Или в специфических ритуальных, относящихся к высшей магии. Такое и продается-то в особых разделах. - Что-то я у Флориш и Блоттс ничего такого не видела, - возмутилась было Грейнджер, но Поттер ответил: - И не увидишь до своего совершеннолетия. Стандартное магическое ограничение. - Но ты видишь? – уточнила девушка. - Да, в силу того, что досрочно вступил во взрослую жизнь. - Активно вступил, - усмехнулся Рон. – И лордом стал, и супружескими узами обзавелся. - У вас с профессором Снейпом в самом деле была магическая помолвка? – застенчиво поинтересовалась Гермиона. - Ага. По всем правилам. И я ввел его в род Поттеров. Он мой истинный партнер, с ним хорошо, как ни с кем, и постоянно хочется… - Так, стоп, - не выдержал Рон. – Я уважаю твой выбор, и готов принять тебя любым, как друга, но пожалей мое воображение! Мне еще у Снейпа учиться. - Ладно, - понимающе кивнул Гарри. Парни пожали друг другу руки, а Гермиона обняла их обоих, заявив: - Ребята, как я рада, что вы не поссорились! На этой позитивной ноте Гарри оставил друзей. Рону не помешает снять стресс, и Гермиона справится с этим сама и без зрителей куда лучше. К тому же, Поттеру и самому не терпелось заглянуть кое к кому. Северус сидел в кресле возле камина и бездумно сверлил взглядом красивую и явно коллекционную бутылку огневиски на столике. - Коллеги настолько достали своим любопытством, что ты решил напиться? – спросил Гарри, подходя сзади и кладя руки на затянутые в черную учительскую мантию плечи. - Достали, безусловно. А вот во втором предположении ты ошибся. Это подарок от Люциуса. К помолвке. - Вот как. И когда только успел? - Не стоит его недооценивать, - ухмыльнулся Снейп. - Да уж, - кивнул Гарри, обойдя кресло и устроившись прямо на коленях зельевара. – Хочешь продегустировать подарок? - Хм… Думаю над этим. - Составить тебе компанию? - Ты же оборотень, и вкус спиртного тебе неприятен. - Зависит от дозы и разновидности. И из-за слишком быстрого метаболизма мне очень сложно опьянеть. - Что ж, проведем эксперимент. Северус призвал два стакана с толстым дном, одним взмахом палочки откупорил бутылку и налил ее содержимое себе и партнеру. Немного, буквально на два пальца. Чокнулись, каждый пригубил огневиски. Гарри от неожиданных ощущений фыркнул, заметив: - Терпкий вкус. Но в этом что-то есть. - Не пристрастись. А то начнут говорить, что всем пагубным привычкам научил тебя я. - Это каким же? – заинтересовался Поттер. – Я о чем-то еще не знаю? Пристрастить меня к курению не получится, сразу говорю. Мой нос и табачный дым – вещи несовместимые. - Ну-ну. Зельевар потрепал парня по волосам, сделал еще один глоток огневиски, подождал, пока обжигающий комок пройдет по пищеводу, даря тепло, и только потом проговорил: - Заварил ты сегодня кашу… Решил сразу все вывалить на директора? - Не сдержался. Очень уж обстановка была подходящая. Министр в свидетелях, невыразимцы на страже. - Ты знал об их присутствии? - Ага. Они наблюдали за школой и Дамблдором с начала года. - Этот новенький… Эштон? - Он самый. - Оборотное зелье? - Нет, личина. Я сначала чуть не подумал, что с ума схожу, когда от одного временами исходили запахи двух разных людей. - Понятно. Фадж не так уж глуп, как желает казаться. - Угу, - кивнул Гарри, сделав еще один глоток из стакана, а потом, положив голову на плечо Северусу, проговорил: - Прости меня. - За что? – удивился Снейп и даже тронул парня за подбородок, чтобы заглянуть ему в глаза. - Теперь все знают, что мы с тобой партнеры, тебе и в суде придется заявить об этом. Вдруг еще проверку какую затеют. Это все очень неприятно. Особенно тебе. Да и кто знает, какие обвинения попытается обрушить на тебя Дамблдор. - Ясно, - улыбнулся Северус, приобнимая Гарри. – У тебя был трудный день, пошатнувший веру в главное. Пройдет. Надо только отдохнуть. Что до твоих слов, то счастья без борьбы не бывает. Раньше я немалым пожертвовал за весьма незначительные вещи, если задуматься. Неужели ты полагаешь, что я не буду бороться за то главное, что есть в моей жизни? За тебя, за нас. Мы одинаково важны друг для друга, разве нет? - Да. До конца времен без одного из нас не будет целого. - Истинно так. И не позволяй сомнениям отравлять душу. Ну же, выше нос. Ты ведь всегда сам меня убеждал. - Ага. Только, наверное, мне иногда хочется, чтобы и меня тоже… поубеждали. - Вот оно что, - усмехнулся Снейп, неожиданно легко поднимая парня на руки. – Тогда идем в спальню для предъявления доказательств. - Их будет много? – игриво проурчал Гарри. - Посмотрим. Далее слова заменили неспешные поцелуи и ласки. Оба до сих пор не могли насытиться друг другом, так как время для подобных встреч приходилось буквально выкраивать. Правда, у истинных партнеров и годы спокойной жизни не способны притушить пламя страсти. Глава 40. Поутру Гарри, скрывая томную улыбку, татем пробирался в гриффиндорскую спальню. Правда, практика показывала, что в подобных предосторожностях не было особой необходимости. В такую рань четверых здоровых парней способен разбудить разве что пушечный выстрел, и то не всех. Решив, что досыпать какой-то час бессмысленно, Поттер воспользовался ванной, не спеша переоделся, скрыв форменной мантией более подходящий для лорда наряд (им сегодня предстояло давать объяснения в министерстве), а заодно и попытался тщательно обдумать произошедшее. Помимо этого появилась мысль: не перевестись ли на заочное обучение? В ближайшую неделю уж точно не получится присутствовать на всех занятиях, а что дальше будет – тоже пока неизвестно. А за завтраком разорвалась очередная информационная бомба. Гарри, конечно, чувствовал, что во время вчерашнего визита министра присутствовала и Скитер в своей анимагической форме (острый нюх оборотня подобным изменением не обманешь), но не думал, что репортерша сработает так быстро. Почти во всю первую страницу была помещена колдография директора в магических оковах и огромный заголовок: «Альбус Дамблдор. Годы лжи». В статье Рита, в лучших своих традициях, писала о вероломной попытке теперь уже бывшего директора Хогвартса организовать помолвку знаменитого мальчика-который-выжил, ныне лорда Поттера, с Джиневрой Уизли, и это вопреки тому, что юноша уже обрел истинного магического партнера, узы с которым подтверждены и закреплены. А одно это уже является нарушением основ магии. Также в статье перечислялись и другие обвинения. Не все. В основном только касающиеся Гарри. О том, как Альбус нарушил завещание Поттеров и, воспользовавшись тем, что является главой Визенгамота, провозгласил себя опекуном мальчика, которого вопреки всем обычаям и законам поместил на воспитание к магглам, где с наследником древнего магического рода произошла трагедия и он едва не погиб, а Дамблдор все это время снимал деньги со счета «подопечного» на весьма сомнительные нужды. Помимо этого Скитер намекала, что именно как к главе магического суда к Альбусу тоже накопилось немало претензий. И не исключено, что на этом злоупотребления Дамблдора всеобщим доверием не ограничиваются. Возможно, бывший директор Хогвартса совершал темномагические ритуалы. Легко и ненавязчиво в статье делался вывод, что, в случае обоснованности обвинений, Альбусу куда больше подходит звание Темного лорда, чем Волдеморту. Выпуск «Ежедневного Пророка» поднял в Большом зале невероятный гвалт. Были те, кто отказывался верить написанному, но большинство устремилось к Гарри, вопрошая: - Неужели это правда? Наверное, все же происки министерства. Как такое возможно? Поттеру понравилось, что предыдущие статьи Скитер сделали свое дело, пошатнув образ Дамблдора как величайшего светлого волшебника. Сомневающихся в этом сейчас было куда больше, чем безоговорочно верящих директору. Причем среди последних основная часть – совсем еще дети, младшекурсники. Его друзья склонны сомневаться, ну разве что кроме Симуса. Тем временем общественность ожидала от Гарри ответа. Даже Макгонагалл смотрела на него, поджав губы. Поэтому парень встал и заявил на весь зал: - Пусть это редкий случай, но относительно меня в статье нет вымысла, - а сам подумал «скорее недоговоренности», но об этом широкой общественности пока знать не обязательно. В зале повисла тишина, в которой уж слишком отчетливо прозвучали слова Драко: - Мой отец всегда говорил, что директор двуличен и не раз нарушал законы. Раньше бы Малфоя немедленно заткнули, а сегодня не знали, что и возразить. Гарри почти физически ощущал, как рушится карточный домик «безупречной» репутации Альбуса, и главное было не расплыться в довольной улыбке. К счастью, всех отвлекло появление министерской совы, приземлившейся прямо перед Поттером. Она протянула парню письма с печатью Фаджа. Честно говоря, на пергаменте было просто пара строк с финтифлюшкой – официальное приглашение лорда Поттера, его партнера и адвокатов в следственный отдел невыразимцев. До настоящего момента Гарри даже не знал, что таковой имеется. Хотя в его необходимости сомневаться не приходилось. - Министр лично приглашает тебя? – вытаращился Колин Криви, его способность подмечать все и сразу иногда просто выходила за рамки. - Так получилось, - пожал плечами Поттер, после чего поднялся и направился к преподавательскому столу, дабы сказать: - Профессор Макгонагалл, я и профессор Снейп сегодня не сможем находиться на занятиях. В министерстве необходимо наше присутствие. - Что ж, ладно, - ответила Минерва, вновь поджав губы. Кажется, она никак не могла определиться с собственным отношением к происходящему. Декан Гриффиндора многие годы работала бок о бок с Дамблдором, а теперь получается, что и не знала его совсем. Правда, в его замыслах сам черт ногу сломит. В министерстве лорда Поттера с сопровождающими лицами приняли как дорогих гостей. Как ни странно, встречающим лицом оказался Перси Уизли, причем держался он абсолютно невозмутимо. После обычной проверки палочек, он проводил гостей в личный кабинет Фаджа. Корнелиус радушно поприветствовал Гарри и остальных, после чего сказал: - Я подумал, что беседовать здесь будет гораздо удобнее, чем в официальных допросных невыразимцев, тем более что вы являетесь стороной обвинения. - Благодарю за заботу, господин министр, - улыбнулся Поттер. - Прошу, присаживайтесь. А я приглашу главу невыразимцев и старшего по нашему делу. Мистер Уизли, вы знаете, кого я имею в виду. - Да, господин министр. Я сейчас же их позову. Когда помощник покинул кабинет, Гарри не смог не спросить: - Как он? - Мистер Уизли всегда отличался достойной выдержкой. Но при нашем разговоре он присутствовать не будет. - Так лучше всего, - согласился Поттер. Приглашенные не заставили себя ждать, и, к своему удивлению, Гарри узнал одного из них. Старшим невыразимцем оказался лорд Прюэтт, тот самый, отец Молли. А следствие вел маг лет сорока с восточными чертами лица. Его узнали адвокаты. Бастиан даже улыбнулся, сказав: - Рад снова встретить вас, мистер Шанг-Да. - Взаимно, Бастиан, Сиэль. К счастью, мы снова на одной стороне. Здравствуйте, лорд Поттер, мистер Снейп. - Приятно познакомиться, - кивнул Гарри. – А вы, если не ошибаюсь, лорд Прюэтт? - Совершенно верно, молодой человек, - кивнул пожилой маг, у него были невероятно грустные глаза. – Вы не представляете, как я рад, что, наконец, нашелся тот, кто готов стать достойным противником Дамблдору. - Мои обвинения начали подтверждаться? - Да, - подтвердил министр, а Шанг-Да добавил: - Мы еще вчера провели тщательное исследование местности возле Норы и нашли тело Наземникуса Флетчера. Исследования подтвердили насильственный характер смерти более трех месяцев назад. - Заклятье или нет? – уточнил Северус. - Удар ножом сзади, прямо в сердце. Причем оружие весьма любопытной огранки, похоже на ритуальный кинжал с солидной длиной лезвия – грудину прошило насквозь. И, скорее всего, в этот момент жертва находилась под Империусом или другим угнетающим волю заклятьем. Никаких следов сопротивления. - Выходит, зарезали, как барана, - хмыкнул Гарри. - Верное замечание, - согласился лорд Прюэтт. – А место, где нашли тело, сохранило следы и темной магии. К сожалению, сам факт создания крестража доказать довольно сложно. К подобному волшебству прибегали чрезвычайно редко. Последний случай, и тот не доказанный, указывает на Волдеморта. Вообще в вашем деле против Дамблдора очень мало свидетелей. - Знаю. Он очень старался спрятать концы в воду, - буркнул Поттер. – А если я смогу предоставить вам необходимых свидетелей? - Это бы нам очень помогло, - почтительно ответил Шанг-Да. – Нам необходимо также заслушать более полную версию ваших обвинений. Расскажите подробнее о своей жизни. - Хорошо. - Также в стенограмме обвинения говорилось, что вы еще обвиняете Дамблдора и Грюма в убийстве моих сыновей – Гидеона и Фабиана, - голос лорда Прюэтта едва заметно дрогнул. – Вы можете это доказать? - Если один мой друг согласится выступить в роли свидетеля, то да. Пожиратели вообще были не такими уж кровожадными бандитами, как о них все думают. Этот образ пестовал все тот же директор, так как ему нужен был достойный противник, на которого можно было бы списать и собственные темные делишки. - Но… зачем? – выдохнул поникший Прюэтт. - Из-за жажды власти, - ответил Гарри. - Но ему ведь несколько раз предлагали стать министром, он сам отказывался, - заметил Фадж. - Ага, говорил, что недостоин, и после смерти сестры не может, - фыркнул Поттер. – На самом деле, должности министра надо соответствовать, к тому же, эта должность выборная и срочная. А амбиции нашего бывшего директора желали куда большего размаха. Кстати, Гриндевальд еще жив? - Да, - подтвердил Шанг-Да. - Советую допросить его по вновь открывшимся обстоятельствам. Вдруг он вспомнит что-нибудь интересное? - Такое ощущение, что вы, лорд Поттер, намекаете на то, что появление обоих Темных Лордов – исключительно дело рук Альбуса, - заметил Корнелиус. - Скорее всего так и было. Дабы оставаться «светлейшим магом», Дамблдору нужен был темнейший. Как он вообще ведет себя в заключении? - Молчит или все отрицает, - доложил Шанг-Да. – Аластор тоже, ну, иногда ругается на чем свет стоит. Но, учитывая найденное тело, и ряд подтвердившихся фактов, в частности с завещанием ваших родителей, растрате не принадлежащих ему средств и незаконной организацией помолвки, их обоих ждет допрос под веритасерумом. Но прежде чем его применить, мы хотим определиться с кругом вопросов. - Понятно, - кивнул Гарри. - Позвольте мне заметить, что Дамблдор также является сильным легиллиментом, - добавил Снейп. - Да, это ценная информация. На телепатов универсальная сыворотка правды порой действует ограничено. - Могу предложить усовершенствованный вариант, - сказал Северус. - Содействие следствию только приветствуется, - одними губами улыбнулся лорд Прюэтт. – Состав не сертифицирован? - Не было времени этим заняться. - Предоставьте нам образец, и мы поможем с бумагами. Возможно, его засекретим для служебного пользования, но, обещаю, это неудобство будет щедро оплачено. - Хорошо. Я пришлю флакон с зельем, - согласился Снейп. - Наверное, удобнее будет сделать это через домовика, - предложил Поттер. - Да, вы правы, - согласился глава невыразимцев. – У нас к вам есть еще один вопрос. Правильно ли я понимаю, что вы желаете именно публичного процесса над Дамблдором? - Верно. Магический мир должен узнать обо всех грешках этого… типа. - Разделяю эту мысль целиком и полностью. Но должен предупредить, что в этом случае всем станут известны некоторые обстоятельства вашей личной жизни. Например, о партнерстве, о том, что вы оборотень. - Я не считаю и никогда не считал Северуса своей постыдной тайной, - твердо ответил Гарри. – Мы истинные партнеры, наш союз магический, и никому этого не опровергнуть. Что до моей звериной сути… Огласка и тут меня не пугает. Во-первых, так легче подтвердить наше с Северусом партнерство. Общепризнано, что магические существа обладают ярко выраженным инстинктом поиска пары. Во-вторых, я лорд Поттер, а это освобождает от всех ограничений, налагаемых на оборотней. - Вижу, вы ко всему подготовились, - улыбнулся Шанг-Да. - Не знаю, ко всему ли, но по возможности, - ответил Гарри. - После принятия наследия ваше полное имя звучит как: Гарольд Коул Грейбек лорд Поттер, - почти процитировал лорд Прюэтт. – Означает ли это, что Фенрир Грейбек… - Мой приемный отец, - подтвердил Гарри. – И да, именно он обратил меня, если вам это интересно. Но не стоит рисовать в воображении ужасных картин нападения. Мне тогда было лет пять, может, чуть больше. "Благодаря" моему кузену я во время экскурсии в парк сломал ногу и упал в овраг. Наверное, я бы умер тогда, если б меня не нашел Фенрир. Так что, он, фактически, меня спас и забрал к себе. - И воспитывал, верно? – уточнил Шанг-Да. - Да, как родного сына. Насколько я помню, он оформил официальное опекунство, хоть и не афишировал этого. - Как любопытно, - лорд Прюэтт потер подбородок, раздумывая. - Понятно, что служащие министерства не видели препятствий в оформлении, так как обе стороны – оборотни. Но, что еще более удивительно, о пропаже героя, мальчика-который-выжил, в магическом мире не было известно. - Полагаю, Дамблдор до последнего представлял дела так, что я воспитывался у маггловских родственников, и все, - ответил Гарри. – Так удобнее было методично потрошить мой школьный счет. К счастью, Альбус мог получить доступ только к нему, а не к фамильным хранилищам Поттеров. - Да уж, - скривился Фадж. – Но зачем подобная мелочность? - Со счета регулярно снимались не такие уж мелочи, - возразил Шанг-Да. – По тысяче галеонов каждый месяц. К тому же, наш обвиняемый никогда не обладал особыми богатствами. Финансовое состояние семьи Дамблдоров оказалось подорвано в тот момент, когда отец Альбуса попал в Азкабан. Потом смерть матери, сестры, необходимость доучиться обоим братьям… Долгое время они с трудом сводили концы с концами. Финансовое неравенство между Альбусом и Геллертом тоже, полагаю, сыграло свою роль в их последующем разрыве. И не стоит забывать об организации под названием «Орден Феникса». Для ее деятельности тоже необходимы были средства, а состав участников… Там каждый второй нуждался! - Думаю, орден – всего лишь прикрытие темных дел, - вставил Гарри. - Не исключено, - согласился лорд Прюэтт. – А это тоже требует вложений. Я знаю, что он пытался склонить моих сыновей к каким-то пожертвованиям, но я как глава рода им запретил. Думал, что оба наиграются и возьмутся за ум. Не успели. - Возможно, именно желание выйти из ордена их и сгубило, простите лорд Прюэтт, - предположил Шанг-Да. - Знаю. Это дела давно минувших дней, но сыграло роль сразу несколько факторов: в то время я был главой Совета лордов и не верил Дамблдору ни на грамм. Уж слишком сахарные идеи он проповедовал, излишне демонизируя Волдеморта. Тот как раз собирался выставить свою кандидатуру на выборах и просил моей поддержки, но мои мальчики погибли, и мне сразу стало не до него. Особенно учитывая, что именно Темного лорда обвиняли в их гибели. Выходит, Альбус этим убийством решал сразу несколько проблем: сплачивал свой орден против образа врага, лишал Реддла моей поддержки и законного способа стать министром. - Я ничему не удивлюсь, - фыркнул Гарри. - Если все это подтвердится, то потянет, как минимум, на весьма длительное заключение в Азкабане, - заметил Фадж. - Даже этого мало за все его «достижения». Они еще долго беседовали, Поттеру и Снейпу пришлось ответить, кажется, на миллион вопросов, но оба держались чинно и благородно, стараясь всячески помочь следствию. Да и адвокаты не раз доказывали, что недаром едят свой хлеб. В конце беседы лорд Прюэтт подвел первые итоги. Проверки деятельности Дамблдора как главы Визенгамота, выявили немало нарушений, равно как и в исполнении обязанностей директора Хогвартса. Но если в последнем случае вина была в основном в подборе неквалифицированного персонала и в катастрофической недоплате (особенно, как ни странно, Снейпу, так как он варил зелья для больничного крыла на постоянной основе, что должно было вознаграждаться по установленным расценкам), то в первом все намного серьезнее. Также на этой встрече определили дату решения вопроса с семейством Уизли – через два дня, в выходной. Министр согласился быть одним из независимых свидетелей на данном процессе. Вторым Гарри думал попросить стать Люциуса. Уж его никак нельзя было обвинить в предвзятости к рыжему семейству. После министерства, Поттер с партнером заглянули в офис к адвокатам. Во-первых, обсудили условия этого возможного искупления, а во-вторых, Гарри решил обсудить с Бастианом и Сиэлем ситуацию Тома Реддла. Бывший Темный Лорд жаждал возмездия не меньше мальчика-который-выжил, но очень хотелось при этом не допустить заключения самого Тома. Поэтому пришлось изложить братьям всю историю без купюр. Похоже, Гарри оказался одним из тех немногих, кому удалось удивить маститых адвокатов. Когда он закончил, Сиэль проговорил: - Теперь понятно, о каком эксперте по крестражам вы говорили. - Да, о нем. Но мне бы не хотелось, чтобы его арестовали сразу же после дачи показаний. - Учитывая имидж Волдеморта, такой исход не исключен, - согласился Бастиан. - Но безвыходных положений не бывает, особенно когда за дело беремся мы. Во-первых, законодательно получается, что Том все-таки умер в тот Хэллоуин, а если так, то и судить возродившегося несправедливо, так как после этого, надеюсь, Реддл не совершал ничего противозаконного. - Абсолютно, - подтвердил Гарри. - Но, с другой стороны, Дамблдор всячески выдавал свои грешки за деяния именно возрожденного Темного Лорда, это может создать проблемы. Хотя… было что-то в древних, но все еще действующих уложениях… Нечто о вире потерпевшей стороне, - задумался Сиэль. - Давайте так, лорд Поттер, мы тщательно все обдумаем, и завтра представим вам свои предложения. - Хорошо, договорились. Когда Гарри рука об руку с Северусом вышли на улицу, парень устало вздохнул: - Какой-то бесконечный день! - Полностью с тобой согласен, - еще более тяжко вздохнул Снейп. – И, заметь, это только начало. - Знаю. Ничего, мы