Дэнни и Алекс

Я зашла в квартиру, бросила сумку на кровать и быстро вышла обратно. Дома еще никого не было, но тамошняя атмосфера наводила плохие мысли, от которых хотелось поскорее сбежать. Я спустилась вниз, вышла из подъезда, села на ступеньку и достала сигареты. Вдруг я услышала знакомые голоса. Это были Лори и Агнес, мои сводные сестры. - Какой пример ты нам показываешь – передразнивали они меня с усмешкой. – Курить очень вредно, хотя для твоей никчемной жизни это не играет большой роли, - сказала Лори, старшая из нас троих, открывши дверь подъезда, и после громко хлопнула ею. И ведь она была права. Все видели, что более пустой жизни нет ни у кого вокруг. Я поддалась воспоминаниям о тех временах, когда и мама, и папа были живы. Я смотрела на двор передо мной, и перед глазами была картинка: я на качелях, а мама качает меня. И я резко взлетаю вверх, высоко-высоко. Потом поздняя осень, и падают листья. Мы сгребаем их в кучу и валяемся на них с папой. Дальше падает снег, и начинается зима. Мы лежим на снегу и делаем ангелов. Крики, смех несут радость. На наших лицах улыбки. И все хорошо… Но воспоминания оборвались, и я вернулась в реальность. И передо мной были не родители, а парень в рваных джинсах и грязной футболке. Его светлые волосы были точь-в-точь, как у Курта Кобейна, только до жути засаленные. На лице его была разочарованность, а в руках гитара. - Хочешь, я тебе спою? – спросил он, мягко улыбнувшись и сверкнув своими чисто-голубыми глазами. Я кивнула. Он сел на ступеньку рядом со мной, зажал аккорд и начал петь:

Your white lies show They're dripping down your face I don't give a damn 'Cause I'm your saving grace And I can care less If you pretend you don't hear me I'll burn this place down Before you can read me

Это была песня группы New Politics, я сразу ее узнала. Он убрал гитару в сторону и стал внимательно смотреть на меня. Я была ошарашена его голосом. Он так прекрасно пел и играл, несмотря на гитару, которая вот-вот должна была развалиться на несколько частей. - Ты так грустна. Чем то расстроена? – спросил он. - С чего ты взял, что я расстроена? – ответила я вопросом на вопрос. - Твое лицо, твоя мимика. Они понятны и без глупых слов. - Как тебя зовут? - Дэнни, а тебя? - Алекс. Чем ты занимаешься? - Ничем, играю в переходах и на улице. Учусь на музыкальном факультете, живу в общежитии, сам на стипендии, - улыбнулся он. - Нужна работа? «Sunshine» ищет гитариста, – я вспомнила о Майкле и его кафе. - Нет, спасибо. Думаю, я им не подойду, - улыбнулся он, взял гитару и встал. Я вновь оглядела его с ног до головы. Вид у парня и вправду был слегка бомжеватый. На что я не обратила внимания в самом начале, так это на его кеды. Они были изорваны в хлам. Я пригляделась повнимательней и увидела на них надпись «Nirvana». Кажется Дэнни поклонник творчества Курта и его группы. Он развернулся, чтобы уйти. - Сколько тебе лет? – крикнула я ему вслед. - Двадцать, - не оборачиваясь, ответил он и спустя несколько секунд скрылся за домом. Я достала сигарету и закурила. Образ этого парня четко врезался в моей голове. Эта его улыбка, прикрывающая разочарование миром. Он был чем-то похож на меня. Почему-то мне сразу на ум пришло рисование. Зачем я забросила его? Почему я позволила Дэниелу так просто выкинуть мой мольберт? Ведь это было единственное, что я так безмерно любила. Я встала и пошла влево от подъезда. Там находились мусорные баки. К счастью, мой мольберт стоял сбоку и его не увезли на городскую мусорку. Я взяла его, потащила к подъезду и поставила сбоку таким образом, что его не было видно. Поднялась домой, взяла краски и полотно, вернулась обратно и начала рисовать. Поначалу я не понимала, что выходит из-под моей кисти, но потом стал проявляться силуэт, светлые волосы и голубые глаза. Я рисовала портрет Дэнни. Последним штрихом была надпись «He likes Nirvana» внизу слева. Я взяла портрет и спрятала его под лестницу. Подходила моя смена, и я направилась в сторону кафе.