сможем. - Гриффиндорский оптимист, - скептически скривился зельевар. – И Том, в самом деле, хочет выступать в суде? - Ага. У них же еще более давние… противоречия, и еще более внушительный список… претензий. Слушай, а нам обязательно возвращаться в Хогвартс вот прямо сейчас? - Никто не в курсе, когда закончатся наши дела. - Тогда, может, скрасим тягостность сегодняшнего дня ужином в уютном ресторане? - А ты не боишься, что тебя узнают и разорвут на сувениры? Особенно учитывая сегодняшнюю статью. - Ну, небольшой шанс, конечно, есть, но мы ведь не пойдем в какую-нибудь забегаловку вроде Кабаньей головы или заведения Розмерты. И вообще, я есть хочу. - Ладно, идем, лохматое чудовище, - усмехнулся Северус, предлагая партнеру свою руку. Выбор пал на заведение с говорящим названием «La falce di luna» (серп луны), которое держал пожилой итальянский маг. Здесь было уютно, и посетители, если хотели, могли спрятаться ото всех в кабинках в виде увитых виноградом беседок. И заведение дорожило своей репутацией «тихой гавани», так что можно было надеяться, что никто не наведет сюда газетчиков. Да, Гарри и его спутника узнали, но лишь подстегнуло уважительное отношение как к лордам. Похоже, поклонников у Дамблдора в магическом мире было куда меньше, чем принято считать. Так что Поттер смог утолить свой волчий аппетит, и они со Снейпом приятно провели время. Парень до сих пор радовался каждому часу вдвоем с партнером, уж слишком мало их пока было. - Нам надо почаще вот так выбираться, - предложил Гарри. - Не думаю, что это станет возможным, как только процесс наберет обороты, - честно предупредил Северус. - Боишься, что всякие писаки откроют на нас охоту? - Не исключено. И не забывай также о недоброжелателях. Надо быть осторожнее. - Наверное, - согласился Поттер, сникнув. Правда, тут же придумал новое решение: - Но ведь есть и другие страны, где о нас никто ничего не слышал. - Хм… - Я ведь нигде не был, кроме Лондона. - Предлагаешь стать твоим гидом? - Ага. Если ты, конечно, хочешь. - Как не хотеть? – фыркнул Снейп. Зельевар обнял бы партнера прямо здесь, но пока предпочитал воздержаться от демонстрации чувств в публичных местах. Природная осторожность не могла исчезнуть просто так. Впрочем, Гарри, хоть и являлся оборотнем, жадным до тактильных ощущений, не стремился прикасаться к Северусу везде и всюду. У него было потрясающее чувство момента. Поттер вообще отказывался вписываться в какие-либо рамки. Дамблдор пытался слепить из него эдакого белого рыцаря, паладина одной битвы, а он стал оборотнем, более того, помог возродиться и породнился с тем, кого должен был считать врагом. Гарри медленно, но верно вырастал в сильного, а главное - умного лидера. Причем поначалу Северус опасался, что этот несгибаемый внутренний стержень альфы будет мешать их отношениям, но оказалось, что парень вполне готов идти на компромисс, и ни разу не попытался прогнуть в чем-то партнера. Да, наличие зверя налагало определенные… ограничения, но ничего такого, с чем нельзя бы было жить. - О чем задумался? – тихо спросил Гарри, заметив, что его любимый мужчина буквально застыл над чашечкой кофе. - О тебе, - не стал отрицать Снейп, поднимая на парня взгляд агатовых глаз. - Надеюсь, в хорошем смысле? – на щеках молодого лорда появился легкий румянец. - Да. - Да - и все? - Герой должен быть скромен и не напрашиваться на комплименты, - наставительно проговорил Северус, правда, глаза его смеялись. – Подробности дома. Просим счет? - Ты сам обещал, - подчеркнул Гарри. – Хорошо. В замке события завертелись так стремительно, что о личном времени приходилось только мечтать. Мало того, что друзья и не только старались расспросить Поттера о происходящем (не стоило и надеяться, что их любопытство улетучится), необходимо было успеть кучу всего. Во-первых, связаться с отцом и Томом, объяснить им положение дел на данный момент. Реддл был готов выступить перед судом, рискуя всем, но Грейбека возможный арест не устраивал, самого Гарри тоже. И да, Фенрир тоже выразил согласие дать показания, если потребуется. Определившись с главным, можно было думать о мелочах. Тут наступало «во-вторых» - связаться с Люциусом и попросить его быть свидетелем на процессе искупления. Уговорить Малфоя-старшего оказалось довольно легко. Он согласился уже из одного любопытства, да и честь это была немалая. Тем самым заявлялось, что между его родом и родом Поттеров как минимум дружеские отношения. Впрочем, они имели и родственную связь по женской линии. И жена Люциуса, и бабушка Гарри являлись урожденными Блэк. Конечно, первой мыслью Поттера было сделать свидетелем Сириуса, но так как он являлся крестным, то уже считался лицом заинтересованным. Блэк и сам это понимал, поэтому ничуть не обиделся на крестника. Да, невыразимцы желали побеседовать и с Сириусом тоже – прислали официальное приглашение. На этой встрече тоже присутствовали братья-адвокаты. Выставить их аргументированно просто никто не смог. Очень въедливые ребята. Зато, в качестве бонуса, Шанг-Да получил возможность побеседовать с портретами представителей древних семейств: Вальбурги Блэк и Чарлуса и Дореи Поттеров. От информации у Гарри едва не пухла голова, к счастью, адвокаты оказали огромную помощь и помогли разложить все по полочкам и по степени важности. А уж постоянная поддержка Северуса яснее всяких слов свидетельствовала о его чувствах. И именно с ним Поттер принимал решение, какой способ искупления для Уизли выбрать. Совещание длилось весь вечер, тщательно обдумывались все варианты. Зельевар признался, что ему не хотелось бы терпеть постоянное присутствие женской части рыжего семейства, и тут Гарри был с ним всецело согласен, поэтому, а еще учитывая положение рода, и решили остановиться на одной услуге. Ритуал искупления проводили в Министерстве Магии, в зале Семей. Гарри не знал о его существовании, и Фадж охотно объяснил, что именно здесь хранится Бархатная книга Британии, в которой сами собой ведутся записи обо всех магических семьях, неважно чистокровных или нет, от самого первого их основателя и до нынешних дней. Саму книгу Поттер тоже имел возможность разглядеть. Огромная, внушительная, в переплете из драконьей кожи. Новые страницы появлялись сами собой по мере надобности, а записи вносились алым пером феникса. На церемонии присутствовал сам Гарри, Северус, Люциус и Корнелиус и, конечно же, Уизли. Не все, только Артур, Молли и Джинни. Вообще-то, достаточно было и двух последних, но, во-первых, главой семьи все-таки считался Артур, а во-вторых, из-за заблокированной магии женщины просто не смогли бы попасть даже в здание министерства. Прошедшие дни обеих отнюдь не украсили. Молли разом постарела лет на десять, да и Джинни выглядела потухшей, хотя явно старалась привести себя в порядок для сегодняшнего дня. Но никакая косметика или чары не могли заглушить исходящий от нее запах отчаянья. Обе Уизли держались молчаливо и старались даже не смотреть лишний раз на Гарри. То ли опасались спугнуть возможность искупления, то ли боялись перспектив. Кажется, они даже не озаботились поиском возможных вариантов в книгах или еще где. Конечно, собственных записей в силу статуса предателей крови у них не было, но существуют ведь библиотеки. Поразительное равнодушие к своей судьбе. Не удивительно, что Люциус презрительно кривится, разглядывая их. Гарри и сам с трудом сдерживался. Правда, вскоре выяснилась причина подобного спокойствия. Артур бочком, словно краб, подкрался к Поттеру и едва слышно проговорил: - Я знаю, мы виноваты, но, надеюсь, ты снисходительно отнесешься к этому проступку, помня все то, что мы для тебя сделали. Будь Гарри более импульсивным, он бы челюсть на пол уронил от удивления и возмущения. Во-первых, парень не мог припомнить, что такого особенного сделала для него эта семья, а во-вторых, просить снисхождения вот так, между делом! Дернув бровью, молодой лорд процедил: - Извинения были бы уместны заранее, мистер Уизли. Артур собирался что-то возразить, но его прервал Фадж: - Прошу тишины. Не так давно одному из древнейших магических родов было нанесено серьезное оскорбление, которое возмутило саму Магию. И дабы восстановить мир, мы собрались здесь, в зале Семей. Главе пострадавшего рода выбирать путь: кара или искупление. Слово за вами, лорд Поттер. - Искупление. - Какой способ вас устроит? – продолжал расспрашивать Корнелиус, взяв на себя роль эдакого распорядителя. - Джиневра Уизли, через своего представителя Молли Уизли, попыткой заключить помолвку со мной вы не просто заявили притязания на род, что уже является нарушением, так как я – единственный представитель Поттеров, а над семейством Уизли все еще висит проклятье предателей крови, но и пытались подменить партнерские узы, тем самым пытаясь разорвать уже сформировавшуюся связь с истинным партнером. В случае успеха само существование рода Поттеров могло быть поставлено под угрозу. Поэтому достойным искуплением считаю содействие его восполнению, согласно обычаю Локи. - Не думал, что о нем еще помнят, - хмыкнул Люциус, уважительно посмотрев на адвокатов. – Но советую разъяснить Уизли условия обычая. Вряд ли они знают. - Вы правы, - согласился Гарри. – По обычаю Локи согласившаяся женщина является лишь сосудом, она вынашивает дитя, которое весь срок не касается ее магии и сути, она ему никто, никаких материнских связей не образуется. Ребенок принадлежит другому роду целиком и полностью. После его рождения на женщину накладывается заклятье забвения, и она более не помнит о нем. - Что ж ты тогда от помолвки отказался? Джинни бы и так тебе деток родила, - всплеснула руками Молли, но Поттер осадил ее ледяным взглядом и едким словом: - Они были бы предателями крови. Мне же нужен наследник рода. Условия искупления озвучены. И да, я не требую его немедленно. Исполнение искупления возможно в течение десяти лет. Естественно, до этого момента Джиневра не может выходить замуж. - Это жестоко! – всхлипнула миссис Уизли, которой, кажется, не терпелось спихнуть дочь в замужество сразу же по окончании школы. - Прошу, помолчи, - неожиданно сурово проговорил Артур. – Мы и так благодаря тебе имеем большие проблемы. Молли опешила, а Джинни, выслушавшая условия просто с каменным лицом и, похоже, все уже для себя решившая, отчеканила: - Я готова. Когда ко мне вернется магия? - Как только мы засвидетельствуем согласие сторон, - заверил ее Гарри. - Отлично, - сухо обронила девушка. – Но я ведь крестраж. - Не совсем. Дамблдор не знал одной прописной истины. Один маг не может быть вместилищем души другого. Осколок Альбуса просто слился с тобой, породнив с его семьей, и только. Ну, возможно, твоя магия благодаря этому станет сильнее, он все-таки могущественный маг. Но возродиться в тебе или посредством тебя в ребенке Дамблдор не сможет. Гарри не стал упоминать, что обычай Локи вообще не позволит ребенку взять хоть что-то от матери. Только от отца или отцов. Да, и такой вариант предусматривался, пусть и не без сложностей. Правда, и этот ответ Джинни удовлетворил. Она кивнула и сказала: - Тогда годится. Да, я согласна. - Ты еще не можешь ничего решать, - возмутилась было Молли, но дочь смерила ее ледяным взглядом и процедила: - Мама, ты уже и так за меня нарешалась – теперь разгребать всем приходится. Только из уважения к папе я не подала ходатайство на отречение. Поэтому не лезь. - Вот именно, - поддержал дочь Артур. – Я как глава семьи готов заверить согласие Джинни. - Хорошо, - кивнул Гарри, после чего перешел к официальной части, протянув девушке руку со словами: - Я, Гарольд Коул Грейбек лорд Поттер предлагаю семейству Уизли в лице Джиневры Уизли искупление оскорбления роду Поттер путем рождения по обряду Локи. Срок востребования данного искупления – десять лет. - Я, Джиневра Уизли, выражаю свое согласие, - ответила та, вкладывая руку в руку Гарри. - Как глава семьи – подтверждаю, - проговорил Артур, водрузив свою ладонь сверху. - Свидетельствую, - заявил Люциус, то же самое произнес и Фадж. В этот самый момент вокруг Гарри всколыхнулась магия, она ринулась вперед, к Джинни, прошила ее всю, стекла к рукам, где на миг стала видна как два широких золотых браслета, испещренных рунами, что подтверждало наложение обязательств, и вернулась к хозяину. - Вот и все, - молодой лорд поспешил разорвать рукопожатие. - Да… - ошарашено выдохнула Джинни. – Магия, она вернулась! - Я же обещал, что так и будет, - кивнул Гарри. - Нужно подписать какие-то бумаги? – уточнил Артур. - Нет. Все необходимые изменения уже внесены в Бархатную книгу самой Магией, клятва дана и скреплена, - ответил Фадж. – Можете быть свободны до того момента, пока лорд Поттер не решит воспользоваться своим правом. - Не смею более задерживать, - подтвердил Гарри. Мистер Уизли не стал более искушать судьбу и, подхватив под руки жену и дочь, поспешил прочь из зала. Лишь когда их и след простыл, Малфой заметил: - Вы выбрали весьма нетривиальный способ искупления, лорд Поттер. И, в вашем случае, весьма выгодный. Фактически двух зайцев одним выстрелом убили: и Уизли приструнили, и не нужно искать ведьму, согласную стать суррогатной матерью, чтобы продолжить род. Обычно при истинном партнерстве брак по договору с кем-либо другим исключен. - Совершенно верно, - кивнул Гарри. - Признавайся, Северус, твоих рук дело? – подтрунил над другом Люциус. - Нет. К сожалению, я весьма поверхностно ознакомлен с древними обычаями магических семей. - Мы можем только восхищаться осведомленностью наших адвокатов, - добавил Гарри, все-таки не удержавшись и взяв партнера за руку. – Господин министр, а что с нашим делом против Дамблдора? - Оно обрастает подробностями просто с астрономической скоростью. Визенгамот в шоке и уже подготовлен приказ о досрочной отставке Альбуса с поста главы и снятии с прочих должностей. Через два дня должен состояться допрос Дамблдора под веритасерумом. Публичные слушания планируется назначить на конец следующей недели, если не случится ничего экстраординарного. - Хм… стоит опасаться подводных камней? – уточнил Северус. - Дело слишком щекотливое, поэтому отовсюду ждешь подвоха, - вздохнул Фадж. – Невыразимцы установили наблюдение за всеми, кто входил в орден Феникса, но у Дамблдора могли быть сообщники и вне его. - А Гриндевальд ничего не говорил по этому поводу? – спросил Поттер. - Результаты его допроса я увижу только сегодня вечером. Правда, это было скорее интервью. Сложно влиять на того, кто и так приговорен к пожизненному заключению. - Но, по идее, он не должен питать к Альбусу теплых чувств, - начал рассуждать Гарри. – И ведь, учитывая вновь открывшиеся обстоятельства, его дело может быть и пересмотрено. - Да, такой шанс есть, - согласился министр. – Возможно, Геллерт на это и клюнет. - Мы бы хотели заранее ознакомиться с его показаниями, а также других свидетелей, - заметил Бастиан. - Хорошо, я передам Шанг-Да. Он, скорее всего, будет выступать обвинителем. - Разве невыразимцы могут выполнять такие функции? – удивился Люциус. - Учитывая исключительность случая – да, - подтвердил Корнелиус. - Судим не абы кого, а экс-главу Визенгамота. Честно говоря, это первый случай за всю историю магической Британии. Да, насчет прессы. Лорд Поттер, полагаю, вы захотите оставить в тайне условия искупления? - Конечно, - кивнул Гарри. - В полной тайне, - добавил Северус, грозно сверкнув глазами. - Я понял вас. В «Пророке» появится только информация о том, что Уизли прошли обряд искупления и больше не имеют вражды с родом Поттеров. - Ладно. - Да, в прежние времена вы, лорд Поттер, могли бы за такое даже забрать их жизнь, - фыркнул Люциус. – А если б они не были предателями крови, то стали бы таковыми во время этой дурацкой помолвки. - Что теперь гадать, - пожал плечами Гарри. – Надо работать с тем, что есть. - Вот именно, - согласился Снейп. - Удивительное единодушие, - улыбнулся Малфой. Кажется, ему доставляло удовольствие подмечать очередной признак полной гармонии между этими двумя магами. Впрочем, каждый имеет право на безобидное хобби. Наконец, все, кроме министра, покинули здание министерства. К сожалению, погода к прогулкам не располагала. Было ветрено, и начал накрапывать дождь. Адвокаты поспешно распрощались с заказчиком и аппарировали прочь – им нужно было подготовить еще множество бумаг по делу. Люциус неожиданно пригласил Гарри и Северуса в мэнор на ужин, как только у них появится время, и тоже удалился. Поттер переглянулся с партнером и проговорил: - Иногда мне кажется, что Малфой все еще большой романтик, вот только привык носить маску аристократа и циника. - Ты недалек от истины, - согласился Снейп. – К тому же, он яркая иллюстрация того, что и брак по расчету может быть удачным. - Правда? - Старик Абракас обручил сына с Нарциссой, когда тот только-только заканчивал школу. Но, на самом деле, уже спустя пару лет после этого выгодного во всех отношениях брака Люциус души не чаял в супруге. Правда, ему пришлось приложить усилия, чтобы чувства стали взаимными. А потом появился Драко, что окончательно сделало нашего друга семьянином. Подозреваю, именно тогда Малфой и понял, какую ошибку совершил, вмешавшись в игры Тома и Дамблдора. Поэтому когда с Темным лордом случилось то, что случилось, он приложил массу усилий, задействовал все возможные связи, чтобы откреститься от причастности к Пожирателям. Конечно же, у него получилось. - И хорошо. Даже, возможно, и к лучшему, что он изначально считался на стороне Тома. Как ни крути, а она понесла меньше потерь. Иначе мог бы пополнить список жертв Альбуса. От этих слов партнера Северус передернул плечами, словно ему стало холодно, и спросил, желая перевести тему: - Куда ты хочешь сейчас? Поужинать? - А пойдем домой? - В Хогвартс? - Нет, в наш дом. Поместье. - Что ж, ладно, - согласился Снейп. Гарри не стал больше ничего уточнять, а просто сгреб партнера в охапку и аппарировал. Домовики встретили хозяев радостным писком и тут же ринулись накрывать на стол. - Кажется, ты тоже хотел побыть немного в тишине после всех этих событий, - озвучил догадку Поттер. - Чутье тебя не обмануло, - кивнул Северус. – Все это оставляет очень неприятный осадок, если честно. - Угу. Такая мерзость изо всех щелей вылезает. Всегда знал, что политика – дело грязное, но чтобы так и со своими же. Молли ведь до сих пор верит Дамблдору! Если она так хотела помириться с отцом, понаблюдала бы за ним и Альбусом: они ведь даже не поздоровались за все эти годы ни разу, насколько я знаю. Откуда же эта уверенность, что бывший директор может повлиять на лорда Прюэтта? - Хороший вопрос. Ведь Молли – чистокровная и должна знать подводные камни таких проклятий, как предательство крови. - Вот именно, - кивнул Гарри. – Он просто не может подставить свой род и начать общаться с дочерью, пока та носит этот «титул». Вот когда Флер выйдет за Билла – тогда да. Джинни жалко. Она, глупенькая, слишком полагалась на мать, да и неизвестно еще, сколько зелья доверия в нее Дамблдор влил, а теперь приходится отдуваться. - Ты на нее не злишься? – удивленно поинтересовался Северус. - Да за что? К тому же, теперь мы можем обзавестись наследником или наследницей в любую минуту. - Ты уже и об этом задумываешься? – улыбнулся зельевар. - По-моему, я уже обо всем передумал, - усмехнулся Гарри. – Мы же с тобой единственные оставшиеся из рода Поттеров. А ты вообще хочешь ребенка? - Хм… раньше я как-то и не думал об этом. Сам понимаешь, учитывая мои предпочтения это затруднительно, к тому же я не принадлежу к древним семьям, и в наследство кроме старого дома и того, что сам заработал, мне оставлять нечего. Да и маленькие дети у меня в большинстве своем особого восторга не вызывают. Правда, Драко был довольно милым младенцем. - В самом деле? – развеселился Поттер. - Да, хоть и хитрым. На моих руках предпочитал молчать, а вот домочадцев мог изводить ревом часами. Так что Нарцисса несколько раз вызывала меня на помощь, так сказать. - Неужели на Драко так действовал твой грозный вид? - Понятия не имею. Кстати, а сам-то ты что думаешь о детях? Или хочешь обзавестись потомством только из-за обязательств перед родом? - Честно говоря, я с маленькими детьми сталкивался лишь пару раз, в стае. И плохо представляю, как их растить и воспитывать, особенно учитывая мое собственное детство. Немного специфичное, согласись. Поэтому и назначил Джинни срок в десять лет. Заводить потомство прямо сейчас – глупо, а вот лет через пять-шесть… Думаю, и мы друг к другу притремся, и с будущим определимся. - Слова не мальчика, но мужа, - уважительно заметил Северус. - Спасибо. И обещаю, каким бы ни оказалось решение – принимать мы его будем вместе и никак иначе. - Хорошо, - на самом деле Снейпу была очень приятна забота партнера. Вместо юношеского максимализма и упрямства готовность идти на компромисс. Наверное, таким и должен быть настоящий вожак – не просто брать на себя ответственность за решения, но и прислушиваться к желаниям и чаяньям всех. Вслух же сказал: - Ладно, хватит о делах. Тебе тоже необходимо расслабиться, Гарри. Такое ощущение, что сегодняшнее… мероприятие забрало у тебя большую часть сил. - Это скорее моральная усталость. - Тем более, она опаснее физической. Не стоит доводить себя до предела. Поэтому сейчас легкий ужин, после поднимемся в спальню, и я сделаю тебе массаж. - Здорово! – восхищенно протянул Гарри. Оборотни издревле придают большое значение прикосновениям, а от ласк партнера Поттер всегда млел. Ничего удивительного, что массаж перерос в куда более тесный контакт, который также считается лучшим лекарством от стресса. Вот они друг друга и «полечили». Глава 41. Министр сдержал обещание. В «Пророке» на следующий день появилась лишь крохотная заметка о том, что претензии лорда Поттера к семье Уизли исчерпаны. И все. Конечно, в Хогвартсе нашлось немало любопытных, которые не постеснялись предпринять попытку разузнать подробности прямо у Гарри, но все их усилия оказались тщетны. Парень ловко уходил от ответов. Что до Уизли, то Рон и близнецы сразу отмахнулись, что они при этом не присутствовали, и пустили ложный слух, будто Джинни об этом лучше даже не расспрашивать, так как она дала обет молчания. Как ни странно, почти все поверили. Младшая Уизли вернулась в школу, как ни в чем не бывало, и даже чуть повеселела. Она по секрету сообщила Гермионе, что вышло даже лучше, чем можно было рассчитывать. На самом деле Джинни и сама не горела желанием выйти замуж сразу после школы, а то и до окончания учебы. Куда больше хотелось просто вырваться из-под материнской опеки и самой решать свою судьбу. Похоже, все ожидали, что рыжая девушка по возвращении не сможет даже близко с Гарри находиться, но этого не случилось. Наоборот, они общались как друзья. Удивил и профессор Снейп. Он никак не изменил к Джинни отношения, словно и не было ее притязаний на их с Поттером союз. А ведь кое-кто даже делал ставки на то, чем кончится первый урок защиты с младшей Уизли. В итоге, кажется, не выиграл никто. Пока по школе бродили слухи, Гарри превратился в неуловимого Джо и Фигаро в одном флаконе. Он был одновременно везде, и при этом поймать его где-то, кроме занятий, становилось практически невозможно. Да и друзья всегда готовы были прикрыть его отсутствие и отсечь ненужных визитеров. Рон в этом деле вообще проявил потрясающие способности стратега, к тому же, он и Гермиона скооперировались с Драко, что превратило их в могущественную силу. Большую часть времени Поттер проводил в подземельях. К сожалению, это был не медовый месяц. Просто шанс спокойно заняться делами: прочитать все документы адвокатов, обсудить их с Северусом, а также через камин с отцом и Томом, выработать стратегию обвинительной речи для суда, постараться подготовиться ко всем каверзным вопросам и подводным камням. К тому же, нужно было еще не допустить, чтобы Реддл наломал дров. Бывший Темный лорд, как почуявший кровь хищник, готов был преследовать Дамблдора до конца, несмотря на жертвы. Слишком велика была его ненависть к «светлейшему» волшебнику. Вот только это совсем не устраивало ни Грейбека, ни Гарри. Так что, адвокаты буквально землю рыли, ища выход. И даже кое-что нашли. Поттер не спешил раньше времени посвящать друга в найденный способ, предпочитая сначала все тщательно продумать. Хотя Северусу предложенный выход понравился, пусть и становилось немного не по себе от возможного результата. Помимо дел имелась еще одна причина, по которой Снейп сам настоятельно приглашал партнера к себе каждую ночь. Он всерьез опасался, что Гарри доучится и доработается до нервного срыва или истощения. Особенно сейчас, когда на носу было полнолуние. Парень, казалось, сам не замечал, каким дерганым и напряженным временами становился. Успокоительная ванна, а потом массаж стали почти ежедневным ритуалом. И это действительно помогало. Иначе срыв точно случился бы. Давно Гарри не ждал полнолуния с таким нетерпением. Но вот оно наступило. По обыкновению, Поттер перекинулся прямо в комнатах Снейпа. И минуты не прошло, как с пола поднялся могучий зверь. Теперь он доставал зельевару почти до груди. Под черной шкурой перекатывались сплошные мускулы. Подростковой угловатости совсем не осталось, но и заматереть волк еще не успел. Хотя это ничуть не мешало ему быть серьезным противником. Едва отойдя от изменения, Гарри немедленно подошел к партнеру и потерся о его бедро. Северус улыбнулся и потрепал мохнатую морду. Уже давным-давно канули в Лету все опасения и надуманные страхи. Сейчас мужчина только спросил с искренним участием: - Как ты? Коул довольно заурчал и потянулся, выпятив зад, даже хвостом повилял, на что Снейп с улыбкой заметил: - Ты сейчас очень похож на своего блохастого крестного. На это волк фыркнул и боднул зельевара головой в живот. Тот не ожидал подобного, поэтому, влекомый силой инерции, сел на диван. Зверь тотчас этим воспользовался: встал на задние лапы и облизал мужчине лицо. - Ну все, все, - Северус едва сдерживался от смеха. – Хватит шкодить. Идем на улицу. Отец, наверное, тебя уже заждался. Коул довольно вильнул хвостом, но потом вопросительно уставился на партнера. Тот ответил: - Да, я тоже приму волчий облик и составлю тебе компанию. Волк счастливо вздохнул и направился к дверям. Снейп, накинув уличную мантию, за ним. Выбраться из подземелий к Запретному лесу было делом нескольких минут. Оба давно выучили все ходы и переходы наизусть. Ночь выдалась ясной, но ветреной, так что Северус зябко поежился. Похоже, стать волком сегодня очень хорошая идея. Для меховой шубы непогода ерунда. Поэтому зельевар изменился, едва они оказались под сенью деревьев. - Здорово! – раздался рядом довольный рык Гарри. - Пока не уверен, - возразил Снейп, топорща шерсть. Поттер тотчас оказался рядом с партнером, чуть прикусил его холку и лизнул нос. - Ты сегодня очень активный, - фыркнул Северус и поймал зубами ухо парня, правда, прикусил с осторожной нежностью. - Ага. - Грейбек уже здесь? - Да, я его чую. Он там, и не один. Вскоре Снейп сам имел возможность убедиться, что их полку прибыло. На поваленном бревне, в теплой мантии с глубоким капюшоном сидел Том. Фенрир свернулся у его ног и млел, прижмурив глаза, так как Реддл не спеша перебирал уже местами седую шерсть. Неподалеку рядком сидели Грегор и Гидеон. Заметив, что к ним присоединился сын вместе с партнером, Грейбек встряхнулся и подошел к ним поприветствовать. - Ты напряжен, - сразу заметил вожак. - Есть немного, - не стал отпираться Коул. – Дел очень много. - Я понимаю. - Парень ввязался в самую гущу событий и выступил против весьма опасного противника, - заметил Том, для которого звериный облик присутствующих не оказался препятствием. – И ты хочешь, чтобы он был свеж, как майская роза? - Нет, я просто беспокоюсь за здоровье своего сына. Груз может оказаться не по возрасту. - Назад пути нет, - возразил Гарри. - Знаю, - кивнул Фенрир. – И, надеюсь, не нужно напоминать, что мы все готовы помочь тебе всем, чем только можно? - Не нужно, - черный волк ткнулся мордой в плечо серого. – Спасибо. - Теперь я еще больше рад, что ты так рано нашел партнера, Коул. Он всегда сможет удержать тебя от звериного безумия. Тут Снейп навострил уши и обратил все свое внимание на Грейбека, едва удерживаясь от вопроса, что тот имел в виду. Вервольф все понял без слов и пояснил: - Среди нашего брата подобное случается при очень сильном нервном потрясении. В такие моменты можно перекинуться без всякого полнолуния, и волк будет не в себе. Может напасть на первого встречного или, наоборот, отказаться перекидываться назад. В нашей стае такое случалось, когда теряли пару, и вместе с этим решали расстаться и с человеческим обликом, полностью растворялись в зверином сознании. У меня было такое, когда я думал, что Том погиб. Но я все-таки вожак стаи – это удержало меня, постепенно вернуло к жизни. Хотя большую роль в этом сыграл, конечно, Коул. Так что, сынок, ты правильно поступил, что загодя задумался о щенках. На это юный оборотень лишь проворчал что-то невнятное и принюхался. Лес был полон запахов. Найдя нужный, Гарри хищно оскалился, обронив: - Там олень. И кабан еще. Айда охотиться! Говорить о делах уже не было сил, к тому же кипучая натура оборотня требовала крови. Решив не сдерживаться, Коул ринулся в лес, а вслед за ним партнер. Грегор и Гидеон переглянулись с вожаком, и тоже последовали за удаляющейся парой. Фенрир предпочел остаться с Томом. Охот в его жизни была прорва, а вот любимый волшебник – один, и после неожиданного обретения друг друга расставаться не хотелось совсем. Гарри, едва почуяв добычу, забыл обо всем на свете. Сегодня он выбрал наиболее опасную дичь – кабана. Хотелось испытать себя, свои возможности, отдаться на волю охотничьим инстинктам. Получилась настоящая схватка. Увлекшись, Поттер выступил против кабана один на один, так как Снейп просто не успел их нагнать. Секач задорого отдал свою жизнь. Гарри хоть и вышел победителем, немного прихрамывал на правую переднюю лапу, а на левом боку появилась неглубокая рана. - Ты сумасшедший! – возмущенно фыркнул Северус, едва сдерживая рык. – Чуть подождать не мог? Обязательно было нападать в одиночку? - Да все нормально, - возразил Коул. Потом довольно вздохнул и вгрызся в добычу. Но, прежде чем приступить к трапезе, оборотень вытащил самые лакомые кусочки – сердце и печень, и положил их к лапам Снейпа, одновременно желая ублажить и извиниться за свою горячность. - Негодник, - буркнул зельевар, но дары принял. Конечно, в силу того, что он был все-таки анимагом, а не оборотнем, тяга к сырому мясу почти отсутствовала, но Северус честно попробовал. Рядом раздавалось довольное урчание и чавканье, а иногда треск. Поразительно, как легко белоснежные зубы расправлялись с весьма крупными костями, ведь там был самый деликатес – мозг. - Как же вкусно! – протянул Гарри, слизывая с морды кровь и наконец-то оторвавшись от туши кабана. В принципе, еще хотелось, но места совершенно не осталось. - Тебе плохо не станет? – с сомнением протянул Снейп. - Неа, - Поттер мотнул головой так, что уши хлопнули друг об друга, и сел возле партнера. - Дай рану посмотрю. Гарри жмурился от удовольствия, пока Северус лечил его единственным доступным волку способом – зализывал рану. Немного жгло, но это ерунда по сравнению с тем теплом, что разливалось на сердце от заботы. Неожиданно чувств оказалось слишком много, а луна очень близко, и так манила… Поттер не выдержал. Задрал морду и завыл, выводя песню волчьей любви и красоты ночи. Снейп аж заслушался. Эти звуки затрагивали что-то в самой душе. Видимо, не у него одного. Скоро к голосу Гарри присоединился еще один, а потом два. Похоже, Грейбек со своими телохранителями решили поддержать парня. Своеобразный концерт продолжался не менее получаса, и заворожил буквально все живое вокруг. Северус даже поймал себя на том, что старается дышать потише, чтобы не сбить, не разрушить эту идиллию. Под конец к хору присоединились даже обычные волки. Когда Поттер замолчал, что прислушивался к ним какое-то время, потом сказал: - О, нас поддерживают. - Ты красиво пел. - Тебе понравилось? – совсем по-детски спросил Гарри. - Да. Молодой оборотень счастливо вздохнул, потом буквально напал на партнера, нежно покусывая. Тем самым все переросло в веселую возню, правда этим и ограничилось. Интимная близость в зверином облике обоих как-то не прельщала. К тому же, оба слышали, что Грегор и Гидеон где-то поблизости. Кончилось все тем, что Гарри свернулся клубком под боком у Северуса, явно намереваясь вздремнуть. Чуть прикусив черное ухо, Снейп поинтересовался: - Успокоился? - Ага. Так хорошо сейчас! - Тебя отец не потеряет? - Хорошо, что напомнил! Надо им кабана отволочь. И подарок, и вообще. Едва проговорив, Гарри уже был на ногах. Легко взвалил тушу себе на спину и потрусил в сторону Грейбека. Внутренний компас указывал на него безошибочно, даже если их разделяли многие мили. Отец ничуть не удивился размеру добычи, а вот Том обеспокоено заметил: - Гарри, ты с ума сошел, на матерого кабана нападать! - Я же победил, - спокойно ответил Поттер. - Он уже не ребенок, - вступился за сына Фенрир. – И это не первый его кабан. - В самом деле? – Реддл перевел взгляд с охотника на его трофей, словно сравнивая размеры. - Ага. Они вкусные, - Гарри довольно облизнулся. – Да и загонять их интереснее. И отец, и сын промолчали о том, что данный выбор добычи еще и преодоление. С той самой первой неудачи, когда парня сильно подрал секач. Так Поттер уничтожал собственный страх, выходил на битву прежде всего с собой, и только потом со зверем. - Стало легче? – поинтересовался Грейбек. - Да, намного, - Коул потянулся всем телом, даже хвост вытянул. Зверь в нем аж порыкивал от удовольствия. Лес, свобода, стая, а главное – партнер рядом. - Это хорошо, - кивнул Фенрир, томно прижмурившись. - Вы угощайтесь, - Гарри кивнул в сторону туши. – Нехорошо, когда мясо пропадает! - Нехорошо, - согласился вожак, принимая дар сына. Первым отведав угощение, вожак подозвал своих верных телохранителей, разрешая и им присоединиться к трапезе. Волки воздавали должное добыче. Через полчаса от половины туши остался лишь скелет, и то довольно фрагментарный. Все любили погрызть мозговые косточки. Коул сразу почуял, что Северусу не слишком приятно наблюдать за этой трапезой, поэтому вместе с ним устроился возле Тома. Тот чисто машинально запустил пальцы в черный мех, заметив: - А ты весьма симпатичный волк, Гарри. Молодой оборотень лишь ухмыльнулся, а Снейп что-то неразборчиво проворчал. Реддл фыркнул, убирая руку: - Не претендую я на твоего партнера никоим образом, не сверли меня взглядом. Мы вообще родственники. Поттер удивленно уставился на зельевара, словно не верил, что может вызвать ревность, а Том прокомментировал: - Не стоит недооценивать собственную привлекательность, друг мой. Вместо ответа Гарри состроил рожицу эдакого наивного щеночка так, что бывший Темный лорд едва не покатился со смеху, еле выдавив: - Северус, ты обречен! Тот лишь фыркнул, не зная, что лучше: укусить паршивца или воздействовать более радикально. Но парень понял, чем все это грозит, и уже принялся ластиться к партнеру. Так незаметно и прошла ночь полнолуния. Едва небо на горизонте начало светлеть, Гарри и Северус вернулись в замок. Им даже удалось немного поспать перед новым днем. Правда, они и в лесу поспали, поэтому усталости не чувствовалось. Наоборот – подъем сил. Оказалось, вовремя. За завтраком министерская сова принесла Поттеру послание от Фаджа. Небольшое по объему, но ошеломительное по сути: «Дамблдора и Грюма допросили под Веритасерумом. Их показания отвратительны и потрясающи. Подтвердились все ваши обвинения и даже сверх того. Аластор выполнял почти всю грязную работу. Стенограмма будет направлена вашим адвокатам сегодня вечером. К.Фадж». Прочитав, Гарри аж закашлялся. Рон тотчас услужливо похлопал его по спине, а Гермиона тихо спросила: - Что с тобой? - Читайте. Поттер протянул бумагу друзьям. - Ни хрена себе! – выдохнул рыжик. - Ужас! – поддержала Грейнджер. - Только тише, - Гарри уже забрал записку. После завтрака он улучил момент и передал письмо Фаджа Северусу. Зельевар быстро пробежал текст взглядом, потом как-то странно посмотрел на своего партнера, тот даже тихо спросил: - Что? - Знаешь, наверное, именно сейчас тот момент, когда все окончательно встало с ног на голову. Пресловутая последняя капля, убедившая меня, что то, во что я долгое время верил, на самом деле фарс. Ловкая интрига мага, возжелавшего подмять под свою пяту весь магический мир. Видимо, до сих пор надеялся, что хотя бы часть обвинений окажется неверной. Гарри понял, что слова сейчас вряд ли помогут, поэтому воспользовался тем, что они в коридоре были одни, и просто обнял партнера. К сожалению, уже слышались чьи-то шаги, поэтому Северус отстранился, успев шепнуть: - Спасибо. Беги на занятия, а то опоздаешь. - Ты для меня гораздо важнее! - Как и ты для меня. И мы со всем справимся. А теперь иди. - Ладно, - кивнул Поттер, и уже одними губами добавил: - Люблю тебя, - и умчался к кабинету Флитвика. Вечером явился домовик из адвокатской конторы и вручил Гарри письмо от Бастиана и Сиэля. Братья уведомляли, что получили стенограмму допросов из министерства и постараются направить своему клиенту копию с их расшифровками и пометками как можно быстрее. Возможно, уже завтра. Кажется, ни Поттер, ни Снейп никогда еще не ждали чего-либо с таким возрастающим чувством нетерпения и гадливости одновременно. Похоже, они вскрыли самую крупную общественную язву за очень долгое время. А вскрытие – процесс такой, сложно самому не извозиться. Когда все тот же домовик принес Гарри довольно пухлый конверт, парень переглянулся с Северусом, и они как-то одновременно решили сначала позвать Тома и Грейбека, чтобы прочитать материалы всем вместе. Они очень сомневались, что процесс окажется увлекательным и захочется повторить. Допрос «величайшего светлого мага современности» породил настоящую информационную бомбу. Яркая демонстрация того, к чему приводит возвеличивание мелкого душой человека. Чистокровный маг, правда, не знатного происхождения, так и не понял сути магии, ее основ, которые издревле поддерживали именно древние семьи, и чем их больше, тем стабильнее. В бывшем директоре сидела какая-то детская досада на аристократов магического мира, мол, не пускают в свой круг. На самом деле Альбус просто отказался играть по заведенным самой магией правилам. Оказывается, Гриндевальд предлагал ему брак, но с условием, что тот примет его фамилию, войдет в его род. Но Дамблдор по недалекости и из-за того, что на тот момент уже несколько лет считал себя главой семьи, счел условие унизительным. А Геллерт просто не мог поступить по-другому. Они расстались с обидой друг на друга. Смерть Арианы вовсе не оказала на Альбуса такого ошеломительного действия, так как он не оставил идеи превзойти былого друга и любовника во всем, стать именно величайшим магом. Да и от поста министра он отказался в первую очередь из-за страха, что проверка на наличие противоправных деяний в прошлом покажет, что именно он убил сестру, а такого удара по репутации Дамблдор позволить себе не мог. Вот и замыслил нечто более грандиозное. И Гриндевальд стал в этих планах разменной монетой. Возможно, бывший любовник и остался бы на свободе, не проболтайся он, что нашел Старшую палочку. Тогда-то у Альбуса и созрел план не просто завладеть этим артефактом, но и превратить Геллерта в Темного лорда, дабы самому возглавить светлую сторону. К этому времени Дамблдор как раз познакомился с подающим надежды аврором Грюмом, которого очень быстро получилось подмять под себя, заручиться просто собачьей преданностью на фоне близких отношений. Чутье на людей и природная харизма помогли удачно посеять зерна сомнений среди магов Британии относительно целей и помыслов Геллерта. А вспыльчивый характер бывшего любовника вылился в противостояние, которое, при умелой подаче Альбуса превратилось в защиту Магического Мира от «Темного Лорда» Гриндевальда. Все получилось просто блестяще. После схватки с бывшим любовником Дамблдора возвели в ранг величайшего светлого мага, а уж когда тот отказался от поста министра, и вовсе начал считаться едва ли не святым. Помимо этого Альбус стал обладателем Старшей палочки. И теперь перед ним оказались открыты все пути: Дамблдор получил орден Мерлина, стал председателем Визенгамота, а чуть позже и директором Хогвартса. Единственное – убить Геллерта Альбус так и не смог, только тяжело ранил. Сам же Гриндевальд был так раздосадован вероломством бывшего любовника, что признал поражение и добровольно заточил себя в Нурменгарде. Несколько раз Дамблдор пытался привлечь его на свою сторону, но тот, прознав про замыслы волшебника, лишь проклял его. Но Дамблдора было уже не остановить. Первая удачная афера с Темным лордом открыла множество дверей, вот только аристократы по-прежнему относились к нему настороженно. Для них Альбус оставался всего лишь деканом факультета. Подобного «великий светлый маг» с огромными амбициями, прикрытыми фиговым листком всеобщего блага, простить не мог. Хотелось стать выше всех. Тогда-то Дамблдор и решил разыграть второго джокера из своей колоды – талантливого сироту, полукровку из древнего, и что главное – темного рода, Тома Марволо Реддла, в котором Альбус еще во время его обучения увидел конкурента, поэтому и отговорил тогдашнего директора Диппета брать его на должность преподавателя защиты от темных сил. Том как раз начал политическою карьеру, стараясь создать вокруг себя эдакий круг избранных, которые потом составили костяк Пожирателей смерти. А Альбус решил сделать из бывшего ученика нового Темного Лорда, дабы еще больше возвыситься с его победой. Дамблдор развернул обширную пропаганду. Фраза, оброненная в одной компании, слово в другой. И вот маги начали верить, что Волдеморт творит ужасные и жестокие деяния. Особенно обывателей пугало то, что к нему добровольно присоединились великаны и оборотни, а также стали поговаривать об альянсе других разумных рас. После этих слухов и запугиваний общественности Альбус создал орден Феникса, якобы в качестве сопротивления Темному Лорду. Но под сывороткой правды Дамблдор не смог лгать, пришлось признаваться, что именно он организовал убийства или несчастные случаи с летальным исходом всем магам в списке Гарри. Исполнителем в основном был Аластор, иногда Наземникус и другие члены ордена, но они использовались как пешки в игре, не понимая толком, что творят. На самом деле руки Альбуса и его подельника были в крови куда больше, чем по локоть. Он легко избавлялся от тех, кто мешал его планам, не глядя: взрослый это, старик или ребенок, чистокровный маг или маггл. К последним «великий светлый волшебник» на самом деле испытывал сильную неприязнь, так и не сумев простить сумасшествия Арианы. Поэтому, узнав о пророчестве, Дамблдор даже не раздумывал, когда решил сделать из Гарри жертвенного агнца. И даже решил подстраховаться с Невиллом, но там, даже учитывая, что родителей удалось нейтрализовать, оказалась очень могущественная бабушка. Поттер же остался один, поэтому его и стали готовить с детства. Альбус изначально планировал, что мальчик должен вырасти в ужасных условиях, дабы малейшее доброе слово могло расположить его. Эдаким рыцарем. И, конечно, Поттеру незачем знать, что он богат, из древней семьи и в перспективе примет титул лорда. В планах Дамблдора Гарри вообще до этого дожить не должен был, на его наследство у Альбуса тоже имелись виды. А как бывший директор был зол, когда Джеймс, не посоветовавшись с ним (а ведь сколько усилий было приложено, чтобы стать для мальчишки наставником и другом), сделал Сириуса крестным сына. Это автоматически закрывало Альбусу доступ к средствам Поттеров после их кончины. Пришлось немного менять исходный план, чтобы сделать Блэка главным обвиняемым, разгласившим тайну местонахождения друзей. Впрочем, повлиять на Петтигрю оказалось несложно. Трусливый мальчик вырос в еще более трусливого взрослого. Дальнейшее развитие событий было исключительно на руку Дамблдору. Джеймс и Лили мертвы, Волдеморт практически тоже, а маленький Гарри в его руках. Единственное, пришлось сильно повлиять на маггловских родственников ребенка, чтобы те растили его в лишениях и трудностях. Они очень боялись социальных служб. А потом юный Поттер пропал, и Альбус оказался между молотом и наковальней. Объявить магическому миру, что мальчик-который-выжил исчез, было равносильно политическому самоубийству, ведь Дамблдор величайший светлый маг, он не имел права допустить подобного! Но как иначе искать? К счастью, должность директора Хогвартса позволяла разузнать, что Гарри жив – его имя по-прежнему находилось в списках будущих учеников. Пришлось поручить розыски Аластору. Только тот плохо ориентировался в маггловском мире и так и не смог справиться с задачей. Изначально Альбус планировал направить к юному первокурснику Хагрида, как посланника волшебного мира, но теперь лесник был хуже чем бесполезен, ведь непонятно, в каких условиях рос мальчик. Тем более Северус появился со своей инициативой. Когда Дамблдор впервые увидел наследника Поттеров, то испытал разочарование. Слишком самоуверен, недоверчив, закрыт, да еще и оборотень! Альбус пытался привить мальчику стыд за последнее, даже свел с Люпином, но потерпел поражение. И все равно старый манипулятор не терял надежды разыграть и эту карту. Он все еще пытался вылепить из парня героя одной битвы. И лично поддерживал иллюзию возрождения Волдеморта, чтобы тому было кому противостоять. Долголетие Гарри в его планы не входило до того самого момента, когда Дамблдор по-глупому, как мальчишка, не вляпался в проклятье. Даже элементарных тестов хватило, чтобы понять: жить осталось года два, не больше. А Альбус хотел жить. Амбиции не давали покоя и толкнули на то, что он до сих пор отвергал, считая явным доказательством темной магии – созданию крестража. Насчет сосуда не было никаких сомнений – выбор почти мгновенно пал на Джиневру Уизли. Возродиться в семье героя – что может быть лучше? Памятуя о своем трудном детстве обычного волшебника, этим Альбус убивал сразу двух зайцев: оказывался чистокровным магом из древней семьи и приобретал достаток. Свою смерть Дамблдор, в отличие от гибели многих других магов, считал и считает настоящей трагедией. Раскаянья во всем содеянном у Альбуса не наблюдалось ни на грамм. Он так долго врал себе, что поступает ради всеобщего блага, что сам поверил в эту ложь до фанатизма. А Грюм… он был готов на все ради друга, как преданный пес. К тому же, у бывшего аврора наблюдались явные маниакальные наклонности. «Благодаря» работе на Дамблдора, Аластору удавалось скрывать это во время службы аврором. Сам бывший директор так сопротивлялся Веритасеруму Снейпа, что в результате допроса заработал сердечный приступ. Но дежурившие колдомедики немедленно его откачали. И теперь подсудимые находились под неусыпным наблюдением, дабы ничего не выкинули. - Какая мерзость, - заключил Гарри, дочитав до конца. – Я уже давно не питаю иллюзий относительно Дамблдора, но это… это… - Реальность оказалась хуже любых предположений, - согласился Северус. - Мы были для него лишь пешками, - фыркнул Том. – Черной и белой. Вся наша беда лишь в том, что мы с детства выделялись, а Альбус, как выяснилось, не терпел соперников. Если бы не Грейбек, его любовь, то не исключено, что я стал бы именно таким чудовищем, каким хотел меня видеть старый манипулятор. Так ему пришлось самому создавать мне репутацию ублюдка. К сожалению, у него получилось. Да и тебя тоже Фенрир спас от незавидной участи героя одной битвы. - Ага, - вздохнул Поттер, обнимая отца. - Это просто судьба, - попытался возразить Грейбек. – Так уж случилось, что Коул стал моим сыном. Наследником, которому, когда придет время, я смогу без опасений и сомнений доверить стаю. К тому же, он вернул мне партнера. И одно это похоже на чудо. Но мерзавец, виновный в сиротстве Гарри и в нашей разлуке с Томом, должен быть наказан. И я готов выступить в качестве свидетеля. - Думаю, от этого не уйти, - вздохнул Поттер. – Но даже если тебя и попробуют обвинить в чем-то – не выйдет. Том твой истинный партнер, а магические расы имеют право защищать свою пару от угроз любыми способами. А вот с ним самим все не так ясно… - Опасности меня не страшат! - Знаю, - кивнул Гарри. – Вот только не затем же тебя возрождали, собирали душу по кусочкам, чтобы ты провел новую жизнь в Азкабане! Меня это совершенно не устраивает, отца, думаю, тоже. - Спрашиваешь! – рыкнул Грейбек. – Если надо будет, я ему и из тюрьмы побег организую. - Ага, прятаться потом всю жизнь, – возразил Поттер. - Ты же не оставишь моих волков? - Нет, конечно. Но это не выход. Братья-адвокаты тут покумекали и выдали одно предложение. Вот, Том, почитай. По-моему, хороший вариант. - Хм… - Реддл углубился в чтение, после чего заключил: - Фактически, оно так и есть. Прилюдное признание ничего не изменит. - Ты станешь членом общества, а не гонимым узником. Вот главное отличие, - возразил Северус. - Звучит соблазнительно. - Правда, заниматься политикой уже больше не получится. - Ну ее, - отмахнулся Том. – Перерождение заставило меня по-новому взглянуть на многие вещи и пересмотреть ценности. Перекраивать мир – удел молодых. Наше дело направлять и подсказывать пути. - Мне кажется, или ты нашел себе какое-то занятие по душе? – поинтересовался Гарри. - Пока это только мысли. Почему бы не актуализировать библиотеку Салазара Слизерина? К тому же, мне есть, что и от себя добавить. - Вот и хорошо, - Гарри был только рад подобному повороту. - Так когда состоится заседание Визенгамота по делу Дамблдора? – поинтересовался Грейбек. - Министр пока не написал. Учитывая сведения, полученные на допросе, не исключено, что сроки сдвинутся. Наверняка невыразимцам надо опросить еще кучу свидетелей, - ответил Поттер. – А я, хоть и не люблю находиться в центре внимания, хочу, чтобы процесс был открытым. Лучше потерпеть, но о злодеяниях Альбуса узнает сразу весь мир. - Да, это малая жертва ради нашей цели, - согласился Северус. Остальные тоже готовы были поддержать молодого оборотня. Тем временем следствие по делу Дамблдора развернулось во всю ширь, при этом оставаясь незаметным для большей части магического мира. Были допрошены едва ли не все представители древних семей, даже бабушка Лонгботтома и портрет Вальбурги Блэк. Главные обвинители тоже несколько раз ходили в министерство для показаний, давая разъяснения или объясняя ранее указанные факты. Помимо этого Гарри и Северус едва ли не регулярно встречались с адвокатами. И не только они. Грейбек и Том тоже нанесли несколько визитов братьям, чтобы хорошо подготовиться для дачи показаний в суде. Хотя, Поттер подозревал, что Бастиану и Сиэлю еще не терпится увидеть возрожденного Темного Лорда. Пусть и бывшего. Так или иначе, но встреча прошла на высшем уровне. Газеты, кажется, тоже писали только о предстоящем процессе. Да и Рита Скитер продолжала подкидывать жареные факты из прошлого Дамблдора. Из-за этого некоторые гриффиндорцы с недоверием начали относиться к Гарри, но сам он воспринимал это равнодушно. Слишком много вещей вокруг требовали куда большего его внимания, и не принять их в расчет значило допустить фатальную ошибку. Поэтому детское непонимание сверстников, а то и тех, кто младше, причем в основном магглорожденных, казалось такой мелочью. Все это время Северус старался или быть рядом с партнером или держать его в поле зрения. Напряжение от Поттера исходило нереальное, даже простые маги начали что-то такое чувствовать, что уж говорить о близких? Парень все больше напоминал туго сжатую пружину. Когда пришло сообщение от министра о том, что слушание по делу Дамблдора состоится через неделю, Снейп, видя нестабильное состояние молодого оборотня, после занятий едва ли не силком утащил его в подземелья. - Что-то еще случилось? – только и смог выдохнуть Гарри, оказавшись в личных покоях зельевара за надежно запертой дверью. - Нет, но не исключено, что случится. Садись, пей, - велел Северус, и вручил партнеру высокий кубок с чем-то горячим и приятно пахнущим. - Это зелье? – поинтересовался парень, сначала принюхавшись, а потом отхлебнув. – Травами пахнет, и алкоголь есть, кажется. А мне можно? - Нужно. Спиртное все равно тебя не возьмет, но оно усиливает действие трав. Это что-то вроде модифицированного глинтвейна. Вкусно? - Ага, - кивнул Гарри, заметно расслабившись. – Так тепло внутри. - Вот и отлично. Ты в последнее время сам не свой. От чего ты такой взвинченный? Кроме очевидных причин есть еще что-то? – спрашивая, Северус сел рядом с партнером. - Угу, - невнятно буркнул Поттер, привалившись к зельевару. - И что же? - Помнишь, я во время церемонии «помолвки» запустил в Дамблдора экспелиармусом? - Да. И удивлен твоей выдержке. Он заслуживал и куда более серьезного проклятия. - Не важно. Просто Сиэль мне разъяснил, что из-за этого… жеста теперь владельцем Старшей палочки на самом деле являюсь я. В руках нашей семьи собраны все три дара Смерти. - Вот оно что, - протянул Северус, сделав солидный глоток собственного напитка. – Тут есть над чем задуматься. - Вот-вот, - вздохнул Гарри. - Но это не повод падать духом. Это наше преимущество, а не недостаток. И общественности вовсе не обязательно знать об этом маленьком секрете. Сейчас в дары Смерти верят-то единицы. Для большинства это просто красивая сказка. А тех, кто верит и может провести параллели с тобой – еще меньше. Четверо всего: Том, Грейбек, Дамблдор и я. Альбус после заседания вряд ли что кому скажет. Реддлу эта тема уже не интересна, он весь в партнере. Фенрир против тебя уж точно не пойдет, да и ему это не нужно. А я… я больше всех заинтересован, чтобы тебя никто не беспокоил. - Правда? - Конечно, дурачок. Никто не собирается делать из тебя всеобщего спасителя, и взваливать на твои плечи все тяготы магического мира, ну, кроме Дамблдора. Ты волен сам выбирать свою судьбу. Захочешь со временем заняться политической карьерой, да хоть министром стать – пожалуйста, я только поддержу. Но не навязываю ни в коем случае. А если кто-то будет настаивать – смело шли его во все направления. Это магический мир должен тебе, а не ты ему. - Но будучи лордом, я должен… - Заботиться только о своем роде, - сказал, как отрезал Северус. - Ты прав, - заключил Поттер, после секундного раздумья. – Я такой взвинченный в последнее время. - Это чувствуется. Отпусти себя, а то нервный срыв заработаешь. - Не могу. Иначе я на тебя накинусь. Ну, в этом самом смысле. - Значит, дело не только в нервном напряжении? – лукаво поинтересовался Снейп, внимательно разглядывая партнера. Гарри издал глухой звериный рык и, буквально рухнув на партнера, проговорил: - Кажется, чем больше я волнуюсь, тем больше я тебя хочу! Наверное, я псих. И, словно в подтверждение своих «отклонений» парень впился в губы мужчины яростным поцелуем. Снейп охнул, но мгновенно подстроился под ритм партнера, и даже где-то между поцелуями обронил: - Разве я против? - Ты меня с ума сводишь! – прорычал Гарри, подняв на Северуса волчьи глаза, в то время как проворные пальцы уже боролись с пряжкой ремня зельевара, едва удерживаясь от искушения просто сломать ее к чертям. - Неистовый волчок, - улыбнулся Снейп. – Идем в спальню, там куда удобнее для моих старых костей. - Где ты тут старика нашел? – возмутился Поттер, запустив руки под рубашку мужчины и пробежавшись мимолетной лаской по ребрам вверх. Вместо ответа Северус снова его поцеловал, и парень уже был готов идти куда угодно. Впрочем, выдержки хватило ненадолго. Едва завидев кровать, Гарри уронил в нее мужчину, и снова сосредоточил все свое внимание на его брюках. Естественно, долго они такого напора выдержать не могли. Вскоре лишь мешающая одежда была отброшена прочь, и парень накинулся на то, что и его, и зверя притягивало буквально магнитом. Едва алчущий внимания член оказался во рту возлюбленного, из глотки зельевара вырвался стон удовольствия. Краем сознания Снейп уловил, что зубы Поттера не слишком-то человеческие, но партнер действовал столь искусно, что эта мысль капитулировала под напором горячего наслаждения. Тем более Гарри все увеличивал темп, демонстрируя весьма… гибкие таланты, без труда вбирая в себя член на всю длину. Естественно, Северус не смог продержаться долго, и рухнул в сокрушительный оргазм. Кажется, его выпили до конца. Совсем по-волчьи облизнувшись, Поттер, наконец, тоже забрался на кровать и заключил партнера в объятья. Тот пытался отдышаться по пути с небес на землю, пробормотав: - Это было… - Великолепно! – закончил за него Гарри, потянувшись за поцелуем и немедленно его получив. - Да. Но ты ведь не… - Кажется, я успел где-то в разгаре процесса, - Поттер даже почему-то смутился. – Ты вкусный. - Надеюсь, не в чисто гастрономическом смысле? – усмехнулся Снейп, поглаживая партнера по спине и ниже. - Неет, - протянул тот, подставляясь под ласку. - О, похоже, кое-кто уже вдохновился на новые подвиги! - Я же говорю, я тебя постоянно хочу, - снова почти прорычал Гарри. - Тогда иди сюда, - велел Северус, притягивая парня к себе. Впрочем, того не нужно было просить дважды. Зельевар думал, что в его возрасте на второй оргазм уже особо рассчитывать не приходится, но с таким горячим любовником подобный исход был исключен. Как говорится, он и мертвого поднимет. И вот уже Северус снова задыхался от накрывшей с головой волны удовольствия, разделяя свой восторг с партнером. Тот в силу возраста и сверхъестественной природы реагировал очень бурно. Всхлипы перемежались с рыком, крики с воем, кажется, даже простыни от когтей пострадали. Правда, с самим Снейпом молодой оборотень обращался очень аккуратно, в любом состоянии контролируя силу и меру воздействия, при этом несдержанность партнера в свой адрес Гарри только приветствовал. Глава 42. Поскольку сторона обвинения настаивала на публичном процессе, едва об этом стало известно, пресса стала осаждать лорда Поттера и его приближенных, дабы разузнать хоть что-нибудь. Вот только ничего не выходило. За неприступные стены Хогвартса репортерам хода не было, а в присутственных местах его и других застать тоже не получалось. Гарри научился быть ветром в поле. Конечно, кое-какая информация в газеты все же просочилась, но это были жалкие крохи. Основной поток разоблачений должен был обрушиться на магическое общество именно во время процесса. Учитывая исключительность случая, Визенгамот под председательством самого министра магии собрался практически в полном составе, объединившись с Советом лордов. В других обстоятельствах это было бы невозможно, но раз обвиняемым являлся сам председатель, то иного выхода не придумали. Казуистика британских магических законов. Лорд Поттер появился в министерстве во главе небольшой группы. Конечно же, рядом находился его партнер – Северус Снейп. Во втором мужчине служащие с удивлением узнали Фенрира Грейбека, который шел рука об руку с каким-то магом, так закутанным в плащ с капюшоном, что и лица не разглядеть. Замыкали шествие братья-адвокаты. Что до остальных задействованных лиц, то Люциус и Сириус уже находились в зале, в ложе Совета, Рону и Гермионе тоже разрешили присутствовать в порядке исключения и по личной просьбе Гарри. Облик Поттера так ошеломил собравшихся, что служащие пропустили всю процессию, почти не проверяя. Парень выглядел истинным лордом в костюме глубокого зеленого цвета, расшитом серебряным шелком, и в черной мантии с фибулами в виде родового герба. Ни от кого не утаились похожие застежки на мантии Северуса. К тому же, сегодня он не скрывал перстня с воскрешающим камнем, равно как и сам Гарри родового кольца. Пришел день сбросить последние маски. Зал заседаний Визенгамота оказался заполнен под завязку. Как понял Гарри из объяснений адвокатов, в креслах с красными спинками сидели судьи Визенгамота, а с синими – лорды. Кресло председателя первого занимал Фадж, а второго, как ни странно, лорд Прюэтт. Похоже, этот человек умудрился совмещать несколько должностей сразу. Правда, Малфой как-то обмолвился, что до последнего времени совет лордов не проявлял особой активности. В двух проходах, как раз разделяющих зону лордов и судей, сосредоточились представители прессы. Не так уж много, по сравнению с теми, что атаковали зал снаружи, но Риту Скитер Гарри заметил в первых рядах, как обычно, вооруженную Прытко пишущим пером и внушительной пачкой пергаментов. Помимо этого на процессе присутствовал судебный стенографист, задача которого была фиксировать все происходящее. Столь ответственная роль досталась Перси Уизли. Выглядел он сегодня еще более подтянутым и каким-то спавшим с лица. В центре зала оставалось еще много свободного места, которое разделили на три условные части. Две трибуны предназначались для стороны защиты и обвинения, а третий сектор – непосредственно для подсудимых. Обычно они представали в стальных клетках, где и пошевелиться было нельзя, но, видимо, решили проявить снисхождение к возрасту и состоянию, поэтому ограничились двумя стульями с высокими спинками, стоящими в пока не активированном защитном магическом круге. Гарри и его сопровождающих проводили на правую трибуну, благо, места хватило на всех. Что, впрочем, не удивительно, так как список присутствующих обсуждался заранее и непосредственно с министром. Поттер хотел до последнего сохранить инкогнито Тома. На всякий случай. Шанг-Да, уже занявший свое место на трибуне, поприветствовал лорда Поттера и остальных. На второй трибуне пока стоял лишь министерский защитник, Кингсли Шаклболт и, как ни странно, Ремус Люпин. Присутствие двух последних стало для Гарри несколько неожиданным, но не настолько, чтобы выбить из колеи. К тому же министр призвал всех к тишине. Как только голоса затихли, он встал и проговорил: - Сегодня исключительный случай расширенного заседания Визенгамота. Я рад, что Совет Лордов присутствует в полном составе, и вряд ли кто-то сможет обвинить нас в предвзятости. Мы должны рассмотреть иск Гарольда Коула Грейбека лорда Поттера против Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора и Аластора Грюма. Эти два мага обвиняются в целом ряде преступлений не только против вышеназванного волшебника, но всего магического мира. Прошу ввести подсудимых. Тотчас открылась дверь, и четверо невыразимцев в черных мантиях без каких-либо знаков различий и с надвинутыми на лица капюшонами (словно в оправдание их названия) доставили Дамблдора и Грюма. Оба выглядели весьма удручающе в темно-серых казенных мантиях, которые были специально зачарованы, дабы оповестить при малейшей попытке спрятать что-нибудь в одежде. Также подсудимые были закованы в магические кандалы, превращающие их на время ношения практически в сквибов. Едва невыразимцы усадили обоих магов на стулья, как тотчас активизировался защитный контур. Ни облик благообразных старцев, ни репутация не могли ввести здесь никого в заблуждение. К мерам предосторожности относились со всей ответственностью еще с периода войн с гоблинами. Серая мантия лишь подчеркивала слабое физическое состояние Дамблдора. Под глазами появились темные круги, руки дрожали, одна вообще казалась обугленной, и буквально после нескольких шагов появлялась одышка. Ничего удивительного, что вместе с невыразимцами вахту несла и бригада колдомедиков. Да и Грюм выглядел немногим лучше, вот только его глаза горели неприкрытой ненавистью, кажется, ко всему живому. На друга он даже не смотрел, впрочем, тот отвечал взаимностью. Оба делали вид, что находятся здесь в полном одиночестве. Похоже, Альбус решил разыграть карту великомученика, вот только нос оборотней обмануть было очень сложно. И Гарри, и Фенрир чуяли исходящее от бывшего директора раздражение. Не раскаянье или хоть какое-то сожаление о содеянном, а именно недовольство рухнувшими планами. Но, судя по всему, окончательно Дамблдор надежды не утратил. Отчаянье в его сердце еще не пробралось, и молодой лорд Поттер пообещал себе исправить это досадное недоразумение. Личности подсудимых вызвали удивленный гул в зале. Хоть практически все и знали суть дела, но видеть того, кто старательно создавал себе репутацию величайшего светлого мага, в таком виде было неожиданно. - Прошу тишины, - потребовал министр магии, и едва все звуки смолкли, продолжил: - Представшие перед нами маги обвиняются в очень серьезных преступлениях, количество которых столь велико, что заседание может сильно затянуться. Поэтому прошу Визенгамот и Совет лордов отнестись к происходящему очень ответственно. Ранее подобных случаев не было. Я прошу Шанг-Да как официальное лицо зачитать обвинения. - Да, господин министр, - по-восточному поклонился невыразимец и развернул внушительной длины свиток: - Итак, указанные маги арестованы и предстали перед судом по следующим причинам. Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор обвиняется в многократном использовании занимаемого положения председателя Визенгамота в личных целях, а именно: вынесении ложного обвинения относительно Сириуса Блэка, нынешнего лорда Блэка, по которому тот двенадцать лет провел в Азкабане. Замалчивание дел против некоторых волшебников, относящихся к тайной организации под названием «орден Феникса». Нарушение завещания Джеймса и Лили Поттеров, относительно их сына, Гарольда Джеймса Поттера, единственного наследника рода. Более того, в обход всех магических предписаний, данного ребенка поместили на воспитание к магглам, в условия, где сама жизнь юного волшебника находилась под угрозой. Также Дамблдор злоупотреблял должностью директора Хогвартса, а именно: найм низкоквалифицированного, а то и вовсе опасного для детей персонала. Например: Квиринус Квирелл – одержимый темным проклятьем, Златопуст Локонс – не обладающий заявленной квалификацией, единственное достижение – присвоение чужих открытий, Ремус Люпин – не контролирующий себя оборотень, нуждающийся в поддерживающем зелье, Сибилла Трелони – без диплома пифии, но с пагубным пристрастием к алкоголю, Рубеус Хагрид – по суду лишенный палочки волшебник. И это только за последние шесть лет. Естественно, знания, внушаемые учителями подобного уровня, оставляют желать лучшего. Да и сама жизнь учеников подвергалась немалому риску. Помимо кадровой политики Альбус Дамблдор не раз попустительствовал противоправному отношению к ученикам, в особенности двум: Тому Марволо Реддлу и Гарольду Джеймсу Поттеру. Относительно последнего бывший директор перед всем магическим миром выступал в качестве опекуна, но при этом даже не обмолвился подопечному о том, что тот является наследником рода Поттеров и лордом, и всячески препятствовал получению соответствующего воспитания. Зато регулярно пользовался школьным сейфом Поттеров, якобы снимая средства на содержание ребенка. Деньги до Гарольда не доходили, равно как и до его маггловской семьи. Справки и выписки со счетов в Гринготтсе представлены суду. Возвращаясь к волшебнику Реддлу. Дамблдор также считался его магическим опекуном, так как Том вырос в приюте, но к его воспитанию отнесся столь недобросовестно, что это ставит под вопрос квалификацию Альбуса как педагога. Ребенок ничего не знал о магическом мире, его обычаях, правилах, да и тяжелая жизнь оставила свой отпечаток, но Дамблдор не желал помогать воспитаннику справиться ни с одной из проблем. Наоборот, бывший директор всячески мешал тому, кто позже стал известен как Волдеморт, выстроить законный жизненный путь. Он ведь не только дважды отказал Тому Реддлу в работе, но и дал такие рекомендации, которые сводили на нет саму возможность трудоустройства. Позже Альбус Дамбдор старательно стал создавать демонический образ Темного Лорда. Желая достигнуть абсолютной власти, Альбус Дамблдор покусился на сами основы магии, не считаясь ни с кем и ни с чем. Именно его действия привели к смерти таких магов, как: Джеймса и Лили, Чарлуса и Дореи Поттеров, Ориона и Вальбургу Блэк, их сына Регулуса, Гидеона и Фабиана Прюэттов, четы Шаклболт, Эдгара Боунс с женой и детьми, Карадока Дирборна и Наземникуса Флетчера. Также сильно пострадали Фрэнк и Алиса Лонгботтомы и Геллерт Гриндевальд. И это приводит нас ко второму обвиняемому – Аластору Грюму. Именно на его совести организация, а то и выполнение целого ряда убийств. Так, непосредственно от его руки погибли Гидеон и Фабиан Прюэтты, Чарлус и Дорея Поттеры, Орион и Вальбурга Блэк, чета Шаклболт, Карадок Дирборн. Он также участвовал в организации убийства Эдгара Боунса с семьей, Наземникуса Флетчера. Пытался убить Фенрира Грейбека. Также Грюму вменяется издевательства над подчиненными, втягивание их в неоправданно рискованные мероприятия, нарушение этики аврора, злоупотребление должностными полномочиями, возбуждение ряда дел по подложным обвинениям. Уровень жестокости также позволяет сделать вывод о садистских наклонностях и синдроме навязчивых состояний, что ставит под сомнение правдоподобие медицинских заключений по результатам ежегодных обследований во время несения Аластором службы в аврорате. При упоминании своих родителей Кингсли дернулся, как от пощечины, но промолчал. Слово взял министр магии: - Вы слышали обвинения. Они более чем серьезны. Похоже, перед нами не только убийцы, но волшебники, вознамерившиеся подмять под свою пяту весь магический мир. - И у вас есть доказательства? – спросила одна из судей, Амелия Боунс. Ее голос слегка дрожал. Еще бы, Эдгар Боунс приходился ей братом. - Безусловно, законность процедуры была соблюдена, - заверил Шанг-Да. – Оба подсудимых были допрошены под веритасерумом. С позволения суда я зачитаю стенограмму допроса. Конечно же, суд разрешил. А Скитер, едва ли не подпрыгивала, подсовывая под прыткопишущее перо все новые и новые листы пергамента. Поттер и его «группа поддержки» все это уже слышали, поэтому достаточно было просто сидеть с непроницаемым лицом. Это выходило без особых проблем, а вот не чувствовать не получалось. Ощущение всеобщей гадливости по отношению к Дамблдору в зале нарастало чем дальше, тем больше. Восприимчивым людям (или не совсем людям) становилось не по себе. Даже Фенрир весь подобрался, а Гарри очень хотелось прикоснуться к партнеру, хотя бы взять его за руку. Видимо, Северус что-то такое уловил, так как положил ладонь на плечо молодому лорду и чуть сжал. Тот едва сдержал вздох облегчения. Когда Шанг-Да закончил зачитывать стенограмму допроса, сторонников Альбуса в зале, кажется, почти не осталось. Плетя свои интриги, тот забыл очень важную вещь: практически все древнемагические семьи находятся в том или ином родстве друг с другом. А собственноручно погубить столько чистокровных магов - это все равно что официально рассориться со всем магическим миром разом. С могущественной его частью уж точно. Даже Кингсли теперь смотрел на Дамблдора с большим подозрением. Гарри догадывался, что Шаклболт втянулся в это дело исключительно из-за амбиций, надеясь в результате занять место главы аврората, как минимум, а со временем, возможно, и кресло министра. Вот только никакие честолюбивые планы не стоили крови рода. Ведь именно из-за Альбуса Кингсли остался единственным представителем семьи в Британии. Тем временем Шанг-Да проговорил: - Данные признания тщательно проверены нашим ведомством, так как обвинение не может строиться на одних сведениях допроса. Факты злоупотребления Альбусом Дамблдором правами опекуна над Томом Марволо Реддлом и Гарольдом Джеймсом Поттером доказаны. Есть подтверждающие справки и выписки со счетов, где ясно видно, что деньги, которые предлагалось тратить на воспитанников, до оных не доходили. Также очевидно, что нынешний лорд Поттер не только не получал необходимое его положению воспитание, но и встречал препятствия в этом со стороны Дамблдора. Более того, завещание Джеймса и Лили Поттеров не давало Альбусу никакого права называться опекуном юного лорда. Его имени вообще не было в списках возможных попечителей, а насчет маггловских родственников Лили, урожденной Эванс, имелась специальная оговорка, что Гарольд ни в коем случае не должен попасть к ним. Данное волеизъявление было нарушено возмутительнейшим образом. Сфабрикованность дела против нынешнего лорда Блэка также не вызывает сомнений. Сириус Блэк стал крестным Гарольда Джеймса Поттера задолго до событий той роковой ночи. Причем обряд был проведен по всем магическим правилам, а значит, лорд Блэк физически не мог причинить вред крестнику, иначе немедленно получил бы откат магии. - Но что относительно убийств? Дамблдор повинен в гибели кого-либо лично? – попросил утончить Люциус Малфой. Конечно, этот вопрос был отработан заранее с адвокатами лорда Поттера, но общественности об этом знать вовсе не обязательно. - Да, - кивнул обвинитель. - Расследование показало, что Альбус Дамблдор лично убил Наземникуса Флетчера, дабы его смерть стала связующим звеном в ритуале создания крестража, который был помещен в Джиневру Уизли. В зале появилось оживление и гул, похоже, многим было незнакомо это понятие. Поэтому Шанг-Да многозначительно кашлянул и сказал: - Кажется, мне нужно объяснить это понятие. Крестраж – вместилище части души, из которого в последствие можно возродиться. Но разрыв души – раздел самой темной магии, так как она замешана на смерти. Когда-то именно за это Дамблдор больше всего порицал Волдеморта, вот только и сам прибег к тому же способу. - Чушь! – впервые за процесс подал голос Альбус. – Вы не сможете ничего доказать. - Ошибаетесь, - с восточной непроницаемостью возразил Шанг-Да. – Прошу выступить свидетеля обвинения. Том вышел вперед, все еще не спеша снимать капюшон с лица, а обвинитель продолжил: - В связи с серьезностью дела, процесс по которому еще не имел аналогов в магическом мире, принято решение все показания давать под зельем правды. Согласны ли вы, господин свидетель, принять веритасерум? - Да, - не сомневаясь, ответил Реддл. Тотчас Перси подал ему поднос, на котором стоял стакан с водой и флакон с зельем, опломбированный министерской печатью, с указанием срока действия дозы. Стандартная порция заставляла говорить правду около часа. Том собственноручно развел ее в жидкости и залпом выпил, откинув с лица капюшон. Кажется, бывшего Темного лорда никто не узнал, что и неудивительно. Тот выглядел лет на пятьдесят моложе, чем должен был. Но тут Шанг-Да проговорил: - Прошу, назовите свое имя. - Том Марволо Реддл. Вот тут-то одна половина зала едва со своих мест не повскакивала, а вторая заподозрила обман. Дабы внести ясность, Фадж спросил: - Вы однофамилец того, кто звал себя Волдемортом? - Нет, я он и есть, - слегка усмехнулся Том, довольный произведенным эффектом. – Я родился 31 декабря 1926 года, умер 31 октября 1981 года, возрожден 11 мая 1992 года. - Как именно вы возродились? – уточнил Шанг-Да. - При помощи крестража. - С чьей помощью это произошло? - Гарольда Коула Грейбека, лорда Поттера. От этой новости зал едва не взорвался, переполняемый эмоциями. Люпин едва не взвыл: - Гарри, как ты мог? Он ведь убил твоих родителей! Поттер лишь пожал плечами, предоставляя право все объяснить Реддлу, и тот сказал: - В гибели Джеймса и Лили Поттеров виновата цепь роковых случайностей. Когда я явился в их дом, у меня и в мыслях не было кого-либо убивать или калечить. Я только хотел взглянуть на ребенка, которого так настойчиво связывали с пророчеством против меня. Сейчас я ясно вижу, насколько подстроено все было, но тогда мой рассудок, к сожалению, был далек от адекватности. - По какой причине? – уточнил Шанг-Да. - Во-первых, из-за создания нескольких крестражей, так как в этом процессе очень сложно остановиться, если создаешь больше двух, а каждый последующий все сильнее расшатывает психику, во-вторых, моему безумию способствовали действия Беллатрисы Лестрейндж. Фанатичная влюбленность в меня толкнула ее на отчаянный шаг – она напоила меня амортенцией. Зелье не подействовало в той степени, что ожидалось, так как к тому моменту меня связывали крепкие узы истинного партнерства, но приворотные средства не проходят бесследно. Эта выходка окончательно свела меня с ума. - Сколько длилось ваше безумие? - Хм… лет пять. - Кто-нибудь может подтвердить факт воздействия на вас амортенцией? - Да, присутствующий здесь Северус Снейп. - Вы готовы поручиться в этом, мистер Снейп? – Шанг-Да обратился уже к зельевару. - Готов даже под веритасерумом. Я видел Лестрейндж с данным зельем в руках, а ее одержимость Томом Реддлом была известна всем в нашем круге. В это время Дамблдор, все это время сверливший бывшего Темного Лорда полубезумным взглядом, не выдержал, и заявил, почти срываясь на крик: - Убийца! Жалкий лгун и мерзавец! Как можете вы слушать его и верить! - Подсудимый, вынужден призвать вас к порядку. А также напомнить, что мистер Реддл находится под веритасерумом, и, соответственно, не может лгать. - Чушь! – не унимался Альбус. – Вы судите меня, в то время как это воплощение зла на свободе! - Воплощение зла? – ледяным тоном переспросил Том, и в его голосе послышались шипящие нотки. – А кто сделал меня таковым? Кто подталкивал меня на самый трудный, бесчестный путь, отрезая саму возможность к нормальной жизни? Думаешь, мне неизвестно, старый интриган, какие слухи ты распускал обо мне? Какие мерзости творил якобы от моего имени? Тебе нужен был враг в моем лице, чего ты добивался самыми бесчестными способами. Еще и глубоко запустил руку в мой карман. - У вас есть доказательства? – уточнил Шанг-Да. - Только показания гоблинов. Всем сиротам магического мира, воспитанным магглами, после окончания Хогвартса полагаются так называемые подъемные в размере пяти тысяч галеонов. Обычно они передаются опекуном. Дамблдор добросовестно снял эти средства, вот только я не получил ни кната, и в прямом смысле оказался на улице. Альбус убедил директора Диппета отказать мне в месте учителя защиты от темных сил. Но это дела минувших дней. Вы ведь, кажется, хотели узнать о нынешних. А именно, о крестражах. - Именно, - подтвердил обвинитель. - После воскрешения, мы с Гарри сумели найти общий язык и поддерживали отношения все эти годы. Поэтому он поделился со мной, когда Дамблдор объявил о его помолвке с Джиневрой Уизли, хотя повода никакого не было, зато причин так не поступать – хоть отбавляй. Более того, лорд Поттер подметил странное поведение потенциальной «невесты» и показал ее мне. Конечно, у самой девушки не осталось об этом визите никаких воспоминаний. Так вот, хоть раз создавший крестраж непременно узнает подобную магию при встрече. И я понял, что Альбус поместил осколок своей души в эту девушку. - Именно подсудимый? – спросил Шанг-Да. - Во-первых, такая магия оставляет определенный след, подпись владельца, если хотите. Во-вторых, как многие тут знают, я сильный легиллимент и смог заглянуть в разум Джиневры Уизли. Стоит заметить, что она не предполагала, в каком ритуале участвует, к ней применили заклятье подчинения, а также коррекции памяти. Насколько я помню, одно это тянет на серьезный срок, плюс вовлечение несовершеннолетней в темномагический ритуал. Вот только Дамблдора ждет серьезное разочарование. - Что вы имеете в виду? Том усмехнулся, бросив на бывшего директора уничтожающий взгляд, и ответил: - Альбус не изучил вопрос создания крестражей досконально, впрочем, это довольно сложно сделать, не будучи наследником Слизерина, так как именно в его дневниках содержится самое подробное описание данного ритуала и его последствий. Нельзя помещать осколок души в живого мага или маггла, в существо, обладающее собственной душой. Обряд свершится, но крестража не получится. Часть души Дамблдора просто слилась с душой девушки, создав между ними некоторое родство, и только. Возрождение в этом случае исключено. - Нет! Это ложь! – как раненый зверь взвыл Альбус, попытавшись ринуться к Тому, но защитная магия откинула его обратно на стул. - Истина, как она есть, - злорадно заметил Реддл. – Ты сдохнешь раз и навсегда. И, учитывая все твои грехи при жизни, на хорошее посмертие можно не рассчитывать. Помню, ты любил говорить, что смерть лишь еще одно приключение. Совсем скоро наприключаешься. Интрига провалилась с треском. Дамблдор глухо замычал, вцепившись в собственную бороду. Ему потребовалось какое-то время, чтобы придти в себя. Зато опомнился Грюм, прорычав: - Не прикидывайся! Ты еще больший преступник, чем мы! Думаешь, если ты лижешь задницу мальчику-который-выжил, то тебе все простят? Гнить тебе в Азкабане! Гарри переглянулся с адвокатами и обратился ко всем: - Доблестный суд, я хотел бы сразу здесь и сейчас решить этот вопрос. При вновь открывшихся обстоятельствах в чем именно Магический Мир может обвинить Тома Марволо Реддла? - Убийства, черная магия, использование непростительных заклятий! – выпалил Аластор. - Было, - не стал отпираться Том Реддл. - Вот только убил я гораздо меньше людей, чем ты, и непреднамеренно. Кстати говоря, своего отца я убивать не собирался, как и его родителей. Кто ж знал, что родитель попытается меня пристрелить, обзывая на чем свет стоит, чем вызвал стихийный выброс магии, а добрый дядюшка Морфин, который за час до этого тоже выставил меня, решит воспользоваться ситуацией. К счастью, я оказался быстрее. Да и непростительные я использовал лишь в конце прежней жизни, когда ясность моего рассудка находилась под вопросом. - Убийство есть убийство, - фыркнул Шаклболт. - Одну минутку, - вступил в разговор Бастиан. – Прошу суд принять уточнение по существу вопроса. Закон от 1046 года, действующий до сих пор, гласит, что преступление искупляется смертью, и смерть Тома Марволо Реддла зафиксирована в 1981 году. Фактически, он ответил за свои деяния, и после возрождения начал жизнь с чистого листа. - Уточнение принято, - согласился Фадж. – Случай и в самом деле уникальный. Мистер Реддл, после своего возрождения совершали ли вы какие-либо противоправные деяния? - Нет, сэр. - Хорошо. Так что решим, коллеги? Мнение судей разделилось практически поровну. Половина считала, что преступления не должны остаться безнаказанными, половина - что закон на стороне Реддла, и он искупил смертью деяния прошлого. К тому же, нельзя судить за то, что маг совершил, находясь в невменяемом состоянии, а подтверждение данного диагноза имеется. Видя, что дебаты грозят затянуться, Гарри снова взял слово: - Уважаемый суд, хочу отметить, что на данный момент я являюсь единственным, кто может обвинить в чем-то Тома Реддла лично, так как он убил моих родителей и покушался на мою жизнь. Вы признаете это право? Посовещавшись с судьями, министр вынес вердикт: - Признаем. - В таком случае, согласно магическим законам, я требую с него виру. - Вы в своем праве, лорд Поттер, - согласился Фадж. – Назовите цену. - Своими действиями Том Марволо Реддл едва не искоренил один из древнейших родов, и этот урон необходимо возместить. Поэтому я требую, чтобы Том Марволо Реддл отказался от своего имени и рода, к которому принадлежал лишь условно по матери, и вошел в род Поттеров младшим членом. Снова по залу прокатился удивленный гул, даже министр заметил: - Вы выбрали довольно… неожиданное решение, лорд Поттер. - Тем не менее, оно меня полностью удовлетворит, - твердо ответил Гарри. – Опять же, как глава рода я буду нести ответственность за действия всех членов своей семьи. Визенгамот погрузился в обсуждение. Кажется, многим нравился такой выход, когда молодой и могущественный маг (а Поттер едва ли не искрил силой) возьмет «на поводок» бывшего Темного Лорда, но некоторые сомневались, достаточно ли этого. Наконец, слово взял лорд Прюэтт и предложил скорее от лица невыразимцев, чем Совета лордов: - Это приемлемо, но, если меня поддержат коллеги, с дополнительным условием: Том не сможет никогда занимать государственные должности, а на его волшебную палочку на три года будет наложены специальные следящие чары, которые немедленно сообщат министерству о применении запрещенных заклятий. Гарри переглянулся с Реддлом и, получив его легкий кивок, сказал: - Быть по сему. Произнесение клятвы верности главе рода и слов принятия вместе с обрядом родной крови (соединить порез на руках Тома и Гарри) заняло минут пять от силы. Колено преклонил Том Марволо Реддл, а поднялся – Томас Поттер. Бывший Темный Лорд без каких-либо сожалений отказался от отцовской фамилии и второго имени. Дамблдор аж почернел от злости, наблюдая за этим. Все его планы летели в тартарары из-за одного лишь мальчишки, который по роковой случайности нашел себе союзников среди тех, кого должен был возненавидеть. У суда более не вызывала сомнений компетентность мага, который не просто создавал крестражи, но сумел возродиться из одного из них. Так что, факт использования Альбусом данной темной магии был налицо. Защите и возразить было нечего, только пригласить для дачи показаний Артура и Молли Уизли. Обоим, как до этого Тому, пришлось выпить веритасерум, и только потом их начали спрашивать. Ответы давались в целом предсказуемые, но все равно шокирующие. Артур просто доверял Дамблдору по той простой причине, что тот не сторонился его из-за предательства крови, и даже помог оформить отношения с Молли, тогда еще Прюэтт. Также глава семейства Уизли не понимал, в чем трагедия его проклятия. Он просто привык жить так. Поэтому для него стало весьма неприятным сюрпризом отречение лорда Прюэтта от дочери, как только она заключила брак, и лишение ее какого бы то ни было наследства и содержания. На эти деньги был немалый расчет. Сама Молли, опьяненная чувствами, далеко не сразу поняла, куда дала себя втянуть. Опомнилась лишь, когда уже носила близнецов. Выяснилось, что она добровольно приняла на себя и своих детей проклятье предательства крови, поэтому даже развод с Артуром ничего не изменит. Тогда-то Дамблдор и начал ей внушать, что вернуть родительское расположение возможно исключительно с его помощью, а Молли оказалась крайне внушаема. Поэтому-то она с радостью восприняла идею Альбуса о замужестве Джинни и Гарри. Во-первых, привлекало немалое богатство Поттеров, а во-вторых, Дамблдор сделал все возможное, чтобы убедить миссис Уизли, что этот союз снимет с них проклятье предателей крови. И когда все было на мази, в жизнь рыжего семейства неожиданно вошла Флер. Влияние Альбуса немедленно породило неприятие Молли к полувейле. К счастью, миссис Уизли не знала, какой именно ритуал провел «светлейший волшебник» над ее дочерью. Иначе Гарри бы точно ее возненавидел. Недалекая молоденькая девушка из богатой семьи, какой была Молли в школе, просто сломалась под гнетом быта и бедности, самолично загнав себя в ситуацию, из которой не было выхода. Но детей она любила всех, и испытывала огромное чувство вины перед ними, зная, какая непростая судьба им уготована. Правда, ума, видимо, не хватило, попробовать найти решение проблемы, а не полагаться во всем на Дамблдора. Оказывается, Альбус не только колдовством вызывал к себе доверие Уизли, но еще и шантажировал Артура. В своей страсти к маггловским вещам он однажды зашел слишком далеко, скрыв у себя несколько предметов после рейда, за что мистеру Уизли грозило как минимум увольнение, а то и что похуже, но Дамблдор воспользовался связями и закрыл дело. Тем самым вешая огромный долг на семейство рыжих, о чем время от времени напоминал. Пытаясь разыграть карту мальчика-который-выжил, Дамблдор отводил немалую роль и семье Уизли. Они должны были пригреть бедного сиротку, расположить к себе, в частности, Рону вменялось влиять на Гарри через дружбу. Вот только Альбус не учел, что навязанные отношения могут стать истинными, и ради их сохранения Рон пойдет даже против семьи. Да и способности оборотня давали Поттеру неоспоримое преимущество – чуять ложь. Поэтому заморочить мальчишке голову оказалось ох как непросто. Завершала свою речь Молли уже на грани истерики, бросив в сторону Дамблдора: - Будь ты проклят, старый козел! Чтобы тебя Дементоры зацеловали за то, что ты сделал с моей девочкой! Альбус скривился, но скорее с чувством какой-то брезгливости. Похоже, он эту семью и за людей-то не считал. Так, пешки, которые не смогли сыграть отведенной им роли. Что до Артура, то во время эмоционального выступления жены он лишь молчал, сверля взглядом судей. Участи быть допрошенными не избежали и брат Дамблдора, и Минерва Макгонагалл, и другие члены ордена Феникса. И если к Аберфорту отнеслись довольно снисходительно, так как ближайший родственник не обязан доносить, хотя владелец «Кабаньей головы» выгораживать братца не стремился, то остальных спрашивали по всей строгости. Заместитель директора, может, и рада была как-то повлиять на ситуацию, но веритасерум не давал. То, что Альбус выполнял свои обязанности руководителя Хогвартса весьма посредственно, стало ясно почти сразу. Правда, декан Гриффиндора пыталась упирать на то, что Гарри был очень трудным ребенком, и Дамблдор пытался всячески направить его на путь истинный. Вот тут-то и взял слово лорд Малфой: - Как глава попечительского совета могу отметить, что все это жалкие попытки оклеветать нынешнего лорда Поттера. Мало того, что ему всячески препятствовали в доступе к информации о семье, так декан даже не удосужилась объяснить юному подопечному основные порядки и обычаи магического мира. Собственно, как и другим магглорожденным или маггловоспитанным волшебникам. К сожалению, не все столь сообразительны и эрудированны, как мисс Грейнджер. - Вынужден подтвердить слова лорда Малфоя, - заметил Фадж. – Недавняя проверка в Хогвартсе показала целый ряд вопиющих нарушений, среди которых и неуделение должного внимания специфическим нуждам детей, выросших вне магического мира. Но мы отклонились от основной темы. У обвинения все? - Да, господин министр, - подтвердил Шанг-Да. - Переходим к защите. Подсудимые, вам есть что сказать в свое оправдание? - Вы решили превратить процесс в фарс! – рявкнул Аластор, но под тяжелым взглядом Альбуса заткнулся. А Дамблдор проговорил: - Мне очень жаль, что наш Магический Мир настолько прогнил. Слова неразумного мальчишки, более того, оборотня, который окружил себя преступниками и прочим… сбродом, для вас дороже, чем речи уважаемого волшебника! - Не передергивайте, Альбус, - холодно возразил лорд Прюэтт. – Ваш обвинитель – глава уважаемого и древнего рода, который именно вы едва не извели. Что до его принадлежности к магическим расам, так ведь и тут без вашего недогляда не обошлось. К счастью, лорд Поттер обрел в лице Фенрира Грейбека заботливого родителя. - Этот волчара убийца и преступник! Он напал на меня, лишил ноги! – возмутился Грюм. - Совершенно верно, - неожиданно для всех подтвердил Бастиан. – Мистер Грейбек не раз защищал мистера Реддла, иногда со смертельным итогом для нападавшего. Но дело в том, что они давным-давно являются истинными партнерами. В связи с чем, позвольте напомнить уложение Мерлина, которое никто не отменял: «Магическое существо, преступившее закон, спасая партнера, неподсудно, так как защита пары есть один из первейших инстинктов, не поддающихся контролю». Вейла также может уничтожить любого, посягнувшего на ее избранника. - Довод неоспоримый, - согласился Фадж. – Прошу суд учесть его в деле. - Похоже, вы готовы все факты переврать, - брезгливо поморщился Дамблдор. – И я с прискорбием наблюдаю, как попустительски столь достопочтенное общество относится к факту совращения малолетних. Полагаю, у Гарри на этом фоне и произошло помутнение, заставившее обвинить меня во всех грехах. Если бы взглядом можно было испепелить, то Альбус обратился бы в горстку пепла. Но увы. Поэтому Поттер лишь холодно заметил: - Вы прекрасно знаете, мистер Дамблдор, что мы с Северусом истинные партнеры, наша связь предопределена. И совершеннолетним я стал в пятнадцать лет, так как остался единственным наследником рода. Поэтому ни о каком совращении не может быть и речи. Более того, наши отношения с Северусом оформлены официально, по всем правилам магического мира. - Свидетельствуем, - эхом отозвались Фенрир и Том. - Вам, Альбус, не помешало бы изучить древние обычаи магических родов, возможно, тогда вы не совершили бы столько глупостей, - закончил свой спич Гарри. - Наш клиент совершенно прав, - подтвердил Сиэль. – Тем более, учитывая, что лорд Поттер остался единственным представителем рода, нет ничего удивительного в желании возродить его всеми возможными способами. К тому же, давно известно, что чем раньше истинные партнеры обретают друг друга, тем крепче отношения, так как между ними меньше недопонимания и ошибок. - Стоит также добавить, - включился в разговор Бастиан, - что именно партнерские узы спасли лорда Поттера от жестокого обмана. Подсудимый Дамблдор пытался навести на него обманные чары, дабы убедить, что партнером является Джиневра Уизли. Конечно, ничего не вышло. - Такое колдовство является тяжким преступлением, - заметил лорд Прюэтт. – Если бы лорд Поттер уже не обрел свою пару, то после подобного внушения мог бы и с ума сойти. - Похоже, мы сильно ошиблись, доверяя вам будущее наших детей, - покачал головой Фадж, сверля Дамблдора ехидным взглядом. - Вы ничего не понимаете! – возмутился Альбус. – Мой замысел заставил бы волшебников посмотреть на мир по-иному. - Полагаю, исключительно с вашей точки зрения, - возразил Корнелиус. – Вам есть что еще сказать в свою защиту? В качестве свидетеля Дамблдора выступил Шаклболт, но говорил как-то вяло, без огонька. Похоже, на него большое впечатление произвели записи допроса Альбуса под веритасерумом, а именно та часть, которая касалась его семьи. Кингсли осиротел довольно рано и не знал точно, как все было, так как еще учился в Дурмстранге (явно неспроста его не отправили в Хогвартс). Теперь же жизнь открывалась для него с новой стороны. А ведь Шаклболт всегда считал, что Грюм заботился о нем, как о родном сыне, а в Дамблдоре он видел мудрого учителя. Не удивительно, что речь чернокожего аврора мало кого убедила. Мол, заботился о детях, не щадя живота своего (да-да, и Гарри яркое тому подтверждение), не страдал амбициями и жаждой власти, даже отказывался от поста министра (еще бы, там ведь необходимо проходить такие проверки, которые не обманешь красивыми речами), радел о всеобщем благе (только весьма своеобразно). В результате часть судей откровенно скучали, а остальные пришли в раздражение от передергивания фактов. Кингсли тоже принял веритасерум, и тем печальнее было то, что он говорил. Зелье правды выявило, в какое заблуждение был введен Шаклболт. Защита Люпина вышла еще более удручающей. Видимо, на его фоне Дамблдор пытался показать, что вовсе не страдает предубеждениями к оборотням, вот только адвокаты Поттера провели блестящую пикировку, так что Ремус стал ярким примером того, как не следует обращаться с оборотнями и к чему привело принятие эдикта о вервольфах, который, кстати говоря, протолкнул именно Альбус. В результате опрометчивых выводов эту магическую расу буквально вынудили жить вне закона или просто на рабских условиях. Грейбек не был оратором, но сумел весьма доходчиво довести до суда ошибочность использования волчьего противоядия для всех оборотней без разбора. Для этого понадобился простой пример: Гарри за все годы обучения лишь единожды принял это зелье, и оно его чуть не убило, все остальное время Поттер прекрасно обходился без него, и никаких конфликтных ситуаций не возникало, а вот Люпин принимал противоядие всю жизнь и дважды напал на учеников. Судей проняло, лордов тоже. К тому же, последние были прекрасно осведомлены о еще одной особенности оборотней как магической расы – очистить кровь рода. Можно сказать, прения сторон завершились явной победой противников Дамблдора. Защитники пытались что-то возразить, но выяснилось, что под веритасерумом тасовать факты не получается, а правда довольно неказиста. Визенгамот всерьез задумался, какие такие реальные заслуги есть у Альбуса. Да, этот человек обладает обширными магическими знаниями, и как волшебник очень силен, но тот же Гарри не слабее, а опыт – дело наживное. Победа над Гриндевальдом? Так тут еще надо разобраться, являлся ли он таким уж злом, или Дамблдор умело разыграл этот спектакль. С Волдемортом та же история. Это хорошо, что кое-какие грешки пред законом у него все же имелись, да и лорд Поттер взял на себя всю ответственность, иначе пришлось бы выплачивать компенсацию, как лорду Блэку. Тот еще не обращался с этим вопросом, но проблема имеет место быть. Суд вынес незаконное решение, с нарушением процедуры, в результате представитель одной из древнейших семей двенадцать лет провел в Азкабане. К счастью, психика оказалась крепкая и особо не пострадала. А ведь бывали случаи, когда сходили с ума и за меньший срок. Поняв, что проигрывает, Дамблдор окончательно сбросил с себя маску доброго дедушки и разве что проклятьями не кидался, заявляя, что никто не способен понять его великого замысла и того риска, что навис над магическим миром. На что Фадж не без ехидства парировал, что как о всеобщем благе может рассуждать человек, который не понимает самих основ магии, да и поставил само их существование под угрозу. После этого министр объявил начало совещания судей, в результате которого будет объявлен приговор обвиняемым. Тотчас трибуны Визенгамота и Совета лордов отгородили непроницаемым мерцающим пологом заклятья, чтобы никто другой не видел и не слышал, как они будут дискутировать. Гарри хотел бы понаблюдать, но невозможность сделать это не очень-то его разочаровала, и он не позволил эмоциям отразиться на лице. Честно говоря, куда больших усилий стоило не показать свое злорадство над журналистами, которые просто бесились от того, что не могли даже подслушать, о чем совещался высокий суд. Парочку уже шибануло защитной магией полога. Их, оглушенных и дезориентированных, под руку вывели из зала. Куда больше Поттер жалел, что не может обнять своего партнера. Волк в нервные и трудные периоды всегда искал утешения в прикосновениях. Вот только сейчас, на виду у всех, о таком нечего было и мечтать. Но Северус, почувствовав состояние возлюбленного, нашел выход. Он подался чуть вперед, так что Гарри почти ткнулся спиной ему в грудь, а складки парадных мантий прекрасно скрывали руки, и можно незаметно для всех переплести пальцы. Молодой лорд едва сдержал вздох облегчения, и украдкой заметил, что Том и отец стоят в той же позе и, кажется, также соприкасаются руками. Гарри невольно улыбнулся. Такая идиллическая картина! Особенно на фоне Дамблдора, который, как бешеный зверь на цепи, едва зубы не скалит. Хотя более правильно было бы сравнить его со старой коброй, которая пережила свой яд и из грозного хищника превратилась в жалкое зрелище. Репортеры порывались взять у Альбуса интервью, но авроры отгоняли всех особо наглых. Визенгамот совещался долго, Поттер даже успел заскучать, да и остальные, похоже, тоже. Поэтому, когда полог тишины, наконец-то, рухнул, все в зале замерли, словно забыли о существовании Совета лордов и Визенгамота, и теперь их появление стало неожиданностью. Судя по лицам высоких судей, решение далось им нелегко, но они его все-таки приняли. Гарри чуял их презрение, мощным потоком нацеленное на Альбуса. Кажется, сторонников у бывшего директора Хогвартса практически не осталось. Фадж немного нервным движением поправил стопку пергаментов перед собой, потом встал и сказал: - Уважаемые маги, никогда еще мы не сталкивались со столь масштабным преступлением. Хотя я не уверен, что тут уместно единственное число. И мы обязаны сделать все возможное, чтобы такое более не повторилось. Поэтому первое решение Визенгамота: его глава отныне и впредь должен проходить такую же тщательную проверку, как и министр магии, с повторением оной каждые три года. Во-вторых, проверку Хогвартса комиссией из министерства с привлечением членов попечительского совета так же сделать регулярной, с таким же интервалом в три года. А теперь, что касается подсудимых. Визенгамот постановил признать Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора виновным в следующих преступлениях: незаконное присвоение опекунских прав в отношении Гарольда Джеймса Поттера, ныне Гарольда Коула Грейбека лорда Поттера, а также в злоупотреблении ими, хищении финансовых средств со счета подопечных, как вышеуказанного лорда Поттера, так и Тома Марволо Реддла, ныне Томаса Поттера; злоупотребление должностными полномочиями главы Визенгамота и вынесение ряда решений, противоречащих законодательству, ради собственной выгоды; злоупотребление должностными полномочиями директора Хогвартса, что не раз ставило под угрозу жизнь и здоровье учеников; убийство Наземникуса Флетчера, организация убийств ряда магов: Гидеона и Фабиана Прюэттов, Чарлуса и Дореи Поттеров, Ориона и Вальбурги Блэк, Регулуса Блэка, Карадока Дирборна, Эдгара Боунса; использование запрещенных проклятий и ритуалов, в том числе и применительно к несовершеннолетним; вовлечение несовершеннолетней волшебницы в ритуал темной магии; попытка разрушения партнерских уз, покушение на сами основы магии путем создания ложных угроз, что нанесло непоправимый вред репутациям Геллерта Гриндевальда и Тома Марволо Реддла; шантаж и введение в заблуждение ряда магов; создание тайной организации весьма сомнительного толка, смертность и травматизм членов которой зашкаливал все возможные показатели. Аластор Грюм признается виновным в таких преступлениях, как: злоупотребления должностными полномочиями главы аврората, убийство Гидеона и Фабиана Прюэттов, Ориона и Вальбурги Блэк, Регулуса Блэка, Карадока Дирборна, соучастие в организации убийств: Чарлуса и Дореи Поттеров, Эдгара Боунса, четы Шаклболт, а также в шантаже и запугивании ряда магов. Закончив читать первую часть решения, Фадж сделал короткую передышку, чтобы сделать глоток воды. Репортеры строчили, как сумасшедшие, от вспышек колдокамер аж освещение померкло, и все это на фоне полной тишины. Волшебники и волшебницы слушали, затаив дыханье, боясь пропустить даже слово. Тем временем министр продолжил: - Такое количество тяжких преступлений заставило Визенгамот долго определяться с соразмерной карой, дабы по возможности возместить ущерб тем, кто еще жив, должным образом отомстить за мертвых, и в назидание следующим поколениям, чтобы у них даже мысли не возникло следовать по такому пути. И мы постановили следующее. Во-первых, все имущество, движимое и недвижимое, принадлежащее обоим подсудимым, подлежит конфискации и продаже. Вырученные средства будут разделены между Томасом Поттером, Гарольдом Коулом Грейбеком лордом Поттером и Сириусом Блэком лордом Блэком в качестве материальной компенсации. Во-вторых, Аластор Грюм и Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор лишаются всех наград и званий, в частности орденов Мерлина. Теперь, что касается каждого преступника. Аластор Грюм приговаривается к поцелую Дементора с последующим умерщвлением телесной оболочки и ее сожжением. Данный волшебник лишается права на погребение и какую-либо память о себе. Волшебный мир забудет о нем, и во всех материалах дела он сохранится лишь как объект А. Приговор подлежит исполнению через месяц, до этого объект А будет содержаться в Азкабане в одиночной камере без права посещений. Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор приговаривается к вечному покаянию, и не обретет он покоя, пока не будет уплачено мерой за меру. Приговор подлежит исполнению через артефакт Горгоны в течение недели. До этого преступник будет содержаться в Азкабане также в одиночной камере без права посещений. Помимо этого во всех изданиях, где упоминается какая-либо роль данного мага, в особенности книгах, рекомендованных для школьников и студентов, необходимо внести поправки, развенчивающие миф о нем как о величайшем светлом волшебнике. Данные этого процесса сделать общедоступными. Слушая приговор, Гарри понимал, что Визенгамот, в самом деле, пошел на беспрецедентные меры. Молодому лорду приходилось слышать об артефакте Горгоны. Он, как и Арка Смерти, находился под особым контролем невыразимцев, причем совместно с главой отдела тайн. Свое название предмет получил не только за то, что был выполнен в виде щита, на котором выгравирован лик мифической змееволосой женщины, но еще и из-за свойств. После произнесения специального слова голова Горгоны оживала и тот, на кого она бросала свой взгляд, обращался в каменную статую, а душа становилась призраком. Дух оставался привязан к своему измененному телу, но общаться мог не как обычное приведение, а весьма ограничено. В данном случае Дамблдор должен был беспрестанно рассказывать о своих преступлениях любому, кто заинтересуется. И лгать он не мог. Обратного заклинания не было. Жуткая участь, если честно. Похоже, Северус тоже знал об этом артефакте, так как склонился к самому уху партнера и едва слышно проговорил с каменным лицом: - Кара достойна деяний. - Да уж, - одними губами ответил Гарри, кинув быстрый взгляд на Тома. Бывший Темный Лорд сверлил врага довольным взглядом. Его месть свершилась даже лучше, чем он полагал, и цена оказалась вполне приемлемой. Отец скрывал свои чувства лучше, но тоже был доволен. С оглашением приговора с Дамблдора слетел последний налет достоинства. Как он ругался! Вернее, сыпал проклятьями направо и налево. Больше всего досталось Гарри, конечно. У него даже родовой артефакт-защитник нагрелся. Вторым под раздачу попал Том, потом Северус и все остальные. Раскаяньем тут и не пахло. Но залу суда было не привыкать к подобным излияниям. Защитный контур вокруг осужденных раскалился добела, но исправно выполнял свою роль, равно как и магические оковы. Единственным оружием остались слова, и Альбус с Аластором решили воспользоваться им сполна. Впрочем, это только выставило их в еще более негативном свете. Не выдержав, один из авроров наложил на обоих скандалистов силенцио, решив, что они сполна воспользовались правом на последнее слово. Фадж же стукнул молотком и возвестил: - Дело закрыто. Уведите осужденных. Конвой из шестерых невыразимцев немедленно выполнил приказ, после чего члены Визенгамота и Совета лордов тоже начали расходиться. Процесс получился сложным, и многим потребуется время, чтобы придти в себя. Глава 43. Гарри со всей своей «делегацией», к которой примкнул и Люциус, отсиживался в кабинете министра, планируя убить двух зайцев сразу: побеседовать с Фаджем и не вляпаться в какое-нибудь интервью. Журналисты и так получили сегодня немало сенсаций. - Поздравляю, процесс получился великолепным. Он войдет в историю! – заявил лорд Малфой. - Это точно, - кивнул Гарри. – Но главное – Дамблдору воздастся по заслугам. - Согласен с тобой, - сказал Том. - Участь Альбуса решена, а мы на свободе, так сказать, с чистой совестью, - осклабился Грейбек, ничуть не стесняясь и прижимая к себе партнера. – У тебя отлично все вышло, сын. Со временем ты станешь великим вожаком! - Спасибо, отец, но тут заслуга всех нас. И особенно я хотел бы поблагодарить вас, Бастиан, Сиэль. Вы оказали нам неоценимую помощь. - Мы лишь делали свою работу. Но, безусловно, рады, что дело выиграно по всем статьям. Можем ли мы впредь ссылаться на вас, лорд Поттер, как своего клиента? - Да, конечно. Мы это ведь уже оговаривали. - Благодарим. - Все это, конечно, хорошо, и все-таки ужасно горько, - вздохнул лорд Прюэтт. – Мы позволили Дамблдору наворотить столько дел под самым нашим носом! - К сожалению, да, - вздохнул Фадж. – Тяжелый урок для всех нас. И мы должны предпринять все возможные меры, чтобы такого не повторилось. - Вы о законодательных инициативах, которые упомянули на процессе? – уточнил Люциус. - Да, и не только. Руководители структур, обеспечивающих порядок, думаю, тоже должны проходить регулярные проверки. Я знаю, у невыразимцев это давно отлажено. - Верно. Поступая на службу, мы даем непреложные обеты. Стандартная процедура. К аврорам до недавнего времени относились более лояльно. - И зря, - заметил министр. – Но мы еще поговорим с тобой на эту тему. А пока, лорд Поттер, примите мои поздравления, наверное. - Спасибо, но это лишнее. Я доволен, что справедливость восторжествовала, но куда больше радости мне бы доставило, если б все маги – жертвы интриг Дамблдора, остались в живых. - Как я вас понимаю, - кивнул лорд Прюэтт. – Моих сыновей уже не вернешь, да и дочь заплатила весьма дорогую цену. Вы говорили, скоро Уизли перестанут быть предателями крови? - Да, со свадьбой Билла и Флер все решено. Сами понимаете, у меня в этом есть и личная заинтересованность. - Верно, вира. Что ж, возможно, после этого бракосочетания я поговорю с Молли. Попытаюсь объяснить ей то, что она до сих пор понять не может. Хотя литература подобного рода доступна и для предателей крови. - Возможно, ей легче просто не знать, - предположил Северус. – Чтобы не сломаться окончательно. - Не исключено, - согласился лорд Прюэтт. – К счастью, дети у нее получились толковые. Вот только она сама им крылья обрезает, стремясь навязать свою волю. - Правда, у миссис Уизли это не выходит, - заметил Гарри. – Дети взяли количеством. Пока родители занимались младшими, старшие отвоевывали себе свободу и самостоятельность. Иногда тихо и незаметно, как Билл и Чарли, иногда со скандалом, как Перси, а бывало - измором и хитростью, как близнецы. Рону сложнее, но и он сумел взяться за ум. - Не без твоей помощи, - заметил Северус. - Неважно, - пожал плечами Поттер. – А вот как будет с Джинни – не знаю. Хотя у нее появился мощный рычаг давления, да и теперь она не совсем Уизли. Так что, думаю, она справится. - Кажется, у вас все-таки комплекс всеобщего спасителя, - не удержался от колкости Люциус. - Нет, я забочусь только о тех, кого считаю своими, - возразил Гарри. – А роль, которую пытался навязать Дамблдор, мне никогда не нравилась. Похоже, этой фразой Поттер заставил присутствующих увидеть в нем не только молодого лорда, но и будущего вожака стаи. От немного растерянного мальчика в очках совсем ничего не осталось. Собственно, даже очков. Гарри начал забывать, когда надевал их в последний раз. На этом беседа и закончилась. Честно говоря, молодому лорду уже давно не терпелось оказаться подальше ото всех, ну, кроме Снейпа. Слишком много событий, людей, звуков, запахов. Его волк устал, да и сам он тоже. Еще немного – и кусаться начнет. Но просто так уйти было бы невежливо. Поэтому пришлось выжидать, когда уход не будет похож на бегство, долго прощаться, и только потом Гарри аппарировал себя, Северуса, отца и Тома в фамильное поместье. - Уф, наконец-то все позади, - выдохнул парень, прислонившись к партнеру. - Не все, но основная часть – несомненно, - подтвердил Северус, приобнимая Гарри. – Только, кажется, ни у кого не осталось сил обсуждать это. - Да уж, - согласился Грейбек. – Нам всем не помешает хорошо отдохнуть, и тебе, Коул, в первую очередь. Камин у тебя открыт? - Без ограничений – только в твое поместье, - ответил Поттер. - Вот и отлично. Мы с Томом к себе, а вы отдыхайте. И чтобы никаких разговоров о делах. С этим напутствием Фенрир кинул в камин дымолетный порошок и утянул партнера за собой в зеленое пламя. - Устал, - признался Гарри партнеру. – Но нам, наверное, нужно вернуться в Хогвартс. Макгонагалл и так постоянно намекает мне, что я пропускаю слишком много занятий. - По более чем уважительным причинам, между прочим. Так что твой декан переживет разлуку. Тебе необходим отдых. Я же вижу, как у тебя подергивается уголок рта, словно ты постоянно сдерживаешь себя, чтобы не оскалиться, а глаза уже час, как волчьи. - Похоже, ты прав, - сил на споры у Гарри не было, да и к чему пытаться опровергнуть очевидное. - Так что, идем. Снейп уже вызвал домовика и велел ему подготовить ванну, поэтому когда оба волшебника дошли до купальни, там все было готово. При этом эльф, успев изучить привычки хозяев, не явился уточнять, не нужно ли им что-нибудь еще. Просто исчез. Тщательно прикрыв дверь, Северус ловко избавился от мантии и сюртука и снова приобнял Гарри со словами: - Тебе необходимо как можно быстрее снять с себя все это парадное облачение. - Угу, - согласился парень, принявшись вяло сражаться с застежками, в то время как измученный волк предлагал просто разорвать все к чертям. - Давай-ка я тебе помогу, - вздохнул Снейп, не в силах смотреть на эту волокиту. В результате зельевар просто отстранил руки партнера и принялся освобождать его от одежды. Впрочем, Поттер, не желая стоять столбом, с блаженным вздохом запустил пальцы в шевелюру мужчины. Перебирание смоляных прядей его успокаивало и вводило в легкий транс, поэтому парень даже не сразу заметил, что стоит уже полностью голый. - Выпусти меня, - со смехом проговорил Северус, перехватывая одну из рук и целуя запястье, там, где под тонкой кожей бился пульс. - Зачем? – вырвалось у Гарри. - Вода остывает, забирайся в ванну. Недовольно проворчав что-то по-волчьи, Поттер все-таки сделал то, о чем его просили, но тут же сказал: - Ты тоже забирайся. Тут места на команду гребцов хватит. - Хочешь команду гребцов? – усмехнулся Северус, впрочем, не отказывая себе в удовольствии тоже расслабиться в горячей воде. - Нет, только тебя, - возразил Гарри, немедленно прижавшись к мужчине и положив голову ему на плечо. Следующие полчаса Снейп следил за тем, чтобы его партнер, засыпая, не утонул ненароком. Придержав парня в очередной раз, Северус перешел к активным действиям. А именно вымыл его, вытер и буквально на руках отнес в спальню. И нет бы Гарри заснуть немедленно, он, ощутив, как его накрывают одеялом, цепко схватил мужчину за руку и попросил: - Ложись со мной. - Да куда я от вас денусь, мистер Поттер? – насмешливо фыркнул зельевар. - Лорд Поттер, между прочим, - назидательно поправил парень. – Как и ты теперь. - И то верно. - Давай спать? – предложение прозвучало почти жалобно. - Ну, не исполнения же супружеского долга от тебя требовать, - ехидно заметил Северус, все-таки забираясь под одеяло. - Угу, - непонятно с чем согласился Гарри, подкатываясь под бок партнера и переплетаясь с ним руками и ногами. Снейп с улыбкой наблюдал, как партнер устраивается спать, совмещая волчьи повадки и человеческие возможности. Зельевар уже успел подметить, что в трудные моменты жизни зверь всегда выходит на первый план, стараясь защитить своего человека. Впрочем, Северуса это не пугало. Гарри не пытался причинить ему вреда, даже будучи сопливым щенком, когда их ничего толком и не связывало. А теперь и подавно не стоит беспокоиться. Самоконтроль молодого оборотня возрос многократно. Да и сам Снейп научился лучше его понимать, причем во всех ипостасях. Например, сейчас он ощущал, что парень никак не может успокоиться и уснуть, хоть и хочет. - Что тебя так растревожило? – тихо спросил Северус, теснее прижимая к себе партнера. - Не знаю. Наверное, переволновался. Спать хочется, и одновременно тянет бежать, что-то делать. Навязчивое беспокойство. - Не удивительно, после таких событий. Принести тебе успокоительного? - Нет. Можно, я лучше перекинусь? - Конечно. К чему вообще просить разрешения? Счастливо вздохнув, Гарри буквально скатился на пол, с которого поднялся уже угольно-черным волком. И первое, что сделал – ткнулся мокрым носом в голую пятку Северуса. Тот возмущенно фыркнул и спрятал конечность под одеяло. Но зверя это не остановило. Забравшись на кровать, он вновь принялся тыкаться носом в партнера, а то и облизывать, пока Снейп не поймал его за холку и не спросил: - Что за игры? Ты же спать хотел. Волк кивнул, потом многозначительно посмотрел на подушку и на Северуса. - Намекаешь, что мне тоже надо стать волком? Гарри кивнул и, кажется, улыбнулся. - Ну что с тобой делать? – фыркнул зельевар, утешая себя сразу двумя причинами: раздеваться не нужно, он и так голый, а постельное белье домовики утром сменят и от шерсти очистят. Вскоре на кровати, сбившись в тесную кучку и сладко посапывая, спали два черных волка. Тихо и безмятежно. Честно говоря, Северус не думал, что так быстро последует примеру младшего партнера, оно как-то само собой получилось. Проснулся Снейп уже человеком – еще одна особенность, отличающая анимага от оборотня. В безопасной, спокойной обстановке первый, даже засыпая в животном облике, через пару часов возвращается в человеческий, если специально не воспрепятствует этому. Причем пробуждение зельевара было связано с тем, что его тщательнейшим образом облизывали с ног до головы, особое внимание уделяя весьма интимным местам. Это было странно, немного щекотно, но прежде всего очень приятно. Даже более того. Северус, не удержавшись от стона, честно предупредил: - Если ты рассчитываешь на что-то больше, то притормози. Гарри навострил уши и приподнял голову. На мохнатой морде явно читалась лукавая улыбка. Облизнувшись, он полез ластиться всем телом, подставляя особенно чувствительные участки под тонкие пальцы зельевара. Конечно же, Снейп не отказал в ласке, но зверь особых сексуальных чувств не вызывал, и мужчина позвал обратно человека: - Давай уже, перекидывайся. Иначе ничего не получится. К счастью, волк Гарри оказался исключительно понимающим. Он, может быть, был бы и не против заняться делом прямо так, только прекрасно осознавал их несовместимость. Поэтому, вздохнув и напоследок лизнув партнера, зверь выгнулся, выпуская человека. Этот процесс происходил уже настолько быстро и естественно, что Поттер фактически не утратил своей заинтересованности в партнере, и немедленно полез к нему целоваться. А Северус воспользовался ситуацией, что парень разомлел после превращения, и перевернул его, подмяв под себя. Правда, при этом он не прекращал ласкать партнера, поэтому, когда он разобрался, что к чему, было уже поздно возражать. Впрочем, даже волк не противился. Теперь настала очередь Гарри оказаться обласканным со всех сторон. Он хотел было ответить, но Северус крепко его поцеловал и велел: - Наслаждайся. И дай мне уже как следует изучить тебя. - О… ладно, - простонал парень. – Только, прошу… не переусердствуй. - В каком смысле? – усмехнулся зельевар, одновременно спустившись поцелуями до самых ягодиц, а пальцами и еще ниже. - В… этом самом, - едва не взвыл Гарри, всем телом подставляясь под ласку, и поэтому представая перед Северусом в весьма открытом виде, чем тот не преминул воспользоваться. – А то до основного не дойдет. - Не беспокойся о пустяках, просто отдайся процессу. - Да… отдаться… - кажется, Поттер утратил способность четко мыслить, вместо этого он рычал и извивался, чтобы подтолкнуть Снейпа к более активным действиям. – Давай же, ну. - Нетерпеливый маленький волчок, - выговаривал Северус, не поддаваясь на провокации. Вместо этого он с особой тщательностью занялся подготовкой парня, чем доводил его до белого каления. Когда Гарри издавал уже просто нечеловеческие звуки наслаждения, а самому терпеть стало совсем невмоготу, Северус, наконец, ускорил темп. Резко и уже без прелюдий. Кажется, это было именно то, что его партнеру было нужно. Во всяком случае, он издал такой торжествующий вопль, что у зельевара тоже вырвался довольный стон, и он еще ускорился. Надолго их не хватило, пик удовольствия оказался достигнут слишком быстро, и вот уже обессиленный Снейп рухнул на Поттера, ощущая себя буквально вплавленным в него. И причиной тому было не только то, что одна часть тела все еще находилась внутри, но и в циркуляции магии между ними, сквозь них. Казалось, у них теперь одно магическое ядро на двоих. - Ух ты! – выдохнул Гарри, ничуть не беспокоясь из-за того, что Северус фактически лежит на нем. - Угу, - со второй попытки проговорил зельевар, даже не делая попытки отодвинуться. – Мои старые кости уже не приспособлены к таким заездам. - Это где ты нашел старика? – возмутился Поттер, так ловко извернувшись, что Снейп все еще остался на нем лежать, но теперь уже лицом к лицу. – Не говори глупости. Вон, у тебя уже и сердце бьется в обычном ритме. Так что у нас впереди много-много горячих ночей. Да и я всегда готов поменяться ролями. - Так ты еще и озабоченный волчок? – ехидно поинтересовался Северус. - Да, но исключительно собственным партнером. - Льстец, - фыркнул Снейп, но при этом счастливо улыбнулся. – Кстати, если мы в ближайшее время не дойдем до ванны, то слипнемся, так как кое-кто своим ерзаньем извозил нас почти по всему периметру. - Мм, ванная, - несколько мечтательно пробормотал Гарри. - Именно. - Хм… ну пошли. Сказав это, Поттер буквально сгреб партнера в охапку и понес в сторону двери, словно рыцарь невесту. «Дама» порыва не оценила, едва ли не рявкнув: - Ты что, с ума сошел? - Почему? – хохотнул Гарри. - Надорвешься. - Глупости. Я же оборотень. Могу автомобиль поднять и не запыхаться. К тому же, пора восстанавливать социальную справедливость. Сколько раз ты меня на руках таскал? - То были особые случаи. - А ты для меня всегда особый случай, - убежденно заявил Поттер, наконец-то доставив свою ношу в место назначения. - Иногда я просто не знаю, что с тобой делать, - с какой-то щемящей нежностью проговорил Северус. - Любить? – лукаво предложил Гарри, вот только глаза при этом оставались серьезными. - Разве что. Мое лохматое чудовище, - и Снейп так поцеловал своего партнера, словно утверждал на него свои права. - Только твое, - подтвердил парень. Ничего удивительного, что в Хогвартс они вернулись лишь к концу завтрака. Честно говоря, могли бы и дольше задержаться в поместье, если бы Грейбек и Том не нанесли им утренний визит. Так что, они и побеседовать успели. Новоявленный Поттер выглядел очень довольным. А чувствительный нос Гарри подсказывал, что этой ночью они тоже времени зря не теряли. Впрочем, оборотни были достаточно воспитаны, чтобы не афишировать свои догадки. Парень не питал иллюзий, и знал, что отцу так же известно, чем они занимались наедине с партнером. Правда, говорили больше о прошедшем суде, а также о сегодняшних выпусках газет. Каждое магическое издание сочло своим долгом написать о судебном процессе века, будь то листок «Цветоводство» или такая солидная газета, как «Ежедневный пророк». Колдографиями осужденных пестрели все первые полосы, хотя в большинстве газет они разбавлялись изображениями и других участников процесса, в основном Тома, и чуть меньше Гарри, Северуса и других. В школе лорда Поттера с супругом немедленно обступили жаждущие новостей и жареных фактов ученики. Даже мрачный образ зельевара оказался недостаточным, чтобы отпугнуть любопытных. Вопросы перемежались упреками, мол, как мог мальчик-который-выжил совершить такие ужасные вещи, как обвинения Дамблдора или прощение Волдеморта. Причем ответы толпа, похоже, не намеревалась слушать. В конце концов Гарри это надоело, и он издал короткий рык. От этого необычного в устах человека звука все мгновенно заткнулись и в ошеломлении уставились на лорда Поттера, а тот проговорил совершенно обычным тоном: - Я скажу об этом лишь один раз. Виновность Дамблдора и Грюма доказана на суде, я лишь не стал молчать, обеспокоенный дальнейшей судьбой моей семьи и магического общества в целом. Что до Тома, то отныне он мне как кузен. Я в самом деле не виню его за смерть моих родителей, так как все произошло в результате цепи фатальных случайностей, спровоцированных прежде всего Альбусом. И да, я оборотень, а Северус Снейп – мой истинный партнер. После этого Гарри воспользовался коротким замешательством толпы и, взяв под руку зельевара, вышел из Большого зала, предварительно жестом попросив Рона и Гермиону следовать за собой. Те только рады были вырваться из толпы. Воспользовавшись чарами ненаходимости, чтобы скрыться от чужих глаз, вся компания спряталась в выручай-комнате, где друзья поделились с Гарри и Северусом событиями последнего дня. Сказать, что школа после вызнанных новостей на ушах стояла – это было бы явным преуменьшением. Причем большинство оказались в курсе задолго до первых газетных выпусков. Видимо, в основном чистокровные семьи, главы которых присутствовали на Совете Лордов или дети судей Визенгамота, как, например Сьюзан Боунс – племянница Амелии. И все эти «источники информации» враз обрели повышенную популярность, даже учителя ничего не могли с этим поделать, а некоторые еще и пользовались. Макгонагалл вчера вернулась на редкость злая и раздраженная, Рон признался, что еще никогда не видел ее такой. Хагрида вообще не вызывали. Невыразимцы решили, что допроса полувеликана более чем достаточно. Особенно учитывая, что он лишен волшебной палочки. Гермиона педантично заметила, что если раньше находилось немало защитников Дамблдора, то после суда в нем разочаровались все, а кое-кто и откровенно проклинал. Образ светлого волшебника канул в лету окончательно и бесповоротно. Как говорится: так проходит слава мирская. Конечно, единичные фанатичные поклонники у Альбуса остались, но в основном Магический мир свергнул своего «героя» с пьедестала и предал остракизму. Ложь и интриги – не самое хорошее подспорье в деле завоевания всеобщего уважения. А тут еще и убийства! - Значит, есть шанс, что меня не попытаются порешить в темном коридоре, - усмехнулся Гарри. - Учитывая, что все узнали, кем ты являешься (особенно в полнолуние), и кто у тебя в родственниках – не рискнут, - поспешил успокоить друга Рон. - Но не исключено, что на вас с профессором обрушится лавина писем и вопиллеров, - предупредила Гермиона. То ли девушка обладала истинно ведьминской способностью сглазить, то ли цепкий ум помог предсказать дальнейшее развитие событий, но она оказалась права чуть более, чем полностью. На семью лорда Поттера и, конечно, по большей части на него самого хлынула буквально лавина почты. К счастью, домовики поместья, куда и направился основной поток посланий, были предупреждены и взяли на себя разбор корреспонденции. Вопиллеры безжалостно уничтожались на месте, хотя предварительно отправитель заносился в импровизированный черный список. Расспросы и обвинения просто отправлялись в камин. Остальные изучались на предмет возможных опасных вложений и все-таки попадали к адресату. Правда, их было удручающе мало. Помимо этого едва ли не в первый же день в школе Гарри вызвала к себе профессор Макгонагалл. Она начала наводить свои порядки в директорском кабинете, хотя фактически все еще являлась исполняющей обязанности. Вот и на столе нет больше внушительной вазы с конфетами, хотя чай присутствовал. Поттеру даже предложили чашечку, прежде чем декан сказала: - Ну и заварили вы кашу, мистер Поттер. - Лорд Поттер, если вы хотите обращаться ко мне официально, профессор Макгонагалл, - не удержался от комментария парень. – И что вы имеете в виду? - Ты изменился, Гарри, - голос Минервы стал мягче, вот только колючий взгляд ничуть не потеплел. - Не думаю. Просто в отсутствии постоянной угрозы нет более смысла притворяться. - Вообще-то Дамблдор заботился о тебе изо всех сил. - Лучше не начинать разговор на эту тему, иначе то, что я скажу, вам может очень не понравиться. Знаете, у магглов есть поговорка: «Благими намереньями вымощена дорога в ад». - Ты хоть подумал, что будет со школой, со всеми нами? - Хогвартс столетия стоял до Дамблдора и простоит столько же без него. А вы подумали о семьях, которые едва не исчезли? Хотя бы о Сириусе или обо мне? Мы ведь учились на вашем факультете. - Хотите сказать, что я не выполняла должным образом обязанности декана? – сурово поинтересовалась Макгонагалл, снова сложив губы куриной гузкой. - Вы желаете, чтобы я ответил честно? - Говорите, раз уж начали. - Я вообще не замечал вашего участия в жизни нашего факультета. Не больше, чем другие учителя, так скажем. А профессор Флитвик, например, каждый вечер не меньше часа проводит в гостиной Рейвенкло, равно как и профессор Спраут кропотливо объясняет первокурсникам все правила школы и прочие обычаи. Профессор Снейп тщательным образом заботится не только о безопасности слизеринцев, но и о том, чтобы магглорожденным или маггловоспитанным с самого начала растолковывали правила магического мира, его отличие от маггловского. Над такими детьми устанавливается шефство старших. И только гриффиндорцы предоставлены сами себе. - Это воспитывает самостоятельность, - попыталась возразить Минерва, но Гарри гневно зыркнул на нее и ответил: - О какой самостоятельности может идти речь, когда ребенок вырывается из привычной среды и погружается в абсолютно новый мир, где прежние навыки зачастую оказываются бесполезными? Не все так сообразительны, как Гермиона, профессор. И не все могут расширить свой кругозор без посторонней помощи. В списке необходимого для первого курса куча учебников, различных предметов, но ни единого пособия магглорожденному, хотя школе прекрасно известно, кто и как воспитывался. - Но вы справились, лорд Поттер. - Не благодаря вам. Северус мне очень помогал разобраться во многих, казалось бы, очевидных вещах. Так что, на вашем месте я бы не стал кидаться камнями. - Хотите и на меня подать в суд? - Нет. Просто разъясняю свою позицию. - Вот как. - Одного понять не могу: чего вы хотите от меня? - Вы стали очень заносчивы, мистер Поттер. Возможно, легкий успех вскружил вам голову. - О какой легкости идет речь? – нахмурился Гарри. – У меня нет и свободной минуты. - Тем не менее, вы почти не посещаете занятия, проводите ночи в подземельях… - Разве моя успеваемость как-то пострадала? Не исключено, что я вообще переведусь на заочную форму обучения. Мне необходимо разобраться с делами рода, для чего нужна куча знаний и навыков, которых я никогда не получу в школе. - Драко Малфой или Невилл Лонгботтом куда больше внимания уделяют именно занятиям здесь. - Драко пока лишь наследник, не лорд, к тому же, и он, и Невилл с детства впитывали нужную информацию от родных. У меня такой возможности не было. Приходилось учиться тайком, урывками, в уже сознательном возрасте. Что же до вашего второго обвинения… Северус – мой супруг, более того, он мой истинный партнер. Нам просто необходимо быть вместе. Но разве мы позволяем себе какие-либо публичные вольности? - Нет, но… - Тогда к чему все эти обвинения? Я чую ваше раздражение, профессор. Похоже, вы готовы обвинить меня во всех грехах, лишь бы хоть чуть-чуть обелить Дамблдора в собственных глазах. - Как ты можешь такое говорить? Я опираюсь лишь на факты! – воскликнула Минерва, но Гарри ощущал, что она старается убедить сама себя. - Повторяю, доказательства виновности Дамблдора признаны судом. - Знаю. Но чего вообще понять не могу, так это того, как ты мог простить Реддла? - Мы с ним очень похожи, профессор Макгонагалл. И, повторюсь, то, что произошло с моими родителями, на самом деле ряд фатальных случайностей, ну еще и вмешательство Альбуса. Декан Гриффиндора не нашла, что ответить, лишь покачала головой. На этом, собственно, разговор и закончился. Гарри поспешил покинуть кабинет директора, пока Минерва не опомнилась и не испортила ему настроение каким-нибудь бессмысленным распоряжением. Например, запретив ночевать в подземельях. Молодой лорд явно читал на ее лице желание сделать что-то подобное, поэтому и удалился как можно быстрее. Поттер давно научился сдерживать порывы своего зверя, и заставить его потерять контроль было практически невозможно, но сердце постоянно тянулось к Северусу. От долгой разлуки становилось не по себе, а одно присутствие партнера приносило умиротворение. Не удивительно, что после неприятного разговора Гарри спустился в змеиную обитель, в логово главного змея. Обычно тот в это время как раз занимался проверкой работ учеников. Вот и сейчас Северус обнаружился в кабинете, за столом, заваленным пергаментами. Весь в работе. Но появление партнера он, конечно же, заметил и спросил: - И что же хотела от тебя старая кошка? - О, ты уже в курсе, да? – усмехнулся Гарри, обняв сидящего мужчину сзади за шею и зарывшись носом в макушку. - Зная Минерву, этого следовало ожидать. - В общем, пыталась взывать к моей совести, убедить, чтобы я не высовывался, не выпячивал свое положение, наши с тобой отношения. Грубо говоря, ее устроил бы сиротка без роду и племени, а лорд Поттер ее пугает. Ну, я тоже не удержался от встречных обвинений в некомпетентности, что она как декан не выполняет своих обязанностей. - Мог бы и промолчать, - вздохнул Северус, потрепав парня по руке. - Угу, мог бы. Но так достало! Ее все эти годы совершенно не волновало, как я и другие магглорожденные вживаются в магический мир, но при этом выволочки следовали за малейший промах. Я-то еще более-менее подготовлен, Гермиону спасала страсть к учебе и чтению. Но не все же такие. - Чует мое сердце, так ты кончишь инспектором образования! - Вряд ли. Просто Макгонагалл вывела меня из себя. - Это она умеет. Правда, полагаю, в этот раз процесс получился взаимным. Конечно, Минерве не по себе. Она всю жизнь работала с Дамблдором, кажется, даже пыталась завести с ним интрижку, потом просто стала верным другом, а тут выясняется, что дружба была сплошным пшиком. Гордость не позволяет признать, что ее использовали, как и остальных. Альбус умел заболтать и вскружить голову. Почти все, во что твой декан верила, оказалось ложью. Необходимо какое-то время, чтобы это осознать. - Понимаю. Но, похоже, я для нее всегда буду тем, кто разрушил ее мир. Впрочем, я это переживу. Скажи, что нужно, чтобы перевестись на заочную форму обучения? - Обоснованное заявление от родителей, в данном случае, от тебя лично. Но до конца этого учебного года осталось всего ничего. - Угу. Шестой курс я окончу, как есть, но вот седьмой лучше уже заочно. - Дела рода или просто хочешь отдохнуть от лишнего внимания? – Северус отодвинулся от стола вместе со стулом и усадил парня себе на колени. - И то, и другое. В семейной магии столько интересного! Да и о делах стаи не стоит забывать. А школьная программа… Кажется, я ее уже всю освоил. Ты же поможешь мне в некоторых непонятных моментах? - Мог бы и не спрашивать, - фыркнул Снейп, развязав ленту, удерживающую волосы Гарри, и тут же запустив в них пальцы. - К тому же, я смогу окончательно поселиться в твоих покоях. Хотя у меня есть и другое предложение. - Какое же? - Подсоединить камин в твоих комнатах и тот, что в гостиной Слизерина, к сети поместья Поттеров. Ты сможешь спокойно перемещаться туда-сюда. А твои змейки хоть и не смогут проникнуть в наш дом, но сумеют с тобой связаться. - Не терпится начать самостоятельную жизнь? - И это тоже, да. Кстати, планирую в поместье кое-что изменить. Не думаю, что нам понадобится дамский будуар, а вот второй кабинет для тебя – очень даже. Да и лабораторию надо обновить, в ней никто не появлялся как минимум три поколения. - В поместье есть лаборатория? – тотчас оживился Северус. - Конечно. Поболее, чем в Хогвартсе. Можешь обставить, как считаешь нужным, не оглядываясь ни на прошлый порядок, ни на средства. - Я вообще-то не нищий, - нахмурился Снейп. - Как и я, - улыбнулся Гарри. – А вместе так вообще круче Малфоев. Но ты теперь Поттер, забыл? Поэтому, все мое – твое. И если мы будем жить вместе, то логично, что твои желания равнозначны моим. Я хочу, чтобы поместье действительно стало нашим домом, где удобно и комфортно обоим. - Не припомню, чтобы кто-то когда-то проявлял такую заботу обо мне, - проговорил Северус чуть дрогнувшим голосом. – Спасибо. - За такое не благодарят. Это же само собой разумеющееся. Я люблю тебя. - Мой дорогой. Снейп поцеловал партнера. Собственные признания давались ему нелегко, так как зельевар был человеком действия, а не слов. К счастью, Гарри все чувствовал и так. И любовь Северуса, и безграничную нежность. Несмотря на напряженную обстановку, Хогвартс оказался лучшим местом, чтобы спрятаться от назойливых репортеров. Слишком ошеломляющими для магического мира стали преступления Дамблдора и его подручных, и все жаждали подробностей. Честно говоря, их было немало. В Визенгамоте шел массовый пересмотр дел, в министерстве спешно проверяли руководителей отделов на злоупотребление служебными полномочиями. И без разоблачений не обошлось. Двое ожидали суда под стражей. А одной из первых сенсационных новостей стало заключение нового собрания Визенгамота о том, что Гриндевальд достаточно провел в заключении. Его вина искуплена, и он может быть свободен при условии некоторых ограничений в магии. Это решение, кажется, окончательно добило Дамблдора. Он пытался возражать, но его апелляции были слишком абсурдными. К тому же, по рассказам министра, кто-то из тюремщиков принес Альбусу номера последних газет и пачку гневных писем. То, что для магического мира он теперь предатель и мерзкий убийца, окончательно пошатнуло разум «величайшего светлого мага». Он дни напролет костерил всех на чем свет стоит, а когда уставал, то обхватывал себя руками и выл. Даже собрался консилиум колдомедиков, дабы определить степень вменяемости осужденного, но в результате решили, что это нервное расстройство и глубокое разочарование в мире. Жаль, что не в себе. Как бы там ни было, а исполнение приговора приближалось с неотвратимостью курьерского поезда. Поттер не испытывал особого желания смотреть на казнь Дамблдора, но считал, что обязан сделать это. Снейп, конечно же, не оставил партнера в сем тяжелом испытании. Вот кого уговаривать не пришлось, так это Тома. Фадж и близнецы-адвокаты присутствовали по долгу службы, равно как и лорд Прюэтт. Каким-то чудом, для «достоверного отражения событий», в зал свершения правосудия проникла и Рита Скитер. Альбус, хоть и приведенный в порядок по случаю, теперь больше всего походил на озлобленного старика, а не великого волшебника. Он все еще пытался выкрикивать какие-то проклятья Поттеру и остальным, но они оставались лишь словами бессильной ярости. Мощные и молчаливые невыразимцы приковали руки Дамблдора к специальным столбам. Тем временем лорд Прюэтт лично открыл ларец с артефактом, одновременно велев наблюдающим: - Все встаньте у меня за спиной, и даже не вздумайте взглянуть на Горгону. Конечно, непоправимого с вами не случится, но последствия могут быть неприятными. Никто не рискнул искушать судьбу, и все послушно столпились за главным невыразимцем. Тот же, отведя взгляд, достал сияющий серебром небольшой щит, лежащий в ларце лицевой частью вниз. Не зря. Выгравированный лик Горгоны казался живым. А когда Прюэтт произнес слова заклинания, змеи вместо волос и впрямь зашевелились, а Горгона открыла глаза. Они сияли, как драгоценные камни, и весь их свет был обращен на Дамблдора. Смиренно принять свою участь Альбусу не позволила гордыня. Кажется, до последнего он сыпал проклятьями. Так Дамблдор и окаменел: со сжатой в кулак одной рукой и искаженным ненавистью лицом. Причем не белый мрамор стал ему последним одеянием, а черный. Душа тоже никуда не делась. Главный невыразимец деактивировал артефакт и убрал его в сундук, после чего подошел к статуе вплотную, из нее тотчас вылетело приведение и принялось рассказывать о своих грехах. Правосудие свершилось. И, учитывая нрав Дамблдора, вещать ему о преступленьях хорошо если один век. После недолгого совещания заинтересованных лиц у министра было решено установить проклятую статую в Атриуме министерства, дабы позор Альбуса видели все. А также в назидание потомкам. Данный монумент снабдили короткой табличкой: «Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор. Возомнивший себя богом да будет каяться вечно». Статуя оказалась популярной. Почти каждый маг Британии счел своим долгом послушать историю преступника, чьи интриги, к счастью для всех, провалились. Школьников вообще приводили сюда в обязательном порядке, дабы лучше усваивали уроки истории. Что до казни Аластора Грюма, то Гарри на ней не присутствовал. Все произошло в узком кругу: министр, лорд Прюэтт как глава невыразимцев, Бастиан, дабы засвидетельствовать отсутствие претензий со стороны обвинения, и судебный колдомедик. Выпустили Дементора, он быстро сделал свое дело, после чего осталось лишь уничтожить пустую телесную оболочку. Даже в «Пророке» на эту тему написали только коротенькую заметку. Правосудие свершилось, нужно было жить дальше. ЭПИЛОГ Магический мир постарался извлечь уроки из «дела Дамблдора». В первый же год после знаменательного судебного процесса был принят целый ряд законодательных актов, влияющих на основные стороны жизни волшебников. Во-первых, теперь главу Визенгамота должны были проверять с не меньшей тщательностью, чем министра, деятельность начальника аврората тоже подлежала регулярному инспектированию. Во-вторых, разработали программу по преобразованию учебного процесса в течение трех лет. Отчет Амбридж не пропал даром, равно как и замечания лорда Поттера. Поэтому попечительскому совету предстояло сменить едва ли не половину преподавателей, также вводились новые предметы: артефакторика, магический этикет, обязательный для всех магглорожденных и маггловоспитанных. Причем они должны были теперь являться в школу при зачислении на первый курс на неделю раньше, чтобы за это время пройти несколько уроков адаптации к условиям жизни в магическом мире. Помимо этого при министерстве создали комиссию по делам несовершеннолетних магов, оставшихся без попечения родителей, дабы исключить саму возможность попадания наследников древних родов или просто чистокровных волшебников или полукровок в маггловские приюты. Также, благодаря основаному лордом Поттером фонду, под патронажем Хогвартса и все той же комиссии открыли первый в Британии приют для юных магов-сирот, чтобы магический мир мог заняться их судьбой и адаптацией сообразно их способностям не в одиннадцать лет, когда многое поздно, а с момента первого стихийного выброса магии. Этот приют также помогал детям обрести волшебные семьи. Благодаря всем этим мерам и не только Фадж дважды переизбирался и в результате вошел в историю магии как один из самых лучших министров. На этом посту его сменил Люциус Малфой. Хотя многие прочили должность лорду Поттеру, но тот категорически отказался от большой политики. Для него куда больше значили семья и обязанности перед стаей. Поначалу большинство волшебников полагали, что Том ныне Поттер тоже сделает все возможное, чтобы вернуться в политику, но их ждало разочарование. Бывший Темный лорд даже светские мероприятия по возможности игнорировал. Если в первой своей жизни он был нацелен на власть, то теперь сосредоточился на партнере и близких. Гарри действительно ценил его советы. Помимо консультаций другу по различным вопросам Том, в самом деле, занялся написанием книг по темной магии, а также по защите от темных сил. Последние очень быстро были признаны куда лучшими учебниками, чем использовавшиеся до настоящего времени, и рекомендованы не только для Хогвартса, но и других магических школ. Фенрир Грейбек продолжал исправно выполнять обязанности вожака стаи, пока его приемному сыну Коулу не исполнилось двадцать два, потом тихо и мирно передал бразды правления. Уже к своему двадцатилетию Гарри стал сильнейшим альфой в стае, превзойдя даже отца, и при этом проявлял не свойственную своему юному возрасту мудрость. Поэтому последние два года Грейбек методично обучал его премудростям управления стаей, тем нюансам, которые мог должным образом понять только взрослый оборотень. Никто в стае даже не заикнулся о том, что Коул не подходит на место вожака, не говоря уже о том, чтобы бросить вызов. Грегор и Гидеон при всех склонили перед ним головы, признавая главенство. Еще бы, черный волк был могуч и просто искрил силой, как физической, так и магической. И при этом он обладал такими важными качествами лидера, как справедливость и ответственность. Сам Фенрир, уйдя на покой, занялся партнером, воспитанием молодого поколения, а также не оставлял без советов и сына. Его несколько раз приглашали экспертом по магическим расам в министерство, но он лишь отмахивался, заявляя, что и так всю жизнь провел на ответственном посту, а теперь хочет отдохнуть на старости лет. Правда, назвать Грейбека старым просто язык не поворачивался. Ну да, седой, но лицо почти без морщин, и он по-прежнему мог без труда поднять автомобиль или обогнать Хогвартс-экспресс. Что до Гарри и его партнера, то они жили в Поттер-мэноре, и жизнь их точно нельзя было назвать скучной. Блестяще окончив шестой курс, на седьмом Гарри все-таки перевелся на заочную форму обучения, потому что дела рода были важнее, чем учеба. Тем более, ничего нового ему в Хогвартсе преподать уже не могли. Слишком тщательно он занимался дополнительно в предыдущие годы. Приняв бразды правления стаей, Гарри показал себя достойным лидером, уже в первый год сделав почти невозможное – легализовав оборотней. Он никогда не скрывал ни что является оборотнем, ни что занял место вожака. Уже будучи лидером стаи, он (не без помощи все тех же адвокатов Бастиана и Сиэля) составил петицию в Визенгамот, призывающую отменить эдикт Дамблдора об опасных тварях, как противоречащий куда более древним законам. И магический суд пошел навстречу. Конечно, волшебники опасались, что произойдет всплеск нападений оборотней на мирных граждан, но этого не последовало. Наоборот, волшебный мир постепенно узнавал, сколько заблуждений имел об этой магической расе, как много талантов в ней, которые могут быть полезны и другим. Конечно, случались недопонимания с обеих сторон, но, благодаря твердой руке Гарри, все конфликты быстро разрешались, так как обе стороны были настроены на мирное сосуществование. Северус Снейп продолжал обучать юных волшебников в Хогвартсе и исполнять обязанности декана Слизерина. Одно время он всерьез подумывал о том, чтобы оставить эту работу и открыть собственную лабораторию, но ему в самом деле нравилось преподавание, особенно теперь, когда не нужно было подстраиваться под директора-интригана и нести бремя члена ордена Феникса, поэтому он оставил идею до тех времен, когда дети станут совсем невыносимы. Кстати сказать, эта организация была признана экстремистской, и по негласному распоряжению Фаджа все ее старшие члены, за исключением партнера лорда Поттера, находились под особым наблюдением. Занять высокие руководящие посты им не светило. Именно поэтому Кингсли Шаклболт так и не смог выдвинуть свою кандидатуру на пост министра. После того, как Дамблдора отстранили от поста директора Хогвартса, думали, что это место займет Минерва, но попечительский совет выразил явное недовольство, и министерство с ним согласилось. Новым директором выбрали профессора Флитвика, а заместителем – профессора Снейпа. Старой кошке осталось только исполнять обязанности декана и профессора трансфигурации, но и эти должности она вскоре покинула, похоже, не смирившись с переменами. Впрочем, мало кто огорчился, так как ее место занял Сириус Блэк, продемонстрировав большой профессионализм в трансфигурации. Теперь в нем просто бурлила жизнь, стерев последние следы Азкабана. И во многом этому способствовала его молодая жена Элла. Принятие ее в род не только очистило его от проклятий, но и возродило. Уже через год у Сириуса родился первенец – Орион, а еще через два - близняшки Фиона и Флора. Все трое оборотни, конечно, но это принималось счастливым отцом как должное. К тому же, анимагическая форма позволяла заниматься детьми в любом их виде. Гарри с радостью стал крестным мальчику, а крестными девочек стали Люциус и Северус. Лорд Малфой очень удивился такому предложению, но не отказал. Таким образом, связь между древними семьями крепла. Драко Малфой после окончания школы с головой ушел в магическую юриспруденцию, на что его отец говорил, посмеиваясь, что страсть к интригам у них в крови, при этом всячески поощряя отпрыска. Практику Драко проходил во Франции, где очень сильно сблизился с Габриэль Делакур – младшей сестрой Флер, и никто не удивился, когда дело закончилось свадьбой. Луна после окончания школы всерьез начала обучение у Церес, а спустя десять лет сменила ее на посту варгамора стаи. Честно говоря, со временем она превзошла свою учительницу. Но, в отличие от предшественницы, Лавгуд не отказалась от личной жизни. Ее сердце удалось завоевать Невиллу. Они прекрасно дополняли друг друга, и обоим не нужна была суета большого магического мира. Рон и Гермиона не утратили чувств друг к другу, они стали лишь крепче, хотя Молли считала, что после того, как ее дети, благодаря браку Билла и Флер, избавились от проклятья «предателей крови», они достойны большего, чем какая-то магглорожденная. Вот только младший сын, как и остальные, давно выбрался из-под удушающей опеки матери. Рон даже не вернулся домой после школы, вплотную занявшись карьерой. С Гермионой они поженились не сразу, а спустя пять лет после окончания Хогвартса, дав друг другу возможность подняться. Грейнджер как раз за это время закончила обучение на колдомедика. Рон тоже сумел найти занятие по душе – он стал финансовым консультантом, специалистом в области вложения капиталов. Все-таки профессионализм шахматиста взялся не из ниоткуда. Младший Уизли сделал все возможное, чтобы его молодая семья не нуждалась. И Гарри теперь был спокоен за друга – он твердо стоял на земле и выбрал собственный жизненный путь. Близнецы продолжили развивать свой бизнес «Вредилок умников Уизли» и быстро пошли в гору. Скоро даже смогли превзойти лавку «Зонко». Но это была лишь одна сторона медали. Второй стала разработка целого ряда приспособлений для авроров и невыразимцев, что, конечно, не афишировалось. Фред и Джордж предпочитали, чтобы все считали их вечными детьми, шутниками, а не серьезными исследователями. Якобы это мешало публичному бизнесу. Братья так и не женились ни на ком, отшучиваясь и отмахиваясь от всех предложений. Гарри знал, что они просто друг другу и так замечательные партнеры во всем, не только бизнесе. Но осуждать и в мыслях не было. Слишком гармонично они смотрелись именно вдвоем, даже представить невозможно их с кем-то другим. Но больше всех удивил Перси. Он продолжил свою карьеру в министерстве, все так же почти не поддерживая контактов с семьей. Уизли пытались пойти на примирение, но, видимо, Молли опять перегнула палку. Все окончилось гнусным скандалом, случившимся сразу после свадьбы Билла и Флер. В результате Перси прилюдно отрекся от своей фамилии. Но история имела продолжение. Парня взял под свое крыло лорд Прюэтт, а спустя два года он провел обряд вхождения в род. Так молодой человек стал Персивалем Прюэттом, наследником лорда Прюэтта. Молли Уизли так и осталась с печатью «предателей крови», несмотря на вхождение в семью вейлы. Это было решение самой магии. Немногие посвященные в события ее жизни подозревали, что это за то, что женщина пыталась сделать с собственной дочерью. В результате она очутилась у разбитого корыта, растеряв практически всех детей. Они ушли жить своей жизнью, которая мало пересекалась с родительскими заветами. Даже внуков ей предпочитали не давать надолго. Флер - по причине того, что воспитание детей с кровью вейл имеет определенные особенности, а Гермиона всегда была слишком самодостаточной, чтобы нуждаться в советах малообразованной женщины, в то время как она сама на момент рождения первенца являлась дипломированным колдомедиком. Гарри и Северус старались получить от жизни все, что она задолжала за годы суровых испытаний. Конечно, у двух людей с такими сложными характерами и непростой судьбой не могло быть все тихо и спокойно. Случались и ссоры, и споры, и недопонимания, но это редко длилось дольше пары часов, потом один из партнеров непременно шел на компромисс или примирение. Любовь ни на день не покидала их дом, более того, оба являлись друг для друга надежной опорой и поддержкой и в равной степени наслаждались тихим семейным счастьем. Лорд Поттер стребовал с Джинни виру, когда ему уже исполнилось двадцать четыре, и, посоветовавшись с Северусом, они решили, что готовы обзавестись наследником. Правда, Гарри настоял, чтобы его партнер на равных участвовал в ритуале. Поэтому спустя девять месяцев на свет появились близнецы Доминик и Шейла Поттеры. Партнеры не стали выяснять, кто чей. При желании в обоих детях можно было разглядеть черты и одного, и другого. Смешение крови оборотня и волшебника дало миру двух маленьких метаморфов. Впрочем, Гарри бы не огорчился, родись они даже совершенно обычными. Северус придерживался такого же мнения. Он вообще первое время относился к детям с настороженной нежностью, словно те были хрустальными, но довольно быстро научился находить с ними общий язык даже лучше Поттера. И все равно согласие Тессы взять на себя обязанности няни для Доминика и Шейлы стало для родителей настоящим спасением. Она была настоящей Мэри Поппинс в вервольфьем исполнении. Да и детям все-таки необходима была и женская забота. Джинни уже на второй час после родов забыла о самом факте своей беременности, а магия ритуала убрала все следы с ее тела. У Гарри мелькнула шальная мысль отменить забвение для Уизли и сделать ее кормилицей, с последующим участием в воспитании, но Северус отговорил, убедив, что это будет слишком жестоко для девушки постоянно видеть детей и знать, что у нее нет на них никаких прав. А так забудет - и все. Партнер, как обычно, оказался прав. Едва Джинни освободилась от обязательств перед родом Поттеров, как немедленно съехала от родителей в Лондон, устроилась на работу в «Ежедневный Пророк» спортивным обозревателем, причем довольно успешным, а спустя четыре года она вышла за Ли Джордана. Впрочем, Гарри не очень-то следил за ее судьбой. Увеличившаяся семья завладела всем его временем и вниманием. Волк внутри него ликовал от своих щенков и готов был защищать от всех возможных угроз. Северусу даже приходилось его урезонивать, на что Грейбек со смехом замечал, что это вполне понятное поведение, пока ребятишки маленькие. Природные инстинкты. Он же помнит Эллу. Уж на что спокойная волчица, а когда родился Орион, готова была любому в глотку вцепиться, если тот всего лишь посмотрит косо. Так что, у Коула еще легкий случай. Честно говоря, Северус думал, что Гарри окончательно разбалует детей, но опасениям не суждено было сбыться. Лорд Поттер оказался весьма предупредительным, разумным и в меру строгим родителем, совсем как Фенрир когда-то. Да и Тесса не позволила бы им испортить воспитанников. Самому Снейпу тоже пришлось пересмотреть свои взгляды на детей. Собственные отпрыски уж никак не походили на неблагодарных паршивцев, коими был полон Хогвартс. Кажется, окончательно сердце Северуса растаяло, когда Шейла обнаружила в себе настоящий талант зельевара. К тому же, от Гарри ей досталось очень чуткое, практически звериное, обоняние. Так что, быть в роду Поттеров еще одному мастеру зельеварения. Порой задумываясь о своей жизни, Гарри приходил к мысли, что о таком всегда и мечтал. Любимый человек, семья. И никаких интриг, героев одной битвы и прочего. Наконец-то можно просто жить, наслаждаясь каждым днем, наполненным тихим счастьем. КОНЕЦ